"Проклятый ангел — свободный ангел" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава двенадцатая Курская аномалия

Наутро, по здравому размышлению, было решено всё же не выезжать немедленно в Курск, а сначала взять хотя бы три дня на подготовку. Всех моих друзей, даже Машу с Ликой, охватил политический азарт, которого я, честно говоря, не понимал. Скорее всего по той причине, что у нас на Небесах, как и в Аиде, политикой даже и не пахло. Правда, Борис, когда я рассказал ему о наших порядках, хмуро буркнул: — «Геронтократия», и тут же перевёл это слово, хотя я сразу же понял его значение: — "Власть старых пердунов". Можно подумать, что у них, на Земле, власть молодых пердунов хоть чем-то лучше. У нас, по крайней мере, на Небесах полный порядок, разве что лодырей развелось слишком много, все только и делают, что веселятся, но это, наверное, и правильно, когда ты маг, то вкалывать до седьмого пота уже не нужно. Магическое заклинание тебе и огород вскопает, и репу посеет, и надлежащий уход за ней обеспечит, даже урожай уберёт, все приготовит и на стол тебе поставит.

Чем занимались мои друзья все эти три дня, я даже не знаю, но они постоянно созванивались с кем-то, о чём-то договаривались и в конечном итоге, на четвёртый день мы выехали в Курск очень большой делегацией, кроме нас собралось ещё человек триста, не меньше. Две трети из них были мужчины, отцы тех детей, которых мы исцелили. Из Москвы мы выехали на десяти автобусах и множестве машин. В сам Курск мы не стали въезжать, а проехали мимо и вскоре очутились в сосновом бору на берегу реки, в большом доме отдыха. Он был не таким уж и роскошным, но довольно уютным и самое главное, мы все в нём поместились. Это мероприятие было названо учредительной конференцией, но я в ней не участвовал. Маша и Лика тоже и вот почему. Ещё на подъезде к Курску, нас встретили Лида и Алексей, которые сидели в милицейской машине с мигалками на крыше. Муж Лиды поехал вместе со своим другом впереди, а сама она подсела в нашу машину. Маша, Лика и ещё двенадцать самых опытных магов-целителей тоже приехали в Курск. Лика, как всегда сидела за рулём, а я всю дорогу впереди, но затем пересел на заднее сиденье, чтобы поговорить с Лидой, как она просила. Теперь у нас была, как сказал Кот, скромная и неприметная «Тойота-Лендкрузер», как по мне, так целый дом на колёсах.

В общем это от Лиды я узнал, что в Курской области есть маленький рабочий посёлок Глухой, одно из самых гнусных, в смысле экологии, мест в России. Родители Лида Петровой были родом не из самого посёлка, а из соседней деревни, жители которой, лет пятьдесят назад, стихийно снялись с обжитого места, чтобы покинуть его навсегда и вот почему. После войны, в двенадцати километрах от их деревни, стоявшую на возвышенности, построили какую-то секретную лабораторию в сосновом бору. Рядом с ней вырос посёлок Глухой, в котором жили в основном те люди, которые строили лабораторию, а затем, неподалёку, в том же бору, подземные бункеры-хранилища для какой-то химической, да, к тому же ещё и радиоактивной, дряни. Какие исследования проводила там небольшая группа учёных, которую охранял целый батальон солдат, неизвестно, но уже через несколько лет люди были поражены тем, что корова родила шестиногого телёнка с двумя головами. Ну, а вскоре начался массовый падёж птицы и скота. Это было начало шестидесятых, когда в тюрьмы за одно неверное слово уже не сажали, но и открыто возмущаться ничем, даже такими вопиющими фактами, не давали.

Жители деревни, понимая, что в лаборатории нахимичили чего-то очень опасного, побросали свои дома, да, им особенно и бросать было нечего, в деревню даже электричества не провели, а полы в избах были преимущественно земляные, и уехали кто куда в каких-то три дня. Жители посёлка уехать никуда не могли. Через несколько лет верхние два этажа лаборатории, большая часть которой находилась глубоко под землёй, взорвали, обломки сгребли бульдозером в кучу, забетонировали и насыпали сверху холм земли. Точно так же поступили и с оголовками бункеров в лесу, к которым от лаборатории были проложены бетонные дорожки. Даже бетонные плиты, по которым когда-то люди в костюмах химзащиты, с противогазами на головах, возили на тележках какие-то оранжевые, словно тыквы, шары, сволокли к взорванным бункерам, сложили их там и залили сверху бетоном, после чего насыпали ещё пять холмов. Вся территория площадью в несколько десятков квадратных километров, так осталась огорожена тремя рядами колючей проволоки, вот только после того, как воинскую часть закрыли, а солдат увезли, стать охранниками особого объекта предложили жителям посёлка и те, не иначе, как сдуру, согласились, позарившись на высокую зарплату.

Людей не смутило даже то, что они жили не в нормальных кирпичных домах, а в двухэтажных деревянных, засыпных зданиях барачного типа. Те, кто когда-то строили секретную химическую лабораторию, уже давно умерли и редко кто дожил до пятидесяти пяти лет. Теперь в Глухом жили уже их внуки. Жили не смотря на то, что больше половины сосен в лесу погибло и они стояли чёрные и страшные. Их не брала никакая гниль. На остальные же, выжившие деревья, тоже нельзя было смотреть без содрогания, так на них подействовала ядовитая химия. Даже трава там росла странная, с синеватым отливом и очень тёмная, а о том, чтобы вырастить хоть что-то, не приходилось и мечтать, но люди, живущие в лесном, сажали огороды в брошенной Сосновке, дома в которой, а это были сплошь одни только мазанки, практически развалились.

Сейчас население посёлка Глухой составляло четыреста семьдесят шесть человек и они по-прежнему охраняли Зону, но при этом все поголовно были больны. Лет пятнадцать назад в Глухой приезжала комиссия из Москвы, в состав которой входили химики, которая сделал вывод, что почва очистилась, запретную зону можно снять и полигон не охранять. После этого зарплату всем жителям посёлка резко урезали, но поскольку в восемьдесят шестом на Глухой ещё и выпали радиоактивные осадки после взрыва на Чернобыльской АЭС, то людям стали выплачивать пособие, как и ликвидаторам аварии. Ещё их пообещали переселить в Курск и дать всем квартиры, но об этом курское руководство очень быстро забыло. Вот так они с тех пор и жили на этой свалке химических отходов. Впрочем не жили, а медленно умирали, брошенные на произвол судьбы властью. Вот туда-то мы и направились вместо того, чтобы заниматься разговорами на учредительной конференции.

Лида только потому и села в нашу машину, чтобы рассказать мне о посёлке Глухом, а я сразу же сказал, что мы обязательно поможем этим людям. Вместе с ней в дом отдыха на Сейме приехало ещё человек пятьдесят курян, которые захотели создать вместе с этой женщиной новую партию. Как только я сказал Лиде, что завтра же с утра мы отправимся в посёлок Глухой, она тут же захотела ехать с нами, но я указав ей на множество людей, выходящих из автобуса, с улыбкой сказал женщине:

— Лида, все они приехали в первую очередь к тебе. Поэтому оставайся, тем более, что с тобой тоже приехало много народа и без тебя здесь теперь точно не обойтись.

Не знаю, чем Лида занималась все эти дни и о чём говорила с мужем и другими людьми, но она кивнула и согласилась:

— Да, теперь я точно не могу покинуть их, хотя мне и хочется помочь людям в Глухом. Спасибо тебе, Авик, что ты откликнулся на мою просьбу. Кроме тебя, им никто не поможет.

На следующий день, на трёх джипах, рано утром, в сопровождении двух военных грузовиков и милицейской машины, мы выехали из дома отдыха "Сосновый бор" в Курск. Николай, отец Инночки, показал себя очень запасливым человеком. У его компании имелся большой надувной шатёр-госпиталь вместе с раскладными кушетками, который он прихватил с собой на тот случай, если в Курске будет негде провести конференцию. В нём могли спокойно поместиться восемьсот человек. Именно его вез внутри своей здоровенной металлической будки один немецкий военный грузовик. Во втором находились раскладные металлические кушетки и столики. В доме отдыха и без того имелся прекрасный зал на четыреста двадцать мест, а вот нам нужно было где-то собрать всех людей, чтобы сначала объявить им о прибытии группы целителей, а потом исцелить всех и хорошенько накормить. Для того, чтобы людей было чем накормить, мы первым делом заехали на большой оптовый продовольственный склад, куда нас привез Семён, друг Алексея и капитан милиции.

На этом складе мы купили целую фуру продуктов, арендовав на трое суток и её саму. Водители у нас имелись, и в полдень поехали в посёлок Глухой, расположенный всего в сорока двух километрах от Курска. До него мы доехали за час небольшим, хотя дорога и была самым настоящим бедствием. Вся в ямах и ухабах, но мы сумели-таки проехать. Посёлок стоял в сосновом бору, в нескольких сотнях метров от опушки, и представлял из себя нечто кошмарное. Покосившиеся дома со стенами, подпертыми столбами и металлическими трубами, перекошенные окна, оббитые снаружи полиэтиленом. В общем чёрт знает что, а не жильё и к тому же, как рассказала мне Лида. Жителям этого посёлка уже два года как отключили подачу воды и электричества, а газ в него, сколько не обещали, так и не провели. За водой люди ходили в бывшую деревню Сосновку, а она, как сказала Лида, была совершенно отвратительной, чуть ли не отравленной. Её нужно было мало того, что кипятить, так ещё и потом пропускать через фильтры, но и тогда вода имела неприятный привкус.

В сам посёлок мы даже не стали въезжать. Перед ним имелся большой пустырь. Кот с Вагоном и ещё несколькими парнями, сразу же принялись устанавливать надувной дом. Магией они старались не пользоваться, но как только мы вместе с Семёном отправились в посёлок, во все стороны от пустыря полетели комья земли, клочья травы и тучи снега. Это призрачные работники выступали в качестве бульдозеров, разравнивая на пустыре площадку. Ну, а мы обходили дом за домом и созывали жителей посёлка на сход вместе с детьми. Честно говоря, многие не очень-то хотели откликаться на наши призывы и часто из-за дверей слышалась грубая брань, а некоторые обитатели этих трущоб даже указывали, куда нам идти. Вот тут-то нам и пригодилось то, что Семён, послушав Лиду, согласился сопроводить нас в это странное место, находящееся посреди ещё более странного леса. Несколько исследовательских магических заклинаний, которые я выпустил во все стороны, сразу же показали мне, что здесь всё ещё творится чёрт знает что.

Кое-как, где путём уговоров, где через отборную ругань, а где и чуть ли не применяя физическую силу, нам удалось вытолкать жителей Глухого из домой и заставить отправиться на пустырь, где уже стоял серебристый, надувной госпиталь. К нему были сразу же подсоединены тепловые воздушные пушки и потому в нём было не только тепло, но уже и сильно пахло яблоками. Самые сознательные жители посёлка помогли расставить на полу, покрытом хотя и тонкой, но прочной пластиковой плёнкой, кушетки, а в задней части просторного и чистого помещения — столы и складные металлические скамейки. На столы наши целители сразу же стали выкладывать картонные коробки с продуктами и напитками, которые они вносили через второй большой портал входа. Кот разделил своих бойцов на две группы. Одна, состоящая из четырёх человек, встала за спиной жителей посёлка, а Кот с двумя парнями, рядом с нами. Первым, как я и просил, выступил Семён, который нас всех попросту представил:

— Так, граждане, я привёз к вам целителей. Они приехали из Москвы и сейчас будут вас всех лечить.

Тотчас раздался громкий, негодующий возглас, который издал явно не очень трезвый человек:

— На, **й нам нужно ихнее лечение, пусть эти падлы нам наши деньги заплотют! Уже четыре месяца, суки, не выдают ни зарплату, ни пособию. Скрали твари деньги?

Семён, повышая голос, стал объяснять:

— Граждане, московские целители не имеют никакого отношения к государству и приехали к вам по своей собственной инициативе и за свой счёт. Поэтому они не могут выплатить вам никаких денег. Они же не государством посланы. Поэтому ваши требования совершенно безосновательные.

— А нам на это насрать! Пусть сначала деньги заплотют, а потом хучь исцеляют, хучь проваливают отседова.

Несколько человек, меньше десятка, громко и глумливо заржали, а все остальные жители посёлка, словно воды в рот набрали и опустили головы. Хуже того, пьяного хулигана, которого явно боялись в посёлке, поддержал ещё один голос, на этот раз уже трезвый и на первый взгляд рассудительный:

— Мил человек, а на что нам сдалось это лечение? Государство нас и так вроде лечит. Правда, что-то у врачей с лечением не особо получается, еще никого не вылечили, но нам за наши болячки хоть пособие платят, пусть и с задержками. Вот только на этот раз что-то задержка уж больно долгая. Ну, вылечат они нас и что нам с того? Какая польза? Жилья, кроме этого, у нас никакого нет. На работу что зимой, что летом хрен доберешься. Да, к тому же люди как только узнают, что мы из Глухого, так от нас шарахаются, как от чумных. Они же нас всех заразными считают, а мы просто ядом травленные, хотя комиссия и сказала, что его уже нет, но мы то им ещё с детства травленые и дети наши травленые, и внуки. Так что нам от вашего лечения никакой выгоды нет.

— Как это нет, дед Назар? — Воскликнула молодая женщина, сидевшая в третьем ряду — Да, если они в самом деле смогут нас вылечить, ведь может же такое случиться, то чего в этом плохого? Было бы здоровья, а мы свой барак как-нибудь подлатаем. И на работу нас берут! Врёшь ты всё, старый лодырь. Привык ни за что деньги получать, вот и брешешь, как собака. Было бы здоровье, а я до Ржавы и пешком дойду, там комнату снять можно.

Всё тот же подвыпивший хам, а это был довольно крупный мужик лет сорока пяти, с красной, злобной рожей, хотя и неопрятный на вид, но одетый получше многих других людей, в дорогую дублёнку и норковую шапку, сидевший в средних рядах вместе ещё с восьмью своими дружками, немного помоложе, но тоже крепкими и плечистыми парнями в кожаных куртках, рядом с которыми больше никто не захотел сесть, крикнул:

— Я тебя сиводня ночью, лярва, так вылечу, что ты у меня кровавыми соплями умоишься.

Кот, крутя головой, недовольно поцокал языком и резко махнул рукой. Двое парней из группы выгона немедленно направились к хулигану и его дружкам. Те было дёрнулись, но невидимые магические стражи не дали им вскочить с кушеток. Великан-Денис, ростом за два метра и Максим, всего на пару вершков ниже, тут же затеяли игру в ручной мяч, а Кот на пару минут стал вратарём, только они бросали в него не мячи, а тех приблатнённых придурков, которые мешали нам разговаривать с людьми по душам. Парни по очереди бросали этих типов к Виктору по высокой траектории, а тот точными и сильными ударами отбивал их в угол, но никого при этом не калечил. Собрав всю шваль в углу, Кот достал из внутреннего кармана прялку моей новой конструкции и направился в угол, чтобы проверить, что представляют из себя хулиганы и какая судьба их ждёт. Народ в зале громко заговорил. Раздалось даже несколько выкриков:

— Вот и правильно, в кои веки нашлась на них управа!

Через несколько минут Виктор подошел ко мне и сказал:

— Конченые подонки, Авик. Самая настоящая банда сволочей. Жаль, что у нас высшей меры нет, а то бы я палачом стал.

— Твои действия, Витя? Что предлагаешь? — Спросил я.

— Элементарно, Ватсон! — Рассмеявшись воскликнул Кот и объяснил — Мы сейчас вышвырнем их отсюда, а всё остальное они уже сами сделают. Причём с грохотом.

Тем временем хулиганьё принялось подниматься на ноги и кое-кто, а первым Красномордый, схватились за ножи, чем только сильно рассмешили Кота и его двух парней. Одетые во всё чёрное и облегающее тела, они выглядели очень внушительно. Я рядом с ними казался задохликом. В общем через пару минут все девять дегенератов были выброшены из надувного госпиталя. Когда Кот снова подошел к нам, Семён сказал задумчиво:

— Нет, ребята, вам всё же стоило их задержать. Я хотя и работаю в ГИБДД, всё равно оформил бы их, как полагается. Хулиганство, поножовщина и всякое такое?

— А смысл? — Улыбнувшись спросил Кот — Сеня, ну сядут они кто на три года, кто на четыре, после чего откинутся, а так их уже через три минуты не станет. Они же конченые люди.

Семён удивлённо заморгал глазами и спросил:

— Как это? Куда же они денутся?

Виктор коротко хохотнул и ответил:

— На воздух взлетят, Сеня. Ты видел тот малиновый минивэн в самом конце посёлка? Который из-за каменного сарая выглядывал? Так вот, в нём лежит добрый пуд взрывчатки. Они же тут чем промышляли, Сеня. Когда лабораторию и бункеры взрывали, здесь неподалёку, в лесу, на территории бывшей воинской части, устроили склад и хранили в нём взрывчатку. Вообще-то это даже не склад был, а просто длинный блиндаж и вояки забыли в нём тонны три тротила, а они его нашли и стали делать на продажу взрывные устройства. От них Сеня, много людей погибло, несколько десятков человек. — Тут в отдалении раздался оглушительный взрыв, люди повскакивали со своих мест и Виктор громко крикнул — Спокойно, граждане! Спокойно! Ничего страшного не произошло. Просто этот красномордый придурок привёл в действие своё же собственное взрывное устройство, которое он, как полагаю, хотел подложит нам. В общем в аду их, наконец, дождались, а вы спокойно садитесь. Там ничего не загорелось и как это ни смешно, даже сарай и тот уцелел. С него только крышу снесло. Поэтому беспокоиться не о чем.

Чей-то испуганный женский голос громко спросил:

— А вы откуда про всё знаете?

Кот приосанился, радостно заулыбался и, указав на нас, весёлым, громким голосом ответил:

— Это, граждане, очень мощные экстрасенсы, целители. Они всё, что угодно, даже раковые заболевания лечат. Недавно в Москве всех детей в онкологическом центре вылечили. Мы тоже мощные экстрасенсы, но только другого профиля, боевого и специального назначения к тому же, а потому разобраться со всем этим нам не составило особого труда.

Как только Кот умолк, я сердито проворчал:

— Что, крышу придержать ума не хватило?

Тот развёл руками и ехидно ответил:

— Звиняйте, не подумал, ведь в том сарае и кроме угля ничего нет, а крышу недолго и обратно нахлобучить. Она перед сараем лежит целая и невредимая. Даже не погнулась.

Я только и махнул в ответ рукой. Виктор и так всё сделал великолепно, а крышу, между прочим, мог придержать и мой двойник. В любом случае взрывная волна пошла благодаря ему от сарая и в посёлке, дома в котором и без того находились в ужасном состоянии, не вылетело ни одного стекла. Хотя банда, промышлявшая изготовлением и продажей взрывных устройств и ликвидировала сама себя, меня, тем не менее, охватила очень сильная тревога. Я всем своим ангельским нутром чуял очень сильную угрозу, исходившую с запада, из-под земли, как раз оттуда, где в пяти километрах от посёлка глухой находилась когда-то секретная химическая лаборатория. Похоже, что там лет пятьдесят назад советские учёные запустили какой-то процесс, потом, поняв, что у них всё пошло не так, попытались его установить, уничтожили лабораторию и соорудили над ней могильный холм, но остановить опасный процесс так и не смогли. Каким-то шестым ангельским чувством я понял, что всех этих людей нужно срочно отсюда вывозить, но вместе с этим понял и то, что излечить их полностью можно только здесь и это будет сделать намного труднее, чем я того ожидал.

Более того, какая-то злая сила уничтожила, развеяла наших призрачных охотников и двойников. Ну, они в принципе в общем-то не были очень уж сильными магическим существами, но это меня тоже заставило насторожиться и я постарался как можно быстрее соткать магический защитный кокон вокруг надувного немецкого госпиталя и двух военных грузовиков. У меня почему-то создалось такое впечатление, что все свои джипы, включая милицейский автомобиль и грузовики, мы потеряли. То же самое можно было смело сказать и про сам посёлок и во почему — его накрыло собой, а вместе с ним и наш госпиталь, какое-то синеватое, маслянистое облако, появившееся из-под земли в лесу. Оно буквально шарахалось от моей магической защиты, а стало быть и от немецкой техники, стоявшей метрах в двадцати пяти и соединённой с ним серебристыми, гофрированными трубами метрового диаметра. Видимо так было сделано для того, чтобы шум дизель-генераторов не беспокоил врачей и пациентов. Я подозвал к семе Кота с его парнями, Машу с Ликой и семёна. Коротко объяснив сложившуюся ситуацию, я сказал:

— Семён, твоя машина накрылась, вся наша техника тоже, но мы в полной безопасности. — После чего спросил — Виктор, как долго вентиляторы смогут гнать воздух в госпиталь?

Кот задумался на пару секунд и с уверенностью ответил:

— Авик, за четверо суток я ручаюсь. — После чего спросил у меня — Облако накрыло воздухозаборники? Мои наблюдатели скопытились, а новых я что-то боюсь выпускать.

— И правильно делаешь. — Ответил я и успокоил его — Облако дошло до половины грузовиков и остановилось. Так что воздухозаборники находятся в более или менее чистой зоне, но я их удлинил ещё метров на четыреста. Вывел за опушку леса. Эта синеватая дрянь ведёт себя так, словно она живая. С чем всё это может быть связано я пока что даже не представляю. Ладно, нужно объяснить людям, что им придётся оставаться здесь.

Семён кивнул и тут же громко сказал:

— Граждане, кажется мы поспели вовремя. В лесу сразу после взрыва произошел выброс какого-то газа из-под земли и нас накрыло облаком. Скорее всего ядовитым. Здесь вы в полной безопасности. Воздухозаборники госпиталя находятся вне опасной зоны, а сам он очень прочный и герметичный. Поэтому опасаться вам нечего, но никто из вас не сможет выйти наружу, пока целители чего-нибудь не придумают. Так что потерпите.

Люди тут же засуетились и громко заголосили а я крикнул:

— Спокойно, друзья мои! Вот теперь мы вас точно в беде не оставим! Сейчас мы вас сначала всех вылечим, а потом вы выйдете по специальному защитному туннелю далеко за околицу и там сядете в автобусы. И вот что ещё, вы оставите здесь всю свою одежду и даже документы. В общем всё, вплоть до ценностей. Первое время вы поживёте в доме отдыха, а потом каждый из вас получит квартиру и не от государства, а от нас. Мы, в отличие от государства, слов на ветер не бросаем.

Мои слова хоть немного успокоили людей и они стали снова рассаживаться на кушетках, но тут тот старик, дед Назар, что поддакивал местным бандитам, высокий, полный, совершенно седой, с бледным, нездоровым лицом, хохотнул и крикнул:

— Гы-гы, ну, всё! Таперича нам тут точно каюк. Это дьявол проснулся и скоро выберется наружу.

Люди заволновались ещё сильнее. Я быстро вскочил на столик, перед которым мы стояли и громко, весело и задиристо крикнул во всю мощь своей глотки:

— Всё нормально, друзья! Дьяволу мы быстро рога обломаем! Лишь бы вы не создавали нам лишних проблем своей паникой. Мы привезли с собой целую фуру продуктов, так что женщины, дорогие, пока мы будем лечить самых маленьких детей и стариков, вы займитесь ими. Нарезайте бутерброды, но на сливки, молоко и соки сильно не налегайте. Туалет здесь маленький, а ты, дед Назар, подойди ко мне, расскажешь про дьявола и не бойся, тебя я не укушу, а вот его в самую глубокую адскую яму затолкаю и в ней каменной плитой накрою.

И снова люди мне поверили, хотя чувство тревоги у меня резко усилилось. Старик подошел к нам и тихо буркнул:

— Ну, об чём вы хотите меня спросить? О дьяволе? Ну, тады я вам вот что скажу. Не знаю, правду мой отец говорил и просто языком чесал перед смертью, но помирая он мне сказал, что в этой лаборатории, по приказу самого товарища Берии, оживляли какого-то громадного древнего человека. Его вроде из Африки привезли вместе с каким-то храмом, да, потом тот учёный, который его оживлял, понял, что это сам дьявол и замуровал себя и его под землёй. Только теперь он всё равно наружу вырвется и наступит конец света. Так что можете лечить нас, можете не лечить разницы нам теперь нет никакой. Все пойдём ему на корм.

То, что этот дед Назар говорил шепотом, уже было хорошо и потому, усмехнувшись, я поспешил успокоить его:

— Не волнуйся, таких громадных людей до нас на Земле жило немало и все сгинули. Так что никакой это не дьявол. Какого говоришь он был роста? Как хоть выглядел? Может я знаю, кого это сюда приволокли. Тем более из Африки.

Старик удивлённо захлопал глазами и на его лицо появилась надежда. Он энергично кивнул и зашептал:

— Значит так, батя на той стройке крановщиком работал с первого дня, ещё когда шахту в известняке только начали пробивать, а она глыбокая была, целых двести метров. Вот в неё-то, как только внизу был отлит бетонный бункер и его облицевали стальными плитами в полметра, тот храм, всю его облицовку, что из Африки привезли, он и опускал. А потом опустил в самую серёдку статуй из тёмно-синего камня, на смолу похожего. Он был похож на человека с мечом, сидящего на корточках и обхватившего руками колени, вот только башка у него очень уж здоровенная, не как у людей. Морда злющая и у него не два, а три глаза было. Третий на лбу находился, а может то и не глаз был, а какой-то фонарик или украшение. Ну, а потом батя сначала потолок того древнего храма вниз опустил, а потом и стальные плиты. С него тогда органы подписку взяли и сказали, что теперь он навсегда невыездной. Так мол надо для безопасности Родины, которой станет служить древний воин. Только то был никакой не воин, а самый настоящий дьявол и он теперь ожил и ищет путь наверх.

Улыбнувшись, я успокоил старика:

— Не волнуйся, дед Назар, это никакой не дьявол, а скорее всего последний из атлантов. Ну, а помер он больше восьмидесяти тысяч лет назад и у него действительно было три глаза. Так что из Африки привезли его мумию. Атланты воевали с гипербореями и те победили, но атланты перед этим сумели создать вирус и все гипербореи умерли уже через несколько лет. Вместе с последними атлантами. Они же были все одного рода, а потому та смертельная болезнь никого из них не пощадила.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Ой-ёй-ёй, что же это я не слушался папеньку! Хотя атланты и воевали с гипербореями, причём так, что чуть ли не вся планета трещала, время от времени они объединялись и нападали то на Небеса, то на Аид, так как все поголовно были могущественными магами. Вообще-то первыми магами на Земле были титаны, которых ангелы древнего времени истребили быстро, это произошло очень давно. Однако, титаны сумели породить лемурийцев себе на смену и передали им магические знания. Те тоже воевали с Небесами и когда ангелы стали их попросту истреблять, то тайком породили новую расу, передали ей магические знания, но она разделилась на два непримиримых народа и долгое время, почти сорок тысяч лет, не беспокоила ни Небеса, ни Аид. Пока они воевали между собой, ангелы не вмешивались в их дела, но вскоре отдельные цари атлантов и гипербореев стали объединяться друг с другом и нападать сначала на Небеса, а затем на Аид, до которого с Земли добраться гораздо труднее. На Небеса ведь взлететь можно, а путь в Аид лежит через кратеры вулканов, что далеко не каждому магу понравится.

Что атланты, что гипербореи отличались невероятной свирепостью и унаследовали от своих творцов лютую ненависть к ангелам и демонам. В общем у нас на Небесах их иначе, как дьявольским отродьем не называли. Более того, у демонов, чего взять с этих разгильдяев и эпикурейцев, имеется легенда, согласно которой титаны, лемурийцы, атланты и гипербореи это ничто иное, как творения истинного дьявола, извечного врага Творца и Всевышнего. Почему истинного дьявола? Да, потому, что тот дьявол, которого придумали люди, всего лишь жалкое подобие настоящего дьявола. С этим утверждением демонов, хотя они и не являются большими знатоками науки о Творце и Мироздании, соглашается большинство ангелов-патриархов, помнящих о тех днях, когда они сражались с атлантами и гипербореями. Очень уж кровопролитной была те войны, в которых погибла чуть ли не половина населения Небес и Аида. Победа досталась ангелам и немногим из демонов, способных сражаться не хуже нас, дорогой ценой и героев тех далёких времён поминают по сию пору.

Если атланты действительно оставили для нас на Земле мину замедленного действия и в этой подземной лаборатории оживили древнего мага, то это очень плохо. Хотя с другой стороны он скорее всего ещё очень слаб. Попросив Кота, Машу и Алику начать спешно готовиться к исцелению людей, а их нужно было ещё и освобождать пусть и не от очень сильной, но всё же зависимости от древнего атланта, я взял его прялку и принялся изучать нить судьбы Красномордого. Как я и ожидал, после золотого узелка его нить раздваивалась и в лучшем случае его жизнь оканчивалась недавним взрывом, а в худшем, через тридцать лет, тоже взрывом, но уже куда более мощным. Судя по всему к тому времени атлант окончательно пришел в себя, полностью подчинил людей, живущих в посёлке, те прорыли штольню, заложили в неё несколько тонн взрывчатки и освободили его из подземной магической тюрьмы, воссозданной людьми после войны.

Сам собой напрашивался вопрос, кто его в этой тюрьме заточил? Это точно были не ангелы и не демоны. Ничего иного мне на ум, кроме того, что на Землю в глубокой древности прибыл на космическом корабле ангельский спецназ с другой планеты, не пришло. Да, скорее всего именно так оно и было. Помощи мне ждать было неоткуда и к тому же я прекрасно понимал теперь, что это вовсе не Санни явился той причиной, по которой меня низвергли на Землю. Что же, мысль об этом внушала мне оптимизм. Ну, а ещё я приблизительно представлял себе, что можно предпринять в этой ситуации. Хотя в высшей магии я разбирался не слишком хорошо, всего год, как начал ходить на курсы, у меня уже имелись кое-какие познания в магии разрушения и уничтожения. Если бы такие знания имелись у наших древних воинов, они бы куда быстрее покончили с атлантами и гипербореями. В общем у меня имелось в запасе штук семь на редкость пакостных и опасных магических заговоров. Поэтому у меня отлегло от сердца, всё не так плохо, как мне казалось, всё намного хуже. В том смысле, что у меня имелся реальный шанс победить древнего мага, но при этом сложить свою голову в посёлке Глухой.

Ну, никто не говорил мне, что я буду жить вечно и раз уж судьба привела меня сюда, то чего об этом жалеть? В конце концов если у Бога есть Рай для людей и прочих разумных существ из материального мира, то почему бы в нём не оказаться уголка для ангелов? Думаю, что не смотря на все мои грехи, гибель в бою с тем чудовищем, которое заточено глубоко под землёй, обеспечит мне пропуск в это чудное местечко. Ну, а раз так, то пора приниматься за работу. Я немедленно позвонил Мамонту и рассказал ему о сложившейся ситуации, причём без каких-либо экивоков, как солдат солдату, приказав организовать эвакуацию людей и земных ангелов. Заодно я приказал ему купить для них одежду, поскольку сейчас не лето, а выходить они будут голыми. После этого я велел всем людям раздеться догола, так как вся их одежда и прочие вещи были пропитаны ядом. Кто-то из ребят Кота оказался человеком очень предусмотрительным и прикупил на складе тысячи три больших, чёрных полиэтиленовых мешков для мусора. В одни люди складывали свою одежду, а другие надевали на себя вместо рубашек.

Вскоре возле тамбура выросла большая гора чёрных мешков и когда все люди избавились от своего отравленного барахла, я сотворил большого призрачного помощника и тот выбросил груду мешков наружу. Она попросту выдавилась из тамбура, как чёрная паста из тюбика. Если до того момента запах яблок нейтрализовали одежда и вещи людей, то как только мы от них избавились, он стал быстро усиливаться и одна девочка радостным голоском громко сказала:

— Мамочка, яблоками пахнет.

Ей тут же вручили большое красное яблоко и малышка весело им захрумтела. Наши целители довольно подробно рассказывали людям, как мы будем их лечить, но самое главное, говорили, что теперь их всех обеспечат и жильём, и деньгами на первое время, и помогут им всем устроиться на хорошую работу.

А ещё они рассказывали им о том, что Лида Петрова, курянка, вместе с множеством людей создаёт сейчас новую партию и эта партия ставит перед собой только одну цель, вытащить экономику все страны из кризиса, навести порядок в стране и восстановить всё то хорошее, что в ней было в советское время, не разрушая ничего того, чего всё-таки удалось достичь полезного и нужного за минувшие двадцать пять лет. Ну, а я, поговорив с Мамонтом, тут же известил жителей посёлка Глухой о том, что из дома отдыха "Сосновый бор" в самое ближайшее время выедет в Курск несколько десятков человек, чтобы купить им отличную, добротную и красивую одежду, всё необходимое на первое время, а пригонят комфортабельные автобусы к безопасному месту. Учредительная конференция уже завершала свою работу, так что никто не останется без крыши над головой. Подождав ещё пару часов, как только запах яблок сделался настолько сильным, что они мерещились мне в каждом углу, мы приступили к работе.

Между тем синеватое облачко снаружи стало не то что бы иссякать, но всё же вернулось в лес, испачкав при этом снег и не только его. В общем я ни за что на свете не рискнул бы выпускать людей наружу, да, и сам бы не стал выходить. Не думаю, что потеря трёх джипов, двух военных грузовиков и одной корейской иномарки, как ещё десятка автомобилей, имевшихся в посёлке, является такой уж невосполнимой. Со всей этой дрянью мне ещё предстояло разобраться, но в данную минуту самым главным для меня было здоровье всех этих людей. О том, чтобы хоть на секунду включить прялку, у меня даже не возникало мысли. Красномордый ведь сам нарвался. Сиди он тихо, и его судьба точно изменилась бы и он не погиб бы при взрыве. Ну, как раз кто-кто, а лично я об этом совершенно не жалел, хотя одна женщина и плакала, сидя на кушетке, наверное по поводу его кончины. К ней-то я и подошел к первой, попросил лечь на кушетку и, беря её за руку, вполголоса спросил, садясь на табурет:

— Он был вашим мужем?

Ты горестно усмехнулась и ответила:

— Нет, братом. — И тут же взволнованно сказала — Ну, почему эту сволочь не разорвало на кусочки раньше? Он же столько зла людям причинил. Веру, подругу мою, которая за него замуж вышла, в гроб беременную загнал, а сколько людей от его гадских бомб погибло. Я знала про всё, но боялась сказать об этом даже Вере, он же меня мигом убил бы.

Погладив её по руке, я тихо сказал:

— Мне тоже очень жаль, что вас и Веру никто не защитил, но вы ещё молодая, сейчас я вас вылечу и вы заживёте теперь счастливой жизнью и проживёте очень долго. — После этого я всё же не удержался и спросил — А его дружки тоже местные?

Женщина, ей было лет сорок на вид, отрицательно помотала головой и с горестным вздохом ответила:

— Только трое, остальные из Курска и вот ведь что самое обидное, у нас тут все чем-нибудь болеют, а этих ничто не брало. Видно их тот дьявол специально не трогал. Ох, если бы вы только знали, сколько я от них натерпелась. Убила бы, гадов. Всех.

Я вздохнул, подумал немного, и спросил:

— Как вас зовут?

— Настя, — ответила мне женщина и я спросил её:

— А хотите, Настенька, я вас тоже целительницей сделаю и тогда вы сможете принести людям очень много добра и пользы, раз ваш брат делал им только зло?

Женщина напряглась и сказала:

— Хочу, очень хочу, но я ещё хочу, как и ваш друг, уничтожать таких выродков, как эти, которых он взорвал.

— Ну, этого я не буду тебе гарантировать, Настюша, а вот целительницей я тебя точно сделаю. — Ответил я с улыбкой.