"Коварный повеса" - читать интересную книгу автора (Джеффрис Сабрина, Джеффрис Сабрина)

Глава 9

Дорогая Шарлотта,

я очень надеюсь, Вы знаете, что делаете. С мужчинами вроде лорда Норкорта не так легко управляться, как Вы думаете. И если Вам очень уж любопытно узнать что–нибудь о виконте, то почему же Вы не расспросите вашего друга Годвина? Сестра Годвина, по слухам, была любовницей Норкорта до того, как вышла замуж: во второй раз. Она должна знать его лучше, чем кто–либо другой.

Ваш озабоченный кузен Майкл.

Энтони с трудом сдержал себя — ему ужасно хотелось побежать за Мэдлин. Но она была права: сейчас не время и не место для обольщения. И она не сможет помочь ему, если он устроит ей неприятности с директрисой.

Однако приходилось признать: он страстно желал ее. Желал до такой степени, что даже видел ее во сне прошедшей ночью. Проснувшись на рассвете, он быстро оделся и поспешил в школу — ему не терпелось увидеть ее. И теперь он понимал, что лгал себе, когда решил, что соблазнит ее лишь для того, чтобы разгадать ее секреты.

На самом же деле он хотел лечь с ней в постель просто потому, что его к ней влекло, влекло неудержимо. Ему казалось, что он сможет держать себя в руках, но одного поцелуя оказалось достаточно, чтобы стало ясно: Мэдлин совсем не такая, как другие женщины; оставаясь с ней наедине, он полностью терял над собой контроль, чего прежде с ним никогда не случалось.

Проклятие, он дошел до того, что едва не остановил ее силой, когда она решила уйти. С этого дня она будет опасаться его, и кто сможет упрекнуть ее?

Но хуже всего то, что он так ничего и не узнал об этой женщине. Он по–прежнему не знал, зачем ей понадобилась вечеринка с веселящим газом. К тому же теперь она потребовала, чтобы он устроил все поскорее. Почему? Он не мог ответить на этот вопрос. Мэдлин все еще оставалась для него загадкой.

Она спросила, почему он решил соблазнить ее, спросила напрямую — и голос ее все еще звенел у него в ушах.

Стараясь успокоиться, Энтони мерил шагами комнату и вспоминал выражение, появившееся у нее на лице, когда он принялся ласкать ее грудь. Он мог бы поклясться, что ни один мужчина не делал с ней этого раньше. Но если так, то почему же она позволила ему зайти так далеко? Опытная она или все–таки нет?

Может быть, она просто изображает невинность, чтобы его раззадорить? Если так, то у нее это прекрасно получается — его все сильнее к ней влекло, просто безумие какое–то! Но он не станет этого терпеть. И он непременно узнает, что она задумала, даже если ему придется дойти до того, чтобы расспрашивать у нее за спиной ее учениц.

Или миссис Харрис.

Но ведь вдова очень неглупая женщина. Если она поймет, что он заинтересовался ее учительницей, она быстро положит конец этой сделке. Так стоит ли рисковать?

Однако решение было принято за него. Когда он наконец–то вышел из школы, оказалось, что в каретах свободных мест не осталось — только в открытом ландо рядом с миссис Харрис. Но поскольку директриса сама всех рассаживала, было ясно: она хотела, чтобы он ехал вместе с ней.

Вероятно, миссис Харрис пожелала лично наблюдать за ним. Что ж, очень хорошо, пусть наблюдает. Возможно, она настолько увлечется «наблюдением», что ему в конце концов представится случай узнать о Мэдлин побольше.

Изобразив улыбку, Энтони сел в ландо и дал себе слово, что постарается произвести на миссис Харрис самое благоприятное впечатление.

К несчастью, в ландо сидела и мисс Ситон, и она, похоже, была решительно настроена флиртовать. А мисс Банкрофт, сидевшая рядом с подругой, густо краснела всякий раз, когда виконт смотрел на нее.

— Очень мило с вашей стороны поехать сегодня с нами, лорд Норкорт, — сказала мисс Банкрофт, очевидно решив, что мисс Ситон не должно доставаться все удовольствие. — У вас, должно быть, множество других, более важных дел.

Миссис Харрис нахмурилась, однако промолчала.

— Я намеревался провести сегодняшний день в моем поместье, но это может подождать до завтра, — с вежливой улыбкой ответил виконт. — Ваша поездка гораздо важнее. Моя племянница Тесса скоро будет учиться вместе с вами, и я хочу, чтобы она узнала о том, чему я учу вас. Нехорошо, если она появится в обществе только для того, чтобы стать жертвой какого–нибудь негодяя. — Он посмотрел на директрису: — Вы не согласны со мной, миссис Харрис?

— Если ваша племянница будет учиться в моей школе, с ней никогда не случится ничего страшного, сэр, даже без ваших уроков.

Ответ директрисы почему–то раздосадовал его.

— Прошу прощения, миссис Харрис, но ваши девочки даже не знают, как распознать негодяя, если только он не бросает на них слишком уж откровенные взгляды и не задает вопросы об их приданом.

— Неправда! — воскликнула мисс Ситон.

Виконт улыбнулся ей и вновь заговорил:

— Видите ли, дело в том, что далеко не все мужчины, обладающие приятными манерами, являются порядочными людьми. Именно поэтому богатые наследницы должны проявлять предельную осторожность.

Директриса пристально посмотрела на него и кивнула:

— В этом вопросе я с вами согласна.

— Миссис Харрис, позвольте мне устроить нашим юным спутницам небольшой экзамен, — продолжал виконт. Он взглянул на мисс Банкрофт: — Скажите, кто окажется более вероятным охотником за приданым — армейский капитан или сержант?

Девочка в задумчивости пробормотала:

— Сержант, наверное… Ведь у него гораздо меньше денег.

Виконт хотел возразить, но миссис Харрис его опередила.

— Нет–нет, не обязательно сержант, — проговорила она со вздохом. — Ведь сержант не стремится попасть в высшее общество. А вот армейские капитаны — это обычно младшие сыновья, которые любят пить шампанское, а деньги имеют только на пиво. Поэтому им и хочется заполучить богатую наследницу — хотя бы только как средство избавиться от службы в армии.

— Я все это прекрасно знаю, — заявила мисс Ситон с надменной улыбкой. — Офицеры всегда ищут богатую жену. В армии не так уж хорошо платят.

— Вы правы, мисс Ситон, — кивнул Энтони. — Я уверен, вы знаете ответ на следующий мой вопрос. Скажите, кто больше увлекается спиртным на семейном обеде в вашем присутствии — охотник за приданым или богатый сквайр, влюбленный в вас?

— Охотник за приданым, конечно. Сквайр захочет произвести на меня должное впечатление.

— Вообще–то, если сквайр действительно влюблен в вас, он будет очень нервничать и станет пить, чтобы набраться храбрости. А охотник за приданым должен сохранять ясность ума, когда начнет обсуждать ваше будущее с вашим отцом. Поэтому он совсем не станет пить, если только он не болван.

Мисс Ситон нахмурилась и откинулась на подушки.

— А вот об этом я не подумала…

Миссис Харрис грустно улыбнулась:

— Даже не знаю, что сказать вам, лорд Норкорт. Вы прекрасно знаете, как рассуждает охотник за приданым. Если бы я совсем ничего о вас не знала, то подумала бы, что вы сами хотели жениться на богатой наследнице.

— Я? — Виконт хохотнул. — Зачем мне жениться на молоденькой девушке, когда вокруг столько очаровательных и опытных вдов, с которыми можно… э–э… пообедать? А после этого я могу отправить вдову домой и наслаждаться покоем. С женой же так не поступишь — придется терпеть ее присутствие.

— Но как же дети?! — воскликнула мисс Ситон. — Вы не хотите иметь детей?

— У меня есть племянница. Этого вполне достаточно.

Лжец. На самом деле он очень хотел иметь детей, но не ценой своего рассудка. Каким отцом он мог бы стать? Своего отца он почти не знал и определенно не хотел смотреть на Бикемов как на образец, поскольку они насаждали дисциплину с заботой и утонченностью кузнечного молота. Что, если он будет слишком строгим? Или недостаточно строгим?

Лучше вообще не пытаться заводить детей, чем до конца своих дней сокрушаться из–за собственных ошибок — как его отец, получивший в наследники болвана, а в запас — распутника.

— Но что будет, когда вы состаритесь? — спросила мисс Банкрофт. — Ведь тогда вам обязательно захочется общества. Вы же не хотите быть капризным старым холостяком?

Он приказал себе выбросить этот неприятный образ из головы.

— В ближайшее время мне де нужно об этом беспокоиться. А если станет одиноко, то я всегда смогу найти капризную старую вдову, которая захочет выйти за меня замуж. — Взглянув на миссис Харрис, он лукаво улыбнулся: — Вы, случайно, не знаете таких?

Директриса нахмурилась:

— Я очень надеюсь, что вы говорите не обо мне, лорд Норкорт. Хотя я откровенно признаю, что временами бываю капризной, я ни в коем случае не «старая».

— Конечно, нет. Вам, должно быть, не больше тридцати пяти.

— Если честно, то мне недавно исполнилось тридцать шесть, — пробормотала она в растерянности. — А как вы догадались? Почти все считают, что я старше.

— Я обладаю замечательным даром — точно определяю возраст любой женщины, — ответил Энтони с самодовольной усмешкой.

— А сколько мне, как вы думаете? — спросила мисс БанКрофт.

— Восемнадцать. А мисс Ситон — почти девятнадцать.

— Это нетрудно угадать, — возразила дочь полковника. — Мы учимся в школе и скоро окончим ее.

Лицо мисс Банкрофт осветилось озорной улыбкой.

— Угадайте, сколько лет мисс Прескотт.

«Она достаточно взрослая, чтобы возбуждать меня», — подумал Энтони.

— Двадцать девять, — ответил он. — Возможно, тридцать.

— Вообще–то ей двадцать пять, — сказала миссис Харрис. — Однако я не удивлена, что вы не смогли определить ее возраст. Мисс Прескотт… она всегда очень неожиданная.

Двадцать пять?! Он откинулся на сиденье, чувствуя себя так, будто вот–вот задохнется. Господи, да она моложе любой из его любовниц! Неудивительно, что его ласки застали ее врасплох. Возможно, она все–таки неопытна в постели.

Он поморщился. Нет–нет, невозможно поверить. В первый раз, когда он упомянул «дополнительные приманки», она не сбежала от него и даже не покраснела. Более того, начала говорить о сделках — подумать только! Какая девственница так ведет себя?

— Мисс Прескотт очень привлекательна! — воскликнула мисс Банкрофт с азартом свахи. — Вы не согласны, лорд Норкорт?

Заметив, что миссис Харрис поглядывает на него с явным интересом, Энтони тщательно обдумал ответ.

— У каждой женщины есть привлекательные черты, и мисс Прескотт не исключение.

— О, она чрезвычайно красива, — подала голос мисс Ситон. — Разве вы так не думаете?

Он улыбнулся:

— Я думаю, что вы, юные леди, решили подыскать мне жену. Но вы оказываете своей учительнице плохую услугу, считая, что она не может найти кого–нибудь получше, чем негодяй вроде меня. Я уверен, у мисс Прескотт есть гораздо более достойные поклонники.

— У нее вообще нет поклонников, — возразила мисс Ситон.

— Ни одного? — Спросил он, не удержавшись. — Но в прошлом они наверняка у нее имелись.

— Ни одного с тех пор, как она в нашей школе.

— И как давно она в вашей школе?

— Полгода, — ответила мисс Банкрофт. — И она ни когда не заведет себе поклонника, если будет проводить все свое время дома, с отцом. Она даже не посещает наши ассамблеи.

— Все, довольно! — Миссис Харрис строго посмотрела на своих подопечных. — Сомневаюсь, что мисс Прескотт понравился бы наш разговор.

Энтони задумался… Выходит, Мэдлин лгала, когда говорила, что обязательно должна присутствовать на ассамблеях. Значит, он был прав: какие–то другие причины побуждали ее торопиться с вечеринкой.

Энтони невольно вздохнул. Он устал от ее лжи и отговорок. Он должен узнать правду — и сделает это… так или иначе.

Экипаж свернул на знакомую аллею, и Энтони нахмурился. Предполагалось, что они едут смотреть зверинец какого–то друга миссис Харрис. Но поблизости — он точно это знал — жил только один владелец зверинца, и им являлся Чарлз Годвин.

Энтони застонал. Нет, только не это! Только не сегодня!

Вскоре они выехали на подъездную дорожку, ведущую к дому Годвина, и Энтони понял, что его ждут серьезные неприятности — он увидел самого Чарлза Годвина и женщину, стоявшую с ним рядом.

Энтони еще больше помрачнел. Теперь понятно, почему миссис Харрис предложила, чтобы он поехал с ними.

Покосившись на нее, он заметил, что она внимательно за ним наблюдает — наблюдает с самодовольной усмешкой. Неужели это еще одна из ее проверок? Да, вероятно.

И это означало, что его ждет очень трудный день… Потому что женщина, стоявшая на ступеньках у входа в дом, была не только сестрой Годвина; она также несколько ночей делила с Энтони постель.

Будь все проклято!