ГЛАВА 16

Хадик вскоре вернулся в сопровождении мужчины с маленькими проницательными глазами. Мэл мгновенно проснулся и приподнялся.

— Он займется вашим другом, — успокоил его алхимик, представляя ему незнакомца. — Вы следуйте за мной.

Вместе они пробежали по улочкам Эль-Задина, где горожане все еще оплакивали своих близких и ужасались разрушениям. Они поднялись по ступенькам, ведущим в покосившийся дом с беленными известью стенами, с террасой и внутренним садом. Хадик вошел туда без разрешения, Мэл последовал за ним, и они проникли в большой зал, почти все стены которого были покрыты картами неба и земли, а также странными диаграммами. Другая часть комнаты была занята внушительной библиотекой. Потолком служил купол из кованого железа, под которым был возведен стеклянный свод с медными окнами.

Там, за столом, заваленным сотнями пергаментных свитков, сидели Фатум, два других муэдзина и Сильвиэль.

Мэл и Сильвиэль пожали друг другу руки.

— Где Коум? — поинтересовался пегасиец.

— Он ранен. Этот человек поместил его в надежное место и осмотрел его. Сейчас им занимается хирург.

Мэл окинул взглядом зал и заметил, что из соседних комнат доносятся шум шагов и звук разговоров. За этими стенами суетилась толпа слуг, словно муравьи в муравейнике.

— Что именно здесь готовится?

— Господин как раз собирался мне это объяснить.

Муэдзин по имени Асам снял свои очки и положил ладони на широкий лист бумаги, исчерченный геометрическими фигурами и вычислениями.

— Ликорнийский народ вот уже много столетий изучает звездные скопления, — начал он слегка дрожащим голосом. — Нам давно известно, что в них можно увидеть отражение волшебных потоков, как Волн, так и Темных Троп. Мы создали эту дисциплину, наблюдая за Единорогами, которые задумчиво прогуливались, подняв морду к ночному небу. Случалось и так, что несколько затерянных в пустыне Единорогов образовывали своими рогами рисунки основных созвездий…

— Прошу прощения, Асам, но у нас нет времени, — прервал его Фатум.

— Гм, да, прошу меня извинить. Астрономия позволила нам различить в движениях звезд отражение Темных Троп. Свитки, которые вы видите перед собой, зафиксировали эти наблюдения.

— Зачем нужно искать на небе то, что мы уже видим в долине? — раздраженно спросил Мэл.

— Чтобы увидеть недостающее, — снисходительно ответил ему Асам. — Видите ли, звезды показывают нам то, чего мы не можем различить на земле, а именно, разветвление Темных Троп.

Он смахнул несколько листков со стола, вытащил свиток пергамента и развернул его перед фениксийцами. Кусок пергамента был испещрен сложными схемами, похожими на лабиринт или на генеалогическое древо.

— Темные Тропы не развиваются прямолинейно. На этих свитках виден их путь, и мы можем создать их маршруты.

— С какой целью? — спросил Сильвиэль.

— Некоторые из наших слуг побывали в долине. Не привлекая внимания сражавшихся, они слушали песок.

— «Слушали»? — удивился Мел.

— Именно так, — вмешался Фатум. — Некоторое время спустя после того, как харонцы проникли в Ликорнию, они использовали теллурическую магию пустыни.

— В точности как Волна орошает пустыню… — сказал Мэл, вспомнив то, что объяснил ему Коум вскоре после ритуала в оазисе.

— …Темные Тропы имеют более тонкие злокачественные разветвления, чем можно было предположить, — согласился Фатум. — Благодаря этим данным писцы Асама могут создать карты и обозначить на них слабые места харонской паутины.

— Необыкновенно! — воскликнул Сильвиэль. — Но почему вы не воспользовались этим раньше?

— Как я вам уже говорил, я относился к этой затее достаточно скептически, не веря, что эти карты можно немедленно применить. Это долгая работа. До сих пор я не видел, какую конкретно пользу можно было из нее извлечь.

— Что заставило вас изменить точку зрения? — спросил Мэл.

— Я поведал Фатуму о миссии Януэля, — сказал пегасийский монах.

— Тогда я увидел одну возможность, — продолжал муэдзин. — Ваши Фениксы тоже могли бы слушать песок и установить связь между слабыми местами Темных Троп и брешами в стене Пепла?

— Тогда Януэль мог бы совершить ритуал Возрождения, находясь в более выгодном положении, — понял Сильвиэль.

Фениксийцы изумленно молчали. Они не обладали необходимыми познаниями, чтобы оценить новые возможности. Лишь Великие Мэтры могли бы сказать это или сам Фарель. Но их больше не было…

— Каким образом возможно разорвать эту связь? — спросил Сильвиэль.

Фатум жестом переадресовал этот вопрос Асаму, который приказал принести черную шкатулку, инкрустированную золотом. Когда он открыл ее, зал озарился медным светом.

В шкатулке лежал резной рог, напоминавший стекло тончайшей работы. Его контуры, казалось, двигались, но было невозможно определить, была ли это световая иллюзия или реальность.

— Рог-кристалл — это чрезвычайная редкость, — сказал Асам. — Он способен растворить узлы в разветвлениях Темных Троп.

— Я готов встать во главе экспедиции, — объявил Мэл, подняв свой меч с желтыми отблесками. — Соберите воинов, которые будут сопровождать тех, кто должен погрузить эти рога в песок.

— Мои братья возродят Фениксов и заставят их искать слабые точки, — добавил Сильвиэль, мысленно спрашивая себя, каким образом они собирались это сделать.

— Остается одна проблема, — Хадим впервые вступил в разговор.

Его длинные волосы, выбившиеся из-под тюрбана, вились по плечам. Мэл отметил его крючковатый нос предвестника беды.

— Узлы спрятаны глубоко под землей. Нужно будет рыть ямы, чтобы добраться до них и погрузить рога-кристаллы. Харонцы никогда не дадут вам столько времени.

Когда закат окрасил в алый цвет ликорнийские дюны, аспидяне вошли в Эль-Задин.

Этой лихорадочной ночью, пока войска, высадившиеся в Аиффазе, занимали позицию, в город словно влились новые силы.

Зоран, генерал аспидян, весельчак впечатляющей наружности, превосходил ростом большинство мужчин своего народа. Его угловатое, словно пронзенное вечно прищуренными глазами лицо, украшенное рыжими усами, дышало суровостью и упрямством. Квадратные плечи облегала шафранного цвета униформа с зелеными чешуйками.

— Берега Аспидов больше нет, — с места в карьер объявил он, войдя в штаб муэдзинов.

Эта новость поразила всех собравшихся. Муэдзины и фениксийцы поникли, словно растения под тропическим ливнем. Все думали, что если аспидяне могли позволить себе послать подкрепление, то это потому, что они одерживали победу на своей земле. Все оказалось как раз наоборот.

— Наши войска погибли, а города пали, — добавил генерал низким голосом. — Первым пал Офрот… Войска ушли на юг, куда нас загнали харонцы. Мы рассчитывали на помощь Тарасков. Увы! Их потопили Темные Тропы. Если бы вы только видели эти огромные черные волны…

Рассказ Зорана был полон ужасных подробностей. Аспидяне терпели поражение за поражением, их надежды рушились одна за другой с самого начала войны.

— Я выбрал изгнание. Войска, пришедшие сюда под моим командованием, — половина того, что осталось. Генерал Картан повел другую половину в море Слоновой Кости, по направлению к Земле Василисков.

Молчание собравшихся дало ему понять, что до них не доходило никаких вестей об этом. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— В конце концов, мои войска отдохнули во время путешествия. Мы высадились в Аиффазе. Жители прибрежных деревень дали нам лошадей, чтобы мы смогли до вас добраться.

— Генерал, теперь моя очередь объяснить вам, как вовремя прибыло ваше подкрепление…

Фатум кратко обрисовал ситуацию. Он догадывался, что генералу хотелось знать все детально, но было жизненно важно немедля организовать защиту.

— Сколько у вас людей? — спросил Хадим, как только Фатум закончил рассказ.

— Около тысячи воинов, — гордо ответил аспидянин. — Шестьсот пехотинцев, триста лучников, сотня всадников, катапульты, балисты… и монастырь Шелковистых.

При этих словах муэдзины задрожали.

— Что касается вашей стратегии, направленной на то, чтобы остановить Темные Тропы, — продолжал Зоран, — я, как и вы, считаю, что рыть ямы бесполезно. Ваше рвение смогло сдержать наступление харонцев, и это настоящее чудо! Но я достаточно времени провел на поле боя и уверяю вас, если вы вздумаете остановиться, чтобы погрузить в песок рога-кристаллы, вас изрубят на мелкие кусочки. Нет, лучше всего действовать изнутри.

— Что значит?.. — поинтересовался Сильвиэль.

— Мы также взяли с собой пять Аспидов, — сказал генерал.

Его собеседников снедало любопытство. Увидеть живого Аспида было большой редкостью! Эти Хранители любили темноту и практически никогда не вылезали наружу. Никто не знал, как их служители умудрялись общаться с ними под землей. Искусство управлять Хранителем было тайной за семью печатями, и искусство мэтров Аспидов, в отличие от Возрождения Фениксов или посвящения Единорогов в пещерах пустыни, никогда не выходило за пределы их ордена.

Зоран, казалось, угадал намерение фениксийцев и муэдзинов и коротко сказал:

— Мэтры будут действовать вдали от любопытных взоров. Я уже могу вам сказать, что они проникли под землю, к северу от крепостной стены.

На лицах ликорнийцев и Сильвиэля отразилось разочарование, но Мэл думал лишь о главном преимуществе, которое давали им аспидяне.

— Достаточно болтовни, нужно действовать, — сказал он.

— Ты прав, мой мальчик, — подтвердил генерал, вставая со своего кресла, чтобы получше рассмотреть собравшихся. — Я думаю, каждый знает, что должен делать.

Сквозь стеклянный купол в зал проникали карминные сумерки.

Вдали, в кровавой долине, продолжали сражаться ликорнийские отряды. Те, кто был вооружен фениксийскими мечами, руководили маленькими группами солдат, которые едва держались на ногах. С крепостных стен Эль-Задина уже давно был дан приказ об отступлении, но воины были будто загипнотизированы непрекращающимся боем и не обратили на этот сигнал никакого внимания: машинальными жестами они вновь и вновь скрещивали мечи с харонцами, обрушивая удары на почерневшую сталь, а когда они умирали, из их задыхающихся легких не вырывалось ни одной жалобы.

Новые батальоны, появившись из Темных Троп, миновали разрозненные отряды ликорнийцев и с ревом приблизились к городу. Они были уверены в победе.

Лучники аспидян расположились в два ряда. Они натянули тетивы и выпустили стрелы. Первый ряд харонского войска пал, усеянный стрелами. Лучники отступили, чтобы достать новые стрелы, уступив место второй линии. Еще одни ряд харонцев рухнул на землю.

Священники дали всем солдатам по черному шарику, который надо было положить под язык. То была свернувшаяся кровь Аспидов, которая обостряла зрение, так что даже в темноте они видели как при дневном свете. У харонцев не было такого преимущества.

Затем вперед выступили пехотинцы. Маслянисто светящееся вооружение придавало им вид гигантских рептилий, ползущих по песку. Без единого слова, без единого крика они распространились в пустыне и заключили харонцев в мрачные объятия.

Генерал Зоран был среди них. Он отказался остаться в арьергарде. В его опытных руках широкий резак означал смертный приговор: он размеренно обрушивал его на всех врагов, до которых мог достать, и даже не пытался их прикончить. Он продвигался вперед, оставляя это на долю солдат.

Он был явно рад возможности отомстить. Благодаря рвению и мужеству ликорнийцев черные орды больше не казались непобедимыми.

Видя обступившую их толпу, харонцы принялись защищаться с удвоенной силой, беспорядочно атакуя аспидян. Они были в ярости от того, что им не удалось захватить столицу Ликорнии, снедавшее их раздражение не давало им слышать даже приказы, отдаваемые властителями Харонии. Некоторые из предводителей были затоптаны в знак протеста.

Тут заговорили балисты и катапульты, и небо осветилось кометами. В тылу харонцев появились языки пламени, враг запаниковал.

В это время на флангах вышли из засады всадники аспидян, застав врасплох гнилостные войска харонцев. Они гордо шли к своей цели. Их тонкие и легкие мечи проникали в ряды черных орд, все больше разрушая порядок их продвижения.

Асам открыл шкатулки черного дерева и церемонно передал семь рогов-кристаллов Эль-Задина мэтрам Аспидов. Муэдзин едва различал их в темноте палатки. Лагерь аспидян был разбит на севере города, там находились запасные лошади и оружие. На территорию лагеря, выбранную жрецами, не проникал ни один луч света.

Асам заметил лишь контуры приникших к земле людей, служивших Хранителям-рептилиям. Их абсолютно гладкие руки схватили рога. Асам вздрогнул. Он хотел было дать несколько советов, но жрец внезапно опустил занавеску.

— Все готово, — только и сказал Фатуму и фениксийцам муэдзин, покидая лагерь.

Сами аспидяне должны были погрузить рога-кристаллы в нужные места. Люди муэдзинов должны были провести их туда, шагая в соответствии с определенным ритмом. Подземные Хранители должны были следовать за эхом их шагов.

Хадим положил свитки на землю и, опустившись на колени, указал дорогу горстке юных ликорнийцев. Им не хватало опыта, но маленький рост и легкость движений отлично подходили для этой затеи.

Мэл ожидал неподалеку возвращения Хадика. Наконец алхимик появился, держа в руке факел.

— Ну?

— Ваш друг выздоровеет, — улыбнулся бородач.

Мэл с облегчением закрыл глаза. Затем он поправил свой черный плащ. Сильвиэль велел ему быть наготове. Из семи отрядов одним командовал Мэл, другими — ликорнийцы.

Сильвиэль тоже хотел пойти, но фениксийцы сочли, что он должен остаться в Эль-Задине. Поскольку Коум был неподвижен, Сильвиэль становился негласным главой лиги фениксийцев Альдаранша в изгнании.

— Вы, разумеется, имеете в виду гильдию Эль-Задина? — с добродушной иронией спросил Фатум.

Муэдзин и пегасиец питали друг к другу обоюдное уважение, которое при благоприятном ходе войны должно было превратиться в настоящую дружбу.

Семь отрядов хранили молчание, пока Сильвиэль желал удачи Мэлу, повторяя заповеди Завета.

Затем один из офицеров аспидян дал им по черному шарику и предупредил, что Аспиды теперь поступают в их распоряжение. Отряды растворились в ночной тьме.