"Проклятый ангел — свободный ангел" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава одиннадцатая Мой самый счастливый Новый Год

На Небесах всё происходит почти точно так же, как и на Земле. Что ангелы, что демоны тоже отмечают Новый Год, хотя и в другое время года, когда на Земле начинается весна. Ещё никогда у меня не было такого прекрасного новогоднего праздника, хотя я и не сидел за столом с друзьями и не держал в руках кубка с амброзией или нектаром. Вместе со своими друзьями и подругами в этот Новый Год я исцелял от тяжких недугов больных мальчиков и девочек и это приносило мне куда большую радость, чем веселье за столом, танцы на площадях и в небе, весёлые игры и прочие новогодние забавы. Мы деловито и целеустремлённо переходили от одной кровати к другой, из палаты в палату и, забыв про усталость, исцеляли маленьких пациентов детского онкологического центра даже не думая попросить, чтобы нас за это отблагодарили. Отец Инны оказался очень богатым человеком, владельцем нескольких предприятий и когда увидел, какой встала с больничной кровати его счастливая, радостная и полностью здоровая, но очень голодная дочь, стразу же схватил меня за руки и стал требовать, чтобы я принял от него деньги за лечение. Кое-как освободив свои руки, я тихо, но строго сказал ему:

— Целитель никогда не должен брать денег с больного за исцеление, папаша. Поэтому извините, но мне нужно идти в другую палату. Не одна только Инночка находится в этих стенах.

Невидимый великан Денис похлопал отца девушки по плечу и весёлым голосом пробасил:

— Вот так-то, папаша. Я твоей дочке отдал почти целый пуд из полутора центнеров боевой массы вовсе не за тем, чтобы навариться. Если ты бизнесмен и у тебя правильный, честный бизнес, то я для тебя не страшен, а вот из всех бандюганов и прочего ворья, мы все деньги до последнего копья выбьем и людям вернём.

Ден первым шагнул к двери, а поскольку никто, кроме меня его не видел, то лица у всех троих людей, находящихся в палате, вытянулись от удивления и отец Инны воскликнул:

— Доктор, если так, то создайте благотворительный фонд и я перечислю в него много денег, очень много! Сколько смогу, чтобы не разорять свой бизнес. Поймите, отдавать их всяким жуликам мне совершенно не хочется. Это бессмысленно!

Усмехнувшись, я ответил:

— Кому именно можно смело доверять деньги, вам скажет ваша дочь, Николай, но сначала ей нужно будет получить новые знания и стать настоящей целительницей. Инна, ты ведь не откажешься теперь от своих слов?

Девушка перестала жевать, торопливо, судорожно проглотила всё, что было у неё во рту и сказала:

— Ни за что на свете, Авраэль. Как только целители вернутся в Приют, я сразу же позвоню им и приеду, куда они скажут.

Что же, я был очень рад, что нашего полку прибыло. Болезни не щадят никого, ни бедных, ни богатых, вот только богатые очень редко снисходят до нужд бедных людей. Возможно, что Николай действительно исключение. Как мы и договорились, Инна оставалась в онкоцентре до третьего числа, когда снова начиналась рабочая неделя. Ну, а мы за первое и второе число вылечили всех больных детей и тихонько убрались из этого лечебного учреждения. Третьего же числа начался массовый исход мамочек и их выздоровевших неизвестно в честь чего детишек. У врачей, которые увидели их совершенно здоровыми, даже тех детей, кто уже был почти мёртв, от этого полезли на лоб глаза. Пресса быстро проведала об этом, но мамочки наотрез отказывались общаться с журналистами. Дело доходило даже до того, что они плевали в телекамеры и иногда кричали:

— Чего вы припёрлись сюда, вороньё проклятое? За очередной сенсацией? Мы вам не были нужны тогда, когда страдали тут вместе со своими детьми, не нужны мы вам и сейчас! Уйдите, оставьте нас в покое наедине с нашей, а не вашей, радостью.

Во дворе онкоцентра, вокруг Лиды и Тани собралось несколько сотен счастливых, радостных женщин, по большей части россиянок, посвежевших и набравшихся сил и здоровья за эти дни. Нет, они не митинговали, а просто разговаривали и обменивались адресами и телефонами. Находилась в этой толпе и мать Инночки, одетая очень скромно и неброско. Лидочка, прижимая к себе улыбающегося Игорька, вдруг сказала:

— Нет, девчонки, вы как хотите, а я, как только вернусь домой, устрою своему Петьке весёлую жизнь. Он же у меня умный мужик, инженер, у него пусть и маленький, но свой бизнес, бытовую технику ремонтирует. Хватит! Он только и знает, что сидеть у телика или с газетой в руках, и бухтеть. То у нас не так делают и с тем справиться не могут. Пусть, зараза, созванивается с Таниным мужем, с другими мужиками, чтобы все вместе собрались и создали в стране такую партию, которая всё в стране поменяет. Наелись мы уже всем тем, что нам дерьмократы, да, коммунисты обещают. Правые, левые, всё одна банда. Целитель наш, Авраэль, он ведь людей и дальше лечить будет и ему за этим делом некогда политикой заниматься. Что же мы, через такой ужас пройдя и получив от него такую помощь и дальше будем ждать от него добра? Нет, девочки, мужиков своих нам нужно обязательно разбудить. Поймите, наши-то мужья все головастые и рукастые мужики, раз смогли денег собрать на лечение своих детей и нас сюда отправить. Те, кто совсем бедные, до Москвы ведь не доехали. Я говорила с Авиком несколько часов назад и он сказал, что на этом ни за что не остановится. Против Бога, говорит, пойду, но людей исцелять буду, только Бог ведь ему и сам помогает. Я же видела, каким бодрым он встал от постели последнего малыша. Это не спроста, он ведь целых четверо суток целительством занимался и я сама видела, скольким детям он свою кровь отдал. Так что же мы теперь, так и будем молчать, словно скотина безответная? Ну, кто со мной согласен, девочки?

Таня поцеловала её в щёку и сказала:

— Девчата, а ведь Лида права. Только нам и самим тоже нужно вместе с мужьями идти в эту чёртову политику, а то в неё одни только болтуны и жулики из-за того, что мы такие инертные. Лезут и нами потом мало того, что командуют и помыкают, так ещё и нас же грабят беспощадно, словно враги какие.

Ей ответил одобрительный гул голосов и я невольно почесал макушку. Честно говоря, как раз о политике я и не думал никогда, как, впрочем, и Мамонт, не говоря уже о Маше и Лике. У нас как-то и без политики своих хлопот хватало. Женщины, между тем, были настроены очень серьёзно и решительно. Они не расходились около часа, обменялись все адресами и телефонами и, как я понял, решили устроить своим мужьям серьёзную взбучку, чтобы побудить их к активным действиям, а ведь они все были провинциалками. Когда они покинули онкоцентр, в котором царила чуть ли не паника, мой призрачный двойник не развеялся бесследно. Мне было очень интересно посмотреть на то, какие действия предпримет Николай Викторович Сотников и ещё несколько господ, дети которых, как и Инночка, лежали в онкоцентре. Он подъехал к онкоцентру через пару часов на чёрном «Мерседесе», в сопровождении джипа с охраной, подождал в холле ещё семерых мужчин и они все вместе направились в большой, роскошный кабинет главврача онкоцентра. Там, за столом уже собралось десятка полтора врачей и все выглядели подавлено и растеряно. Они попросту не понимали, что произошло.

Николай Сотников вошел в кабинет вместе со своим адвокатом и остальными отцами больных детей, которые также привели с собой адвокатов. Назревал крупный скандал и мне стало интересно, чем же всё закончится. Тем более, что никаких претензий никто из них врачам не мог предъявить. Ну, не в состоянии земная медицина делать то, что можем мы, ангелы-маги. Как только все расселись, слово взял господин Сотников:

— Господа, как вам это уже известно, сегодня утром моя дочь покинула онкоцентр совершенно здоровым человеком, но вы не имеете к этому никакого отношения. Как я вижу, вы все поражены тем, что все дети, которые у вас лечились, выздоровели без какого-то вашего вмешательства. Более того, я даже готов доказать это в суде, что они выздоровели вопреки вашим усилиям, а не благодаря им. Чем и намерен заняться в ближайшее время, обратившись с иском в суд. Ну, а для того, чтобы вам стало хоть что-то понятно, я проясню ситуацию. Всех наших детей за истекшие четверо суток вылечил целитель Авраэль. Как он это сделал, мне неведомо, но я лично разговаривал с ним. Это великий, воистину, святой человек огромной доброты, который обладает даром целителя, а вот вы все рядом с ним, шарлатаны и жулики. Нет, я не стану обвинять вас в том, что вы неправильно лечили мою дочь. Ваша вина заключалась в другом. Вместо того, чтобы честно мне сказать — ваша дочь неизлечимо больна, вы охотно приняли её в своём онкоцентре и стали заверять меня, что сможете ей помочь. За те два месяца, что Инна находилась здесь, ей день ото дня становилось только хуже, а ведь её пребывание здесь обошлось вне в полтора миллиона евро. Более того, это по вашему настоянию из Америки прилетел профессор Джеймс Ронсон, который ничем ей не мог помочь. Зачем? Зачем вам понадобилось так издеваться надо мной и моей женой? Ведь вы могли честно сказать нам, ваш ребёнок смертельно болен, готовьтесь к самому худшему. Тогда я поместил бы Инну в хоспис где-нибудь на берегу моря и не покидал бы её до последнего вздоха. Да, сейчас моя дочь совершенно здорова и даже более того, я никогда не видел её раньше в столь прекрасной физической форме. Тем не менее это не снимает с вас ни моральной, ни юридической, ни финансовой ответственности за ваше бессердечие и полную некомпетентность. В дальнейшем вы будете иметь дело с моими адвокатами, которых возглавляет господин Чирков. Надеюсь это послужит вам хорошим уроком на будущее.

Остальные семеро отцов заявили свои претензии в куда более эмоциональной форме, но не это было главным. Когда все пятеро мужчин вышли из онкоцентра, то не разъехались, каждый в свою сторону, а отправились все вместе в ресторан. В нём для них уже был накрыт в отдельном кабинете стол и всё тот же Николай Сотников, заводя товарищей по несчастью в него, сказал:

— Ну, мужики, это нужно отметить. Благодаря целителю Авраэлю, это для меня самый счастливый Новый Год. — Семеро мужчин, которые были немедленно извещены, что их дети выздоровели, прилетевшие в Москву из разных уголков страны, с ним согласились, а Николай продолжил свою мысль — Но я позвал вас сюда не только за этим. Мужики, мне не жалко этих денег. Через пару недель я отзову иск и вам советую сделать то же самое. В конце концов не деньги делают нас, а мы делаем деньги и потому не разоримся. Дело тут в другом, парни. Из вас всех я один видел целителя Авраэля. Это высокий, под два метра, стройный, светловолосый парень, на вид не то чтобы писаный красавец, но обаятельный, с добрыми голубыми глазами. Ему не больше тридцати, но это удивительный человек. Он ведь не только вылечил всех детей, он каждой мамаше и бабушке дал денег и немало, чтобы тем могли добраться до дому. Ну, для мен и моей семьи Авраэль и ещё кое-что сделал, так что он мне теперь роднее родного брата, но не в этом главное. Сегодня утром я попросил Валю остаться и посмотреть, что будут говорить женщины и вот что сказали некоторые. Они хотят, вернувшись домой, заставить своих мужей создать партию. Причём такую, которая будет состоять не из каких-то там горлопанов и лизоблюдов, а из нормальных мужиков всех национальностей, а не только из одних русских, как того многие боятся. В общем я буду её финансировать и стану в ней рядовым, ни на что не претендующим, членом. Мне политика до этих пор была неинтересна, но надо же что-то делать. Авраэль ведь был в онкоцентре не один. Он учит и других людей целительству, а раз так, то и мы не должны сидеть в креслах и мять яйца глядя на то, какой бардак царит вокруг.

Как и заявление, сделанное Лидой, слова Николая тоже не были сказаны впустую и восемь мужчина разного возраста, от тридцати и до примерно шестидесяти, стали сосредоточенно обсуждать возможность создания такой партии как раз на фоне того, что в России появился такой целитель, который справляется даже с онкологическими заболеваниями. Один из мужчин, самый пожилой, но тем не менее отец семилетнего мальчика, сказал:

— Господа, я уже не мальчик и давно не верю ни в какие сказки, но в этот Новый Год у меня заново родился сын и я снова поверил в чудеса. Мне всегда казалась, что все эти слова относительно Эры Водолея и того, что Россия поведёт за собой весь мир казались до этого дня пустым звуком. Коля, спасибо тебе, что пригласил меня в этот ресторан, чтобы отпраздновать такое счастливое, для нас всех, событие. Простите, что я не смогу выпить вместе с вами, не то уже здоровье, но его хватит, чтобы помочь тем людям, которые создадут действительно народную партию всем, чем только смогу. Ещё лет с пяток я продержусь, а за пять лет, при желании, сделать можно очень многое.

Услышав эти слова, я усмехнулся. В ресторан уже входили Вагон и Кот, одетые в строгие, тёмные костюмы, но без галстуков, те просто не могли обхватить их накачанные шеи, которые, как и я сам, тоже видели и слышали, о чём идёт разговор в кабинете для VIP-гостей заведения. Он подошли к дверям кабинета и Кот попросил телохранителя передать господину Сотникову, кто он и от кого пришел. Войдя в уютный, красиво обставленный кабинет ресторана, они представились чин по чину и их попросили присаживаться. Николай взволнованным голосом спросил:

— Вы тоже целители?

Кот усмехнулся и ответил:

— Нет, на целителей мы не тянем. Мы, скорее, доктора, но не обычные, а те, которых вызывают тогда, когда нужно провести специальную операцию и удалить без шума и копоти особо опасную заразу вроде бандитов и террористов. Вот в этом деле мы настоящие целители, лечим раз и навсегда. Ну, а сюда мы пришли только с одной целью, пригласить вас к себе в гости, чтобы настоящие целители вылечили и вас от чего угодно. Для них тоже нет ничего невозможного. Нас Авик послал только для этого.

— Мы сможем с ним встретиться? — Спросил Николай — Нам нужно поговорить по одному очень важному вопросу.

Кот улыбнулся и ответил:

— Сможете, но не сегодня. Ему нужно отоспаться. Это мы стояли в боевом охранении, а он всё это время вкалывал. Как только вышел из онкоцентра и сел в машину, тотчас отрубился, но завтра в полдень вы с ним обязательно встретитесь. Только я сразу предупреждаю, если вы хотите поговорить с ним о том же самом, о чём говорили сегодня утром женщины, то тут он вам не помощник, господа. Он простой целитель, хотя и великий.

Только после этого я развеял всех своих призрачных двойников кроме тех двоих, которые к тому времени стали полностью подчиняться Наташе и Олесе, и отдался во власть Морфея. На следующий день, в полдень, мы все действительно встретились в загородном доме Николая. Там собралось немало народу, ведь в Москву за детьми приехали не только их отцы, но и бабушки с дедушками. Оно и понятно, люди состоятельные, могут позволить купить себе билеты даже на рейс Нарьян-Мар Москва. Их успели исцелить от хворей и потому радовались все ничуть не меньше детей. Инна уже рвалась в бой. В том коттеджном посёлке, где она провела ночь вместе с родителями, ей рассказали о том, что такое быть ангелом земным, а небесным. Ну, и, естественно, магом-целителем, а не каким-то там экстрасенсом.

Честно говоря, лично я в этот большой и красивый загородный дом, стоящий на участке в семьдесят гектаров, ехал только за тем, чтобы повидать свою новую, пусть и не прямую, но всё же ученицу, и, как бы дочь. У меня и в мыслях не было говорить с этими людьми о политике, но когда мы все вместе сели за стол, то уже он ней через полчаса зашел разговор. Точнее о том, как создать новую партию. Все дружно говорили о том, что стране нужна новая объединяющая идея, а Николай и вовсе заявил:

— Я считаю, друзья мои, что этой идеей может стать оздоровление нации. Всех россиян. За это все проголосуют.

В ответ на это я хмуро буркнул:

— Нет, уж, Коля, мы как-нибудь и без политики народ будем лечить, а кроме того не забывай, далеко не всем хочется лечиться. Некоторые, представь себе, лечиться не желают. Я не так давно предложил одному мужику свои услуги, пообещал вылечить его от алкоголизма в числе всего прочего, так он меня за это самого вылечил. Так по голове костылём ударил, что я в грязи на спине растянулся. Будь уверен, он далеко не один такой.

Ещё вчера старый, а сегодня просто пожилой, но крепкий подвижный татарин из Казани, Ильдус, сказал, кивая:

— Да, это так, сегодня даже у нас, в Татарстане, многие татары если за что и проголосуют, так только за то, чтобы им водку бесплатно давали, а ведь мусульманам Аллах пить запрещает.

Улыбнувшись, я тут же оживлённо сказал:

— Вот-вот, Ильдус, и я про то же самое говорю. Для этой вашей партии нужна другая объединяющая идея. Например, вывод страны из затянувшегося кризиса, который в ней уже пятый год, как поселился и не съезжает никуда.

Николай вздохнул и проворчал сердито:

— Да, в этом кризисе мы надолго завязли. Экспорт упал чуть ли не втрое. Хорошо, что моя продукция на внутренний рынок ориентирована, да, и на экспорт я её тоже отгружаю, но заводы всё равно максимум на пятьдесят процентов своей мощности работает. Оборудование изнашивается, а на его замену, не говоря уже о развитии производства, у меня денег уже не хватает. Только и могу делать, что ремонтировать. Народу же зарплату надо платить? Надо, иначе он совсем с катушек съедет.

Павел из Екатеринбурга, отец семилетнего Виталика, у которого был рак желудка, выпрямился и громко сказал:

— Авраэль полностью прав, ребята. Нужна общенациональная, объединительная идей, спроецированная в первую очередь не на политическую, а на экономическую плоскость и я такую знаю. Это сельское хозяйство. У меня на Урале целая сеть продовольственных супермаркетов, в которых за год отовариваются миллионы людей, а что я выкладываю на прилавок? Да, чёрт знает что! Вот, к примеру, что мы сейчас видим на этом столе? Ну, с сёмгой всё ясно, как божий день, она норвежская. Мясо? Оно точно из Франции. Да, отличная на вид говядина, мраморная, но хрен его знает, чем тот француз этого бычка кормил. Ребята, Западная Европа каждый год закупает двадцать пять миллионов тон генномодифицированной сои, чтобы ею скот кормить. Вот кто мне скажет, из-за чего у моего Виталика рак желудка приключился? А ведь он не с помойки питался. Я точно могу сказать, из-за той импортной дряни, которую в Россию везут. Так что начинать нужно не с технологического перевооружения заводов и фабрик, на это потребуется добрых двадцать триллионов долларов и ни к чему хорошему не приведёт. Николай Викторович правильно говорит, экспорт упал и будет продолжать падать. Нужно начинать с сельского хозяйства и вот почему. Я сейчас заканчиваю строительство собственного тепличного хозяйство. Проект наш, русский. Всё оборудование тоже и вот какая в нём изюминка. В своих новых теплицах с одного гектара я буду получать восемь тысяч центнеров картофеля, а ведь я ещё собираюсь выращивать в них морковь, лук, баклажаны, болгарский перец и всё это без малейших следов химии. Одни только биотехнологии для защиты растений от вредителей. Ведь это же теплица. А называется такой приём в современном сельском хозяйстве — индустриальное, интенсивное земледелие. Авраэль, та объединяющая всех национальная идея, о которой ты сказал, которая поможет нам создать новую партию трудящихся, — увидев улыбки на лицах коллег, Паша проворчал, — отставить улыбочки, бизнесмен тоже пахарь, в общем она называется индустриально-аграрная революция.

— Ну, ты молодец, Паша! — Воскликнул Иван Денисович, самый старший из бизнесменов — У нас же зона рискованного земледелия! Так что ты не в ту сторону линию гнёшь.

Павел не обиделся, а громко рассмеялся и воскликнул:

— Иван Петрович, дорогой вы мой! Да, на хрен нам сдалось это чёртово земледелие? К вашему сведению, зерном нас спокойно смогут обеспечить Ростовская область, Краснодарский край, Ставрополье и Алтай. Выше крыши зерна дадут. Вы просто не хотите уяснить другое, вся Россия от Смоленска и до Владивостока, от Архангельска и Кизляра, это зона уверенного животноводства! Двиньте на село технику и начните выращивать на земле корма, а не поганые семнадцать центнеров дерьмового зерна с гектара. Да, вам одна только сурепка, благородно называемая рапсом, скошенная в пору цветения даст вам туеву хучу белковой зеленой массы, а ведь есть культуры куда более производительные, амарант, топинамбур, та же кукуруза в тёплых районах. Даже самая обычная лебеда, как это ни смешно, является отличным белковым зелёным кормом. Правда, в свежескошенном виде корова её не жрёт, но зато в виде гранул трескает за милую душу, а у нас в России, к вашему сведению, господа, есть такие технологии, которые позволяют получать почти стопроцентный, сухой, гранулированный, зелёный протеин, который год не портится, а это вам не какая-то вонючая соя с перекошенными генами.

У Паши быстро нашелся ещё один оппонент, который от волнения вскочил со стула и воскликнул:

— Пашенька, милый ты мой, а трудовые ресурсы? Хотя я и металлург, парень, у меня тоже есть свой свинокомплекс. Горновых ведь мясом нужно кормить, а не бутербродами с гидроколбасой, иначе у домны ты фиг смену простоишь просто так, возле чугуна расплавленного, жопу грея. Так я туда рабочих из города вожу потому, что село обезлюдело!

Честно говоря, мне очень понравилась реакция Павла на этот, как я полагаю, важный вопрос, заданный ему:

Он тоже вскочил со стула и воскликнул:

— Виктор Семёнович, дорогой ты мой, а ты снеси в деревне все халупы и построй там такие коттеджи, в которых мы сегодня ночь провели! Да, проложи к этим сёлам дороги, оптоволокно туда брось, чтобы у людей Интернет был, бассейны и спортзалы, школы новые построй, детские сады. Что тогда сделает тот народ, который в города скочевал? Правильно, в деревню работать ломанётся, а когда узнает, что там средняя зарплата две штуки баксов и им придётся не навоз вилами кидать, а работать на современной импортной технике, своей то у нас в России нет, а ту, которая есть, лучше к тебе на металлургический комбинат сразу на переплавку отправлять, то ты людей в городе цепями не удержишь. Да, ты и сам это по своему Магнитогорску прекрасно знаешь. Мы же с тобой соседи и у меня в Магнитке семь супермаркетов «Берёзка» стоят. У нас в Ебэ каждый второй житель мечтает жить в деревне, на свежем воздухе и пить парное молоко, хотя мне бабушка его никогда не давала, оно вредное.

Виктор Семёнович сразу же сел, развёл руками и сказал:

— Ну, если начинать с жилья и дорог, то тогда да, народ в деревню и из Москвы поедет, прямо от стен Кремля. Да, и я, честно говоря, наверное тоже продам свой металлургический комбинат и в деревню перееду. Мне ведь всё равно каким предприятием руководить, я быстро во всё вникаю, а Лерочка сказала, что теперь мне и сто двадцать лет не старость. В общем я за твою индустриально-аграрную революцию, записываюсь в её комиссары. Село поднять, это стоящее и благородное дело.

— Всё правильно, Виктор Семёнович, — кивнув, сказал с улыбкой Павел, — ты уловил суть, но в животноводстве самое главное, это сначала создать кормовую базу, между прочим чистые корма всему миру нужны, тем более гранулированные, а вместе с ней построить дороги и отличное жильё для людей. Тогда никакой проблемы с трудовыми ресурсами не будет.

Игорь Денисович, пятидесятилетний банкир из Волгограда, отец четырнадцатилетней Нади с раком крови, всё время что-то считал на своём калькуляторе. Широко заулыбавшись, он сказал:

— Ребята, вы все производственники, даже Паша, а потому народ рисковый, а я банкир со стажем и к тому же потомственный. У меня ещё бабушка сберкассой заведовала при Сталине, и для меня риск это самое страшное слово. Я тут посчитал кое-что и чуть ли не в ужас пришел. У нас в стране сейчас только брошенной пашни двадцать шесть миллионов гектар и тысячи покинутых людьми сёл. Если говорить об индустриально-аграрной революции, то нужно не экспериментами заниматься в отдельно взятом колхозе, а проводить ковровое бомбометания. Извините, что так говорю, но я служил в стратегической авиации, въелось, знаете ли. Так вот, Паша, я тебе готов немедленно дать четыреста миллионов долларов, если ты мне покажешь возвратные денежные потоки. Куда ты продашь такую прорву мяса? Это же десятки миллионов тонн, если обустраивать все сельские районы страны, а не заниматься точечным ремонтом, как это привыкли делать хитрожопые дорожники. Ещё меня интересует вот какой вопрос, сколько такая революция будет стоить хоть в долларах, хоть в рублях, хоть в евро. Учти, мы стабфонд, благодаря затянувшемуся кризису, полностью профукали и если я чему удивляюсь, так это тому, как этот паровой котёл, под названием Россия, ещё не взорвался. Кстати, на Западе и своего мяса навалом.

Павел широко заулыбался и начал свой вопрос с ответа, причём в его голосе звучали нотки Нинель Исаковны:

— А ви-таки кушали ету мясу? Игорь Денисович, европейские белковые и витаминно-минеральные корма не позволяют получать хорошее мясо. То дерьмо, которое они выращивают вместо говядины, даже собакам давать нельзя. Но это ещё что, у американцев есть мясо ещё хуже, чем французское и немецкое, бигмаковская говядина. Знаете, чем они откармливают бычков? Я скажу, я был в Штатах на одном таком откормочном комплексе на восемьдесят тысяч голов. Бычки там стоят в кассетах, как патроны в обойме, и в кормушки им кладут такой корм — соломенная сечка смешанная с сухим куриным помётом, политая премиксами. При этом им ещё и колют анаболики и чуть ли не литрами антибиотики, чтобы эти быки не сдохли. Поэтому меня только от одного слова гамбургер тошнит и учтите, я на этот откормочный комплекс тайком пробрался, под видом английского журналиста. Русского человека туда ни за что не пропустят. Поэтому вся Европа будет покупать наше дешевое, экологически чистое мясо и мясные продукты. Кстати, ещё и потому, что всю сельхозтехнику мы будем закупать у них, а это огромные заказы для европейских концернов. Далее, огромный рынок сбыта мусульманский мир, это миллиард жителей и уважаемый Ильдус Рахимович вам это подтвердит. — Дед Ильдус энергично закивал головой — Ни один правомерный мусульманин никогда не возьмёт в руки кусок говядины, если бычок не был забит по мусульманской методике, а она у них совсем другая. Мусульмане скот режут и при этом кровь медленно вытекает из быка, он падает на колени и засыпает, а не бьётся в муках. Что делают европейцы и американцы, да, и наши варвары тоже? Бьют быка электрошоком, поднимают тушу талью за задние ноги и сдирают с него шкуру с ещё живого. При этом происходит огромный выброс адреналина в кровь и мышцы, и мы получаем отравленное мясо. Поставьте на бойни мусульман и этот вопрос будет моментально решен в нашу пользу. Далее, индийский рынок. Индусы не едят говядину. Корова священное животное в Индии, но барашку и свинину они жрут за милую душу, а их миллиард с лишним и они там даже крысятину едят. Про Китай с его миллиардом голодных китайцев, говорить или не надо? А про Африку? Там мяса просто тотально не хватает. Да, там вообще жрать нечего и всё по причине всё того же мирового падения спроса на сырьё. Весь мир может экономить на чём угодно, снизит потребление бензина и газа, леса и металла, золота и бриллиантов, но жрать не перестанет! Это даже не нуждается в доказательствах. Ну, и теперь о деньгах, то есть об инвестициях. Когда пять лет назад лопнул мировой пузырь финансовых спекуляция, деньги ведь никуда не исчезли, они просто поменяли своих хозяев и сейчас те люди, которые прибрали их к рукам, сидят и думают, куда бы их вложить, чтобы обеспечить им хоть минимальный рост. Поэтому российская индустриально-аграрная революция как раз именно для них свет в окошечке, больше ведь деньги вкладывать некуда. Вон китайцы сдуру купили компанию «Форд», а теперь не знают, как от неё избавиться. Кстати, Игорь Денисович, меня арабы уже задолбали своими предложениями о дешевых кредитах. Под три с половиной процента годовых согласны деньги давать. Раньше я от них рожу воротил, своих хватало, а теперь, пожалуй, как только начнём новую партию разворачивать, соглашусь. Тем более, что денег нужно всего каких-то пятьсот миллиардов даже не евро, а долларов.

Банкир поднял руки вверх и сказал:

— Ребята, сдаюсь. Паша лично меня убедил. Его индустриально-аграрная революция действительно способна вытащить нашу страну из экономического кризиса и очень быстро, всего за каких-то пять лет. Бычки ведь растут два года всего, да, и тёлок в этом же возрасте под быка подводят, а скот в Канаде сейчас можно покупать без каких-либо проблем. Только проплати деньги на два года вперёд, чтобы его для нас вырастили, да, но и эти два годы мы сможем очень успешно продавать корма. Сейчас начало января, этот год мы уже считай потеряли, но следующий точно будет годом старта индустриально-аграрной революции.

Ещё один промышленник, Евгений Васильевич, вагоностроитель из Челябинска, тягостно вздохнул и спросил:

— А что нам делать с большой индустрией, Паша?

Как это ни странно, но у этого молодого парня и на этот вопрос, который даже мне, ангелу с Небес, показался сложным, нашелся простой и ясный ответ:

— Женя, а её нужно делать маленькой. Понимаешь, воспроизводство индустрии в прежних, гигантских масштабах, потребует десятков триллионов долларов, а на всю российскую индустриально-аграрную революцию потребуется на первом этапе всего пятьсот миллиардов. В масштабах нашей страны это, как ты прекрасно знаешь, небольшие деньги. Ну, а свои вагоны ты сможешь ведь производить и на втрое меньших площадях. Село денег заработает и обязательно станет твоим инвестором.

— Не забывай, у меня есть ещё и военные цеха. — Сердито нахмурившись сказал Евгений Васильевич.

Всё это время молчавший Борис улыбнулся и успокоил его:

— Женя, как специалист своего дела, я тебе так скажу. России уже очень скоро не будут нужны ни танки, ни самолёты. Поэтому не беспокойся об этом. Ну, а к тому же у нас в любом случае точно нет и не будет триллионов долларов, если не вложить в индустриально-аграрную революцию пятисот миллиардов.

Хозяин дома вздохнул и спросил:

— Ну, и как нам создать всего за год такую партию, которая сможет заявить о таком повороте? Знаете, как построить бизнес за год, имея за душой всего тридцать две тысячи долларов, я ещё представляю, но только не это. Кроме того на нас же мигом ополчатся все остальные партии.

Вот тут приуныл даже Паша и развёл руками. Зато Инночка заулыбалась и стала всем пенять:

— Это надо же, такие умные и богатые дядечки, а такого простого вопроса не могут решить. Папа, в наше время пробивной контент решает всё! В мире, папочка, есть такая бомбовская штука, как Интернет, а в нём сегодня, не смотря на кризис, постоянно сидит более тридцати миллионов человек и они не одни только порносайты рассматривают, но ещё и ищут в нём самую разную информацию. Да, с таким контентом я тебе в нашем Рунете за три месяца такую партию создам, какая никаким коммунистам и прочим пофигистам не снилась. Это же просто, говоря умным языком, все ваши электоральные слои привязаны к Интернету, а ведь каждый, кто пойдёт за той женщиной, которая первая сказала, что нужно создать новую партию возрождения…

— За Лидой Петровой из Курска. — Вставил я своё словечко.

— Вот именно, за Лидой Петровой, получит от этого, как руководитель партячейки, как минимум должность главы администрации но не какого-то убого села, а аграрно-индустриального сельского поселения. Ну, а кто-то сможет стать и руководителем агропромышленной компании. Думаю, что ради этого многие оторвут попу от стула и сходят к соседям, если у них на руках будет клёвый, пробивной контент.

— А почему пробивной, Инночка? — Спросил дочь отец.

— Да, потому, папуля, — ответила они, — чтобы людям корку на мозгах пробивало. Они же все сидят и думают, что в Кремле за них всё решат и Кремль их всех накормит, напоит, оденет и обогреет. Вот только чем? Стабфонд-то страна уже проела.

Паша встал, прошелся по залу, повернулся к Инне и спросил, радостно улыбаясь:

— Интернет, говоришь, Инночка? Да, про него-то я как раз напрочь забыл, да, сам я им и не пользуюсь, некогда, но мне моя секретарша из него часто достаёт разные материалы и я даже знаю как это называется, нагуглить. Господа, а не поехать ли нам завтра всем вместе в Курск, чтобы посмотреть на Лидию Петрову? Судя по всему, она женщина очень энергичная и вполне может стать тем самым организующим началом, которое самым благотворным образом повлияет на умы людей в России. Ну, а на роль Председателя партии, как я думаю, кандидат и сам найдётся.

Я тут же возмутился:

— А почему это не Лидочка возглавит вашу партию? Она, между прочим, умница, кандидат экономических наук и преподаёт в институте экономику.

Меня тут же одёрнул Кот:

— Да, потому, Авик, что в нашей стране в первую очередь сами женщины не станут голосовать за женщину на президентских выборах. Про мужиков я уже и не говорю. Зато она действительно сможет создать такую партию. Если её, конечно, поддержат мужчины. В общем я поеду с вами, парни, и возьму с собой несколько бойцов покрепче, чтобы они остались там и Лидочку прикрывали от всяких недоброжелателей. Хотя индустриально-аграрная революция это и не призыв к бунтам и неповиновениям, кое-кому это может не понравиться. Всяческому мелкому местному быдлу. Против этой революции и в Кремле никто не посмеет слова сказать. В нашей стране столько столетий держали село в чёрном теле, обирая его до нитки, что выступить против подобных преобразований означает попросту подписать себе смертный приговор. Народ точно взорвётся. Люди же не дураки, они умеют считать деньги не хуже, чем Игорь Денисович и сразу поймут, что тонна мяса стоит минимум в пять раз дороже, чем тонна нефти. К тому же мясо растёт себе и растёт каждый года, только суй ему траву в кормушку, а вот нефть скоро закончится.

Паша снова воскликнул весёлым голосом:

— Витя, к твоему сведению каждая корова помимо молока и мяса даёт за год ещё и семьсот литров топлива.

— Это как ещё? — Удивился Кот — В виде сливочного масла что ли и животного жира?

Павел замотал головой и воскликнул:

— Нет, в виде сжиженного метана, который можно получить из навоза. В Китае, между прочим, таким образом его получают в огромных количества и этот метан очень большое подспорье для китайской экономики, но у нас его можно получать вдвое больше. Возможность развить интенсивное, индустриальное животноводство это колоссальное преимущество России перед остальным миром. Мы ведь северная страна, а коровы любят прохладу. В жарком климате они себя отвратительно чувствуют.

Вечер закончился тем, что мы все решили на следующий день отправиться в Курск, чтобы навестить там Лиду, и разошлись по своим комнатам спать. Честно говоря, мне стало интересно, чем же закончится затея моих новых друзей.