"В мире фантастики и приключений. Выпуск 10. Меньше - больше. 1988 г." - читать интересную книгу автора

НАТАЛИЯ И ВЛАДИМИР СИДОРЕНКО НЕБОЖИТЕЛЬ ОЛО

Вечером одиннадцатого дня Ириса 1650 года по эминскому летосчислению, как всегда в это время, Небожитель Оло начал потихоньку высыпать из своего волшебного горшка звезды. Эминцам звезды нужны были для разных надобностей. Одним - чтобы любоваться ими; другим - чтобы мечтать, глядя на них; третьим - чтобы считать их и присматривать за ними, дабы они, чего доброго, не разбегались по сторонам и всегда были на своем месте. Большинство же жителей Эмины полагало: раз есть небо, должны быть и звезды. Какое же это небо - без звезд. Тем более что свое небо они считали вполне подходящим.

Пока Оло сеял звезды, на лестнице часовни послышалось старческое кряхтение, смешанное с неясным бормотанием. Ну конечно, это каноник Улис. Он уже прошел ту часть дороги жизни, когда мечтают, глядя на маленькие искрящиеся фонарики, развешанные в восхитительном беспорядке по небосводу. Теперь Улис не только считал звезды, но и объяснял, что святой Оло не просто, не раздумывая, разбрасывал их по небу, а делал это строго по правилам, правда известным только ему одному.

Карабкаясь по растрескавшимся, а кое-где и вывалившимся ступеням, Улис “вспоминал” Небожителя Оло с тайной надеждой, что он поможет ему взобраться на крышу часовни, а заодно и починит полуразвалившуюся лестницу. Но Святой Оло то ли не слышал просьб Улиса, то ли был занят более важными делами, так что канонику пришлось подниматься самому.

Когда он достиг вершины часовни, где находилась площадка, Оло уже расстелил звезды на черном покрывале ночи, и время для наблюдений подошло. Улис снял старый кожаный чехол, доставшийся ему, как, впрочем, и подзорная труба, от прежнего каноника, и начал осматривать небосвод.

Едва он навел трубу на созвездие Ириса, как ему показалось, что Ирис раздвоился. Одна его половина поплыла по небу и растворилась в созвездии Эйвельса, вторая осталась на месте. “Неужели Святой Оло лишил меня рассудка?” - подумал Улис и снова посмотрел на Ирис.

Ирис излучал тот же, чуть зеленоватый свет, как и все двадцать лет, которые Улис посвятил изучению небосвода Эмины. Через полчаса таинственная звезда снова появилась на востоке и, пройдя левее Ириса, исчезла. Ночью она еще несколько раз прошла по небу, а утром, с восходом солнца, погасла.

После бессонной ночи дрожащими от усталости и волнения руками Улис отправил с посыльным письмо своему другу астрологу Пулу. Он описал необычную звезду и попросил Пула сообщить, видел ли он ее накануне вечером.

В жаркий летний полдень этого же дня посыльный каноника Улиса, пятнадцатилетний веснушчатый Сэм, шлепая босыми ногами по пыльной дороге у поля с расцветшими красными ромашками, услышал песнь.

Вернее, не песнь, а задорный веселый мотив, вроде “тум-тум, тара-тум”. Мотив повторялся, но каждое “тара-тум” звучало по-другому. Казалось, звуки висели над красным от цветов полем, раскинувшимся между полосами пшеницы. Оглядываясь по сторонам, Сэм остановился. Чувствовалось, что певец не надрывался, не кричал, но голос его проникал всюду. Ему аккомпанировали шелест ветра, волнами пригибавшего траву, да растворившиеся в бездонной синеве жаворонки.

Неожиданно у поросшего невысокими деревьями холма показалась голова, а за ней закованный в броню рослый певец. Продолжая свое “тара-тум”, он быстро зашагал по полю к дороге, на которой стоял Сэм. Певец был такой большой, что ромашки, достигавшие Сэму до плеч, едва касались его колен. Когда он приблизился, Сэм увидел добродушное, чуть розоватое, красивое лицо с приятной улыбкой и веселыми глазами. Продолжая улыбаться, он поздоровался с Сэмом за руку, как со взрослым, и сказал, что его зовут Болом. Сэм почувствовал холодную и твердую, как камень, руку путника.

Мальчишке Бол понравился. Он разговаривал с ним как с равным, не перебивал и не называл его болтуном, как другие. Наоборот, похвалил Сэма за сообразительность п многие достоинства, о которых Сэм даже и не подозревал.

Преисполненный доверия и благодарности, Сэм назвал свое имя и, между прочим, рассказал, что несет письмо от каноника Улиса к его другу - библиотекарю и астрологу Пулу, в замок доблестного гемена Арчибала. Он также похвалился, что может читать и писать, знает арифметику и географические карты. Этому научили его каноник Улис и библиотекарь Пул, чьи письма он постоянно носит от одного к другому.

В свою очередь, Бол сообщил, что попал в эти места из-за аварии в подсистеме “Зета”. Кто такая Авария Подсистемы Зета, Сэм не знал, но он был смышленый малый и конечно же догадался, что такое замысловатое имя может носить только очень знатная дама, ради которой путник дал обет странствовать пешком и без оружия. Сэм спросил Бола:

– А эта Авария Зета красивая?

Бол как-то странно посмотрел на Сэма и ответил:

– Конечно, с научной точки зрения авария подсистемы “Зета” представляет некоторый интерес, но хорошего в ней ничего нет.

Сэм глубокомысленно кивнул головой, но про себя удивился: “Зачем Бол дал обет в честь дамы, в которой чет ничего хорошего?”

– Сегодня в трансзале корабля,- продолжал Бол, - я увидел играющих ребят. В трансзале поиграть по-настоящему нельзя, и я решил спуститься к вам, на Эмину.

Сэм не знал, что такое трансзал и откуда спустился Бол, но, не показав этого, молча кивнул головой.

Следует заметить, что Бол был очень добрый и отзывчивый робот. Люди еще на Земле подметили эту черту характера и направили его воспитателем в детский сад. Ребята любили его без ума, а он готов был играть с ними круглые сутки. Однако родители замирали от страха, когда стальная махина, хлопая в ладоши, танцевала с грацией слона среди ребятишек, самый старший из которых едва доставал ему до колена.

А когда он носился по двору и кричал: “Пятна! Пятна!”-в соседних домах дрожали стены и звенели стекла. Его попробовали на разных работах и, в конце концов, отправили в космос. В длительных экспедициях доброта и отзывчивость ценились превыше всего.

Из детского сада Бол вынес любовь к детям и неугасимую страсть к играм, которая обуревала его в самые неподходящие моменты. И на этот раз он предложил Сэму сыграть в прятки. При этом, бегая, он так громко и весело смеялся, что голос его слышали сразу в двух деревушках. Они сыграли два раза, и оба раза Бол тактично проиграл. После игры Бол сказал, что никуда не торопится и проводит Сэма до замка. Он посадил его на плечо и, продолжая напевать свой однообразный, но приятный мотив, так быстро зашагал по дороге, что обогнал несколько повозок селян, ехавших в ту же сторону. Эминцы, разинув рты, долго смотрели на богатыря в броне, на плече которого гордо восседал известный всей округе босоногий Сэм.

Спустившись в лощину, путники увидели крестьянина, пытавшегося вытащить завязшую в болоте лошадь. На поверхности виднелась лишь одна отчаянно ржавшая голова, постепенно погружавшаяся в черную жижу. Бол поставил Сэма на землю, снял с металлического пояса кожаный мешок и в одно мгновение влез в болото. Видно, глубина там была порядочная, и он сразу погрузился с головой.

– Утонул! Утонул! - послышались крики собравшихся зевак, а лаявшая у болота небольшая черная собачонка с белым пятном на спине начала выть.

Но вот, к изумлению хозяина и остановившихся поглазеть путников, лошадь начала подниматься и приближаться к берегу. Под ее брюхом появились руки богатыря. А через минуту облепленный грязью Бол вместе с лошадью стоял на сухом месте.

Благодарный крестьянин и сбежавшиеся поселяне отмыли в ручье грязь с брони гемена, и она засверкала как новенькая. Сэм снова уселся на плечо Бола и стал потихоньку подпевать ему, стараясь лучше запомнить веселый мотив, чтобы передать его своим товарищам.

С песней и разговорами они прошли большую часть.пути до замка.

Сэм давно заметил на боку у Бола небольшой кожаный мешок. Мешок не был похож на суму, куда монахи собирают подаяние для монастырей.

– Зачем вам этот мешок?

– Это не мешок, а футбольный мяч! Я всегда беру его с собой, когда спускаюсь на какую-нибудь планету, на случай, если встретятся ребята, с которыми можно поиграть в футбол. Сейчас я покажу тебе, как это делать.

Бол снял с пояса мешок и стал в него дуть. Мешок быстро превратился в красивый, с разноцветными пятнами, совершенно круглый мяч. Он похлопал по нему рукой и бросил о землю. Мяч подпрыгнул, а Бол, подскочив, на лету ловко ударил по нему ногой. Мяч взлетел так высоко, что стал маленьким, как жаворонок в небе. А когда он упал, богатырь так подставил ногу, что мяч не подпрыгнул, а будто прилип к земле. Подбрасывая мяч то ногами, то головой, он с криками стал носиться по полю. От его топота гудела земля, а крики были как гром в грозу.

На шум из ближайшей деревушки примчалась ватага ребят. Такого зрелища, чтобы закованный в броню гемен бегал по полю, играя сам с собою в чудесный мяч, они никогда не видели и смотрели на представление с раскрытыми ртами.

– Дядя Бол, дядя Бол, мы тоже хотим играть! - закричал Сэм.

– Прошу прощения, я так увлекся, что позабыл о главном.

Через несколько минут две команды босоногих ребят носились по полю между воротами из сухих веток.

Больше всех бегал и кричал Бол. Онто стоял в воротах, показывая, как ловить мяч, то был нападающим, то судьей.

Играя, Сэм заметил на дороге, с той стороны, откуда они пришли, облачко пыли, постепенно превратившееся в закованных в броню всадников. Увидев их,

Сэм закричал:

– Дядя Бол! Гемены, гемены! - и побежал к кустам, справедливо полагая, что от этой встречи он скорее потеряет, чем приобретет. Ватага ребят посыпалась следом за ним.

Спустив мяч и прикрепив его к поясу, Бол остановился, с любопытством разглядывая всадников.

Приближавшийся отряд представлял красочную, хотя и несколько пеструю, картину. Желтые, с белыми крестами накидки рыцарей, наброшенные поверх брони, выделялись на фоне красных попон на белых лошадях, а коричневые куртки оруженосцев и красные куртки слуг вполне гармонировали с их гнедыми лошадьми.

Лишь монах в черной рясе, ехавший на черном муле, да солдаты, закованные в темную броню, придавали отряду более суровый вид.

Впереди, на большом красивом белошерстном коне с черным пятном на груди и украшающими сбрую металлическими фалерами [Фалеры-украшения на сбруе лошади], выступал доблестный гемен ордена Святого Оло, Арчибал. По его круглому, добродушному лицу и тучному телу с короткими ножками, едва достававшими стремян, каждому мало-мальски мыслящему существу было ясно, что этот воин лучшую часть жизни провел не в пустых драках, а за столом, уставленным дичью и вином.

Увидев Еола, сопровождавший гемена Арчибала монах Сиус вполголоса сказал:

– Ваша светлость, праздник Святого Оло заканчивается, и это ваш последний шанс совершить подвиг в его честь!

Гемен Арчибал посмотрел на Бола и неуверенно произнес:

– Неужели нельзя найти кого-нибудь поменьше?

Но Сиус, сделав вид, что ничего не слышал, дал знак трубачу и оруженосцу. Трубач выехал вперед, поднял ярко блестевший на солнце горн и, сыграв ритуальный вызов на дуэль, уступил место оруженосцу.

Тот молча кивнул головой и подошел к великану. Отвесив низкий поклон, он громко и торжественно произнес:

– Не имея чести знать ваш титул и имя, но видя в вас благородного путника, мой господин, доблестный гемен Арчибал, предлагает вам помериться с ним силами-оружием, которое вы выберете сами.

Бол вежливо поклонился, назвал свое имя и добавил:

– По законам робототехники я не могу драться с разумными существами, но, если ваш хозяин хочет поиграть со мной, я с удовольствием выполню его желание. Пожалуйста, догоняйте меня!

С этими словами он расплылся в довольной улыбке и неуклюже засеменил по полю. Решив, что незнакомец таким странным образом отказывается от поединка, гемен Арчибал приосанился и, выхватив свой огромный меч, с криком “Вперед!” помчался за Болом. Отряд, развернувшись в дугу, последовал за предводителем, пытаясь окружить “труса”. К удивлению преследовавших, ни одному из них не только не удавалось набросить на беглеца аркан или сбить с ног лошадью, но даже догнать его. Когда он бежал, переваливаясь из стороны в сторону, никто не мог угнаться за HиM.

Но странный путник, оказывается, и не собирался убегать. Он часто останавливался, хлопал в ладоши и, громко смеясь, поджидал мчавшихся на него геменов и солдат, а затем, ловко увертываясь от арканов и копий, оказывался позади. Когда Бол, пританцовывая, остановился в очередной раз, кто-то из геменов, отчаявшись догнать беглеца, бросил в него копье. Бол на лету поймал его и побежал к всаднику, чтобы вручить принадлежавшую ему вещь. Метнувший копье гемен, увидев, что к нему с протянутым копьем мчится здоровенный верзила, которого Святой Оло, наверное, лишил рассудка, повернул лошадь и галопом поскакал прочь. Но Бол догнал его. Забежав вперед и остановив лошадь, робот, радостно смеясь, протянул копье и попросил бросить еще раз. Гемен, вытаращив глаза и ничего не соображая, машинально взял копье и застыл с открытым ртом.

Подъехавший к ним Арчибал с немым изумлением уставился на Бола. Только теперь он рассмотрел необычайно большую фигуру путника, закованного в странную броню с какой-то проволокой на шлеме. На боку, где гемены носят меч, у него висел небольшой кожаный мешок. Когда он стоял, голова его была выше головы Арчибала, сидевшего на лошади. Убедившись, что чудаковатый путник драться не намерен, Арчибал важно произнес:

– Если ты отказываешься от честного поединка, то по законам нашего великого ордена я возьму тебя в плен. В этом случае играть ты будешь в моем замке, но только не со мной.

Последние слова гемена Арчибала вызвали смех у его спутников. Бол хотел было уточнить, что значит “возьму в плен” и с кем он будет играть в замке, как почувствовал, что его тащат за шею. Веревочную петлю накинул на него сзади угрюмый солдат с лицом, заросшим до самых глаз рыжими волосами.

– Гемен Арчибал,- обратился тот к предводителю- мне кажется, в вашем замке мы подыщем занятие этому долговязому шутнику.

“Странное начало контакта с разумными существами”,-думал Бол, шагая с петлей на шее за одним всадником и подталкиваемый копьем другого, следовавшего сзади.

По законам робототехники Бол должен был подчиняться разумным существам. Однако, учитывая возможные ситуации, в которых подчинение робота могло быть использовано в преступных целях, для роботов, направляемых в дальний космос, земные законы робототехники звучали несколько неопределенно.

“Робот не должен причинять вред разумным существам и обязан заботиться о сохранении их жизни. Робот обязан заботиться о сохранении своей жизни”,

Остальные инструкции были еще более расплывчатыми и гласили:

“В сложных ситуациях робот должен принимать решения, придерживаясь морали землян и последовательности своих логических рассуждений…”

– Почему вы так грубо обращаетесь со мной? Ведь я ценный механизм…- начал было Бол, но в ответ получил хотя и не опасный, но очень неприятный удар копьем по голове.

“Как видно, эти грубые существа не только не умеют играть по правилам, но и не склонны вести интеллигентный разговор. Думаю, я не причиню им особых беспокойств, если освобожусь и выполню второй параграф закона о сохранении своей жизни”. Приняв такое решение, Бол захватил аркан между пальцами, где у него помещался генератор плазмы, способный перерезать не только пеньковую веревку, но и стальную цепь, и легко освободился от петли. Увидев это, два других всадника набросили на него свои арканы и, подстегивая лошадей, помчались вперед. Арканы натянулись и потянули Бола. От неожиданности он сделал два шага вперед, а затем уперся в землю. От резкой остановки один из всадников свалился с лошади вместе с седлом, к которому был привязан аркан. Лошадь второго упала и, перевернувшись на спину, подмяла под себя наездника. Бол снял арканы и, подняв вначале лошадь, помог встать и гемену.

– Извините, что я так резко остановился. Я не думал, что ваши лошадки такие слабые. Впредь буду аккуратнее.

С этими словами он начал осторожно стряхивать с упавшего пыль.

Арчибал, решив, что Бол колотит гемена, выхватил из ножен огромный меч и с отчаянным криком “За Святого Оло!” топтался на месте, поджидая отставший отряд. Продолжая кричать, он так энергично размахивал мечом, что одна его нога выскочила из стремени, и, потеряв равновесие, гемеп Арчибал начал падать. Бол, согласно закону робототехники о сохранении жизни разумных существ, бросился к предводителю, чтобы поддержать его. Однако Арчибал, по-видимому, не знал этого закона и, увидев, что закованный в броню силач бежит к нему, с криком “Вперед!” резко повернул лошадь к своему отряду, нерешительно топтавшемуся позади.

В этот момент он окончательно потерял равновесие и, уже падая вниз головой, выронил меч. Бол все же сумел добежать и подхватить предводителя до того.

как тот коснулся головой земли. Бол осторожно перевернул его, поставил на ноги, подал меч и помчался за убегавшей лошадью. Со стороны казалось, что робот бежит настолько неуклюже, что было непостижимо, как ему удалось так быстро догнать скачущую галопом лошадь. Бол взял коня за уздечку, намереваясь отвести его к хозяину, но тот брыкался и вставал на дыбы. Тогда робот обеими руками подхватил лошадь под брюхо и помчался с ней к Арчибалу. Самым поразительным было то, что бежал он с тяжелой, колотившей по воздуху ногами и отчаянно ржавшей ношей так, будто был налегке. Поставив лошадь на землю и поглаживая по шее, он успокоил ее, а затем поднял ошеломленного предводителя вместе с мечом и осторожно усадил в седло. Гемен Арчибал был настолько потрясен происшедшим, что находился как бы во cue, a его лошадь с опущенными поводьями шагом направилась к стоявшему в растерянности отряду.

Во время этой схватки лишь одному солдату с рыжей бородой удалось копьем нанести через прозрачный золотистый шарф удар в открытую шею Бола. Поскольку в дальнейшем этот шарф окажет существенное влияние на события в нашем рассказе, мы остановимся на нем несколько подробнее. Дело в том, что роботам-мужчинам не только не было необходимости, но и не полагалось носить какую-либо одежду. Но Бол, наряду с другими недостатками, о которых мы вскоре узнаем, был еще и модником и, отправляясь в космос, всегда брал что-нибудь особенное из одежды. Этот шарф ему подарила симпатичная роботесса, которую Бол полюбил с первого взгляда.

Но мы отвлеклись и вернемся к описываемым событиям.

Пока Бол поднимал еще одного упавшего всадника и усаживал его на лошадь, гемены отъехали в сторону и о чем-то переговаривались. Они познакомились с его потрясающей силой и поразительным добродушием, и их воинственный пыл угас.

Бол и сам понимал, что в его интересах закончить миром небольшую потасовку с этими драчливыми существами. Он подошел к геменам, неуклюже поклонился и, добродушно улыбаясь, произнес:

– Простите меня. Неловко защищаясь, я причинил вам неприятности, о чем искренне сожалею. В этих местах я впервые и, чтобы избежать подобных ошибок в будущем, прошу вашего покровительства.

Обращение Бола понравилось предводителю и геменам за смиренность и просьбу в покровительстве. Главное же, что устраивало всех в этой речи,- почетный выход из неприятного положения, когда целый отряд вооруженных геменов и солдат не мог справиться с одним безоружным простаком.

– Я с удовольствием бер.у над вами покровительство и приглашаю погостить в моем замке,- ответил Арчибад Болу.

Бол поклонился и произнес:

– Я нес на плече удивительно разумного юношу Сэма и хотел бы продолжить с ним путь в ваш замок.

– Вы несли этого босоногого болвана Сэма?

– Да, я думал, что на моем плече он доберется быстрее.

– Где же он?

– Наверное, в кустах, сейчас позову,- ответил Бол.

Он сложил руки рупором и так закричал: “Сэм! Сэм!” - что гемены едва не оглохли, а лошади, не слушая всадников, поводя ушами от страха, сбились в кучу. Опасаясь, что горластый путник закричит снова, предводитель заявил:

– Мальчишка, наверное, уже в замке, и звать его не имеет смысла.

Едва отряд вместе с Болом скрылся за поворотом дороги, как из кустов вылез Сэм и, убедившись, что никого поблизости нет, направился следом. Сэм очень гордился своим новым знакомым, а когда увидел, как легко Бол отбил атаки геменов, то проникся к нему еще большим доверием, смешанным с обожанием. Следуег заметить, что благодаря Сэму подробности безобидной стычки Бола с геменами, в значительной мере прикрашенные фантазией Сэма, скоро стали известны всей округе.

Пока Сэм пылил босыми ногами по дороге, обдумывая необыкновенный рассказ, который он намеревался преподнести сверстникам, каждый из участников небольшой потасовки погрузился в размышления. Гемен Арчибал думал, каким образом использовать этого силача вместо себя в военных походах и подвигах. Племянники Арчибала мечтали; если Бол свернет шею их дяде, наследство достанется им. Монах Сиус мечтал с помощью Бола укрепить свои позиции перед главой местных иезуитов Касиусом, а солдаты и слуги полагали, что в честь такой встречи Арчибал распорядится о добром ужине. Бол же мучился над тяготившей его проблемой: следует ли объяснять этим существам, что он робот, и поймут ли они, что это значит? В конце концов, он решил не говорить, пока его не спросят.

Между тем наблюдательный монах размышлял над удивительным, по его мнению, обстоятельством. В месте удара копьем тонкий, прозрачный шарф, закрывавший шею странного рыцаря, остался цел, но зато на шее виднелась чуть заметная белая полоска. Однако у тяжелого копья, которым нанес удар рыжий солдат Буг, наконечник согнулся. “Наверное, Буг попал ему не в открытую шею, а ниже, в броню, которая, по всей видимости, сделана столь искусным мастером, что на ней не осталось даже царапины от мощного удара”,- решил Сиус.

Сиуса интересовало и поведение сопровождавших отряд двух черных догов, принадлежавших гемену Арчибалу. Увидев бежавшего странного путника первый раз, доги с громким лаем помчались за ним. Когда же он остановился, собаки обнюхали его и потеряли к закованному в броню богатырю всякий интерес. Они с лаем носились за скачущими всадниками, но не обращали на богатыря никакого внимания, будто его и не было. “Может, они перестали его видеть? Нет, этого нельзя было сказать. Если пути собак и рыцаря пересекались, они всегда уступали ему дорогу. Что же тогда?

Остается - запах. Не обладает ли он каким-то отпугивающим собак запахом? А может, совсем не имеет запаха?” Сиус направил своего мула ближе к странному рыцарю, пытаясь узнать, чем он пахнет. От рыцаря шел еле ощутимый запах. Он был настолько слаб и настолько необычен, что Сиус не мог разобраться в нем: что-то вроде смолы, краски, ладана и разогретого железа. Ничего похожего на запах человека.

К вечеру вся компания сидела за длинным, в половину зала, столом, уставленным жареными поросятами - любимым блюдом хозяина замка,- дичью и кувшинами с вином. Гемен Арчибал восседал на возвышении в начале стола. Слева от него сидел рыжеволосый детина Буг, справа - монах Сиус. Чуть дальше, на довольно почетном месте,-Бол.

Двоюродный брат Арчибала Касиус, на правах гостя занимавший со своими солдатами и челядью почти половину замка, на пирушки не ходил. Однако его глаза и уши в лице монаха Сиуса незримо следили за предводителем и его гостями.

Гемены уже изрядно охмелели. В зале раздавались шумные возгласы и смех.

– Рат, Рат, расскажи, как ты метнул в него копье, а- он принес его тебе и попросил бросить еще раз,- надрывались от смеха гемены.

– Думало,-ответил Рат,-такой с виду неуклюжей ловкостью и огромной силой может обладать или колдун, или святой. Но он буквально напичкан добротой и ведет себя, как ребенок, которому хочется поиграть, и на колдуна совсем не похож.

– И на святого тоже,- добавил кто-то из геменов.

– А мне кажется,- продолжал Рат,- нашу стычку он принимал за безобидную игру, а нас-за несмышленых детей. Хотел позабавить ребят и позабавиться сам,- закончил Рат.

Между тем Сиус наклонился к Арчибалу и полушепотом произнес:

– Думаю, мы узнаем о нашем госте больше, если как следует напоим его.

Тот кивнул головой и, подняв свой кубок, произнес:

– Сегодня наш гость Бол удивил мой отряд своей силой и ловкостью. Думаю, он не откажется вместе с нами выпить кубок Большого Дэна за здоровье нашего Великого короля Алибала.

Гемены и дамы шумными возгласами и смехом выразили одобрение тосту хозяина замка. Слуга поднес Болу начищенный до блеска большой медный кубок с ромом, похожий на голову толстяка с выпученными глазами. Присутствующие, затаив дыхание, смотрели на Бола. Никто еще не выпивал кубок Большого Дэна до дна. Обычно, не осилив и четверти, пивший под смех гостей падал под стол или без меры начинал болтать.

Бол поднял кубок и с достоинством произнес:

– Я с удовольствием выпью этот напиток за короля и надеюсь в будущем побеседовать с ним.

Затем, не отрываясь, осушил кубок, поставил его на стол и скромно сел на свое место.

– Неужели он выдул его за один прием и без закуски? - спросил Арчибал.

– Вот именно, три кварты рома натощак и без закуски!!!

– Вот дьявол!-воскликнул хозяин замка. Затем, подумав, позвал слугу: - Что ты ему налил?

– Ром, ваша светлость, вот из этого кувшина.

– Буг,- приказал Арчибал,- проверь, может, эти негодяи развели его водой?

Буг подставил свою кружку слуге, и тот вылил ему остатки рома. Сначала Буг понюхал ром, затем сунул в кружку палец, задумчиво облизал его и лишь потом начал пропускать ром через заросли своей рыжей бороды. Выпив, он так расплылся в улыбке, что можно было смело утверждать: кроме бороды у него был еще и рот.

– Клянусь Святым Оло,- воскликнул Буг,- не откажусь от второй кружки!

– Хватит с тебя и этого,- проворчал Арчибал.

Между тем Бол, едва пригубив ром, сразу определил его крепость и, понимая, что от него ждут, притворился слегка охмелевшим. Он попросил у менестреля музыкальный инструмент, похожий на гитару, и, аккомпанируя себе, спел песенку, которую горланили подвыпившие гемены. К концу его выступления в зале стало тихо. Сильный, приятный баритон и безукоризненное владение инструментом захватили слушателей. Песня была та же, и вместе с тем какой-то чарующий ритм придавал ей гипнотическую прелесть. Едва он закончил, гемены и особенно спустившиеся вниз дамы, наблюдавшие за пирушкой с балкона, наградили его криками одобрения. Бол был в ударе и, пританцовывая и ритмично покачиваясь, не только повторил песню, но и исполнил несколько импровизаций, прославлявших прекрасных дам, хозяина замка и присутствующих геменов.

Одна, как показалось Болу, самая элегантная девушка, оказавшаяся любимой племянницей Арчибала, бросила ему розу. Бол был страшно польщен вниманием красавицы и в благодарность снял шарф и, галантно поклонившись, преподнес ей. Этот необдуманный поступок был следствием еще одного недостатка Бола - его крайней влюбчивости. Подарив шарф одной красавице, он тем самым вызвал неодобрение других, считавших себя не менее достойными внимания. Мало того, этим поступком он не только показал свою слабость, которой, как мы затем узнаем, воспользовались его недоброжелатели, но и преподнес загадку бесчисленным ученым галактики, ломающим головы над ее решением и по сей день.

Под конец попойки шум начал стихать. Часть гостей уснула за столом и под ним. Большинство же разбрелось по замку и пристроилось в соответствии со своей предприимчивостью и званием. Бола, как почетного гостя, гемен Арчибал распорядился поместить в отдельную комнату. Сопровождавший его слуга предложил ему помочь снять доспехи. Однако Бол отказался и, погасив свечу, лег в кровать.

Ночью дверь тихо отворилась и в комнату, крадучись, проскользнула тень. Бол ощутил осторожное постукивание руки человека по своей оболочке. “Интересно, что он ищет? Несомненно, они приняли меня за человека. Но кто-то не доверяет мне и хочет окольными путями узнать больше”.

Через приемник инфракрасного излучения Бол опознал монаха. Было бы неразумным дать Сиусу долго осматривать себя, поэтому он сделал вид, что просыпается, и монах поторопился исчезнуть.

Перед рассветом, когда солнце еще не взошло, но ночной мрак начал рассеиваться. Бол решил освободиться от пластикового желудка, наполненного вчерашним ромом, и вставить запасной - на случай, если придется снова пить или есть. Он осторожно прошел мимо храпевшего у двери Буга и спустился в сад. Спрятав в кустах пластик с темно-красным ромом, он вернулся к себе. Однако эту маленькую операцию Болу не удалось сохранить в тайне.

У садовника замка после вчерашней выпивки страшно болела голова и в мыслях была путаница. Поднявшись ни свет ни заря, он решил, пока не проснулись слуги, поискать на кухне немного вина. Потягиваясь и охая, садовник выглянул из окна своего домика и замер от удивления. Не более чем в десяти шагах от окна стоял странный гемен, о котором уже прошла молва по всему замку. Садовник ясно увидел, как он руками раскрыл свою грудь, что-то оттуда вытащил и, спрятав в кустах, удалился.

От страха у садовника вылетел из головы весь хмель. “Не иначе колдун, а может, сам дьявол?” - подумал он. Ему хотелось посмотреть, что он там спрятал, но страх долго удерживал его на месте. Наконец любопытство пересилило, и, осенив себя крестом и призвав на помощь Святого Оло, он подкрался к месту, где стоял колдун. Приподняв ветви, садовник увидел прозрачный сосуд, наполненный темно-красной жидкостью. Он потрогал сосуд сперва веткой, а потом пальцем. Сосуд слегка гнулся и не был похож на стекло.

Мало того, садовник мог поклясться, что из него пахло ромом. Он хотел позвать кого-нибудь и показать свою находку, но ром так соблазнительно благоухал, а голова так трещала, что садовник не удержался и сделал небольшой глоток. Приятное тепло поползло по телу, и, больше не остерегаясь, он присел у куста и начал потягивать ром.

Через час Буг, карауливший Бола по приказу монаха Сиуса, проснулся у его двери на самой низкой ноте своего могучего храпа. Потягиваясь и почесываясь, он направился на кухню опохмелиться остатками вина, а если повезет, то и чаркой рома. По дороге у кустов малины он увидел сидевшего в траве изрядно охмелевшего садовника. Тот держал в руках прозрачный сосуд и уверял, что это желудок странного гемена, наполненный чистейшим ромом. Буг одобрительно хмыкнул и, не раздумывая, начал пить.

Велико было негодование Сиуса, когда, направляясь к Болу, он увидел в саду мертвецки пьяного Буга, который должен был караулить странного гемена. Рядом с Бугом, побулькивая, храпел садовник, а между ними стоял тонкий, гнущийся, как шелк, прозрачный сосуд с остатками рома. Сиус взял сосуд и ушел, справедливо полагая, что с пьяницами в таком состоянии разговаривать бесполезно.

Утром первым навестил Бола все тот же Сиус. Он справился о самочувствии гемена, внимательно осмотрел комнату, а затем пригласил к завтраку. Арчибал, приветствуя Бола, произнес:

– Черт побери, Бол! Ваши достоинства так быстро выявляются, что я и мои друзья скоро окажемся не у дел в нашем замке. Не иначе как у вас железный желудок и серебряное горло. Вы покорили не только кубок Большого Дэна, но и наших дам своими песнями.

Кстати, сегодня святая инквизиция отправляет в иной мир молодую колдунью, и у меня будут важные гости.

Надеюсь, вы не откажетесь после этого прискорбного зрелища повеселить нас игрой и песнями?

Бол, занятый своими мыслями, не придал значения словам Арчибала о прискорбном зрелище и ответил:

– С удовольствием выполню вашу просьбу, но отказываюсь от завтрака. После выпитого вчера рома я не хочу есть. Если у вас имеются какие-либо книги или рукописи, разрешите мне посмотреть их. Это поможет мне сложить прославляющие вас и ваш род песни.

Бол считал крайне необходимым в своем положении познакомиться с историей и бытом жителей Эмины, чтобы не попасть впросак при разговоре с Сиусом, который явно следил за ним.

Арчибал, польщенный возможностью быть воспетым таким искусным мастером, попросил Сиуса отвести Бола в библиотеку, как он выразился, к “старой крысе” Пулу.

Пул исполнял должность историка подвигов гемена Арчибала, писаря, составителя гороскопов, хранителя библиотеки и имел многие другие обязанности. Следует заметить, что, несмотря на столь многочисленные должности, он не был перегружен делами по весьма простой причине: подвиги гемена Арчибала не были чересчур многочисленными и чрезмерно выдающимися. Например, последняя запись гласила: “Двенадцатого дня Ириса перед походом гемен Арчибал съел целого поросенка”. Не больше времени занимала и деловая переписка. Две жалобы королю на соседа, оставшиеся без oтвета, составляли всю пятилетнюю почту Пула.

Стечение этих обстоятельств крайне благоприятствовало его любимым занятиям. Целыми днями он пропадал в библиотеке, а по вечерам, наблюдая за звездами Эмины, составлял гороскопы.

Между тем Бол в сопровождении монаха поднялся на второй этаж и вошел в большой полутемный зал, заставленный шкафами с множеством книг. В углу зала за конторкой стоял и что-то читал высокий седой старик в поношенной зеленой куртке, серых панталонах и башмаках на толстой деревянной подошве. Большой лоб, умный благожелательный взгляд глубоко посаженных глаз библиотекаря понравились роботу. “На Эмине есть и интеллигентные существа”,- подумал он. Снус подошел к библиотекарю и некоторое время шептал ему чтото, а затем удалился.

Пул с любопытством посмотрел на Бола:

– Вы первый благородный гемен, если не считать Арчибала, проявивший интерес к этому источнику знаний. Сиус сказал, что вы не были в здешних краях и, по-видимому, не знаете нашей письменности. Поэтому, чтобы вам не было скучно, я выберу только те книги, которые имеют картинки. Не каждому суждено постигнуть мудрость чтения. Для этого нужно потратить не один год. Даже достойнейший гемен Арчибал, которого я имел честь учить грамоте, начал читать лишь спустя три года.

– Мне не нужно столько времени,- скромно ответил Бол.- Прошу вас, прочтите вслух несколько страниц из ваших любимых книг так, чтобы я видел текст.

Через несколько минут Бол поблагодарил Пула и попросил разрешения самому посмотреть наиболее интересные, по мнению библиотекаря, рукописи. Пул выбрал несколько книг по истории и передал Болу. Чтобы не мешать ему, он отошел в сторону и еще раз начал перечитывать удивительное письмо каноника Улиса. Читая, Пул услышал странный шорох. Он подошел к Болу и увидел поразительную картину. Его гостю, вероятно, наскучило листать страницы непонятного текста, и он каким-то образом заставлял их переворачиваться самостоятельно. Он просто держал указательный палец над раскрытой книгой, и страницы книги с мягким шелестом сами быстро переворачивались одна за другой.

Пул знал, что кусочки бумаги могут притягиваться костяным гребнем, если потереть его о сухие чистые волосы. Но этот гемен, не имел гребня и ничего не тер.

Пул придвинулся к Болу и спросил:

– Каким образом вам удается переворачивать страницы, не прикасаясь к ним?

– Очень просто. Заряжаю лист бумаги электрическим зарядом одного знака, а на свой палец подаю заряд другого знака. Противоположные электрические заряды заставляют лист притягиваться к пальцу. Когда лист коснется пальца, я меняю знак заряда на пальце, заряды на пальце и листе становятся одинаковыми, лист отталкивается от пальца и переворачивается.

– Вы, вероятно, таким образом пытаетесь найти картинки, но я должен предупредить вас: в этих книгах их нет.

– Нет, я не ищу картинки, просто у меня такая привычка запоминать информацию,- ответил Бол.

– Вы хотите сказать, что с такой скоростью читаете номера страниц?

– Нет, я читаю весь текст.

– Но это невозможно! Утверждаю, что вы не поняли ни одного слова из этой книги.

– Ошибаетесь,- ответил Бол. - Могу совершенно точно не только повторить, что написано на каждой ее странице, но и указать на неточности и описки. Например, на десятой странице во второй строке сверху пропущена буква “о”, а на сороковой странице допущена неточность толкования Галакской битвы по сравнению с описанием этой битвы на двадцатой странице.

Пул взял рукопись и, убедившись в справедливости замечаний Бола, с волнением произнес:

– Это непостижимо для моего разума! Скажите, кто вы?

Этот простой вопрос заставил Бола призадуматься.

Он не хотел обманывать Пула, к которому чувствовал симпатию, но, с другой стороны, не мог сказать и правды, поэтому уклончиво ответил:

– Способность быстро читать и запоминать прочитанное я получил от рождения, а затем усовершенствовал ее длительными тренировками.

– У вас слишком много удивительных способностей для обычного человека, - сказал Пул, - старайтесь меньше их показывать, особенно Сиусу. Он и так уже подозревает вас в связи с нечистой силой. Если об этом узнает процектор инквизиции Касиус, вам не поздоровится. Кстати, сегодня после полудня инквизиция назначила сожжение молодой девушки Эми, обвинив ее в колдовстве. По мнению судей, она вызвала засуху в нашей местности.

– А что, эта девушка имеет ионизатор, которым можно изменять погоду? - спросил Бол.

– Я не знаю, о чем вы говорите, но в обвинительном заключении сказано, что в день новолуния она играла с черной кошкой.

– Но разве можно таким невинным поступком вызвать засуху? - воскликнул Бол.

– Инквизиция считает, что именно таким образом колдуньи и вызывают засуху.

– Это же немыслимое невежество, смешанное с крайней степенью жестокости! Как можно лишать жизни молодое мыслящее существо, да еще таким мучительным образом и по такому нелепому обвинению. Я сам обращусь в суд и объясню его членам недопустимость для разумных существ этого приговора!

– Вряд ли вас кто-нибудь будет слушать. Мне кажется, даже если все члены роты знали бы, что игра с черной кошкой не может вызвать засухи, они все равно не изменили бы своего решения.

– Вы хотите сказать, что судьи умышленно лишают жизни невинное мыслящее существо?! Но с какой целью?

– Видите ли, засуха - это, в первую очередь, беда для народа. Люди же всегда пытаются найти причину или виновника своих бед. Чтобы они долго не искали и, чего доброго, не нашли виновников в другом месте, им подсовывают мнимого виновника, а на деле неугодного для себя человека, от которого хотят избавиться.

– А почему от этой девушки хотят избавиться? - спросил Бол.

– По многим причинам. Во-первых, она сирота, кроме того, мать ее исповедовала другую религию, во-вторых, девочка не в меру умна, что, по мнению судей, само по себе недопустимо. Самое же главное ее преступление заключается в том, что она сочиняла и рассказывала еретические сказки, в которых все люди счастливы.

– По всем заложенным во мне законам робототехники я должен спасти эту девочку! - воскликнул Бол.

– Только не делайте этого силой,- заметил Пул, - этим вы ее не спасете, а в лучшем случае лишь отсрочите ее гибель и вдобавок навлечете на себя кучу бед.

– При теперешнем развитии Эмины здесь со мной ничего сделать не смогут,- улыбаясь, громко произнес Бол.-Разве я нечаянно упаду с высоты в несколько метров, и у меня может повредиться источник энергии.

Но и в этом случае я не погибну, а только потеряю силу, так как буду существовать на слабом, аварийном источнике.

В это время Пул заметил, что у неплотно прикрытой двери библиотеки кто-то стоит. Он дал знак Болу, и разговор они закончили в дальнем углу зала.

После полудня, когда зной начал спадать, за стеной крепости, окруженной глубоким рвом, на большой поляне с выжженной солнцем желтой травой появились люди. Они суетились у кострища, в центре которого стоял огромный деревянный крест.

Палач в надетом на голову черном капюшоне деловито подправил солому и сухую лучину для разжигания костра, затем потряс крест, проверяя его крепость.

Убедившись, что все сделано как нужно, он скрестил руки на груди и замер в ожидании жертвы.

Поляна постепенно заполнялась людьми. Вначале появились простолюдины. Они разместились подальше от места казни и судачили вполголоса. Затем подошли более состоятельные поселяне, занявшие места поближе. Еще ближе расположились служители церкви, гемены и дамы.

Медленные низкие удары колокола возвестили, что та, которой суждено было сегодня расстаться с жизнью, начала свой последний путь.

В воротах крепости показалась повозка, на которой сидела молоденькая девушка с распущенными волосами и зажженной свечой в руках. Глаза ее были заплаканы, а губы что-то шептали - может быть, молитву, а может, свою последнюю сказку. Впереди повозки шествовали монахи с зажженными свечами, вокруг - солдаты с вынутыми из ножен мечами.

В толпе послышались рыдания женщин и смущенное покашливание мужчин. Задние, пытаясь рассмотреть девушку поближе, напирали на передних. Толпа в конце концов закрыла проезд, и повозка остановилась. Солдаты рукоятками мечей проложили дорогу, и возница довез осужденную к месту казни. Сопровождавший девушку толстый монах слез с повозки и с безучастным видом перекрестил осужденную.

Девушка, шатаясь, поднялась к кресту. Вслед за ней в красной куртке туда же забрался копиист - судебный писарь. Подождав, пока затих шум, запинаясь на каждом слове, он начал читать приговор суда. С трудом добравшись до конца, копиист слез с помоста, оставив палача наедине со своей жертвой. Палач быстро привязал девушку к кресту, затем от свечи одного из монахов зажег факел и повернулся к процектору инквизиции Касиусу, сидевшему на специально выстроенном для него помосте под большим желтым балдахином. На поляне воцарилась тишина, и треск факела воспринимался, как выстрелы мушкетов. Касиус молча кивнул головой. Палач поднес горящий факел к соломе, лежавшей у ног девушки. Неожиданно пламя факела заколебалось, как бы от ветра, а затем погасло. Палач что-то проворчал, видимо от досады за свою оплошность, и снова зажег факел. Хотя воздух был недвижим, он закрыл огонь ладонью, опасаясь внезапного порыва ветра, и начал осторожно подносить факел к соломе. Однако и на этот раз факел вначале задымил, а затем начал угасать. Когда пламя почти погасло, палач, спасая огонь, отдернул руку назад, и факел вспыхнул снова.

В. пораженной толпе послышались крики: “Знамение Небожителя Оло! Знамение Небожителя Оло!” Растерявшийся палач, как бы спрашивая совета, вновь повернулся к Касиусу. Касиус что-то сказал слуге, и тот, подойдя к палачу, передал ему приказ. Палач связал вместе сразу три факела, поджег их и резким движением бросил столб пламени в солому. По высушенной зноем соломе неестественно медленно поползли желтые змейки и, немного подымив, исчезли. Лишь слабый дым, поднимавшийся к небу, свидетельствовал, что факелы и солома горели. Невнятный ропот перешел в грохот бури. Солдаты уже не могли сдержать толпу, и она хлынула к месту казни.

Неожиданно около палача, с вытянутой вперед рукой, появился Касиус. Над притихшей толпой прозвучал резкий, властный голос:

– Миряне, теперь вы видите, что она колдунья! Если это знамение Оло, пусть она попросит его пролить дождь на нашу иссохшую землю.

В этот момент Касиус взглянул на чистый, без единого облачка, небосвод, и чуть заметная улыбка искривила его бледное лицо. Прошло несколько минут томительного ожидания, но небо по-прежнему было безучастно к людским делам. В толпе уже слышались возгласы разочарования, когда в ясной голубой синеве над местом казни возникла то ли призрачная дымка, то ли слабый туман. Такие же крохотные клочки тумана появились и в стороне. Соединившись вместе, они превратились в маленькое прозрачное облачко. Облачко росло и стало небольшой тучкой. Тучка потемнела, раздалась вширь. Она нависла над поляной, захватила замок и окружавшие поля. Еще немного - и грозная туча, клубясь и глухо ворча, затянула небосвод. Потемнело. Подул ветер, засверкала молния, послышались раскаты грома, и на землю обрушился небывалой силы ливень. Восторженные крики толпы “Чудо, чудо!” смешались с шумом грозы. Одни плакали, другие крестились, а полураздетые, босоногие ребятишки шлепали по теплым лужам, поднимая тучи брызг. Дождь лил полчаса, но толпа не расходилась. Наконец гроза начала стихать, и три необычные радуги опоясали небо, как бы подводя итог всему случившемуся. Пораженному Касиусу не оставалось ничего другого, как приказать палачу отпустить девушку.

Во время этих событий Сэм сидел на дереве, недалеко от балдахина Касиуса. Промокший, но счастливый, он начал было слезать, но увидел приближавшихся к нему Касиуса и монаха. Сэм не хотел показываться им на глаза, тем более что его дважды вызывал к себе для беседы Сиус, который стремился узнать, каким образом он познакомился с Болом. Увидев церковников, Сэм испугался, а затем притаился и стал слушать.

Говорил Сиус:

– С самого начала он показался мне подозрительным. Такой силой и твердостью, крепче брони, грешное человеческое тело обладать не может. Когда я увидел согнутый наконечник копья, то подумал-Буг попал ему не в шею, а в доспехи. Но потом убедился: Буг не промахнулся.

. Касиус взглянул на монаха и молча покачал головой.

– Ваше преосвященство,- продолж-ал Сиус, останавливаясь у дерева,- ночью я ощупал его и не нашел никаких скрытых замков или застежек для крепления доспехов. У каждого гемена доспехи, где они неплотно прилегают к телу, при постукивании издают более звонкий звук, а у этого - нет. Его доспехи нельзя снять. Думаю, они у него привинчены изнутри к волосатому телу. А потом, этот случай с желудком. Да и сегодняшние чудеса, уверяю вас, дело его рук. Смею еще раз напомнить вашему преосвященству: его нужно схватить, и чем раньше, тем лучше.

– Сотня солдат под командой Буга справится? - спросил Касиус.

– Лучше две сотни, но считаю, надежнее поймать его сетью. Пообещайте каждому по золотому и две бочки рома на всех, и они его обязательно схватят. И еще,- продолжал монах,- у него нет оружия, и он ни разу не воспользовался своей силой. Когда его атаковали солдаты, он не только никого не убил и не покалечил, но даже не ударил. А за девчонку не беспокойтесь. Палач ее пытал, и больше одного дня она не проживет,- закончил Сиус.

В этот момент.Касиус и монах отошли, и Сэм больше ничего не услышал. Подождав немного и убедившись, что поблизости никого нет, он слез с дерева и помчался предупредить Бола.

Обежав замок и вернувшись в поселок, Сэм нашел Бола у деревенской кузницы, где робот в окружении эминцев показывал кузнецу и его подмастерьям, как вместо сохи изготовить плуг. Не делая ни одного лишнего движения, он тут же, на глазах собравшихся, выковал плуг. Здесь же, на поляне, эминцы запрягли лошадь, и Бол провел первую борозду плугом на планете Эмина. Глубокая и ровная борозда вызвала всеобщее одобрение. Бол передал плуг добровольцам, желающим попробовать его, а сам возвратился к кузнецу. Эминцы так плотно обступили робота, что Сэм никак не мог протиснуться к нему. Особенно подробно Бола расспрашивал высокий, широкогрудый кузнец с густой черной бородой. Он не давал Болу ни минуты передышки, заставляя его вновь и вновь показывать приемы обработки металла. Между тем робот, довольный своей ролью учителя, так разошелся, что, отбросив в сторону неуклюжие щипцы кузнеца, начал пальцами изгибать раскаленный докрасна кусок заготовки. Лица поселян вытянулись. Кто-то крикнул: “Дьявол!”-и толпа попятилась назад. Около Бола остался лишь кузнец. Он подошел к поселянам и вполголоса произнес:

– Дурачье. Чего испугались? Будь это дьявол, он в первую очередь заставил бы меня, а то и всех вас расписаться кровью за свои секреты. Разве дьявол будет учить, чтобы у вас было больше хлеба и вы жили лучше?!

Эминцы нерешительно топтались на месте, поглядывая на гемена.

В этот момент Сэм пробрался к Болу и в нескольких словах передал ему случайно подслушанный разговор.

Выслушав Сэма, Бол воскликнул:

– Мы должны сейчас же увидеть эту девушку! Как ее зовут?

– Эми.

– Ты знаешь, где она живет?

– Знаю.

– Тогда садись на плечо и показывай дорогу.

Распростившись с кузнецом и его подмастерьями, Бол с Сэмом быстро двигались по грязным улочкам поселка. Сопровождаемые удивленными возгласами поселян, они вскоре добрались до маленького домика, сложенного из неотесанных камней. Он был такой крохотный, что Бол, согнувшись, еле в него влез. В углу, на куче соломы, лежала худенькая, белокурая девочка лет двенадцати. Она еще не пришла в себя от потрясений казни. Ее бледное, без кровинки, лицо выглядело испуганным. Руки и ноги несчастной были в ранах, а правая рука распухла и почернела почти до плеча. Около нее сидело несколько сердобольных женщин с какимито травами, черными сухарями и водой.

Потрясенный ее видом, Бол воскликнул:

– Милое, молодое мыслящее существо! Я не только спасу тебя, но и сделаю все, чтобы твоя жизнь была достойной и радостной.

С этими словами он встал на колени и ввел в руку Эми регенерирующую жидкость. Опрыскав ее раны, Бол осторожно присел около Эми и, медленно покачиваясь, запел колыбельную песенку землян. Подождав, пока она уснула, Бол замер, не отрывая глаз от ее лица. Прошло несколько минут, и опухоль на руке начала спадать, а раны затягиваться тонкой розовой пленкой.

Убедившись, что девушка поправляется, Бол знаком показал Сэму идти за ним и выбрался из домика.

– Сэм, теперь жизнь девушки зависит от тебя. Сегодня вечером, когда женщины уйдут, ты незаметно проведешь ее в замок к библиотекарю Пулу. Сделай так, чтобы никто об этом не узнал. Сейчас она очень слаба, но к вечеру ей станет лучше. Если тебе понадобится помощь, а меня не будет, обратись к кузнецу. Я установил с ним и Пулом телепатические контакты и обнаружил, что это благородные мыслящие существа, которым можно доверять. Сейчас я ухожу, ибо опасаюсь, что каждую минуту за мной могут прийти солдаты и напугать Эми. А ты побудь здесь и присмотри за ней.

С этими словами Бол ласково похлопал Сэма по плечу и пошел к крепости.

“Что за маломыслящие, жестокие и драчливые существа живут на этой планете,-думал Бол, направляясь к замку.- Ведь согласно первому и второму законам робототехники я должен не только заботиться об их жизни, но и о своей. А защищаясь, я могу нечаяно повредить их, или в сутолоке они сами себя поранят, и тогда, по моим законам, придется лечить их, а может быть, и спасать жизнь”.

Размышляя, Бол вышел на поляну, где по-прежнему на кострище стоял крест, как бы показывая своим существованием, что не все еще кончилось и что он - крест - ждет свою жертву.

В это время из небольшой рощицы, раскинувшейся недалеко от поляны, выскочили два отряда всадников, между которыми волочилась огромная сеть. Пока Бол рассматривал их, всадники, подгоняя плетьми лошадей, окружили его. Бол легко одной рукой приподнял тяжелую сеть, перебросил ее через себя и оказался на другой ее стороне. С криками всадники, нахлестывая лошадей, снова начали разворачиваться. Бол, улыбаясь, наблюдал за ними. Но вот сеть с подвешенными к ней тяжелыми камнями застряла в кустах. Один из солдат слез с лошади и попытался отцепить ее. Но едва он освободил сеть, как лошади потащили ее вперед, запутав солдата с головой. Бол подбежал к кустам, потянул сеть вместе с лошадьми назад, вытащил солдата и помог охотившимся за ним всадникам создать вокруг себя новую петлю. Но когда сеть подтянулась к нему почти вплотную, он снова легко приподнял ее, выбрался наружу и, радостно смеясь и прихлопывая в ладоши, остановился. Мало того, чтобы облегчить действия своих противников, он перетащил сеть, потянув заодно и лошадей, на ровное место, где кустов не было.

Преследователи, видимо, догадались, что поймать богатыря можно лишь тогда, когда он будет освобождать кого-нибудь из сети. Теперь они уже умышленно запутали в нее двух добровольцев и, подстегивая коней, потащили их по полю. Пока Бол освобождал их, солдаты обернули вокруг него сеть уже в несколько рядов.

С криками “Попался! Попался!” солдаты колотили лошадей, туже затягивая пленника. Однако в местах прикасания к телу Бола сеть рассыпалась на тлеющие куски.

Увидев это, всадники повернули в сторону, освободив место развернувшемуся в дугу большому отряду пеших латников, выходившему из рощи. В это же время со стороны крепости быстро двигался другой такой же отряд, замыкая собой вторую половину окружности, в центре которой стоял Бол. Латники шли молча, образуя вокруг великана ощетинившееся внутрь копьями кольцо. Лишь случайное бряцание оружия и доспехов, когда они сближались вплотную друг к другу, да топот ног нарушали тишину.

Не доходя локтей шестьдесят до Бола, латники остановились, а затем с криками “Кха! Кха!” бросились на него со всех сторон. Первым подскочил Буг и с размаху метнул в Бола тяжелое копье. Однако копье наткнулось на невидимое препятствие. Препятствие вначале как бы немного сжалось, а потом с силой отбросило копье назад. Буг вовремя заметил, что его копье тупым концом возвращается к нему, и начал быстро уклоняться в сторону. В этот момент кто-то из солдат позади Буга с силой бросил свое копье. Оно неожиданно попало в спину уклоняющегося Буга и, пробив насквозь панцирь и тело, вышло со стороны груди. Смертельно раненный Буг упал на траву недалеко от Бола, стоявшего внутри силовой защиты. Робот мгновенно выскочил из своего укрытия. Не обращая внимания на летящие на него со всех сторон копья, он поднял Буга на руки и, прикрыв его своим телом, скрылся за невидимой стеной. Солдаты еще некоторое время бросали в него копья, а затем, убедившись, что их оружие не достигает цели, отошли и, переговариваясь, стали наблюдать.

Бол отрезал наконечник копья и вытащил оставшуюся часть из груди Буга, затем снял панцирь и ввел в огромную рану регенерирующий эликсир. Через несколько минут на глазах у пораженных солдат дыра на груди Буга начала затягиваться и Буг, ошалело моргая глазами, сел на траву у ног робота.

– Да дьявол-то чокнутый! - крикнул кто-то.

– Наверное, это не дьявол, а сам Небожитель Оло,- сказал пожилой солдат.- А мы, дурачье, идем войной на него!

В этот момент Бол заметил еще одного раненого солдата. Рослый, могучего телосложения детина, охая, одной рукой прикрывал окровавленный глаз, а второй продолжал держать тяжеленный топор. Бол снова выскочил из укрытия, подбежал к раненому и, подняв его вместе с топором, помчался назад.

Никто не шелохнулся, чтобы помешать этому. А когда один низкорослый солдат со злыми глазами начал было опускать копье навстречу Болу, его сосед залепил ему такую затрещину, что он мигом успокоился.

Солдаты, теперь уже не остерегаясь, подошли вплотную к дьяволу, а может, и Святому Оло и увидели, как он водит руками около глаза раненого. Тот, с выпученным от страха и удивления невредимым глазом и открытым ртом, не шелохнувшись, стоял перед Болом.

– Глядите, он из кривого делает зрячего! - крикнул солдат, прислонившийся лицом к силовой защите.

Как бы в подтверждение его слов глаз раненого стал проясняться и с благодарностью смотрел на робота.

Неуклюже переминаясь с ноги на ногу, прозревший произнес:

– Спасибо тебе. Ты не сердись. Я ведь не сам пошел войной на тебя, а теперь обещаю никогда на тебя не ходить.- Он задумался, потом медленно выдавил: - И других буду отговаривать.

Бол улыбнулся, похлопал солдата по плечу и, вручив ему в руки топор, выпустил из зоны защиты. Увидев это, Буг тоже поднялся и, протягивая Болу свою волосатую руку, произнес:

– Я на всю жизнь твой должник,- и, низко поклонившись, направился к солдатам.

Бол понял: силовая защита больше не нужна-и снял ее, чтобы не расходовать источник энергии.

К Болу подошел молодой белокурый солдат и, показывая на большую бордовую шишку, выросшую на голове, произнес:

– Я вижу, ты мастер на все руки, сделай милость, убери этот огурец с моей головы. Из-за него не только товарищи, но и девушки из нашего поселка смеются надо мной. Я отдам тебе все жалованье за год, пожалуйста, не отказывай.

– Денег мне не надо, я помогу тебе и так,-улыбаясь, ответил Бол.

Он смазал основание опухоли эликсиром, раскрыл два пальца и поднес их к шишке солдата. Короткая вспышка плазменного генератора - и опухоль упала на траву.

Увидев, что Оло лечит не только раны, но и болезни, солдаты обступили Бола и наперебой начали просить вылечить их.

“Если так пойдет дальше, моих запасов эликсира хватит на один час, не больше”,- подумал Бол. Однако положение еще более осложнилось после исцеления древней старухи, непонятным образом затесавшейся в очередь. Когда Бол снабдил ее новыми зубами да вдобавок подмолодил лет на пятьдесят, перед ним оказалась красивая девушка с озорными глазами и ослепительно белозубой улыбкой. Бол тотчас почувствовал перегрузку своего блока эмоций, в результате чего у него самоотключился блок логики, и он стал без удержу расточать красавице.комплименты. Увидев, что она понравилась Небожителю, девушка стала кокетничать с ним. Бол уже намеревался признаться ей в любви, го очередь, недовольная возникшей задержкой, оттеснила девушку в сторону, и Болу волей-неволей пришлось вновь заняться больными. После омоложения старухи началось такое, что робот не мог себе и представить. Все, кто мог двигаться, повалили к нему. Тех же, кто сам не перемещался, несли родственники. Когда же он вылечил хромую лошадь, поселяне бросились в поселок и потащили на прием домашних животных. Крики эминцев, рев коров, ржание лошадей слились в многоголосый гул, который стал слышен даже в замке гемена Арчибала.

…Оставим на время Бола и обратим внимание на две небольшие фигуры, стоящие на стене крепости рядом с двумя бомбардами. Присмотревшись, мы узнаем в них Касиуса и монаха, по очереди наблюдающих в подзорную трубу за действиями солдат.

– Не пойму, - сказал Касиус,- похоже, они выстроились в очередь к дьяволу?

– Может, он раздает им золотые квиндарии? - предположил Сиус.

– Кажется, к нам кто-то бежит,-продолжал Касиус, передавая трубу монаху.

Сиус взял трубу и навел ее па бегущего человека.

– Это Сэнс,- сказал он.- Я приказал ему доносить обо всем, что делается в отряде. Сейчас мы узнаем, что там происходит.

Вскоре на стену замка забрался запыхавшийся низкорослый солдат, получивший оплеуху от своего товарища.

– Ну, что? - нетерпеливо спросил Сиус.- Схватили дьявола?

– Как бы не так,- ответил Сэнс и рассказал о стычке солдат с Болом. Заканчивая, Сэнс добавил:-Вы уж простите меня, ваше преподобие, я побегу, а то, чего доброго, прозеваю очередь и останусь с больным брюхом и гнилыми зубами.-С этими словами он спустился с крепостной стены и засеменил к толпе, окружившей Бола.

Не успел Сэнс спуститься, как Касиус тут же подумал: “Не мешало бы и мне сбросить лет двадцать да заодно избавиться от ревматизма. Но как это сделать?

Не могу же я вместе с чернью стоять в очереди к дьяволу?”

Мысли монаха в это время существенно не отличались от раздумий Касиуса. Однако Сиус, как и подобает подчиненному, стремящемуся занять место своего начальника, был более расторопным. Поэтому он тут же произнес:

– Я могу переодеться, чтобы меня никто не узнал, и сам посмотрю, что там происходит.- А про себя подумал: “Заодно избавлюсь от своих болезней и помолодею. Это мне пригодится, когда Касиус одряхлеет и я займу его место”.

Но Касиус, как бы читая его мысли, сказал:

– Я не хочу подвергать вас опасности быть узнанным солдатами, которые вас недолюбливают. Поэтому будет лучше, если вы достанете одежду простолюдина и я проверю все сам.

В конце концов, после долгих препирательств, они решили идти вместе и, переодевшись в одежду поселян, которую раздобыл монах, направились к Болу.

Когда они подошли, вокруг Бола стояла толпа изможденных болезнями эминцев. Протягивая к нему руки, они кричали:

– Помоги, Небожитель!

С особой неистовостью на Бола наступала иссохшая сгорбленная старуха. Потрясая скрюченными от ревматизма руками, она кричала:

– Куда ты смотрел, бесстыжие твои глаза, когда омолаживал эту старую вертихвостку Ульку?! Она всю жизнь пела да плясала с бубном перед мужиками и ничем другим не занималась! А я и постилась каждую пятницу, и молилась по два раза на день, и работала всю жизнь как каторжная - и осталась вот с такими руками и без зубов. Если не поможешь, лучше умрем, но не выпустим тебя!

Растерянный Бол невразумительно бормотал, что роботам эликсир выдается в строго ограниченных дозах, на случай чрезвычайных обстоятельств, и свой запас он израсходовал. Вот если аварийная ситуация подсистемы “Зета” еще не кончилась и экипаж спит, он попытается на гравилодке забраться на орбиту к космолайнеру и взять еще немного эликсира.

– Ты нам святыми словами зубы не заговаривай, - не унималась старуха,- раз объявился Олом - лечи. Коров и кошек лечил, а праведных эминцев не хочешь! Тьфу на тебя, хоть ты и святой!

Толпа, окружавшая Бола, устрашающе увеличивалась. Выставляя свои болячки, эминцы наступали на робота со всех сторон. Бол с немыслимой скоростью перебирал память, пытаясь найти выход из создавшегося положения.

В этот момент Касиус сбросил с себя одежду простолюдина и остался в одной сирме-накидке ордена иезуитов.

– Миряне! Видите, у него иссяк святой бальзам. Подождите до утра. После молитв он обретет прежнюю силу. Приходите завтра к церкви, и он исцелит вас.

С этими словами он взял Бола за руку и направился к замку.

“Чудеса он делает,- думал Касиус, еле поспевая за Болом.- Но очень уж не похож на святого. Ведет себя удивительно просто”.

И тут Касиуса осенило. По рассказу Сэнса, когда Бол воскрешал Буга и лечил больных, он не только не осенял их крестом, но и сам ни разу не перекрестился.

Неужели колдун?

Но колдуны злые, а этот добр не в меру и к тому же не очень умный. Пожалуй, даже крайне глуп. Был бы умный, лечил бы состоятельных людей, а не чернь и коров. Неужели он не понимает этого? “Как бы уговорить его делать только то, что нужно ордену и мне?”

Тут Касиус представил, какие чудеса можно сотворить. Даже дух захватило. Взглянув на шагающего-рядом великана, он сказал:

– Если будешь делать, что прикажу, я озолочу тебя. У тебя будет столько золотых квиндариев, сколько пожелаешь!

– А зачем мне деньги, да еще много? Одну маленькую монетку на память об Эмине я бы, пожалуй, взял, но не больше.

– Зачем деньги?!-с жаром воскликнул Касиус. - Ты рассуждаешь, как малое дитя! Неужели не понимаешь, как хорошо быть богатым?! За деньги можно купить все! Хорошую еду, красивую одежду, женщин, друзей, с которыми будешь играть, когда пожелаешь.

– А если они не захотят играть со мной, когда я пожелаю? - улыбаясь, спросил Бол.

– За деньги они всегда будут играть с тобой.

– Нет, это неинтересно,- возразил Бол. Он вспомнил ребят из детского сада, и ему стало смешно: как бы он играл с ними за деньги?!-За деньги настоящей игры не получится,-убежденно ответил робот.-Детям деньги не нужны, а взрослые будут притворяться.

– Ну а еда, вино? Разве ты не любишь вкусно поесть?

– Еда мне не нужна. У меня атомный источник питания.

– Ты что, совсем не ешь?

– Совсем.

“Святой, ну конечно же святой. Как это я в самом начале не догадался! Нет, нет, не то. Святые тоже едят.

В священных книгах об этом написано,- вертелось в голове Касиуса.- Но кто же он? Может, сумасшедший или схизматик?”

– Носить одежду мне не полагается,- продолжал Бол.- А ребят, с которыми играю, я встречаю на каждой обитаемой планете. Некоторые совсем не похожи на людей. Бывают больше меня на целую голову и на шести ногах, а бывают совсем маленькие, покрытые перьями, но играть все ребята любят.

“Опять понес непонятное,- мелькало в голове Касиуса.- Не может быть, чтобы ему ничего не было нужно!”

– Воздух-то тебе нужен? Неужели ты и без воздуха обходишься?

– Обхожусь,- улыбаясь, ответил Бол.

– Это как же? - оторопело уставился Касиус.

Только сейчас он заметил, что странный гигант не дышал.

В это время Бол увидел омоложенную им красивую девушку. Она кокетливо улыбнулась “святому” и попросила благословения. Бол тут же забыл о Касиусе и его деньгах и принялся осыпать красавицу комплиментами.

“Оказывается, женщины все же его интересуют”, - подумал Касиус. Кивком головы он подозвал шедшего позади них монаха.

– Все ваши предположения, Сиус, оказались несостоятельными. Благодаря нашим ошибкам он достиг колоссальной популярности у верующих. Мы необдуманно называли его то дьяволом, то колдуном, а он все время делал добро. “Выходит, дьявол - благо, а что же тогда бог?” - будут думать миряне. Они уже сейчас называют его Святым Оло.- Касиус немного помолчал, а потом добавил:-Для нас будет лучше, если он будет жить в церкви, как святой.

– Все это так, ваше преподобие, но он не делает различия между чернью и благородными эминцами, а это для нас не меньшее зло,

– Во что бы то ни стало мы должны найти возможность воздействовать на него,-заявил Касиус.

– Как это я забыл,- неожиданно воскликнул Сиус.- Когда он разговаривал с Пулом, то произнес странную фразу.

– Какую?

– “На том уровне развития техники, которого достигли эминцы, они со мной ничего сделать не смогут. Разве только я случайно упаду с большой высоты. Хотя я и не погибну, но могу потерять силу”.

– Так и сказал - “потерять силу”?

– Так и сказал. Хочу заметить, ваше преподобие, если он потеряет силу, мы сделаем с ним все, что захотим.

– Каким образом?

– В замке в подземном северном коридоре на вашей половине есть тайный люк в колодец. В давние времена врага, от которого хотели избавиться, пускали по этому коридору, и он проваливался вниз.

– Да, я знаю об этом колодце.

– Дверь в коридор Арчибал приказалзапереть, а в люк поставить заглушку, чтобы кто-нибудь ненароком не свалился туда. Внутрь колодца можно добраться через подземный ход. Ключи от коридора и подземного хода у вас в общей связке.

– Колодец глубокий?

– Около тридцати локтей.

– А как мы заманим его в коридор, где никто не ходит?

– Заманить его не составит труда. Он уверен в своей неуязвимости, храбр и по-детски простодушен. Сэнс скажет, что его ждет дама. Мы поставим Ульку со свечой в конце коридора. Он увидит и направится к ней.

Коридор темный, и Улька со света его не заметит. Она даже не будет знать, для чего ее там поставили.

– Бола, теперь уже Небожителя Оло, будут разыскивать. Улька может заподозрить неладное и все рассказать.

– Мы уберем ее раньше, чем он дойдет до середины коридора, где находится люк. Повторяю, она не только не увидит, как оп провалится, по и вообще не обнаружит его. Кроме того, Ульку мы припугнем инквизицией, и она будет молчать.

– А не получится ли от этого то же, что и от прошлых затей? - спросил Касиус.

– Если он в самом деле святой, с ним ничего не будет. Если же под его оболочкой скрывается что-то другое, то оно будет в нашей власти. Кроме того, ваше преподобие, об этой операции будем знать только мы и Сэнс.

Забыв свои неудачи с эликсиром, напевая сочиненную только что песенку, Бол направился в библиотеку.

Он надеялся, что Сэм уже переправил спасенную.девушку и он увидит ее у Пула. В полутьме у выхода из зала к нему подошел небольшого роста человек с надвинутым на голову капюшоном и вполголоса произнес:

– Вас ожидает дама.

– Меня? - удивленно прогремел Бол.

– Да, вас.

– Где она?

– Идите за мной.

Освещая фонарем дорогу, человек пошел вперед.

Бол следовал позади, раздумывая, кто бы это мог быть.

Они спустились вниз. Сопровождавший Бола незнакомец открыл ключом дверь, ведущую в узенький темный коридор. В конце его со свечой в руках стояла женщина. Свечу она держала прямо перед собой, и колеблющийся от дыхания свет мерцал на ее лице. Бол сразу же узнал красавицу Ульку. Не задумываясь о ее странном появлении и не включив предупреждающего гравилокатора, он поспешил к ней. Женщина, услышав шаги, доносившиеся из темного коридора, тотчас скрылась за поворотом. Слабый свет и тень Ульки поползли по стене и пропали. В этот момент Бол почувствовал, что проваливается.

Спустя некоторое время, сперва в начале коридора, а затем в конце его, послышались скрипы закрываемых тяжелых дверей, щелчки замков, и все стихло.

Прошло около минуты, пока блок самовосстановления включил аварийное питание и к Болу начало возвращаться сознание. Сначала он не мог понять, что произошло, но по мере того, как блоки разума начали действовать, сообразил: его заманили в ловушку. Он попытался было позвать на помощь, но вместо могучего крика с трудом выдавил из себя еле слышный шепот.

Утром следующего дня гемен Арчибал собрался поохотиться на диких свиней и решил пригласить с собой Бола. В комнате его не оказалось. Хозяин замка велел разыскать Сиуса, но и тот не видел Бола с вечера. К тому же, заверил монах, для тревоги нет оснований. С таким богатырем и кудесником случиться ничего не может. Обыскали весь замок, но Бола не нашли. Генен Арчибал лично допросил ночных стражей-те клялись: ворота в замок, как всегда, были закрыты с вечера и из замка никто не выходил. Обеспокоенный Пул сообщил предводителю: Бол вечером собирался прийти к нему посмотреть звездное небо, но так и не зашел. Раздосадованный Арчибал поручил Сиусу и Пулу продолжать розыски Бола, а сам в сопровождении отряда ускакал в лес.

Весть об исчезновении Небожителя дошла до поселка. Обеспокоенные поселяне собрались на площади перед крепостью. Одни говорили: святому на Эмине не понравилось, и он вознесся на небо. Другие утверждали: его похитили церковники.

В то утро Улька проснулась довольно поздно. Она долго не вставала, нежась в кровати, как в славные молодые годы. Тело не болело и было наполнено силой и радостью бытия. Она уже забыла о странном приказе, который ей пришлось выполнить под угрозами Сиуса, и всецело отдалась приятным мечтам о чудесном Небожителе, подарившем ей вторую молодость.

Улька была не только полна благодарности и восхищена мужеством, силой и добрым нравом богатыря, но, обладая пылкой натурой, влюбилась в него со страстью молодости.

Услышав об исчезновении святого, она задумалась.

Не использовал ли ее вчера Сиус для приманки Оло?

Эта мысль привела ее в ужас. Не страшась угроз монаха, под строжайшим секретом она поделилась своими опасениями с Сэмом, которому приходилась бабкой.

К тому же, по рассказам солдат и поселян, а также самого Сэма, он первым встретился с богатырем и был его другом.

Сэм тотчас поспешил к Пулу. Пул, в свою очередь, сообщил об этом кузнецу, а тот - Бугу.

Еще не наступил полдень, а друзья Бола собрались в кузнице. Выслушав рассказ Ульки, кузнец сказал:

– В середине коридора, где ты стояла со свечой, сделан скрытый люк в глубокий колодец. Лет пять назад Арчнбал приказал мне поставить заглушку к люку колодца, дабы никто туда не упал. Если Сиус сам или с помощью Сэнса вытащил заглушку, Бол мог провалиться.

– Такому храброму и ловкому богатырю никакой колодец не страшен,- уверенно заявил Сэм.

– Обожди, обожди, Сэм,- вступил в разговор Пул.Помню, когда Бол разговаривал со мной в библиотеке, то заявил: с ним на Эмине сделать ничего не смогут, если он не упадет с большой высоты. Мне кажется, во время нашего разговора Сиус стоял за дверью. Бол говорил громко. Монах, наверное, слышал и все подстроил.

– К колодцу есть подземный ход,-сказал кузнец.Он перекрыт двумя железными дверьми. От первой двери, у входа в подземелье, ключ у меня есть. А от второй, которая недалеко от колодца, ключ в связке у Касиуса.

– Я вытащу у него ключи,- сказал Буг.

– Это сделать непросто, да и не стоит,- возразил Пул.- Процектору инквизиции известно, где находится Бол, и ключи, конечно, он спрятал. Если Касиус обнаружит пропажу ключей, встретиться с Болом нам будет труднее.

– Мне кажется, прутья на внутренней двери расставлены редко и Сэм с Эми смогут пролезть через них и переговорить с Болом,-заметил кузнец.

Операцию друзья решили начать сразу же после обеда, когда Касиус и монах отдыхают. Кузнец откроет первую дверь и по подземному ходу доведет Сэма и Эми до внутренней двери. Ребята пролезут через нее, а он будет ждать их возвращения. Буг спрячется за первой дверью и будет охранять вход в подземелье. В это время Пул станет наблюдать за опочивальней процектора. Если он заметит церковников у подземного входа, то постарается отвлечь их внимание.

Через час, освещая дорогу фонарем, кузнец, согнувшись, протискивался через низкий, узенький тоннель.

Ребята, держась за руки, шли позади. Было сыро и душно. Со стен и потолка, покрытых плесенью, сочилась вода, собираясь на полу. У Сэма и Эми обуви не было, и они шлепали босыми ногами по студеным лужам. Иногда путники слышали дробный топот и писк крыс и замечали быстро снующие темные тени. Эмп дрожала от страха, и Сэм крепче стискивал ее руку.

С трудом они достигли небольшой двери, изготовленной из толстых железных прутьев. В этом месте туннель поднимался вверх и было сухо. Кузнец, подняв фонарь, пропустил ребят вперед. Эми легко проскользнула между прутьями и встала по другую сторону двери, поджидая Сэма. Однако для Сэма отверстия оказались недостаточными, и он никак не мог через них протиснуться. Мало того, стараясь изо всех сил, он в конце концов застрял. Кузнец могучими руками пытался раздвинуть прутья, а Эми, помогая своему приятелю, тащила его к себе. Кончилось это тем, что Сэм немного продвинулся вперед и застрял окончательно. Остерегаясь отпустить прутья, которые могли еще больше зажать Сэма, кузнец, обливаясь потом, продолжал растягивать их. Однако руки его постепенно слабели, а прутья стали на место, сжав мальчишке грудь.

– Эми,- прохрипел вконец расстроенный кузнец,бери фонарь, беги к Бугу за подмогой.

Несмотря на страх встретить крыс, девочка молча взяла фонарь и, подняв его перед собой, помчалась к выходу. Слабый мерцающий огонек растаял в темноте, а вместе с ним заглох и плеск воды. Прошло несколько минут, и Сэм услышал: впереди, за дверью, что-то зашевелилось. Затаив дыхание, он прислушался. Рядом тяжело дышал уставший кузнец, а в темноте что-то ворочалось.

– Там кто-то шевелится,- испуганно произнес Сэм.

Однако от многолетнего грохота молотов кузнец слышал плохо и громко ответил Сэму:

– Это тебе показалось.- Немного помолчав, он добавил: - Колодец рядом, может, это шевелится Бол?

– Дядя Бол, дядя Бол,- вполголоса, испуганно бросил в темноту Сэм.

Никто не ответил, но шорох усилился. Теперь его услышал и кузнец.

Прислушиваясь к странной возне, они, казалось, прождали целую вечность. Но вот вдалеке мигнул огонек. Раскачиваясь из стороны в сторону, он становился ярче. Послышались быстрые шаги, и перед ними появились запыхавшийся Буг и Эми.

Двое могучих эминцев растянули прутья, и Сэм мигом выбрался по другую сторону двери. Эми не мешкая пробралась к своему товарищу. Однако большой масляный фонарь с окошками из стекла никак не пролезал. Сэм взглянул на дрожавшую девчонку и, хотя сам очень боялся привидений, сказал:

– Я пойду один.

Но Эми покачала головой и, взяв его за руку, шагнула в темноту.

Что-то большое заворочалось уже рядом. Ребята остановились, молча сжимая друг другу руки. В этот момент откуда-то сверху, чуть слышно, донесся знакомый мотив: “тум-тум, тара-тум”.

– Дядя Бол, дядя Бол! - уже не остерегаясь, крикнул Сэм.

В ответ послышался шепот, но такой тихий, что нельзя было разобрать слов. Шепот умолк - и снова в тишине: “тум-тум, тара-тум”. Ребята, вытянув руки, продвинулись вперед и -нащупали два металлических столба. Столбы в такт пению медленно покачивались из стороны в сторону.

– Да это ноги дяди Бола,- сообразил Сэм.- Веселым мотивом и покачиванием ног он показывает, что узнал нас.

Продолжая ощупывать колодец, ребята наткнулись на железную лестницу и поднялись по ней наверх.

Здесь уже можно было разобрать шепот Бола.

– Милые молодые мыслящие существа. Мой атомный источник энергии вышел из строя. Я еле существую на слабом запасном. Если через двенадцать часов Бол не получит нового источника, он превратится в груду железа.

– А где можно достать этот источник? - спросил Сэм.

Робот снова начал повторять:

– Милые молодые мыслящие существа…

Очевидно, блоки его разума из-за недостатка питания действовали с перебоями и он часто забывал, о чем говорил перед этим.

– Дядя Бол, вы уже это говорили,- перебил его Сэм.

– Да-да. Возьмите у кузнеца лошадь и скачите к полю с красными цветами, где впервые, впервые, впервые увидел меня разумный юноша Сэм.

Повторяясь по нескольку раз, Бол все же добрался до конца, и ребята запомнили, каким путем они могут раздобыть источник.

Дети спустились вниз и поспешили к кузнецу и Бугу. Две пары сильных рук раздвинули прутья, и Сэм быстро пролез на другую сторону двери к проскользнувшей туда Эми.

– Нашли Бола? - спросил кузнец.

– Нашли, нашли,- в один голос ответили ребята.

С разговорами о случившемся они выбрались наверх и заперли за собой входную дверь.

– Ключ от двери нужно спрятать здесь, у входа,сказал Пул.- Неизвестно, как обернется дело и кто из нас быстрее вернется к Болу.

Не прошло и получаса, как по дороге к полю красных ромашек уже мчались три всадника. Первым, на гнедом жеребце, скакал чернобородый богатырь. Позади, ухватившись за его куртку, сидел босоногий мальчишка. Вторым, на небольшой серой лошадке, неловко подпрыгивая в седле, с сумкой на плече восседал высокий старик. Замыкая отряд, на огромном коне темной масти, придерживая рукой сидящую впереди худенькую, белокурую девочку, несся заросший до глаз рыжеволосый детина. У вытканного цветами ярко-красного поля всадники спешились. Пул, разбитый непривычной ездой, охая, с трудом и не без помощи Буга и кузнеца сполз с седла.

Вокруг так же плыл зной, так же пряно пахло ромашками, а в бездонной синеве заливались жаворонки.

За последние два дня, вместившие в себя столько удивительных событий, здесь ничто не изменилось. И Сэму казалось - вот-вот откуда-то сверху раздастся веселый мотив и из-за деревьев появится голова Бола.

Ребята полезли на холм, позади карабкался Пул, которому помогал кузнец. Буг с лошадьми остался внизу.

Ребята часто останавливались, поджидая взрослых.

– Сэм, возьми -карты,-запыхавшись, попросил Пул.

– Зачем они вам? - принимая сумку, спросил Сэм.

– С высоты хочу сверить, правильно ли они составлены,- ответил Пул.

Достигнув вершины холма, путники вышли на поляну, в центре которой была набросана гора ветвей с увядшими листьями… Сняв ветви, они обнаружили большую, прозрачную, закрытую со всех сторон лодку. Лодка стояла на двух птичьих лапах из серебристо-матового металла. Внушительных размеров, блестящие, выпуклые глаза, под которыми проглядывала странная, похожая на рот прорезь, вместе с птичьими ногами производили устрашающее впечатление. Эми прижалась к кузнецу, а Сэм, сдерживая страх и успокаивая больше себя, чем других, заявил:

– Бол говорил, что эта лодка только с виду похожа на дракона, а на самом деле смирная.

– Лодка не может быть злой, - подтвердил Пул и слегка постучал по ее борту.

Раздался тонкий, медленно затухающий звон. Внутри замигал слабый желтый огонек.

– Звенит, как маленький колокол на часовне,сказал кузнец и изрядно хлопнул могучей ладонью.

Лодка зазвенела громче. В ней замигали уже два огонька, и кто-то внутри недовольным голосом быстро произнес несколько непонятных слов. Вслед за этим птичьи ноги зашевелились, и лодка отошла в сторону.

Звон затих, а огоньки в ее утробе погасли.

– Не сердись, - примирительно сказал кузнец,больше стучать не будем.

Сэм, на правах поверенного, с опаской вставил пластинку, которую дал ему Бол, в щель, обведенную желтым кружком. Борт лодки неслышно сдвинулся в сторону, образовав широкий проход, птичьи ноги подогнулись, и лодка, как настоящая живая птица, присела на землю. Сэм с сумкой на плече, взяв Эми за руку, осторожно ступил на борт. Пул и кузнец с тревогой следили за ними.

В носу лодки стояла широкая прозрачная доска, сплошь уставленная разноцветными пуговицами и рычажками. Когда они вошли, две пуговицы вспыхнули зелеными огоньками, а две тревожно замигали красным светом. Ребята остановились у двух огромных кресел, расположенных у доски. “Наверное, здесь сидят такие же великаны, как Бол”,- подумал Сэм.

– Бол объяснял,- тихо сказала Эми, - когда мы усядемся, нужно нажать на желтую пуговицу на левой стороне доски. Тогда лодка сама взлетит и направится к большому кораблю, плавающему в небе.

– Эту? - спросил Сэм и, взмахнув рукой, слегка ткнул в большую желтую пуговицу на краю доски.

Неожиданно проход закрылся, а красные огоньки погасли. Сэм и Эми не поняли, когда лодка начала подниматься в воздух, настолько быстро и незаметно это произошло. Их лишь немного прижало к полу, а верхушка холма, которую они видели через прозрачное дно лодки, вместе с кричавшими что-то Пулом и кузнецом начала проваливаться вниз.

У подножия холма проплыли игрушечные лошадки, около которых стоял маленький Буг, и все начало быстро расширяться по сторонам и уменьшаться в размерах.

– Сэм, останови лодку! Мы должны лететь вместе,- испуганно закричала Эми.

– Я не знаю, как ее остановить,- растерянно ответил Сэм,- Бол не говорил об этом!

Между тем поле с ромашками превратилось в красное пятно, окаймленное желтыми полосками пшеницы.

Далеко в стороне появился и тут же растворился в дымке неясный силуэт крошечного замка гемена Арчибала.

– Взгляни наверх! - воскликнул Сэм.

Эми подняла голову и увидела, что, несмотря на яркое солнце, небо над ними почернело и на нем появились звезды. Прекрасное голубое небо Эмииы стало неуютным, если не мрачным. Однако под углом оно еще выглядело бледно-голубым.

– Почему оно почернело?-спросила Эми.

– Не знаю,- чуть слышно ответил Сэм.- Может, оно всегда такое, а снизу кажется другим?

– Наше небо доброе и красивое, а это чужое и страшное,- вполголоса произнесла Эми.

Внизу среди лесов и полей появилась извивающаяся зеркальная лента. Она соединялась с огромным блестящим блюдом с неровными, будто изрезанными, краями.

Блюдо тянулось бесконечно далеко и терялось в колеблющейся дымке. Сэм раскрыл карты. Пула и, глядя то на них, то на расстилающуюся внизу панораму, начал объяснять:

– Лента - это река Энга, а блюдо - Зеленое море.

На картах берег выглядит по-другому. Жаль, у меня пет краски и кисточки или хотя бы грифеля.- Сэм задумчиво поводил пальцем по карте и оглядел лодку в надежде найти грифель.

Неожиданно откуда-то сверху к нему протянулся гибкий металлический шнур. На конце его были зажаты несколько листков бумаги и черная тонкая палочка - по-видимому, грифель. Сэм, подняв руки, с поклоном поблагодарил заботливого опекуна и торопясь начал поправлять карту Зеленого моря, Эми не отрывала глаз от убегавшей вниз картины. Вскоре море сжалось и превратилось в небольшое блюдце, за которым с надвинутыми на вершины снежными шапками выросли гигантские горы. В стороне от них расстилалось еще одно, по-настоящему бескрайнее море.

– Океан Бурь, - потрясенный величием планеты, громко произнес Сэм.

Края картины все больше изгибались книзу. Из плоской она стала выпуклой, и вскоре под ними оказался немыслимой величины шар. То ли они летели над ним, то ли шар поворачивался сам, но на нем появлялись все новые, неизвестные Сэму и не обозначенные на картах территории.

– Какая она большая, наша Эмина, и совсем круглая,- с изумлением прошептал Сэм.

Между тем остроглазая Эми заметила впереди чтото блестящее на солнце. “Оно” быстро увеличивалось и превратилось в огромное сооружение, напоминавшее колесо. Вместо спиц в колесе виднелись большие шары, заделанные в сплошной диск. Висевший в пространстве волшебный замок оказался таким большим, что закрыл собой все впереди. Лишь через крышу в корме лодки на черном бархате неба просвечивала россыпь заезд, а внизу виднелся кусочек Эмины. Гигантская стена с внешней стороны колеса открыла ярко освещенный металлический зев. Лодка вошла в него, зев сомкнулся, и путешественники очутились в длинном, наглухо закрытом тоннеле из слабо светящегося серебристого металла. Лодка присела, а створки ее дверей раскрылись.

Сэм взял Эми за руку, и они вышли. Стена перед ними сдвинулась, освободив проход в широкий, залитый светом коридор. На одной его стороне висели портреты улыбающихся людей. Вторая была пустой. В конце коридора им преградила путь глухая стена. Когда они подошли ближе, стена опустилась и перед ними возник необъяснимо странный зал. Он был такой необъятный, что в нем уместился бы замок гемена Арчибала со всеми башнями. В левой его половине висел большущий шар планеты Эмины. Точно такой, какой они видели с лодки: с океанами, сушей и плывущими белыми облаками. По шару скользил тонкий, пронзительно яркий лучик. Когда лучик упирался в океан, в зале вздымались волны, завывал холодный ветер, с криками носились чайки. Казалось, еще мгновение-и бушующее море хлынет на ребят. Но лучик бежал дальше и останавливался на суше. Зал превращался в бескрайнее поле или лес. Ветер шевелил траву, качал деревья.

Почти рядом олень объедал, ветку березы. Неожиданно лучик остановился на каком-то селении. Сэм хотел отпустить руку Эми и войти в поселок, но девочка крепко держала его, и они вошли вместе.

Ребята вступили на выложенную песчаником улицу небольшого селения. Перед ними, не дальше как за двести локтей, стояла чуть покосившаяся, с вывалившимися кое-где кирпичами, маленькая деревенская церковь. На красной черепичной крыше, поросшей темнозеленым мхом, горланили вороны. По ступенькам с паперти церкви спускался мужчина в широкой коричневой куртке с начищенными медными пуговицами, в кожаных штанах и грубых башмаках. За ним, опустив голову, шла женщина в темной, доходящей до туфель накидке.

Ребята подошли к мужчине. Он шел медленно, глядя -перед собой, и тяжело, со свистом, дышал. Красное лицо его было сосредоточенным, даже угрюмым.

– Скажите, как называется это селение? - спросил Сэм.

Мужчина будто не слышал вопроса и, стуча коваными башмаками по песчанику, прошел мимо. Сэм обратился к женщине, но и та не удостоила его ни ответом, ни взглядом. Тогда он, расставив руки, остановился перед мужчиной. Тут Сэма обдало жаром. Сначала мужчина, а за ним и женщина прошли через него. Он не почувствовал даже прикосновения их тел. “Значит, они не слышат и не видят нас”,- подумал Сэм.

– Сэм, мне страшно,- прошептала Эми.- Скорей уйдем отсюда!

Лучик будто ожидал их возвращения. Он снова зачертил по планете, и селение исчезло.

– Если бы мы пришли позже, то остались бы в чужом месте и нас там никто бы не увидел и не услышал. Ты не знаешь, что было бы тогда с нами? - спросила Эми.

– Не знаю. Может, это нам казалось, что мы были там,- ответил Сэм.- Наверное, на этом сказочном корабле и зал сказочный.

– Нужно торопиться. Если мы опоздаем, Бол умрет. Быстрее пойдем за источником,- сказала Эми.

Ребята вышли из зала и подошли к большому желтому металлическому шкафу с многочисленными цветными пуговицами и знаками.

– В желтом шкафу лежат источники,- заявил Сэм.-Я буду нажимать пуговицы, как объяснял дядя Бол, а ты смотри, правильно ли я делаю.

Казалось, Сэм проделал все, о чем рассказывал Бол, но шкаф не открывался.

– Дядя Бол предупреждал: прежде чем нажимать кнопки, нужно повернуть рычажок на верху шкафа,сказала Эми.

Замечание Эми оказалось справедливым. Шкаф открылся. Внутри в прозрачных гнездах вертикально стояли ярко-желтые металлические патрончики размерами с небольшой грифель. На каждом патрончике был номер.

– Может, на всякий случай возьмем два? - спросил Сэм.- Вон сколько их тут!

– Дядя Бол просил только один. Второй брать нельзя,- твердо произнесла Эми.

– Ваше преосвященство, важные новости,- с озабоченным видом произнес Сиус, входя вместе с Сэнсом в покои процектора.

– Что еще? - хмуро бросил Касиус.

– Пусть расскажет сам,- кивнул в сторону Сэнса Сиус.

– Они все удрали! - выпалил Сэнс.

– Кто все?

– Буг, Пул, кузнец, мальчишка Сэм и девчонка Эми, которую хотели казнить.

– Разве она уже поправилась? - повел глазами в сторону Сиуса процектор.

– Это все бальзам Бола,- ответил Сиус.

– Вместо того чтобы лечить короля и его приближенных, он извел бальзам на преступницу,- с негодованием произнес Касиус. Немного помолчав, он спросил:-Куда они направились?

– Не знаю,- ответил Сэнс.- Сели на лошадей и ускакали полчаса назад. Может, Улька им все рассказала и они встретились с Болом?

– Каким образом они могли попасть к нему? Дверь в коридор и подземелье заперта, а ключи у меня,-ответил процектор.

– Кузнец мог изготовить новые ключи, а может, у него были вторые,-заметил Сэнс.

– Нужно поговорить с Болом и все разузнать,предложил Сиус.

– Думаете, расскажет?

– Такой простак расскажет, обязательно расскажет,- заторопился Сиус.- Думаю, ему и невдомек, что в колодец оч попал по нашему замыслу!

– А если он уже все знает?

– Это мы сразу обнаружим. Нужно быстрее выведать, куда и зачем поскакали его друзья.

– Ульку следует немедленно изолировать,- задумавшись, сказал процектор.- Неизвестно, как повернется дело. Пусть она будет у нас под рукой.

– Сиус, от моего имени распорядитесь об ее аресте.

Энергии в аварийном источнике оставалось совсем немного, но блоки логики хотя и медленно, с перебоями, но еще работали. Бол ожидал своих друзей не раньше, чем к вечеру, поэтому удивился, когда услышал сверху из коридора крик:

– Бол, Бол, вы здесь? Отзовитесь!

Робот несколько раз ответил шепотом, но наверху, наверное, не слышали. Тогда он медленно постучал по стене колодца.

– Стучит, значит, живой,- прошептал Сэнс.

– Выходит, совсем потерял силу, раз ни кричать, ни говорить не может,- добавил Сиус.

– Сэнс, открой люк,- приказал процектор.

Опустив фонарь, они увидели голову робота.

– Как вы сюда попали? - громко произнес Каснус.- Мы ищем вас весь день.

Снизу чуть слышно донеслось:

– Я и сам не могу понять. Эта красивая девушка Уля заманила меня сюда. Мои блоки логики не могут найти объяснения ее поступку.

– Женщин понять непросто,-вставил Снус.

– Бол, мы сделаем все, чтобы помочь вам выбраться отсюда!-воскликнул Касиус.-А Ульку я накажу.

– Нет, нет, наказывать не надо. Я сам поговорю с ней и узнаю, почему она это сделала. А помогать мне не нужно. Я уже послал своих друзей за источником энергии.

– Кто ваши друзья? - спросил Каспус.

– Разве вы не знаете? - простодушно ответил робот и рассказал о встрече с Сэмом и Эми.

– Бол, мы подумаем, как вас вызволить,- неожиданно заторопился процектор,- но некоторое время придется вам побыть одному.

С этими словами люк захлопнулся, а немного спустя послышался скрип запираемой двери.

– Сиус, возьмите людей и вместе с Сэнсом скачите к полю красных ромашек, - приказал процектор.Нужно захватить заговорщиков до возвращения Арчибала. В первую очередь отнимите у них источник, который ждет Бол.

Лодка стремительно возвращалась к полю красных ромашек. Сэм поминутно ощупывал драгоценный источник, завязанный в рубахе. Путешествие на плавающий в небе волшебный замок ребятам казалось сказочным сном. Однако после этого они стали смелее и наблюдательнее.

Еще раньше, когда лодка поднималась с холма, Сэм заметил около своего кресла удивительную палку с рукояткой на конце. Палка сама по себе поворачивалась из стороны в сторону. Когда она поднималась вверх, лодка тоже начинала двигаться вверх. Если она наклонялась влево или вправо, то и лодка двигалась туда же.

“Выходит, палка управляет лодкой”,- решил Сэм.

Он осторожно взял палку и задержал в руках. Палка подчинилась его воле, и лодка поворачивалась в ту сторону, куда Сэм двигал палку.

Подлетая к холму, лодка на некоторое время зависла на месте. Сэм успел заметить: Буг исчез, а в зарослях появились другие лошади. Их было не меньше десяти. Рядом с ними четверо людей. Кузнеца и Пула среди них не было.

– Засада!- закричал Сэм.

Но лодка, вытянув лапы, уже садилась на холм, а из чащи бежали солдаты.

–Сдавайтесь, или мы разломаем вашу дьявольскую птицу! - закричал старший и ударил рукояткой меча о борт.

Лодка зазвенела и отошла в сторону. Солдаты засмеялись. Под градом обрушившихся на нее ударов лодка заметалась и зазвенела сильнее. Это лишь подзадорило солдат. Грохот и звон внутри стали невыносимыми.

– Я подниму лодку! - крикнул Сэм.

Эми успела только взглянуть на товарища, а Сэм уже сдвинул палку вверх. Лодка тут же поднялась и зависла над головами солдат. Нападающие загрохотали снизу. Сэм смелее потянул ручку вверх. Лодка подпрыгнула локтей на сто, отчего ребят с силой вдавило в кресло.

– Теперь к замку гемена Арчибала! - крикнул Сэм и немного подвинул рукоятку вперед.

Внизу мелькнули что-то кричавшие солдаты, и лодка бесшумно заскользила над дорогой под возгласы задиравших головы поселян. Эми сидела рядом, не спуская восхищенных глаз с мальчика. Сэм с независимым видом подвинул ручку вперед, отчего лодка засвистела, рассекая воздух, а Эми нахмурила брови и покачала головой.

Вместо двух часов утомительной скачки всего лишь несколько минут понадобилось ребятам, чтобы добраться до замка. Сэм под крики перепуганных слуг посадил лодку в центре крошечного дворика. Ребята выскочили из лодки и помчались к подземелью. Вскоре, вытянув руки, они уже шагали в темноте узкого хода. Сэм не мог пролезть между прутьями, и Эми одна пробралась на другую сторону решетки. Дрожа от страха, не выпуская руки Сэма, она стояла за перегородкой.

– Иди, не бойся, я буду громко петь, а ты думай, что я рядом.

– А что ты будешь петь? - неожиданно спросила Эми.

– Вот это.- Сэм с шумом потянул воздух, надул щеки и запел:-Трум-тум, тара-тум.

– Только пой все время, тогда я не буду бояться.

Эми сжала руку мальчика и с завязанным в косынку желтым патрончиком, ощупывая стены, под звуки песенки товарища пошла к колодцу.

– Дядя Бол, дядя Бол, я принесла источник, я принесла источник! - кричала Эми.

В ответ доносилось лишь “трум-тум” надрывающегося Сэма. Девочка добралась до ног робота и, продолжая кричать, начала стучать по ним. Бол не двигался.

Эми хотела было заплакать, но Сэм так громко пел, стараясь ее подбодрить, что она раздумала. В это время одна нога Бола медленно сдвинулась с места, показывая девочке, что робот еще жив и, наверное, понял ее.

Эми разыскала железную лестницу и по тонким, режущим босые ноги перекладинам поднялась наверх. Нащупав холодную, твердую кисть робота, она вложила в нее спасительный патрончик. Кисть оставалась неподвижной.

Эми ждала. Руки и ноги ее застыли и затекли от неудобного положения, а Бол не подавал признаков жизни. Если бы не песенка порядком охрипшего Сэма, теперь бы она обязательно заплакала. Девочка долго держала источник в руке робота, пока не почувствовала, что кисть его начинает медленно сжиматься.

“Только бы не потерял, только бы не потерял”.

Мысль, что Бол потеряет источник и ей придется искать его на полу в темноте среди крыс, приводила ее в ужас.

Эмн спустилась вниз и стала ждать. Через несколько минут наверху что-то щелкнуло, а вслед за этим могучий голос робота потряс подземелье:

– Милое молодое мыслящее существо! Ты спасла бедного Бола, и Бол никогда не забудет этого! А теперь уходи быстрее. Когда я буду выбираться, то могу обвалить не только колодец, но и весь подвал!

Голос Бола донесся не только до ушей Сэма, но и до опочивальни процектора. Опасаясь разоблачений, Касиус, сопровождаемый Сиусом и несколькими солдатами, спешно покинул замок.

Вскоре в основании замка послышался гул, похожий на землетрясение, а во внутреннем дворике крепости раздалось веселое “трум-тум, тара-тум”. Вслед за этим появился, весь в паутине и извести, улыбающийся Бол.

Гемен Арчибал вернулся в замок лишь на следующий день к обеду. Узнав, что Бол нашелся, он несказанно обрадовался, а когда ему сообщили об отъезде Касиуса, обрадовался вдвойне. После обильного обеда, на котором присутствовал Бол со своими друзьями, гемен Арчибал прилег отдохнуть. Нетрудно догадаться, что самое неприятное для Арчибала время было, когда обед уже кончился, а ужин еще не начался. Арчибал не любил эти, по его мнению, пустые часы и, чтобы как-то скрасить их, неукоснительно посвящал сну. Даже во сне он что-либо жевал. И на этот раз едва он задремал, как тут же увидел сон, будто закусывает паштетом из обожаемой им гусиной печенки.

– Гемен Арчибал, гемен Арчибал, вставайте! К вам прискакал гонец от короля,- кричал слуга, тормоша круглое тело хозяина замка.

Однако доблестный гемен, решив, что у него отнимают любимое блюдо, схватил его двумя руками.

– Да отпустите же! - протестовал наклонившийся к гемену Арчибалу гонец.- Что вы вцепились в меня, как клещ!

Размахивая приказом, гонец нечаянно провел грамотой под носом Арчибала. Предводитель чихнул и проснулся. Посланник короля не мешкая развернул грамоту и прочитал:

“К нашим священным границам приблизилось войско ненавистного Балибала! Повелеваю всем вассалам со своими отрядами немедленно прибыть в мой лагерь!

Король Алибал”.

Две армии, готовые ринуться друг на друга, ждали приказов своих королей. Армия великого и непобедимого Алнбала с сине-красно-зелеными знаменами стремилась к тому счастливому мгновению, когда ей разрешат броситься на этих отвратительных балнбальцев, чтобы дружно умереть или, на худой конец, покалечиться во славу своего любимого правителя.

Армия тоже великого и тоже непобедимого Балчбала под зелено-красно-синими знаменами с таким же нетерпением стремилась к той же счастливой минуте с не менее священной ненавистью к гнусиым алибальцам.

Чуть в стороне, между враждующими лагерями, стоял небольшой холм, покрытый невысокой травой.

Бол создал над холмом силовое поле и пэдиялся по нему. Фигура расхаживающего по воздуху S-leoo/Kii-ie-iri стала видна обеим армиям.

Подняв могучие руки, робот закричал так, что зазвенело в ушах каждого солдата:

– Верите, что я Святой Оло?!

– Верим, верим! - пронесся сдержанный гул.

– Верите, что я желаю вам добра?

– Верим, Оло, верим!

– Так вот,- начал со своего излюбленного выражения Бол.- Я поразмыслил над причинами, которые побудили вас здесь собраться, и нашел их несостоятельными. Если вы затеете между собой драку, я не только не буду лечить вас, но тут же покину Эмину. С помощью телепатического общения я обнаружил, что подавляющее большинство яз вас воевать не хочет, а, чтобы избежать наказания, делает вид, будто рвется в бой. Однако у васвсе же есть желающие помериться силами, среди них-короли и командующие. Отныне я, Небожитель Оло, повелеваю: все войны должны проводить лично между собой только великие и непобедимые короли или непобедимые командующие. Они самые храбрые, лучше всех знают военное искусство и, чтобы прославиться и получить больше наград, рвутся в бой. И королям, и командующим я запрещаю выставлять вместо себя кого-либо. Солдатам разрешаю лишь криками подбадривать своих повелителей. Поскольку оба короля немощны и обременены болезнями, первыми будут сражаться командующие армиями. Пусть покажут свою отвагу и ловкость. Дабы они себя не поранили, я приготовил гибкие мечи. Итак, от великого и непобедимого короля Алибала выступает непобедимый генерал Алиб, а от великого и непобедимого короля Балибала-такой же непобедимый генерал Балиб.

На холм, отдуваясь, забрались закованные в броню два толстяка; на их стальных шлемах красовались по три птичьих пера: у одного-сине-красно-зеленые, у второго - зелено-красно-синие. Бол подхватил обоих на руки и, подняв над холмом, поместил в силовую защиту. Пока командующие под смех и крики солдат неуклюже тыкали друг друга детскими мечами, показывая свою несостоятельность в ратных подвигах, Бол продолжал расхаживать. Робота неотступно преследовала главная для него сейчас мысль: чем заменить эликсир, чтобы поддержать репутацию Небожителя?

Бол начал процеживать блок памяти, проверяя запас знаний, связанных со словом “эликсир”. “Состав эликсира. Приготовление эликсира” - не годится: чрезвычайно сложная технология. “История создания эликсира” - не нужно. Наконец, уже на задворках памяти, он наткнулся: “Физические упражнения - эликсир здоровья”. Пожалуй, это идея! Не пожалуй, а точно! Но как это объяснить эминцам? Говорить: “О здоровье нужно заботиться самим, а не уповать на Святого Оло”-бессмысленно. Эмннцы религиозны. Вот если физические упражнения будет проповедовать религия, да вдобавок не кто-нибудь, а сам Небожитель Оло, дело примет другой оборот. Выходит, больше ничего не остается, как для пользы эминцев продолжать их обманывать. К тому же церковникам легче будет смириться со столь необычным нововведением, поскольку это не будет прямо идти против их учения.

Бол снова поднял руки и прогремел:

– Хотите вы исцеления от болезней?

– Хотим, Небожитель, хотим!

– Так вот, каждому, кто перед утренней молитвой будет делать упражнения, я незаметно буду вливать по капельке божественного эликсира. Чудодейственная капелька будет поступать в кровь, постепенно делая его бодрым и здоровым. Капельки эликсира будут поддерживать здоровье и бодрость каждого и сделают его жизнь легкой и веселой. Упражнения, которые я вам сейчас покажу, повелеваю называть “зарядкой-эликсиром”. После зарядки не забывайте окунуться в воду или обрызгать себя водой и обтереться. Помните: в грязном теле эликсир не действует, так же как не действует он на злых и.несправедливых. Перед вечерней молитвой нужно повторить зарядку или поиграть в какие-либо игры - в соответствии со своим здоровьем и возрастом. Теперь смотрите. Начинаю открывать тайну божественной жидкости. Положите оружие, снимите доспехи. Всадники, слезьте с коней. В доспехах и с оружием эликсир в теле не вырабатывается. Готовы?! Начали!

– Вначале-пробежка!-загрохотал голос над полями.

Тысячи ног сотрясли округу, а с высоты неслось:

– Присели, встали - вдох, выдох!

Бол появился на корабле ровно за сутки до пробуждения людей и окончания самовосстановления подсистемы “Зета”. Теперь перед ним встала еще одна проблема: как скрыть от командира корабля самовольное посещение Эмины. По своей сути робот, отвечая на вопрос человека, не мог говорить неправду. К тому же после каждой экспедиции земные аналитики проверяли память всех роботов, и скрыть происшедшее было невозможно. Однако Бол был суперробот шестого поколения и соответственно этому обладал достаточной свободой мышления. Он вытащил из тайника подготовленный для таких случаев самодельный электронный ключ, подключил к корабельному блоку коррекции памяти свой разум и стер все следы посещения Эмины.

Когда проснулся командир корабля, он между прочим спросил Бола, куда он дел свой шарф. Бол чистосердечно ответил: “Не знаю”, ибо и в самом деле теперь не помнил, что был на Эмине.

– Может, ты в свое дежурство спускался на Эмину и оставил его там? - подозрительно посматривая на робота, спросил командир.- Если ты это сделал, нам несдобровать! Ты знаешь, что Галактический Комитет строго-настрого приказал не только не вмешиваться в дела Эмины, но и не появляться там. Эта планета объявлена заповедником.

Вся команда и сам Бол долго разыскивали пропавший шарф и решили: наверно. Бол потерял его, когда выходил в космос осматривать корпус корабля.

– Покидаем Эмину. На третьем витке - старт, - объявил командир.

А Бол не может оставить трансзал. Скользящий по планете пронзительно-яркий лучик переносит его то в поднебесье покрытых вечным снегом гор, то в бушующие волны океанов Эмины. Но вот лицо робота вытягивается, а затем расплывается в странной улыбке.

Если бы это был человек, такую улыбку можно было бы назвать страдальческой.

Бол оказывается недалеко от ворот небольшого замка. Из замка выезжает отряд закованных в броню рыцарей. Впереди, на белом коне, полный, добродушный предводитель. Рядом, на гнедой лошади, могучий, с лицом, заросшим рыжими волосами, солдат. Бол уверен, что никогда не видел ни этого замка, ни рыцарей, но в глубине своих эвристических блоков чувствует непонятное волнение. Оно становится сильнее, когда он оказывается в поле недалеко от замка, где ватага ребят гоняет самодельный мяч. Робот не может оторвать взгляда от босоногого мальчишки. Он не знает мальчишку, а его губы непроизвольно шепчут: “Сэм, Сэм!”

– Дядя Бол объяснял не так! - говорит своим сверстникам мальчишка.

Бол чувствует навалившуюся лавиной перегрузку своих эмоциональных блоков. Он не выдерживает и, понимая, что это всего лишь транспередача, раскрыв объятия, мчится к ним. Все это видит стоящий у входа в трансзал командир корабля.

“Этот робот слишком похож на эмоциональных людей прошлого,- думает он.- Нужно поубавить ему число эвристических блоков”.

С включением двигателей транскартина Эмины тускнеет и постепенно исчезает. Лишь за кормой корабля еще виден голубой шар, превращающийся в звездочку.

Через тысячу лет, когда связь с Эмнной была разрешена, ученые Объединенной Галактики узнали: еще в далеком прошлом эминцы овладели секретом ректиса, о чем свидетельствовал хранящийся в Главном музее Эмины шарф из этого материала.

Существовала и другая версия, утверждавшая: шарф на Эмину завезли неизвестные инопланетяне.

Не один десяток кораблей отправил Галактический Комитет в район Эмины, прежде чем удалось найти неизвестную цивилизацию. Однако и там ничего не знали не только о шарфе, но и о самой Эмине.

С тех пор загадками появления шарфа из ректиса и футбола с общегалактическими правилами игры занимаются многие исследователи. По этому поводу написано немало выдающихся диссертаций и научных работ, удостоенных премий и дипломов не только отдельных цивилизаций, но и Объединенной Галактики. Поговаривают, в ближайшую тысячу лет эта проблема будет решена.

Появление Небожителя Оло совпало с возникновением на Эмине культа утренней и вечерней зарядки, которая обязательно предшествовала молитве. По вечерам, перед молитвой, все играли в спортивные игры - в соответствии со своим возрастом и здоровьем.

После примирения двух армий военные конфликты на Эмине как-то сами собой прекратились. То ли из-за нежелания самим вступать в потасовку, то ли по причине занятости, но войны короли и командующие не начинали. А какие же это войны без королей и командующих?!

С тех пор Эмина стала не только самой мирной и спортивной, но и самой здоровой планетой. На соревнованиях можно было встретить эминцев, которым по земным меркам было далеко за двести.

В конце концов ученые пришли к единодушному заключению: Эмина стала планетой благоденствия лишь потому, что ни одна чужая цивилизация не внесла в нее своих пороков.

“А что стало с Болом?” - спросите вы.

Комитет земных аналитиков посчитал нецелесообразным уменьшать число эвристических блоков у суперроботов шестого поколения, к которым относился Бол.

По мнению комитета, такие роботы компенсируют всевозрастаюш.ую рассудительность и прагматизм людей.