"Карма" - читать интересную книгу автора (Максимов Андрей Маркович)ЛАБОРАТОРИЯНаташа подошла к зеркалу. На нее смотрела довольно противная, даже вульгарная дама, неприятная во всех отношениях. Казалось, она специально оделась так, чтобы выглядеть идиоткой. Даме в зеркале совершенно не шел ярко-рыжий парик. Голубые линзы в глазах делали взгляд неестественным, попросту говоря – тупым. Идиотизм подчеркивал и индейский раскрас лица. Да уж, оделась дамочка… На панель приличней одеваются. Юбка явно была слишком короткой, декольте слишком глубоким. В общем, кошмар. Но все это не имело значения. Главное, женщина, которая смотрела на нее из зеркала, была другой, На часах – девять пятнадцать. Оставалось сорок пять минут, чтобы доехать до таинственной лаборатории, где ее уже ждала Ритуля. Учитывая утренние московские пробки, времени было в обрез. Выход из вонючей затхлости подъезда на улицу, из темноты – в свет, из нежизни – в жизнь, из предчувствий – в события, из ожиданий – в действия… Наташа обожала эти утренние выходы из дома: короткие мгновения, дарившие надежду на то, что сегодня будут случаться только приятные неожиданности. Надежда эта испарилась вмиг, как плевок под солнцем. На ее зеленой «шкоде», на ее любимой машине, на ее родном домике, крупными буквами ярко-красной краской было написано «МАШИНА БЛЯДИ». «Артур – гнида!» – Наташа даже сплюнула от отчаяния. Плевок тотчас испарился. Проходящие мимо люди улыбались, хихикали, показывали на ее родную машину пальцами. Да, не каждое утро увидишь такое количество счастливых людей. Все-таки ничто нас так не радует, как нелепая беда чужого человека. Заметив Наташу в ее странном одеянии, люди начинали радостно улыбаться уже конкретно ей. Улыбаться такой однозначной даме конечно же приятней, нежели ее машине. Пришлось оставить свой домик на колесиках во дворе. – Ритуль, тут у меня форс-мажор! – кричала Наташа в мобильник. – С машиной. Не то чтобы не заводится… Потом объясню. Короче, если я опоздаю минут на пять, не злись. Опоздать не пришлось. Наташа еще даже руку не подняла, успев только выйти на край шоссе, как они уже бросились со всех сторон: «мерседесы», «Жигули», «вольво» и прочие «опели». Если бы у машин были локти, они бы славно поработали ими, проталкиваясь к Наташе. А так им оставалось только сигналить громко да повизгивать тормозами. «Почему всем мужикам так хочется трахнуть новую девку? – думала Наташа, садясь, естественно, в „мерс“. – Неужели все они живут без любви? Или для них любовь – одно, а баба в мини-юбке – совсем другое?» Водитель показался относительно приличным – пожилой человек, почти совсем лысый. Видно, что машина – не его, шоферит небось у какого-нибудь отморозка. Иные, по мнению Наташи, в «мерсах» не катались. – Девушка, а можно… – начал лысый. – Скажи-ка, дядя, – перебила его Наташа, – какое объявление висит в столовой для глухонемых? – Чего? – не понял дядька. – В столовой для глухонемых висит объява: «Когда я ем – я также». Понял намек? Дядька намек понял. Ехали молча, без приключений. Приехали вовремя. Рита уже ждала. На этот раз она явно постаралась одеться построже. Однако не получилось. Брючный костюм хоть и был темным, однако все, что надо, облегал и все, что надо, подчеркивал. – Чего с машиной-то? – спросила Рита, взглядом и улыбкой оценив Наташин прикид. – Потом, – бросила Наташа. Рита сверилась с бумажкой, после чего они поднялись по ступенькам и вошли в дверь, на которой не висело никакой таблички. Холл здания был пуст. Одна лестница вела вверх, другая – вниз. – Все правильно, – решительно сказала Рита. – Нам, как ты, наверное, догадываешься, вниз. Наташа ни о каких таких символах не догадывалась, не думала и думать не хотела. Но вниз, конечно, пошла. Потом они двигались по бесконечному пустому коридору, с обеих сторон которого тянулись запотевшие трубы. Шаги женщин отдавались гулко, таинственно и неприятно. Дверей в коридоре не было. – Все правильно, – сообщила Рита. – Меня предупреждали: здесь только одна дверь. На ней будет написано «Обдирочная». Нам туда и надо. – Что за херня? – как бы удивилась Наташа, чтобы поддержать разговор. – Что за дебильная конспирация? Мы вообще куда пришли? Рита не ответила. Она не любила отвечать на глупые вопросы, справедливо считая, что ответы на глупые вопросы не способствуют поддержанию в человеке оптимизма. Конца у коридора не было. И ответвлений – тоже. Длинная желтая кишка с трубами. Человек в белом халате возник непонятно откуда, будто с потолка спрыгнул. Оглядел женщин пристальным взглядом и спросил: – Вам в «Обдирочную»? – Не дожидаясь ответа, продолжил: – Идите до указателя «Насосная». Повернете по указателю. «Обдирочная» там. И человек исчез. – Откуда он знает, куда мы идем? – удивилась Наташа. – Ты на себя в зеркало перед уходом смотрела? – усмехнулась Рита. – На тебе крупными буквами написано, что ты движешься именно в «Обдирочную». – Что за бред? Полно ведь лабораторий… Да мы в нашем «Тупике» каждый день печатаем сотню объявлений. Так нет же, надо вести меня, нервную девушку, в какое-то странное место, – тараторила Наташа, потому что молча шагать по этому коридору было совсем невыносимо. Рита по-прежнему не отвечала. Наконец, из полумрака выплыл указатель «Насосная», на котором – видимо, для неумеющих читать – был нарисован черный симпатичный насо-сик. Они повернули по указателю и почти тотчас уперлись в дверь с искомой надписью. Рита робко постучала. – Заходите. Ждем, – услышали они мужской голос, который показался неприятным. За дверью была обычная лаборатория в белых, металлических тонах. Посредине комнаты стоял человек в белом халате. – Мы от… – начала Рита. Человек не дал ей договорить: – Не надо имен и особенно не надо фамилий. Меня предупреждали. Деньги принесли? Наташа протянула конверт. Человек взял конверт, посмотрел его на свет, вскрыл, достал деньги, перечитал и произнес с улыбкой: – Сходится. Если, конечно, одна будет делать анализ. – Я буду, – почему-то прошептала Наташа. Человек смерил Наташу взглядом и отчего-то вздохнул. Вздохнул как-то неприятно, словно сочувственно. Когда Наташа уже села в кресло и оголила руку, мужчина спросил неожиданно: – Худеете? – Ага, – Наташа некстати заулыбалась. – Я еще так радовалась, что удается похудеть. – Смешные вы люди, люди, – печально проронил человек. – Такую болезнь подозреваете и радуетесь похудению. Смешные. Похудение – нехороший признак. Менструальный цикл? – Задержки. – Язвы есть на теле? – Ммм… – Дяденька, – вступила в разговор Рита. – Если вам с кем побеседовать надо, вы в службу доверия звоните. Ага? А нам бы только анализы без разговоров. Доктор ничего не ответил, вздохнул сначала, а потом спросил: – По телефону будете узнавать результат? На какую фамилию-то? – Сквозняк, – зачем-то сказала Наташа. – Ага. У меня фамилия такая: Сквозняк. Мрачный доктор не удивился: – Тут и не такие фамилии придумывают. Ну, Сквозняк так Сквозняк. Обратный поход по желтому коридору показался, куда более коротким. Вышли на улицу, и обе, не сговариваясь, вздохнули полной грудью. – Слава тебе господи! – Рита попыталась улыбнуться. – Все позади. И тут Наташа взорвалась. Будто вся накопившаяся усталость, весь гнев – и на Артура, и на испорченную машину, и, главное, на эту испорченную, страшную жизнь – вырвались наружу. – Что позади? Что? – орала она, не обращая внимания на прохожих. – Он сразу заметил, что я похудела! И менструация! И язвы! И вообще… Он все понял про меня, все понял! У него опыт огромный! Он с первого взгляда все видит! Рита слушала спокойно, не перебивая. Когда Наташа закончила, Рита произнесла тихо: – С первого взгляда все видит только гаишник. Телефон взяла, Сквозняк? Ну вот. Позвонишь, узнаешь, тогда и будешь психовать, если надо. А не надо – не будешь. Страдать, подруга, нужно только в крайнем случае, если действительно другого выхода нет. Это я тебе как краевед говорю. Тебя до дома-то отвезти? Наташа молча кивнула. |
||
|