"Планета приключений" - читать интересную книгу автора (Вэнс Джек Холбрук)

Глава седьмая

Постоялый двор «Мертвая Степь» был самым грандиозным сооружением, которое Рит видел в разрушенном городе: длинное здание с частично просевшими крышами и фронтонами, построенное почти в центре Перы. Так же как все постоялые дворы Тскейя, этот имел большую общую комнату со столами, установленными на козлах, но, вместо длинных скамеек, постоялый двор «Мертвая Степь» мог похвастаться великолепными стульями резного черного дерева, с высокими спинками. Три канделябра из цветного стекла и железа освещали комнату. На стене висело несколько очень старых терракотовых масок, изображавших лики какого-то получеловеческого народа.

За столами было полно беженцев-путешественников, которые раньше ехали с караваном. Здесь пахло острой горячей пищей. Рит приободрился. Здесь, в конце концов, можно было удобно устроиться.

Хозяин постоялого двора оказался маленьким полным человеком с красной бородой и выпуклыми красно-коричневыми глазами. Его руки и ноги находились в постоянном движении, словно он всю жизнь куда-то спешил. На просьбу Рита предоставить ему и его спутникам пристанище хозяин постоялого двора лишь развел руками:

— Разве вы не слышали? Зеленые дьяволы разгромили караван Баоджиана. Тут собрались все, кто остался в живых, а я должен искать вам отдельную комнату. Некоторым нечем платить, но я получил приказ от Нага Гохо дать приют всем.

— Мы тоже путешествовали с тем караваном, — сказал Рит. — Однако мы сможем заплатить.

Хозяин постоялого двора улыбнулся:

— Я найду для вас одну комнату. Лучшую из тех, что есть. — Тут он покосился через плечо. — Но будьте благоразумны. В Пере вас не ждет радушный прием.

Трем путешественникам показали кубическое относительно чистое помещение, принесли три койки. Сухой одежды в гостинице не оказалось. В одеждах, по-прежнему сырых, путники спустились в общую комнату, где нашли Человека Дирдиров Анахо, который пришел сюда часом раньше. Неподалеку, задумчиво глядя на огонь, сидел Баоджиан.

На ужин подали большие чаши, полные тушеного мяса, вафли из твердого хлеба. Пока все ели, еще семь человек вошли в комнату и стали с неприязнью разглядывать спасшихся Эти семеро были сильными ширококостными воинами, которые двигались легко и казались воплощением цветущей жизни. Шестеро носили тусклые красные одежды, кожаные ремни, на свисающих свободно плащах висели кисти. «Скрежещущие», — подумал Рит. Седьмой, в странном одеянии, был, очевидно, Нагом Гохо — человеком высоким и стройным, со странно большой головой и хитрым лицом. Когда он заговорил, в комнате воцарилась тишина.

— Всем добро пожаловать! Добро пожаловать в Перу! Мы счастливы приветствовать вас в нашем древнем городе, как вы могли уже заметить. Тут строго соблюдают законы. Так же хорошо следят у нас за сбором налога на проживание. Если у кого-то из вас нет средств, они смогут заплатить, отработав на общую пользу. А теперь… есть вопросы или жалобы? — Он обвел взглядом комнату, но никто ничего не сказал. Скрежещущие стали кружить по комнате, собирая монеты. Рит неохотно заплатил девять цехинов за себя, Траза и Цветок Ката. Никто из людей, путешествующих с караваном, не выказал несогласия.

Пока воины Перы собирали деньги, Наг Гохо наблюдал за Цветком Ката и стоял напряженно, прихорашивая свои усы. Потом он сделал знак владельцу постоялого двора, который бегом поспешил к правителю. Эти двое стали о чем-то перешептываться, причем Наг Гохо не сводил взгляда с Юлин-Юлан.

Наконец хозяин постоялого двора пересек комнату и зашептал на ухо Риту:

— Наг Гохо приметил девушку. — Хозяин постоялого двора показал на Цветок. — Он хочет знать ее статус: она рабыня? Дочь? Жена?

Рит посмотрел в сторону Юлин-Юлан. Он затруднялся ответить сразу и видел, как нахмурилась красавица. Если он объявит, что она одна и путешествует сама по себе, то он оставит ее на милость Нага Гохо. Если он объявит ее своей собственностью, то он, несомненно, вызовет ее негодующие возражения. Тогда он сказал:

— Я ее сопровождаю. Она находится под моей защитой.

Хозяин постоялого двора поджал губы и пошел рассказать обо всем Нагу Гохо, который сделал короткий, нетерпимый жест и переключил свое внимание на что-то другое. Вскоре он и его люди ушли.

Поднявшись в маленькую комнату, Рит подошел к расстроенной Цветку Ката. Красавица уселась на соломенный тюфяк, поджав колени.

— Приободрись, — сказал Рит. — Не все так уж плохо.

Девушка горестно покачала головой:

— Я потерялась среди варваров. Камешек, брошенный в глубины Тембара. Туда, откуда его уже не достанешь…

— Чепуха, — насмешливо возразил Рит. — Ты отправишься домой из Перы со следующим караваном.

Юлин-Юлан это не убедило.

— Дома они подарили имя «Цветок Ката» другой. Она приняла мой цветок на Празднике времени года. Принцы станут умолять девушек сказать свои имена, а меня там не будет. Никто не попросит меня, никто не узнает моих имен.

— Тогда скажи мне свои имена, — предложил Рит. — Я буду рад их услышать.

Цветок, повернувшись, посмотрела на него:

— Что ты имеешь в виду? Ты хочешь сказать, что ты спрашиваешь меня об этом?

Рит был в недоумении от ее реакции.

— Точно.

Девушка повернулась, быстро взглянув на Траза, который устраивался на своем тюфяке.

— Выйдем отсюда, — прошептала она на ухо Риту и вскочила на ноги.

Рит последовал за ней на балкон. Некоторое время они изучали друг друга, потом их локти соприкоснулись и они одновременно отвели взгляд, уставившись на руины города. Высоко в небе, среди редких облаков, горел Аз. Он заливал равнину призрачным светом. Откуда-то доносился шорох тростника, звон струн. Цветок заговорила быстрым, тихим голосом:

— Мой цветок — Юлин-Юлан, это ты знаешь. Это — имя моего Цветка. Но это имя используется только во время празднеств и карнавальных шествий. — Она посмотрела на Рита, затаив дыхание, придвинулась ближе, так что Рит почувствовал чистый терпко-сладкий запах ее тела.

Тогда Рит спросил у нее хриплым голосом:

— А у тебя есть и другие имена?

— Да. — Вздохнув, она прижалась к Риту, который неожиданно почувствовал, как участилось его дыхание. — Почему ты не спросил меня об этом раньше? Ты должен был понять, что я скажу их тебе.

— Ладно, — сказал Рит. — Так какие у тебя другие имена?

Девушка заговорила выразительно:

— Мое придворное имя — Шар Зарин. — Она заколебалась, потом, опустив голову на плечо Рита (а рука Рита обвилась вокруг ее талии), она продолжала: — Мое детское имя — Зори, но только мой отец называет меня так.

— Имя цветка, придворное имя, детское имя… А какие у тебя еще есть имена?

— Имя для друга, мое секретное имя и… еще одно. Мое имя для друга… я могу тебе его сказать? Если я скажу тебе, тогда мы станем друзьями, и ты должен будешь сказать мне свое имя для друзей.

— Ну… — прохрипел Рит. — Конечно.

— Дерл.

Рит поцеловал ее в щечку.

— Меня зовут Адам.

— А как твое имя для друга?

— Я считаю, что ты знаешь его.

— А у тебя есть тайное имя?

— Нет. У меня его нет.

Девушка как-то нервно усмехнулась:

— Может, это и хорошо. Если я спрошу тебя и ты скажешь мне, тогда я буду знать секрет твоей души, а тогда… — Затаив дыхание, она посмотрела на Рита. — Но ты должен иметь секретное имя, единственное, которое только я буду знать.

Рит осторожно втянул воздух.

— Только для тебя?

Она приблизила свои уста к его уху:

— Л’лае. Это имя носила нимфа, которая живет в облаках над горой Дарамтиса и любит звездного бога Ктана. — Она посмотрела на Рита, тая, ожидая, и Рит поцеловал ее с пылом. Она вздохнула. — Когда мы останемся одни, ты сможешь называть меня Л’лае, а я стану называть тебя Ктаном, и это будет твое секретное имя.

Рит рассмеялся:

— Если тебе так нравится.

— Мы подождем здесь. Может, скоро появится какой-нибудь караван, отправляющийся на восток, назад через степь в Коад, потом на ко re мы переправимся через Дарчад в Вервод, что расположен в Кате.

Рит прижал палец к ее губам:

— Я должен отправиться в Дадич.

— Дадич? Город Синих Чашей? У тебя навязчивая идея? Но почему?

Рит поднял голову, посмотрел в ночное небо так, словно черпал силу из света звезд, хотя именно Солнца отсюда видно не было… Что он мог сказать? Если он скажет правду, девушка подумает о нем как о безумце, даже несмотря на то что ее предки посылали сигнал на Землю.

Он колебался, проклиная собственную мягкотелость. Цветок Ката — Юлин-Юлан, Шар Зарин, Зори, Дерл, Л’лае (если перечислять по порядку) — положила руки на его плечи и посмотрела ему в глаза:

— С того момента, как я знаю тебя как Ктана и ты знаешь меня как Л’лае, мы — одно целое. Твои удовольствия — мои удовольствия. Итак, что зовет тебя в Дадич?

Рит глубоко вздохнул:

— Я прилетел в Котан на космической шлюпке. Синие Чаши едва не убили меня и забрали космическую шлюпку в Дадич, по крайней мере, я так считаю. Я хочу вернуть ее.

Цветок была сбита с толку.

— Но где ты научился летать на космическом судне? Ты не Человек Дирдиров, не Человек Ванкхов… Или ты один из них?

— Нет, конечно нет. Не больше, чем ты. Но меня обучили.

— Все это так таинственно. — Ее руки обвились вокруг плеч астронавта. — Но зачем ты хочешь вернуть космическую шлюпку?

— Во-первых, чтобы отвезти тебя в Кат.

Пальцы сжали его плечо, ее глаза искали его взгляда во тьме.

— А потом? Ты вернешься в свою страну?

— Да.

— У тебя есть женщина… жена?

— Нет. На самом деле нет.

— Есть кто-то, кто знает твое тайное имя?

— У меня не было тайного имени, пока ты мне его не дала.

Девушка убрала руки с его плеч и, опершись о перила, стала печально смотреть на старую Перу.

— Если ты отправишься в Дадич, Чаши учуют и убьют тебя.

— «Учуют»? Что ты имеешь в виду?

Девушка наградила его быстрым взглядом:

— Ты — неразрешимая головоломка! Так много ты знаешь и так мало! Можно подумать, что ты с самых далеких островов Тскейя! Обоняние у Синих Чашей такое же чувствительное, как твое зрение!

— Я должен попробовать.

— Не понимаю, — вяло сказала она. — Я сказала тебя свое имя. Я отдала тебе самое драгоценное, что есть у меня, а ты остался непреклонным. Ты не избрал другого пути.

Рит обнял ее. Девушка напряглась, а потом постепенно расслабилась.

— Я не непреклонный, — сказал Рит. — Совсем нет. Но я должен отправиться в Дадич — как ради себя, так и ради тебя.

— Ради меня? Чтобы отвезти меня потом в Кат?

— Это и больше. Разве тебе нравится то, что людьми правят Дирдиры, Чаши, Ванкхи, не говоря уже о Пнумах?

— Не знаю… Я никогда не думала об этом. Люди — уродцы и больше ничего, так они говорят нам. Хотя безумный король Гопсин утверждал, что люди пришли с отдаленной планеты. Он взывал к ним о помощи, которая так и не пришла. Это было сто пятьдесят лет назад.

— Слишком долгое время для ожидания, — сказал Рит. Он снова поцеловал девушку. Она равнодушно подчинилась. Ее пыл угас.

— Я чувствую себя странно, — пробормотала она.

Они стояли у перил, прислушиваясь к звукам постоялого двора: тихие отголоски смеха доносились из столовой, жалобы детей, причитания их матерей. Цветок Ката сказала:

— Думаю, пора ложиться спать.

Рит потянул ее назад:

— Дерл?

— Да?

— Когда я вернусь из Дадича…

— Ты никогда не вернешься из Дадича. Синие Чаши заставят тебя участвовать в их играх… Сейчас я попробую уснуть, я хочу забыться.

Она вернулась назад в комнату. Рит вышел с балкона, проклиная себя и удивляясь, как он может вести себя так странно…

Завтра — Дадич, и там определится его будущее.