"Третий выстрел" - читать интересную книгу автора (де Катальдо Джанкарло, Амманити Николо,...)

13

Я не умер, однако сломал себе три ребра и плечо. С больничной койки я следил за развитием событий. В подвале у Лизы нашли следы, указывавшие на то, что труп Луки лежал там, пока у нее не выдался свободный вечер и она не отвезла его в лес.

Разве для того, чтобы сын выступал по телевидению, надо кого-то убивать?

Хотя почему бы и нет? Бьюсь об заклад, что не она первая.

Я вышел из больницы как раз к похоронам Луки. Пришло множество народу: люди шоу-бизнеса, актеры, певцы, конферансье. Явились и журналисты, но Марчелло настоял, чтобы полиция держала их на расстоянии. Они попытались взять у меня интервью, но я здоровой рукой зашвырнул микрофон за ограждение. Журналисту это явно не понравилось, и он наверняка черт знает что напишет завтра. Но меня это все уже не волновало.

Я шел за гробом рядом с Марчелло.

– Мне сказали, что тебе удалось не уснуть под сильной дозой снотворного, – сказал он.

– Преимущество бывшего алкоголика. Не хочешь, а научишься держаться на ногах, несмотря ни на что. Но так, как в тот день, я чувствовал себя только однажды. Угадай когда.

– Сдаюсь.

Мы поравнялись с Катериной, шедшей под руку с адвокатом. Бастони подмигнул мне, что совсем не соответствовало обстановке. Катерина сделала вид, что меня не узнала. А может, это мне было нечего ей сказать. Пока нечего.

– На репетиции спектакля с Лукой на телевидении, когда я приклеивал бороду. То же ощущение, один в один. Я даже будто снова пережил тот вечер, пока старался не дать себя убить.

– Странно.

Мы молча вошли на территорию кладбища. Луку должны были кремировать. Теперь уже окончательно.

– Слушай, Марчелло, мы на освященной земле, и ты не можешь соврать. Лука хотел играть спектакль со мной или один? Ответ объяснил бы множество вещей. Например, бутылку виски со снотворным на моем столике в гримерке.

Марчелло глядел вдаль:

– Какая теперь разница?

– Ты прав, никакой.

– Знаешь, – сказал он вдруг, – куча народу все время спрашивает о тебе. Я давно подумываю вернуть тебя на сцену.

– Да брось ты!

– Это моя работа. Я агент и привык ловить шанс на лету. Да и ты уже достаточно вошел в форму, и скалкой тебя теперь не убьешь.

– Это был топорик для разделки мяса, с чугунной ручкой. Я же когда-то изображал повара, не забывай об этом.

– Представь себе, не забыл. Более того, думаю, что мог бы начать снова.

– Брось, я тебе уже сказал.

– Увидимся скоро за ужином. У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Пари?

Мы подошли к печам. Кортеж остановился, и гроб опустили в узкую нишу. Из-за больной руки я не мог присоединиться к тем, кто его нес, и наблюдал со стороны, как Лука принимал последние в своей жизни аплодисменты.

Занавес.

(пер. О. Егоровой.)