"За Пределом" - читать интересную книгу автора (Лобанова Елена Константиновна)

Глава 7

Даэрос трудился на свежем воздухе. Работы было много, и он старался. С остервенением. Если бы не его настроение, никогда бы не получился такой мрачный, страшный Дворец Властелина. То ли крепость, то ли беседка. Строение вышло грозным и вызывающим своей мнимой незащищенностью. Полутемного посетило злобное Темное вдохновение. Нэрнис брата понимал. Он и сам был не в восторге от за-Предельных обычаев. И не только орочьих.

После посещения тихого города Ванза, где Нэрнис смёл несколько крыш и развалил дворец — «большую позолоченную будку» главы орочьего клана, Даэрос утвердился во мнении, что вот теперь-то уж точно — орки явятся к Синим горам. Количество тех, кто присягнул на верность Властелину и прослушал краткий курс правдивой истории Нэрниса, возросло многократно. Полутемный считал, что все сложилось как нельзя лучше.

Особенно удачным вышел снос крыши орочьего дворца. Золото из-за Предела Свищ с родственниками переправлял именно для такой нелепой цели. Глава орочьего клана останавливался в этом доме перед каждой охотой и не считал цель нестоящей. Очень может быть — это был его любимый «дворец» Как только услужливый Верд сообщил, что надпись во всю стену означает: «Орк, почувствуй себя Светлым эльфом», Нэрнис сорвал крытые золотом деревянные планки и вместе с дворцовым имуществом обрушил за дальней окраиной Ванза.

Потом пришлось потратить время на вдохновенные речи и проехать город насквозь, как истинным победителям и новым господам. Когда триумфаторы доехали до той самой дальней окраины, доски крыши еще были, а вот листовое золото уже исчезло. Светлый пребывал в недоумении — крыша-то улетела вся, а не по частям. Расти сбегал посмотреть поближе и, вернувшись, доложил, что кое-где вокруг гвоздей еще кое-что осталось от золота, а листы были тонкие и рвали их, похоже, руками. В правильности его вывода сомневаться не приходилось: «Пока вонявые ушами хлопали, умные люди все утянули». И хотя Даэрос не поощрял мародерство как таковое, но от предложения Проныры «сыскать и утянуть обратно», отказался. Орки спишут пропажу на Властелина, а это — хорошо. Ни один Властелин в своем уме не откажется от лишнего повода показать свою гадкую натуру. Нэрнис вздохнул и дополнил список властелинских способностей воровством в мелких и особо крупных размерах.

Даэроса по части морали больше волновал Сульс с распухшим мешком у седла. Довольная физиономия оружейника соперничала своим сиянием с блеском золота. Так что надо было разобраться сначала с падением нравов в собственных рядах, а уже потом карать не в меру шустрых жителей Ванза.

На обратном пути заехали в разоренное село. Народ собрался чинить крыши, наверное, сразу после того, как могучий повелитель и орки уехали в сторону города. К моменту возвращения Властелина население разбилось на группы и воевало. Нешуточный бой шел за солому. Общий стог не хотел делиться поровну. У кого-то дома были больше, у кого-то меньше, количество построек для скота тоже разнилось. Заниматься решением таких мелких, по мнению Даэроса проблем, Властелину не стоило. Но народ свои проблемы мелкими не считал и настаивал на правосудии. Полутемный участвовать и помогать брату не собирался ничем, кроме одного совета — доверить кому-нибудь решить этот соломенный вопрос.

Нэрнис волне правильно оценивал спутников. Пелли слишком добрая. Она не сможет найти солому на всех, но попытается. А потом будет плакать. Сульс, пожалуй, начнет объяснять крестьянам низменность их устремлений с точки зрения художника. Расти может подсказать, где недостающую солому украсть. Свищ, конечно, местный житель, и в деле устройства крыш разбирается, но он будет заботиться в первую очередь о своей собственной. Орки — не в счет. Умом и сообразительностью они никогда не отличались. Светлый даже подозревал, что исторические бредни орков — вовсе не их изобретение. Не иначе как люди подсунули шутки ради. Оставался Верд. Ему Властелин и поручил навести порядок в дележе. Этот бывший ходок за Предел изменялся прямо на глазах. И откуда что появилось? Селяне пока не видели разницы между родственником Свища недельной давности и сегодняшним Вердом. А она была огромна. Верд два дня гонял по дороге трех орков и уже считал себя особой приближенной к Властелину. Даже со своим родственником стал заносчив. Еще немного, разберется с положением Сульса и начнет на него покрикивать. Солому Верд поделил быстро, а возмущаться запретил.

Всю дорогу к предгорьям Даэрос поздравлял Властелина с первым, после разрушений, верным поступком в новой должности. По словам Полутемного, он, Нэрнис, одним своим словом разделил крестьян села на счастливых и недовольных, а так же породил такое качественное зло как распря между городом и деревней. И советовал впредь поступать именно так: власть над селянами передавать горожанам, а над горожанами — селянам. Описание далеко идущих последствий было таким полным, что Светлый совсем расстроился. Но самое большое расстройство ожидало его впереди.

Заехав к гномам и распорядившись насчет запасов еды и топлива для Синих Чертогов, Даэрос сразу по возвращении помчался рассказывать Инэльдэ о новостях и планах. Планы заключались в постройке помещений необходимого вида и назначения. Полутемный не собрался провожать будущие делегации «верных» орков в Синие горы. Властелину предстояло принимать своих подданных ближе к подножию первого хребта. Вот там Даэрос и собирался воздвигнуть Цитадель и такое замечательное место, как площадь для массовой присяги. Место он уже присмотрел. Как всякий, хотя бы слегка Темный, брат не собирался создавать нечто однозначное. Площадь идеально простреливалась с шести нижних выходов и в зависимости от обстоятельств могла стать и местом массовой казни. Как при помощи Нэрниса, так и в его отсутствие.

Пока Даэрос излагал свои идеи и живописал будущие грозные твердыни Властелина, все шло почти неплохо. Инэльдэ слушала с интересом и одобряла. Но когда Полутемный перешел к новым сведениям об орочьих традициях, вот тут и выяснилось, что сведения эти немилосердно устарели — задолго до первого появления в этих краях Великого Открывающего.

Нэрнис, как излишне Светлый, наивно предполагал, что замкнутая жизнь в горах никак не позволяла Темным иметь полноценные знания о прочих жителях за-Пределья. Но не иначе как под воздействием нежных чувств, его Полутемный брат забыл о такой возможности все узнать, как пленные орки. За столько лет «охоты» было бы странным, если бы ни один представитель зловонного племени не был допрошен. Вот, хотя бы так. Не говоря уже о том, чтобы за столько лет ни один слух не просочился в Синие горы при помощи гномов. Аль Арвиль готов был признать себя жертвой Темного коварства. Расслабился, общаясь с Даэросом, и забыл, что брат отличается от своих сородичей не только цветом глаз. А подгорная мнительность и подозрительность, о которой Ар Ктэль столько рассказывал, осталась где-то на задворках сознания.

К прочим местным Темным, кроме самой правительницы, претензий не было. Подданные Инэльдэ не были сплошь скрытными. Но и повода обсуждать новость шестисотлетней давности как-то не возникало. Да и возникни он, за Даэросом пришлось бы бегать, чтобы поговорить. То он через Предел и обратно спешил, то метался по разным уровням, стремясь успеть как можно больше. А вот сама Инэльдэ имела совершенно другие причины для молчания. И эти причины она изложила, нисколько не стесняясь. По её мнению, тот, кто в состоянии разметать орочий клан, вовсе не нуждался в рассказах о том, каковы здесь эти орки. Светлый… Светлый «злее будет». В качестве запасного выхода, на случай их гибели, поначалу предполагалось использовать тот пустой ствол. Теперь же имелся совершенно замечательный проход на ту сторону Предела — закрытый коридор. Так вот прямо и заявила, что открыть коридор даже в её силах. Подумаешь, раздвинуть две тупиковые стенки. Даже без неё — достаточно собрать всех, в ком есть эта способность хоть в зачаточном состоянии, и путь за Предел будет открыт. Хотя, конечно, то, что два самоубийцы благополучно вернулись — радость для всего народа. Значит, они действительно смогут обуздать орочьи орды. Как говорится, и так хорошо, и по-другому — неплохо. И мило улыбнулась.

Нэрнис поначалу не мог взять в толк, почему их разведка по окрестностям, не самым дальним, была приравнена к попытке самоубийства. На его взгляд Инэльдэ Ар Туэль их с братом недооценила. Но на её взгляд им просто очень повезло. Кланы в осенний набег отправлялись не всегда одним и тем же путем. Особенно, если шли вместе и степные центральные и прибрежные. А сейчас как раз осень. Самое время. Еще два-три дня и орки будут в предгорьях. Вовремя вернулись, получается.

Своего коварства, граничащего с Темной неблагодарностью, Инэльдэ не стеснялась. Наоборот — гордилась. Это был самый сомнительный способ продемонстрировать совё превосходство Даэросу. А она, нисколько об этом не подозревая, с видом гордой своими расчетами правительницы прохаживалась по открытым верхним Чертогам вдоль арок. Эта манера ходить туда-сюда с надменным видом и вещать наглым тоном очень напоминала Полутемному одну известную личность. Оставалось только завести чаши для цветов и научиться, не отвлекаясь от темы, выщипывать сорняки.

Первое, что сделал Даэрос — попытался оскорбить деву. Нэрнис нисколько не сомневался, что название «Амалирос в юбке» является оскорблением. Тягчайшим. Даже несмотря на то, что Инэльдэ предпочла встретить их в штанах. Ножи, как водится, прилагались к ней в большом количестве. Можно было даже сказать, что это Инэльдэ прилагалась к ножам. Наверное, внушительный арсенал, который она на себе принесла, должен был внушать уважение. Даэросу не внушил.

Когда Инэльдэ сочла сравнение с Выползнем комплиментом, Полутемный послал дипломатию куда подальше. Яд сочился буквально из каждого его слова и действия. Сначала он попросил Нэрниса показать, каким именно способом Светлый изничтожает встречных орков. Пришлось испортить кувшин. В кувшине была вода, и заодно испортилась прическа Инэльдэ. Даэроса это небольшое дополнение порадовало. А чтобы Дева думала не о прическе, а о самом способе, сообщил, что количество орков значения не имеет. И следом поблагодарил за радость по поводу их возвращения вовремя — Светлому было бы очень тяжело становиться «массовым убийцей и мясником». Для нежной психики травматично. Пока — нежной. Так что два орка для начала — как раз.

Темная быстро ухватила суть и стала смотреть на «Властелина» несколько иначе. Нэрнису этот взгляд не понравился. Он почти свыкся со своим одеянием и даже временами забывал про него. Пришлось вспомнить. Они, конечно, спешили, но надо было все-таки переодеться. Еще больше такое внимание не понравилось Даэросу. Когда с методами избавления от орков было покончено, брат самодовольно ухмыльнулся и пригласил Инэльдэ вниз, в тот самый Зал, через который они явились «в этот мир». По дороге он рассуждал о том, какими бесценными членами общества являются разведчики. Из таковых у Инэльдэ имелся только старший родич Ларгис. И то — с недавних пор. Так что, по словам Даэроса, она еще «не прониклась значимостью». Пока. Дева шипела ему в спину, полагая, что ей намекают на возможность подчинить её, ненаглядную, приказом через старшего. Даэрос даже остановился и обернулся. Поблагодарил за свежую идею и пообещал воспользоваться при случае. Темная захлебнулась возмущением. Нэрнис испытал прилив сочувствия — похоже, отделывать ей ножи тарлами брату не придется. Разве что он пожелает умереть с красивым ножом в спине.

В пещеру спустились если не враги, то уж точно — не друзья. Ларгиса захватили с третьего уровня. Нэрнис хотел было свернуть с намеченного пути и пойти все-таки переодеться, но брат настоял на совместном посещении памятного места. Вероятно, желал, чтобы Светлый разделил с ним триумф. Пришлось разделять.

Для начала Ларгис, подчиняясь приказу Даэроса, ответил на прямо поставленный вопрос: «Есть ли за внешним камнем внутри-Предельного коридора некая полость… лаз, отверстие». Старший Ар Туэль даже удивился. И за этим его приглашали прогуляться вниз? На такой вопрос он мог ответить и с третьего уровня. «Великий Открывающий Даэрос сначала перекрыл стеной выход с той стороны. Но как только все вошли сюда, в зал, сомкнул стены коридора по всей длине. Так что там даже червь не проползет!». Полутемный не собирался давать Инэльдэ слишком много времени на осознание этого печального известия. Планы по возведению антуражных строений никто не отменял, чтобы тратить бесценное сейчас время на любование эффектами. Но брат все-таки позволил себе получить истинно Темное удовольствие. Развалился в её, Инэльдэ, кресле и произнес речь. Натренировался за последние дни. А манеру говорить, растягивая слова, так хорошо скопировал, что Ларгис почти дышать перестал и глаза прикрыл. Разведчик умел скучать и страдать от отсутствия своего обожаемого Повелителя.

— Вашей Силы, дорогая моя, вряд ли хватит, чтобы открыть проход самостоятельно. Даже если допустить, что Вы соберете всех здешних подданных… Амалироса. Даже если у Вас в подгорьях родятся новые открывающие, Вы его не откроете. Потому что я, надо же какая досада — Полусветлый… Попробуйте, прикоснитесь Силой и Вы все поймете. И в отличие от Вас, я еще и безмерно, прямо-таки сверхъестественно добрый. Я своим сородичам готов рассказать всё. Все, что их касается. Никак не думал, что Вас касается что-то из моего давнего и недавнего прошшшлого, но раз уж на то пошло… Когда я совершенно случайно создал в Верхних и Подгорных Чертогах… Амалироса лишние отверстия, то их закладывали камнем. Догадываетесссь почему? А подгорный проход к Торму даже… Амалирос не смог закрыть. Так что даже если Наш… и Ваш Повелитель лично явится в нужное место с той стороны, ситуацию такое дивное явление не изменит. Никак. Это потому, что я — такой необычный. И Темный, и Светлый — одновременно. А еще у меня есть не менее необычный Светлый брат. А у Повелителя такого как надо брата нет. То есть, даже Амалирос не в состоянии повторить наше с братом достижение иначе как в паре с Владыкой Тиаласом. Как только Вы представите себе эту пару Правителей в кустах с той стороны, Вы надеюсь, осознаете, что ни отсюда, ни оттуда — прохода нет. Пока я его не открою!

Такого количества концентрированного «Амалироса» Инэльдэ спокойно вынести не смогла. Повелитель, к которому она никак не стремилась, вполз в её владения незримой тенью. Даэрос хорошо постарался с воплощением. Эта же тень маячила за плечами старшего родича. Тут даже сомневаться не приходилось.

Ларгис гордился своим командиром — Открывающий Даэрос очень правильно напомнил его младшей родственнице, чьей подданной она является. Особенно ему понравился «наш Повелитель». Потрясающий командир — был бы совсем Темным, родился бы разведчиком.

Когда Инэльдэ стала шипеть, что это — ловушка, против неё сговорились и неосторожно включила в число сговорившихся некоего Выползня, Старший Разведчик уже проникся пониманием ситуации. Родственницу следовало призвать к порядку. И командир правильно сделал, что позвал его с собой. Если кое-кому не хватает преданности Повелителю, то её надо внушить.

Даэрос и Нэрнис отправились ваять Цитадель, а Правительница Ар Туэль осталась слушать все, что ей хотел рассказать Ларгис о Выползнях и верных подданных. Страшная месть. Полутемный даже исполнился состраданием. Временно. Потом решил, что не убьет же её родич, и вспомнив об одном не очень важном, но нужном деле отправился на второй уровень. Нэрнис, наконец, мог переодеться и вздохнуть свободно.

Сначала прибежала взволнованная Пелли. Потом примчалась запыхавшаяся Вайола. Она утверждала, что Принц Даэрос собрался её наказать и велел отправляться «на конюшню». В бывшей конюшне находиться было невозможно. Там Сульс растянул во весь пол шкуру выползня и выгнал деву. Она и сама сбежала бы — в замкнутом помещении дышать было нечем. Но Воительницу смущал не столько запах, сколько способ наказания. Полутемный же предупреждал, а он слов на ветер не бросает. Нэрнис понял, что брат вполне может исполнить обещание. С его сегодняшним настроением, даже слишком хорошо исполнить. Даэрос не заставил себя долго ждать. Где же ещё было прятаться воинственной деве, как не за спиной его доброго Светлого брата? Она и спряталась, как только увидела, что Полутемный пришел не с пустыми руками. Вожжи были при нем.

Вайола осознала, что наказания не избежать — Принц Даэрос все равно догонит. Его Светлый брат не выглядел надежным защитником. Воительница попыталась заглянуть в бездну позора и не смогла. А тут еще Пелли показала дурной пример и сдавленно охнула. В результате, вместо обещанных вожжей дочь Мастера Бройда получила воды в лицо и за шиворот, рыдания и сострадание Пелли, искреннее изумление Нэрниса и взгляд Даэроса, полный неизрасходованной злобы.

Полутемный почти сжалился и заменил способ наказания. Приведенная в чувство Воительница была направлена на помощь Сульсу. Возмущенная Пелли не собиралась бросать подругу и отправилась вместе с ней. Даэрос выругался и зашвырнул вожжи в угол.

Пока Нэрнис шел за братом к нижним уровням, он узнал много нового. Особенно об Инэльдэ. Светлый полагал, что с правительницей и так все понятно. Его куда больше занимал вопрос «Способны ли гномы падать в обморок или это — первый случай в истории?» Полутемного брата, наоборот, совершенно не интересовало, может он или нет гордиться новым достижением. Чем ближе они были к нижним выходам, тем больше Даэрос мрачнел. Злость постепенно иссякала, а последствия такого «нежного» разговора с любимой девой оставались. Такая не простит. Еще и отомстить попытается. Не повезло им с братом — и так кругом сплошные цели и задачи, не знаешь с какой начать, а тут еще и Темные девы с ножами за спиной крадутся. Только успевай оглядываться. А Даэросу не повезло вдвойне — никакой взаимности с предметом его чувств.

Светлый рассмотрел ситуацию и пришел к выводу, что ничего особенного в Инэльдэ просто нет. Как в таковой. Просто Темная. Несколько грубовата и резковата в движениях. К различиям во внешности сородичей Даэроса Нэрнис только-только начал привыкать. Никакого разнообразия — волосы белые, а глаза настолько темные, что разбирать какой у них там оттенок было просто неприлично. Не смотреть же пристально в глаз. Даэрос на общем фоне выделялся как сверкающий тарл, а Инэльдэ с этим фоном сливалась. Так что, единственным её отличием мог быть, на взгляд Светлого, статус правительницы. Иначе как еще она могла завладеть вниманием Даэроса? Оставалось только надеяться, что сегодняшний разговор, который этот статус свел почти «на нет», послужит делу излечения. Нэрнис не мог по-другому характеризовать избавление от душевной зависимости. Специализация сказывалась. Очевидная детская травма брата была разложена на составляющие и вывод сделан: Даэрос перенес частично образ Амалироса на Инэльдэ и собрался добиваться любви правительницы — в качестве компенсации за пренебрежительное отношение к нему Повелителя. Тяжелый случай. Но сообщать Полутемному свои выводы было рано. Сейчас он еще был не готов их воспринимать.

Даэрос закончил ровнять площадь.

— Нэрьо, о чем ты там мечтаешь? Сдувай отсюда пыль и пошли, займемся застенками. Я буду воплощать твою личную тюрьму. На тебе — ручьи.

— Знаешь, Даэр, я с тобой даже спорить не буду. Тюрьма, так — тюрьма. Извращенная, да? Тюрьма с озером. Страшно и красиво. — Светлый попытался представить себе пленников, беседующих о вечном на берегу подземного озера. Пленники-люди вписывались в мрачный пейзаж, а пленные орки — никак. А брат непременно потребует завести хотя бы пару пленных орков.

— Светлый мой брат… Такая потрясающая идея даже мне в голову не пришла. Озеро для узников. Может, ты их там купать собрался? Лично? Нэрьо, не пугай меня раньше времени. Как-то ты резко взял с места в галоп, Властелин. Я собирался всего лишь сделать застенки сырыми и холодными. Вода по стенам, плесень по углам, мокрицы по щелям. Ожидаемо и угнетающе. Зимой там будет особенно холодно. Хотя, если ты хочешь, я могу и твои идеи воплотить где-нибудь. Мне не жалко. — Полутемный был мрачно спокоен.

Нэрнису это спокойствие не нравилось. Было в нем что-то от трагедии. Вот только тоскующего и страдающего помощника Властелина им не хватало.

— Даэр, я понимаю, что сегодня не самый удачный день. Для разговора тем более. И все-таки… ты излишне серьезно относишься к Инэльдэ. Ну, подумаешь, попыталась настоять на своем. Ну, на смерть отправила. По её мнению. Так это же ваши Темные обычаи. Расчет и коварство. Даже я не удивляюсь. А ты, ну просто, как первый раз сталкиваешься… Не поверю — у тебя опыт общения с Амалиросом имеется.

— А-а! Ну, тогда я тебя еще больше удивлю, наивный Властелин. Дело не в том, что она как правительница устроила нам проверку. Это нормально. Ненормально было бы, если бы Инэльдэ верила каждому встречному на слово. Я тоже не стал заранее рассказывать, какой у них будет выход, если мы старый лаз уничтожим. И, подумаешь, слегка поссорились. Пошипела бы и перестала. Все гораздо сложнее… Она влюбилась. — Даэрос вздохнул. — В тебя. Поздравляю с первой жертвой.

— Ты шутишь? Нет… ты не шутишь. Значит, ты ошибаешься. — Нэрнис был в шоке. — Это невозможно. Совершенно невозможно определить чувства вот так сразу. С чего ты взял и зачем ты это выдумал? Даэр, скажи мне как брату, ты из тех, кто любит страдать от нечего делать?

— Наивный. Я видел, как она на тебя смотрела. И как… В общем, моя идея с твоим образом удалась. На Темных дев будет действовать убийственно. Одна уже есть. Извращенка! — Полутемный обернулся. От нижнего выхода к братьям спешил Ларгис. — А вот и её родственник. Спросить его что ли? Может, у них в роду такие подверженные образам встречались и раньше? Кстати, я как раз придумал украшение. То, которого не хватало. Сульс нарисует портрет Инэльдэ, пусть позирует, а я сделаю нефралевую рамку. Ядовитый плющ как раз подойдет для обрамления. Повесим тебе на шею, будешь орков пугать.

— Брат, я себе на шею, что угодно уже готов повесить. Пусть даже и мазню Сульса. Но ты подожди с выводами. Инэльдэ, может и Темная, но я-то как Светлый должен был что-то почувствовать. А я не почувствовал. И если вспомнить все о вашем Темном многоуровневом коварстве… себе во вред, то вполне можно предположить и другую причину этих самых взглядов. — Нэрнис старался изо всех сил вывернуть свое сознание на манер Темных. — Твои сородичи, как только чувствуют, что их обыграли, сразу же совершают два-три ответных действия. Зачастую, необдуманных. Разве нет?

— Конечно. Что-нибудь да сработает. В нужную сторону. А потом этим можно будет воспользоваться.

— И какие ответные действия последовали со стороны Инэльдэ? — Светлый нащупал нужный путь. Сначала он казался ему надуманным, утешения ради. Но теперь уже обретал вполне реальные черты.

— Никаких. — Полутемный задумался. — Невероятно. Злость — не в счет. Значит, думаешь…

— Думаю. Ты ей ожерелья и кольца дарил. Ювелир. Может, кому-нибудь еще дарил? Вот, если не дарил, то с тобой все ясно. Нечего было ей показывать свое нежное отношение. Сам виноват. И если Великого Открывающего Даэроса Силой не задавить, то можно вполне качественно задушить сомнениями, ревностью, и заодно, что очень ценно — поссорить со мной. Со Светлым братом, которого так не хватает Амалиросу по твоим же словам. Самый что ни на есть Темный подход к делу. Давай представь, что мы поссорились.

— С учетом, что ты Светлый… она вполне могла измыслить эту глупость. Нэрьо, ты не зря учился. А теперь давай, раз ты такой умно мыслящий, предложи выход с позиции Властелина. Изобрази коварство. — Даэрос сверкал глазами и радовался как дитя. Надо же, как она ловко его «достала». — Давай, быстрее изобретай что-нибудь ценное. А то Ларгис уже близко. Ну, знаток душевных завихрений, напрягисссь! Я не умею строить козни против любимых дев. Это вообще первая любимая дева и я не знаю, что с ней делать!

— Не торопи меня! — Нэрнис без властелинского одеяния с трудом вживался в образ. — Ты теперь будешь оказывать знаки внимания… Вайоле нельзя — жалко воительницу. Пелли…. Могли бы договориться, но она — сестра. Охмурять постороннюю Темную деву — никуда не годится. Даэр, нам нужна заговорщица. Будешь сидеть ночами, творить ей побрякушки, висюльки и прочую ерунду. Главное — побольше. Томно вздыхать, делать комплименты. Короче — от обратного.

— Потрясающе! Принимаем игру и поворачиваем против неё… А ты уверен, что это игра?

— Даэр, все влюбленные очень нервные и не в своем уме. Слегка. Особенно, если речь идет о предмете страсти. Гройн бороду завивает. Вайола от твоих идей в обморок падает. Пелли… ну, тут мы и так знаем. Сульс влюблен в свои творения и в себя — совершенно не в себе. Из всей нашей компании только двое пока могут трезво мыслить. Я и Расти. А ты — когда дело касается орков и планов. Как только речь заходит об Инэльдэ, у тебя разум меркнет. Попробуй и посмотри, как она себя поведет. Ну, если хочешь, я за ней поухаживаю. Так и быть — надену ради тебя эти тряпки и буду ходить гульфиком вперед. Хочешь? — Нэрнис представил себе, как он будет это делать и скривился.

— Хочу. Очень хочу. Брат, я тебе заранее благодарен. Сейчас я тебе такую тюрьму сочиню — закачаешься!

Но немедленное воплощение жуткого замысла пришлось отложить. Ларгис Ар Туэль в процессе длительной беседы с родственницей нашел корень всех зол. Шестеро родившихся здесь, за Пределом, Темных никогда не присягали Повелителю Амалиросу на верность. Совершеннолетних. Для Старшего разведчика это было невыносимо, вопреки всем традициям и вызывало в его душе что-то вроде ужаса. Особенно прискорбно было то, что его младшая родственница была в числе не поклявшихся. Вопроса «а надо ли это делать» Ларгис себе не задавал. У него таких вопросов быть не могло. Все шестеро уже ждали в знаменитом зале с коридором, народ извещен о торжественном событии и направлялся вниз, а командира он пришел известить лично.

Даэрос мечтательно улыбнулся. Кто как не Ларгис знал порядок обряда. Одно удовольствие посмотреть… А уж поучаствовать! Старший разведчик не расщедрится на малый обряд для дев. Этот — ни за что. Для своей родственницы — тем более. Самым приятным, на взгляд мстительного Полутемного, было требование по наличию кого-то кто примет клятву для Амалироса. Раз уж его самого тут нет. Единственным полноправным представителем Правящего Дома Темных здесь был сам Даэрос. Ну, надо же, совсем с этими заботами из головы вылетело. Но Ларгис не забыл и напомнил. Не просто Даэрос Ар Ктэль, а дядя «самих потомков самого Повелителя». Полутемный как-то не задумывался над окольными путями этого родства. Нэрнис был этим будущим потомкам куда ближе. Но его вознесению на вершину иерархии мешало его напрочь Светлое происхождение и преданность Озерным Владыкам. Но на крайний случай, сошел бы и он.

Разведчик оценил смущение и скромность командира. Надо же, забыть о такой близости к Повелителю. Невероятно! Нэрнис от проявления этих верноподданнических чувств просто ошалел. Этот Темный был ему непонятен. По рассказам Даэроса, Выползня или уважали, или боялись, редко и то и другое вместе, и еще — ненавидели. Тему любви к Повелителю они с братом как-то случайно затронули. Полутемный ясно сказал: «Амалирос не дева, чтобы его любить, да ему это и не нужно». Странно, что такой редкий подданный был не замечен и не отмечен. Даэрос на эти мелочи только рукой махнул. Ну, подумаешь, забыл рассказать о разведчиках.

— Они, Нэрьо, все такие. Выползень им, конечно, не позволяет обслюнявить себя с ног до головы, а то вели бы себя как восторженные щенки. Видишь, что с Ларгисом делается? Скучает по своему ненаглядному и пытается на меня свои нерастраченные чувства выплеснуть. Я понятия не имею, как их воспитывают, но по окончании обучения получаются вот такие ларгисы. Не знаю, чем он мальчишкам головы забивает… может отцом родным прикидывается, но разведчики это те, к кому заговорщики с предложением вступить в их ряды никогда не пойдут. Одно могу сказать точно — если бы Выползень нам с тобой доверял, а это как ты понимаешь — невероятно, разведчика он бы с нами не отправил. Это только кажется, что Ларгиса он «отпустил». Как же! Не попроси я сам отпустить с нами Ар Туэля, он бы другого отправил. Одно его слово и Ларгис попытается меня прикончить. Слово может быть доставлено сюда любым способом. Как только наладим насквозь-Предельные отношения, вот увидишь, разведчик с тобой попросится в Темные Владения. И тебе придется его с собой взять. А то от тоски загнется. Так что можешь не обращать внимания на его щенячий восторг от созерцания моей персоны. А количество влюбленных увеличить на еще одного сумасшедшего. А теперь, нам нужен перстень. Очень важный элемент в обряде. Пожалуй, попрошу у Матери перстень Дома. Давай, не топчись, накидывай свой плащ. Только не кутайся в него. Ты же обещал ходить гордо, забыл?

— Даэр, так перед Инэльдэ же, а там…

— А она тоже там будет.

За перстнем ходить не пришлось. Примчался Старший Разведчик и вручил Даэросу кожаный футляр. Полутемный сразу догадался, что внутри.

— Видишь, брат — малый перстень Представителя Правящего Дома. Вручается всем членам семьи и послам. Ларгис, почему не передали раньше? Нэрьо, пошли.

— Не приказывали. — Разведчик держался позади братьев и сверлил взглядом спину своего командира.

Из бокового прохода вынырнул Сульс. Поджидал, значит. Встревать в разговор оружейник пока не решался, но отправился следом и упорно пытался втереться между стеной коридора и Нэрнисом.

— Ар Туэль, я даже спрашивать не буду кто «не приказывали» и что в таком случае приказывали. Вы же все равно не скажете. Последний молочный зуб, не преданный Повелителю Вы себе вырвали еще в детстве. Передайте Амалиросу при случае, что я Вами горжусь. В его отсутствие. Сколько дев принимают участие в обряде, и как Вы планируете провести сам обряд? — Даэрос учел рекомендации брата-специалиста и решил даже внести некоторые дополнения. Если Нэрнис прав, Инэльдэ либо попытается отомстить, либо сдастся. Последнее было не интересным — наверное, перстень Дома Ар Ниэль Арк Каэль повлиял.

— Дев будет две. Моя родственница и Таильмэ Ар Нигэль. Мужчин четверо. Перечислить кто?

— Не стоит. Вы же понимаете, почему я спрашиваю. Какую форму обряда Вы предпочтете для Инэльдэ?

— Полную. Она, конечно, дева. И это — редкость, чтобы глава не самого знатного Дома, будучи не мужчиной, исполнила полный обряд, но она здешняя правительница. Однако, я бы просил Вас о полном обряде и для Таильмэ. — Разведчик был смущен, и это смущение скрыть не мог. Голос выдавал.

Даэрос правильно понял почему: недоговаривал. Он подергал Нэрниса за плащ, призывая брата прислушаться. Сульс все-таки пролез, нашел не занятого разговором эльфа и шептал Нэрнису что-то про бычьи ноги. Нашел время!

— Ларгис, рассказывайте, почему Вы просите о полном обряде для этой Таильмэ? Кто она такая? — Полутемный дернул брата еще раз и многозначительно посмотрел на Сульса. Оружейник умолк, но сопел возмущенно.

— Таильмэ Ар Нигэль — подруга Инэльдэ. Почти бывшая. У них как раз перед нашим приходом за Предел вышла ссора… Я сообщил своей младшей родственнице об обряде и она….

— А-а! Она Вас слезно просила не делать разницы ни для одного из принимающих участие в этом священном действии. Так? — Полутемный даже облизнулся, предвкушая.

— Так, командир. Вы редкостно проницательны. Поправка — до слез дело не дошло.

— Вот что, Ларгис! Мы здесь оказываем невиданную честь Вашему Дому. Инэльдэ даже главой этого Дома не является. Полагаю, что даже Ваша Благородная Мать не удостоилась полного обряда. Мы здесь не ссоры дев улаживаем — у кого кружева… ножи лучше. Я так уж и быть не обращу внимания на непочтительное поведение Вашей родственницы… и на Ваше потакание этому безобразию. — Даэрос погладил перстень и улыбнулся. Нэрнис с сомнением посмотрел на брата.

— Командир, Великий Открывающий… Вы добры как, как… — Ларгис не мог подобрать сравнения. Действительно, он совершил тяжкий проступок. Надо же было так оплошать. Тут такая честь, а он…

— Я добр, как никогда. Поэтому переходим к следующему вопросу. Сульс, что Вам надо?

— Бычьи ноги. Четыре. Все задние. Но об этом никто не должен знать. — Оружейник пошел в атаку.

Эльфы поняли, что ноги у Сульса будут. Не отстанет.

— Надеюсь не все левые и не все правые? С мясом или без? — Даэрос намеревался избавиться от дурнопахнущего соседства как можно быстрее. А то они все пропахнут его заквасками. — Идеи из Вашего мешка?

— Они самые. Мяса не помешало бы. На ужин. Но копыта — обязательно. А быки должны быть большими. — Требования множились. Оружейник не стеснялся, когда речь шла о творчестве. Жаль, что ни о чем другом она у него и не шла.

— Гномы скоро пригонят стада. Будет забой скота — выбирайте. Но размера я Вам не обещаю. Будут коровы — берите коровьи. Мы не на ярмарке. А теперь ступайте к себе. И к вечеру набросок… существа должен быть готов. Шкуру еще надо натянуть и высушить, если Вы забыли.

Оружейник не совсем довольный результатом заторопился обратно. Он в последнее время ничем не был доволен. Краски купить обещали. Если бы он не напомнил в Ванзе, уехали бы без красок. Ничего этим эльфам поручить нельзя. Как увидели орков, так обо всем и забыли. Пришлось самому, следуя проверенным путем раздобывать необходимое. Отловил местного жителя, пообещал, что сейчас Властелин разнесет весь городишко в щепки, если ему, главному художнику не найдут местного рисовальщика у которого есть эти самые краски. Нашли. Краски были не растертые, пришлось еще и масло искать. Так его же еще и отчитали, зачем задаром принял.

Оказалось, что разорять здешних граждан может только Светлый Принц в диком наряде, а он, Сульс, должен ни к кому не обращаясь с дурными вопросами, расплачиваться сам. Полная несправедливость. Во-первых, денег на расходы не выдали. Даже не спросили, а есть ли они у него? Во-вторых, и рисовальщик из Ванза и та старушка из деревни просили принять в дар. Что же ему, отказываться что ли? Какие-то эти эльфы — нечуткие существа. Они на него шипели, рычали, утверждали что он «пользуется моментом», проще говоря, обвинили во всем, в чем можно. Разве что не в учиненном ими разорении. Благоро-о-одные! Хоть бы карту своего благородства нарисовали, чтобы посмотреть на его границы. Кстати, ту карту плащеносцев, что он перекопировал собственной кровью, так и не вернули. Да, и не заплатили. Ни за кровь, ни за рубаху, на которой он её рисовал. Надо будет напомнить. А к той старушке из деревни, он бы еще раз наведался, когда она найдет остальные улетевшие чучела. Ведьма — не ведьма, а муж у женщины был головастый, что б ему в Вечных Чертогах было весело! Немного расстраивает, что идея не его самого, Сульса, посетила. Но — ничего. Зато он сразу ухватил суть. Попробуй, не ухвати, когда видишь чучело петуха с собачьими ногами и кошачьей головой. Старушкин «Дух Оборотень». Советчик в вопросах колдовства. Впечатляющее животное. Жаль, что выползень — скотина большая и равных ему по размерам тварей не имеется. От быка, разве что ноги пристроить можно. Дополнительно к его двум. Передние лапы придется оставить как есть. А еще нужны серпы… лучше косы. Надо было у крестьян попросить. Бычьи и коровьи шкуры он как-нибудь с эльфов стребует. У них много сразу просить нельзя. Как показал опыт — несколько нужных вещей из списка все равно забудут.

Сульс нашел свои комнаты быстро. Оттуда сильно пахло, и там стонала Пелли. Воительница давилась молча. Только время от времени предлагала подруге покинуть это жуткое место. Это же не её наказание. Но Пелли, несмотря на свою кажущуюся мягкость, показывала истинное мужество и стойкость. Она решила страдать до конца. Или до своего, или до конца шкуры. Как получится. Но братьев следовало пристыдить. Темного, может и не удастся, а вот Светлого — запросто. Мало того, что ребенку благородного происхождения угрожали вожжами, так еще и отправили работать почти что в нужник.

Сульса стыдить было бесполезно. Он ухватился за помощниц как голодный за кусок хлеба. Эльфы, которые помешивали выползня в закваске пока оружейник отсутствовал, лежали по домам и делали вид, что умирают. Новых Сульс пока выпросить не успел, а добровольцев не было. С этого уровня вообще все сбежали, кроме правительницы Инэльдэ, у которой здесь были комнаты. Эту Темную деву оружейник возненавидел. «Его эльфы» рассказали, что подчиняясь воле Открывающего они спасли зловонный трофей. Правительница велела выбросить будущее творение, как только он, Сульс, уехал «убивать орков». Так что Темные пострадали с двух сторон: не выполнили приказ Правительницы и посменно дышали здешним воздухом. Не отпустить таких стойких защитников имущества на заслуженный двухдневный отдых Сульс не мог. Даже решил выучить потом их имена. При случае, если не будет занят. Девицы, конечно, не слишком большая подмога, но отмыть шкуру перед дублением смогут.

В Зале Стены горели факелы, мерцали синеватым светом кристаллы. Кресло правительницы было покрыто черной, шитой золотом тканью и пустовало. Сама правительница и пятеро её подданных стояли в центре зала и ждали. Остальные пришедшие располагались вдоль стен. Свободного места уже не было. Конечно, такое развлечение за последние восемьсот двадцать пять лет кто же пропустит?

Может быть, если бы Инэльдэ с детства жила среди подданных Амалироса там, за Пределом, она бы относилась к обряду проще. В любой его форме. А то и сочла за честь. Но она не жила и никогда не рассчитывала принимать в нем участие. Предугадать такую историю с отрыванием и закрыванием Предела она тоже не могла. И в этом Инэльдэ себя не винила. Такое не просчитывается. А вот кое-что другое — да. Вполне можно было задуматься, кого может прислать к ним Амалирос? Для начала — такого же злобного и коварного как он сам. И верного. Ну, про владение Силой, даже и вспоминать не стоит. Любой Повелитель, в первую очередь, избавился бы от того, кто может с ним поспорить. Когда-нибудь, когда верность слегка иссякнет.

Инэльдэ чувствовала, что ожидание обряда становится не менее тягостным, чем сам грядущий обряд. Напросилассссь. Нашла с кем сцепиться. А родич… Разведчик. Надо было не отмахиваться от рассказов старших, не считать половину из них глупыми сказками про счастливую жизнь. Тогда бы сообразила, и кто такие разведчики, и кто им на самом деле родня. В первую очередь. Много чего надо было. Хотя бы не заявлять Ларгису «А я твоему Повелителю в верности не клялась!». Правительница… Правительницы не теряют голову от пары сережек, не бесятся от бессилия, не мечутся в ожидании кое-кого по Верхним Чертогам. И по нижним — тоже. И не метают целыми днями ножи в стенку. В любом случае, даже допуская такую слабость, не встают потом в позу, не строят из себя коварных и безразличных, чтобы за все предыдущие дни отыграться. Ну, кто бы сомневался, что такой Открывающий с орками справится? После стольких открытых уровней, коридоров, озера и двух горных хребтов, превращенных в непреодолимую преграду. Он сам-то подсчитал все заточенные им скалы? Да его не только в ближайшие селения, его в степь можно было посылать с завязанными глазами.

Инэльдэ поняла, что полное падение не за Пределом — сейчас она при всех пустит слезу. Но она же хотела просто Светлого позлить. Ну, слегка. Посмотреть какой у него будет вид, после встречи с «бывшими родичами». Здесь же это любимая шутка… Кстати, и со Светлым надо было быть поосторожнее. Как выяснилось. А уж пытаться с ним заигрывать… Ладно, похоже, он не понял. Зато Ар Ктэль понял. За попытку встрять между братьями, надо было ставить памятник собственной глупости. Количество ошибок, совершенных за одно утро перевалило через все мыслимые пределы. Родич-Разведчик под конец добил новыми сведениями. Так что… это не она что-то там скрыла. Это от неё скрыли. Самое главное.

Раньше принять клятву было некому. Она-то думала, что и теперь — некому. Но, как объяснил старший родич, очень даже стало «кому». Мало того, что Даэрос Ар Ктэль оказался редкостным Открывающим, так он еще и в родстве с Повелителем Амалиросом состоял. И не только он. Его Светлый брат — тоже. Это какое же по степени коварства и Силы должно быть Светлое семейство, чтобы сам Амалирос решил с ним породниться? Более того, у за-Предельных Темных уже ожидается Полусветлый наследный сын Правящего Дома. Почти как Даэрос, только маленький. А большой Даэрос сейчас отомстит. Надежды на то, что Ларгис уговорит его на малый обряд — никакой. Разве что самая призрачная — Инэльдэ же видела, что она ему… понравилась. Хотя, в вопросах мести такие мелочи не учитываются. Даже — наоборот. У Темных и так не слишком много места отведено под нежные чувства. И если их задеть… А еще эти чувства можно очень быстро уничтожить, особенно — в самом начале.

Первой красавицей Инэльдэ себя справедливо не считала. По этой части первенство признавалось за «дорогой подругой» Таильмэ. Правительница почиталась за Силу и ум. До сегодняшнего дня. Преимущества таяли одно за другим. Средняя Открывающая, правительница… будь проклят этот обряд, а ум — где-то был недавно. Если для прочих Темных это еще не ясно, то Даэрос наверняка счел её глупой. Очень самоуверенной и очень глупой. А кому нужна не самая красивая дура?

Инэльдэ закусила губу, чтобы не разревется. Всё — прахом. Возненавидеть его, что ли?

Гонец с нижних уровней прибежал и по привычке направился к Инэльдэ. Пока — по привычке. Замечательная новость — гномы гонят стада, идут телеги груженные углем, дровами, просили всех, кто не занят, идти на разгрузку хлебного обоза. Неимоверно щедрый Открывающий Даэрос отсыпал гномам белых тарлов и велел скупать все съедобное и годное к переработке в запасы. Гномы, конечно, поделились новостями с гонцом. И сейчас эти новости отправятся по всем уровням. Великий избавитель поставил две задачи. Первая — гонец восторженно вздохнул: «Темные эльфы никогда больше не будут есть мясо выползней!». И вторая: «Оркам здесь есть будет нечего». Пафосно. Как раз то, что надо. Ар Туэль отослала гонца с приказом — всех, кто остался внизу, отправить к обозам. Пожалуй, это был последний ёё приказ… Даэроссс — воплощенное коварство: защитил, накормил, обогрел, не жалея собственных, не иначе как за счет Амалироса, тарлов. Силу продемонстрировал исключительно на камне, не на чьей-нибудь шкуре. Прогулялся по окрестностям, в компании девицы и ребенка. В общем, весьма быстро, но ненавязчиво заслужил всенародную любовь. Обожание. За один краткий визит и последние двенадцать дней. Все! Жизнь кончилась. Началось существование. Инэльдэ побледнела и успокоилась. Обряд уже ничего не менял. Хоть полный, хоть малый. Все равно.

Даэрос вошел в Зал Стены, задержался у входа и осмотрел собравшихся Темных. Глаза горят, все перешептываются. Примерно так выглядели их сородичи, собираясь посмотреть на поединок в Чаше. Азартно. Не исключено, что и ставки втихаря делают. Хотя, на что тут ставить? Прошел к Стене Предела, склонил голову перед стрелами в его ткани. Нэрнис и Ларгис последовали его примеру. Очень торжественно получилось. Народ одобрительно зашумел. Вот интересно, на это кресло надо сразу садиться или как? В Амалироса Даэрос не играл даже в детстве. Это не пару фраз сказать. Придется думать над каждым жестом. Повелители, определенно, несчастные существа — занимаются всякой ерундой. Даэрос поднялся на возвышение и заявил:

— Принесите еще одно кресло. А я пока сообщу новости. Здесь только что был гонец. Я встретил его по пути сюда. — Полутемный глянул в сторону Инэльдэ. — Вам доложили? (Правительница медленно кивнула. Что это она изображает? Нежелание даже кивнуть? Какие мы упрямые!). — Отлично. Значит, Вы уже знаете, что пришли обозы. Гномы у нижних выходов уже забивают скот. Очень ко времени — после обряда можно будет устроить праздник. Необходимо. Не знаю, когда у вас здесь был последний праздник, но еще один по столь значительному поводу не помешает. — Судя по радостному гулу, наполнившему зал, Инэльдэ не удосужилась никому ничего сообщать. Эгоистка. А то, что Темным надо иногда что-нибудь праздновать, а не только с ножами бегать, она, похоже, и в голове не держала. Хотя, при её-то жизни, таким мыслям завестись было просто неоткуда. Внесли кресло, и Даэрос продолжил. — Кресло для моего брата поставьте сюда. Места хватит. Старший Разведчик Повелителя Амалироса Ларгис Ар Туэль объяснит вам, зачем понадобилось второе кресло. — Даэрос медленно выдохнул и сел. Нэрнис опустился рядом.

Радостное настроение присутствующих немедленно сменилось на недовольство. Ропот даже чем-то напоминал рокот прибоя перед бурей. Тут и там слышалось возмущенное шипение. Темные были не в восторге от такого поворота. Ни дать, ни взять — два Правителя. Светлый только очень странно одет. Но может у них теперь так принято. По праздникам. Подданные Инэльдэ, как и она сама предположили, что второе кресло — для неё. А сажать Светлого на такое место — почти оскорбление. Или не почти. В Зал вошли запоздавшие — Аль Манриль и Исильмэ. Исильмэ пришла полюбоваться на сына. Морнин — погордиться. Он, конечно, и так каждый день ходил гордиться Даэросом в Верхние Чертоги, но сказывался двухсотлетний недобор отцовской радости. И еще — обряд. Он никогда этих Темных обрядов не видел. Если бы не новое положение Сына, то и не довелось бы. К тому же, Морнину как послу необходимо знать местные обычаи. Даже все время недовольная чем-нибудь Исильмэ склонила голову ему на плечо и сверкала повлажневшими глазами. Полное семейное счастье!

Даэрос раньше перед таким количеством Темных речей не произносил. Если бы не последние дни, когда он тренировался, пусть и перед орками — стушевался бы, наверное. По спине гулял неприятный холодок. Пока все шло правильно. При появлении его отца Темные уже почти рычали. Замечательное попрание местных обычаев! Нэрнис как-то ему рассказал о таком приеме: «качать настроение». Как лодку на воде. Любое массовое собрание жаждет эмоций. На одной и той же волне их все время держать нельзя. Насколько Даэрос понял, без научных вывертов такое управление народом укладывалось в простое правило: чтобы добиться всеобщего ликования, надо сначала сделать что-нибудь неадекватное, с намеком на оскорбление. А потом перевернуть все с ног на голову. Народ, обычно очень радуется, что его не оскорбили. В очередной раз. Фактически, получается радость из «ничего». Правда, Нэрнис рассказывал тогда про людей, но, похоже, это правило подходило и для эльфов.

Ларгис, как управляющий обрядом, встал рядом с Инэльдэ и потрясающе кратко изложил обоснования и притязания двух братьев на занятое ими место. Пусть Даэрос и сомневался, в какой именно день был заключен Брачный Союз между Амалиросом и Элермэ, но в том, что «был» он нисколько не сомневался. Так что Ларгис правильно объединил имена двух Домов. Разведчик, по сути, ничего и не рассказывал. Он излагал факты, а точнее — изменения в родословной. Свои «изменения» Полутемный как-то продумать не успел, но Ар Туэль без запинки произнес его титул для такой степени родства: Даэрос Арсан Ниэль Арк Каэль, Ар Ктэль, Нир Аль Арвиль. Одно дело, шутить о родственных связях, и совсем другое — слышать, как имя Правящего Дома влезает в твою семью. Интересно, Выползня кто-нибудь порадовал таким потрясающим звучанием его, Даэроса, титула? Наверное, не рискнули. Надо будет отправить с Нэрнисом письмо и непременно подписаться. Пусть шипит. От приятных раздумий отвлек Ларгис. В полной тишине его голос прозвучал излишне громко.

— Прикажете начать Обряд Клятвы?

Полутемный еще раз осмотрел зал. Великолепно. Стоят. Молчат. Осознают.

Темные, действительно пытались осознать. Их размышления о Доме Аль Арвиль протекали тем же руслом, что и раньше размышления Инэльдэ. Нэрнис, как представитель этого таинственного и не иначе как могучего Дома сидел с задумчивым видом у всех на виду. Через него увязывались в одну семью с Повелителем и их «Светлый Защитник» Аль Манриль, и его Темная спутница, и, конечно же, сам Великий Открывающий. Перевес был на стороне Светлой родни Повелителя, но и без Темной не обошлось. Четыре члена Правящего Дома, это почти целый Повелитель, особенно, если учитывать их возможности. А может даже больше. То есть — полная безопасность. Светлые в их сознании немедленно потемнели до нужного оттенка и сначала тихо, а потом, как надвигающийся штормовой вал по Залу Стены пронесся радостный вопль как минимум пятисот Темных. По всему выходило, что заботливый Повелитель Амалирос прислал к ним не абы кого, а исключительно членов своей семьи и Разведчика, что по сути не сильно отличается. По крайней мере, по степени доверия и ценности его персоны. Даэрос понимал их радость с небольшим дополнением — эти подданные за время существования Предела несколько отвыкли от Выползня. И от жизни под его чутким руководством. Поэтому испытывали радость, не замутненную подозрительностью.

Инэльдэ наблюдала, как Открывающий вертит её подданными, и досада на свои ошибки все больше становилась похожа на страх. Такой по началу простой и любезный Полусветлый оказался слишком не простым. Даже обидно, каким не простым. И даже представлять страшно, каким он может быть не любезным. Сразу вспомнилось мучнисто-белое лицо пленника, который страдал от боли в суставах и связках. Даэрос ему… на поверхности, а не где-то под горами, руки повыдергал. Буквально. Ар Туэль с запозданием заметила, что дрожит. Первый раз в жизни. Но все-таки сдаваться было рано. Может, его как-то дополнительно очаровать. Вот только чем? Тем, что она на пятьдесят лет старше? Или умением метать ножи? А надеть все его подарки — поздно и примитивно.

Даэрос жестом прекратил излияние всеобщей радости и Ларгис, наконец, начал обряд. Каждого «неполноценного» подданного Повелителя он лично сопровождал к возвышению, где с видом кота, объевшегося сметаны сидел Даэрос. Первыми клятву приносили мужчины. Они по очереди опускались перед ним на колено, произносили нужные слова о вечной верности, готовности умереть по первому требованию во Славу Правящего Дома и за своего Повелителя Амалироса (с полным титулом). Клялись, естественно, призывая в свидетели Единого Создателя, и страшный позор на весь свой Дом, если нарушат клятву.

Сначала Аль Манриль не понял, что такого необычного в этом обряде. Слова почти полностью совпадали со словами присяги Озерным Владыкам. Но потом оказалось, что сопровождающий Ларгис Ар Туэль нужен был не только, чтобы слова подсказать, на случай забывчивости от волнения. Он произнес ритуальную фразу: «Плащ Повелителя — знамя народа». Морнин вспомнил, что у Темных с древних времен сохранились обычаи, напоминающие о временах лишений. И хотя было не совсем понятно, куда эти эльфы могли пойти под знаменем, да еще под таким, но поклявшийся поднялся на еще одну ступень возвышения, опять встал на одно колено и поцеловал край плаща… его сына. Конечно, Даэрос олицетворял сейчас собой самого Повелителя, а его плащ, дикость какая, плащ Амалироса. Но, по мнению, Морнина, такой полный перенос образа был не естественным. Для таких случаев можно было бы позаимствовать из-за Предела вполне реальный плащ. Повелитель Темных не обеднел бы. Прибей на древко, раз уж это знамя, и целуй. Сын, конечно, не в праве менять порядок проведения обряда. Но мог бы и сесть поудобней и кусок плаща побольше из под себя вытянуть. А то создается впечатление, что его сейчас в коленку поцелуют. Хотя, мальчик, наверное, тоже волнуется. Но не может же у них для дев быть такой вот унизительный способ выражения преданности.

К ужасу Морнина оказалось, что очень даже может. Разведчик сопроводил к возвышению свою родственницу и произнес благодарственную речь. Он радостно и искренне благодарил Даэроса, лично, за великую честь для всего Дома Ар Туэль. Честь заключалась в том, что бледная Темная Дева удостоится полного обряда. Аль Манриль опять засомневался — а до этого, что был не полный? Куда еще полнее? Полнее было некуда. Инэльдэ Ар Туэль, так же как и предшественники, облобызала край плаща и, спустившись с возвышения, встала в один ряд со своими поданными. Морнин глянул на Исильмэ. Похоже, что и она удивилась не меньше его самого. Значит, был и другой вариант обряда. Этот Разведчик — совершенно бессердечное чудовище. Сын — тоже хорош. Мог бы и отказать не в меру преданному Темному.

Ларгис подвел к Даэросу очередную жертву. Таильмэ Ар Нигэль побледнела, два раза ошиблась в словах, но с горем пополам справилась. Похоже, она не поняла, что ей «честь оказывать» никто не собирается. Когда она собиралась отправиться ступенью выше, Даэрос, как и было положено по малому обряду, встал ей на встречу и опуститься вторично на колено не позволил. Придержал за плечи и сообщил собравшимся:

— Клятва принята.

Морнин понимал, что только что произошло что-то не совсем обычное. Или продолжает происходить. Надо было видеть, как хмурится Исильмэ, как раздувает ноздри Нэрнис — он тоже впервые присутствовал при таком вопиющем безобразии.

Даэрос удерживал Таильмэ за плечи чуть дольше, чем было необходимо. Улыбался чуть более благосклонно, чем всем прочим. А под конец смутил Деву окончательно. Окинул восхищенным взглядом и сказал, томно растягивая слова:

— Я непременно сообщу Повелителю, какие прекрасные цветы распускаются под здешними горами.

К ранее присягнувшим он проводил Таильмэ лично, запечатлев на запястье почтительный поцелуй. После чего поздравил всех, наказал помнить этот памятный день и хранить верность в сердцах.

Ларгис торжественно объявил о завершении обряда и счел свой долг выполненным. Теперь у него была вполне полноценная младшая родственница. Следовало поздравить её в тесном семейном кругу — теснее некуда, и переодеться к празднику. Этот день Разведчик тоже собирался запомнить, хранить, а лучше — регулярно отмечать. Чем не повод для ежегодного празднования? Инэльдэ, как и положено, была взволнована до немоты, бледна как полотно и шла пошатываясь. Проняло. Он, Ларгис, приносил клятву Повелителю, как и положено разведчикам в шестнадцать лет. Рыдал всю ночь от счастья. Если Инэльдэ будет рыдать — можно смело гордиться таким пополнением.

Нэрнис и Даэрос отправились наверх в свои покои. Праздник решили устраивать в Открытых Чертогах на фоне заката. Все, конечно, не поместятся, но можно по очереди. Пока они шли, Полутемный рассуждал о недостроенной тюрьме и о том, сколько столов поместится вдоль арок. Впереди по лестнице Ларгис вел под руку Инэльдэ. Нэрнис молчал и сдерживался. Но как только они остались одни, атаковал брата сзади. Сорвал с него плащ, вытер об него ноги и пинком отправил ни в чем не повинную тряпку под кровать. Даэрос не возмутился. Особой радости он тоже не испытывал.

— Нэрьо, не злись. Ну, перегнул, признаю. Пока не начался этот обряд, думал, что так ей и надо. А потом было уже не остановить. В конце концов, не первый случай в истории. Ларгис прекрасно про особую честь рассказал. А Таильмэ… ну, правда же — хорошенькая! Она тебе понравилась? Ну, не молчи. Ты же сам советовал найти «заговорщицу». А тут и искать не пришлось. Лучше бывшей подруги, просто быть ничего не может. Гарантированный результат.

— Да ты…. — Нэрнис просто пришел в ярость. — Бессердечный выползень! Вот, кто ты! Амалирос должен носить тебе тапочки! Затоптал, герой за-Предельный! Не перетрудился, не надорвался?

— Нэрьо, она нас на смерть отправила. Ты вспомни, как она радостно улыбалась… На случай нашей гибели даже планы составила. Кто из нас Темный… на половину? Я или ты? Ты одобряешь такое коварство, удар в спину? А кто вокруг тебя бродил и вздыхал от восторга? Даже если специально — тем более. Она специально, и я — тоже! — Даэрос почти самооправдался и уже не собирался раскаиваться. — Кстати, ты только что затоптал «Знамя народа». Выползень бы не одобрил. А я, как видишь — молчу.

— Наполовину? Покажи, где у тебя эта Темная половина? С какой стороны? Я её сейчас побью.

Нет, ну надо же, какой защитник… На самом деле и четверть не осилил бы, не то что половину. Вечно Светлые в безрассудство впадают. Только драки сейчас и не хватало. Советчик по душевным вопросам… Даэрос вздохнул и уселся за стол.

— Нэрьо, хватит. А то и правда поссоримся. Обещаю, я как-нибудь постараюсь… загладить свою вину. Но и устраивать здесь свары и тянуть Темных, каждый в свою сторону — тоже не годиться. Она поймет. Ну, сам, подумай — хорошо, что её самодовольную речь про нас покойников только Ларгис слышал. А если бы кто-то еще присутствовал? Пришлось бы либо проглотить, либо показывать ей кто тут из нас двоих… расчетливей. При всех. Это было бы посильнее, чем полный обряд. Я же не только из личных побуждений… А с Инэльдэ есть замечательный способ все уладить.

— Не только? Ладно, я тебе верю, что «не только». Закрой окно, а то народ мимо по галерее бегает и каждый кланяется. Я на Темных просто смотреть не могу. Обычаи… Тьма. Рассказывай про свой способ. Извиняться будешь? — Светлый выдохся от переизбытка эмоций.

— Извиняться? Нет. Зачем? У неё же кроме воинственности и упрямства есть привычка править. Согласится на другой обряд, получит обратно свою высоту положения.

— Еще один обряд? И что она будет при этом обряде целовать? Или ты будешь?

— Я буду. Она будет. И не что, а кого. Меня. Брачный Обряд… Ларгис произнесет свой титул и умрет от счастья. — Даэрос мечтательно прищурился. — Красссота!

— Брат, а у вас не было в истории так, чтобы после Брачного Обряда в спальне нашли два трупа. Он и она. Женились по взаимной ненависти и придушили друг друга от полноты чувств?

— Ты будешь смеяться, да? Были. Только не придушили. Она его — ножом, а он ей из последних сил шею свернул… Да ну тебя! Это вообще древние сказания. В них правды, как в тебе — Черного Властелина. И там была не ненависть, а… ревность. — Даэрос задумался. — Надо к Таильмэ пару эльфов приставить. Посопровождать немножко. Жаль, что у Инэльдэ такая подруга миленькая оказалась. Меня убивать нельзя. Пока Ар Туэль не принесет клятву Амалиросу лично, мое убийство приравнивается к нападению на него. А вот если ты прав… Брат, пошли, а то праздник превратится в поминки.

Праздник в поминки не превратился. Таильмэ Ар Нигэль была все время на виду. Недостатка в ухаживающих за ней не испытывала. Эльфы окружали её толпой, что неудивительно. А Инэльдэ не пришла, сославшись на дела. Её подданные совершенно неблагодарно не придали этому никакого значения. Все настолько привыкли, что она постоянно занята, что приняли её отсутствие как должное. Главное, чтобы Даэрос присутствовал. Мужское население Синих гор, составлявшее подавляющее большинство подданных, но находившееся двести лет в подавленном состоянии ликовало. Чувствовать себя слабее Полутемного родственника Повелителя было незазорно. А вот слабее Девы…. очень обидно. О положении дел, которые так занимали эту Деву поведал гордый Ларгис. Его родственница «рыдает от счастья».

Даэрос пить местное вино отказался — покупали его у людей, а как тут люди живут, они с братом недавно видели. Но у гномов, которые присоединились к празднику, был извинь. Не слишком плохой. И Полутемный пытался заглушить им отвратительное настроение. Его Отец сидел хмурый и было видно, что как только появится возможность, начнет распекать его не хуже брата. А может, и лучше. Мать и так понятно, почему не пришла — «жалеет девочку». Сын, бессердечное чудовище расстроил её до крайности. В этом он, конечно — виноват. Нэрнис, который, ну прямо как Пелли, хочет, чтобы кругом все были счастливы и сразу, пьет, страдальчески морщится и опять пьет. Пелли и Вайола не пришли, потому что устали и потому, что обиделись на него, злодея. Сульса и Расти он и сам бы сюда не пустил. Сульса, чтобы праздник не портил своими ароматами, а Расти вообще тут делать нечего. Проныра ушел на разведку. Сочувствовать пленным и втираться в доверие. Тренироваться. Гройн, прибывший с обозом уже наведался к предмету своей страсти и выглядел так, как будто задумал прикончить Полутемного своим гвоздем для завивки бороды. Даэрос выпил еще, вспомнил Амалироса и неожиданно испытал к нему симпатию. Вот оно как бывает — ты для них стараешься, с государственной точки зрения, и оказываешься самым виноватым. Всем весело, а ты сидишь и думаешь, как бы отсюда уйти. А нельзя. Он сегодня — «главное праздничное блюдо». Конечно, раньше на него уже налюбовались, но теперь он «под другим соусом». Одни подданные уходят, другие снизу поднимаются. Всем «попробовать» хочется. Уйдешь — расстроятся. Противно. Настоящий Темный Праздник.

Нэрнис посмотрел на брата, потом на Ар Манриля и пошел спасать Даэроса от отеческого гнева. Убедил. Правда, пришлось рассказать про «коварную Темную». Морнин поудивлялся, понимающе покивал и, вполне мирно простившись с сыном, отправился утешать Исильмэ. Нэрнис, провожая его через Верхние Чертоги не удержался. Помялся-помялся и рассказал о «светлых орках» и их Темных врагах. Морнин сначала окаменел, потом очень некультурно описал Темное коварство, коварство дев в особенности, орков проклял и обещал отомстить. К своей Темной Супруге он отправился таким шагом, каким обычно ходят на войну во главе войска. Потрясающая выдержка, недаром его Послом к Темным отправляли.

К полночи, наконец, все желающие лично видеть родственников Повелителя закончились. Управились в пять заходов. Даэрос распорядился насчет постов у нижних выходов и отправился к себе. Страдать. Нэрнис понимал: если брат решил уединиться — дело совсем плохо. И ничем не поможешь. Светлый ушел к себе с намерением немедленно заснуть — так этот отвратительный день быстрее закончится. Ему почти удалось перестать ворочаться и даже слегка задремать, когда Даэрос с галереи влез к нему в комнату через окно. День заканчивать не хотел, ситуация осложнялась. Брат был одет так, как он когда сам когда-то в Малерне: плащ и нижние штаны.

— Нэрьо, спасай! — Даэрос шептал чуть слышно, обозначая некоторые слова только губами и дополняя убийственной мимикой и жестами. — Ты слышишь? — Полутемный изобразил ладонями очень большие уши. — Она там! — Он указал пальцем на дверь.

— Инэльдэ? — Нэрнис решил, что Темная решила все-таки прикончить его брата. Брат замотал головой, отрицая эту нелепость.

— Таильмэ. Скребется и заявляет, что ей надо поговорить. — «Поговорить» Даэрос изобразил двумя руками. Ни у одной Темной Девы такой пасти не было. А если пальцы принять за зубы, то это — выползень, а не дева. — Знаю я… — Брат многозначительно, но тихо постучал себя по лбу. — Какие это разговоры! — Даэрос как мог изобразил посягательство на его ценную особу. — Одень это… — Очередной жест не оставлял сомнений, что надо одеть и куда. — И тихо переползи в мою комнату. — Танец жестов «ползущий червяк» завершил ночное представление.

Брата, действительно надо было спасать, а то потом вообще спасать будет нечего. Нэрнис завернул в покрывало выдающуюся часть своего наряда, чтобы не звенела при переноске, и как мог тихо миновал окно.

Даэрос прислушался. Как Нэрнис умудрился не звякнуть цепочками и подвесками, осталось для него тайной. Таильмэ, полагая, что родич Повелителя уснул, постучала громче и настойчивее. Потом был звук открывающейся двери, потом душераздирающий визг и совершенно не Темный топот, убегающей девы. Могла бы и потише.

Когда звуки затихли в направлении нижних уровней, Даэрос вышел в коридор и сам вздрогнул. Нэрнис стоял в дверном проеме его спальни, опершись рукой о косяк, и думал. Из одежды на нем был только пресловутый «одинокий наколенник» с «висюльками».

— Нэрьо, ты зачем снял нижние штаны и рубашку?

— Ты хотел, чтобы я её напугал? Я и напугал. А что, надо было поверх одежды? И зачем? Это же нелепо!

— Какая-никакая, а защита. Я же за тебя переживал. Да и просто, для оказания дополнительного впечатления. Она должна была подумать, что ошиблась дверью, смутиться и уйти. Смутиться, понимаешь? Хотя, конечно… так даже лучше. Я не предполагал, что ты ради меня… пойдешь на такой подвиг. Будем считать, что ты тренируешься спать в костюме Ночного Черного Властелина. Н-да! Такого Таильмэ точно не ожидала. Завтра извинишься, не переживай. Придумаем такую фразу, чтобы она подумала, что это ты мне дверь открывал. Ну, а сейчас-то ты чего застыл? — Даэрос не понимал, почему у брата такой озабоченный вид. Как будто решает непосильную задачу.

— Даэр, я что такой страшный, чтобы так визжать?

— Ой! Нет Нэрьо, ты такой неожиданно голый… А ты подумал, что Темные девы скребутся в дверь, чтобы напасть на полусонного меня!? Наверняка пришла с надуманным предлогом. «Ах, какая сегодня луна» или «Ах какой Вы были печальный, что случилось?». Я же тебе жестами показал — Таильмэ собиралась поболтать, чтобы закрепить успех. И планы у неё были далеко идущие. На ближайшие годы, вплоть до полного очарования меня выдающегося. Но ни гулять с ней по галереям, ни разговаривать в своей спальне я не собирался. Как же я потом Инэльдэ…

— Даэроссс! Покажи мне этот жест про долгие годы еще раз! — Нэрнис злобно сверкнул глазами и ушел к себе.

Опять. Какие все нежные — тут не тронь, там не коснись. Сначала дев пугают до визга, а потом на него же и обижаются. Полутемный постучал в дверь комнаты брата. Светлый дверь распахнул. Глаза бешенные, лицо перекошенное. Вот с таким лицом он и одетый сгодился бы.

— Нэрьо, это еще не всё. Хватит на меня сегодня глазами сверкать. Я устал. Понимаю, ты тоже устал. Ну, не хочешь, как хочешь. Я один пойду. Убьют — похоронишь. — Полутемный отправился к себе одеваться.

— Ладно, подожди. Сейчас хотя бы рубашку натяну и плащ возьму. Приличный. И сапоги надену.

— Нет, сапоги не надо. Мы должны очень тихо. Подкрасться.

Братья отправились к нижним уровням.

— Кого выслеживаем? — Нэрнис решил, что если спать не дадут, так хоть охотой развлечется.

— Никого. Правдивые сведения выслеживаем. Говори тише. Нам на второй уровень. Я и другие звуки слышал. Оттуда. А там только Сульс и… Инэльдэ. Сейчас сам услышишь.

И Светлый услышал. Удары, шипение, злобный голос. Кто-то кого-то, похоже, убивал. Судя по царящему здесь запаху, убивали Сульса. Но из-за двери стойкого к закваскам оружейника доносился храп. Сульс был не только жив, но и мирно спал.

Братья замерли возле двери в покои Инэльдэ. Где-то в дальней комнате содрогался деревянный щит, в который вонзались ножи. Наверное, от этого щита мало что уже осталось. Доски хрустели. Это Инэльдэ израсходовав арсенал, выдирала свое оружие вместе с деревом. «Бой с Даэросом» сопровождался всхлипами и комментариями. Нэрнис разобрал только половину злобного бормотания, но Даэрос слышал все. «Жестокая тварь», «Ветреный Светлый развратник», «Соблазнитель»… А вот это уже — желаемое за действительное. Соблазнять он даже и не начинал. Даже и не думал. «Выползень». Дожил. Амалирос бы приревновал. Это — его звание. «Слизень бессердечный». А нож-то в стену угодил. Промахнулась. Устала, наверное. «Таильмэ, ууу!». Замечательный бросок. В стену, но сквозь щит. Насквозь пробила.

Даэрос считал ножи. Когда закончатся, придется рискнуть.

— Нэрьо, у неё осталось пять ножей. Пожелай мне удачи, и я пойду. Сейчас самое время… наладить отношения. И, да… ты был прав. Ты совершенно ей не нравишься!

Нэрнис хотел удержать брата, но не успел. Даэрос тихо просочился за дверь. Светлый замер, прислонившись спиной к стене коридора. Ну, кто же идет извиняться к вооруженной, кидающей ножи деве? Аль Арвиль воззвал к Создателю, чтобы тот немедленно напомнил Деве Ар Туэль сегодняшнюю клятву. Судя по новым звукам, Создатель напомнил. И не только клятву, но и весь обряд. Нэрнис убеждал себя не вмешиваться и терпел сколько мог. Когда наступило затишье, он не выдержал, но тут же притворил дверь, которую уже было приоткрыл. Если Дева начинает горько плакать и жаловаться, значит, убийство отменяется. Светлый облегченно вздохнул и отправился в обратный путь.

Утром Даэрос на стук в дверь не отозвался. Нэрнис вошел и обнаружил по некоторым признакам, что его драгоценный брат в свою комнату, если и возвращался, то еще до рассвета… Или очень рано встал. Сапог не было. Темный, позвавший его к завтраку доложил, что Открывающий Даэрос и правительница Инэльдэ ушли вниз, осматривать новые внешние строения. Нэрнис понял, что речь идет о его повелительской Цитадели. Прихватив хлеб и кусок мяса, он помчался к нижним выходам, чтобы лично оценить, насколько его брат остался цел после вчерашних мирных переговоров. А если на нем вообще никаких следов битвы нет, то заодно и спросить, когда обещанный следующий обряд.

От нижнего выхода открывался прекрасный вид на его персональную «беседку» сзади. Скальный клык, который Даэрос переточил в это сказочное строение, сверкал в лучах мягкого осеннего солнца. Нэрнис не отказался бы от такого «домика» в детстве. Только поменьше. Теперь же эта большая игрушка намекала своими размерами, что и игры будут другими. Все-таки мрачно получилось. Грозно слишком. И вызывающе. Светлый никого не нашел. Сначала. Потом прошелся по нижним залам и обнаружил спуск вниз. Значит, обещанную мрачную темницу Даэрос уже сделал. Обидно. Даже не позвал.

Нэрнис спустился по лестнице и расслышал голоса за поворотом узкого коридора:

— А вот здесь — в этой чаше, будет озеро. Как только брат проснется, заведем сюда воду.

— Озеро? Зачем?

— Инэльдэ, я же не слизень бессердечный. Заточение — само по себе наказание. Пленники смогут здесь гулять и купаться. А зимой… ну, зимой…

— Неужели скользить по льду ради развлечения?

— Прекрасная мысль. Именно ради развлечения.

— Даэрос, а Вы не слишком мягко относитесь к врагам? Как-то это…

— Не слишком. Грустный узник быстрее чахнет. А в хороших условиях живет дольше.

— А не все ли равно?

— Которые «все равно» сюда не попадут. Это же не могильник! По-моему, вполне можно перевести сюда всех наших шестерых пленников. Верда и Свища поселим наверху. Пусть пока пол подметают. Одобряете идею?

— Одобряю. Очень трогательная и практичная идея. Вы, оказывается, можете быть таким очаровательным, Даэрос!

Нэрнис не стал дослушивать взаимные любезности. Судя по разговору — до обряда было еще далеко. А вот идея… Кое-кто Полутемный кое-кого вполне Светлого не далее как вчера высмеял за это озеро. Властелин собрался «лично купать» узников. Ха-ха, значит!

Светлый сосредоточился. Ручей, обтекавший Цитадель по склону, повернул в сторону и стал протискиваться между камней под основание здания.

Снизу раздался визг и рык. Мокрые и злые Даэрос и Инэльдэ выскочили наверх. Нэрнис сидел на подоконнике и качал ногой.

— Нэрьо, ты что делаешшшь!?

— Узников купаю. Лично.

— Инэльдэ, у меня очень заботливый брат. Не надо на него смотреть как на… полоумного. Он же, наверное, не знал, что узников пока нет. — Проходя мимо, Даэрос очень-очень плохо улыбнулся. — Он тренируется. Идемте, Вам надо переодеться.

Чуть погодя Нэрнис услышал, что брат идет обратно.

— Светлый, тебе, что для брата пары идей жалко? Мне ещё вчера обиды надоели. И я вернулся тебя предупредить — сюда идет Прекраснейшая Таильмэ. Несмотря на вчерашний испуг, она, кажется, ищет твоего общества. Развлеки Деву разговором, а я пока Инэльдэ провожу наверх. Даже и не знаю, понравишься ты ей сегодня или нет — ты где-то по дороге потерял свой бархатный подгузник…