Сара МОРГАН РАЙ НА ЗЕМЛЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Какого черта она здесь делает?

Вертолет начал спускаться и уже почти касался макушек деревьев. У Грейс засосало под ложечкой, и она вжалась в сиденье.

Внизу лежали тысячи акров буйного тропического леса. Кроны деревьев формировали плотный зеленый зонт, скрывающий от глаз экзотические тайны бразильской сельвы. В любое другое время Грейс была бы зачарована поразительной красотой окружающей местности, но сейчас не могла думать ни о чем, кроме предстоящей встречи.

Зачем она отдает себя на милость человека, который, очевидно, даже не знает, что такое сочувствие?

Рафаэль Кордейро.

Могущественный, блестящий, опасный. Ей на ум приходило множество слов, характеризующих этого человека, и ни одно из них не было утешительным.

Обладающий неограниченным влиянием, Кордейро был настоящим финансовым гением. Пресса даже окрестила его ходячим компьютером. И это не предвещает ничего хорошего, мрачно подумала Грейс.

Вдруг заросли расступились, и ее изумленному взору предстала река, извергающаяся бурным потоком из глубокого ущелья, разбиваясь о скалы брызгами белой пены.

— Если у него есть недвижимость во всех уголках земного шара, тогда почему он живет здесь? — спросила Грейс пилота.

— Потому что слишком ценит свое уединение, — ответил тот, не глядя на нее.

Это вполне соответствовало тому, что она о нем слышала. Безжалостный, бесчувственный, непреклонный… Грейс могла бы продолжать этот нелестный список бесконечно. Несмотря на то, что Рафаэль Кордейро никогда не давал интервью, информации о нем всегда было предостаточно.

— Мистер Кордейро одинок?

— Да, но он не может пожаловаться на недостаток женского внимания. Его репутация плохого парня и неприступность притягивают женщин. Плюс деньги и власть. Они чувствуют эти вещи на расстоянии. — Пилот посмотрел на нее. — Вы не похожи на его привычный тип.

Его привычный тип?

При мысли о том, что ее приняли за очередную подружку миллиардера, Грейс едва удержалась от смеха.

— У меня встреча с мистером Кордейро. Его компания инвестировала развитие моего бизнеса. Кордейро называют ангелом бизнесменов, но, думаю, вы прекрасно это знаете, раз работаете на него.

— Ангел? — Пилот затрясся от смеха. — Рафаэль Кордейро — ангел?

— Это просто выражение, означающее, что он вкладывает деньги в развитие маленьких компаний, которые его интересуют. — В том числе ее компании. До недавнего времени. У Грейс снова засосало под ложечкой, и она погладила свой портфель, чтобы успокоиться.

— Не знаю, как ему удается зарабатывать столько денег, но одно я знаю наверняка. — Пилот нажал на рычаг и вперил взор в горизонт. — Этот человек далеко не ангел.

Не позволяя ему запугать ее, Грейс распрямила плечи.

— Я не верю тому, что пишут о нем в газетах.

— Не сомневаюсь. — На суровом, обветренном лице пилота появилась сочувственная улыбка. — Иначе вас бы сейчас здесь не было. Вижу, вы отважная, женщина и знаете, чего хотите. Это поможет вам в джунглях.

— Что страшного может быть в деловой встрече?

— Это зависит от того, с кем вы встречаетесь. И где. Немногие люди отважились бы зайти в логово к волку. — Пилот передвинул несколько рычагов, и вертолет, оказавшийся над зеленой долиной, начал снижаться.

Испытывая непонятную тревогу, Грейс закрыла глаза и постаралась сдержать приступ тошноты.

— Уверена, мистер Кордейро весьма благоразумный человек.

— Правда? Тогда вы явно никогда с ним не встречались. Держитесь крепче. Мы идем вниз.

Грейс тревожно посмотрела на пилота. Тошнота и опасения перед встречей с Рафаэлем Кордейро были мгновенно поглощены другим страхом.

— Что это значит — мы приземляемся или падаем?

Но мужчина не ответил. Грейс испугалась, что они будут прорываться сквозь деревья, но в последнюю минуту впереди показалась маленькая площадка, и вертолет медленно опустился на нее.

— Значит, никакой катастрофы. — Грейс вяло улыбнулась и наконец выдохнула. — А то я уже навоображала себе…

— Если вы собираетесь встретиться с мистером Кордейро, катастрофа неизбежна. — Пилот опустил ручку переключателя. — Я видел зрелых мужчин, выходящих от него в слезах через пять минут. Последуйте моему совету и настаивайте на своем. Босс терпеть не может сантиментов. Добро пожаловать в бразильскую сельву, мисс Тэкер. Одну из самых опасных экосистем на нашей планете.

— Вы меня оставляете? Здесь, посреди этой чащобы? — Повернув голову, Грейс только сейчас заметила дом из дерева и стекла, который настолько сливался с окружающей обстановкой, что его было трудно различить невооруженным глазом. — Ничего себе! — Она посмотрела на деревянные подвесные мостики, поднимающиеся выше уровня леса. — Это невероятно.

— Рафаэль Кордейро — ангел. — Усмехнувшись, пилот вытер рукавом пот со лба. — Выходите и пригните голову, чтобы вас не задело лопастью винта. Я лечу в Рио за посылкой, а затем возвращаюсь в Сан-Паулу.

Грейс продолжала сидеть, словно приклеенная к креслу, не желая обрывать последнюю связь с цивилизацией.

— Вы не подождете меня? Кордейро сказал, что в моем распоряжении будет всего десять минут…

Было нелепо проделать столь долгий путь ради каких-то десяти минут, но разве у нее имелся выбор? Альтернативой было сдаться, но Грейс не привыкла к поражениям. Она уповала лишь на то, что Кордейро уделит ей больше времени. Ей не хватит десяти минут для того, чтобы разъяснить ему ситуацию, в которой она оказалась.

— Если от вас что-нибудь останется, когда он закончит, я вернусь за вами. Идите вверх по крайней левому мостику и никуда не сворачивайте. Это джунгли, а не парк развлечений. Остерегайтесь всякой живности.

— Живности? — Грейс слишком волновалась из-за предстоящей встречи, чтобы думать о представителях здешней фауны. Тонкие лучи проникали сквозь густые кроны деревьев, и ей казалось, что все вокруг двигается, словно в калейдоскопе. — Вы имеете в виду насекомых?

Пилот ухмыльнулся:

— По последним подсчетам, их здесь обитает свыше двух тысяч видов. И это лишь те, о которых нам известно.

Стараясь не думать об опасных тварях, которыми кишели джунгли, Грейс разгладила юбку на коленях и пожалела, что не надела брюк.

— А змеи тут водятся?

— Конечно. — При виде ее туфель на каблуках его ухмылка сделалась шире. — А еще муравьеды, ягуары и…

— Думаю, этого достаточно, — перебила его Грейс, натянуто улыбаясь. — Уверена, мистер Кордейро не стал бы здесь жить, если бы тут было так опасно.

Запрокинув голову, пилот громко расхохотался.

— Очевидно, вы совсем его не знаете. Мой босс выбрал это место именно из-за его опасности, куколка. Он настоящий любитель острых ощущений.

Куколка? Этого уничижительного обращения Грейс было достаточно, чтобы забыть о своем страхе. Ее постоянно опекали и недооценивали, а Грейс делала все, чтобы убедить других, что она чего-то стоит. И это ей удавалось.

До сих пор.

Сейчас она боялась потерять все, что досталось ей таким трудом.

Возможно, это будет самая важная битва в ее жизни, но Грейс собиралась победить. А для этого нужно забыть о том, что она была не самой подходящей кандидатурой для обсуждения финансовых вопросов с человеком, чей мозг работал как компьютер. Забыть обо всем, кроме последствий возможного поражения. И о том, что люди, зависящие от нее, потеряют работу, если она потерпит неудачу.

Рафаэль Кордейро может потребовать назад свой заем, и тогда все будет кончено.

Влажная жара окутывала девушку подобно плотному душащему плащу, и она, откинув со лба прядь волос, подняла голову и уставилась на макушки деревьев, поражающих своей внушительной высотой. Этот первозданный райский уголок заставлял забыть о существовании таких городов, как Лондон и Рио-де-Жанейро.

— Неужели он не боится здесь жить?

— Кордейро? — Жуя жвачку, пилот мрачно улыбнулся. — Он ничего не боится.

Выбравшись из вертолета, Грейс обнаружила, что у нее дрожат колени. В этот момент она не знала, чего больше боится, джунглей или Рафаэля Кордейро.

В мире, где все были одержимы известностью и поддержанием имиджа, этот человек, относящийся с презрением к обеим вещам, отказывался говорить о собственной персоне. Он не нуждался, в рекламе, потому что другие прекрасно делали это за него. Газеты пестрели снимками фигуристых блондинок, которые за солидное вознаграждение соглашались «рассказать все». Таким образом, весь мир узнал о его безжалостной погоне за деньгами, состоятельности как любовника и нежелании связывать себя узами брака.

Однажды он все-таки женился, и его развод с красавицей женой через три месяца после свадьбы обсуждался в прессе дольше, чем продлился этот брак.

Кордейро сообщил жене о разрыве их отношений в электронном письме.

Еще до беседы с ним Грейс поняла, что Рафаэль Кордейро принадлежит к тому типу мужчин, которые никогда не привлекали ее.

Она не будет на него смотреть, решила Грейс. Представит себе, что находится в уютной гостиной у себя дома и разговаривает с зеркалом, как делала всегда, когда репетировала речь для важной презентации.

К горлу снова подступила тошнота, и на сей раз это было связано не с полетом, а с прошлым Грейс. В такие решающие моменты, как сейчас, воспоминания обрушивались на нее гигантской волной, угрожая поглотить целиком.

Это последняя попытка, и она не имеет права ее провалить. Слишком много было поставлено на карту.

У нее нет причин бояться Рафаэля Кордейро, заверила себя девушка, ступив на деревянный мостик. Его личная жизнь ее не касается. Это деловая встреча, и какие бы слухи ни ходили об этом человеке, он прежде всего бизнесмен. Когда она покажет ему свои планы по увеличению прибыли, он согласится ей помочь.

Из-за тропической жары костюм прилип к телу, и внезапно Грейс осознала, как плохо она подготовилась к встрече с этим человеком. Даже одежда вызывала у нее дискомфорт. Наклонившись, чтобы вытащить тонкий каблук, застрявший в щели между досками, Грейс пожалела о том, что не повторила в уме все расчеты, пока сидела в вертолете.

Но разве это что-нибудь изменило бы? С помощью своего отца она выучила их назубок.

Вытащив каблук, она подняла портфель и выпрямилась.

И увидела его.

Он стоял прямо перед ней, внушительный и опасный, словно хищный обитатель джунглей, готовящийся наброситься на свою жертву. Его взгляд был настороженным.

Грейс оказалась не готова к тому воздействию, которое оказал на нее этот мужчина. У нее перехватило дыхание. Вертолет, сельва и все проблемы девушки отошли на задний план.

Зная о его плохой репутации, Грейс представляла его себе совсем другим, поэтому в течение нескольких секунд она только и могла, что смотреть на него во все глаза, как, наверное, смотрели сотни женщин до нее.

Его взгляд пронизывал Грейс насквозь подобно смертельному оружию, и ее тело внезапно стало ватным, по венам медленно разливалось густое, словно патока, тепло.

— Мисс Тэкер?

От резкого звука его глубокого низкого голоса чары рассеялись, и Грейс вздрогнула. Ее план сохранять спокойствие и сосредоточиться на делах оказался несостоятельным. От этого мужчины с внешностью кинозвезды было невозможно оторвать глаз. Грейс пришлось напомнить себе о том, что его считают черствым и безжалостным. По ее мнению, сочетание этих качеств было не самым лучшим.

Глядя в его глубоко посаженные циничные глаза, она пришла к выводу, что они пугают ее больше, чем все опасности джунглей, вместе взятые. Пилот сказал правду: этот человек был далеко не ангелом.

Даже не обладая крупным состоянием, Рафаэль Кордейро все равно привлекал бы женщин. Его густые иссиня-черные волосы были зачесаны назад, открывая красивое, точно высеченное из камня лицо. Золотистый блеск бронзовый кожи выдавал бразильское происхождение. Мягкая ткань рубашки обтягивала широкие мускулистые плечи.

Его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым. На губах не было улыбки, глаза оставались задумчивыми и настороженными. Он не проявил ни малейшего признака дружелюбия, и ей захотелось побежать обратно и запрыгнуть в улетающий вертолет.

Если бы Грейс не знала наверняка, то подумала бы, что чем-то расстроила Рафаэля. Но это было невозможно: ведь до этого они ни разу не встречались. Его враждебность происходила от душевного склада. Он не любил общаться с людьми и, очевидно, не собирался делать исключение для нее.

Это не имеет значения, твердо сказала себе Грейс. Ей просто нужно, чтобы он согласился повременить с возвратом займа. Девушка сделала последние несколько шагов и очутилась рядом с ним.

— Рада с вами познакомиться, мистер Кордейро.

Его губы сжались, глаза недоверчиво сверкнули.

— Это не визит вежливости и не детская игра, мисс Тэкер. Я не собираюсь быть с вами учтивым и не жду от вас того же. Обмен любезностями и пустые разговоры оставьте при себе. Меня не интересует ни погода, ни как прошло ваше путешествие. Если вы считаете такой подход оскорбительным, вам лучше уехать прямо сейчас.

И вам тоже добрый день, подумала Грейс, пытаясь скрыть нарастающее недовольство.

Глядя в эти безжалостные темные глаза, она действительно захотела убраться отсюда, однако вертолет уже взлетел в воздух, а причина ее визита по-прежнему лежала у нее в портфеле.

— Я могу привести цифры и факты, — поспешно произнесла она, надеясь, что он не видит, как у нее дрожат колени. — Все документы у меня с собой. Они помогут вам в принятии решения.

— Я уже принял решение. Мой ответ «нет».

Она заметила, как на его покрытой темной щетиной щеке дернулся мускул.

— Но вы даже не поговорили со мной. — Грейс вытерла об юбку влажную ладонь. — Надеюсь, что, когда я вам все объясню, вы передумаете.

— А почему я должен буду это сделать?

Ее охватила неловкость.

— Я подумала, что, увидев бухгалтерские отчеты и узнав о наших планах, вы можете изменить свое решение. — Грейс посмотрела на Рафаэля, желая увидеть его реакцию и убедиться в том, что она не зря потратила время, приехав сюда.

Но Рафаэль Кордейро ничего не ответил. Никакого намека на одобрение. Никакой надежды. Он просто наблюдал за ней.

Вдруг у нее за спиной послышался пронзительный вопль, а затем звук, похожий на смех сумасшедшего. Грейс повернула голову и уставилась в окружавшие их заросли. Сейчас, когда вертолет улетел, она стала отчетливо слышать непрекращающиеся звуки джунглей. Визг, вопли, крики, щебетанье и птичье пение. Ей казалось, будто лес был живым.

— Похоже, там кого-то убили. — Улыбаясь, она посмотрела на него в надежде установить эмоциональную связь — и споткнулась о первое же препятствие.

Никакой связи не получилось. Кордейро даже не улыбнулся в ответ. Узнать, что он думал, было невозможно: его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

— Боитесь джунглей, мисс Тэкер? — Его тон был далеко не одобрительным. — Или нервничаете по другой причине?

Ха! У нее было для этого так много причин, что она не знала, с какой начать список, но Рафаэль Кордейро не подходил на роль доверенного лица. Поэтому Грейс заставила себя забыть о ягуарах, змеях и двух тысячах видов насекомых.

— Я не нервничаю…

— Неужели? — Прищурившись, он изучал ее в течение нескольких секунд. — Тогда позвольте объяснить вам поподробнее, как вести со мной дела. Не тратьте впустую мое время и не обманывайте меня. Эти две вещи вызывают у меня раздражение, а когда я раздражен, то никогда не говорю «да».

И что только женщины в нем находят? Рафаэля покрывала прочная броня цинизма, не позволяющая до него достучаться. Глаза сверкали от нетерпения, которое он даже не удосужился скрыть за маской элементарной вежливости.

— Я не лгу вам, — заявила Грейс. — Я никогда никому не лгу.

Но ведь она не была до конца честной с ним, не так ли? Взяв у него взаймы, она ничего не рассказала ему о себе. Испытывая неловкость и чувство вины, Грейс напомнила себе, что по контракту этого и не требовалось. События ее личной жизни никак не отражались на ее способности управлять компанией. Тем не менее Грейс чувствовала, как ее щеки заливает краска.

На лице мужчины появилось подобие улыбки. Очевидно, он заметил, что она покраснела, и решил при первом же удобном случае обернуть это против нее.

— Вы женщина, мисс Тэкер. Ложь и обман у вас в крови, и с этим ничего нельзя поделать. Мне остается лишь надеяться, что в моем обществе вы попытаетесь побороть в себе то, что стало вашей второй натурой в ходе тысячелетней эволюции. — Открыв дверь, он отошел в сторону, чтобы пропустить ее вперед.

В течение нескольких секунд Грейс неподвижно стояла и смотрела на него.

— Не пытайтесь меня запугать, мистер Кордейро. — Ее голос слегка дрожал, но она заставила себя продолжать: — Мои дела идут неважно, и я знаю, нам есть что обсудить.

— Я вас запугиваю?

Грейс так и подмывало сказать, что он пугает всех, с кем встречается.

— Думаю, вы могли хотя бы попытаться стать чуточку дружелюбнее.

— Дружелюбнее? — В его голосе слышалась насмешка. — Вы хотите, чтобы я был с вами дружелюбным?

Она выдержала его пристальный взгляд.

— Я просто не понимаю, почему деловая встреча должна всегда быть холодной и безличной.

Рафаэль Кордейро приблизился к ней, и она инстинктивно сделала шаг назад.

— Вы хотите личных отношений со мной, мисс Тэкер? — Их взгляды встретились, и влажность воздуха стала удушающей. — Насколько личных? — Он придвинулся — еще ближе, и у нее перехватило дыхание.

Он не прикасался к ней, однако ее тело реагировало на его присутствие, словно все свои двадцать три года она спала, а затем внезапно проснулась.

— Я просто пытаюсь сказать, что от деловых встреч тоже можно получать удовольствие.

— Гм… Подобное отношение к делам объясняет нынешнее состояние вашего бизнеса.

Грейс хотела ответить на его нелестный комментарий, но Кордейро не дал ей такой возможности. Он прошел в открытую дверь, и она была вынуждена последовать за ним.

Неудивительно, что жена бросила его, подумала Грейс, аккуратно закрывая за собой дверь, за которой остались джунгли. Или он стал таким надменным и циничным именно из-за того, что его бросила жена?

Размышляя над этим вопросом, девушка огляделась по сторонам и с удивлением обнаружила, что практически не покидала джунглей. Они были частью дома. Ее внимание приковали к себе огромные экзотические растения, придающие внутреннему убранству дома необычный вид. За стеклянной стеной был лес. Таким образом, интерьер и экстерьер находились в полной гармонии друг с другом.

В другой раз она бы непременно выразила свое восхищение, но, судя по виду Рафаэля Кордейро, ее мнение его совершенно не интересовало.

Даже не удосужившись взять на себя роль гостеприимного хозяина, он провел ее в просторную комнату с большим круглым столом, на котором стоял последней модели компьютер с огромным монитором. Два звонящих телефона тут же замолчали, словно кто-то их отключил.

— Садитесь, — сказал Кордейро.

Техника, подумала Грейс, разглядывая телефоны. Значит, он не так одинок, как кажется.

Опустившись на ближайший стул, Грейс с благоговейным трепетом огляделась вокруг. Сквозь шестиугольные стеклянные панели в комнату заглядывала сочная зелень джунглей.

— Это удивительно, — прошептала девушка, застигнутая врасплох необычной обстановкой. — Такое ощущение, что я сижу в оранжерее посреди леса. — Ее взгляд упал на кустарник, ветви которого внезапно зашевелились. — Животные подходят близко к дому? Они знают, что вы здесь?

— Хищники всегда чувствуют свою жертву, мисс Тэкер, — протянул Рафаэль Кордейро с еле заметным акцентом. Откинувшись на спинку кресла, он нетерпеливо поднял брови. — Я согласился дать вам десять минут. Время пошло. Я занятой человек и никогда не шучу, когда говорю о делах.

Было очевидно, что он не собирался проявлять к ней снисходительность.

Потрясенная его безразличием, Грейс не сразу смогла собраться с мыслями.

— Хорошо. Вам известно, для чего я сюда приехала. Пять лет назад ваша компания одолжила мне деньги для открытия собственного дела. Сейчас вы хотите взять их назад.

— Не тратьте время на констатацию неопровержимых фактов, — посоветовал ей Кордейро, красноречиво глядя на часы. — У вас осталось девять минут.

Грейс охватила паника. Этот человек был абсолютно невосприимчивым.

— Мой бизнес имеет для меня огромное значение. Он для меня все. — Она тут же пожалела о своем импульсивном признании. Какое ему до этого дело?

Судя по тому, как Рафаэль Кордейро неодобрительно нахмурил брови, он тоже так считал.

— Меня интересуют только цифры и факты. Осталось восемь минут.

Покраснев, она заставила себя продолжать. Только никаких эмоций, Грейс. Никаких эмоций.

— Как вам известно, с помощью ваших инвестиций я открыла сеть кофеен. Но это не обычные кофейни. — Она опустила руки на колени, чтобы он не видел, как они дрожат. — Наши клиенты получают с каждым глотком кофе глоток Бразилии.

— И что включает понятие «глоток Бразилии», мисс Тэкер? — недоверчиво протянул он, и Грейс закусила нижнюю губу.

Она не позволит ему себя запугать. Кофейни были ее детищем, и у нее есть ответы на все вопросы, касающиеся их.

— Наши посетители получают намного больше, чем порцию кофеина. Сидя у нас за ланчем, они переносятся в Бразилию. С помощью ваших первоначальных вложений мы открыли двадцать кофеен по всему Лондону и готовы к расширению, но если вы лишите нас своей поддержки… — Грейс замолчала, не в силах просто сидеть напротив него и смотреть на его красивое лицо. — Не возражаете, если я буду стоять? Поскольку в моем распоряжении не так много времени, я должна чувствовать себя комфортно, иначе у меня ничего не выйдет.

Он окинул ее с головы до ног скептическим взглядом.

— Честно говоря, я удивлен, что вы можете стоять, не то что ходить. Вижу, вы тщательно подбирали обувь для поездки в джунгли.

Собравшись с духом, Грейс не позволила ее смутить.

— Это деловая встреча, мистер Кордейро, — сказала она, — поэтому я оделась соответствующим образом. Не думаю, что вы восприняли бы меня всерьез, надень я джинсы. — Гордость не позволила ей сказать, что костюм и туфли были куплены специально для этой встречи.

Внезапно Грейс почувствовала себя полной идиоткой. Как она могла подумать, что ее выбор одежды будет иметь значение для такого человека, как Рафаэль Кордеиро!

Он пристально смотрел на нее.

— Вы хотите сказать, что думали, будто пара туфель на высоких каблуках заставит меня изменить решение. — Его голос был мягким и вкрадчивым. — Вы не за того меня приняли, мисс Тэкер. Я не смешиваю бизнес и свои отношения с женщинами. — Он встретился с ней взглядом, и она застыла на месте. Ее тело словно расплавилось, внизу живота разлилось странное незнакомое тепло.

Перед внутренним взором Грейс предстал образ Рафаэля Кордеиро, лежащего обнаженным на шелковых простынях, рядом с уставшей, но довольной красоткой. Это видение взволновало ее, и она на мгновение отвернулась и уставилась в окно на сочную зелень.

— Мисс Тэкер?

Резкий оклик Кордеиро заставил ее вздрогнуть. Грейс в отчаянии посмотрела на него, ненавидя себя за то, что желает ощутить прикосновение длинных загорелых пальцев к своей коже. Что с ней творится?

Рафаэль Кордеиро явно не собирается идти на уступки. В нем нет ничего человеческого. Грейс почувствовала, как ее уверенность в себе растаяла. Ею начало овладевать знакомое чувство паники, и она, впившись ногтями в ладони, снова отвернулась.

Ты сможешь это сделать, Грейс, отчаянно сказала она самой себе. Ты не нуждаешься в его снисходительности.

Взяв себя в руки, Грейс сказала:

— Я надела туфли на каблуках, потому что они подходят к костюму. А вы должны мне еще минуту времени.

Кордеиро откинулся на спинку кресла и прищурился.

— Да?

— Да, потому что ровно столько вы сами потратили на обсуждение женской одежды.

За этим последовала долгая напряженная тишина. Наконец он, наклонив голову, произнес:

— У вас по-прежнему есть восемь минут.

Грейс облегченно вздохнула:

— Хорошо. Я хочу от вас одного — дать мне возможность предоставить вам факты. Я приехала сюда, чтобы заставить вас передумать.

Его взгляд был безжалостным и мешал ей сосредоточиться. Воздух между ними наэлектризовался до предела.

Интересно, он тоже это чувствовал?

— Я уже говорил вам, что не меняю своих решений.

— Вы также говорили мне, что хотите фактов.

Ее сердце колотилось так сильно, что он, должно быть, слышал его стук. Грейс знала, что проигрывает. Она притворялась уверенной в себе, но под его колючим взглядом ее руки и ноги дрожали, а нужные слова не шли на ум. Рафаэль Кордеиро явно видел, как действует на нее, потому что его губы растянулись в елейной улыбке.

— Нервничаете, мисс Тэкер?

— Разумеется, нервничаю. — Она развела руки в жесте, выражающем мольбу о снисхождении к ней. — В данных обстоятельствах это понятно, вы так не считаете?

— Абсолютно. — В его голосе, как и во взгляде, не было ни капли сочувствия. — На вашем месте я бы использовал любую уловку, чтобы попытаться себя спасти. В том числе высокие каблуки, невинную улыбку и блестящие волосы.

— Не понимаю, на что вы намекаете.

Понял ли он, как некомфортно она чувствует себя в туфлях на каблуках? Догадывается, что она пыталась произвести на него впечатление?

— Я говорю, что вашему бизнесу угрожает серьезная беда, мисс Тэкер, и я единственный, кто может его спасти. Я не виню вас за все те уловки, к которым вы прибегаете, чтобы меня переубедить. Но, должен заметить, это ничего не меняет. Я не изменю своего решения, пока вы не убедите меня в том, что заслуживаете моей помощи.

От его безжалостных слов у нее внутри все упало.

— Как вы можете так говорить? Как можете быть таким безразличным? — Она забыла о своем решении сдерживать эмоции. — Речь идет не только обо мне. Если кофейни будут закрыты, многие люди потеряют работу.

— А вас беспокоит благополучие ваших служащих, не так ли?

Его насмешливый тон лишь усилил ее неловкость. Почему у нее складывалось такое ощущение, будто за каждым его словом скрывался намек?

— Да. Я считаю, что быть работодателем — большая ответственность. Я все тщательно просчитываю и не набираю новые кадры до тех пор, пока не буду полностью уверена, что текущее состояние бизнеса позволяет это сделать.

Кордейро цинично поднял бровь.

— Очень похвально, мисс Тэкер. Но раз вы все так тщательно просчитываете, тогда почему вы здесь? Почему ваш маленький бизнес не процветает?

— Наши текущие расходы оказались больше, чем мы ожидали, — призналась она. — Среди прочего переоборудование десяти кофеен обошлось нам дороже, чем мы рассчитывали. Но мы это учли, и сейчас у нас много планов на будущее.

— Вы очень решительны, — мягко произнес Кордейро. — Но вот насколько вы отчаянны?

Грейс пристально уставилась на него. У нее пересохло во рту. Что он имеет в виду?

— Я обеспокоена, мистер Кордейро, если вы это имели в виду. — Сделав глубокий вдох, она заставила себя улыбнуться. — У меня осталось еще целых пять минут, чтобы вас переубедить. — С этими словами Грейс открыла портфель и достала из него бумаги. Рафаэль Кордейро бессердечный человек, поэтому она будет апеллировать к другой части его натуры. Он человек цифр, и она предоставит их ему. — Вы решили забрать свои деньги, потому что до сих пор не получили прибыли. Но пословица гласит: «Думай, чтобы накопить». Наши дела идут хорошо.

— Разве?

Грейс заставила себя не реагировать на его скучающий тон и опасный блеск в глазах.

— Сейчас мы достигли стабильности и скоро начнем делать деньги.

— Это правда?

Под его взглядом ее неловкость достигла предела.

— Как только мы начнем получать прибыль, вы тоже будете получать прибыль… — Увидев, как его рот сжался в твердую линию, она прервалась. Что нужно сделать, чтобы заставить этого человека улыбнуться? — Нам понадобилось больше времени, чем я думала, и цифры оказались несколько меньше. Но наши кофейни пользуются большой популярностью у посетителей, и я не понимаю, почему мы до сих пор не получаем прибыли.

— Не понимаете?

Немного успокоенная его мягким тоном, Грейс решила во всем ему признаться:

— Возможно, вначале я совершила несколько ошибок. Наши текущие расходы оказались слишком высокими. Я заплатила за некоторые вещи больше их реальной стоимости. Но сейчас, когда мы расширяемся, будет проще заключить более выгодные сделки. Дайте мне немного времени. Вы об этом не пожалеете.

— Я уже жалею. Мне не нравится, как вы ведете дела, мисс Тэкер.

Ошеломленная, она уставилась на него.

— Потому что мой бизнес медленно развивается? Я признаю это, но дайте мне еще немного времени. У меня масса идей, которые я хочу с вами обсудить. Я знаю, как заставить мой бизнес приносить доход.

— Но за чей счет, мисс Тэкер?

Его обманчиво незлобивый тон заставил ее нахмуриться. Рафаэль Кордейро был миллиардером, и то, что он еще не получил прибыли со своих инвестиций, определенно не являлось для него проблемой.

— Вы одолжили нам огромную сумму, но обещаю вернуть ее вам с процентами. Нужно лишь немного подождать. Я рада, что мне представилась возможность показать вам наши планы, и надеюсь, что, увидев настоящее положение дел, вы передумаете.

— Почему я должен это делать?

— Потому что вы убедитесь, что это для вас выгодно. — Она положила бумаги на стол. — Если вы заберете свои деньги сейчас, мы разоримся, а если мы разоримся…

— Вашему завидному образу жизни придет конец.

Грейс нахмурилась, подумав о тех четырнадцати часах, которые она ежедневно уделяла работе. Он это имеет в виду?

— Мне повезло, что у меня есть любимое дело, — сказала она, улыбаясь, но его холодный взгляд вновь заставил ее посерьезнеть.

Кордейро протянул руку.

— Покажите мне ваши отчеты.

В сердце девушки поселилась робкая надежда. Зачем ему смотреть отчеты, если он собирается забрать деньги? Грейс быстро открыла папку, досадуя на себя за то, что у нее дрожат руки. Она будто снова вернулась в школьные годы, когда все ждали от нее провала.

Ты тупица, Грейс Тэкер. Сконцентрируйся, глупая девчонка. Глубоко вдохнув, Грейс напомнила себе, что она сейчас не в школе и те ужасные годы остались далеко в прошлом. И она не собирается проигрывать.

Достав из папки аккуратную стопку бумаг, собранных ее отцом, Грейс протянула ее Рафаэлю Кордейро. Он принялся перебирать листы длинными загорелыми пальцами.

— У вас есть еще пять минут, мисс Тэкер. Продолжайте.

Разве ему не нужно время, чтобы сосредоточиться? Завидуя тому, с какой легкостью он воспринимает цифры, Грейс отвернулась и начала говорить о своих планах на будущее. Рассказала о помещениях для новых кофеен, которые нашла, о планах развития каждой кофейни в отдельности.

Рафаэль взял ручку, сделал несколько заметок, перевернул страницу и наконец поднял глаза.

— Я восхищаюсь вами, мисс Тэкер.

Разочарование сменилось надеждой.

— Неужели?

— Да. Меня всегда восхищают смелые люди. — Он перебирал пальцами бумаги, и она заметила, какие сильные у него руки. — Принимая во внимание обстоятельства, я ожидал, что вы будете прятаться на другом конце земного шара.

Грейс сдвинула ноги, чтобы унять дрожь в коленях.

— Прятаться?

— Когда мне противоречат, я беспощаден.

У Грейс возникло такое ощущение, будто она что-то упустила.

— Тогда я не буду вам противоречить, — кротко ответила она, но под его ледяным взглядом ее улыбка исчезла. — Отчеты должны были доказать вам, что у нас большой потенциал.

— Эти отчеты показали мне, что вы много работаете.

— Да, это так.

— Но не получаете прибыли.

Грейс поморщилась:

— Пока нет.

— Это странно, вы так не считаете? Почему вы много работаете, но все еще практически впустую?

Грейс уставилась на него:

— Полагаю, такова природа бизнеса. Иногда требуется больше времени, чем ты думаешь, чтобы добиться успеха. Если вы посмотрите на отчеты, то увидите, что мы скоро начнем получать прибыль.

— Я хорошо познакомился с вашими отчетами, мисс Тэкер. — Он положил бумаги на стол. — У меня есть к вам всего один вопрос.

Всего один?

Испытав чувство облегчения, Грейс выпрямила спину.

— Спрашивайте, — она приветливо улыбнулась ему.

— Скажите, мисс Тэкер, как вы спите по ночам?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Солнечные лучи, проникающие в окна, осветили внезапно побледневшее лицо Грейс Тэкер.

Ты проиграла, красотка, сказал себе Рафаэль Кордейро. Какой же наивной ты была, раз полагала, что я не узнаю о том, что творится в твоей компании! Нет, тебя нельзя назвать глупой. Просто я заметил то, чего большинство людей не заметили бы.

На первый взгляд отчеты Грейс свидетельствовали лишь о том, что ее бизнес развивается медленно. А ее явное желание быть с ним дружелюбной является продуманной тактикой, которая непременно сработала бы, имей она дело с менее циничным знатоком женского пола, нежели он.

Грейс Тэкер энергична, открыта и полна энтузиазма.

Другой человек, возможно, поверил бы в ее невиновность.

К счастью для него и к несчастью для нее, он видит насквозь алчных, беспринципных женщин. Будь это не так, он никогда бы не заподозрил, что в кафе «Бразил» происходит что-то странное и Грейс Тэкер не является тем великодушным и внимательным работодателем, за которого себя выдает.

Тот факт, что она заявилась сюда и стала упрашивать его не разорять ее сомнительный бизнес, также свидетельствует о жадности и бессовестности Грейс Тэкер.

При других обстоятельствах он поручил бы кому-нибудь из своих людей решить проблему, но в деле мисс Тэкер решил разобраться лично.

Глядя на ее блестящие волосы и безупречный маникюр, Рафаэль чувствовал, как закипает от гнева. Эта женщина казалась изнеженной и самоуверенной. Было очевидно, что ей не приходилось сталкиваться с трудностями. Знает ли она, что значит страдать от голода и холода? Знает ли, каково спать без крыши над головой?

Разумеется, нет. Откуда ей, избалованной папенькиной дочке, это знать?

Когда она с ним связалась и попросила о встрече, его первым побуждением было отказаться. Зачем тратить на нее время? Но затем он решил применить к ней другой подход.

Возмездие.

Грейс Тэкер злоупотребляет доверием множества людей и должна ответить за последствия своего беспринципного поведения. Ее нужно заставить страдать. Рафаэль пока еще не решил, каким образом, но уже думал над этим.

Глядя на нее сейчас, одетую в неприлично дорогой костюм и при этом ждущую от него материальной помощи, он понял, что принял правильное решение.

Изучая ее стройные ноги с тонкими щиколотками, он думал, как далеко она готова зайти, чтобы его переубедить. К несчастью для нее, он никогда не смешивал работу и интимную жизнь. В тот момент, когда их взгляды встретились, между ними проскочил электрический разряд. Она наклонилась, чтобы вытащить застрявший каблук, и он мельком увидел в вырезе ее пиджака белый кружевной бюстгальтер и полную грудь. Блестящий каскад светлых волос упал ей на лицо, чувственные губы приоткрылись, пока она балансировала на одной ноге.

На мгновение гнев, бушевавший внутри него, уступил место вожделению, которое было настолько сильным, что причиняло боль.

В этот момент она заметила его. И вцепилась в свой портфель, словно утопающий в спасательный круг. Одного этого жеста было достаточно, чтобы охладить его желание и напомнить ему о причине, приведшей ее сюда.

Деньги.

Грейс Тэкер ничем не отличается от других алчных женщин.

В голове пронеслись мрачные воспоминания, но Рафаэль отмел их с безжалостной решимостью.

Неудивительно, что ее отец не приехал сам, а решил сделать ставку на это невинное ангельское создание. Если бы Грейс Тэкер стояла перед судьей, с нее бы сняли все обвинения.

Она замерла на месте, очевидно обдумывая его вопрос.

Рафаэль был готов поклясться, что она получила традиционное английское образование. Возможно, она жила в закрытом пансионе для девочек, где ее научили основному правилу выживания: как вытрясти из мужчины деньги. Одним из методов было выйти замуж за богатого парня, а затем с ним развестись, заполучив львиную долю его состояния. Его удивляло, почему Грейс Тэкер не воспользовалась этим методом. Наверное, сочла его слишком хлопотным.

Рафаэль подавил в себе естественный порыв бросить ей в лицо информацию, которой он располагал, и как можно скорее положить конец этой встрече. Такой исход дела был бы для нее слишком простым избавлением, не так ли? Она будет отрицать факты до тех пор, пока не поймет, что ему все известно, затем, возможно, начнет обливаться горючими слезами или попытается его соблазнить, чтобы он не выдвигал против нее обвинений. В любом случае Грейс Тэкер вернется в Лондон ни с чем. Но она должна страдать. Рафаэль хотел, чтобы она сама испытала то же чувство неуверенности и беспокойства, что и люди, которым по ее вине грозило разорение.

Грейс Тэкер была обеспокоена, он видел это по ее глазам. Несмотря на свой беспринципный поступок, она переживала.

— Почему это, по-вашему, я могу не спать по ночам? — Ее голубые глаза расширились. — Потому что обеспокоена тем, как рассчитаться с долгами, если вы заберете свои деньги?

— А вы беспокоитесь?

— Конечно. — Грейс застенчиво улыбнулась, но под его мрачным взглядом ее улыбка мгновенно померкла. — От меня зависит очень много людей, но вы должны выбросить это из головы, иначе сойдете с ума, не так ли?

Откинувшись в кресле, Рафаэль наблюдал за ней в ожидании оговорки, ошибки. Признака раскаяния. Любого свидетельства того, что ей не было чуждо ничто человеческое. Но ничего не было. Лишь осторожность. Она вела себя так, словно это он действовал неблагоразумно.

— Значит, вы думаете о других людях?

Грейс слегка нахмурилась:

— Трудно о них не думать, когда ты отвечаешь за их благосостояние, но не стоит принимать важных решений под влиянием эмоций, иначе пострадают все стороны.

Внезапно перед ним снова предстал восьмилетний мальчик — один-одинешенек во всем мире. Умирающий от голода. Напуганный, заблудившийся в темноте. Окруженный зловещими, таящими в себе опасность звуками.

Рафаэля прошиб холодный пот. Поднявшись на ноги, он подошел к окну, изо всех сил стараясь освободиться от мрачных оков прошлого. В течение нескольких секунд он молча стоял, восстанавливая дыхание, затем повернулся к Грейс. Его лицо было непроницаемым.

— Значит, вы можете назвать себя безжалостной?

— Честно? — Уголки ее мягкого рта поднялись. — Нет, я не такая. Для того чтобы преуспеть в бизнесе, не обязательно быть безжалостным.

— А лживым и корыстолюбивым? — поинтересовался Рафаэль безразличным тоном. — Эти качества необходимы для того, чтобы добиться успеха?

Грейс уставилась на него.

— Не понимаю, куда вы клоните.

— Не понимаете?

Ну конечно, сейчас она начнет строить из себя оскорбленную невинность.

Внезапно Рафаэль понял, что ему делать дальше. Он покажет ей последствия ее поступка. Его взгляд упал на элегантный костюм Грейс и сексуальные туфли. Да, она будет страдать.

— Вы взяли с собой какие-нибудь вещи, мисс Тэкер?

— Зачем?

— Я хочу, чтобы вы остались здесь на несколько дней в качестве моей гостьи. — Рафаэль выкинул из головы отчетливый образ ее обнаженного тела на кровати и вместо этого представил себе Грейс идущей по джунглям на каблуках. — Мне бы хотелось кое-что вам показать, пока вы здесь.

Например, змей и пауков.

В ее взгляде читалась усталость.

— Еще совсем недавно вы говорили, что у меня есть всего десять минут. Почему вы вдруг предложили мне остаться?

Потому что хотел заставить тебя пожалеть о содеянном.

— Меня всегда восхищали решительные люди, мисс Тэкер, — протянул он, с трудом удерживаясь от иронии. — Вы заслужили дополнительное время.

Она с надеждой посмотрела на него.

— И вы готовы уделить его мне?

— При условии, что вы позволите мне показать вам магию джунглей.

Она тепло улыбнулась ему, явно не заподозрив подвоха.

— Большое вам спасибо. Вы не пожалеете об этом. Мы можем поболтать во время прогулки.

Поболтать? В его словаре не было этого слова. Рафаэль недоверчиво посмотрел на нее. Грейс Тэкер определенно даже не подозревала, что ее ждет.

Когда он закончит, ей захочется кричать, а не болтать.

— Мне не терпится показать вам самые красивые уголки моей страны, — промурлыкал он. — Я с удовольствием покажу вам места, которые вас определенно заинтересуют.

Одним из них, возможно, будет моя спальня, подумал Рафаэль, наблюдая за тем, как на ее щеках загорается румянец. Да, он предпочитает не смешивать бизнес и интимную жизнь, но визит Грейс Тэкер сложно причислить к первой категории. Он лично позаботится о том, чтобы с ее бизнесом было покончено, и это дает ему законное право немного развлечься.

— В мои планы не входил осмотр достопримечательностей.

— Я имею в виду посещение фазенды, которая поставляет вам кофе. Я подумал, вы захотите больше узнать о продукте, который продаете.

В ответ на это она улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки, отчего внизу его живота с новой силой разгорелся огонь желания.

— Отличная идея. Я с удовольствием посетила бы производителей кофе. Мой отец настаивал на этом, когда мы только открылись.

Внезапно Рафаэлю захотелось рассмеяться.

Эта женщина явно не робкого десятка. Бесспорно, она догадывается, что ему все известно, однако в ее глазах нет и тени страха. Она сразу же согласилась, как если бы бродить по джунглям в костюме от Армани на высоких каблуках является для нее обычным делом.

Грейс Тэкер явно не имеет ни малейшего представления о тропической жаре и влажности. Не пройдет и пяти минут, как она начнет шарахаться при виде змей и цепляться за него.

Без каблуков, костюма и блеска для губ она будет беззащитна.

И тогда он нанесет решающий удар.

— Тогда мы сделаем это завтра. — Он поднялся. — А пока кто-нибудь из прислуги проводит вас в комнату, где вы сможете переодеться во что-нибудь более подходящее.

— Прислуги?

— Разумеется, прислуги. — Он насмешливо поднял бровь. — Неужели вы думали, что я живу здесь один? Бегаю по лесу в набедренной повязке и ем ананасы?

— В сельве ананасы не растут.

Похоже, она знает больше, чем его последняя подружка, которая, очевидно, на уроках географии красила ногти.

— У меня есть прислуга в каждом из моих домов. Она облегчает мне жизнь. Ваша сумка уже наверху. Увидимся за ужином. Мария приготовит что-нибудь из местных деликатесов.

Грейс улыбнулась:

— Замечательно. Спасибо. Вы очень добры.

За долгие годы он слышал про себя всякое, но еще никто не называл его добрым. Рафаэль пытался найти за ее словами иронию, но не увидел ничего, кроме искренней улыбки.

Улыбки, которая его взволновала. Если Грейс и была обеспокоена, то не показывала этого. Внезапно ему еще больше захотелось нанести удар по ее самообладанию.

Когда все закончится, ей будет не до улыбок. Она вспотеет, натрет ноги, ее нежная кожа будет покрыта волдырями от укусов насекомых. Она дважды подумает, прежде чем снова кого-нибудь обобрать.

Возможно, он сжалится над ней и предложит ей небольшое физическое утешение.

Довольный тем, что ситуация была полностью под его контролем, Рафаэль переключил свое внимание на отложенные телефонные звонки.

Все еще дрожа после своей встречи с Рафаэлем Кордейро, Грейс проследовала за экономкой вверх по деревянной лестнице в комнату для гостей. Она не знала, испытывать ли облегчение или беспокоиться из-за того, что срок ее пребывания здесь продлен.

Девушка ожидала, что Рафаэль Кордейро будет суровым и безжалостным. В конце концов, такова его репутация. Но она не думала, что он окажется таким холодным и пугающим.

Возможно, это она во всем виновата, мрачно подумала Грейс. Финансовое положение ее компании действительно оставляет желать лучшего, а Рафаэль Кордейро не из тех, кто делает скидку на наивность и неопытность.

Грейс подняла голову. Справа были окна с видом на лес, слева — резные деревянные перила, казалось уходящие в небеса.

По крайней мере, у нее будет время все как следует обдумать и убедить Кордейро в том, что недостаток опыта можно компенсировать решительностью и усердной работой. Она должна радоваться, а не волноваться.

Гадая, почему он все же передумал, Грейс не заметила, как оказалась на самом верху лестницы, прямо за которой открывалась большая комната. Выйдя на резной балкон, Грейс обнаружила, что находится на одном уровне с макушками деревьев. Зачарованная, она с улыбкой посмотрела на экономку.

— Здесь очень красиво.

Несмотря на то, что дом гармонично вписывался в окружающую обстановку, он был полон роскоши. В комнате для гостей стояла огромная кровать с резным изголовьем, зеленым шелковым покрывалом и множеством мягких подушечек. Деревянный пол покрывал ковер ручной работы; легкий бриз играл тонкими газовыми занавесками.

Женщина произнесла что-то на языке, похожем на португальский, и Грейс виновато улыбнулась, испытывая смущение:

— Простите, но я не говорю по-португальски.

— Я сказала, что ваша одежда уже распакована. Если вам что-нибудь понадобится, только скажите, — произнесла Мария по-английски с акцентом, и Грейс кивнула.

— Спасибо. Мне нужно переодеться. — Ей не терпелось освободиться от плотного костюма и туфель. Она взяла с собой немного вещей, так как планировала провести в Рио-де-Жанейро всего две ночи.

Грейс чувствовала прилив оптимизма. Разве не на это она надеялась? Не хотела получить еще немного времени, чтобы переубедить его?

— Ужин будет подан на террасу через два часа. Если вы хотите искупаться, здесь есть пруд. Идите минут пять по правой от вас дорожке до развилки, затем сверните направо. — Мария улыбнулась. — Если вам понадобится что-то еще, позовите меня.

Понадобится? Если только смелость для следующего раунда переговоров с Рафаэлем Кордейро, подумала Грейс.

— Спасибо.

Раздевшись, она помыла голову и приняла душ. К счастью, у нее не возникло проблем с выбором наряда для ужина: в ее распоряжении было всего три варианта. Деловой костюм, слаксы и простое льняное платье. Три наряда и три пары обуви. Вспомнив язвительные комментарии Кордейро насчет каблуков, она сразу же решила от них отказаться. Походные ботинки тоже не подходили. Остались лишь туфли-балетки на плоской подошве.

Напомнив себе, что она не собиралась производить впечатление на бразильца-миллиардера, Грейс сунула ноги в балетки и достала платье.

После тяжелого костюма оно показалось ей очень удобным, и, когда она прошла через внутренний дворик на террасу, к ней вернулась уверенность в себе.

Но как только она приблизилась к столу, эта уверенность тут же покинула ее.

Рафаэль Кордейро переоделся в темную рубашку и тонкие брюки. В тусклом вечернем свете он казался мужественным, сексуальным и невозмутимым.

— Садитесь. Выпьете чего-нибудь? Caipi-rinha?

Грейс посмотрела на экзотического вида коктейль, который он пил.

— Нет, спасибо. — Она улыбнулась стоящей рядом Марии: — Можно сок?

— Боитесь потерять бдительность? — поинтересовался Рафаэль.

Грейс подождала, пока они не останутся наедине, прежде чем ответить:

— Вы на меня злитесь, не так ли? Я знаю, что наделала ошибок, но их совершают все начинающие предприниматели.

— Правда?

Его красивое лицо было непроницаемым, и Грейс почувствовала себя беспомощной.

Как общаться с человеком, подобным Рафаэлю Кордейро? С человеком, который живет в мире фактов и цифр? Неужели он действительно ничего не чувствует? Грейс вспомнила о его скандальном разводе. Когда жизнь наносит человеку тяжелый удар, остаются глубокие раны. Произошло ли подобное и с ним?

— Вы когда-нибудь совершали ошибки, мистер Кордейро?

Его рот искривился в циничной усмешке, лицо посуровело, в глазах появился воинственный блеск.

— Да.

Кордейро произнес всего одно слово, однако Грейс поняла, что за внешней невозмутимостью миллиардера прячется груз страданий. Словно он вел изнурительную борьбу с какой-то мрачной таинственной силой и не собирался сдаваться. Она знала, что такие, как он, стоят до конца.

— Я тоже. Признаюсь… — Она внезапно замолчала, обнаружив, что сказать правду было довольно трудно. — Я была глупой. Наивной. Неопытной. Называйте, как хотите.

Кордейро долго изучал ее.

— Глупая, наивная и неопытная. Вы бы так себя охарактеризовали?

— Сделай я это, вы бы, не раздумывая, забрали свои деньги и отказались впредь иметь со мной дело, — беспечно ответила она. — Но я действительно была такой пять лет назад, когда вы впервые одолжили мне деньги.

— Сколько вам тогда было лет?

— Восемнадцать. Я только что окончила школу.

— Почему вы не пошли в университет?

Грейс опустила взгляд и в первый раз увидела то, что лежало у нее на тарелке. Когда принесли ужин? Похоже, находясь рядом с этим мужчиной, она не замечала ничего вокруг.

— Университет был не для меня. — Ее сердце бешено колотилось, потому что он затронул болезненную для нее тему. — Я решила открыть свое дело.

Его пальцы поигрывали ножкой бокала.

— Вы имеете в виду, что хотели начать зарабатывать деньги?

Деньги? Грейс нахмурилась. Она до сих пор вкладывала большую часть своего жалованья в бизнес. Чего она добьется, если скажет ему, что это было не из-за денег? Что бы ей ответил на это человек, главной целью которого было получение прибыли?

— Я хотела иметь что-то свое, — наконец произнесла Грейс, выдав лишь часть правды.

Мария принесла еще несколько тарелок с едой.

— Но бизнес принадлежал вашему отцу.

Грейс покачала головой:

— Он занимался импортом и продажей кофе, но кофейни были моей идеей. После школы я некоторое время работала в кафе. Мне это доставляло удовольствие, но все же я бы многое там изменила. У меня были друзья-студенты, которым было негде собраться после занятий, и мне пришла в голову идея открыть свое дело. Я нашла захудалое кафе, взяла кредит в банке и купила его. А потом день и ночь в одиночку приводила его в порядок, потому что у меня не было денег нанять рабочих. — Она положила себе на тарелку немного еды. — В стенах зияли огромные трещины, которые не удавалось заделать с помощью краски, и я решила закрыть их огромными фотографиями с видами джунглей. Эффект был поразительным. Все. приходили и спрашивали: «А где это?»

— Бразилия — красивая страна.

— Да. Ее фотографии вдохновили меня создать нечто новое, непохожее на все существовавшее в этой области. Большинство существующих кофеен предназначено для молодых матерей с детьми и бизнесменов, забегающих на несколько минут, чтобы получить порцию кофеина. — Взяв вилку, Грейс нахмурилась. — Я хотела создать такое место для студентов, где они могли бы встречаться, разговаривать и слушать музыку в непринужденной обстановке. Мы подавали бразильские закуски, проигрывали музыку в стиле самбы. У нас было несколько компьютеров, подключенных к Интернету, за которыми студенты могли бы работать.

— И ваше кафе пользовалось успехом?

— Да. Оно приносило доход. От посетителей не было отбоя. Это было очень увлекательно.

— Процесс зарабатывания денег всегда очень увлекателен.

Отвлеченная от приятных воспоминаний резковатым тоном Рафаэля, девушка взглянула на него, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

— Вы правы. Итак, в тот момент я решила, что могу повторить то же самое где-нибудь в другом месте. Но в банке мне больше не дали бы денег, поскольку я была слишком молода и неопытна. Тогда я обратилась в вашу компанию, поддерживающую начинающих предпринимателей.

Он потянулся за бокалом вина.

— Сейчас ваш бизнес не приносит прибыль. Должно быть, вы разочарованы.

— Мы потратили слишком много денег на переоборудование. Мне пришлось заплатить подрядчику за то, что в первом кафе я сделала сама. Это стоило больше, чем я рассчитывала, Я совершила ошибку, но больше ее не повторю.

— Безусловно. — Его взгляд задержался на ее лице. — Не повторите.

— Вы собираетесь сказать «нет», не так ли? И лишь потому, что до сих пор не получили прибыли со своих вложений. Но я же не потеряла ваши деньги. Ничего не потеряла. Вы миллиардер. Для вас эта сумма не значит ничего, а для меня и моих людей — все. — У нее внезапно пропал аппетит, и она отодвинула в сторону тарелку. — Зачем вы пригласили меня остаться и осмотреть кофейную плантацию, если все равно собираетесь сказать «нет»?

— У вас еще есть время заставить меня передумать, мисс Тэкер. К тому же я уверен, что семья, которой принадлежит фазенда, захочет с вами встретиться и послушать, что вы расскажете.

Грейс непонимающе уставилась на него.

— Расскажу? О чем?

— О вашем бизнесе, мисс Тэкер. Поскольку они являются вашим единственным поставщиком, ваш бизнес это также и их бизнес. Ваша удача — их удача.

— Это правда.

Будущее Грейс было в его руках, и в этот момент оно казалось сомнительным.

Однако вместо того, чтобы сосредоточиться на своей цели, Грейс лишь обращала внимание на мелкие детали. Темные волосы под расстегнутым воротником его рубашки, уверенные движения сильных рук. И особенно его рот, в изгибе которого чувствовалась опасная сила. Внезапна Грейс вспомнила слова пилота о том, что женщины не давали Рафаэлю Кордейро прохода. Тогда она приписала это его богатству и влиянию, но сейчас поняла, что это было в большей степени связано с сущностью этого человека.

Рафаэль Кордейро был истинным бразильцем, излучающим сексуальную притягательность и мужское превосходство. Грейс была так им очарована, что не заметила, как Мария унесла тарелки и подала кофе. Чтобы отвлечься, Грейс поднесла чашку к губам, понюхала и с блаженной улыбкой произнесла:

— Это самый чудесный аромат в мире!

— Я рад, что вы так считаете. Этот кофе был произведен на местной фазенде, которая является вашим поставщиком.

Грейс сделала глоток.

— Очень вкусно, — сказала она, надеясь, что владельцы фазенды поддержат ее. Ведь если ее бизнес закроется, им придется подыскивать себе нового покупателя. — Я с нетерпением жду предстоящего визита.

— Хорошо.

Грейс поставила чашку на стол.

— Кажется, мы весь вечер говорили обо мне, что, по-моему, очень скучно. Как насчет вас? Вы родились и выросли в Бразилии?

— Не понимаю, какое отношение может иметь мое происхождение к состоянию вашего бизнеса, — произнес он, и при этом его акцент стал более отчетливым. — Последуйте моему совету и сосредоточьтесь на том, что имеет значение.

— Я просто полюбопытствовала, и все.

— Запомните: я никогда не говорю о себе. — Он поднялся из-за стола, и у Грейс создалось впечатление, что ее простой вопрос расстроил его.

— Почему? Потому что, если я что-нибудь узнаю о вас, вам придется меня убить и съесть? — Она попыталась заставить Рафаэля улыбнуться, но его лицо по-прежнему оставалось мрачным и суровым. — Я не журналистка и не сплетница, мистер Кордейро, и не думаю, что бульварную прессу может заинтересовать мой визит сюда.

Рафаэль напрягся, словно она коснулась темы, которая была ему неприятна.

— Завтра встаньте пораньше и наденьте что-нибудь практичное и быстро сохнущее, поскольку в джунглях очень жарко и влажно.

— Значит, никаких четырехдюймовых каблуков.

Его рот сжался в твердую линию, и она вздохнула. Своим поведением Рафаэль Кордейро давал ей понять, что между ними ничего не изменилось даже после совместного ужина.

Но если он не собирается помочь ей, тогда зачем утруждать себя и отводить ее на фазенду?

При виде его помрачневшего лица у нее внутри все перевернулось. Она не знала, что было у него на уме, но была готова поспорить, что ей не стоит ждать ничего хорошего.

Взволнованная разговором с Рафаэлем Кордейро, Грейс не могла уснуть и долго лежала, прислушиваясь к звукам джунглей. Перед ее глазами стоял образ надменного бразильского миллиардера, чье прошлое было окутано тайной.

Оставив попытки уснуть, Грейс подошла к окну. Оказалось, что из него был виден гладкий стеклянный купол, в котором размещался кабинет хозяина. Кордейро сидел за компьютером и, зажав телефон между плечом и щекой, сосредоточенно смотрел на экран. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, щеки и подбородок потемнели от щетины.

Даже в джунглях он имел прочную связь с цивилизацией и продолжал возносить свою корпорацию на все более головокружительные высоты.

Почему он не спит?

Что послужило причиной той суровости, которую она видела в его глазах?

Пока Грейс наблюдала за ним, в ее голове проносилось множество вопросов. Наконец она отошла от окна, почувствовав, что вмешивается в его личную жизнь. В конце концов, то, что он работает допоздна, не ее дело.

Грейс снова легла в постель, прогоняя от себя образ надменного мужского профиля в обрамлении блестящих черных волос.

Когда она наконец пробудилась от легкой дремоты, за окном шел дождь. Мощный ливень хлестал по листьям деревьев, но воздух по-прежнему был теплым.

Спрашивая себя, можно ли привыкнуть к удушающей жаре, девушка надела светлые слаксы, простой белый топ и походные ботинки и собрала волосы в конский хвост.

Что бы он сказал, если бы узнал, что ей намного комфортнее в слаксах и ботинках, чем в костюме и туфлях?

Наверное, не поверил бы ей. Очевидно, он был сильно предубежден против женщин. Откуда взялись подобные предубеждения? Повлияют ли они на ее дело?

Решив быть оптимисткой, Грейс встала перед зеркалом и начала себя подбадривать. Впереди у нее был целый день, чтобы переубедить Кордейро. Доказать, что его участие в ее деле пойдет на пользу всем. Впрочем, она до сих пор никак не могла понять, почему он так переживает из-за столь ничтожной для него суммы.

Неужели деньги являются смыслом его жизни? Или за внешней суровостью Кордейро прячется что-то еще? Что-то, чем он не делится с посторонними?

Когда Мария проводила ее в кабинет хозяина, он снова разговаривал по телефону. Вероятно, это была деловая беседа. Он говорил резко, отрывисто и отдавал распоряжения в такой властной манере, что Грейс стало жаль человека на другом конце провода. Когда она проводила совещания, ее подчиненные уютно устраивались на диванах с кружками кофе. Все высказывали свое мнение и громко спорили.

Положив трубку, Кордейро посмотрел на нее.

— А где костюм и туфли?

Очевидно, он считает ее чем-то вроде вешалки для модной одежды, как и всех женщин, с которыми имел дело.

Грейс решила говорить но существу:

— Вы сказали, чтобы я оделась для прогулки по джунглям. Когда за нами прибудет вертолет?

— Мы не полетим на вертолете, Грейс, — мягко произнес он. — Мы пойдем пешком. Надеюсь, ваши ботинки прочные. Вам предстоят серьезные испытания.

Это должно ее напугать? Грейс едва удержалась от смеха. Ему не ведомо, что вся ее жизнь была сплошным испытанием. Пообещав себе, что он не услышит от нее ни слова жалобы, Грейс гордо подняла голову.

— Я готова. Если вы ждете, что я их не выдержу, вам придется очень долго ждать.

— Это хорошо, потому что у меня нет желания отскребать вас от камней или вырывать из колец анаконды.

— Чего вы добиваетесь? — Она в замешательстве посмотрела на него. — Хотите, чтобы я потерпела неудачу, не так ли? Чтобы я выставила себя дурой лишь потому, что моя компания не принесла вам прибыли? Неужели это действительно так важно?

Кордейро наклонился и поднял с пола два рюкзака.

— До фазенды два часа ходьбы, если дождь не размыл тропу. — Он передал ей рюкзак. — Пойдем. Завтрак съедим по пути.

Он не ответил на ее вопрос, но у нее возникло предчувствие, что она скоро н@йдет на него ответ.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дождь лил как из ведра. Рафаэль шел вверх по тропинке, время от времени бросая взгляд через плечо, чтобы убедиться, что Грейс по-прежнему следует за ним. При виде растрепанных светлых волос девушки на его губах заиграла легкая улыбка. Мокрая одежда облепила ее тело, подчеркивая контуры стройной фигуры.

Стройной, но с округлыми формами.

Ему следовало пропустить ее вперед, чтобы можно было любоваться ею. Вместо этого он, оборачиваясь, всякий раз перехватывал ее испытующий взгляд, и это его раздражало.

Но помимо раздражения он испытывал еще что-то, что было в тысячу раз сильнее.

Электрическое напряжение, звенящее в воздухе. Заставляющее его тело трепетать от сексуального возбуждения.

Тряхнув головой, Рафаэль продолжил идти, надеясь, что физическая нагрузка охладит его пыл.

Надо было отдать должное Грейс Тэкер. Она оказалась выносливой. До сих пор Рафаэль не слышал от нее ни одной жалобы на жару или насекомых. Он ожидал, что его спутница не выдержит или, по крайней мере, начнет проявлять признаки усталости, но ее шаг по-прежнему оставался уверенным и твердым. Даже поскальзываясь на размытой тропе, она сохраняла равновесие и с вызовом смотрела на него, чтобы он не смел проявлять к ней снисходительность.

При переходе через реку девушка не удержалась на валунах и упала в воду, но проигнорировала его протянутую руку и, цепляясь за камни, выбралась на противоположный берег. Наблюдая за тем, как она нетерпеливым жестом стряхивает с себя насекомое, он внезапно осознал, что за ее желанием казаться независимой кроется нечто большее.

Что она пытается доказать? И кому?

Рафаэль уже знал о ней все, что ему нужно было знать, и факты указывали на то, что она была обманщицей и мошенницей. Тогда почему он продолжает оборачиваться и смотреть на нее? Почему его так к ней влечет?

Грейс вся перепачкалась и ужасно устала, но упорно шла вперед. Время от времени она останавливалась и всматривалась в джунгли, но в ее глазах Рафаэль видел не страх, а интерес.

— Кто это?

Рафаэль посмотрел в направлении ее взгляда.

— Где?

— Там, наверху. — Откинув со лба мокрые волосы, она добавила: — Красная птица. Очень красивая.

Рафаэль задавался вопросом, не является ли все это частью ее игры. Но голубые глаза девушки восхищенно рассматривали птичье оперенье, на губах играла искренняя улыбка.

— Эх вы! — поддразнила его она, поправляя лямку рюкзака. — Это ваши владения, а вы даже не знаете, как она называется.

— Это вам не экскурсия по заповеднику, — отрезал Рафаэль, подняв голову. Небо прорезала вспышка молнии, и дождь усилился. — Нам лучше переждать в укрытии.

Рафаэль схватил Грейс за руку и потащил под ближайшее дерево. Когда она откинула с лица мокрые волосы, он увидел в ее глазах искорки смеха, и у него возникло такое чувство, будто все это доставляло ей огромное удовольствие.

— Какой прок в укрытии? После падения в реку нельзя намокнуть еще сильнее. — Словно доказывая это, она сжала рукой край топа и засмеялась, когда с него закапала вода.

Они шли уже целый час, но Грейс ни разу не пожаловалась. Рафаэль неохотно признался самому себе, что восхищается ею. Да, она была лживой и алчной, но Рафаэль отдавал должное ее выносливости. Он не знал ни одной другой женщины, которая с радостью сменила бы элегантные туфли на походные ботинки и шагала в дождь через джунгли без единой жалобы.

Но она просто не осмеливается скулить, напомнил себе он, так как все еще надеется, что сможет убедить его не забирать деньги.

Негодуя на собственное тело за бурную реакцию на присутствие этой женщины, Рафаэль повернулся, чтобы посмотреть на тропинку, но через несколько секунд его взгляд снова устремился к Грейс.

Чем его взволновала эта золотоволосая англичанка, у которой не было ни стыда ни совести?

Грейс Тэкер стояла, прислонившись к дереву, и вдыхала запах леса. Ее глаза были закрыты. В этом превращении из утонченной горожанки в лесную Дриаду было что-то таинственное и волнующее. Ее влажные щеки раскраснелись, на губах сверкали капельки дождя. Она казалась частью этого леса, мистическим существом, созданным, чтобы соблазнять мужчин.

Из-за дождя топ девушки стал почти прозрачным, и Рафаэль увидел ее соблазнительную грудь с сосками, проступающими под тонкой тканью. Желание нарастало; его взгляд скользнул вниз по ее узкой талии и задержался на округлом изгибе бедер. Одна штанина брюк была порвана, ботинки покрывал толстый слой грязи, однако Рафаэль не помнил, когда в последний раз так сильно хотел женщину. Несколько секунд он простоял, борясь с желанием, которое было настолько сильным, что граничило с животной похотью.

Должно быть, Грейс почувствовала на себе его взгляд, потому что медленно открыла глаза и посмотрела на него. В ее взоре читалось любопытство и еще что-то — то, что объединяло их.

В течение долгого времени ни один из них не шевелился. Напряжение, повисшее в воздухе, было почти осязаемым, и Рафаэль забыл о своем решении не вступать с Грейс в интимную связь, пока не закончит с ней дела. Под действием сиюминутного порыва он подошел к девушке и, прижав к дереву, накрыл ее губы своими. Сначала она пыталась сопротивляться, но затем приоткрыла губы и обвила руками его шею.

Рафаэль положил руки ей на бедра, чувствуя жар ее тела, когда его ладони скользнули вверх и, найдя упругую грудь, принялись ласкать затвердевшие соски. В ответ ее тело затрепетало, и он, не в силах больше ждать, запустил пальцы ей под топ.

Напряжение достигло предела. Застонав, Грейс на мгновение отстранилась, но затем ее губы снова нашли его, а пальцы принялись лихорадочно расстегивать пуговицы на его рубашке, чтобы впервые прикоснуться к нему.

Их окружали звуки джунглей и стук капель дождя, но Рафаэль не слышал ничего, кроме томных вздохов Грейс и своего собственного дыхания. Магия желания словно отделила их от остального мира.

Исследуя языком потайные уголки ее рта, Рафаэль опустил руку, чтобы расстегнуть молнию на слаксах девушки и дать освобождение переполнявшему его первобытному желанию, но в этот момент Грейс схватила его за запястье.

— Нет, — еле слышно произнесла она, тяжело дыша. — Мы не можем. Мы должны остановиться.

Жаждущий немедленного удовлетворения, Рафаэль не сразу внял ее просьбе. Затем он отстранился, потрясенный силой своей реакции и — в еще большей степени — ее желанием остановиться.

Испытывая боль во всем теле, Рафаэль посмотрел через плечо Грейс на тропинку, но ее размыло дождем.

— Поверьте, нас никто не увидит, если вас это беспокоит.

— Дело не в ком-то другом, а в нас.

— Нас? — Это слово, таящее в себе что-то близкое и родное, подействовало на него как холодный душ. — Нет никаких «нас».

Дрожащими пальцами Грейс убрала волосы со лба.

— Несколько секунд назад вы меня целовали. Ваши руки были… повсюду.

— И?

— Если ты кого-то целуешь, значит, между вами что-то есть.

Воздух между ними звенел от напряжения, и Рафаэль запустил пятерню в волосы, чтобы устоять перед искушением и не коснуться Грейс.

— Физическое влечение — вот что между нами.

— Но почему вы меня поцеловали?

Несмотря на свой огромный сексуальный опыт, Рафаэль недоверчиво посмотрел на нее. Ну и вопросы она задает! Он раздраженно развел руками.

— Разве это не очевидно? Я нахожу вас сексуальной.

— Но ведь я вам даже не нравлюсь.

Рафаэль стиснул зубы.

— А это имеет отношение к делу?

— Я не могу поверить, что вы меня об этом спрашиваете. — Она смахнула с лица капли дождя. — Вы меня целовали.

— А вы отвечали на мои поцелуи.

— Да. — Она встретилась с ним взглядом. — Но затем я вас остановила. У меня не может быть близких отношений с человеком, которому я не нравлюсь. Это неправильно.

— Я и не предлагаю вам близких отношений.

— Но вы хотели заняться со мной любовью.

Рафаэль невесело рассмеялся. Любовь. Рано или поздно это нелепое слово должно было прозвучать и рассеять туман в его голове.

— Это любовь побудила вас снять с меня рубашку?

Ее щеки залила краска.

— Признаюсь, я… я никогда прежде не испытывала ничего подобного. — Грейс отодвинулась от него, словно не доверяя самой себе. — Но существует множество причин, по которым нам не следует этого делать. Во-первых, вы дали мне взаймы.

— Вы желаете, чтобы я гарантировал ваш заем, прежде чем мы займемся сексом?

Разумеется, так оно и есть, подумал Рафаэль. Злясь на самого себя за то, что усложнил ситуацию, он напрягся, но Грейс покачала головой.

— Да, я хочу, чтобы вы продолжили вкладывать деньги в мой бизнес, однако это никак не связано с тем, что… могло произойти между нами. Если бы это случилось, вы бы усомнились в причинах, побудивших меня вступить с вами в связь.

Нет, он не стал бы сомневаться. Он бы просто с ней переспал и забыл ее. Потому что всю жизнь так поступал.

— Я не любитель психоанализа. Если мы займемся сексом, то не будем после это обсуждать. Честно говоря, я не возражаю, если мы вообще не будем разговаривать.

— Как романтично, — усмехнулась Грейс. Рафаэль оперся рукой о дерево и наклонился вперед.

— Я не собирался быть романтичным. — Он приподнял ее подбородок и посмотрел ей в глаза. — Романтика — это ложь, которую люди говорят друг другу, когда хотят заняться сексом. Я никогда не лгу. А вы это собираетесь сделать, мисс Тэкер? Сказать мне все те лживые слова, которые женщины обычно твердят мужчинам? Если так, то сейчас самый подходящий момент сказать, что вы меня любите. А мы оба знаем, что это не так. Тут все дело в физическом влечении.

В ее голубых глазах что-то промелькнуло.

— Вы бесцеремонны.

— Нет, — ответил он, улыбаясь. — Я откровенен. Это вокруг меня все играют в игры, мисс Тэкер.

— Я не играю с вами, но я не сплю с мужчинами, которых не знаю. Особенно с легкомысленными.

— Я не легкомысленный. Секс — это всего лишь секс, и здесь не нужно ничего усложнять.

Грейс уставилась на него.

— Вы хотите сказать, что сегодня занялись бы со мной любовью, а завтра отозвали мой заем?

— Любовью? — Одно это слово вызывало у него тошноту. — Никакой любви. Я ничего не говорил о любви.

В ее глазах снова что-то промелькнуло.

— Значит, вы предпочитаете бездушный секс.

— Секс… — Он придвинулся ближе и тут же почувствовал, как внутри его снова загорелся огонь желания. — Это то же, что голод или жажда. Физическая потребность, которую нужно удовлетворить.

Грейс отстранилась и направилась к тропинке.

— Я не верю, что вы такой бесчувственный, каким вас считают. Просто у вас были трудные времена, и это наложило отпечаток на вашу дальнейшую жизнь.

Рафаэль стиснул зубы от разочарования. Почему женщины всегда это делают? Почему пытаются разобрать каждую ситуацию до мелочей?

— Если кого я и презираю больше, чем лжецов, то только психологов-дилетантов, — сказал Рафаэль, забрасывая на спину рюкзак и выходя на тропу. — Секс — это просто секс, и лишь немногим женщинам хватает смелости это признать. Они предпочитают приукрасить его всякой сентиментальной ерундой, связать мужчину обязательствами, а затем, удовлетворив свои аппетиты, бросить. Именно поэтому уровень разводов остается таким высоким.

И кто на этот раз разбирает ситуацию до мелочей? Злясь на Грейс за то, что она заставила его обсуждать темы, которых он всегда избегал, Рафаэль резко замолчал и пошел вверх по тропинке.

— С вами именно это произошло? — послышался голос у него за спиной.

— Что вы сказали? — обернувшись, прорычал он.

Грейс Тэкер стояла на размытой дождем тропе и смотрела на него своими ясными голубыми глазами. Не понимая, зачем он это делает, Рафаэль подошел к девушке. Внутри у него все кипело от гнева. Только он не знал, на кого больше злится, на нее или на самого себя.

С него было достаточно этого разговора. И Грейс Тэкер. С этого момента он будет игнорировать ее пышные формы, ямочки на щеках и гладкие шелковистые волосы. Грейс Тэкер не стоит тех усилий, которые нужно приложить, чтобы ее заполучить.

Сейчас она смотрит на него так, как глядят все женщины, когда хотят, чтобы ты излил им душу и выдал свои самые сокровенные секреты, которые они смогли бы потом продать прессе за кругленькую сумму.

Рафаэль едва удержался от смеха. Что бы она сказала, если бы узнала, что любые сведения о нем стоят целое состояние?

— Я спросила, — медленно произнесла Грейс, — произошло ли нечто похожее с вами. Должна же быть причина, по которой вы ведете себя подобным образом.

Он подавил горькую усмешку. Конечно, причина была.

Но что сделает женщина, подобная Грейс Тэкер, с этой информацией? Несомненно, воспользуется ею, чтобы заручиться его финансовой поддержкой.

Внезапно перенесшись в детство, Рафаэль оглянулся по сторонам, но сейчас лес больше не представлял для него опасности. Не вызывал в памяти мрачные воспоминания. Фактически он стал его убежищем.

— Почему я веду себя подобным образом? Потому что я мужчина, а мужчины так думают. — Разозленный ее настойчивостью выудить у него информацию, Рафаэль не смог скрыть свое нетерпение.

Грейс глубоко вдохнула.

— Я просто не могу поверить, что вы такой холодный и бесчувственный, как о вас пишут.

— Да, я такой, — яростно бросил он. — Прежде чем задавать мне вопросы личного характера, уясните себе, что я на них не отвечаю.

Размышляя над тем, что заставило его пригласить Грейс на эту прогулку, Рафаэль стиснул зубы и отвернулся. Женщины, думал он, ускоряя шаг.

Чем раньше они доберутся до фазенды, тем скорее он выведет ее на чистую воду и положит конец этому фарсу.

А затем отправит ее домой.

Грейс шла молча, не сводя глаз с размытой тропинки, чтобы не поскользнуться. Но думала она вовсе не об опасностях, которыми были полны джунгли. Все ее мысли занимал поцелуй — удивительный эротический контакт, пробудивший ее тело от долгого сна. Но это невероятное впечатление было омрачено разговором, который последовал затем.

Уж лучше бы она держала рот на замке!

Вероятно, он был прав насчет того, что разговоры после близости излишни. Слова разрушают хрупкую магию чудесного момента.

Сейчас ее переполняла злость на саму себя.

Она жалела, что спросила его о деньгах. Очевидно, Рафаэль Кордейро увидел в ее словах намек на то, что она готова переспать с ним, если он продолжит оказывать ей финансовую поддержку. Но еще больше она ругала себя за то, что заговорила с ним о его браке. Эта тема не подходила для обсуждения с посторонним человеком, но в циничных замечаниях Кордейро слышалась такая горечь, что она не смогла удержаться. Оставаться равнодушной к человеческим страданиям было не в ее характере.

А он страдал.

Когда Рафаэль направился к ней, выражение его лица было таким мрачным и угрожающим, что она испугалась.

Испугалась за себя.

И за него.

Но в его глазах вместо ярости она увидела отчаяние, и ее страх уступил место состраданию.

Что же причиняло ему такую боль? Что за воспоминания преследовали его по ночам и заставляли искать спасения перед бездушным экраном компьютера?

Почему он ее поцеловал?

Несмотря на его комментарии в адрес женского пола, Грейс не была настолько глупа и наивна, чтобы видеть в их минутной близости всего лишь проявление физического желания. Она знала о существовании подобного чувства, но до сегодняшнего дня никогда не испытывала его взрывной силы. Грейс понимала, что оно могло существовать отдельно от любви, но это вовсе не означало, что она не верила в любовь.

То, что Грейс до сих пор не нашла свою любовь, вовсе не означало, что она не хотела ее обрести.

Нельзя переставать надеяться. Что это за жизнь без надежды?

Что это за жизнь без любви?

Внезапно она поняла причину той пустоты, которую увидела в глазах Рафаэля Кордейро. В его жизни не было любви. Но почему он сделал для себя такой выбор? И почему ее это волнует?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Они шли молча, но от неловкой тишины их спасало пение птиц, кваканье лягушек и смех обезьян. Эти знакомые звуки джунглей сопровождали их всю дорогу.

Время от времени Рафаэль оглядывался через плечо и смотрел на девушку, но его взгляд не задерживался на ней, и у Грейс создалось впечатление, что он не возражал бы, если бы она свалилась в реку, вдоль которой проходила тропинка.

Очевидно, он хотел остаться один в своем убежище.

Она совершила ошибку, попытавшись проявить к нему участие. Подобно раненому хищнику, он сделал ей предупреждение.

Держаться от него подальше.

Грейс решила послушаться Кордейро. Они посетят фазенду, вернутся в его дом, где он даст ей свой окончательный ответ. Вне зависимости от того, каким он будет, она уедет.

А Рафаэль Кордейро с его мрачными тайнами, циничным отношением к любви и жизни останется в прошлом.

Так будет лучше, сказала себе Грейс, балансируя на бревне, чтобы не упасть в грязную лужу. Она не собирается идти против своих принципов и заниматься сексом без любви.

Грейс была так погружена в свои мысли, что не заметила, как Рафаэль остановился, и налетела на него.

— Простите. — Отстранившись, она уставилась в глубь леса. — Почему мы не идем дальше?

— Здесь начинается фазенда.

Это были его первые слова после их неприятного разговора, и в них не было тепла. Вообще никаких эмоций. Лишь утверждение факта. Подобно гиду, он сообщил необходимую информацию.

Удивленно оглядевшись по сторонам, Грейс увидела лишь густые заросли по обе стороны тропы.

— Но мы ведь все еще в джунглях.

— Кофе выращивается в лесу. Владельцы фазенды предпочитают вести хозяйство в гармонии с природой и получать экологически чистый продукт. — Его губы сжались в тонкую линию. — Для вас ведь это имеет значение, не так ли, Грейс?

Ну вот, опять двадцать пять!

Ушла страсть, объединявшая их в минуту близости. Вернулись суровые взгляды и саркастические замечания.

Что ж, она принимает его правила.

— Да, имеет, — твердо ответила Грейс, не обращая внимания на его тон. — И я знаю историю фазенды. Мы готовы платить такую высокую цену за здешний кофе, потому что он выращивается в экологически благоприятных условиях. Покупай мы более дешевый кофе, вы бы, возможно, уже получали прибыль со своих инвестиций. — И, вероятно, ты не злился бы так, ведь ты думаешь только о собственной выгоде. Не по этой ли причине от тебя ушла жена? — спрашивала себя Грейс, но на этот раз предпочла держать язык за зубами.

В его глазах появился знакомый циничный блеск.

— Полагаю, нам лучше отложить этот разговор до тех пор, пока вы не осмотрите фазенду.

Они прошли мимо небольших речек и ручьев, на которых были поставлены запруды, чтобы удерживать воду. Вдалеке блеяли козы, повсюду бегали куры, группа детишек играла в мяч на размытой дождем дороге.

Когда они приблизились к одному из зданий, навстречу им вышли мужчина и женщина. Их простая одежда была грязной и потрепанной, от постоянного пребывания на солнце кожа на лицах загрубела, поэтому определить их возраст было невозможно. Грейс предположила, что обоим было под семьдесят, но она могла ошибаться.

Женщина тепло поприветствовала Рафаэля, и он быстро заговорил по-португальски, время от времени поглядывая на Грейс. У девушки не осталось сомнений в том, что они говорили о ней.

Грейс пригладила волосы и расправила топ, надеясь, что эти люди не обратят внимания на ее жалкий вид. Но они, кажется, даже не заметили, что она насквозь промокла. Она их не интересовала. Они внимательно слушали Рафаэля и лишь изредка бросали в ее сторону тревожные взгляды.

Грейс вздохнула. Хорошо, что она не знает португальского, иначе не услышала бы о себе ничего хорошего. Пока он говорил, она наблюдала за переменами, происходящими с пожилыми людьми. Сейчас их взгляды выражали одновременно настороженность, тревогу и… гнев?

У Грейс создалось впечатление, что ее внезапное появление было нежелательным. Почувствовав себя неловко, она коснулась руки Рафаэля.

— Мой визит расстроил их? Если так, то нам лучше попрощаться и вернуться домой.

— Домой? — Насмешка, прозвучавшая в его голосе, напомнила Грейс о том, что она была здесь совершенно чужой.

Еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой, как сейчас.

— Разумеется, я имела в виду Форест-Лодж, — пробормотала она, не понимая, почему каждый их разговор напоминал прогулку по минному полю.

Он пристально изучал ее. Его взгляд по-прежнему оставался холодным и суровым.

— Они не расстроены, а обеспокоены.

— Но почему? Они знают, что мой бизнес находится на грани разорения?

Но Рафаэль проигнорировал ее вопрос и продолжил беседовать с пожилой парой. Хотя Грейс не понимала ни слова, ей показалось, что он их успокаивал. Кажется, это имело успех, потому что женщина взяла его за руку и с благодарностью посмотрела на него.

Зачарованная теплотой, которую она увидела в темных глазах Рафаэля, Грейс наблюдала за тем, как он пожимает загрубелую руку пожилой бразильянки.

Значит, он все же способен испытывать какие-то чувства.

И не к блистательной голливудской актрисе, а к пожилой женщине, живущей в лесу. К кому-то, чье финансовое положение разительно отличалось от его.

Отпустив руку женщины, Рафаэль снова переключился на английский с такой легкостью, какой Грейс могла лишь позавидовать. Подавив в себе чувство неполноценности, которое овладевало ею всякий раз, когда она видела проявление незаурядных способностей другими людьми, девушка улыбнулась и вышла вперед.

— Это Карлос и Филомена, — представил ей Рафаэль пожилых людей. — Они обрабатывают эту землю вместе с остальными членами своей большой семьи и несколькими работниками.

Грейс посмотрела на детей, играющих в мяч.

— Это их дети?

— Внуки. Дети работают на плантации.

— Настоящий семейный бизнес.

Грейс почувствовала, как пожилые люди внезапно напряглись. Затем Филомена сделала шаг вперед и сказала что-то по-португальски. Рафаэль перевел:

— Они рады тому, что им представилась возможность показать вам, чем они занимаются.

Что-то в его тоне насторожило девушку, но она устала от словесных перепалок и поэтому просто кивнула и улыбнулась.

Они повели ее в направлении деревьев, оживленно болтая на своем родном языке. Грейс вопросительно посмотрела на Рафаэля, стараясь не обращать внимания на то, как мокрая рубашка облепила его широкие плечи и мускулистый торс.

— О чем они говорят?

— Они рассказывают вам, что выращивают кофе в лесу. Таким образом, лесу не наносится никакого вреда, а деревья выделяют в почву азот, необходимый для роста кофейных кустов. — Он замолчал, когда Филомена обратилась к ним. — Она говорит, что, сохраняя деревья, они защищают посадки кофе от непогоды. Природные сахара усиливают аромат кофе.

— А упавшие листья наполняют почву азотом и предотвращают потерю влаги. — Грейс кивнула. — Скажите им, что я знаю обо всех преимуществах выращивания кофе в лесу. В каждом моем кафе есть стенд с этой информацией. Люди получают от своего кофе еще больше удовольствия, зная, что они сохраняют маленькую частичку сельвы.

— Отличный маркетинговый ход.

Презрительно усмехнувшись, Рафаэль обратился к пожилой женщине. Та что-то ответила ему, энергично жестикулируя и поглядывая на мужа. Затем супруги начали разговаривать на повышенных тонах, и женщина прикрыла рот ладонью и покачала головой. Ее глаза блестели от слез.

Взволнованная, Грейс сделала шаг вперед и спросила Рафаэля:

— Что происходит? О чем они говорят?

Бросив решительный взгляд на своего мужа, Филомена подошла к ним.

— Vock toma um cafezinho?

Поняв, что слово cafezinho означает по-португальски кофе, Грейс радостно кивнула, прежде чем обратиться к Рафаэлю:

— Она приглашает меня попробовать кофе?

— Она предлагает вам свое гостеприимство. В данных обстоятельствах это больше, чем вы заслуживаете.

Больше, чем она заслуживает?

— Что еще за обстоятельства? Почему она так расстроена?

— Они надеются, что вы отплатите им честностью. — Его глаза сверкали от едва сдерживаемого гнева. — Игра закончена, мисс Тэкер.

Игра? Какая еще игра? Но Грейс не успела задать этот вопрос, потому что Рафаэль удалился вместе с Карлосом и Филоменой. Ей ничего не оставалось, кроме как последовать за ними по узкой тропинке, идущей сначала вдоль реки, а затем поднимающейся вверх по террасированному склону к постройкам, разбросанным группами в лесных зарослях.

Оставив бесплодные попытки понять причину его враждебного отношения к ней, Грейс восхищенно разглядывала фруктовые деревья, цветы и другие растения.

— Какая красота! Они выращивают еще что-то помимо кофе?

Если она надеялась таким образом расположить его к себе, то это было бесполезно.

— Они выращивают целый ряд культур, чтобы снизить риск болезней и подавить распространение вредителей, — сухо ответил он.

— Должно быть, приходится нелегко, когда так сильно зависишь от природы.

Они дошли до дома, и Рафаэль отошел в сторону, чтобы пропустить ее внутрь.

— Природа является не единственным источником угрозы для подобных хозяйств.

Они сели за стол, и Грейс с благодарностью приняла из рук хозяйки чашку кофе. Сделав глоток, она вдохнула божественный аромат напитка и застонала от восхищения.

— Ммм. Даже вкуснее, чем дома.

За этим последовало долгое молчание. Наконец Филомена поднялась и начала говорить с такой страстью, что Карлос положил ладонь ей на руку, словно пытаясь ее успокоить.

Почувствовав, как накалилась обстановка, Грейс поставила чашку на стол.

— В чем дело? — Она повернулась к Рафаэлю. — Что она говорит?

Он встретился с ней взглядом.

— Она хочет знать, почему, если вам так нравится их кофе, вы не готовы платить за него справедливую цену.

Грейс молча переваривала его слова. Она ничего не понимала.

— Мы даем справедливую цену. Мы продаем натуральный, экологически чистый кофе. Именно это делает наш бизнес особенным. Качество продукта.

— Но за качество надо платить, не так ли, Грейс?

Она нахмурилась.

— Мы покупаем кофе по цене выше рыночной. Можете проверить бухгалтерские отчеты.

Его взгляд посуровел.

— Я уже проверил отчеты. Как вы думаете, почему я решил забрать свои деньги?

— Потому что не получили с них прибыли. — Потому что… — Она прервалась, когда до нее наконец дошел смысл его слов. — Вы хотите сказать, что причиной вашего решения послужила цена, по которой мы покупаем кофе? Если так, то вы ошиблись. Я придерживаюсь того принципа, что за качественный товар нужно платить хорошую цену.

— Но кому?

Она уставилась на него.

— Я вас не понимаю.

— В течение последних нескольких лет ваша компания постепенно снижала цену, до тех пор, пока эта фазенда не оказалась на грани разорения. Выращивание кофе стало практически нерентабельным. Средств, получаемых от его продажи, не хватает на удовлетворение потребностей этой семьи. — В его голосе слышался едва сдерживаемый гнев. — Скорее всего, их детям придется ехать в город искать работу. На те деньги, что вы платите, Карлос не может себе позволить содержать своих детей и внуков. Теперь вы воочию видите последствия собственной алчности.

Грейс сидела как завороженная; Алчность?

Пока она смотрела на обеспокоенные морщинистые лица пожилых людей, сидящих напротив, ее сердце бешено колотилось. Она не понимала, что сделала не так, но было очевидно, что все трое считали ее виновной в серьезном проступке.

— Мы платим высокую цену за ваш кофе, — убежденно произнесла девушка. — Это одна из причин, по которой наш бизнес столько времени не приносит дохода.

— Бухгалтерские отчеты вашей компании свидетельствуют об обратном. — Филомена снова заговорила, и Рафаэль переключил свое внимание на нее. — Она говорит, что они больше не могут позволять себе продавать вам кофе по цене, которую вы предлагаете. Они ищут альтернативного покупателя.

— Нет! Они не должны этого делать. Этот кофе действительно особенный. Я знаю это, и мои клиенты тоже. Подождите минутку… — Грейс наклонилась вперед и протянула пожилой женщине руку в знак примирения, но тут же опустила. Филомена не хотела примирения. Она хотела денег, но не получала их. — Пожалуйста, скажите ей, что произошла какая-то ошибка. Я не знаю всех фактов, но обещаю, что во всем разберусь. Только, пожалуйста, не прекращайте поставок.

— Разберетесь? — Его голос был полон сарказма. — В чем?

— Вы видели отчеты и знаете, что мы покупаем их кофе по высокой цене. — Ее ладони вспотели, и она вытерла их о брюки. — Именно поэтому наши накладные расходы так велики.

— Я видел, что вы платите большие деньги дилеру, который импортирует для вас кофе.

Она в изумлении уставилась на него.

— Вы намекаете на то, что часть наших денег сюда не доходит? Что дилер, с которым сотрудничает мой отец, назначает завышенную цену?

Рафаэль улыбнулся:

— Не думаю, что дилер здесь единственный, кто нечист на руку. Суммы, которые вы платите, чрезмерно завышены. Они значительно превышают стоимость кофе. Уверен, от этих сделок получают выгоду сразу несколько сторон, и эта фазенда, к сожалению, не входит в их число.

У Грейс внезапно пересохло во рту.

— Думаете, у нас какое-то тайное соглашение с импортером? Что он берет с нас слишком высокую цену, а затем мы делим разницу?

— Похоже на то.

— Вы обвиняете меня в мошенничестве.

— Да. — Его тон был спокойным. Казалось, он не замечал напряжения, повисшего в воздухе. — Обвиняю.

Девушку возмутила подобная несправедливость.

— А вам не приходило в голову, что всему этому может быть другое объяснение?

— И какое же?

Она закусила губу.

— Я пока не знаю, но обещаю, что обязательно дам его вам.

— Когда придумаете?

— Нет-нет. — Грейс чувствовала, как ее охватывает паника, что было совсем на нее не похоже. — Когда пойму, что происходит.

— Возможно, вы просто неравнодушны к своему дилеру. — Взгляд Рафаэля задержался на ее губах, затем на груди.

Его прозрачный намек на то, что произошло между ними в лесу, заставил Грейс покраснеть. Она открыла рот, чтобы оправдаться, но затем передумала. Зачем говорить ему, что обычно она ведет себя более сдержанно? Этим она лишь польстит его самолюбию. Он все равно ей не поверит.

— Я согласна, здесь явно что-то происходит. И я не виню вас за то, что вы считаете меня замешанной в мошенничестве. На это указывают все факты. Я должна сделать несколько звонков, — растерянно пробормотала она. — Мне нужна информация.

— Не утруждайте себя. Вашему бизнесу уже ничто не поможет. Впрочем, не беспокойтесь. Уверен, вы сможете зарабатывать себе на жизнь как актриса. Вы очень убедительны. — Подавив зевок, Рафаэль встал. — Нам нужно вернуться дотемна. В сельве очень быстро темнеет.

Меньше всего Грейс сейчас думала о темноте и опасностях, подстерегающих их в джунглях. Ее страхи были куда более реальными.

Что-то было не так с ее бизнесом. Если Рафаэль прав, значит, кто-то подделал записи в ее бухгалтерских книгах, чтобы нажиться на разнице в цене.

Но кто это был и как ему удалось проделать это незаметно?

Она дала себе слово, что найдет ответ на оба вопроса и докажет Кордейро свою невиновность.

Но неужели для нее и вправду так важно, что он о ней думает?

В действительности ее должно больше беспокоить то, что эти милые гостеприимные люди считают ее виновной.

Возможно, доля ее вины в этом все же была, печально подумала девушка, собирая воедино те немногочисленные факты, которые имелись в ее распоряжении.

Да, она не брала лишних денег, но это ее бизнес, а она не заметила, что что-то было не так.

Терзаемая угрызениями совести за то, что эти люди пострадали по ее вине, она опустилась на колени и взяла руку Филомены в свою.

— Я обязательно выясню, что произошло, и верну деньги, которые мы вам должны. Ваша семья не пострадает, — пообещала девушка дрожащим от волнения голосом. Затем, повернувшись к Рафаэлю, она попросила: — Переведите, пожалуйста.

Его взгляд был холодным.

— Зачем давать людям ложную надежду?

— Переведите!

Очевидно, её эмоциональная просьба подействовала на него. Пристально посмотрев на нее, он сказал Филомене что-то по-португальски.

Немного помедлив, женщина положила ладонь Грейс на плечо и кивнула.

— Похоже, вы убедили ее, что невинны как младенец, — усмехнулся Рафаэль. — Ну что, теперь довольны? Это ваше жизненное кредо? Зачем обманывать кого-то один раз, если можно обмануть его дважды?

Все еще мучимая угрызениями совести, Грейс поднялась и сжала руки в кулаки.

— Нет, я недовольна. Я чувствую себя ужасно из-за того, что кто-то использует мой бизнес в своих корыстных целях. Кафе «Бразил» много для меня значит. Мы помогаем людям.

— Ну конечно. Вы просто святая, Грейс Тэкер. Святая на высоких каблуках.

Она поджала губы.

— В данных обстоятельствах я не могу винить вас в том, что вы считаете меня причастной к происходящему. Но я непричастна. Очевидно, вы даже не представляете, как я расстроена.

Это было для нее тяжелым ударом. Все, что она с таким трудом создавала, рушилось, погребая под обломками ответы на все вопросы. На мгновение Грейс охватило знакомое чувство беспомощности, и ей захотелось свернуться в клубочек и спрятаться от жизни. Но затем она посмотрела на встревоженное лицо Филомены и услышала смех детей, не подозревающих о том, что их будущее было под угрозой. Она не могла спрятаться, когда от нее зависело благополучие других людей. К тому же прятаться было некуда.

Подняв голову, она посмотрела в глаза Рафаэлю.

— Я считаю ваши инсинуации в мой адрес просто отвратительными.

— А я считаю отвратительным мошенничество, особенно если его жертвы — пожилые бразильские фермеры.

Грейс глубоко вдохнула.

— У вас есть полное право на меня злиться, и теперь я понимаю, почему вы отказались продолжать мне помогать.

— Хорошо. Тогда нет больше смысла тратить впустую время друг друга.

— Не говорите так. — Она положила ладонь ему на руку. — Если вы заберете свои деньги, я не смогу разобраться в этом деле. А я очень этого хочу.

Его взгляд оставался холодным и безжалостным.

— Уверен, что так оно и есть. Нелегко сидеть сложа руки, когда львиная доля твоего дохода растворяется в воздухе.

— Дело тут вовсе не в деньгах. Почему вы не можете мне поверить? Все произошло без моего ведома.

— Вы директор компании и имеете доступ к финансовой документации, — холодно произнес Рафаэль. — Не может быть, чтобы вы ничего не знали.

Грейс в ужасе уставилась на него.

Внезапно разрозненные части головоломки начали складываться воедино, и перед ее глазами предстала мрачная картина. Она вспомнила слова Рафаэля Кордейро.

Как вы спите по ночам?

И теперь она поняла, как это произошло. Но по-прежнему не знала, кто был к этому причастен.

Потрясенная, Грейс хотела было сказать Рафаэлю всю правду, но, посмотрев на его плотно сжатые губы, передумала. Не нужно быть психологом, чтобы понять, что он уже вынес ей приговор.

Глядя в его сверкающие от гнева глаза, Грейс пожалела, что с самого начала не была с ним откровенна. Ей следовало сразу рассказать его людям о своих ограниченных возможностях. Но если бы она это сделала, то не получила бы денег. Рафаэль отмахнулся бы от нее, как делали все.

Включая ее отца.

А она настолько привыкла скрывать от других свои проблемы и искать обходные пути, что поступила так и на этот раз.

Не желая мириться с нелепыми обвинениями в свой адрес, Грейс попыталась найти альтернативное объяснение, однако это ей не удалось.

Она слегка покачнулась, но сильные мужские руки поддержали ее и усадили на стул.

— Поймите, мисс Тэкер, — отрывисто произнес Рафаэль, — если вы совершили мошенничество, — то заслуживаете наказания. Этим невинным людям по вашей вине грозит разорение.

Грейс облизала сухие губы, отчаянно пытаясь собраться с мыслями.

— Мы покупаем кофе у одной компании и щедро за него платим. Очевидно, до производителя часть денег просто не доходит и посредник делит ее с кем-то из моей компании.

Рафаэль презрительно ухмыльнулся:

— Например, с директором.

Грейс покачала головой. Она была слишком потрясена, чтобы защищаться.

— Нет, не со мной.

Но с кем? Сейчас ей нужно было еще раз проверить все расчеты, но как она могла это сделать?

Грейс горько посмеялась про себя над иронией ситуации. Единственный человек, который может ей помочь, смотрит на нее с отвращением. На сколько усилится это чувство, если она скажет ему правду? Чтобы вернуть себе честное имя, ей придется это сделать. Однако Грейс отбросила эту мысль — она никогда не просила для себя поблажек и не собиралась начинать сейчас. В любом случае то, что она ничего не знала о махинациях, не освобождало ее от ответственности. Грейс была слишком доверчивой, и это имело катастрофические последствия.

Нет, она не может просить Рафаэля Кордейро о помощи. Все кончено. Она вернется домой, в Англию, и постарается найти необходимые ответы. А затем будет искать кого-нибудь, кто одолжит ей денег, чтобы спасти ее компанию от разорения.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Обратный путь прошел в напряженном молчании.

Неудивительно, подумал Рафаэль, перешагивая через лужу. Женщины всегда молчат, когда выведешь их на чистую воду. А он бросил в лицо Грейс Тэкер доказательства ее вины. При виде расстроенной Филомены она начала изображать раскаяние, причем делала это довольно убедительно.

По правде говоря, если бы он не знал наверняка, то поверил бы в ее невиновность. Грейс казалась такой огорченной, что ему даже захотелось ее поддержать и утешить. Он даже еще раз прокрутил в голове все факты, чтобы убедиться в том, что не мог ошибиться.

Нет, это исключено. Она, как директор компании, имела доступ ко всей финансовой документации.

Оглянувшись, Рафаэль обнаружил Грейс прямо за собой. Он шел быстро, но она, несмотря на свою хрупкость, не отставала. Затем он увидел выражение ее глаз и понял, что она даже не понимает, где находится.

Ну конечно. Она была разочарована тем, что он разоблачил ее хитроумные махинации. А сцена раскаяния была разыграна специально перед Филоменой и Карлосом.

Но почему она произвела впечатление на него, человека, который знал не понаслышке, на что может пойти женщина, если ее загнать в угол? Бизнес Грейс Тэкер был на грани разорения, и Рафаэль, несмотря на ее настойчивую просьбу, не собирается протягивать ей руку помощи.

Нахмурившись, Рафаэль переключил свое внимание на дорогу. Он распорядился, чтобы на следующее утро за ней прилетел вертолет и доставил ее обратно в Рио-де-Жанейро. Таким образом, у нее осталась еще целая ночь, чтобы признать свою вину. Только он сомневался, что она будет тратить время на изображение угрызений совести. Зачем утруждаться, если у нее не будет зрителей?

Когда они вернулись в «Форест-Лодж», Рафаэль сказал Грейс:

— У вас есть два часа до ужина. Я подумал, вы захотите отдохнуть.

Казалось, она его совсем не слышала. Тогда он повторил свои слова, и на этот раз девушка ошеломленно посмотрела на него, словно забыв о его существовании.

— Простите? Да, спасибо. — Ее лицо было бледным, под глазами залегли тени. Она выглядела изможденной и подавленной.

— Вам нужно принять душ и немного полежать.

— Мне жаль, что я причиняю вам беспокойство, оставшись еще на одну ночь. — Сейчас Грейс походила на вежливую девочку, уходящую с вечеринки, и Рафаэль обнаружил, что хочет, чтобы к ней вернулся ее прежний боевой дух.

Эта женщина была непредсказуема и полна противоречий. В ней странным образом сочетались серьезность и чувство юмора, невинность и сексуальность. Она не флиртовала с ним, однако, сама того не подозревая, соблазняла его каждым движением своего тела.

— Встретимся за ужином. — До этого момента Рафаэль не собирался ужинать вместе с ней, и ее удивленный взгляд сказал ему, что она тоже не ожидала этого приглашения.

Почему он хочет провести с ней еще один вечер? Почему не может оставить ее в покое и испытать облегчение оттого, что с этим грязным делом покончено? Завтра утром Грейс Тэкер навсегда исчезнет из его жизни.

Только он знал, что выбросить ее из головы будет не так-то просто. Их поцелуй в лесу был чем-то большим, нежели обычным физическим контактом мужчины и женщины.

Даже сейчас это висело между ними в воздухе, связывая их друг с другом словно незримая нить.

Должно быть, Грейс тоже это чувствовала, потому что сделала нервный жест и отвернулась.

— Наверное, будет лучше, если я поужинаю у себя в комнате. Но я была бы вам очень признательна, если бы вы позволили мне воспользоваться телефоном. Разумеется, я заплачу.

— В вашей комнате есть телефон. Но ужинать вы будете со мной.

Грейс не стала спорить и, покорно кивнув, удалилась. Она казалась… побежденной.

Но почему-то Рафаэль не чувствовал себя победителем.

Положив телефон на стол, Грейс бессильно рухнула на кровать.

Ничего.

Ее отец и менеджер, который помогал ей с расширением бизнеса, были в командировке. Она даже попыталась дозвониться до дилера, но наткнулась на автоответчик.

Похоже, будет не так-то просто получить ответы на вопросы, которые не давали Грейс покоя после посещения фазенды. Ей нужно как можно скорее вернуться в Лондон и найти человека, дискредитировавшего ее компанию.

Но полет от Рио до Лондона занимал одиннадцать часов, а она по-прежнему находится в джунглях. И ей предстоит провести вечер с человеком, который считает ее алчной мошенницей.

Может, все же следует сказать Рафаэлю правду?

Но зачем? Для объяснений было уже слишком поздно.

Грейс хотелось расплакаться, но слез не было. Она тупо уставилась в потолок, пытаясь понять, что делать дальше, но разве можно спокойно лежать, когда внутри тебя бушует ураган эмоций, а твоя жизнь разваливается на части?

Она испытывала одновременно гнев, смущение, бессилие и страх, но больше всего ей хотелось знать, кто это с ней сделал.

Вскочив с кровати, Грейс подошла к окну и прислушалась к щебетанью птиц и крикам обезьян. Внезапно она поняла, что хочет назад, в лес, где городские проблемы казались такими далекими.

Тогда она вспомнила про пруд, о котором упоминала Мария. Физические упражнения помогут ей снять напряжение, что перед ужином с Рафаэлем Кордейро было просто необходимо.

Надев красный купальник, льняное платье и лодочки, Грейс взяла из ванной полотенце и, сделав кое-какие пометки на ладони, спустилась вниз. Она плохо ориентировалась в пространстве и поэтому попросила Марию еще раз объяснить ей, как пройти к пруду. Экономка вывела ее через задний дворик на дорожку, ведущую в противоположную сторону от фазенды Филомены и Карлоса.

Грейс смотрела по сторонам, испытывая одновременно восхищение и страх. Это было самое дикое, но тем не менее самое красивое место, которое она когда-либо видела. Длинные листья, похожие на копья, тянулись к свету, стволы деревьев были увиты лианами, повсюду росли орхидеи и папоротники.

Наконец деревья расступились, тропинка расширилась, и передними предстал водопад. От восхищения у Грейс перехватило дыхание.

Белый пенистый поток низвергался, со скал в большой водоем, окруженный валунами и экзотическими растениями. Прозрачная вода искрилась в вечернем свете подобно тысячам драгоценных камней.

— Какая красота, — прошептала девушка.

— Здесь безопасно, но только не ночью. Будьте внимательны, когда пойдете назад. Тут легко заблудиться. Сначала поверните налево, а потом направо.

Грейс смотрела на водопад. Прогулка по джунглям и ужасные новости лишили ее сил. Возможно, вода поможет ей успокоиться и расслабиться.

Рафаэль свернул на тропинку, ведущую к лесному пруду.

Мария прервала его телефонные переговоры, чтобы сообщить о том, что Грейс пошла купаться, и он испытал приступ раздражения. Надо же было выбрать именно этот момент, когда ему позвонили из его нью-йоркского офиса, где заключали важную сделку, и его участие в переговорах было необходимо.

Конечно, он мог бы оставить ее одну. Обитатели джунглей обычно не подходили к этому водопаду, но все же…

Пробравшись через заросли папоротника и нагромождения валунов, Рафаэль наконец увидел, как в воде промелькнуло что-то красное. Подобно мифической нимфе, Грейс плавно скользила по глади пруда. Ее тело было стройным и грациозным, длинные светлые волосы разметались по поверхности воды.

Желание разлилось по его венам жидким огнем, и Рафаэль засунул руки в карманы и тихо выругался, борясь с искушением присоединиться к ней. Ему не нужны были лишние сложности.

Что ему было нужно, так это хороший секс, но он не собирался заниматься им с женщиной, подобной Грейс Тэкер. И дело тут вовсе не в алчности, которая никогда не мешала ему получать удовольствие от секса. Грейс принадлежала к такому типу женщин, которые помимо дорогих подарков хотят лживых заверений в любви и преданности. Она привыкла проникать в глубь вещей и анализировать, думая, что можно найти ответы на все вопросы.

Она не была сторонницей поверхностных отношений.

Даже сейчас, плавая в пруду, она казалась задумчивой.

Наконец Грейс открыла глаза и увидела его.

— Я опоздала на ужин? — Она подплыла к нему. — Мне пора вылезать?

В лучах заходящего солнца капельки воды на ее теле походили на россыпь крошечных бриллиантов.

Желание, переполнявшее его, было настолько сильным, что Рафаэль решил на этот раз изменить своим принципам. Эта женщина хотела того же, что и он. Осталось только убедить ее, что у поверхностных отношений тоже есть свои достоинства.

— В темноте в джунглях легко заблудиться. К тому же сюда иногда приходят животные на водопой.

Грейс никак не отреагировала на его слова. А чего он ожидал? Что она, крича от страха, выпрыгнет из воды и будет искать защиты в его объятиях?

Но он принял решение и не собирался его менять.

— Никогда не знаешь, кто может прятаться в воде. Пиранья, анаконда, аллигатор…

— И все? — Грейс по-прежнему блаженствовала в воде, словно находясь в мире своих фантазий, который ей совсем не хотелось покидать.

— Иногда сюда забредают ягуары, — не унимался Рафаэль.

— Я люблю кошек.

— Так вы не собираетесь вылезать?

Грейс невесело рассмеялась:

— Зачем? Чтобы вы опять вышли из себя и начали на меня орать?

— Я никогда не выхожу из себя и не ору.

— Нет, орете. Но я вас не виню. Возможно, на вашем месте я бы вела себя точно так же. Приятно осознавать, что вам хоть что-то небезразлично.

Рафаэль стиснул зубы. Она опять это делает. Проникает к нему в душу, когда ему нужен от нее только секс.

— Вы ничего обо мне не знаете.

— Да, это так. — Грейс перевернулась на спину и закрыла глаза. — Потому что вы прячетесь от всего мира. Наверное, боитесь, что кто-нибудь, может обнаружить, что в действительности вы хороший человек, и это навредит вашему имиджу расчетливого, безжалостного дельца.

— Вы слишком много говорите, — раздраженно произнес Рафаэль, когда она открыла глаза.

— А вы — слишком мало. — На ее губах заиграла легкая улыбка. — Знаете, если вы перестанете судить о людях по их внешности, они будут лучше к вам относиться. — Грейс вылезла из воды и, откинув со лба мокрые волосы, взяла полотенце. — Если вы пытались меня напугать разговорами о животных, то зря потеряли время.

Он это заметил. Она упала в реку, проходила мимо пауков размером с ее ладонь и даже ни разу не пожаловалась.

— В джунглях нужно быть начеку. Здесь полно опасностей.

— Прямо как в мире бизнеса, — заметила Грейс, вытираясь. — Потеряй на секунду бдительность, и тебя кто-нибудь схватит и проглотит вместе со всеми твоими мечтами.

Рафаэль обнаружил, что наблюдает за каждым ее движением, исполненным красоты и природной грации. В ярко-красном купальнике, подчеркивающем ее женственные формы, она походила на одну из диковинных птиц, щебетавших в кронах деревьев.

— Вы сделали свои звонки?

— Да. — Улыбаясь, Грейс накинула на плечи полотенце, спрятав от его глаз свою высокую полную грудь. — Как только собираешься поговорить о мошенничестве, никого нет на месте. По крайней мере, в джунглях я научусь иметь дело с хищниками.

В голосе Грейс была самоирония, причины которой Рафаэль не понимал. Устав от ее притворства, он хотел, чтобы Грейс просто признала свою вину и они могли перейти к более важным вещам.

— С кем вы хотели поговорить?

Девушка надела туфли.

— Со своим отцом и с дилером, который поставлял нам кофе, но все исчезли, словно крысы, покидающие тонущий корабль. Моя беда в том, что я слишком доверчива.

Рафаэль едва сдерживал свое раздражение. Неужели она и впрямь надеется, что он поверит ее надуманным оправданиям? Он сомневался, что она вообще кому-то звонила.

— Они могли просто уехать по делам.

Грейс рассеянно кивнула.

— Надеюсь, что так.

Внезапно Рафаэлю стало все равно, виновна она или нет. Он просто хотел заняться с ней сексом, а остальное не имело значения.

— Хотите сменить тему? — предложил Рафаэль.

— Да, — решительно заявила девушка, подняв подбородок. — Эта проблема больше вас не касается. Думаю, хоть в этом вы со мной согласитесь.

— Забудьте о своем бизнесе, — произнес он. — Продолжайте жить. Займитесь чем-нибудь еще.

— Нет, я не могу этого сделать. От меня зависит слишком много людей, и если я сдамся, все они пострадают. Поэтому я собираюсь выяснить кто виноват, и попытаюсь вернуть деньги. После этого я возьму еще один заем, отдам долг Карлосу и Филомене и продолжу расширять свой бизнес.

Рафаэлю наскучил этот пустой разговор. Его тело сгорало от желания, и он понял, что был лишь один способ перейти от слов к делу.

— Я продлю срок займа, — спокойно произнес он. — Таким образом, вы сможете играть в бизнес-леди столько, сколько захотите.

Грейс помедлила, а затем покачала головой

— Нет, но все равно спасибо. Вы очень великодушны.

Не великодушен, подумал Рафаэль, стиснув зубы. Эгоистичен. Он хотел, чтобы она выбросила из головы свой дурацкий бизнес и переключила внимание на что-то более достойное. Например, на него.

— Я так решил. Это мои деньги.

— А я решила отказаться. — Ее тон был мягким. — Я не хочу брать у вас деньги. В данных обстоятельствах это было бы неправильно.

— В таком случае давайте оставим эту тему, — согласился он, глядя в небо. — Минут через десять стемнеет. Нам пора возвращаться. Вам понадобится время, чтобы переодеться.

— О нет… — Издав разочарованный возглас, Грейс наклонилась и подняла с камня свое льняное платье. — Оно испачкалось. Должно быть, я забрызгала его, когда купалась.

Рафаэль непонимающе уставился на нее.

— И?

— И мне больше нечего надеть! — Сложив платье, она вздохнула. — Мои слаксы испачкались и порвались, это тоже грязное…

— Значит, не надевайте ничего.

На ее щеках вспыхнул румянец.

— У меня есть деловой костюм…

Борясь с искушением сказать ей, что одежда не имеет значения, потому что ей недолго придется оставаться одетой, Рафаэль взял ее за руку и вывел на тропинку.

— Мария найдет для вас платье. А сейчас пошевеливайтесь, пока сами не стали чьим-нибудь ужином.

Грейс сидела на кровати и пыталась успокоиться.

Правильно ли она поступила, отказавшись от его финансовой помощи? Конечно, быть принципиальной хорошо, но что, если больше никто не согласится одолжить ей денег? Ее принципиальность может стоить многим людям работы.

Чтобы отвлечься от этих мучительных мыслей, она посмотрела на платье, которое принесла Мария. Оно переливалось, меняя цвет от бирюзового до серебристого. Это было самое красивое платье, которое она когда-либо видела.

Стараясь не думать о той, кому оно принадлежало, Грейс надела его и слегка поморщилась, когда оно плотно обтянуло ей бедра. Бывшая жена Рафаэля была худее ее, печально подумала Грейс и посмотрелась в зеркало.

Это платье было создано специально для того, чтобы очаровывать и соблазнять.

Всего на один вечер, сказала себе Грейс, она превратится в женщину, которой привычно носить такие наряды. Она забудет обо всех своих проблемах, потому что, несмотря на пустые заверения Рафаэля Кордейро, сегодня не сможет их решить. Завтра наступит быстро, а вместе с ним вернется ощущение реальности.

Завтра она отправится домой.

А значит, у нее осталась еще одна ночь в раю.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда Грейс спустилась на террасу, Рафаэль уже сидел за столом, держа в руке бокал. Расстегнутый воротник его голубой рубашки лишь слегка открывал бронзовую грудь, но этого было достаточно, чтобы завладеть вниманием девушки. Даже в повседневной одежде он казался холодным, утонченным и недосягаемым.

Ее сердце бешено колотилось. Как ему удается так на нее действовать?

— Должно быть, вы считаете, что я поступила ужасно, обманув этих людей, — порывисто произнесла Грейс, садясь на стул. — Я понимаю, что виновата, поскольку это моя компания, но я ничего об этом не знала. Мне нужно, чтобы вы в это поверили.

Рафаэль сидел, пристально глядя на нее. Он напоминал затаившегося хищника, готовящегося к прыжку.

— Я вам верю. — Его низкий бархатный голос пролился целебным бальзамом на ее истерзанные нервы.

— Верите? — Она не ожидала подобного ответа и не могла скрыть свое удивление и облегчение. — Это правда? Я все еще не узнала, кто виноват, но обязательно выясню и все изменю. Я знаю, что должна была это заметить, но… — Ей ужасно хотелось сказать ему правду, но это прозвучало бы как запоздалая отговорка.

— Но когда целыми днями имеешь дело с цифрами, можно перестать их замечать, — закончил за нее Рафаэль. Его темные глаза выражали сочувствие.

— Да, — солгала Грейс. Впрочем, это было довольно близко к правде. Главное, что он поверил в ее невиновность. — Теперь, когда вы верите в мою невиновность, я могу наконец успокоиться.

— Думаю, нам следует оставить этот неприятный инцидент в прошлом.

Глядя на изгиб его чувственного рта, нельзя было не вспомнить о поцелуе. О сильных мужских руках, ласкавших ее тело. Не думать о том, что могло бы произойти, если бы она тогда не остановилась…

Грейс тряхнула головой, чтобы прояснить мысли. Глупо предаваться девчоночьим мечтам, твердо сказала она себе. Рафаэль Кордейро был не для нее, и один-единственный поцелуй в джунглях ничего не менял.

У них нет ничего общего.

— Я даже не поблагодарила вас за платье. Оно очень красивое и подходит мне. — Грейс улыбнулась Марии, когда та принесла ей напиток. — Но его прежняя владелица явно была худее меня.

— На вас оно смотрится лучше. — Рафаэль поднял бокал и оценивающе посмотрел на нее. — Намного лучше.

Его нежелание говорить о бывшей владелице платья ничуть не удивило Грейс, однако вызвало у нее множество вопросов. Она закусила губу, чтобы не озвучить их.

Кем была та женщина, которой принадлежало это платье? Любил ли он ее? Причинил ли ей боль? Смотрел ли на ту, другую, так же, как смотрит сейчас на нее?

Поймав на себе его взгляд, Грейс провела ладонью по блестящей ткани.

— Не представляю, как можно было оставить подобную красоту. В таком платье любая женщина чувствовала бы себя красавицей.

— Его владелице не терпелось отсюда, уехать. Жизнь в джунглях оказалась для нее невыносимой. — Его голос не выдавал никаких чувств, но Грейс знала наверняка: не жизнь в джунглях оказалась невыносимой для владелицы платья, а жизнь с Рафаэлем Кордейро.

Значит, он все же причинил ей боль. Такую сильную, что она сбежала, даже не собрав вещи.

И почему она, Грейс, зная об этом, сидит здесь и подвергает себя действию его чар? Чем она готова рискнуть ради мимолетного удовольствия?

Самоуважением? Своим покоем? Своим сердцем?

— Вы очень сложный человек, Рафаэль. — Улыбнувшись, Грейс сделала глоток вина. — Холодный и в то же время горячий. Я знаю, что вы добрый. Вы обращались с Карлосом и Филоменой с теплотой и уважением. Они вам небезразличны, иначе бы вы так на меня не разозлились.

Рафаэль насмешливо посмотрел на нее.

— Ну да, я святой. Уверен, именно такие слухи ходят обо мне.

— Я не слушаю сплетен, а составляю мнение о людях на основе собственных суждений.

— Женщина, которая не сплетничает? — Он поднял свой бокал. — Предаете свой пол, Грейс?

— Нет, но внешность может быть обманчива. Люди судят о других, основываясь на собственном опыте. Разве у вас со мной было не так? Когда я приехала, вы сказали, что все женщины лгуньи и обманщицы. Но вы ведь не родились с этим мнением? Кто заставил вас так думать, Рафаэль?

Казалось, он изучал ее целую вечность, прежде чем ответить:

— Возможно, вы редкое исключение из этого правила, зато любите устраивать другим сеансы психоанализа. Почему вы стремитесь больше обо мне узнать, Грейс?

— Потому что хочу вам помочь.

Рафаэль сардонически ухмыльнулся.

— Я что, похож на нуждающегося в помощи? — Он откинулся на спинку стула и огляделся по сторонам. Грейс поняла, что он хотел этим сказать. Они были в джунглях, но обстановка дома ни на секунду не давала забыть о богатстве его хозяина.

— Я говорю не о деньгах. Они вам явно не нужны.

— Тогда что мне нужно, Грейс? — Его тон был обманчиво мягким. В нем слышалось предупреждение, чтобы она сменила тему.

— Любовь. Вам нужна любовь, Рафаэль. Я не верю тому, что о вас говорят, и имиджу, которого вы придерживаетесь. Я видела вашу доброту. Когда вы говорите о чем-то, что имеет отношение к Бразилии, ваши глаза горят от страсти.

Он подался вперед и красноречиво уставился на ее губы.

— Не спорю, я человек страстный. И даже готов продемонстрировать насколько.

Глядя на его надменно изогнутые брови и потемневший от щетины волевой подбородок, Грейс понимала, что любить этого человека очень нелегко.

С физической близостью у него не возникало проблем. Судя по сплетням и их поцелую в лесу, Рафаэль был страстным любовником. Но более глубоких отношений он избегал. Воздвиг вокруг своего сердца оборонительные барьеры и не позволял ей даже заглянуть внутрь.

Осознав, как сильно она этого хочет, Грейс перевела разговор на другую тему:

— Вы часто привозите сюда гостей?

— В зависимости от того, кто они, и цели их визита. Возможности для развлечений здесь… — он снова посмотрел на ее рот, — ограниченны.

Под его пристальным взглядом ее бросило в жар, и она, поерзав на стуле, снова взяла свой бокал.

— Вы его построили?

Поддерживать разговор было трудно. У Грейс создалось впечатление, что Рафаэль вообще не хотел разговаривать. Он смотрел на нее голодными глазами, и ей захотелось поцеловать его.

Это желание потрясло ее. Прежде никто не вызывал у нее подобных чувств. Особенно такие неподходящие для нее мужчины, как Рафаэль Кордейро. Он был словно создан для того, чтобы разбивать женские, сердца.

— Дом? — Он по-прежнему не сводил глаз с ее рта. — Да. Я специально выбрал уединенное и недоступное место.

— Потому что люди докучают вам. У вас есть семья?

— Я не даю интервью, Грейс. Ни коллегам, ни журналистам, ни… любовницам. — Он сделал ударение на последнем слове, и ее сердце подпрыгнуло.

— Но вы ведь не можете прожить всю жизнь, не общаясь с другими людьми.

Он встретился с ней взглядом.

— Я много общаюсь с людьми, если они меня интересуют

С теми, кто помогает ему делать деньги или согревает его постель. Он ведь это имеет в виду, не так ли? Пытается шокировать ее или делает ей предложение?

Грейс почувствовала жгучую боль внизу живота

— Должно быть, это хорошо, когда ты можешь побыть наедине с самим собой. Но даже здесь, вдали от городской суеты, вы не перестаете работать.

Его брови взметнулись вверх, и Грейс поняла, что выдала себя.

— Прошлой ночью я долго не могла уснуть, — поспешно призналась она, — и, выглянув в окно, увидела вас. Вы работали на компьютере и разговаривали по телефону.

О чем вы думали в темноте, сидя перед экраном? Какие призраки прошлого не дают вам спать по ночам?

— Мне нужно было работать, — холодно отрезал Рафаэль, и Грейс почувствовала, как он отдаляется от нее. Хрупкая связь, которая только начала устанавливаться между ними, была разрушена. Она видела, как он отчаянно борется с чем-то темным и мрачным, раздирающим его изнутри. Что бы он там ни говорил, причиной его бессонной ночи была вовсе не работа.

Кто так повлиял на его отношение к жизни? Его бывшая жена или еще кто-то?

Грейс захлестнула волна сочувствия. Это было довольно странно. Если кто меньше других и нуждался в сочувствии, так это Рафаэль Кордейро. Но ей отчего-то хотелось утешить его, приласкать.

— Ночные часы самые тяжелые. Ночью нас ничто не отвлекает от наших проблем

— Вы предлагаете помочь мне отвлечься? — Призраки снова исчезли, и в его глазах загорелись озорные огоньки.

У Грейс перехватило дыхание.

— Но я вас совсем не знаю, — сказала она скорее себе, чем ему.

Рафаэль смотрел на нее так, словно читал ее мысли.

— Вы знаете все, что вам нужно знать.

То есть все, что он хотел, чтобы она знала. Но Грейс этого было мало.

Как такое могло произойти за два коротких дня? Как этому человеку удалось проникнуть в ее сердце?

— Вас очень трудно понять, Рафаэль.

— Мне не нужно, чтобы вы меня понимали, Грейс.

Он улыбнулся, и она потеряла способность трезво мыслить. Знакомые или друзья так не улыбались. Это была улыбка любовника. Интимная. Говорящая: «Я знаю, о чем ты думаешь».

Грейс надеялась, что это не так, поскольку ее мысли были шокирующими.

Она представляла себе, как его рот накрывает ее губы в горячем поцелуе. Как она снимает с него рубашку и ласкает мускулистое тело…

Девушка поерзала на стуле. Рафаэль прищурился. Очевидно, от него не укрылось это движение.

Наклонившись вперед, он взял руку Грейс в свою и принялся играть ее пальцами.

— То, что происходит между нами, мучительно, не так ли?

Грейс глубоко вдохнула и перестала есть. Внутри у нее все трепетало, и она даже думать не могла о еде.

Рафаэль перевернул ее руку и погладил большим пальцем ладонь, отчего напряжение внутри нее только усилилось.

Грейс посмотрела на него и тут же пожалела об этом, потому что отвести взгляд было невозможно. Его глаза требовали, чтобы она выдала ему все свои секреты, и, очевидно, она это сделала, потому что его губы растянулись в довольной улыбке.

Смущенная, девушка попыталась высвободить свою руку.

— Не смотрите на меня так.

— Как именно? — протянул он, не выпуская ее руки.

— Словно вы…

— Словно я хочу снять с вас это блестящее платье и продолжить то, что мы начали в лесу? — Рафаэль наклонился вперед. — Я хочу этого, и вы тоже.

— Но это же нелепо, — пролепетала Грейс, но слова казались излишними, потому что их тянуло друг к другу с неимоверной силой. Отрицать это было так же бесполезно, как и сопротивляться. — Вчера вы считали меня лгуньей и мошенницей.

— Вчера я считал вас красивой и сексуальной, и с тех пор ничего не изменилось.

От его ласкающего слух бархатного голоса у нее перехватило дыхание.

— Я рада, что вы мне верите, но все же это не означает… — Она облизала губы. — Я никогда…

— Не действовала под влиянием минутного порыва? Не следовала своим инстинктам? Почему?

— Потому что люди зачастую осуждают подобное поведение.

— И вас волнует мнение других? — усмехнулся он.

— Думаю, да.

Его мягкий смех говорил о том, что ее ответ нисколько его не удивил.

— Даже если и так, здесь, в джунглях, это не имеет значения.

Он был прав. Запрокинув голову, Грейс прислушалась к ночным звукам. Ей казалось, что в мире ничего не существовало, кроме этого тропического рая с яркими птицами, сочной зеленью и экзотическими растениями. И эта близость к первозданной природе усиливала интимность обстановки и придавала остроты ощущениям.

— Я никогда не следовала инстинктам, которых не понимала. Я вас не знаю, а вы не хотите о себе рассказывать. С вами я не чувствую себя защищенной.

В его глазах появился опасный блеск.

— Значит, вот чего вы хотите от жизни, Грейс Тэкер? Защищенности?

На ее шее пульсировала жилка.

— Только не сейчас, — хрипло_; произнесла девушка. Сейчас она думала только о нем и о тех чувствах, которые он в ней пробуждал.

— Если вы желаете защищенности, вам лучше уйти. Я хочу, чтобы вы были уверены.

Уверена? В чем?

Но ей не нужно было задавать этот вопрос, потому что их тела давали на него красноречивый ответ.

— Я уверена.

Слова сами слетели с ее губ, но у нее не возникло желания взять их назад. Грейс еще никогда ни в чем не была так уверена. Возможно, все дело было в том, что она находилась здесь, в джунглях, вдали от реального мира. Но в глубине души она знала, что причиной этому была не окружающая, обстановка, а мужчина, сидящий напротив.

Рафаэль встал и решительным движением поднял ее на ноги.

— Если ты снова намереваешься меня остановить, Грейс, сделай это прямо сейчас.

Он оставлял право выбора за ней. Но разве у нее был выбор? Она пропала в тот самый момент, когда впервые увидела его на мостике.

— Я хочу тебя, — прошептала Грейс. Рафаэль взял ее за руку и отвел наверх в свою спальню, из окна которой был виден водопад, освещенный крошечными огоньками. Шум воды создавал гармоничный фон для других, уже ставших привычными, лесных звуков.

— Должно быть, при дневном свете это очень красиво.

— Ты скажешь мне об этом утром. — Рафаэль закрыл дверь. — Это будет второе, что ты увидишь, когда проснешься.

— Второе?

Он привлек девушку к себе и нежно убрал волосы с ее щек.

— Первым, minha palxao, буду я.

У Грейс перехватило дыхание. Она подняла к нему лицо в ожидании поцелуя, но в ответ на это он лишь томно улыбнулся и коснулся трепещущей жилки на ее шее.

— Еще рано. Удовольствие нужно растягивать.

Его прикосновения были успокаивающими и страстными одновременно, и постепенно звуки джунглей ушли в небытие. Для нее сейчас существовал только Рафаэль и неистовое желание, поработившее их обоих.

Глаза Грейс закрылись, и она потеряла ощущение пространства и времени. Ее сердце бешено колотилось, тело таяло от малейшего его прикосновения.

— Ты прекрасна, — прошептал Рафаэль, спуская с ее плеча тонкую бретельку платья. Он неспешно поглаживал бархатистую кожу, и ее тело трепетало в ответ, а губы раскрылись в немой мольбе. Но поцелуя не последовало.

Вместо этого она почувствовала, как он провел кончиком языка по ее плечу. Его умелые руки тем временем скользнули вверх по плавному изгибу ее талии и задержались на высокой упругой груди. Соски Грейс затвердели от возбуждения, и Рафаэль, довольно смеясь, просунул ладонь под корсаж платья, как тогда, в лесу. Только на этот раз все было по-другому.

На этот раз она не остановилась.

Атмосфера раскалилась до предела, и Грейс приглушенно застонала, когда боль, пульсировавшая внизу живота, стала невыносимой.

— Ты такая горячая, — произнес Рафаэль охрипшим от желания голосом, — такая красивая.

Она осознала, что он снял с нее платье, лишь в тот момент, когда на ней ничего не осталось, кроме кружевных трусиков.

— Рафаэль…. — Дрожа от возбуждения, она положила ладонь ему на щеку, и он, повернув голову, поцеловал руку девушки, а затем наконец внял ее просьбе.

Поцелуй был жарким и страстным. Не прерывая его, Рафаэль поднял ее на руки и положил на середину кровати, а затем, раздевшись, лег сверху.

Немного приподнявшись, он собственническим жестом положил ладонь ей на живот.

— Ты моя, — нежно прошептал Рафаэль, — и я хочу тебя так, как не хотел ни одну женщину.

Его рука скользнула ниже и устранила кружевной барьер, скрывающий ее женские секреты. Грейс послушно раздвинула бедра

— Ты невероятная, minha paixao. Такая сексуальная и отзывчивая, — прошептал Рафаэль, лаская губами ее возбужденный сосок.

В ответ на это Грейс выгнулась дугой и простонала его имя в мольбе о пощаде.

Она больше не могла ждать.

И он закончил мучительно-сладкую прелюдию. Грейс почувствовала, как ее вжало в матрац. Подвинув ее, Рафаэль приподнял ее бедра и стремительным рывком вошел в нее.

Ошеломленная внезапным болевым спазмом, пронзившим тело, Грейс застонала, но Рафаэль накрыл ее губы своими, и жалоба девушки утонула в поцелуе. Рафаэль проникал все глубже и глубже, открывая для нее мир новых, ни с чем не сравнимых ощущений. Боль стала отдаленным воспоминанием, уступив место безграничному удовольствию. Грейс двигалась с ним в едином ритме, чувствуя, как внутри нее нарастает незнакомое напряжение. Она обвила ногами бедра Рафаэля, сомкнулась вокруг него, предлагая ему себя.

И Рафаэль принял ее щедрый дар с таким энтузиазмом, что ее сердце бешено заколотилось, а комната поплыла перед глазами. Наконец они вознеслись на вершину чего-то восхитительного и одновременно опасного, откуда назад дороги не было.

Ее тело напряглось и зазвенело, словно натянутая струна, а затем разлетелось вихрем разноцветных искр. Рафаэль что-то пробормотал, и она почувствовала горячий всплеск его освобождения.

Отдышавшись, Рафаэль перекатился на спину, и Грейс оказалась сверху. Ее волосы упали ему на грудь, и он, улыбаясь, взял в ладони ее лицо.

— Это было удивительно, minha paixao.

Их окружали звуки джунглей, но она не замечала ничего, кроме его сильного тела, жарких прикосновений и переполнявшего ее урагана эмоций.

Она не могла им насытиться.

Их близость была такой гармоничной, что ей казалось, будто остальной мир перестал существовать.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Грейс разбудили крики лесных обитателей. Открыв глаза, она улыбнулась.

Это все еще ей снится?

Она лежала на боку, а рядом с ней растянулся Рафаэль, прижав ее ногой к постели, словно боясь, что она сбежит.

Но Грейс и не собиралась сбегать от мужчины, подарившего ей такую незабываемую ночь. Не в силах устоять перед искушением, она принялась восхищенно разглядывать его совершенное тело.

— Ты что так смотришь на меня?

Грейс не заметила, что Рафаэль проснулся. Подняв голову, она поймала на себе его взгляд. Но густые черные ресницы скрывали выражение его глаз. Внезапно девушка засмущалась.

— Должно быть, уже поздно. Нам нужно вставать. Твой пилот скоро прилетит за мной, а я еще должна упаковать вещи.

— Мой пилот сейчас в Рио. Твои вещи здесь. Мария принесла их сюда вчера вечером. — Он довольно улыбнулся: — Отныне это твоя спальня.

О чем он говорит? Ночь ведь закончилась…

При свете дня Грейс вдруг устыдилась своей наготы.

Словно почувствовав ее смущение, Рафаэль перевернул Грейс на спину и скользнул ладонью по ее животу, словно заявляя о своем праве обладать ею.

— Я отменил вертолет. Нам незачем вставать в такую рань.

Грейс охватила тревога.

— Ты его отменил?

— Разумеется, — самодовольно заявил он. — А ты думала, я отпущу тебя домой?

Ее сердце бешено заколотилось.

— Мне не приходило в голову, что ты можешь захотеть, чтобы я осталась.

— Как ты могла в этом сомневаться? — Он навис над ней и накрыл ее губы своими в страстном поцелуе, который стал красноречивым напоминанием о том, что произошло ночью.

— Рафаэль… — простонала она в смятении.

— Разве я не говорил тебе вчера, что ты была великолепна? Я не знал ни одной женщины, которая без единой жалобы проделала то, чему я стал свидетелем. Даже свалившись в реку, ты отказалась от моей помощи.

— Я не осмеливалась жаловаться, потому что ты был ужасно зол на меня.

Рафаэль нахмурился.

— Но теперь все по-другому.

— Не совсем. Мы не можем просто взять и забыть об этом, — сказала она. С лучами утреннего солнца вернулась суровая реальность. — Мне нужно во всем разобраться. Это очень важно. Я чувствую себя ответственной.

— Я сделаю несколько звонков, — заверил ее Рафаэль. — Обещаю, что дилер, который продавал тебе кофе, — больше не будет никого обманывать. Уверен, ты никогда не согласилась бы на этот обман, если бы он тебя не вынудил.

В течение нескольких секунд Грейс переваривала его слова.

— Но я не соглашалась. Если он и делил с кем-то прибыль, то определенно не со мной.

Немного помедлив, Рафаэль небрежно пожал плечами и провел рукой по ее телу.

— Давай не будем заново начинать этот разговор, minha paixao. Это осталось в прошлом. Как ты сказала, все совершают ошибки. — Он понимающе улыбнулся ей. — Надеюсь, ты хорошо усвоила этот урок: не обманывай, если не хочешь быть пойманной.

Эти слова подействовали на Грейс как ушат холодной воды.

— Не могу поверить. — Оттолкнув его руку, она приподнялась в постели. — Ты все еще считаешь меня виновной, не так ли?

Его взгляд, стал настороженным.

— Грейс…

— Ты по-прежнему думаешь, что я украла деньги у своей компании.

Рафаэль нетерпеливо вздохнул, словно говоря, что эта тема ему не по душе.

— Ты признала свою вину.

Неужели он так ничего и не понял?

— Я чувствую себя виноватой, но вовсе не из-за того, что взяла деньги. Это моя компания, и я несу ответственность за все, что в ней происходит.

Рафаэль махнул рукой.

— Это действительно не имеет значения.

— Имеет, поэтому я должна вернуться домой и во всем разобраться.

Грейс попыталась встать с кровати, но Рафаэль остановил ее.

— Ты никуда не поедешь. Мне все равно, делала ты это или нет. Разве ты не можешь это понять? — раздраженно произнес он.

— Как ты можешь такое говорить! — возмутилась Грейс, злясь на собственное тело за то, что оно плавится как воск от одного его прикосновения. — Ты хочешь сказать, что можешь спать как с порядочной женщиной, так и с обманщицей? У тебя нет никаких нравственных принципов?

Одно бронзовое плечо небрежно поднялось.

— Это секс, minha paixao. Просто секс. Меня интересует только то, что ты делаешь в моей постели. Чем ты занимаешься в другое время, меня не волнует. — Он нахмурился. — Если только, конечно, ты при этом не обманываешь Карлоса и Филомену. Но мы оба знаем, что этого больше не случится.

Потрясенная, Грейс закрыла глаза. От ощущения счастья не осталось и следа.

— Я думала, ты мне доверяешь.

— Зачем мне нужно тебе доверять? — искренне удивился он, словно доверие было для него абсолютно незнакомым понятием. — Я занимался с тобой сексом, а не заключал сделку.

Грейс покачала головой. Что за безумие охватило ее в этом колдовском лесу? Когда она потеряла бдительность? С чего она взяла, что этот мужчина ей поверил?

— Кто это сделал с тобой? — Сдерживая слезы, она уставилась на него в надежде увидеть хоть чуточку тепла и нежности. Но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым. — Что заставило тебя так относиться к людям? К женщинам?

Его плечи внезапно напряглись.

— Почему женщины всегда хотят все обсудить? Сейчас ты лежишь рядом со мной обнаженная. Этого должно быть для тебя достаточно.

Грейс почувствовала, как к горлу подступил комок.

— Мне жаль тебя, Рафаэль.

— В отношениях с женщинами я абсолютный реалист. Мне от них нужен только секс.

Она погладила его по груди.

— А я хочу намного большего, Рафаэль.

— А какая женщина не хочет? И у тебя это будет, — мягко протянул он. — Все, что ты только пожелаешь. Я буду невероятно щедрым любовником.

— Щедрым? Ты правда думаешь, что я говорю о деньгах? — разочарованно произнесла она.

— Не только, — промурлыкал он, целуя ее в плечо, показывая, о какой щедрости идет речь.

Несмотря на огонь желания, который он в ней разжег, Грейс отстранилась.

— Мне не нужны твои деньги! Я хочу, чтобы ты мне доверял. Хочу, чтобы ты верил в мою непричастность. Наверняка существуют какие-нибудь доказательства того, что я не получала этих денег. Может, мы еще раз взглянем на цифры?

— Забудь о своем бизнесе, — приказал Рафаэль, наклоняясь к ней и целуя ее в губы. — Он тебе больше не потребуется.

Кафе «Бразил» было ее жизнью! Он даже представить себе не может, как много для нее значит ее бизнес.

— Как ты можешь такое говорить? Зачем мне все бросать?

Рафаэль обольстительно улыбнулся:

— Потому что теперь у тебя появился выбор. Я предлагаю тебе гораздо более прибыльный источник дохода.

Грейс ошеломленно уставилась на него.

— Ты думаешь, я возьму у тебя деньги? Думаешь, они меня интересуют?

Неужели он так плохо о ней думает? Неужели полагает, что она станет довольствоваться одной лишь физической близостью?

Ей нужно было больше. Намного больше.

Невероятно, но Грейс всем сердцем полюбила этого неприступного и разочарованного в людях мужчину, живущего в отдаленном тропическом раю. Несмотря на его холодность и безжалостность, ее душа тянулась к нему.

Его небрежное пожатие плечами говорило о том, что он даже не подозревал о ее чувствах к нему.

— Возможно, я цинично отношусь к любви, зато отлично понимаю, что нужно женщинам. Прошлой ночью ты была великолепна, и я не хочу, чтобы в ближайшее время ты думала о чем-то, кроме меня.

Грейс неистово потрясла головой:

— Это невозможно! Мне необходимо разрешить эту проблему. Я обещала Филомене и Карлосу.

Как она только могла быть такой наивной, чтобы поверить, что ей удастся изменить этого бесчувственного человека? Рафаэль не понимает ее, печально подумала Грейс. Несмотря на то, что было между ними ночью, она не стала ему ближе.

Его глаза потемнели от едва сдерживаемого раздражения.

— Я просто имел в виду, что у тебя не будет недостатка в деньгах.

— Не хочешь ли ты сказать, что собираешься платить мне за то, чтобы я с тобой спала?

Рафаэль настороженно прищурился.

— Нет, я не это хотел сказать.

Грейс разочарованно вздохнула;

— А я-то думала, что для тебя еще не все потеряно! Что за твоим неприступным обликом прячется добрый, чуткий человек. Теперь я поняла, что ты действительно такой, каким кажешься.

— Повторяю, мне все равно, что ты взяла деньги, — спокойно произнес Рафаэль. — Это осталось в прошлом, и я не собираюсь в нем копаться.

— Нет, тебе не все равно. — Грейс потянулась за слаксами и топом, висящими на спинке стула. — Я не брала этих денег. Не знаю, зачем я тебе все это говорю, если ты просто не способен видеть в людях хорошее. Мне жаль тебя, Рафаэль. Искренне жаль. Не знаю, что она с тобой сделала, но она явно постаралась.

Его взгляд стал холодным и суровым.

— Когда ты только приехала сюда, я сказал, что все женщины обманщицы. Но это меня не беспокоит. Женщины алчны и любят манипулировать мужчинами. — Он пожал плечами. — Когда все получается не так, как они хотят, женщины очень расстраиваются. Прямо как ты сейчас.

— Ты прав, я действительно расстроена, — ее голос дрожал от едва сдерживаемых слез, — потому что считаю прошлую ночь особенной. А для тебя, оказывается, я была не более чем подходящим телом в красивом платье.

Откинувшись на подушки, Рафаэль с интересом наблюдал за ней.

— Ты великолепна, когда сердишься, minha paixao.

— Почему ты все время так меня называешь? Что это означает?

— Minha paixao? — Он пожал плечами. — Моя страсть.

Здорово, подумала Грейс. Страсть. Не «любимая», «дорогая» или «милая». Даже во время секса он не забывал об истинном характере их отношений.

Очевидно, Рафаэлю наскучил этот разговор. Прикрыв рот ладонью, он зевнул.

— Мне следовало предупредить тебя, — мягко произнес он, — но я ненавижу эмоциональные сцены.

Сорвав с вешалки свой костюм, Грейс запихнула его в сумку.

— Я в этом не сомневаюсь. Фактически ты ненавидишь все, что связано с эмоциями. Они заставляют тебя чувствовать себя неловко, не так ли, Рафаэль? — За костюмом последовало льняное платье. — Ты спокойно гуляешь по джунглям, кишащим хищниками, но тебя настораживает любое проявление чувств. — Грейс с такой силой рванула замочек молнии, что чуть не сломала ее, затем закинула сумку на плечо. У нее внутри все разрывалось на части, но он не должен был видеть ее слез. — Ты хуже, чем все чудовища из джунглей, вместе взятые. Потрясающий любовник, но эмоционально стерильный. Будет лучше, если ты вызовешь вертолет. Наша страсть закончилась.

Ни разу не оглянувшись, Грейс покинула комнату, абсолютно уверенная в том, что ей не придется долго ждать вертолета. Она задела его больное место, и Рафаэль захочет поскорее от нее избавиться, чтобы спрятаться в свое убежище, зализывать раны.

Но Грейс не могла сейчас думать о его ранах, потому что ее собственные были слишком глубоки.

Нужно поскорее отсюда убираться. С глаз долой — из сердца вон.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Испытывая приступ раздражения, Рафаэль положил телефон на стол и подошел к окну.

И что теперь?

Он провел целый час, разговаривая по телефону, и этот час оказался самым напряженным в его жизни. Количество неотмеченных вопросов увеличилось во много раз. Манипуляции с цифрами зашли дальше, чем он ожидал.

Но одно Рафаэль знал наверняка: на счета Грейс Тэкер пропавшие деньги не поступали.

Это означало, что она все время говорила ему правду.

Проведя рукой по лицу, он мрачно выругался, заставив себя посмотреть в лицо фактам. Грейс ничего не крала и не была замешана в мошенничестве.

Неужели она настолько наивна? Или невнимательна… Как можно было не заметить таких расхождений в цифрах? Да, она молода, но все же является директором компании.

Пытаясь справиться с разочарованием, Рафаэль вернулся к столу и, нетерпеливо нажав на кнопку селектора, стал ждать прихода Марии.

— Скажите мисс Тэкер, что я хочу ее видеть, — сказал он, когда экономка заглянула к нему в кабинет.

— Мисс Тэкер ушла в лес.

Маленькая Красная Шапочка сбежала от волка.

Рафаэль нахмурился.

— Она снова решила поплавать?

— Не думаю. — Экономка помедлила. — Она выглядела расстроенной.

Рафаэль выругался про себя.

— Как давно она ушла?

— Около получаса назад.

Вполне достаточно, чтобы попасть в серьезную беду. Что на нее нашло?

Но ответ, разумеется, был ему хорошо известен. Она настаивала на своей невиновности, а он ей не поверил.

Но почему он должен был ей верить, если прежде все женщины его обманывали?

Понимая, что нельзя больше терять ни минуты, Рафаэль вышел их дома и направился в лес по одной из тропинок. Она была почти непроходимой, и он не хотел даже думать о том, что могло случиться с женщиной, не знающей джунглей.

Рафаэль позвал ее по имени, но ответа не последовало. При мысли о том, какие опасности подстерегали ее на каждом шагу, у него внутри все переворачивалось.

Ядовитые пауки, змеи…

Затем, посмотрев в глаза правде, он невесело усмехнулся. Она предпочла опасности джунглей его обществу. О чем это говорит?

О том, что он принадлежит к числу мужчин, которых честной, порядочной женщине лучше избегать. А Рафаэль теперь знал наверняка, что Грейс Тэкер была честной и порядочной.

Им овладело незнакомое ему чувство вины, и он ускорил шаг, чтобы ослабить растущее напряжение.

Он предупреждал ее, не так ли? С самого начала говорил ей, что он за человек. У нее нет оснований обвинять его в неискренности. Грейс сама к нему пришла, и он не виноват, если она что-то там себе навоображала. Или все же виноват?

Рафаэль был так поглощен собственными мыслями, что не сразу заметил Грейс, сидящую на упавшем стволе дерева. Ее лицо было бледным.

— О чем ты, черт побери, думала, отправляясь одна в джунгли? — прорычал он.

— Рафаэль…

Вздрогнув, она начала подниматься, но он вдруг увидел что-то движущееся у нее над головой и застыл на месте, снимая с пояса палку.

— Не двигайся!

Сделав шаг вперед, он осторожно с помощью палки убрал с плеча девушки черно-желтую змею и пересадил ее на соседнее дерево.

Грейс медленно повернула голову. При виде толстой змеи экзотической окраски, медленно ползущей вверх по дереву рядом с ней, ее глаза расширились.

— Она ядовитая?

— Нет. Но не думаю, что ты бы обрадовалась, если бы у тебя на коленях свернулась трехметровая змея. А ведь она могла оказаться ядовитой, Грейс. — Эта мысль взволновала его больше, чем ему казалось возможным. Наклонившись, он помог ей подняться. — Что ты здесь делала? Это джунгли, а не Бонд-стрит. Тебя невозможно понять! Ты ведешь себя не так, как любая другая женщина на твоем месте.

— Учитывая твое мнение о женщинах, я воспринимаю это как комплимент. — Она нервно огляделась по сторонам и, облизав пересохшие губы, придвинулась к нему. — Я не туда свернула.

— Не туда свернула? — Схватив девушку за запястье, Рафаэль слегка тряхнул ее. — Как ты могла не туда свернуть? Это ведь несложный маршрут.

Грейс покраснела.

— Я не думала, куда иду, и перепутала где лево и право.

— Перепутала? — Он покачал головой, не скрывая своего раздражения. — Здесь это могло бы стоить тебе жизни. Разве ты этого не понимаешь? Ты что, глупая?

Внезапно Грейс отстранилась и, подняв голову, посмотрела на него. Ее глаза сверкали.

— Не смей больше никогда называть меня глупой. — От обиды и гнева ее голос звучал хрипло. — Я признаю, что эта оплошность могла привести к ужасным последствиям, но я не глупая. Не называй меня так, слышишь?

Рафаэль развел руками, не понимая, почему одно-единственное слово вызвало у нее больше эмоций, чем огромная змея.

— Тогда почему ты позволила себе заблудиться?

Глубоко вдохнув, она ответила:

— Потому что я всегда путаю лево и право.

— Как так? — Рафаэль непонимающе уставился на нее, и она тяжело сглотнула.

— Потому что у меня дизлексия.

— Дизлексия?

— Да.

Рафаэль покопался в архивах своей памяти.

— То есть у тебя проблемы с чтением.

— С чтением текстов у меня не возникает особых проблем, в отличие от цифр и направлений. — Она отвернулась, ее щеки горели. — Особенно цифр. Но, полагаю, тебе это уже известно.

Потрясенный ее неожиданным признанием, Рафаэль нахмурился.

— Но ведь вчера по пути на водопад ты же не потерялась.

— Я спросила дорогу у Марии и написала «лево» и «право» у себя на ладонях. В воде надписи смылись, иначе бы сегодня я не потерялась.

Рафаэль медленно выдохнул.

— Если тебе трудно читать цифры, как ты руководишь бизнесом?

— Это не имеет значения. Множество дизлексиков очень успешны в бизнесе. За все расчеты отвечает мой отец. Остальным занимаюсь я. Цифры вызывают у меня ужас, — неловко произнесла девушка.

Внезапно все встало на свои места.

Не наивность, не глупость — дизлексия.

Помрачнев, Рафаэль взял ее за руку.

— Пошли.

— Куда мы идем?

— Домой. Там ты все мне расскажешь. На этот раз я хочу услышать правду, Грейс.

— Моя дизлексия не имеет значения, и я не хочу, чтобы из-за нее ты относился ко мне снисходительно.

— Грейс, — он притянул девушку к себе и серьезно посмотрел на нее, — окажи мне услугу и позволь самому решать, что имеет значение, а что нет. Я хочу знать все.

Грейс снова сидела в кабинете Рафаэля, прислушиваясь к пиканью телефона. Словно назойливое насекомое, подумала она. Рафаэль прячется в джунглях, но люди не оставляют его в покое.

Только Рафаэль, очевидно, не собирался ни с кем разговаривать. Подняв трубку, он дал несколько отрывистых указаний и, положив ее на место, переключил свое внимание на Грейс:

— Я слушаю.

Она расправила плечи.

— Что ты хочешь знать?

— Все. — Он наклонился вперед. — Я хочу знать о тебе все, Грейс. Начиная с детства. Когда ты узнала о своей дизлексии?

У Грейс перехватило дыхание. Чувства, которые она долгие годы сдерживала, хлынули наружу.

— Это неважно, и…

— Неважно? — Его голос был обманчиво мягким. — Грейс, тебя кто-то обкрадывает.

Она судорожно вздохнула.

— Я это знаю.

— И это ему удается делать благодаря твоей дизлексии. Ты ведь не проверяешь цифры, не так ли?

Грейс почувствовала, как у нее горит лицо. Она словно перенеслась в школу на урок математики.

— Нет, — хрипло произнесла она. — Ни на компьютере, ни на бумаге.

— Тогда как же ты ведешь финансовые дела, если не разбираешься в цифрах?

— Я полагаюсь на помощь других. Они говорят мне то, что я должна знать… — Она резко замолчала, пораженная собственной наивностью. — Или то, что они хотят, чтобы я знала.

— Тебе не приходило в голову, что они могут воспользоваться этим в своих интересах?

Грейс заморгала.

— Откуда у меня могли возникнуть такие мысли?

Рафаэль с нескрываемым раздражением уставился на нее.

— Потому что не все такие честные, как ты, Грейс. Это реальный мир, в котором люди постоянно обманывают друг друга.

— Не все.

— Перестань быть такой великодушной. — Ударив кулаком по столу, Рафаэль поднялся. — Именно поэтому другие и пользуются тобой. Тебе нужно стать жестче и перестать видеть во всех только хорошее. Иначе ты никогда не добьешься успеха.

Грейс потупилась.

— Мне так и не удалось добиться успеха. Я потеряла деньги.

— Нет, у тебя их украли. — Рафаэль нахмурился. — Ведь твоя интуиция говорила тебе, что ты уже должна была получать прибыль.

— Да. От посетителей не было отбоя, и мы зарабатывали много денег. Я думала, мы получаем прибыль, но расходы оказались слишком большими.

— И ты не проверяла эти суммы?

— Нет.

— А я проверил, — прорычал он, подойдя к окну. — Я все утро копался в этих цифрах. Ты хочешь знать ответ?

У Грейс внезапно задрожали колени. Она знала: то, что он сейчас скажет, ей будет нелегко слушать. Но с каких это пор жизнь стала для нее легкой? Когда она пасовала перед трудностями?

— Разумеется, я хочу знать ответ.

Рафаэль повернулся к ней лицом.

— Твой отец делил деньги с дилером. Они вместе вздували цену на кофе, платя по минимуму Карлосу и Филомене.

Ее отец.

К горлу подступила тошнота.

— Должно быть, здесь какая-то ошибка. — Грейс неистово потрясла головой, хотя знала, что Рафаэль прав.

— Это был твой отец. — Его тон стал резким. Он будто боялся, что сочувствие ослабит воздействие его сообщения. — Но это еще не все.

— Пожалуйста, продолжай, — тихо произнесла Грейс, умоляюще глядя на него.

Его рот сжался в твердую линию.

— Ты упоминала, что переоборудование кафе обошлось дороже, чем ты ожидала, и я узнал причину этого. Твой отец договорился с подрядчиком, о цене, значительно превышающей реальную стоимость работ. Разницу они поделили. Ты меня слушаешь?

Грейс облизала сухие губы.

— Продолжай.

— Вы с отцом обсуждали величину дизайнерского гонорара?

— Конечно. Он говорил о том, что нужно заплатить дизайнеру за проект интерьера новых кафе. Он снова назначил завышенную цену?

— Да. Разница составила четверть миллиона фунтов. Сложи эти суммы вместе, и ты получишь свою прибыль. — Рафаэль взял со стола несколько бумаг с цифрами, обведенными красными чернилами. — Твой отец тебя обманул, Грейс. Это по его вине твой бизнес не приносит прибыли.

Чувствуя слабость, Грейс кивнула.

— Понимаю.

— Почему он это делал?

Грейс улыбнулась, хотя это стоило ей больших усилий.

— Думаю, он намучился со мной. Я была сущим наказанием. Никогда ни в чем не добивалась успехов, даже в спорте. Для такого успешного человека, как мой отец, я, наверное, была горьким разочарованием.

И это причиняло ей боль. До сих пор.

— Но он занимался бизнесом вместе с тобой.

— Да. В школе я постоянно мечтала и была полна идей. Я знала, что смогу сделать что-то хорошее и полезное, даже если к этому придется идти окольными путями. Мой отец сказал, что поможет мне. — Она повернулась и, подойдя к окну, невидящим взором уставилась в глубь леса.

— Полагаю, он наконец нашел способ, как превратить разочарование в выгоду. Ведь я бы никогда не смогла это проверить.

— И что ты собираешься делать? Кричать? Плакать? Ударить кого-нибудь? Залезть в глубокую нору и никогда из нее не выходить?

— Я не знаю. Наверное, сказать им, что мне все известно. — Грейс расправила плечи. — Я была очень глупа.

— Нет! — неистово возразил Рафаэль. — Ты не была глупа. Теперь я вижу, что ты обладаешь удивительной проницательностью и невероятным трудолюбием. При этом платишь себе сущие гроши.

Грейс нахмурилась.

— Я уже говорила тебе, что деньги меня не интересуют.

Глубоко вдохнув, он положил бумаги на стол.

— Тогда что тебя интересует, Грейс? Скажи мне.

— Я хочу проявить себя. Мне с раннего детства постоянно твердили, что из меня ничего не выйдет. Что я никогда ничего не добьюсь.

— Кто тебе это говорил?

— Все. Учителя, отец. Ты представляешь, что чувствует человек, когда ему постоянно говорят, что он ничтожество? — Она отвернулась от окна и выразительно посмотрела на Рафаэля.

— Почему они заставляли тебя думать, что ты ничего не добьешься? — удивился он. — Почему не могли тебе помочь? Сегодня школы довольно, успешно решают подобные проблемы.

— Но только не моя. — Издав горький смешок, Грейс снова отвернулась. — Учителя считали меня капризной, неуправляемой и глупой. — Глупой. Глупой. — Она часто заморгала, чтобы сдержать слезы, которые у нее всегда вызывало это слово. — В школе до меня все доходило гораздо медленнее, чем до других. Я была посмешищем для всего класса. Учителя были со мной нетерпеливы. Мой отец… — Она прервалась.

— Что твой отец? — Рафаэль поднялся и, подойдя к ней, развернул ее лицом к себе.

— Ему приходилось нелегко, — спокойно произнесла Грейс. — Он всегда хотел иметь сына, который унаследовал бы его бизнес, а вместо этого получил дочь, которая даже не могла складывать простые числа.

Рафаэль наблюдал за ней.

— Ему не приходило в голову, что у тебя могли быть проблемы?

— Отец был уверен, что у меня проблемы. Он считал меня медлительной, ленивой… — она закусила губу, — и глупой. Один или два раза он пытался мне помочь, но, поскольку я не смогла ничего понять, оставил эту затею.

— И как тебе поставили диагноз? Что случилось? — спросил Рафаэль. В его тоне слышался гнев, и Грейс несчастно посмотрела на него, понимая, что у него были все основания злиться на нее.

Она взяла у него деньги, умолчав о своем недостатке.

— В школу пришла новая учительница. Она была более прогрессивной, чем другие, и имела опыт работы с дизлексиками. Она сразу заподозрила неладное и протестировала меня. Результаты потрясли ее. Мой случай был запущенным, и она не могла поверить, что никто до сих пор мне не помог. — Грейс пожала плечами. — Она буквально спасла мне жизнь. Занималась со мной долгими часами, тратила на меня свое свободное время. И она научила меня способам выживания, показала мне вещи, которые я хорошо могу делать, доказала, что я не глупая. Но, самое главное, она научила меня никогда не сдаваться.

Рафаэль провел рукой по затылку и на мгновение закрыл глаза.

— И ты не посчитала нужным рассказать мне об этом раньше?

— Ты дал мне всего десять минут. — Судя по его сердитому взгляду, ее попытка пошутить провалилась. — Нет, потому что я никогда не просила для себя послаблений. Я хотела жить по тем же правилам, что и остальные.

— Ты не упоминала о дизлексии, когда брала заем.

— Расскажи я тебе об этом, ты бы не дал мне денег.

Рафаэль нахмурился.

— Это не так.

— Нет, так. Ты бы сказал, что я не гожусь для управления бизнесом, — она тяжело сглотнула, — и был бы прав. Я думала, что смогу управлять бизнесом, полагаясь на помощь других людей, но если ты не можешь доверять своей собственной семье, то кому тогда можно доверять?

— Я не могу ответить на этот вопрос, потому что на собственном опыте убедился, что никому нельзя доверять, тем более родным.

Грейс печально улыбнулась:

— Значит, твои родные тебя обманывали. Этого достаточно, чтобы лишить человека всех иллюзий, не так ли?

— У меня нет родных, Грейс. — На его щеке дернулся мускул, в глазах появился опасный блеск. — Так же, как нет иллюзий относительно других людей.

— Именно это делает тебя таким благоразумным, не так ли? — Грейс уставилась в пол, думая, где можно спрятаться от этого человека. — Послушай, я очень благодарна тебе за то, что ты во всем разобрался. Самой мне не удалось бы так много узнать. Должно быть, ты на меня ужасно злишься.

— Ты права, я действительно на тебя зол. — Рафаэль подошел к ней, и атмосфера в кабинете накалилась до предела. — Очень зол.

— Да, — подтвердила Грейс, несмотря на то что у нее дрожали колени. — Ты имеешь на это полное право. Из-за меня Карлос и Филомена потеряли значительную сумму денег.

Его черные брови сошлись на переносице.

— Я собираюсь дать им необходимые деньги, но придется действовать осторожно, потому что они очень гордые. Нет, причина моего гнева в том, что ты не рассказала мне обо всем этом раньше.

— Но я говорила тебе, что не брала денег, — пробормотала она в свою защиту.

— Зато скрыла от меня информацию, подтверждавшую твою невиновность. Ты ведь не станешь отрицать, что обстоятельства складывались не в твою пользу?

Она закусила губу.

— Полагаю, я ожидала, что ты будешь мне доверять.

— А почему я должен был это делать? — мягко спросил он, но его глаза опасно сверкали. — Я не такой; как ты, Грейс, и не доверяю тем, кого не знаю. И тем, кого знаю, тоже. По правде говоря, я вообще никому не доверяю. Я черствый и безжалостный. Ты ведь именно это обо мне слышала, не так ли?

Сердце Грейс учащенно забилось.

— Да, но я предпочитаю полагаться на собственные суждения, а не на газетные сплетни. Увидев тебя, я сразу поняла, что ты хороший.

Рафаэль отвернулся, и она почувствовала, как он отдаляется от нее.

— Не надо, Грейс, — отрывисто бросил он. — Не приписывай мне добродетелей, которых у меня нет. Не верь людям, которые этого не заслуживают. Ты уже совершила эту ошибку со своим отцом. И со мной.

— Нет.

— Да. — Он повернулся и пристально посмотрел на нее. — Прошлой ночью.

— Я не считаю то, что произошло между нами, ошибкой, — заявила Грейс.

— Нет? — Рафаэль цинично усмехнулся. — Однако ты не услышала тех слов, которые хотела услышать. Клятв в вечной любви и обещаний совместного будущего. Прошлой ночью между нами был только секс. Горячий секс, и больше ничего.

Он взял ее за запястья, словно для пущей убедительности, но Грейс не дрогнула под его яростным взглядом.

— Ты пытаешься меня напугать, Рафаэль?

— Нет. — Его пальцы впились в ее нежную кожу. — Просто я действительно такой, каким кажусь, а ты ошиблась на мой счет.

— Здесь нет ошибки, Рафаэль, — мягко ответила Грейс. — Да, я совершила много ошибок, но прошлая ночь к ним не относится.

— Ты заблуждаешься, — произнес Рафаэль, но лихорадочный блеск в глазах выдал его истинные чувства.

— Нет. — Даже если он отошлет ее домой, она никогда не будет жалеть о том, что произошло между ними. Внезапно Грейс ощутила знакомый жар внизу живота и инстинктивно коснулась пальцами его щеки. Рафаэль попытался отстраниться, но она обвила руками его шею и, прижавшись к нему, прошептала: — Я хочу тебя, Рафаэль. Если прошлая ночь была ошибкой, то я хочу ее повторить. Разве ты этого не хочешь?

Рафаэля не нужно было приглашать дважды. Немного помедлив, он накрыл губы Грейс своими и, не отрываясь от них, подхватил ее на руки и понес в спальню.

Когда они лежали в объятиях друг друга, отдыхая после упоительных часов страсти, Грейс прошептала:

— Я должна ехать.

Рафаэль нахмурился.

— Куда?

— Домой, разумеется. — Она отодвинулась от него и приподнялась в постели. — Мне нужно решать свои проблемы, а тебе — продолжать жить дальше.

Он недоверчиво уставился на нее.

— Вот как? У нас только что был фантастический секс, а ты собираешься от меня уйти?

Грейс свесила ноги с кровати и подняла с пола слаксы и топ.

— Я думала, ты не хочешь никаких обязательств, Рафаэль.

— Я никуда тебя не отпущу, — прошептал он и, поймав на себе ее удивленный взгляд, поспешно добавил: — Пока не отпущу.

— Я должна вернуться домой, ты же знаешь. Мне нужно во многом разобраться.

— В чем?

— Как ты можешь спрашивать меня об этом, когда вся моя жизнь перевернулась? Когда мой бизнес находится на грани разорения, а мой собственный отец обокрал меня? — В ее голосе слышались усталость и разочарование.

— Не беспокойся, я помогу тебе, — сказал Рафаэль.

— Не надо, я сама справлюсь, — ответила Грейс.

— Я предлагаю тебе деньги.

— Понимаю, но мне не нужны твои деньги, — гордо заявила девушка. — Неужели ты так ничего и не понял, Рафаэль? Как я могу думать о такой мелочи, как деньги, когда чувствую себя так, словно только что лишилась отца? — Она тяжело сглотнула. — Я знаю, что глупо переживать из-за человека, который, очевидно, никогда меня не любил, но ничего не могу с собой поделать. Я всю свою жизнь лезла из кожи вон, чтобы он мною гордился, но, он, видимо, даже не хотел, чтобы я добилась успеха. С этим очень тяжело смириться.

— Почему? — Рафаэль нахмурился. — Ведь твоей вины в этом нет.

— Это теория, но на практике все не так просто.

— Иметь детей — это огромная ответственность, и многим она оказывается не по силам, — цинично протянул он. — Это лишь доказывает, что лучше быть одному и полагаться только на себя.

— Я всегда так поступала. — Грейс сглотнула. — Но что это за жизнь без любви?

— Поверь мне, так намного проще.

Она выразительно посмотрела на него:

— Она причинила тебе боль? Твоя бывшая жена?

Его широкие плечи напряглись.

— Она сказала мне, что беременна.

— О! — Грейс понимающе кивнула. — Ты поэтому на ней женился?

— Да.

— И что было дальше?.. Или ты не хочешь об этом говорить? То есть… я знаю, что у тебя нет детей… — Грейс запиналась, подбирая нужные слова, чтобы не задеть его чувства. — Прости. Мне не следовало спрашивать.

— Никакого ребенка не было, — произнес Рафаэль.

Ее глаза затуманились.

— Она потеряла его?

Эта женщина была словно открытая книга. Все ее чувства отражались на ее лице.

— Она не была беременна. — Он с улыбкой изучал ее изумленное лицо. — Видишь, Грейс, даже таких отъявленных циников, как я, можно обмануть.

— Она солгала, чтобы заставить тебя на ней жениться? — Глаза девушки были полны сочувствия и чего-то еще, что подействовало как бальзам на его душевные раны. — Она так сильно тебя любила?

Рафаэль стиснул руки в кулаки.

— Эмбер нисколько меня не любила.

— Но если…

— Брак с миллиардером — гарантированный источник дохода до конца жизни.

— Думаешь, она вышла за тебя из-за денег?

Неужели Грейс и вправду так наивна? — подумал Рафаэль, а вслух ответил:

— Я знаю, что она вышла за меня из-за денег. А из-за чего же еще?

— Ты думаешь, деньги — это все, что ты можешь предложить женщине?

Ее удивление было искренним, и Рафаэль горько усмехнулся.

— Нет. Очевидно, в спальне я тоже неплох. — Он наблюдал за тем, как ее щеки заливает румянец. — После того, как я с ней развелся и Эмбер получила свои вожделенные деньги, она ясно дала мне понять, что готова продолжать эту сторону наших отношений. Разумеется, после того, как она продала свою грязную историю прессе.

— Она общалась с прессой…

— Они все общаются с прессой, — ответил Рафаэль, даже не пытаясь скрыть свою горечь. — Это еще один источник дохода Эмбер и моих бывших подружек.

В комнате повисла тишина.

— Похоже, твоя жена та еще штучка, — наконец произнесла Грейс. — Возможно, нам следовало бы познакомить ее с моим отцом. Достойная получилась бы парочка. Да, ты совершил ошибку Рафаэль, но неужели ты никогда не хотел попытаться снова?

— Еще один брак — боже упаси. Секс — другое дело.

Она снова покраснела.

— Согласно прессе, ты преуспел по этой части, но я сейчас говорю не о сексе и не о браке. Я говорю о любви.

— Не говори со мной о любви, Грейс. Никогда, — отрезал он. — В основе всех человеческих отношений лежит взаимовыгода.

— Не все такие, как твоя бывшая жена.

— Мир полон таких людей, как Эмбер.

— Ты действительно в это веришь, Рафаэль? Просто ты еще не встретил человека, который бескорыстно полюбил бы тебя.

— За что меня любить, Грейс? Я же холодная, безжалостная машина для зарабатывания денег, — цинично усмехнулся он.

— Нет, ты не такой. Ты великодушный человек, но не осознаешь этого, потому что тебя всю жизнь окружали алчные, расчетливые люди.

Почувствовав себя неловко, Рафаэль постучал пальцами по столу.

— Ты несешь чушь, потому что расстроена из-за своего отца.

— Возможно. И мне пора заняться решением этой проблемы. Завтра я планирую вернуться в Лондон.

Рафаэль нахмурился.

— Через две недели мне нужно будет по делам в Лондон. Ты можешь полететь со мной. Мы вместе поговорим с твоим отцом.

— Нет. — Грейс покачала головой. — Я должна сделать это сама. И чем скорее, тем лучше.

— Хорошо, — неохотно согласился он. — Ты вернешься в Лондон, но на моем личном самолете. Он будет ждать тебя в аэропорту Рио-де-Жанейро. Ты поговоришь с отцом, уладишь все дела, а затем вернешься сюда.

Ее глаза засияли.

— Ты этого хочешь?

— Да, я хочу, чтобы ты вернулась. — Почему она так на него смотрит? Почему он может не хотеть ее возвращения, когда у них был такой потрясающий секс?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Стараясь не глазеть на окружающую ее роскошь, Грейс следующим утром села на уютный кожаный диван в частном самолете Рафаэля. Стюардесса принесла ей бокал шампанского и маленькую коробочку с запиской.

Дрожащими руками она сначала открыла записку и прочитала:

«Тебе не нужно от меня ни денег, ни подарков, но все же я надеюсь, что ты примешь это. Р.»

«Это» оказалось крошечным магнитофоном с наушником. Заинтригованная, девушка нажала на кнопку, и услышала голос Рафаэля, в деталях объясняющего все необходимые расчеты. Когда Грейс поняла, что означал этот жест, у нее на глаза навернулись слезы.

Возможно, он ее не любит, но она определенно ему небезразлична, иначе зачем бы он стал так беспокоиться?

Подарок Рафаэля придал ей уверенности перед встречей с отцом, и оставшуюся часть пути она проспала.

Когда самолет наконец приземлился в Лондоне, было уже темно. Идя через терминал для VIP-персон, Грейс радовалась тому, что ей не пришлось продираться сквозь переполненный зал ожидания. Вдруг что-то привлекло внимание девушки.

Ее лицо на первой полосе газеты.

В течение нескольких секунд она ошеломленно смотрела на свою фотографию, затем, придя в себя, схватила газету и прочитала заголовок: «Новая тропическая любовь Кордейро. Подробная история на странице 4».

Подробная история? Что еще за история?

Дрожащими руками она листала страницы, пока не нашла нужную.

«Бразильский ловелас и миллиардер Рафаэль Кордейро провел несколько дней в своем тропическом раю со светловолосой бизнес-леди Грейс Тэкер, владелицей кафе «Бразил», сети лондонских кафе. Ведущий уединенный образ жизни после своего скандального развода с актрисой Эмбер Нэверин, Рафаэль Кордейро сказал однажды: «Женщины как чеснок. Сначала они хороши, но через некоторое время остается лишь неприятный привкус». Сейчас он, сблизившись с очередной фигуристой блондинкой, кажется, готов взять свои слова назад. Ее отец, Патрик Тэкер, считает, что маленький бизнес Грейс находится на грани разорения, поэтому она, возможно, надеется получить от своего нового любовника щедрое пожертвование…»

Не в силах больше читать, Грейс тупо уставилась в одну точку, чувствуя, как в душу закрадывается леденящий ужас!

Ее отец продал историю прессе. Но какую историю? Не было никакой истории. Испытывая приступ тошноты, она все же дочитала статью, и на смену ужасу пришли гнев и тревога.

Бедный Рафаэль! Подумает ли он, что она была заодно со своим отцом? Возможно, нет, но ей было неприятно осознавать, что она оказалась замешанной в этой грязи. Рафаэлю причинили, боль, и косвенно она была в этом виновата.

Двигаясь словно на автопилоте, она поймала такси, забыв о том, что ее должен был встретить водитель Рафаэля.

Ее отец снова навредил ей. На этот раз даже сильнее, чем подозревал. Из-за его омерзительной выходки ей придется навсегда расстаться с Рафаэлем. Разве у нее есть выбор? Разве она может подвергать его столь неприятным испытаниям, зная, как он охраняет свое уединение?

Из-за нее его имя снова было во всех газетах, и Грейс не сможет это контролировать. Если она останется с Рафаэлем, то ее отец всегда найдет способ заработать на этом деньги.

А она слишком любила Рафаэля, чтобы это допустить.

Грейс сидела на скамье в маленьком парке рядом с домом ее отца.

С тех пор как она прочла ту злополучную статью, прошла уже целая неделя. Все это время она думала о том, как загладить свою вину перед Рафаэлем. В конце концов она послала ему короткую записку с извинениями.

Слишком расстроенная, чтобы встречаться с отцом, Грейс, вместо того чтобы вернуться в свою квартиру, сняла номер в гостинице и всю неделю смотрела в потолок, думая, что делать дальше.

Но она не могла продвигаться дальше, не поговорив с отцом. Впервые в жизни ей захотелось высказать ему, что она чувствует. Выплеснуть ему в лицо гнев и обиду, кипящие у нее внутри.

Глубоко вдохнув, Грейс встала и направилась к отцовскому дому

Ей открыла Дэйзи, экономка ее отца.

— О, мисс Тэкер, где вы были? Ваш отец так беспокоился…

О чем? О том, что его разоблачили?

— Он у себя?

— Да, но у него посетитель — Дэйзи бросила тревожный взгляд в сторону кабинета. — Подождите, я скажу ему, что вы пришли.

Однако Грейс не могла больше ждать. Игнорируя попытки Дэйзи остановить ее, она без стука вошла в кабинет.

Бледное лицо и сбивчивая речь ее отца говорили о том, что он был напуган. Тогда она обернулась и увидела Рафаэля, стоящего у камина. Его темные глаза сверкали от ярости.

Что он здесь делает?!

Внезапно она вспомнила о статье, и ей захотелось убежать. Должно быть, Рафаэль прочел это по ее глазам, потому что в одно мгновение пересек кабинет и схватил ее за запястья.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — прорычал он.

— Я понимаю, ты злишься, но…

— Да, я злюсь. Я еще никогда не был так зол, и причина этого ты.

— Ты читал ее, не так ли? Эту ужасную статью? Меня она тоже расстроила и…

— Я говорю не о статье. Ты правда думаешь, что меня волнуют такие пустяки? Я злюсь, потому что ты куда-то пропала на целую неделю. Я чуть было не поувольнял всех своих людей, потому что они нигде не могли тебя найти!

Ее глаза расширились.

— Рафаэль…

— Где ты была, черт побери? — Он легонько тряхнул ее. — Ты хоть представляешь, как я беспокоился? Мои люди целую неделю прочесывали улицы Лондона в поисках тебя! Итак, почему ты исчезла из аэропорта?

У нее пересохло во рту.

— Я увидела статью, и мне стало больно за тебя. Я разозлилась на своего отца, и мне нужно было время успокоиться.

— Тогда почему ты не вернулась в Рио, чтобы сделать это у меня в лесу?

— Потому что в твоей жизни и так уже было много людей, желающих заработать на твоем имени.

Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Ты не имеешь никакого отношения к этой истории.

— Ты в это веришь? — Обрадовавшись, Грейс вяло улыбнулась. — Ты вдруг научился доверять людям, Рафаэль?

Он усилил хватку и привлек девушку к себе.

— Нет. Только тебе. Итак, почему ты пряталась?

— Потому что в твоей жизни нет места такому человеку, как мой отец!

— Довольно, юная леди! — воскликнул ее отец. — Проявляй хоть каплю уважения, когда говоришь обо мне.

Вырвавшись из объятий Рафаэля, она подошла к нему.

— Ты за всю свою жизнь не сделал ничего, чтобы заслужить мое уважение.

— Не смей так со мной разговаривать, дрянная девчонка, а то я тебя отшлепаю!

Рафаэль выступил вперед.

— Только дотроньтесь до нее, и я отправлю вас туда, где вам уже не понадобятся деньги.

Грейс положила ладонь ему на руку, словно прося не вмешиваться.

— Ты не заставишь меня молчать, папа. Я всю неделю готовилась к этой встрече, и ты меня выслушаешь.

Ее отец фыркнул.

— Ого, а ты расхрабрилась рядом со своим бразильским телохранителем!

Почувствовав, как Рафаэль напрягся, она крепче сжала его руку.

— На этот раз ты не заставишь меня чувствовать себя виноватой. Ты обкрадывал меня, свою собственную дочь, и… — ей хотелось заплакать, но она заставила себя продолжать, — я вынуждена признать правду. Ты никогда не был мне хорошим отцом.

Пожилой мужчина сделал шаг по направлению к ней.

— Я всегда делал так, как было лучше для тебя, а ты была трудным и неблагодарным ребенком.

— Нет, папа, — покачала головой Грейс. — Ты делал так, как было лучше для тебя самого. В мои школьные годы ты никогда мне не помогал, а думал только о том, что скажут другие о твоей дочери, которая даже не умела складывать простые числа. А когда я открыла собственное дело и начала преуспевать, ты не гордился мной, зато воспользовался моей слабостью и обворовал меня. Как ты мог так поступить, папа?

Ее отец хотел разразиться гневом, но передумал и искоса взглянул на Рафаэля.

— Я горжусь тобой сейчас. Ты сорвала джек-пот, Грейси, и я рад за тебя. — Он неприятно улыбнулся. — Мы все будем в выигрыше.

— Нет, ты не будешь в выигрыше! — яростно воскликнула Грейс. — Ты крал деньги у невинных пожилых людей! Ты обкрадывал меня. Но последней каплей стала эта гнусная статья о Рафаэле. Как ты мог так низко опуститься?

Ее отец небрежно пожал плечами.

— Если газетчики готовы раскошелиться, почему бы не продать им пикантную историю.

Переполненная отвращением, Грейс отвернулась.

— Ты по-прежнему остаешься моим отцом, и я, несмотря ни на что, люблю тебя, но уважать не могу. Поэтому я буду держаться от тебя подальше до тех пор, пока ты искренне не раскаешься в содеянном. Когда это произойдет, в первую очередь принеси свои извинения Рафаэлю. Да, и еще кое-что. — Она вздернула подбородок. — Я хочу, чтобы ты отдал деньги, полученные за эту мерзкую статью, в фонд сохранения бразильской сельвы.

Затем она крепче сжала руку Рафаэля, и тот, угадав ее желание, повел ее к выходу.

Грейс сидела на диване в роскошном доме Рафаэля в Мэйфейр, уставившись невидящим взором на картину на стене. Она уже десять минут торчала здесь одна, пока Рафаэль отвечал на срочный телефонный звонок.

Наконец он вернулся в комнату

— Прости, что оставил тебя одну… — При виде ее удрученного лица он осекся. — Перестань о нем думать! Он этого не стоит.

Грейс покачала головой.

— Не могу. Он же мой отец.

Рафаэль выругался по-португальски.

— Невероятно! После того, что он натворил, ты говоришь ему, что любишь его. Он не заслуживает твоей любви.

— Каждый заслуживает быть любимым. — Грейс вытерла мокрые глаза. — Прости, я знаю, что тебе не по душе эмоциональные дискуссии, но ты даже представить себе не можешь, что значит быть преданной единственным родным тебе человеком.

— Еще как могу, — хрипло произнес он.

— Я думала, у тебя нет семьи. Ты хочешь сказать, что твой отец тоже тебя предал?

— Мой отец предал меня, бросив мою мать еще до моего рождения. — Рафаэль подошел к окну. — До восьми лет мать воспитывала меня в одиночку.

Его плечи были напряжены, и Грейс чувствовала, как он готовится к решающей схватке с мрачной силой, не дававшей ему покоя все эти годы.

— Прежде ты никогда не говорил о своей матери. Вы жили в Рио?

Он обернулся.

— Да. — В его глазах появился холодный блеск. — В крошечной комнатенке, в которой едва хватало места для одного человека. Это было нищенское существование, но затем моя мать встретила нового мужчину.

— И влюбилась?

— Ты слишком романтична, теи amorzinho. Нет, это была не любовь, но он был довольно богат, и брак с ним помог бы ей выбраться из нищеты. Была лишь одна проблема. Он был не готов воспитывать чужого ребенка.

Грейс ошеломленно уставилась на него.

— Он сказал тебе об этом?

— Я подслушал их разговор. — Рафаэль засунул руки в карманы. — Они собирались отдать меня в детский дом.

Грейс с отвращением покачала головой.

— И твоя мать это сделала?

— Нет, до этого не дошло — я убежал из дома. — Он усмехнулся. — Видишь? Даже в восьмилетнем возрасте я сам распоряжался собственной жизнью

— Но ведь тебе было всего восемь! — Грейс провела ладонями по лицу. Ей было невыносимо представлять Рафаэля одиноким маленьким мальчиком. — Куда ты пошел?

— Я украл деньги из кошелька любовника матери, собрал свои вещи и сел на автобус. Уехал так далеко, насколько мне хватило денег. — В его голосе не было ни следа эмоций. — Сойдя с автобуса, я некоторое время стоял у дороги, думая о том, что сделал. И внезапно понял, что мне нечего есть и пить, негде спать.

На глаза Грейс навернулись слезы.

— Наверное, ты очень испугался.

— Я понял, что, если останусь у дороги, кто-нибудь может меня подобрать и вернуть в Рио. Поэтому я отправился в джунгли.

— В джунгли? — Она в ужасе уставилась на него. — В восемь лет ты один пошел в джунгли? Но это же опасно. Змеи, пауки…

— Я никогда не боялся змей и пауков, но первое время мне мешал шум.

— Первое время? Как долго ты прожил в джунглях?

— Месяц.

Грейс поднялась с дивана.

— Ты в восемь лет прожил один в джунглях целый месяц? Что ты ел?

Он пожал плечами.

— Ягоды, фрукты, пил воду из ручьев. Правда, к тому времени, когда меня нашли, я сильно исхудал.

— Мать тебя так и не нашла?

Он криво усмехнулся:

— Нет. Сомневаюсь, что она вообще меня искала.

— Тогда кто это сделал?

— Карлос.

— Владелец фазенды?

— Да. Я забрел на его земли, и он привел меня к себе домой. Они меня накормили, дали мне чистую одежду.

— Они тебя не прогнали?

— Нет. Я остался жить с ними. Это многое объясняло.

— Значит, вот почему ты так их любишь, — прошептала Грейс, и он нахмурился, словно только сейчас это осознал.

— Я обязан им всем. Они дали мне дом и ощущение безопасности.

— Но они не смогли исправить того, что сделала твоя мать. — Грейс подошла к нему. — Неудивительно, что ты не доверяешь женщинам. И дело тут не только в твоей бывшей жене, не правда ли?

Помедлив, Рафаэль взял ее руки в свои.

— Полагаю, мне в самом нежном возрасте дали понять, что женщина пойдет на все, если ее устраивает цена. Даже отдаст своего ребенка. До сих пор у меня не было повода изменить свое мнение о женщинах. — Он посмотрел Грейс в глаза. — Пока не встретил тебя. Прости меня, Грейс.

— За что?

— За то, что не поверил в твою невиновность. — Он крепче сжал ее руки. — Дело в том, Грейс, что прежде я никогда не встречал искренность и невинность, поэтому не распознал их, когда наконец пришло время.

— Тебе не за что передо мной извиняться.

— Я причинил тебе боль, не поверив тебе. — Тихо выругавшись, Рафаэль притянул ее к себе. — Я безнадежен, когда дело касается выражения эмоций. Для меня это словно иностранный язык. Я не могу подобрать правильные слова. Тебе придется меня этому научить.

Приложив палец к его губам, Грейс, покачала головой.

— Я знаю, — как нелегко тебе это дается. Знаю, что ты против любых обязательств, но я готова быть твоей, пока не наскучу тебе. Если не хочешь, мы можем вообще не разговаривать.

Его глаза заблестели.

— Ты бы это сделала? Осталась бы со мной без всяких обязательств?

— Конечно. Как ты можешь в этом сомневаться? — Грейс провела пальцами по его щеке. — Я просто хочу быть с тобой. Я люблю тебя, Рафаэль, и не жду, что ты тоже меня полюбишь, но хочу, чтобы ты дал мне возможность сделать тебя счастливым.

— Ты меня любишь? — ошеломленно спросил он.

— Да, со дня нашей первой встречи.

— Но ты не вернулась в Рио. Исчезла на целую неделю. Если бы я тебя не разыскал, ты бы исчезла из моей жизни.

— Я думала, что так будет лучше для тебя, дорогой. Мой отец не оставил бы нас в покое.

— Забудь о своем отце. — Рафаэль заглянул ей в глаза. — Почему ты хочешь остаться со мной? Что я могу тебе дать?

Грейс улыбнулась:

— С тобой я впервые в жизни почувствовала себя женщиной.

Его глаза потемнели.

— Мне следовало бы сказать тебе «беги». Сказать, что не слишком хорош для тебя. Но для этого я слишком эгоистичен. Я хочу тебя и никогда не смогу насытиться тобой. — Взяв в ладони ее лицо, он долго смотрел на нее, заставляя ее нервничать.

— Что? Что такое?

Рафаэль не ответил. Его дыхание было прерывистым, словно он собирался сказать ей нечто важное.

Грейс нахмурилась.

— Рафаэль? Что-то не так?

— Я люблю тебя, — неловко пробормотал он, и ее сердце подпрыгнуло. — Я никогда не думал, что скажу кому-нибудь эти слова. Никогда не думал, что способен на такое чувство, как любовь.

Грейс хотела что-то сказать, но Рафаэль покачал головой.

— Не перебивай, а то у меня ничего не получится. — Глубоко вдохнув, он продолжил: — Я, никогда не встречал такого человека, как ты, Грейс. Ты очень великодушна и ничего не просишь взамен… Ты так много дала мне, но я хочу большего… хочу, чтобы ты навсегда стала моей. Выходи за меня замуж, Грейс.

Девушка почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Что я тебе дала, Рафаэль? По моей вине твоя репутация…

— Ты ни в чем не виновата. — Он смахнул с ее щеки слезинку. — Ты правда не знаешь, что дала мне? Тогда я скажу тебе, Грейс. Ты подарила мне свое доверие и бескорыстную любовь, чего никто мне не давал прежде. Ты подарила мне надежду на счастье и радость жизни.

Она сглотнула.

— Рафаэль…

— Я люблю тебя. — Он поцеловал ее в губы. — Люблю. Люблю. С каждым разом у меня это получается все проще.

Грейс улыбнулась сквозь слезы:

— Я тоже тебя люблю и согласна стать твоей женой.

— В таком случае как ты смотришь на то, чтобы провести медовый месяц в джунглях?