"Дар Крома" - читать интересную книгу автора (Хок Блэйд, Чертознай)

Глава XV

Боссонец помянул Эребуса и оглянулся назад, в поисках преследовавших его работорговцев. Что они забыли в кряжах Киммерии, Ангир понятия не имел. Может, уходили от преследования киммерийцев, может, собирались незаметно подобраться к становищу варваров. Но случилось так, что они столкнулись на узкой горной тропе лицом к лицу, он и два десятка охотников за рабами. Причем насколько успел рассмотреть боссонец, в отряде были люди самых разных национальностей: и аквилонцы и немедийцы и зингарцы, несколько смуглых физиономий заморийцев или туранцев.

Одного из них в прямом выпаде и проткнул мечом Ангир, остальным досталась щедрая горсть смеси перца и мелких железных опилок.

Пока охотники за рабами протирали глаза, боссонец исчез за ближайшим поворотом и спешно обдумывал свое положение.

«Можно было принять бой прямо на горной тропе, вышибать этих ублюдков одного за другим. Вот только остается вероятность, что какой-нибудь недоносок, падая, может зацепить и меня. Сейчас риск ничем не обоснован, контракта нет. Значит надо найти место повыше и перестрелять их, как стало баранов».

Ангир на бегу высматривал удобное место для засады. Наконец он приметил относительно склон высотой в два десятка футов и, цепляясь за трещины в скале, стал подниматься наверх. С тяжелой ношей за спиной, да еще и в доспехах это было нелегко, но Ангир за считанные минуты оказался на вершине и блаженно растянулся на снегу, восстанавливая дыхание.

«Проклятые ублюдки! Попробуйте меня здесь достаньте!»

Отряд охотников на рабов уже был у подножия, разуметься они видели следы сапог боссонца исчезающие у скалы, но видимо никто не горел желанием лезть по круче наверх.

Восстановив дыхание, боссонец отвязал мешок и вытащил меч. Наконец головорезы пришли к какому-то решению, или же просто бросили жребий и снизу донеслось кряхтение взбирающегося человека.

Боссонец терпеливо дождался, пока рука работорговца не вцепится в камень на краю обрыва, и одним ударом перерубил ее в кисти. Зингарец завопил, как старый осел, упал вниз и затих. Видимо упал неудачно. Снизу снова донеслись крики ярости. Но здесь Ангир был в безопасности. Боссонец прислушался к ругани: по-видимому, желающих повторять подвиг зингарца не было.

— Ладно, валим отсюда — донеслось снизу властный голос, который мог принадлежать только вожаку. Демон с ним, отсюда не достать ублюдка. Что за седмица поганая? Два дня назад какой-то гиперборейский полудурок покалечил двух человек и убил троих, вчера волки загрызли еще одного. А сегодня какая-то мразь вообще безнаказанно завалила еще двоих моих людей! Вот и ходи после этого в Киммерию за рабами!

«Гиперборей выходит, все еще жив, и успешно добрался до Киммерии…»

Снизу раздался удаляющийся топот ног.

Боссонец осмотрелся, путь вниз теперь заказан. Его вполне может ждать засада…. Значит надо идти через горы.

Ангир взвалил на плечо мешок и стал осторожно карабкаться вверх. В этот раз ничего не торопило и он, не спеша экономно расходовал силы. К полудню он снова выбрался на тропу, вот только куда повернуть, направо или налево, не знал. Помявшись, он повернул направо и торопливо зашагал. Но уже через сотню ярдов призадумался о таком решении, впереди виднелся темный зев пещеры, причем все пространство вокруг него занимали кости, как людей, так и животных.

Под ногой боссонца раздался сухой треск, в морозном воздухе прозвучавший почти оглушительно. Подняв сапог, Ангир увидел раздавленный череп человека.

«Да он тут уже давно лежит, кость вон как выгорела на солнце. Надо наверно в другую сторону идти пока не поздно».

Вдруг из пещеры донеслось рассерженное шипение, похожее на урчание кошки, только гораздо громче. Из пещеры показалась кошка с дымчато-серой шкурой.

«Сэт, да это ж барс!»

Боссонцу иногда уже доводилось встречаться с этими зверями в горах Бритунии. Длина тела полных четыре фута, хвост не меньше трех, ну и полный набор зубов и когтей.

Ангир не обманывался размерами снежной кошки, ее силы вполне хватало, чтобы повалить человека, а потом того почти наверняка ждала верная смерть. Плохо было то, что против такого зверя у боссонца не было никакого оружия. При большом везении он мог бы попасть арбалетной стрелой в одну из смертельных точек на теле животного в печень, сердце или легкое. Но только из-за засады, а не когда барс, в тридцати ярдах от тебя задумчиво щурит желтые глаза на солнце.

Мечи тут тоже особо не помогали, разве что, в крайнем случае, их можно было бы метнуть. Но опять таки одно дело метать в человека, действия которого можно предугадать, а другое дело зверь. Это только человеку выросшему на охотничьих байках кажется, что убить такого зверя совсем не сложно и каждый второй охотник что ни день, то ходит сам и на медведя, и на барса, и на кабана с одной лишь рогатиной. Ходят, конечно, вот только возвращается один из сотни, да и то, в лучшем случае…

Ангир не сомневался, что останется жив, все-таки на нем доспехи, которые защитят тело, и мечи, которые в ближнем бою тоже чего-то да стоят. Только почти наверняка он сам будет ранен. Разумеется, он постарается выжить, и все необходимое для этого у ассассина было. Но тогда о Бен Морге надо было сразу забыть. Даже пустяковая рана могла лишить Ангира возможности успеть вовремя.

Пришлось снова делать выбор и почти сразу же боссонец пришел к выводу, что риск необоснован, совсем как час с небольшим назад на узенькой тропке. Все эти мысли проскочили в голове боссонца за краткие мгновения.

Ангир осторожно сделал шаг назад, положив одну руку на узел ремня заплечного мешка, чтобы при необходимости мигом от него освободится. Зверь насторожился, но по-прежнему, не приближался и лишь повел носом, принюхиваясь к запаху человека. Недовольно прижал уши и хлестнул хвостом.

Ассассин ухмыльнулся, снежная кошка учуяла запах росомахи, шкурой которой были подбиты сапоги и плащ боссонца. С этим склочным животным далеко не каждый зверь рисковал вступать в схватку. За росомахой закрепилось слава подлого и хитрого животного, которое тем не менее при нападении не жалеет ни себя, ни врага. Ангиру приходилось с этой тварью сталкиваться, помнится, он еще удивился как в довольно небольшом с виду животном столько ярости и напора. Ну и в довесок к этому напоминанию осталось несколько шрамов на левой ноге.

Боссонец сделал еще два шага назад. Барс недовольно фыркнул, но приближаться не пожелал, лишь широко зевнул.

Через десять минут Ангир отошел на достаточно большое расстояние, чтобы уже можно было обернуться и, не скрывая облегчения, вздохнул полной грудью.

«День как-то не задался…»

К середине следующего дня за спиной у боссонца остались серо-черные заиндевелые скалы, а перед глазами лежала Киммерия. Вокруг на сколько хватало глаз, лежал снег. Ангир поправил перевязь с мечами и вгляделся вдаль — над горизонтом поднималось несколько ниточек далекого дыма.

«Вот туда-то мне меньше всего и нужно»

Еще раз, сверившись с картой, он зашагал на север. Теперь приходилось быть всегда начеку, киммерийцы никогда не славились своим гостеприимством. К вечеру боссонец выбрался на едва заметную звериную тропу и без долгих размышлений направился по ней. Медведи в это время уже давно спят по берлогам. Конечно, остается возможность случайной встречи с шатуном или белыми волками, но его плащ и сапоги были не зря подбиты мехом росомахи. Любое животное, унюхавшее запах этой твари, десять раз подумает, прежде чем напасть.

Да и как говорят: волков бояться — в лес не ходить.

Даже Пограничье выглядело куда более цивилизованным, по сравнению с этой страной. Ни дорог, ни таверн, ни кабаков, ни малейшего подобия власти. Где-то конечно должны быть резные столбы или просто поставленные стоймя огромные валуны с выбитыми рунами, обозначающие границы между кланами, но боссонцу на такие мелочи было сейчас наплевать.

Ассассин отмахивал милю за милей. Изредка доносился до его слуха шум упавшего дерева или сердитое щебетание синиц. Впереди между заснеженными стволами сосен мелькнула фигура какого-то животного, Ангир присел и отвязал арбалет, привязанный ремешками к мешку с барахлом. Здесь толку от подобного оружия будет гораздо больше. Киммерийцы крайне редко обременяют себя лишними доспехами, в основном вся одежда их из меха или шерсти. Граненому наконечнику арбалетной стрелы, такое как раз под силу. Ну а сейчас арбалет поможет разжиться свежим мясом. Ангир наступил на арбалетное стремя и двумя руками с помощью рычага натянул толстую, плетеную из жил оленей, тетиву, деревянная дуга едва слышно скрипнула, глухо щелкнул спусковой механизм. На ложе боссонец аккуратно положил стрелу, длиной чуть меньше фута.

Ангир не спеша пробирался вперед, переступая через поваленные стволы деревьев, стараясь не шуметь. На большой поляне паслась дикая коза. Боссонец не считал себя завзятым охотником на зверей, но не раз охотился в ставшей ему родной Бритунии. Эти животные в конце осени уходят с гор в долины и лишь весной возвращаются назад. Странно, что она одна, обычно они сбиваются в стада, но да сейчас это неважно.

Коза неожиданно подняла голову и насторожилась, поводя ушами. И снова принялась выкапывать из под неглубокого снега мох.

Арбалетная стрела вошла примерно туда, куда и целил боссонец, в легкое. Животное успело пробежать несколько ярдов и завалилось на бок. Ангир бросился к добыче и ударом меча добил раненное животное. И по въевшейся в кровь привычке зарядил арбалет снова.

«Ну что же, сегодня у меня будет свежее мясо на ужин» удовлетворенно подумал боссонец и занялся разделкой. Провозившись не менее получаса, он стал обладателем десятка-другого фунтов свежего мяса. «Конечно, таких животных лучше разделывать вдвоем, чтобы в кожу рук не въелся отвратный запах козьей шкуры, ну да выбирать не приходиться». Ангиру вспомнилась мерзкая водяная крыса, пропахшая тиной и камышом, которую довелось пробовать в селениях на окраине болот западного Кхитая.

С трудом оттерев руки жестким снегом от крови и внутренностей, Ангир присел, и стал развязывать горловину мешка. И тут же наткнулся взглядом на четверых хмурых киммерийцев, только что вышедших на проплешину. На всех — шерстяная одежда, у троих, на вид не старше восемнадцати зим, сверху шкуры волков; на бородатом киммерийце — шкура медведя. Вместо сапог какие-то обмотки из шкур. У всех на поясе мечи, в руках короткие, но наверняка хорошо сбалансированные охотничьи копья. У одного даже лук. Мечи киммерийцам, разумеется, нужны не для охоты на зверя, а для возможной неожиданной встречи с кем-либо из своих соседей, например асиров…

— Ты чего здесь забыл, чужеземец? — обратился самый старший из охотников, с проседью в бороде и карими глазами.

Ангир не спеша поднялся со снега:

— Путешествую.

— А это что? Кареглазый указал копьем на кровавое пятно, в центре которого виднелись останки животного после разделки.

— Еда, разумеется.

— Это земли моего клана, и никто без разрешения охотится здесь не может! — нахмурился киммериец.

— От одного животного ущерба вам не будет…

— Не тебе решать — перебил киммериец

— Тогда подойди и забери мою добычу, — издевательски предложил боссонец.

— Не зли меня…

— А то что?

Глаза киммерийца блеснули гневом.

— Вперед, ребята!

Киммериец с луком в руках тут же выпустил стрелу.

«Что за дурачье? С таким луком только на медлительных глухарей охотиться. Человека из него даже ранить серьезно сложно».

Ангир не спеша повернул голову, уклоняясь от стрелы. И не целясь прямо с земли, нажал на спусковую скобу арбалета. Короткая стрела, с узким серым оперением ввинчиваясь в воздух, проскочила между нападающими варварами и нашла свое пристанище в груди лучника. Варвар удивленно уставился на древко стрелы, торчащее из своего тела и, покачнувшись, упал на снег. Боссонец отбросил разряженный арбалет подальше в снег, чтобы в суматохе его не повредили.

Трое варваров обернулись, замерли и издав боевой клич попытались наброситься на боссонца. Гильдеец подхватив легкий, не более полуфунта топорик, которым совсем недавно рубил на куски дичь и метнул его в одного из варваров. У того уже не было возможности увернуться, и из расколотого черепа на снег брызнула кровь и мозги.

Седой киммериец попытался на ходу метнуть копье. Боссонец молниеносным броском ушел от копья и выхватил мечи. Добежавший первым юнец попытался без лишних затей снести голову врагу мечом.

Ангир без труда уклонился и с разворота вбил локоть в ухо нападающему, тот на некоторое время выбыл из драки и оглушенный упал, ломая корку наста.

— Теперь твоя очередь! — он ухмыльнулся кареглазому.

— Кром! — издал клич киммериец и вступил в поединок.

Удары были конечно сильные, вот только точности и быстроты ему явно не хватало. То ли возраст тому помеха, то ли киммерийца не натаскивали лучшие мастера — мечники запретного города-храма на севере Кхитая. Ангир засмеялся от этой мысли, вызвав еще один крик ненависти варвара. Боссонец пробил защиту кареглазого и тут же поперек груди, закрытой лишь шерстяной одеждой прошла длинная рана. Одежда стала на глазах менять цвет со светло-коричневого на темно-красный.

— Дурак ты киммериец, зачем детей потянул в схватку? — сказал Ангир, мимоходом отвесив пинка сапогом по ребрам поднимающегося юнца. Тот со стоном упал назад в снег. — Я же тебе говорил, от одной козы не обеднел бы ваш клан. А теперь видишь, что получилось. Двое мертвы, и еще двое скоро будут мертвы.

— Тебя найдут! — проскрежетал зубами раненый кареглазый.

— Да ты меня за кого принял?! Через день-другой я буду на землях соседнего клана, а если посмотришь на небо — то к вечеру, пожалуй, будет еще и снегопад. Когда вас найдут, я буду очень далеко.

— Будь ты проклят! — заорал киммериец и, не помня себя от ярости, накинулся на боссонца. Вихрь ударов варвара кончился, не успев начаться. Глубокий рассекающий порез перечеркнул узловатое предплечье киммерийца, выпавший широкий киммерийский меч только коснулся стылого снега, как два узких меча вошли в загорелую грудь голубоглазого.

— Ничего больше не хочешь сказать? — осведомился гильдеец.

Тот, набрав крови побольше плюнул в Ангира. Кровавая клякса украсила плащ боссонца.

Ангир пинком ноги отбросил тело кареглазого, выдергивая мечи. Один из мечей отправился в ножны за спиной, а другой матовой черной полосой опустился на шею киммерийца, отрубая голову.

Юнец наконец-то пришел в себя, вытащил тяжелый кинжал и с боевым кличем накинулся на Ангира. Клич тут же оборвался, так как уйдя от удара, боссонец вновь пнул варвара, на этот раз в солнечное сплетение. И тот снова упал на окрашенный кровью снег.

И тут же гильдеец ударом меча пробил живот лежащего и поворотом кисти повернул его в ране. Киммериец захрипел, глаза замерли, уставившись на темно-серое небо.

Боссонец подобрал арбалет и двинулся к телу лучника, забрать стрелу. Как ни странно того не было. Зато были кровавые следы, красноречиво указывающие, куда направился раненый. Забросив арбалет на спину, Ангир пошел следом. Через пятьдесят шагов он наткнулся на с трудом, но ползущего варвара. Упорно пыхтя, тот продолжал на что-то надеяться и двигался вглубь чащи.

Гильдеец вытащил засапожный кинжал, схватил за волосы киммерийца, и перерезал ему горло. «Третье правило Гильдии — никаких свидетелей».

Ангир проверил мешок варваров, в нем обнаружился бараний сыр, несколько лепешек и кувшин с пивом, даже на запах мерзким, но выбирать не приходилось.

«Не лучшим образом началось пребывание в Киммерии. Снег-то может и спрячет следы схватки, а вот тела… надежда на волков и росомах». Мрачные тучи, наконец, разразились снегом.

«Вот и отлично, Эребус не забыл своего сына»: боссонец улыбнулся темнеющему небу. Кивнув в мешок куски мяса, и собрав пожитки, ассассин быстрым шагом направился вглубь леса. Спустя час он углядел огромную поваленную сосну, чьи узловатые корни напоминали легенды об осьминогах в Западном океане, которые так любят рассказывать барды у яркого огня длинными зимними вечерами. Под корнями сосны образовалась небольшая пещера, вполне достаточная, чтобы укрыться одному человеку. Ассассин осмотрел убежище, очень было похоже на бывшее волчье логово. Клочья шерсти на корнях лишь подтвердили эту догадку. Сейчас опасаться было нечего, волчата появляются только весной, а до нее еще очень далеко, поэтому пещера и пустует.

Не жалея сил Ангир завалил вход глыбами снега, оставив лишь небольшой лаз.

«… отдых в тепле на два часа восстанавливает силы лучше, чем вся ночь на морозе…» вспомнились Ангиру наставления учителей Гильдии.

Можно было просто оставить мясо на холоде и обойтись жратвой безвременно усопших варваров, но Ангиру уже надоело жрать опостылевшую строганину, сдобренную только специями и солью и гильдеец развел небольшой костер. При трепещущем пламени он наткнул на вертела куски понежнее. Через несколько минут с аппетитных ломтей мяса на ярко-багровые угли начал капать жир и даже откровенно горькое пиво варваров не могло испортить настроения.

«Ну что за народ киммерийцы», — думал Ангир, срывая зубами поджаренное мясо и прикладываясь к кувшину. «За всю жизнь видел пять человек, и все пятеро лезли на рожон почем зря»

Боссонец не обманывался сегодняшней схваткой, он вышел без царапины из боя, потому что только один киммериец был достаточно сильным. Будь на месте этой четверки варвары постарше, пришлось бы повозиться, а так… есть, что есть. Он сейчас сидит в тепле и ест сочное мясо, запивает пивом, хотя этому пиву до настоящего пива как пешком до Кхитая, но это мелочи. А вот варвары сейчас лежат под снегопадом, может ими кто-то еще и ужинает.

«Стало быть, за тех, кто ест других!» — произнес про себя тост гильдеец и снова приложился к кувшину. Ангир дотянулся и снял очередную порцию мяса с жарких углей.

«Неужели аквилонцы на самом деле готовы сунуться в Киммерию? Да если эти варвары жизнь козы ставят выше жизни иноземца, то, что будет, если чужеземцы придут на эти земли новыми хозяевами…. Не зря он не вернулся в Аквилонию, хоть родина его была и там, спесь и гордыня стали постоянными спутниками этой страны. То ли дело Бритуния — тишь, да гладь. Кезанцийцы временами, на рожон лезут, ну да это беда привычная. Что поделать, раз горцы. А во всем остальном вроде, как и нормально. А надоест, так можно будет в Аргос дернуть, давно звали туда».

Ассасин отодвинул глыбу снега и вылез наружу справить малую нужду. Его встретила разбушевавшаяся вьюга, свистел ветер, где-то недалеко упало дерево с сухим треском. Ангир закончив нехитрое дело, тут же вернулся назад, в тепло. Убрал еду в мешок, укутался в одеяло и спустя минуту уже спал.