"Капитуляция" - читать интересную книгу автора (Клейпас Лиза)

Глава 3

Его пальцы мастерски пробежались по ряду пуговиц и завязок халата Лауры, пока он не соскользнул с ее плеч. Джейсон стянул белый батист вниз к ее запястьям. Она стояла перед ним в своем пеньюаре, ее мягкое тело больше не стягивали шнуровки и корсеты. Он положил руки на изгиб ее талии, все его чувства были обострились от аромата ее близости.

Он осторожно запустил руки в ее распущенные волосы и обхватил ее затылок. Наклонившись он накрыл ее рот своим. Лаура вздрогнула, ощутив его мужской, с ароматом бренди вкус. Кончик его языка уговорил ее губы раскрыться, и он поцеловал ее так, словно не мог насытится, его ладони слегка наклонили ее голову назад. Пошатнувшись, она ухватилась за его талию, чтобы не дать коленям подогнуться. Он обхватил ее руками, так что ее груди расплющились о его твердую грудь, а ее бедра прижались к нему. Ее рот неистово впился в его губы, ее язык искал его, а стройное тело прижалось к нему как вторая кожа.

Они прервали поцелуй одновременно, тяжело дыша. Лаура воспользовалась тем, что его объятия ослабли и отступила назад, прижав руки к груди. Сердце ее колотилось так громко, что ей подумалось, что он должен был слышать его стук. Она перевела взгляд с потемневшего лица Джейсона на пульсирующую выпуклость спереди его брюк. Она поспешно отвернулась, но он все равно успел это заметить.

- Любопытно? Ну же, подойди поближе. – Он потянул ее вперед, нежный и ненасытный. – Не бойся.

- Нет, Джейсон, я не… - Она наткнулась на него, и он поймал ее за руку и поднес ее к паху.

Жар проникал сквозь ткань его брюк, казалось, обжигая ее ладонь. Она залилась краской и попыталась вырваться. Он накрыл ее руку своей и удержал ее прижав к своей твердой плоти.

- Ты когда-нибудь видела, как выглядит мужчина? – прошептал он в пряди на ее виске.

Она прижалась горящим лицом к его плечу и покачала головой.

- Никогда не подсматривала, как Хейл с друзьями купаются, или…

- Нет, никогда. – Она издала задушенный смешок, все еще пряча лицо.

В его голосе послышалась дразнящая нотка. – Ты была хорошо воспитанной маленькой девочкой. – Медленно он отпустил ее руку. Какую-то долю секунды пальцы ее оставались там же, потом отступили в более безопасное место, на его талию.

- Моя мать следила за тем, чтобы все ее дочери были хорошо воспитанными.

- Она хотела защитить вас от мужчин, - сказал он, на задавая вопросов.

- Ну, она… никогда не была о них высокого мнения.

- Из-за вашего отца.

- Да. – Лаура с любопытством уставилась на него. – Должно быть, Хейл рассказал тебе об этом.

- Почему бы тебе не рассказать мне обо всем?

- Мой отец – хороший человек, добрый. Но… у него всегда были другие женщины. Иногда это был просто флирт. Иногда более чем. – Она беспомощно пожала плечами. – Он всегда был осторожен, но Мама все эти годы знала об этом. Она говорит, что нельзя ожидать, что мужчина будет верен жене так долго. Она говорит, что большинство мужей начинают изменять из-за… - Лаура внезапно замолчала.

- Продолжай.

- Не думаю, что…

- Расскажи мне.

Она неохотно подчинилась. – Из-за своей животной природы. – Ее зеленые глаза встретились с его. – Мама также говорила, что ты, наверное, несдержаннее многих.

Джейсон ухмыльнулся, зная, что из всех людей, не одобрявших их брак, Вильгемина возражала больше всех. – Ее мнение о моем характере никогда не было тайной. – Он стал серьезным, приподняв пальцами ее подбородок. – Ты веришь в то, что она говорила о неверных мужьях?

Она отвела глаза. – Я не знаю.

Его голос был очень тихим. – Думаешь, что я изменял тебе?

Она удивленно подняла на него взгляд. Во рту у нее пересохло. – Между нами все было неправильно, - удалось прошептать ей. – У тебя была на это причина.

В его глазах вспыхнуло что-то, может, гнев. Но его ладонь все еще нежно сжимала ее подбородок. – К этому моменту тебе следовало знать меня достаточно, чтобы понять некоторые вещи, - сказал он, впившись в нее взглядом. – Я никогда не лгу. Когда я даю обещание, я его не нарушаю. – Лауре хотелось вырваться, но она была словно загипнотизирована его силой. – Я взял тебя в жены, потому что хотел тебя и только тебя. Я дал обет оставить всех остальных. Было адом отправляться в постель одному, зная, что ты всего в нескольких комнатах по коридору от меня. Не раз я думал о том, чтобы пойти к тебе и взять то, что уже и так принадлежало мне.

- И почему ты этого не сделал? – еле слышно прошептала она.

- Это все гордость. Она и желание, чтобы ты открыла мне объятия по своей воле. – В его улыбке чувствовалась насмешка над собой, и ей стало неловко. – Поэтому я ждал. И со дня нашей свадьбы, я планировал свою месть за все то время, что не мог получить тебя.

Лаура побледнела от его тихого голоса. – Что… что за месть?

Он подтянул ее поближе, его с резкими чертами лицо было серьезным, губы почти касались ее губ. – Я собираюсь доставить тебе такое наслаждение, что ты будешь рыдать все до единой ночи, которые мы сможем провести вместе. – Он поднял ее и понес в постель.

Огонь камина дрожащим светом растекся по комнате, когда Джейсон опустил Лауру на матрас и сорвал покрывала. Он с силой стянул с себя рубашку, склонился над Лаурой и, взяв в ладони ее лицо, поцеловал ее. Она инстинктивно прижалась своим ртом к его, отвечая на скольжение его языка осторожными прикосновениями своего.

Она с интересом потрогала волосы на его груди, пропустив сквозь пальцы густые, пружинистые завитки. Она обнаружила тонкую полоску шелковистых волос, сужавшуюся к поясу его брюк, и вопросительно погладила ее тыльной стороной ладони. К ее удивлению, она почувствовала, что дыхание Джейсона стало неровным.

Он издал низкое рычание и нашел вершинку ее груди сквозь лиф ее пеньюара. Поймав отвердевший кончик губами, он стал нежно покусывать его. Лаура удивленно вскрикнула и вывернулась из-под него, прижав к груди ладонь.

- Я сделал тебе больно? – хрипло спросил он.

Щеки ее порозовели, и она покачала головой.

Он отвел руку, которой она прикрывалась, заменив ее своей, обвел большим пальцем трепещущий сосок. Лаская ее, он смотрел ей в глаза, следя, как зеленые глубины плавятся от удовольствия. – Ты такая красивая, Лаура… я хочу увидеть тебя всю.

Она не издала ни звука, когда он развязал ее лиф и, взявшись за подол, задрал его до груди. Она скромно сжала колени, почувствовав, как прохладный воздух коснулся ее ног… бедер… талии… груди. Отбросив одежду в сторону, Джейсон прижал ее стройное тело к своему. Когда он приподнял голову, чтобы посмотреть на нее, на его лице появилось какое-то отстраненное выражение, которого она никогда раньше не видела. Для него время тоже остановилось, и весь внешний мир померк. Его поцелуй был бесконечным, приправленным отчаяньем, пока он пытался отыскать способ заставить ее понять, как сильно хотел ее. Лаура обвила руками его шею и запустила пальцы в его черные волосы.

С приглушенным стоном Джейсон отпустил ее ровно на столько, чтобы скинуть с себя оставшуюся одежду. Он потянул ее за собой на матрас и скользнул руками по ее телу с невероятной нежностью. Ее взгляд прошелся по нему, и на мгновение у нее перехватило дыхание, когда она увидела его обнаженное, полностью возбужденное тело, первозданное и прекрасное в свете камина. Обхватив ее мускулистыми руками, он наклонил голову к ее грудям. Он накрыл кончик ее соска, и его язык влажно скользнул по ноющему бутону. – Тебе нравится, когда я целую тебя сюда? – пробормотал он.

- Да… о, да…

Его рот ласкал ее груди легчайшими прикосновениями зубов и языка. Он удивленно погладил ее шею, нежную впадинку между грудей, мягкую гладкость ее живота. Лаура исследовала его тело такими же чувственными легчайшими движениями, робко касаясь волос под мышками, линии его ребер, гладкой кожи его боков.

Его ладонь двинулась вверх по ее коленям, он провел пальцами между ее бедер. Ноги ее все еще были сжаты вместе, не позволяя ему просунуть между ними руку. – Лаура, - прошептал он, и она поняла, чего он хочет. Она ощущала силу и настойчивость его тела, его набухшая плоть обжигала ее бедро. – Лаура, откройся мне.

Она крепко зажмурилась и раздвинула колени достаточно, чтобы впустить его тяжелую руку. Джейсон целовал ее груди, ее шею, шепча, что она в безопасности, что он позаботится о ней. Его губы коснулись ее губ, уговаривая их раскрыться, и его язык дотронулся до ее языка, искусно соблазняя, отчего весь страх ее испарился.

Кончики его пальцев прошлись по ее животу и погрузились в ямку пупка. Он приостановился у треугольника мягких каштановых волос выше ее бедер, порхающими движениями играя с кудрявыми завитками. Она тяжело задышала, когда его пальцы скользнули дальше между ее ног, поглаживая и отступая. Закусив губу, она попыталась сдержать стон.

Несмотря на разгоравшееся в нем желание, Джейсон торжествующе улыбнулся, увидев ошеломленное выражение почти вынужденного наслаждения на лице Лауры. Это он был причиной этому выражению в ее глазах. Он был единственным мужчиной, который когда-либо узнает ее близость. Внимательно за ней наблюдая, он запустил в нее свои дразнящие пальцы. Она застонала от удовольствия, ее ладони скользнули вверх по его спине.

Хотя ее ласки были неумелыми, они возбудили в Джейсоне неистовое желание. Он хотел ее слишком сильно, чтобы ждать еще, он раздвинул ее бедра шире и устроился между ними. Он почувствовал, как она напряглась, и обхватил ее голову руками, его губы коснулись ее. – Милая… а сейчас расслабься. Будет больно, но только сегодня, mo stoir. – Он навис над ней и устремился вперед, стиснув зубы от усилий быть осторожным.

Лаура прильнула к нему, повторяя его имя, когда он проник в нее. Она почувствовала боль, жгучее жжение, от которого на глазах ее выступили слезы. Она поерзала и попыталась оттолкнуть его, но он с легкостью удержал ее на месте. Его губы прошлись по следам слез на ее лице. – Тише, - прошептал он. – Gradh mo chroidhe… теперь ты моя.

Она начала расслабляться в его успокаивающих объятиях, его твердая плоть оставалась глубоко внутри ее. Его рот двинулся к ее грудям, осторожно посасывая ее ноющие соски. Сердце ее грохотало в ее ушах, губы раскрылись, и она выдохнула его имя. Он скользнул еще глубже в нее, его ладони медленно блуждали по ее телу. Ритмичные движения его бедер приносили боль, но она чувствовала желание податься ему на встречу, и ощущение было очень приятным.

Его тело пронзало ее и отступало, так что он почти полностью выходил из нее, затем снова погружался. Лаура ахнула, почувствовав, как внутреннее напряжение нарастает. Мышцы ее натянулись, и она ухватила его за плечи, так что чуть не онемели пальцы. Почти напуганная незнакомыми ощущениями, она попыталась сдержать их, но было слишком поздно. Волна наслаждения накрыла ее тело, вынуждая ее приникнуть к нему с несвязным стоном. Джейсон ловил ее крики своими губами и глубоко входил в нее, пока ее дрожь не прекратилась, и она не замерла под ним насыщенная и удовлетворенная. Только тогда он дал волю своему желанию, последний раз вонзившись в нее и застонав от нестерпимого удовольствия.

Лаура слишком устала, чтобы двигаться или говорить. Джейсон перекатился набок и потянул ее за собой. Все последние ее силы ушли на то, чтобы поднять руку и обнять его за талию. Долгое время они лежали, их тела переплелись, и их дыхание смешалось.

Джейсон заговорил первым. – Ты больше никогда не будешь ложиться в постель без меня, Лаура Моран, - лениво произнес он. Его пальцы убрали пряди волос, прилипшие к ее лбу и щекам.

Робкая улыбка мелькнула на ее лице. – Джейсон? – спросила она, вздрогнув, когда он теплой рукой обхватил ее грудь.

- Мммм?

- Что означали те слова?

- Какие слова?

- Гэльские слова, которые ты сказал… раньше. Звучало как… - Она остановилась и задумчиво наморщила лоб. – Масторе. А потом ты сказал что-то вроде грамма-кри.

Джейсон нахмурился. – Я сказал тебе это?

- Да. – Она выжидающе посмотрела на него. – Что это значит? – К своему изумлению, она увидела, как на его скулах и переносице выступила краска. – Джейсон?

- Ничего не значит, - пробормотал он. – Просто… ласковые слова.

- Но что именно…

Он поцеловал ее, и как он и надеялся, вопрос вылетел у нее из головы. – Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо знал, - выдохнул он в ее губы, и его ладони двинулись от ее груди к бедрам. – Я дам тебе все, о чем ты мечтаешь.

Она неуверенно рассмеялась, ведь Джейсон никогда прежде не говорил ей ничего подобного. Он вдруг показался ей моложе, привычная суровость его лица смягчилась в темноте, его улыбка стала почти мальчишеской. – Мне ничего не нужно, - заявила она ему.

- Золотая карета, запряженная лошадьми с бриллиантовыми уздечками, - задумчиво произнес он, перекатившись на спину и устроив ее сверху.

Лаура скромно прикрыла руками свою грудь. Ее длинные волосы словно занавес окутали ее. – Это не обязательно.

- Рубиновые кольца для пальчиков на твоих ногах… замок с серебряными башенками, корабль с парусами из лунного света, чтобы унес тебя через океан…

- Да, - сказала она. – Я возьму корабль.

- И где бы тебе хотелось побывать?

- Везде.

Джейсон сплел пальцы в замок на затылке. – А обычные паруса сойдут? Мы поплывем, куда ты пожелаешь – может, проведем пару месяцев в Европе. Или на востоке. – Он вызывающе поднял брови. – Или в средиземноморье.

Лаура удивленно уставилась на него. – Джейсон, ты ведь не смеешься?

- Я очень серьезен. У нас так и не было свадебного путешествия.

- Ты говорил, что не можешь позволить себе оставить работу.

- Теперь могу, - сухо сказал он. – Куда бы ты хотела отправиться?

- В Каир, - ответила она с все возражающим воодушевлением. – Я всегда хотела увидеть пирамиды.

- И отправиться на экскурсию по Нилу?

Она ошеломлено моргнула. – Откуда ты… - Она подозрительно нахмурилась. – Есть хоть что-то, о чем Хейл тебе не рассказал?

Джейсон хмыкнул. – Нет. Но это последний раз, когда твой брат вмешивается. И обещаю, мы отправимся в путешествие весной.

Нежная улыбка изогнула ее губы. – Спасибо, Джейсон.

Он зачарованно посмотрел на нее. – Ты можешь отблагодарить меня по-другому.

- Как?

Он обхватил ее запястья и отвел ее руки от тела, его восхищенный взгляд задержался на ее округлых грудях, прежде чем вернуться обратно к ее лицу.

- Наклонись и поцелуй меня.

Она без колебаний подчинилась, положив руки ему на плечи и легко коснувшись его губ своими. Под собой она почувствовала, как откликнулось его тело, горячее желание затопило его чресла. Ее глаза широко распахнулись, и она попыталась соскользнуть от него. Он перекатился набок и просунул бедро между ее ног.

- Опять? – шепотом спросила она.

- Опять. – Его губы скользнули по ее шее прокладывая влажную, обжигающую дорожку. Он шептал нежные слова обольщения ей на ухо, дразнил и ласкал, пока она не начала задыхаться, жадно протягивая к нему руки. Тихо засмеявшись ее нетерпению, Джейсон стал еще неторопливее, прикасаясь к ней, словно она была нежной как орхидея, и даже самое осторожное прикосновение могло оставить на ее коже синяк. Он лишал ее терпения, сводил ее с ума, и единственное, что ей оставалось, это беспомощно ждать, когда же он освободит ее из ласкового плена. Наконец он скользнул в нее, и она замурлыкала от острого наслаждения, прикрыв зеленые глаза.

Джейсон содрогнулся, почувствовав, как ее руки крепче обхватили его спину, а ее бедра обняли его. Он не ожидал когда-либо найти такое удовлетворение. Вся горечь, все невысказанные желания, которые преследовали его так долго, растворились в сладости ее тела.

Настойчивые движения ее бедер вызвали в нем еще одну волну удовольствия, но он попытался двигаться все так же медленно и неглубоко. Лаура застонала от восторга ему в плечо, и Джейсон почувствовал, как потрясающие ощущения пронзили и его. Он зарылся лицом в ее струящиеся волосы, укрыл ее в своих объятьях, и продолжал крепко обнимать ее в эти мгновения темноты и блаженства.

- Лаура, милая. Лаура. – Голос Софии вырвал ее из сна.

Она застонала, зарывшись лицом в подушку из гусиного пуха. Она искоса поглядела на старшую сестру, которая стояла у кровати. На Софии было бархатное платье с элегантным коленным кашне, пояском, завязанным вокруг нижней юбки, чтобы собрать ее на уровне колен. Занавески на окнах были раздвинуты, впуская белый зимний солнечный свет.

- Который час? – спросила Лаура хриплым со сна голосом.

- Восемь, дорогая. Я подумала, что лучше разбудить тебя, чем позволить тебе спать до вопиюще позднего времени, это поставило бы тебя в неловкое положение.

Лаура начала садиться, затем ахнув прижала простыню к груди, когда поняла, что она голая. Она покраснела, бросив на сестру осторожный взгляд. София казалась абсолютно невозмутимой.

- Джейсон внизу? – неуверенно спросила Лаура.

- Нет, мужчины позавтракали рано и отправились охотиться на дичь, - ответила София.

- Они отправились на охоту? – Лаура недоуменно нахмурилась.

- Я не понимаю, в чем прелесть этого вида спорта. Сомневаюсь, что они найдут по чему стрелять. Но после долгих лет наблюдений за привычками Горацио, я пришла к выводу, что мужчинам просто нравится носить ружья по лесу, пить из своих охотничьих фляг и обмениваться неприличными историями.

Лаура попыталась улыбнуться, но тут же снова беспокойно нахмурилась. – Как Джейсон выглядел за завтраком? – спросила она.

- Так же как обычно, полагаю. – Ясные карие глаза Софии внимательно посмотрели на нее. – А как он должен был выглядеть?

- Не знаю, - пробормотала Лаура, усевшись на кровати. Она вздрогнула, почувствовав боль и ноющую пульсацию во всех своих членах.

- Я скажу горничной, чтобы приготовила тебе горячую ванну, - задумчиво произнесла София. – И пошлю тебе немного слабого чая с молоком.

- Спасибо. – Лаура продолжала стискивать простыню, ее пальцы впивались в мягкое белье и скручивали его. София ушла, и Лаура уставилась на закрытую дверь, борясь со смесью эмоций. – О, Джейсон, - прошептала она, в ужасе от перспективы увидеть его этим утром. В дневном свете воспоминания о ее собственном поведении казались унизительными – она была бесстыдна, безрассудна, и он, наверное, втайне смеялся над ней. Нет, она не может видеть его сейчас, даже ради спасения собственной жизни!

Но ведь не может же она избегать его. Горько вздохнув, она выбралась из кровати. Горячая ванна восстановила ее силы и успокоила боль. После долгого раздумья она решила надеть платье из мерцающего оливково-зеленого фая, которое подчеркивало ее глаза, делая их яркими словно изумруды. Пришла горничная, чтобы помочь ей затянуть корсет и застегнуть крошечные пуговки на спине ее платья. Юбка плотно облегала ее фигуру спереди и собиралась небольшим турнюром сзади, венчал все это большой бант. Лаура тщательно заплела и скрутила волосы в идеальный шиньон и заколола каштановую массу золотым гребнем.

Наконец, все было сделано. Она расправила плечи и пошла вниз. С облегчением она обнаружила, что мужчины еще не вернулись. Несколько женщин занимались вышиванием в гостиной, в то время как другие сидели в столовой. Еду держали на украшенных гербами серебряных тарелках для разогрева блюд, и Лаура с улыбкой оглядела все это изобилие.

София знала, как подавать настоящий бостонский завтрак, сытный и традиционный. Буфеты почти стонали под тяжестью фруктов, каш, варенья и патоки, вафель, печенья, тостов, яиц, сыра и горчицы. Тут было множество мясных блюд, включая цыпленка со сливочной подливкой, ветчину и копченую рыбу. На пустом блюде лежали несколько крошек, некогда бывших яблочным пирогом. Уроженцы Новой Англии никогда не отказывались от яблочного пирога.

- Скоро все унесут, - сообщила ей София. – Входи и поешь чего-нибудь.

Ей в руки сунули тарелку, и Лаура улыбнулась, выбирая отовсюду лакомые кусочки. Но она слишком нервничала, чтобы есть, и невзирая на настойчивые увещевания сестры, едва прикоснулась к еде.

- Еще чая? – спросила София, окружив ее материнской заботой. - Шоколада?

- Нет, спасибо, - рассеянно отозвалась Лаура и встала. – Думаю, что я поищу что-нибудь почитать. Или, может, еще раз попытаюсь поиграть. Мне не хватало игры – я забыла, как это умиротворяет. Я закрою дверь, чтобы никого не беспокоить.

- Хорошо, делай, что пожелаешь, - сказала София, посмотрев на нее с легким беспокойством.

- Лаура, ты сама на себя не похожа сегодня.

- Разве? – Она почувствовала, как порозовели ее щеки. – Со мной все просто отлично.

София понизила голос до шепота. – Только рассей мои опасения, и больше я ни о чем не спрошу: Джейсон хорошо с тобой обращался, ведь так?

- Да, так, - прошептала Лаура в ответ. Она придвинулась поближе, словно, чтобы сообщить что-то очень личное, и София послушно наклонила голову. – Пойду поиграю на пианино.

Лукаво улыбнувшись, София взмахом руки отпустила ее.

Лаура со вздохом устроилась за небольшим пианино из розового дерева, пальцы ее бегали по клавишам из слоновой кости, словно ожидая, когда же на нее снизойдет вдохновение. А затем стали в позицию, которую она заучила так давно, для мелодии, печальной и нежной. Она идеально подходила ее настроению. Пару раз она нажала не на те клавиши, пальцы ее все еще двигались неуверенно из-за недостатка практики. Сосредоточенно играя, она почувствовала, как дверь в гостиную отворилась. Пальцы ее замедлились, затем остановились. Она могла слышать лишь заглушенные ковром шаги, но она знала, кем был ее незваный гость.

Пара сильных рук скользнула по ее плечам, вверх по шее, затем обратно вниз. Ладони его были теплыми, кончики пальцев холодными. Низкий, звучный голос послал озноб по ее спине. – Не останавливайся.

Она убрала руки с клавиш и повернулась лицом к Джейсону, он сел на низкую скамейку рядом с ней. Он никогда не выглядел таким свежим и полным жизни, волосы его были очаровательны взъерошены, кожа раскраснелась от ледяного зимнего ветра.

Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, словно все взвешивая и задавая друг другу безмолвные вопросы. Лаура опустила глаза, и взгляд ее случайно упал на его мускулистое бедро, тесно прижатое к ее собственному. Она вспомнила, как это бедро протиснулось между ее ногами, и ею завладел стыд.

- Ты оставил меня одну этим утром, - услышала она свои слова.

Джейсон склонился над ее опущенной головой, не в силах противостоять искушению уткнуться носом ей в затылок. – Я не хотел будить тебя. Ты так крепко спала.

Она вздрогнула, почувствовав жар его дыхания и попыталась встать, но он крепко обхватил ее талию и притянул обратно на скамейку. Она автоматически прижала руки к его груди. – Посмотри на меня, - тихо произнес он, - и скажи, почему сегодня ты такая напуганная.

Пальцы Лауры нервно теребили его черно-коричневый парчовый жилет. – Ты знаешь, почему.

- Да, знаю.

Она услышала смех в его голосе. Глаза ее встретились с его, и она увидела, что в их полуночных глубинах вспыхнуло веселье. Ее вдруг охватил страх. О, он издевается над ней, он смеется над тем, как она вела себя прошлой ночью, его целомудренная жена, которая стонала и отчаянно цеплялась за него словно распутница.

- Отпусти меня, - сказала она, не шутя пытаясь оттолкнуть его. – Я знаю, о чем ты думаешь, и я не позволю…

- Правда? – Его объятия становились крепче, пока она не оказалась тесно прижатой к его груди, тогда он улыбнулся в ее вспыхнувшее лицо. – Я думаю, ты восхитительна. – Он поцеловал ее в лоб, пока она беспомощно сопротивлялась. – Я думаю, что тебе нужно кое о чем напомнить. – Рот его накрыл ее губы, заставляя их раскрыться. Она больше не могла удержаться от того, чтобы ответить ему, так же как не могла заставить свои сердце остановиться. Как только ее губы приникли к его, он выпустил ее руки, и они обвились вокруг его шеи. Их языки соприкоснулись, закружились и томно задвигались вместе.

Нескоро Джейсон оставил ее губы, и она протестующе застонала. – Я думаю, - хриплым голосом сказал он, - что тебя нужно отнести обратно в постель.

Глаза Лауры тревожно расширились. – Ты не можешь вот так поставить меня в неудобное положение перед всеми.

Он жадно поцеловал ее. – Они поймут.

- Нет, не поймут! Они – бостонцы.

- Думаю, что отнесу тебя наверх. Сейчас же. – Он сделал движение, словно хотел поднять ее, и она ухватила его за плечи.

- Джейсон, нет, ты не можешь… - Голос ее затих, когда она поняла, что он просто дразнит ее. Ее хмурое от беспокойства выражение сменилось сердитым.

- Лаура, - прошептал он с улыбкой, - тебе нужно доказательство того, как сильно я хочу тебя? – Он притянул ее руку к своим чреслам, и у нее перехватило дыхание от прикосновения к нему, твердому и настойчивому, более чем готовому овладеть ею. – Я никогда не думал, что можно так сильно хотеть женщину, - сказал он ей на ухо. – И если бы не твоя чертова скромность, я бы взял тебя наверху… или прямо здесь… где угодно. – Он нашел ее губы, рот его был мягким и терпеливым, обжигая каждый ее нерв.

- Джейсон, - прошептала она, прислонившись к нему, - ты бы сказал мне, если бы был недоволен мною прошлой ночью, так ведь?

- Недоволен тобой… - повторил он в изумлении. – Лаура, никто никогда не доставлял мне большего удовольствия. Как тебе в голову могла прийти такая идиотская мысль? – Внезапно его темные глаза стали суровыми. – Если тебя волнует именно это, мы и правда идем наверх.

На этот раз он совсем не шутил. Придя в смятение, Лаура попыталась его успокоить. – Нет, я верю тебе, Джейсон, правда…

- Убеди меня, - потребовал он, и заглушил ее слова страстным поцелуем. Она поерзала, чтобы прижаться к нему еще теснее, пальцы ее скользнули между жилетом и рубашкой. Стук его сердца был таким же бешеным, как и ее собственного. Ее накрыло волной сладкого безумия, ее не волновало, что случится дальше, смутно она осознавала, что не станет возражать, если Джейсон опустит ее на ковер и возьмет прямо здесь.

Им помешал резкий лязг оловянного барабана и пронзительный, металлический гудок. Эти звуки словно разорвали барабанные перепонки Лауры, отдавшись дрожью во всем теле. Джейсон, приглушенно выругавшись, отпустил ее и чуть не свалился со скамейки для фортепиано. Они оба уставились на незваных гостей.

Перед ними стояла парочка хихикающих бесят. Это были дети Софии, Уилфред и Миллисент, сжимавшие оловянные инструменты и громко лупившие по ним.

- Милые детки, - весело заметил Джейсон, потянувшись потереть затылок, где все его волосы встали дыбом.

- Ты целовал тетю Лауру! – Ликующе выкрикнула Миллисент.

- Так и было, - согласился Джейсон.

Уилфред поправил свои очки и косо поглядел на них. – Дядя Хейл сказал нам пойти поиграть с тобой.

Джейсон печально усмехнувшись взглянул на Лауру. – Прошу меня простить. Я должен поймать парочку маленьких эльфов.

- Что ты сделаешь, когда поймаешь их? – спросила она с притворной тревогой.

Он мрачно улыбнулся. – Закопаю их в ближайшем сугробе.

Уилфред и Миллисент завизжали в счастливом ужасе и выбежали из комнаты, Джейсон следовал за ними по пятам.

- Не забудь про Хейла, - крикнула ему вслед Лаура и рассмеялась.

Следующие несколько дней Лаура не могла избавиться от ощущения, что она в прекрасном сне, который может оборваться с мучительной внезапностью. Каждое утро она просыпалась с чувством тревоги, которое исчезало, лишь когда она видела улыбку Джейсона. Для нее было чудом, что муж, которого она начинала бояться, теперь превратился в человека, с которым она хотела быть каждую минуту.

Теперь, когда она больше не боялась, что его едкий сарказм обернется на нее, она могла говорить с ним откровенно. Он был интересным собеседником, иногда задумчивым и тихим, иногда до невежливости беззаботным. Он был внимательным любовником, всегда чувствительным к ее удовольствию, но приземленным, что она находила восхитительным.

К удивлению Лауры, Джейсон, казалось, наслаждался открытием, что она не была нежным, сдержанным созданием, каковым он ее считал. Однажды утром он увел ее от остальных и взял на прогулку по лесу, дразня и заигрывая с ней, словно она была горничной, которую он задумал соблазнить. Она кокетливо уклонилась, когда он поцеловал ее.

- Нет, - сказала она, подбирая юбки и пробираясь к поваленному дереву. – Я знаю, чего ты добиваешься, и не желаю, чтобы мною воспользовались в снегу.

Он без труда последовал за ней. – Я мог бы заставить тебя забыть о холоде.

- Я так не думаю. – Она аккуратно ступила на ствол дерева, и коротко завизжала, когда он схватил ее.

- Я никогда не отказываюсь от вызова, - сказал он.

Она быстро подобрала длинную березовую палку и повернулась к нему, касаясь палкой его груди, словно шпагой. – Так вот почему ты привел меня сюда, - обвиняюще заявила она, - ради того, чтобы бесстыдно порезвиться посреди леса.

- Вот именно. – С нарочитой медлительностью он забрал палку, сломал ее пополам и отбросил в сторону. – И я добьюсь своего.

Шаг за шагом отступая, Лаура обдумала возможность найти компромисс. – Один поцелуй, - предложила она.

Он продолжил наступать на нее. – Тебе придется придумать что-нибудь получше.

Глаза ее вспыхнули от смеха, и она протянула руки, чтобы удержать его на расстоянии. – Я не буду с тобой торговаться, Джейсон.

Они изучающе смотрели друг на друга, каждый ждал, когда другой сделает первое движение. Внезапно Лаура метнулась в сторону, и ее тут же поймала пара сильных рук. Она громко рассмеялась, когда, обхватив за талию, он поднял ее, словно она ничего не весила. Он медленно позволил ей соскользнуть вниз, пока их лица не оказались на одном уровне, ноги ее все еще болтались над землей. Не думая, он обвила руками его шею и прижалась ртом к его губам в поцелуе, таком недвусмысленном и естественном, что Джейсон слегка пошатнулся, его ощущения обострились. Ему нужно опустить ее на ноги, прежде чем они оба кучей свалятся на землю. Он зачарованно посмотрел на женщину в своих руках и подумал, каким эгоистичным болваном он был. Он полагал, что так хорошо ее знает, когда совсем не знал ее.

- Джейсон, - с грустью спросила она, - мы правда должны завтра возвращаться домой?

- Мы не можем оставаться здесь вечно.

Она вздохнула и кивнула, задумавшись, как долго продлится их перемирие, когда они вернутся на такую знакомую территорию.

На следующий день они наконец неохотно оставили бруклинский дом Маршей и вернулись в свой собственный на Бикон-Стрит. София догадавшись о том, что гложет Лауру, с несвойственным ей воодушевлением крепко обняла ее на прощание. – Все будет хорошо, - прошептала София, похлопав ее по спине. – Последив за тобой и Джейсоном последние несколько дней, я поняла, что у вас нет таких трудностей, которые не смогло бы решить время.

Лаура улыбнулась и кивнула, но она знала, что в этом София была неправа. Время мало что значило. За целых два месяца брака они с Джейсоном не смогли добиться того, что произошло за последние четыре дня. И перед ними все еще стояли проблемы, проблемы, которые нельзя было разрешить, сколько бы времени ни прошло. Ей нужно было найти способ проникнуть за стену, окружавшую Джейсона, барьер, который не позволял им достичь близости за пределами физического удовольствия, которое они делили.

Как и обещал, Джейсон взял ее на место строительства своего самого последнего здания. Она впервые видела один из его проектов во время постройки. До этого момента она остерегалась выказывать слишком большую заинтересованность в том, что касалось его бизнеса. Теперь же она засыпала его вопросами.

- А что за люди будут снимать квартиры в этом доме? – спросила она. – Небольшие семьи? Молодые мужчины?

- И молодые женщины на кооперативной основе.

- Молодые женщины без компаньонок?

Его рассмешил ее строгий тон. – Да, самодостаточные женщины, занятые своей карьерой будут снимать квартиры вместе. Это что слишком радикальный проект, чтобы Прескотт одобрила его?

- Да, - ответила она. – Но полагаю, что Прескотты не могут удержать прогресс.

Он ухмыльнулся и крепче взял ее под руку. – Мы еще успеем сделать из тебя либералку.

Джейсон показывал ей участок, и Лауру поразили, даже немного испугали, размеры предприятия. Было шумно: гудел паровой экскаватор, группа мужчин ругаясь ровняла гравий, кругом стояла пыль. Часть собственности включала массу старого хлама, которую засыпали чистым гравием.

Легкий шлейф платья Лауры тащился по грязной земле, и она постоянно останавливалась и раздраженно его отдергивала. На ней была самая удобная одежда из всей что у нее имелась, прогулочное платье из шерсти и шелка темно-сливового цвета, плащ под стать платью и сапожки из тюленьей кожи на двойной подошве. Тяжелая ткань и плотно облегающая юбка не позволяли ей двигаться с той же легкостью, что и Джейсон, и ему приходилось идти медленнее, подстраиваясь под нее.

Джейсон еще сильнее замедлил шаг, когда они приблизились к худому, в лохмотьях человеку на улице. Глаза Лауры потемнели от жалости, когда она увидела старика в рваной одежде, которая едва ли защищала от холода. У него была жидкая и пожелтевшая борода, испещренная венами кожа, и от него несло джином. Он заговорил с сильным ирландским акцентом, так что Лаура с трудом разбирала его слова.

- Хэй, сэр, нет ли у вас монетки для старика? Сёдня т’кой сильный и х’лодный ветер.

Лаура взглянула на Джейсона, чье выражение было невозможно прочесть. – Конечно, есть, - сказал он. Запустил руку в карман, достал несколько монет и сунул их в протянутую руку.

Старик посмотрел на него и слезящиеся глаза его вдруг прояснились от интереса. – Хэй, да вы же с нашей родины.

Легкий акцент Джейсона стал заметнее, чем обычно. – Мой дед уехал из графства Уэксфорд во время первой «картофельной гнили».

- И правда, вы похожи на Уэксфордца, глаза и волосы черные как уголь. Я сам из Корка. – Мужчина кивнул в знак благодарности, махнув костлявой рукой с крепко зажатыми в ней монетами. – Благослови Господь, сэр, вас и вашу красотку-жену.

Лаура снова посмотрела на него, когда он двинулся дальше; он воровато заспешил через дорогу, зажимая руки под мышками. – Бедняга, - сказала она. – Надеюсь, он купит чего-нибудь поесть.

- Он потратит деньги на выпивку, - без всякого выражения произнес Джейсон.

- Почему ты так уверен?

Какое-то мгновение она думала, что он не станет отвечать. – Виски стоит дешевле, чем хлеб, - наконец отозвался он.

- Тогда зачем ты дал ему денег, если знал… - Лаура нахмурилась и уставилась в землю, чувствуя напряжение его руки, зная, что каким-то образом задела его за живое.

Джейсон почувствовал очень сильное желание рассказать ей, о чем он думал, но привычка замалчивать свое прошлое предостерегала его против рассказов о чем-либо. Он несколько раз открывал и закрывал рот, чувствуя, как из-под его воротника поднимается жар, пока он ведет битву с самим собой. Не было никакой причины исповедоваться ей, ей нет нужды знать. Ведь если бы Лаура поняла, каким на самом деле было его детство, она начала бы презирать его. Она бы испытала то же отвращение, что и он, когда вспоминал об этом. Одному Богу известно, почему именно сейчас ему так хотелось рассказать ей о том, о чем он поклялся никогда никому не рассказывать.

Джейсон остановился и уставился на паровой экскаватор, врезающийся в жесткую землю.

- Что такое? – мягко спросила она. – О чем он тебе напомнил?

Он заговорил так, словно слова вырывали из него. – Я знал ему подобных в юности. Мужчины, которых выгоняли из дома нищета, болезни и сильнее всего голод. Им было все равно, куда направляться, лишь бы сбежать из Ирландии. Часто они прибывали в Бостон без денег, без работы, без родных. Они… - Он замолчал и резко вздохнул, прежде чем продолжить. – Они просили приюта на ночь в комнате у нашей семьи, когда зима была холоднее.

- Вашей комнате? Ты хочешь сказать, в вашем доме.

Он не смотрел на нее. – Мы жили в комнате в подвале. Никакого водопровода или окон. Никакого света, кроме того, что проникал, когда входная дверь наверху была открыта. С улицы затекала грязь. Сточная канава, ни больше ни меньше.

Лаура онемела от изумления. Это не могло быть правдой, подумала она. Он не мог выбраться из такой нищеты. Она знала, что Мораны не были богатой семьей, но Джейсон говорил так, словно они обитали в трущобах!

- Но твой отец был бакалейщиком, разве нет? – неловко спросила она. – У него было достаточно денег, чтобы послать тебя в школу.

- Это было позже, когда его бизнес начал приносить деньги. Но даже тогда ему пришлось продать душу ради денег. Он смог убедить нескольких местных торговцев и политиков в том, что я стану стоящим вложением. – Рот Джейсона скривился.

- Первые несколько лет мой отец торговал бакалейными товарами прямо в нашей комнатке в подвале. Пока мне не исполнилось девять или десять, я не помню, чтобы ел что-нибудь кроме объедков и пропавшей еды, той, что он не смог продать.

- Но твое образование… Как…?

- Мой отец был одним из немногих, кто разрешал – нет, заставлял – своих сыновей ходить в бесплатную публичную школу. Он не умел читать. Ему хотелось, чтобы хотя бы один из нас научился этому.

- А тебе этого хотелось?

- Поначалу мне было все равно. Я был необразованным кретином, которому не нужно было ничего кроме еды и того малого комфорта, который я мог найти. В Северном Крае считают, что человек не должен подниматься выше той жизни, для которой он был рожден. Ирландцы – фаталисты, когда дело касается подобных вопросов. Я думал, что единственный способ получить то, что я хочу - украсть это. – Джейсон мрачно улыбнулся. – Когда я не мог найти уголь или дрова, семье приходилось весь день оставаться в кровати, чтобы не замерзнуть. Бог свидетель, я видел мало толку в том, чтобы учиться читать.

- Что заставило тебя попытаться?

Он отстраненно ответил, словно не совсем осознавал ее присутствие. Воспоминания никогда не оставляли его – именно они подталкивали его – но до этого момента он не позволял себе говорить о них. – Я видел мужчин, которые трудились на верфях, пока не падали от усталости. И конюхов, и грумов, которые жили в худших условиях, чем лошади, за которыми они ухаживали. Всех этих ирландских рабочих и прислугу, которые станут работать за любую плату – их называют «свежими руками». Я готов был сделать что угодно, чтобы избежать этого. – Тут Джейсон посмотрел на нее нервирующе пристальным взглядом своих черных глаз. – Я все время работал. В доках, в тавернах, везде, где можно было заработать. В школе я усердно учился, получал самые лучшие отметки. Я никогда ни в чем не проигрывал – бейсбол, бег, публичные дискуссии. Каждый состоятельный человек, с которым я сталкивался, становился моим наставником. Но прием в Бостонскую Католическую Школу был настоящим чудом. Я буду благодарен за это до конца своих дней. Тогда-то все и изменилось, тогда я наконец понял, чего хочу на самом деле.

Лаура не спросила, что же это было, потому что боялась ответа. Она подозревала, что Джейсону хотелось получить то, чего он никогда не сможет обрести - место в самых влиятельных кругах бостонского общества, куда никогда не пустят ирландца. Такая позиция выработалась много поколений назад, и чужакам в эту святая святых был путь заказан. Сколько бы не было у Джейсона денег и власти, его всегда будут считать чужаком.

- А после Бостонской Школы был колледж, - тихо подсказала она.

- Когда до этого дошло, несколько ирландских бизнесменов помогли оплатить расходы. Со временем я вернул им деньги с процентами.

- Твоя семья, должно быть, очень тобой гордится, - сказала она, и смутилась, когда он не ответил.

Пока она старалась постичь все, что он ей рассказал, Джейсон сжал ее плечи, пытаясь отыскать в ее лице жалость или отвращение. Но она не испытывала ни того, ни другого, лишь желание его утешить. Она подумала, каким мальчишкой он был, голодный и слишком бедный, чтобы надеяться или даже мечтать.

- О, Джейсон, - мягко сказала она. – Я и не подозревала, что тебе было так тяжело. Тебе следовало рассказать мне об этом раньше.

Она видела, что он ожидал от нее чего угодно, но только не это. Лицо его оставалось абсолютно бесстрастным. Рукой в перчатке она прикоснулась к его худой щеке.

- То, что ты знаешь, откуда я, должно было оттолкнуть тебя, - прошептал он.

Лаура покачала головой. – Я восхищаюсь тобой за это. Меня восхищает то, кем ты смог стать.

Он не ответил, разглядывая ее, словно подсчитывая что-то, как будто он хотел ей поверить, но не мог. Рука ее упала, и она неуверенно улыбнулась.

Их прервало появление прораба, который заметил их издалека. Он радостно их поприветствовал и стал советоваться с Джейсоном о некоторых деталях проекта. Лаура наблюдала за ними, пораженная тем, как быстро горечь воспоминаний на лице Джейсона сменилась его обычной спокойной властностью. Ее тревожило то, с какой легкостью он мог прятать свои чувства. Она боялась, что никогда не сможет полностью понять его.

Попрощавшись с прорабом, они направились к своему ландо, и Джейсон тихо бросил кучеру ехать домой. Лаура забралась в отделанный бархатом экипаж, разложив свои турнюр и нижние юбки, пытаясь устроиться поудобнее. Джейсон сел рядом с ней, закрыл дверцу и задвинул сафьяновые ставни на окнах. Он любезно наклонился, чтобы помочь ей расправить юбки. Экипаж с легким толчком тронулся.

- Джейсон, - сказала она тихо.

- Да?

- Надеюсь, ты не жалеешь, что рассказал мне о своем прошлом. – Она неуверенно протянула руку, чтобы погладить его по груди. – Я знаю, что не сказал ты гораздо больше. Но надеюсь, что однажды ты станешь доверять мне достаточно, чтобы рассказать остальное.

Его ладонь сжалась в кулак, накрыв ее руку. Удивленная, она посмотрела на него, задумавшись, не сказала ли чего-то, что могло его разозлить. В его глазах загорелось темное пламя – но это был не гнев. Другой рукой он обхватил ее затылок. Его густые черные ресницы опустились, и он посмотрел на нее, прищурив глаза.

- Лаура, почему ты вышла за меня замуж? – резко спросил он.

Она вздрогнула и побледнела на тон или два. И неловко попыталась уклониться от ответа, отделавшись шуткой. – Думаю, это – что называется напрашиваться на комплимент, мистер Моран. – Она улыбнулась, но он не ответил. Его молчание заставило ее продолжить. – Почему я захотела выйти за вас… что ж, на то было много причин, полагаю. Я… Я знала, что вы хорошо обеспечите семью, и что вы – друг Хейла, и за все те четыре года, что вы встречали с нами Рождество, я узнала вас, и… - Она отвела взгляд. И попыталась освободиться, но ее тут же остановили сто восемьдесят фунтов упрямого мужчины, и оба знали, что она не освободится, пока не даст ему то, что он хочет.

- Правду, - прошептал он.

- Я не могу сказать тебе то, чего не знаю.

- А ты попытайся.

Она беспомощно дернула плененную руку. – Почему это так уж необходимо?

- Потому что я думал, что тебя заставили выйти за меня. Несколько дней назад ты сказала мне, что вышла за меня по собственной воле. Я должен знать почему.

- Я не знаю почему. – Лаура ахнула, когда он стиснул ее и усадил к себе на колени. Она оказалась закутанной в кокон из юбок и корсета, рукой он заставил ее поднять голову. – Джейсон, пожалуйста, я не знаю, чего ты хочешь…

- Черта с два не знаешь.

- Отпусти меня, ты, мерзавец!

Он проигнорировал ее требование. – Тогда попробуем по-другому. Если у тебя был выбор, тогда скажи мне, почему ты не вышла за кого-то твоего круга. Ведь были молодые люди из хороших семей и с приличным состоянием – ты могла получить любого из них.

- О, первый сорт, - согласилась она, свирепо уставившись на него. – Толпы аристократичных снобов, не умеющих ничего кроме как хранить деньги, заработанные их дедами. Я могла бы выйти замуж за какого-нибудь чванливого аристократа, который каждое утро ел бы только овсянку всю жизнь, носил бы под мышкой зонт, даже когда нет дождя, и до старости бы жаловался на то, что его не приняли в Клуб Гарварда!

- Почему ты этого не сделала?

- Джейсон, прекрати это! – Она вырывалась, пока не выдохлась.

- Ты сказала мне, что хотела выйти за меня с пятнадцати лет, - безжалостно сказал он. – Почему?

Ее трясло от волнения, глаза заблестели от внезапных слез.

- Нет, не плачь, - сказал он, голос его смягчился. – Лаура, я рассказал тебе о вещах, о которых никогда никому не рассказывал. Вряд ли тебе будет труднее, чем мне.

Его красивое лицо было так близко от нее, и в черноте его глаз было что-то языческое. Лаура обвела кончиком языка пересохшие губы и сглотнула. Кровь ее бежала так быстро, что кружилась голова. – Когда мы впервые встретились, - смогла выговорить она, - Хейл привел тебя домой на рождественские праздники. Ты смотрел на меня во время того ужасного обеда… помнишь?

Он едва заметно кивнул.

- Ты походил на волка в клетке, - сказала она. – Комната казалась слишком маленькой для тебя. Ты совсем не подходил этому месту, но я видела, как сильно тебе этого хотелось, как решительно ты был настроен. И я знала, что смогу помочь тебе.

- Черт побери, ты вышла за меня не ради того, чтобы быть полезной!

Она тщетно пыталась высвободить руки. – Мы скоро будем дома…

- Я не отпущу тебя, пока ты не ответишь. Тебе что понравилась идея выйти замуж за кого-то ниже тебя? Чтобы все время быть хозяйкой положения?

- Нет, - выдохнула она.

- Из-за денег? Тебе хотелось стать женой богатого человека, и неважно, насколько вульгарно его происхождение.

- Джейсон, ты… ты подлец! – Она стала яростно вырываться. Если бы только она могла влепить ему пощечину, она бы сделала это.

- Почему ты вышла за меня замуж?

- Потому что я была дурой, и думала, что нужна тебе, и что… - Она была так расстроена и так напугана сознанием того, что готова выпалить правду.

- Почему ты вышла за меня? – последовал неумолимый вопрос.

Глаза ее сильно защипало от слез. – Джейсон, не заставляй меня…

- Почему?

- Потому что я люблю тебя, - выдохнула она, наконец признав поражение. – Я полюбила тебя в тот момент, когда впервые увидела. Это и была причина… единственная.