"Конец операции переход" - читать интересную книгу автора (Михеев Михаил Александрович)

Глава 5

Они стояли рядом на высокой серой скале, на узком, защищенном от ветра уступе, и смотрели в бинокли на медленно удаляющийся фрегат. Подгоняемый легким бризом корабль величественно и прекрасно уходил в сторону Тортуги. Впрочем, возможно, в открытом море он изменит курс. Это неважно — радары еще долго будут следить за ним. Волков на миг оторвался от зрелища, чтобы протереть окуляры. Выполнив сей важный и значительный ритуал, он обернулся к Джейн и вздохнул:

— Вот когда появляется соблазн решить все дело одним махом.

— Как?

— Да очень просто. Я обещал не причинять им вреда, пока корабль не скроется за горизонтом. Через час его уже не будет видно, но радары его все еще будут отслеживать, не говоря уже о спутнике. Артиллерия острова способна поражать цели на дистанции более сорока миль, а ракеты и еще дальше. И, главное, с десятка миль трудно промахнуться. Утопить бы его, и вся недолга.

— Так утопи! Чего ты ждешь?

— Я дал слово.

— Ты его не нарушишь.

— Нет, ты не поняла. Я дал слово себе. Я устал, я больше не хочу убивать. Ты думаешь, здесь я убил многих? Черта с два. Там, в нашем мире, мы убивали стократ больше. И вот я пришел сюда. В тот момент, когда я уничтожил предателей, я решил не убивать больше. И что же? Я только и делаю, что убиваю. Топлю корабли, мешающие мне каким-то боком, режу тех, кто каким-то образом высадился на остров. Надоело!.. И потом, по чести говоря, мне симпатичен их капитан. Смелый человек и не жестокий вдобавок. Он наверняка страшен, как враг, но такому не опасно доверить спину.

— Но то, что он сделал с моим братом, с остальными пассажирами…

— Это мало меня касается. Кстати, а сколько в действительности денег вы зарыли?

— Около пятидесяти тысяч.

— Смотри-ка, не соврал. Чьи это были деньги-то?

— Главным образом мои.

Тут уж настала очередь Волкова удивленно присвистнуть.

— Вот оно как. Да вы у нас, оказывается, богатенький Буратино. Интересно, и зачем вы везли эти деньги в Старый Свет?

— Это выкуп. За отца. Он решил попробовать торговать в Средиземном море, в Алжире. Там его и взяли в плен, требуют выкуп. Мы продали, что могли, и… Впрочем, это уже неважно. Денег больше нет.

— Почему нет? — Волков усмехнулся, глядя на вытаращенные на него глаза Джейн. — Я даже не знаю, где вы их закопали.

— А пираты…

— Я заплатил из своих. Это не очень много.

Джейн тихо охнула.

— Ты заплатил свои деньги?

— Конечно. Да не расстраивайся ты. Я эти деньги честно заработал. Вернее, честно нашел. Милях в ста к востоку есть небольшой риф. Год назад или чуть больше на него напоролся галеон с золотом и камешками тысяч на четыреста, это если в ваших фунтах. Матросы спаслись на шлюпках, но корабль погрузился очень быстро и снять груз они, естественно, не смогли. Да и как бы они его вывезли? А я потом подошел, выпустил одну химическую дрянь, чтобы вся живность навроде акул вокруг передохла, и потихоньку перегрузил золото на «Громобой».

— Значит…

— Значит, ты собираешь вещички и двигаешь до дому. Через неделю около острова пройдет корабль. Ты отправишься на нем.

— А разве ты не…

— Девочка, — устало вздохнул Волков. — Я тебя домой отвозить не буду и помогать тебе больше не хочу. А все потому, что с каждым разом это обходится мне все дороже. Ты отправишься домой сама. Деньги твои я присваивать не собираюсь, но и на острове держать тебя больше не хочу. Извини.

Волков резко повернулся и пошел прочь. Он не оборачивался и потому не видел слез на глазах Джейн. Впрочем, по большому счету, его никогда не волновали слезы. Ничьи. Даже свои собственные.

Бриг «Гелиос» шел в Англию с грузом кофе и пряностей. Стремительный, легкий корабль давал сейчас почти девять узлов и его капитан рассчитывал на попутный ветер до самого дома. Он не раз ходил в этих водах и знал ветры и течения. И он даже не испугался, а скорее удивился, услышав рев, напоминающий ураган. Лишь несколькими секундами позже он понял, что это не ветер, а голос, невероятно громкий и искаженный до полной неузнаваемости. И голос этот приказывал ему немедленно лечь в дрейф.

Капитан быстро вышел из каюты. В узком коридоре ему навстречу попался матрос, посланный собственно за капитаном, но то ли он был пьян, то ли что-то еще, но вразумительного ответа по поводу того, что происходит, капитан от него не услышал. Тогда капитан торопливо вышел наружу и бегом поднялся на мостик. Почти вся команда уже толпилась на палубе, а в пяти кабельтовых по правому борту шел странной формы корабль. Он был заметно меньше брига, без парусов и весел, зато значительно превосходил «Гелиос» в скорости. Капитану об этом поведал слегка заикающийся от пережитого рулевой. По его словам, неизвестный корабль появился внезапно, легко настиг бриг, обошел его вокруг и занял свою позицию. После этого послали матроса за капитаном. Пока матрос спускался, чужой корабль издал ни на что не похожий ревущий звук и неприятный мертвый голос потребовал остановиться.

Противник был непонятен, и это было самое неприятное. С обычным врагом понятно, как себя вести: если ты сильнее — атакуй, если слабже — сдавайся или беги. Сейчас ясно было, что от этого противника не убежишь. С другой стороны по тому, как уверенно он держался, можно было понять, что пушек брига он ну вот никак не боится. Подумав, капитан выбрал компромиссное решение — взял рупор и громко, со множеством принятых во флоте для поддержания авторитета оборотов и вставок, спросил, зачем он нужен. Ответ его обескуражил. Ему предлагалось принять на борт пассажира и за хорошую плату отвезти его в Бристоль, благо сам он шел именно туда.

Подумав, капитан решил согласиться — в конце концов, на бриге было достаточно свободного места и, к тому же, лишние деньги никогда не лишние. Кроме того, собеседник попался явно настырный и спорить с ним, рискуя нарваться на неизвестную неприятность, капитану не хотелось.

Исходя из столь веских аргументов, капитан решил действовать сообразно обстановке. По его приказу «Гелиос» лег в дрейф и капитан лично на шлюпке отправился за пассажиром — помимо всего прочего, он был молод и не растерял еще любопытства. А сейчас ему весьма хотелось и взглянуть поскорее на таинственного пассажира и на непонятный корабль, который так же лег в дрейф и как будто осел на воду в трех кабельтовых от брига.

Корабль был невелик, имел обтекаемую форму и, как оказалось, был целиком металлическим кроме нижней части борта, где его корпус напоминал на ощупь очень жесткий черный каучук (хотя где это видано, чтобы из металла, а тем более из каучука строили корабли?). По металлическому трапу капитан поднялся на палубу и первое, что он увидел, были две пушки очень малого калибра, упрятанные в металлическую башенку и наведенные на «Гелиос». Секунду спустя он обнаружил, что таких башенок несколько и решил, что был дураком, испугавшись — вряд ли артиллерия такого калибра опасна для брига.

И почти сразу же он обнаружил тех, кто, собственно, вынудил его прибыть сюда. Они, казалось, совсем затерялись среди непонятных надстроек своего суденышка, но не обратить на них внимание было трудно. Это была, надо сказать, довольно странная пара: мужчина лет тридцати, очень высокий и стройный, в черной одежде без каких либо украшений и невысокая девушка, почти девочка, худощавая и смуглая, с резкими чертами чуть скуластого лица и коротко остриженными волосами, в такой же одежде. Волосы у обоих, надо сказать, заслуживали внимания — оба были обладателями рыжих шевелюр, у мужчины чуть темнее, у девушки, соответственно, ярче. Лишь внимательно присмотревшись, можно было рассмотреть в волосах мужчины седину. Однако куда большего внимания, чем цвет волос, заслуживала длинная шпага с отделанным серебром эфесом, висевшая у мужчины на поясе, и здоровенный, странной формы пистолет, торчащий у него из кобуры.

Человек представился контр-адмиралом Волковым и очень вежливо попросил капитана принять на борт пассажирку. В подкрепление своей просьбы он вручил капитану кошелек солидных размеров под завязку набитый, судя по весу, золотом. Секунду подумав, скорее для солидности, чем реалньно, капитан кивнул и поинтересовался только, почему уважаемый контр-адмирал, имея такой корабль, не довезет девушку до Бристоля сам. Контр-адмирал усмехнулся и ответил что, во-первых, ему необходимо оставаться пока здесь, во-вторых, его катер (странная, однако, характеристика для такого судна) не приспособлен для дальних походов и, в третьих, это его личное дело, а дело капитана отвезти пассажира и не более.

Капитан чуть оскорбился, но виду не показал — незачем пугать столь богатого клиента. По его знаку на борт поднялись два матроса, которые перенесли в шлюпку вещи — два сундука, один довольно легкий, зато второй казался набитым свинцом и капитан внезапно понял, что у него внутри (не свинец, это точно!).

Пассажирка спустилась в шлюпку сама. Отказавшись от помощи капитана, она совершенно спокойно добралась до свободного места. Когда шлюпка отвалила оставшийся на корабле мужчина вскинул на прощание руку. Вместо ответа девушка фыркнула и гордо отвернулась.

Волков проснулся от неясной тревоги. Такого с ним не случалось уже давно — пожалуй, с того самого дня, как они вышли в этот злосчастный поход. Последнюю же неделю он вообще спал достаточно крепко. Секунд двадцать он старательно искал причину для тревоги и никак не мог найти. Он уже решил плюнуть на предчувствия и даже перевернулся на другой бок, но тут взвыл ревун и Волков оказался на ногах и полностью одетым прежде, чем осознал это.

Меньше чем через минуту Волков уже был в командном пункте базы. Еще через минуту база ожила — выдвинулись в боевую позицию локаторы и принялись решительно обшаривать окрестности, отыскивая опасность. Поднялись из замаскированных капониров бронированные башни береговых батарей. Силовое поле над северной бухтой набрало предельную мощность и слабо засветилось.

Шли секунды, минуты, а никакой дополнительной информации не поступало и лишь через шесть минут пятьдесят одну секунду Волков узнал, что было причиной сигнала и откуда он исходит. Узнал и за голову схватился…

«Степан, я не хочу уезжать без тебя. Не хочу!.» «Ты сама виновата. Я предупреждал тебя и я не намерен менять своих решений. Завтра утром ты отправишься домой. В сорока милях от острова будет проходить бриг «Гелиос». Уедешь на нем.» «Степан, пожалуйста…» «Завтра уезжаешь. Возьми на память браслет. Наденешь на руку. Когда… Если тебе станет действительно страшно — поверни здесь и нажми здесь вот. Я приду на помощь. Но помни — вызывай меня, только если действительно не будет другого выхода…»

«Что за девчонка. Вечно влипает в неприятности», тихо злился Волков на бегу. Еще через пять минут он был на борту «Громобоя», а еще через час океанский исполин вышел в море и сорокаузловым ходом устремился на восток.

За бортом субмарины ревела черная вода. «Громобой» мчался по пеленгу, благо глубины здесь были большие, а рифов не попадалось. Волков сидел за главным пультом в боевой рубке подводного дредноута, внешне спокойный и собранный. Боевой поход, неважно против кого — против американского конвоя или толпы дикарей на деревянной лоханке, всегда заставлял его собираться. А внутри его переполнял целый спектр ощущений — злоба, досада и, как ни странно, страх. Страх не за себя — в конце концов, он слишком много раз в своей не слишком длинной жизни мог умереть. Страх этот был скорее иррационален и Волков никак не мог уловить его причины.

Вначале он хотел взять вертолет, но, по зрелому размышлению, остановился на «Громобое». Неизвестно, что случилось, неизвестно, удастся ли там вообще приземлиться, да и пилотом Волков был неважным. С другой стороны, «Громобой» — это плавучая крепость, неуязвимая ни для какого оружия здесь и почти ни для какого там, в родном мире. При нужде на нем можно собрать в один кулак огневую мощь, способную с легкостью смести все местные флота вместе взятые. И еще, «Громобой» — корабль-арсенал. На нем есть оружие на все случаи жизни. А то, что до цели придется идти более десяти часов, так это не страшно — Джейн жива, это факт. При остановке сердца браслет, включающий в себя, помимо всего прочего, минидиагност, моментально изменит модуляцию сигнала. Пока же модуляция, слава Богу, оставалась стандартной.

Когда «Громобой» получил визуальный контакт с бригом, Волков ничуть не удивился увидев, что «Гелиос» не имеет повреждений и вполне бодро придерживается заданного курса. Он успел просчитать варианты, пока шло преследование, и пришел к выводу, что происшедшее связано непосредственно с бригом. А отсюда выходило, что придется стрелять. Правда, на борту корабля были пассажиры и среди них женщины и дети, но Волкова, по большому счету, это не волновало. А если происшедшее — хохма… Что-ж, в этом случае Джейн последует за ними.

Впрочем, надо отдать Волкову должное — он попытался решить дело без драки. Повинуясь его воле, «Громобой» всплыл на поверхность в тридцати кабельтовых от «Гелиоса», уравнял скорости и мегафон взвыл, далеко разнося над морем требование лечь в дрейф и капитану явиться на «Громобой». Менее минуты спустя прогремел ответ из десятка бортовых орудий. С такой дистанции для местных пушек было бы большим достижением вообще попасть в цель. К тому же, в момент залпа «Громобой» отработал «полный назад» и окончательно сбил им прицел. И почти сразу же ударила стомиллиметровка. С такой дистанции можно бить прямой наводкой, что Волков и сделал. Бронебойный снаряд смахнул руль брига и разорвался где-то над морем. Второй снаряд в щепки разнес бригу бушприт. Корабль, лишившись управления, начал неуклюже поворачивать на север. Несколько минут спустя в кормовой части «Громобоя» открылись ворота ангара. Волков вышел в открытое море на катере — иного варианта он не видел — «Громобой» мог разнести противника в щепки, вот только тонкости ему при этом не хватало. Сейчас же предстояло не морское сражение, а специальная операция и, при всем своем опыте, Волков участвовал в ней впервые в жизни.

Что же, когда-то все приходится делать впервые. Шлем управления удобно сидит на голове, мир вокруг неузнаваемо преображается, стократ ускоряются все реакции, а все остальное, наоборот, замедляется. Время вязнет, как муха в патоке. Легко чувствовать себя всемогущим, если даже снопы пламени, вырывающиеся из вражеских пушек, становятся медленными и ленивыми, а ядра легко разглядеть в полете. От них легко уклониться, благо корабль повинуется малейшему движению пальцев. Честное слово, гением был тот, кто выдумал виртуальную реальность!

Компьютер катера выдал диспозицию. Объект находился в трюме, ниже уровня ватерлинии. Сигнал был устойчивым и четким, положение Объекта удалось локализовать с точностью до полуметра.

В считанные секунды бриг был просвечен насквозь. На схеме, мерцающей зеленым на экране компьютера, выделились два красных пятна — Объект и крюйт-камера, в которой хранились сотни пудов пороха. Значит, в этих точках сейчас будет безопаснее всего — ни один снаряд с катера там не разорвется…

Бешено взревели винты, закручивая воздух в тугие спирали. Приподнявшись на воздушной подушке, катер пошел в атаку.

Рев сирены разбудил капитана «Гелиоса» и первая мысль, что пришла ему в голову, была «Вот оно, началось». Ему с самого начала не нравилась мысль скрутить пассажирку и присвоить деньги. Правда потом, когда он увидел, СКОЛЬКО было денег, мысль стала казаться ему вполне здравой. Второй здравой мыслью было, как он считал, оставить пассажирку в живых с тем, чтобы потом потребовать за нее выкуп. Все было сделано чисто и только после того, как бриг ушел на достаточное, по мнению капитана, расстояние, в ту часть океана где, как он считал, не могло быть никаких случайностей. Похоже, он ошибся.

Капитан пулей взлетел на мостик. Зрелище, которое он увидел, было страшным — милях в трех от «Гелиоса», почти на пределе досягаемости пушек, маячила в полуденном мареве чудовищная тень. Черный корпус мокро отблескивал в лучах солнца. Неизвестный корабль был во много раз больше предыдущего и, хотя также не имел парусов, легко шел параллельно бригу, не обгоняя его, но и не отставая. А сейчас бриг давал не меньше пяти узлов. И над морем вновь грохотал приказ лечь в дрейф.

Капитан отдал приказ поднять дополнительные паруса и открыть огонь. Матросы, как муравьи, полезли на мачты. Громыхнули пушки. Неизвестный корабль внезапно словно ударился о скалу. С невероятной для такого исполина легкостью он остановился и даже, казалось, подался назад, хотя как такое возможно было совершенно непонятно. Ядра подняли фонтаны брызг далеко впереди по курсу и в тот же момент, почти сливаясь, блеснули две вспышки.

От страшного двойного удара бриг содрогнулся. Секунду спустя он начал резко забирать влево и капитан понял, что бриг лишился управления. Рулевой, стоящий за штурвалом мешком осел на палубу — огромный штурвал крутанулся столь резко, что ухитрился переломать матросу кости. С кормы закричали, что руль разбит. Бушприт повис обломками. Несколько человек было убито обломками дерева.

Капитан перевел взгляд на вражеский корабль. Тот все так же держался в трех милях по правому борту, в точности повторяя все рыскания потерявшего управление брига. Нечеловеческая легкость, с которой он производил маневры, наводила на неприятные мысли, но оформиться в слова они так и не успели. Из-за кормы чужого корабля стремительно выскочило что-то небольшое и юркое. Подняв к глазам подзорную трубу, капитан сразу узнал то самое суденышко, которой видел в прошлый раз. Ничтожное по сравнению с черной громадой, так легко остановившей бриг, оно приближалось с пугающей быстротой. Нестройно затявкали пушки, но канониры не могли попасть в непрерывно маневрирующего противника и лишь впустую разряжали свои орудия. В считанные секунды приблизившись на какие-то пять кабельтовых, судно внезапно резко замедлило движение, благо пушки правого борта были только что разряжены. Капитан отчетливо видел, как башенки, которые он не принял в прошлый раз всерьез, развернулись в его сторону. Затем из стволов его смешных орудий вырвались языки огня и это было последнее, что капитан видел в своей жизни.

Огненный вал прокатился по палубе и надстройкам его корабля, сметая все на своем пути и как бритвой срезав обе мачты. Второй такой же вал обрушился на орудийную палубу. Борта были из прочного дерева, но они моментально разлетелись в щепки. Канониров разорвало на куски, пушки покорежило и сорвало с креплений. Разрушения были столь колоссальны, что немногие уцелевшие шпангоуты не выдержали веса верхней палубы и она с грохотом просела в центральной части, погребая под собой убитых и раненых…

Восемь стволов калибром тридцать семь миллиметров исправно отработали по бригу почти в упор, оставив от великолепного корабля лишь слабо дымящийся остов. Вряд ли на бриге остался хоть кто-нибудь, способный оказать Волкову активное сопротивление, однако рисковать все же не стоило — в конце концов, сейчас за его спиной не было никого, готового подстраховать и, буде возникнет такая надобность, заменить его. Поэтому Волков напялил на себя тяжелый бронежилет и шлем, тщательно проверил ножи и пистолеты. Из оружейного ящика он, подумав несколько секунд над немалой коллекцией лежащего там оружия, извлек Всплеск — новый автомат, поступивший на вооружение уже во время войны. Лишь небольшая партия такого оружия успела попасть в действующую армию — в основном эти автоматы использовались ФСБ и, реже, ГРУ. Впрочем, на «Громобой» перед отходом этого добра загрузили более чем достаточно. Машинка была несколько тяжеловата, зато обладала очень мощным боем и большой скорострельностью, практически не давала отдачи и была весьма компактна. Благодаря довольно крупному калибру, ее пули обладали сокрушительным эффектом, хотя именно из-за этого пришлось присоединять к автомату излишне большой магазин. Конечно, Узи не в пример легче и, пожалуй, удобнее, но это — оружие для стрельбы в американских сортирах. Слишком малый калибр и высокая скорость пули дают при попадании в более-менее твердую поверхность массу рикошетов, опасных и для самого стрелка, и для людей, которых он собирается спасать. К тому же проникающая способность пули Узи невелика. Здесь же, возможно, предстояла перестрелка в коридорах со стенами из твердого, прочного дерева. Тут больше подошел бы Калашников или даже пулемет, но Волков не без основания предполагал, что в замкнутом пространстве, среди обломков, с ними будет не развернуться, а АКСУ ему упорно не нравился. Всплеск же не уступал в мощи огня пулемету и на короткое время и на малой дистанции вполне мог его заменить. А что до большого для такого типа оружия веса, так Волков и сам был чрезвычайно силен.

Борт брига был заметно выше, чем у катера, но технология абордажа была неплохо отработана еще дома — там не раз приходилось брать на абордаж транспортные корабли и танкеры. Разница была только в том, что сейчас Волков шел один. Зато и противостояли ему не вышколенные морские пехотинцы, а недоделанные бандиты, которых и пиратами-то назвать язык не поворачивается. К тому же их вряд ли осталось много. Абордажный мостик лег точно на палубу «Гелиоса» и Волков быстро, но осторожно поднялся на судно.

Палуба была мертва. Может, кто-нибудь и уцелел, но признаков жизни благоразумно не подавал. Впрочем, чудом уцелевшая часть надстройки Волкову не понравилась. Именно поэтому он выпустил в нее длинную очередь и удовлетворенно хмыкнул, услышав звук падающего тела. Дальше он шел уже спокойнее — до самого люка, ведущего на нижнюю палубу. А вот вниз он спустился, только бросив предварительно шоковую гранату. Яркая вспышка и страшный грохот обездвиживают предполагаемого противника моментально, хотя и ненадолго. А в целом вполне безобидная штучка — стороннему человеку грозит впоследствии лишь небольшая головная боль.

Спустившись, Волков понял, что старался не зря — кто-то конвульсивно дергался, кто-то старался уползти. Не принимая во внимание пол и возраст, Волков выбрал троих наименее, на его взгляд, пострадавших. Остальных он спокойно и хладнокровно перестрелял, стараясь беречь патроны — в конце концов, у него их с собой не ящик.

Когда те трое пришли в себя, их глазам предстало неприятное зрелище — здоровенный жлоб в черной броне, тяжелом шлеме и с оружием при том, что у них самих оружия не наблюдалось, а руки и вовсе были связаны. Этот жлоб мрачно поглядел на них и спросил:

— Где она?

— Кто? — не понял крайний слева.

Вместо ответа Волков выстрелил ему в живот и, не обращая внимания на его вопли, повторил вопрос. Остальные оказались понятливее и буквально через минуту бодро шли впереди, показывая ему дорогу.

Джейн держали, как оказалось, в отдельной каюте, запертой на тяжелый висячий замок. Изнутри не доносилось ни звука, а на вопрос Волкова насчет ключа его проводники лишь развели руками. Тяжело вздохнув, Волков примерился, одним страшным ударом снес засов и пинком открыл дверь.

Первым желанием его после этого было кого-нибудь убить, желательно каким-либо максимально жестоким, болезненным, длительным, извращенным способом (кто хочет, может вставить свои эпитеты — это, в общем-то, не будет противоречить истине). Джейн лежала в углу совершенно пустой крохотной клетушки, в которой стояла невыносимая вонь. Лицо девушки представляло из себя один сплошной кровоподтек, а за ногу она была прикована крепкой, хотя и слегка тронутой ржавчиной цепью, намертво закрепленной другим концом за кольцо в полу. Единственным источником света служил небольшой, наглухо задраенный иллюминатор, а больше в каюте ничего и не было.

Наверное, лицо Волкова показало ход его мыслей достаточно ясно — во всяком случае, оба пленника, не сговариваясь, попытались бежать, но адмирал уже овладел собой и короткой очередью поверх голов заставил их рухнуть и закрыть головы руками — в замкнутом пространстве Всплеск ревел оглушительно.

Кольцо из пола Волков выдернул одним рывком. Легко, как пушинку он подхватил Джейн на руки. Девушка слабо застонала и открыла глаза.

— Ты пришел…

— Пришел, пришел. Молчи, тебе нельзя разговаривать, — ответил ей Волков, хотя насчет «нельзя разговаривать» было полным бредом, он видел это как врач. По видимому, Джейн не сдалась без боя и потому ее сильно избили, может, сломали пару ребер, но не более. Хуже было то, что она пролежала здесь почти пол суток и, похоже, успела надышаться и травануться — видимо, в каюте раньше лежало что-то скоропортящееся.

— Ты пришел, я знала… Ты заберешь меня?

— Заберу-заберу. Эй вы, олухи!

Оба пленных возникли, как по волшебству.

— Где ее сундук?

Пленные объяснили. Оказалось, почти рядом.

— Берите его, и вперед. Будете хорошо себя вести — оставлю в живых. Попробуете что-нибудь выкинуть — повышибаю мозги. Вы меня знаете.

Его действительно успели узнать. Во всяком случае, его слова, произнесенные спокойным, негромким голосом, произвели впечатление. Подхватив сундук, оба бросились вперед, сгибаясь под его тяжестью. В мгновение ока они выскочили на палубу. Волков с Джейн на руках, держа автомат одной лишь правой рукой, следовал за ними. Доверять этой парочке он не собирался.

По его приказу сундук оттащили на палубу катера. После этого пленные вытянулись во фрунт, ожидая указаний. Видимо, им очень хотелось остаться в живых. Волков не собирался их разочаровывать — в конце концов, он же обещал…

— Вы, двое! Там, на корме, шлюпка. Думаю, она не пострадала. Грузите продовольствие, воду и сматывайтесь. У вас есть пол часа, не больше. И поторопитесь — я намерен потопить эту посудину.

Пленные буквально испарились. Поглядев им вслед, Волков усмехнулся, вошел в рубку и осторожно усадил Джейн в кресло. Пока он убирал абордажный мостик и аккуратно отваливал, она непрерывно следила за ним и наконец спросила:

— А если бы в тебя попали ядром — что было бы?

— Меня разнесло бы в клочья.

— Я не о том…

— Я прекрасно понял. Если бы попало в «Громобой», появилась бы царапина, не более. «Громобой» неуязвим. Если бы попало в катер, то это могло кончиться плачевно, броня здесь — одно название.

— И ты решил…

— Мы всегда в ответе за тех, кого приручаем. Даже если это дорого нам обходится.

Катер стремительным броском преодолел расстояние, отделяющее его от «Громобоя». Оказавшись в прохладном чреве ангара, Волков заглушил двигатели и хотел было отнести Джейн в лазарет, но она оттолкнула его руку и, кривясь от боли, встала сама.

— Ты не ответил на мой вопрос. Я для тебя никто. Почему?

— Вольно или невольно, я подставил тебя. Я не сдаю своих, даже если свои перед этим сдали меня.

На «Громобое» Джейн была в первый раз. Раньше Волков не позволял ей заходить на корабль и она видела его лишь снаружи. Сначала она удивленно озиралась, но потом колоссальные размеры субмарины и обилие приборов в самых неожиданных местах начали действовать угнетающе. Видя это, Волков осторожно обнял ее за плечи и отвел в боевую рубку. Оттуда, благодаря огромным экранам, открывался великолепный вид, но Джейн там явно было неуютно. Вздохнув, Волков вывел ее на внешний мостик, специально выдвинув его из под брони. Оттуда бриг был как на ладони.

— Обрати внимание, эти придурки взяли с собой еще кого-то. Они и в самом деле надеются выжить.

Джейн взяла предложенный ей бинокль и внимательно посмотрела. Да, так и есть, кроме тех двоих в шлюпку спускались еще несколько человек, в основном — женщины и дети.

— Они поступают благородно. Я даже не ожидала.

— Обрати внимание, я тоже. Впрочем, они дураки. Сейчас они меняют легкую смерть на долгую и мучительную. До ближайшего берега не одна сотня миль. Здесь сильные течения, их далеко отнесет от морских путей, да и без того корабли здесь — редкость. Будь они вдвоем, ну максимум втроем у них оставался бы шанс, благо шторма в ближайшее время не ожидается. Но теперь они посадили в шлюпку человек пятнадцать. У них просто не хватит ни пищи, ни воды. Ни сил, чтобы выгрести. Под солнцем их будет мучить жажда, да и голод — не лучшее, что есть на свете. Они обречены.

— И ты не поможешь им?

— Джейн, добрая ты душа. Они ведь только что едва тебя не убили. Кстати, выключи свой браслет — он орет сейчас на всю планету, благо спутников на орбите достаточно. А эти… Они получат по полной программе. В конце концов, им заплатили за твой проезд и их никто не заставлял нарушать условия соглашения, не так ли? Или я в чем-то неправ? Тогда объясни, в чем?

— Там женщины и дети. Они…

— …Мне безразличны, — окончил за нее Волков.

Адмирал подождал еще минут десять, пока шлюпка не отошла от брига на достаточное, по его мнению, расстояние. После этого он склонился над пультом и отдал команду. В недрах корабля глубоко, почти неслышно запели сервоприводы. Одно из стомиллиметровых орудий плавно развернулось. Громыхнул выстрел — и миг спустя бриг исчез.

Фугасный снаряд разорвался прямо в крюйт-камере корабля. От взрыва вспыхнул порох. От чудовищного внутреннего взрыва корабль превратился в огненный шар с грибовидным облаком дыма. Когда опал фонтан воды, на этом месте ничего уже не оставалось, кроме плавающих по воде мелких щепок и мусора.

— Вот теперь все, — удовлетворенно заметил Волков. — Теперь я сам отвезу тебя домой.

— Куда? Опять на остров? — вздохнула Джейн.

— Зачем на остров? Ты ведь, кажется, из Бристоля? Вот туда мы сейчас и отправимся. Надеюсь, после этого я избавлюсь и от тебя, и от сопутствующих тебе неприятностей.

И вновь ревела вода, сквозь которую продирался величественный подводный корабль. Владыка местных океанов шел к новой цели. Возможно, если бы Волков мог предвидеть, куда его это заведет, он плюнул бы на все и вернулся, но он даром предвидения не обладал и очертя голову ринулся навстречу судьбе…