"За дверью в лето" - читать интересную книгу автора (Грязнов Николай)

Глава 3

Как бы голод не мучил Роджера, но снобистская привычка питаться в комфортных условиях сработала и на этот раз. Не знаю, почему, но обладателей халявной колбасы чаще всего тянет на самую верхотуру. Начинающий турист, кое-как выбравшийся из кризисной ситуации, не посмел нарушить священную традицию. Поднявшись на уединенный холмик, с которого открывался замечательный вид на морское побережье, малыш отдался наслаждению со всей страстью гурмана, только что сорвавшегося с диеты.

Впрочем, он не был бы настоящим леомуром, не умей делать несколько дел одновременно, поэтому процесс насыщения никак не препятствовал обзору местности. Необходимо заметить, что увиденное не слишком обрадовало странника. Трасса, вдоль которой он планировал возвращаться домой, дальше по маршруту выписывала замысловатые петли по горным кручам. Мерно жующий лиат даже пожалел, что последний час путешествия со слугами посвятил контролю сознания сопровождающих и почти не смотрел по сторонам.

Его внимание неминуемо привлекли бы многочисленные туннели, через которые время от времени проходили вычурные петли горного серпантина. Не то чтобы юноша боялся замкнутого пространства, но после встречи с фарлахом и шоргом сама мысль об отсутствии вариантов выбора путей отступления вызывала у него настороженность.

Ниже трассы, почти вдоль линии морского побережья, проходила рельсовая дорога, отличающаяся завидной прямолинейностью. К сожалению, ее колея тоже на краю зоны видимости беспардонно скрывалась в туннеле. Насколько помнил юный географ, обе трассы вели в нужном ему направлении, по крайней мере, ближайшие несколько десятков километров. И все же, пешему путешествию леомура, по-видимому, подходил конец. Уж больно сильным было его нежелание соваться в подземные коридоры.

Для того чтобы воспользоваться транспортом, необходимо было либо незаметно подсесть на плохо охраняемую повозку, либо взять под контроль слуг, управляющих ею. И то, и другое грозило возможными нарушениями режима анонимности, поэтому следовало соблюдать осторожность и деликатность. Проблема заключалась в том, что помимо строгих ограничений на внешнее проявление разумности существовало негласное табу на переманивание слуг.

Другими словами, Роджер не имел права полностью взять чужих кобортов под контроль и заставить их доставить его до конечного пункта назначения. Допустимым считалось легкое вмешательство ради попутного перемещения в экстренном случае. Впрочем, понятие экстренности не было определено строго, что оставляло варианты выбора.

Тем не менее, даже для слабого вмешательства требовалось время, а вблизи импровизированной столовой на вершине холма стоянок машин не наблюдалось. Дожевав аппетитные колбаски и насытившись на сутки вперед, странник задумался о выборе места для проведения операции под кодовым названием «попутка». В условиях горного серпантина это задача казалась трудно разрешимой. Лишь несколько минут спустя острому глазу леомура удалось разглядеть относительно ровный и плоский участок дороги с площадкой для временной остановки.

Спуск к ней прошел без осложнений, труднее оказалось выбрать позицию, которая обеспечивала бы скрытность и быстрый доступ одновременно. Впрочем, удачное использование складок местности и легкий макияж каменистой поверхности позволили находчивому партизану кое-как решить и эту задачу. За время, потраченное на формирование укрытия, по трассе проехало несколько машин. Чаще всего Роджер успевал залечь или укрыться, но один раз пришлось отводить глаза. Действовал он по наитию, опасаясь ненароком нарушить режим. Как любил повторять учитель, при активных действиях перестраховка вредит редко, а спасает часто.

Эксперимент с отводом глаз еще раз показал сложность задуманной им операции. На высокой скорости перемещения эмосы водителей и пассажиров представляли собой размазанные по пространству росчерки. В подобных условиях даже разглядеть их толком не всегда получалось, а уж взять под контроль было под силу, наверно, только самым лучшим из соронгов.

Впрочем, молодой лиат рассчитывал, что ему потребуется лишь слегка вмешаться, чтобы уломать водителя остановить машину. Перехватывать управление он планировал уже в стационарных условиях. Но, как оказалось, в отношении чересчур быстро мчащихся экипажей его сноровки не хватало даже на локализацию искорки в астрале.

Заняв тщательно подготовленную позицию, противник пешего туризма запасся терпением с твердым намерением дождаться водителей, отдающих предпочтение тормозам. Не прошло и пяти минут, как после нескольких промчавшихся со свистом автомобилей из-за поворота показалась старенькая колымага с коптящим двигателем. На такой скорости задача подчинения сознания одинокого коборта за рулем не вызвала затруднений. Роджер даже успел внушить ему наличие серьезных перебоев в работе двигателя. Нельзя сказать, что это был совсем уж бессовестный обман, скорее, легкое преувеличение и без того существовавших проблем.

Вылезший из машины индивид никакой симпатии не вызывал, скорее наоборот, он откровенно нервничал, ругался и непрерывно оглядывался. Подняв капот, горе-водитель тупо уставился на заглушенный двигатель, почесал в затылке и начал суматошно дергать провода. Погрузившись в его почти нетронутое цивилизацией сознание, юноша понял, что устройство автомобиля для жителя гор представляло собой ребус сложнее трехмерного кроссворда. Еще труднее дремучему горцу оказалось справиться с экзаменом по географии. На вопрос лиата о пункте назначения его мозг формировал устойчивый образ «после двух поворотов направо».

В первый момент леомур решил, что водитель является свободным кобортом, но, присмотревшись внимательнее, разглядел на эмосе четланина затертую искорку тавро. Оказалось, что даже такой ужасный и никуда не годный субъект имеет хозяина, правда, прочитать имя последнего так и не удалось. Если и до того Роджеру казалось, что поведение остановленного им извозчика говорит о наличии проблем с законом, то теперь исчезли последние сомнения.

Сложности судопроизводства у леомуров привели к тому, что большинство дел по хищениям решались силовыми разборками без обращения в волокитные инстанции. По этим причинам кое-кто из считающих себя крутыми порой осмеливался вступать на скользкую дорожку преступности. Любитель чужого имущества понимал, что всерьез за него примутся только в случае совсем уж откровенного беспредела.

Правда, не стоило забывать и о судебной системе четлан с их службами розыска и следствия. Ввязываться в подобные игры было себе дороже, не хватало еще погони со стрельбой. Кроме того, где-то поблизости своего недалекого слугу без всяких сомнений поджидал хозяин, сталкиваться с которым у юноши не было никакого желания. По всем здравым соображениям, это выросшее, но так и не повзрослевшее, дитя гор было необходимо отпустить, и как можно скорее.

Однако прошло еще почти четверть часа, прежде чем лиату удалось освободить площадку для заманивания новых кандидатов в перевозчики. Горе-механик, беспорядочно дергая провода, сумел-таки окончательно вывести из строя и так едва дышащее произведение технического искусства. Пришлось Роджеру, столь же слабо разбирающемуся в устройстве автомобиля, рыться в мозгах горца, восстанавливая картину суматошного ремонта. Обнаружив провод, не возвращенный «умельцем» на место, он подсказал распальцованному водителю причину неполадок.

Восхищенный собственной сообразительностью коборт быстро исправил неисправность, взревел двигателем и, победно цокая языком, вдавил педаль газа. Окутав леомура едким дымом, развалюха стартовала с резким проворотом колес. Один из вылетевших мелких камней пулей пронесся в считанных сантиметрах от виска путешественника. Если б поклонник автостопа верил в бога, он бы перекрестился, избавившись от подобного кандидата в слуги, даже временные.

Роджеру тут же вспомнился давний спор матери с отцом по поводу гуманизма в отношении кобортов. Отец, занимавший высокий пост в совете управления, считал, что отмена жесткой селекции при производстве слуг резко понизила качество вспомогательной расы. Мать, будучи специалистом по творческой генетике, отвечала, что широкий спектр мутаций открывает богатые возможности для выведения новых пород, и гуманизм здесь не причем. А маленькому Тобио, росшему в интеллигентной среде четлан, было жалко добрых и ласковых слуг, он не мог понять, почему его родители — такие черствые. Столкнувшись с пустоголовым и самовлюбленным бандитом, он сделал первый шаг к пониманию позиции отца.

Переведя дух и выбравшись из пучины воспоминаний, юноша приготовился к встрече с новыми извозчиками, которые не заставили себя долго ждать. Из-за поворота со скоростью катафалка выкатил роскошный лимузин. За его рулем сидел старенький коборт, что объясняло темпы перемещения транспортного средства. На соседнем сиденье восседала столь же древняя кобортиха, распахнувшая окно и жадно хватавшая ртом свежий горный воздух. Ей было откровенно жарко, несмотря на то, что солнце уже почти что село, и слабый ветерок приносил если не прохладу, то хотя бы отдохновенье от полуденного зноя, как сказал бы поэт.

Машина была шикарная, управление столь изумительно вышколенными слугами не представляло никаких сложностей, даже не надо было придумывать повода для вмешательства. Лежащий в засаде лиат едва заметно усилил ощущение духоты в сознании старушки, и пассажирка буквально взмолилась об остановке. Зная, какими трогательными становятся отношения между супругами четлан в преклонном возрасте, леомур не сомневался в том, что водитель неминуемо откликнется на ее просьбу.

Какова же была радость голосующего, когда он понял, что пожилая чета едет в нужном направлении почти до самого конечного пункта назначения странника. Ему даже не пришлось подталкивать мысли коборта в область географии, тот сам начал обсуждать маршрут со своей второй половиной. Уже спустя пару минут Роджер знал их точное расписание движения.

О лучших попутчиках можно было только мечтать. Не теряя времени, бывший турист занялся разработкой плана по превращению себя в пассажира роскошного лимузина. Между делом он решил уточнить, где находится хозяин остановленных им слуг, чтобы избежать нежелательной встречи для выяснения экстренности его потребностей.

Каким же сильным было разочарование леомура, когда он понял, что искомый объект преспокойно посапывает на заднем сидении автомобиля. Обрадованный доступностью добычи лиат примитивно проворонил тускленькую искорку заторможенного эмоса. Дремлющий владелец машины не проснулся лишь потому, что вмешательство в сознание подконтрольных ему слуг было мизерным.

Растерявшийся злоумышленник постарался как можно быстрее удалить следы своего вмешательства, вернув кобортихе ощущение легкости дыхания. Посвежевшая четланиха тут же бодро объявила супругу о готовности продолжить поездку, и вожделенный лимузин неспешно выполз на дорожное полотно.

И все же излишняя поспешность отступательных действий Роджера сыграла свою роль. Хозяин престарелых кобортов почувствовал какие-то проблемы в системе управления слугами и проснулся. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы обнаружить источник возмущения. В результате владелец автомобиля выглянул из окна лишь в тот момент, когда лимузин уже приближался к следующему повороту.

Тем не менее, леомуры увидели друг друга. Более того, юноша узнал в хозяине роскошного лимузина «борова», встреченного им на диване небогатого домика с колбасками. Что самое удивительное, он успел разглядеть в глазах толстяка удивление, словно тот тоже узнал Роджера. А ведь малыш был твердо уверен, что они никогда не встречались ранее.

В этом было так много странного и загадочного, что невезучий поклонник автостопа даже растерялся. Он совсем не подумал о том, что толстяк может захотеть вернуться и разобраться с нахальным разбойником. Только заметив, как желанный лимузин на очередной петле серпантина скрывается в жерле одного из туннелей, лиат выдохнул с облегчением.

Ломать голову над шарадами было бессмысленно, у юного следователя явно не хватало информации. Сейчас ему следовало сосредоточиться на главной задаче поиска попутной машины. Упрямый леомур еще раз утрамбовался в своем импровизированном укрытии и перешел в режим ожидания. На сей раз лежать в ямке пришлось долго, все водители куда-то отчаянно торопились, словно чувствовали засаду на горном склоне.

Наконец, из-за поворота показалась огромная крытая повозка, в простонародье именуемая фурой, которая едва ли могла поместиться на площадке для экстренной остановки. Тем не менее, утомленный ожиданием Роджер, обнаружив в кабине одинокого водителя без малейших признаков тавро на сознании, решил пойти ва-банк. Груженая машина с трудом преодолевала подъем, который на данном участке можно было назвать умеренным, и у леомура было достаточно времени на любые действия.

Понимая, что никакие рациональные причины не заставят водителя припарковать длиннющий сарай на таком маленьком пятачке, лиат попробовал захватить полный контроль. Без лишней дипломатии он приказал коборту остановиться. Фура послушно затормозила, но оказалось, что четланин был свободным от меток неслучайно. На команду выйти из машины и открыть дверь с другой стороны, водитель отреагировал как-то странно, замешкавшись в своей кабине.

Когда же он показался из-за огромного носа грузовика, в его руке, слегка отведенной в сторону, была зажата тяжелая железная палка. Покопавшись в мозгах агрессивно настроенного извозчика, Роджер обнаружил два незнакомых слова: «дальнобойщик» и «монтировка». Коборт дернулся, словно чужое проникновение в его сознание причинило ему боль, замахнулся железякой и закричал, обращаясь к кому-то за спиной вжавшегося в землю леомура:

— Выходи, сволочь! Что ж ты прячешься? Испугался?

Стало ясно, что беснующийся четланин хорошо чувствовал ментальное воздействие, при этом он даже неплохо определял направление, откуда исходило вторжение. Ему, конечно, и в голову не могло прийти, что на практически плоской площадке можно было укрыться от его пылающего гневом взора. Поэтому свои выкрики водила обращал куда-то вверх, к горным склонам и даже вершинам.

С другой стороны, сделай он еще несколько шагов в нужном направлении, и малыш оказался бы перед ним, как на ладони, беспомощный и беззащитный. К счастью, в этот момент из-за встречных поворотов показались сразу два автомобиля, свободно разъехаться которым помешала фура, почти целиком оставленная на проезжей полосе. Вынужденный пропускать встречную машину водитель возмущенно посигналил обнаглевшему дальнобойщику, разгуливающему по склону с монтировкой в руке.

— Ага, сейчас! Ты еще мне указывать будешь, — раздраженно выпалил шоферюга, но, поняв, что выглядит со стороны странно, еще раз погрозил вершинам железкой и полез обратно в кабину.

Все время, пока неповоротливая громадина тащилась до ближайшего поворота, выдохнувший с облегчением юноша размышлял о том, как непросто приходится ее хозяину в жизни. Мало того, что он постоянно ощущает вторжение в собственные мозги, так еще и не может признаться друзьям, что слышит голоса в голове, из опасения оказаться в психушке. Удивительно, что несчастному вообще удалось сохранить свою психику нормальной, хотя диапазон нормы у кобортов благодаря стараниям генетиков допускал весьма серьезные отклонения.

Только когда сарай на колесах скрылся за поворотом, до Роджера дошло, что он находился на волоске от нарушения режима анонимности. Как ни удивительно, это обстоятельство обеспокоило его гораздо серьезнее, чем угроза расстаться с жизнью. Ведь преступник терял не только право на жизнь, но и уважение друзей.

Напряжение нарастало, солнце тонуло в море, времени на поиски попутки практически не оставалось. В темноте слепящие фары не дадут возможности контролировать обстановку на должном уровне. Легковушка с тремя четланинами внутри показалась из-за поворота в тот самый момент, когда нервозность молодого путешественника достигла критической отметки.

Наверно, именно поэтому он и решился действовать, оправдывая собственную смелость тем, что за рулем находилась молодая кобортиха, а на заднем сидении — два ее разнополых детеныша. Почувствовав, что маленькая четланиха давно уже хочет в туалет, леомур слегка усилил ее нетерпение, вызвав бурную реакцию малышки. К сожалению, юная мамаша оказалась чересчур заторможенной, и лиат был вынужден подсказывать ей решение. Даже с внешним управлением светловолосой дамочке пришлось сдавать задом, чтобы заехать на площадку.

Когда маленькая кобортиха выскочила из машины и ломанулась мимо затаившегося партизана в кусты, ее мамаша едва успела приоткрыть дверь и крикнуть ей вслед:

— Осторожнее, ноги не переломай. Ну, а ты-то куда? — Последняя фраза относилась уже к четланенку, который выскочил из машины и рванул через дорогу.

— Я тоже хочу, — непослушный нахаленок скрылся в кустах напротив, а флегматичная мать только обреченно пожала плечами.

Убедившись в отсутствии хозяина внутри салона, Роджер попытался выяснить направление движения веселой семейки. Четлане не переставали удивлять юного странника. Оказалось, что дамочка возвращается домой из соседнего города, куда ездила прошвырнуться по магазинам. Малыши же увязались за безотказной мамашей, чтобы не скучать в одиночестве. Юноше доводилось слышать о бессмысленности времяпрепровождения кобортов, предоставленных самим себе, но действительность существенно превосходила слухи.

С точки зрения поиска извозчиков, безалаберность молодки была даже на руку леомуру, который начал мягко обрабатывать сознание четланихи. Ему уже было все равно, куда ехать, хотя бы и до ближайшего городка, лишь бы убраться с надоевшего склона. Владелица автомобиля вышла из-за руля и полезла в багажник за какой-то ерундой, что было частью плана потенциального попутчика.

В этот момент ситуация на склоне изменилась, и далеко не в лучшую сторону. Из-за поворота сверху на высокой скорости вылетел спортивный автомобиль, за рулем которого сидел молодой безбашенный коборт с сигаретой в зубах. Мощный двигатель на малых оборотах работал практически бесшумно, поскольку водитель использовал инерцию спуска. Если бы не тонкий слух леомура, он бы так же, как и коборты, не заметил приближения лихача.

В принципе, пролетающий мимо автомобиль мало интересовал автостопщика, но привычка держать все под контролем сработала и на этот раз. Почувствовав неладное, лиат прекратил обрабатывать сознание дамочки и обнаружил причину собственной тревоги. Безбашенный четланенок вылезал из кустов с намерением рвануть бегом через трассу. Попытка ментально остановить упрямого и своевольного озорника, не слышащего несущейся вниз машины, с треском провалилась. Малыш стряхнул путы контроля как липкую паутинку.

До беды оставались считанные секунды. Роджер пулей выскочил из засады и метнулся наперерез летящей сверху угрозе. Лихой курильщик не успел даже сообразить, что такое мелькнуло перед ним на дороге. Рефлексы сработали автоматически, и визг тормозов заставил четланенка замереть на месте. Ему тоже показалось, что какая-то тень пронеслась над дорогой, но малыш отнес ее на счет гоночного автомобиля, напугавшего его до икоты.

Всполошившаяся мамаша вывернулась из багажника, бросилась к чаду сразу после того, как гонщик скрылся за поворотом дороги, закудахтала и потащила его в машину. Маленькая четланиха, просидевшая весь эпизод в кустах, вернулась почти одновременно с братом и матерью. Напуганная кобортиха погрузила детей в салон и стартовала, излишне не задерживаясь. Выбравшись из узкой щели между камнями, в которую он забился после лихого броска под колеса болида, юноша вышел на дорогу.

Выдохнув, он уставился на черные следы от протектора на полотне. Об этом эпизоде своей жизни леомур едва ли решится когда-нибудь рассказать наставнику. Большей глупости, чем рисковать своей жизнью ради детеныша кобортов с проблемами в системе управления, и придумать трудно. Только стоя на полотне автострады, Роджер понял, насколько близко от него пронеслась смерть, ведь не заметь лихач метнувшейся под колеса тени, они могли и не разминуться.

Запоздалая лихорадка сотрясла тело лиата. Ему, так же, как и маленьким кобортянам, захотелось посетить кустики, при этом возникло острое желание убраться как можно дальше от места засады. Поднявшись на вершину ближайшего холма, спаситель четланенка избавился от лишней жидкости и нервного тремора. Вдохнув полной грудью свежий горный воздух, он уставился на солнце, почти полностью погрузившееся в море.

Надо было решать, что делать дальше. Операция «попутка» провалилась ко всем чертям, и Роджеру даже не хотелось смотреть в сторону площадки с укрытием. Хорошо, что интуиция все-таки сломила ослиное упрямство сознания, заставив бросить взор на место засады. По трассе в направлении места его недавнего лежбища крадущейся походкой пробирался шорг. Хотя солнце уже практически окунулось в море, света последних лучей вполне хватило юному наблюдателю, чтобы узнать «старину» Барни.

Раздумывать над тем, что ненавистник лиатов делает так далеко от охраняемого двора, было некогда. Вероятность того, что он искал кого-либо другого, была смехотворной. Леомур не сомневался, что где-то поблизости незаметно подкрадывался и приятель шорга Гризли. По-видимому, верткому лиату все-таки удалось задеть самолюбие сладкой парочки.

Пришло время действовать. Для того чтобы оторваться от преследователей, необходимо было подавить эмоции, сохранив хладнокровие и рассудительность. Преодолев страх, странник, вновь перешедший в категорию беглеца, принял решение сменить автомобильную трассу на рельсовую дорогу. От него наверняка ожидали продвижения в северном направлении, а значит, стоило пойти на юг и сделать зигзаг, чтобы запутать ищеек.

Следующие полчаса он петлял и путал следы, прыгал по камням и пробирался по руслам мелких ручейков. Полотно дороги Роджер пересек почти на километр дальше от дома. Спустившись к линии морского прибоя, он даже пробежал по узкой полоске песка, на которую накатывали ленивые волны.

Короткие южные сумерки сменились темной, почти безлунной, ночью, но леомуры обладали неплохим ночным зрением. Впрочем, света звезд и редких фонарей вполне хватало для ориентации на местности. Вернувшись к насыпи железной дороги, преследуемый странник быстро двинулся на север. Как бы он не петлял, при таком упорстве загонщиков едва ли стоило рассчитывать на надежный отрыв от погони.

Вскоре вдали показались огни туннеля, в который ныряла колея, и несколько минут спустя из него вылетел состав, ослепив юношу мощным лобовым прожектором. К счастью, яркость света нарастала постепенно, и лиат успел откатиться в кювет, где и переждал оглушительный грохот проносящегося мимо поезда. Восстановив чувствительность глаз, он выбрался на полотно, подобрался максимально близко к освещенному входу в туннель и произвел разведку на местности. Обнаружив неподалеку будку с охранником, читающим какой-то толстый журнал, беглец без особых препятствий проник внутрь подземного коридора.

Идти по искусственной пещере было легко. Через равные расстояния на стенах висели фонари, освещающие дорогу, вдоль рельсов пролегала удобная пешеходная дорожка. Встреча с обслуживающим персоналом в это время суток была крайне маловероятной, но даже на этот случай в туннеле хватало боковых ниш для укрытия. Тем не менее, Роджер непрерывно сканировал пространство впереди и позади себя, стремясь избежать даже самых мелких неприятных сюрпризов.

Мысли его все время возвращались к борову и Барни, как-то уж слишком много неожиданных совпадений для одного дня. Нет, он, конечно, догадывался, что жизнь полна удивительных случайностей, но почему они все достаются именно ему? Смутные сомнения потихоньку формировались в устойчивые подозрения, но леомуру по-прежнему не хватало информации. Самое главное, он не находил обоснованной мотивации их поступков.

Чем он так сильно насолил шоргу с фарлахом, что они преследуют его даже за много километров от своего двора? Как объяснить шпионские страсти с этим боровом, который скрывается так ловко, что его можно обнаружить лишь визуально? Зачем ему изображать аборигена-обывателя из многодетного дома, имея великолепный лимузин и вышколенных слуг?

Роджер углубился в туннель достаточно далеко, когда его размышления были прерваны самым грубым образом — все освещающие коридор фонари неожиданно погасли. Каким бы хорошим зрением не обладал леомур, но даже чувствительность глаз в инфракрасном спектре после резкого пеерпада освещенности не спасала. Другими словами, он почти ослеп. В таких условиях можно было полагаться исключительно на слух и Дар, но ни звуков, ни отблесков чужого сознания коридор не содержал.

Выждав минуту, странник попробовал двигаться наощупь. Пешеходная дорожка не давала надежной ориентации, и он забрался на рельс, что позволило прибавить в скорости перемещения. Впрочем, едва гость подземелий заскользил к выходу, в туннеле что-то неуловимо изменилось. Какое-то движение почувствовалось даже не в физическом пространстве, а в астрале.

Юноша резко остановился, когда впереди одна за другой появились три слабеньких искорки сознания. Перегородив дорогу обалдевшему от такой наглости путнику, они замерли. Обратившись к Дару, беглец понял, что дорогу ему перекрыли гракхи, весьма неприятные обитатели катакомб и подземелий. В отличие от своих дальних и мелких родственников груффи, вставшие на пути у путешественника создания обладали умом и смелостью, если даже не сказать, наглостью.

Вот и сейчас какая-то троица гракхов пыталась остановить лиата, который даже в физической схватке едва ли уступил бы нахалам. Конечно, не всякий леомур осмелится вступить в бой с уродами из-за крайне опасных для здоровья укусов тварей, питающихся отбросами. В то же время было понятно, что загнанный в угол лиат способен без труда расправиться с подонками.

Не желая приближаться к мерзким обитателям помоек, Роджер усмехнулся и навеял на троицу морок, представив себя в виде огромного шорга. К его удивлению, ни одна из тварей даже не вздрогнула. Разозлившись, он ударил чистой энергией, пытаясь вышибить из наглецов дух. Один из гракхов слегка отшатнулся, второй словно бы поморщился, а третий, стоящий в центре, даже не шевельнулся.

Результат ментального удара оказался более чем неожиданным: количество искорок на пути леомура стало стремительно нарастать. Не прошло и десяти секунд, а он уже сбился со счета. Мысленно обернувшись назад, лиат понял, что пути к отступлению отрезаны, за спиной тоже сверкали десятки огоньков. Судя по всему, гракхи прекрасно ориентировались в полной темноте, почти не поддавались телепатическому воздействию и неплохо действовали в строю. По крайней мере, сужение кольца вокруг загнанного в ловушку Роджера они начали дружно, словно по команде.

Паника охватила юного бойца. Его глаза уже немного приспособились к темноте, но для сносной ориентации необходимо было еще минут пять-десять. Скорее почувствовав, чем разглядев какой-то странный шкаф в нише около левой стены, малыш, не раздумывая, метнулся к спасительному укрытию. Бежать в темноте было крайне непросто, пару раз он здорово приложился обо что-то жесткое, а один раз чудом увернулся от метнувшейся наперерез твари. Взлетев же наверх, до колокольного звона в голове боднул каменную стену.

Бесчисленные полчища гракхов тут же сомкнули собственные ряды вокруг шкафа. Судя по звукам, доносившимся снизу, они проводили что-то вроде экстренного совещания, решая, каким образом добраться до ускользнувшей добычи. Уродливые создания все пребывали и пребывали. ближайшее к нише пространство уже покрывал ковер из блеклых искорок в ментальном пространстве и серых тушек в реальном.

Происходящее в туннеле не прибавляло надежды. Становилось понятно, что, несмотря на обретенное временное убежище, неминуемая развязка приближается скорым маршем. Надо отдать должное настойчивости тварей, они не сидели, сложа лапы и ожидая милости от природы. От подножия шкафа доносился интенсивный скрежет и пыхтение.

За несколько коротких минут парочка особо нетерпеливых уродов попыталась забраться на шкаф, но Роджер сбросил их вниз без единого движения, просто парализовав ментально. Выяснилось, что все-таки и эти несносные создания вполне уязвимы в астрале. Просто они обладали своеобразной защитой, пробить которую оказалось весьма непросто. К сожалению, приобретенное знание в свете полного отсутствия освещения и надежд на спасение являлось слабым утешением.

Оба падения снизу были встречены возмущенными взвизгами, и после второй провальной попытки безумные смельчаки закончились. Леомуру удалось приспособиться к абсолютному мраку, но трудно было радоваться появлению ночного инфракрасного зрения. Оно открыло ему кишащее море врагов, жаждущих его крови. Юноша попытался вытянуть голову из ниши, чтобы увидеть границы плещущегося под его ногами моря, и как раз в этот момент шкаф покачнулся.

Каким-то чудом ему удалось сохранить равновесие на вертикальном ящике, подточенном снизу острыми клыками гракхов, но радоваться не приходилось. Взбудораженная успехом толпа навалилась со всех сторон и начала интенсивно раскачивать последний оплот ненавистного интервента. Твари азартно таранили шкаф, а лиат всеми силами пытался удержать равновесие.

Никто из них не обратил внимания на какой-то посторонний, стремительно нарастающий, звук и странные всполохи света. Только когда яркий луч прожектора прорезал смолистый мрак коридора и истошный вопль паровозной сирены ударил по ушам живого серого ковра, наступило отрезвление. Участники представления поняли, что на сцене появилось новое действующее лицо.

Роджер мог понять ошалевшего машиниста, увидевшего, что полотно, по которому движется состав, целиком укрыто чем-то шевелящемся. Он бы тоже на его месте от испуга схватился за рукоятку гудка. Мог он понять и гракхов, ослепленных и оглушенных, в панике кидающихся в разные стороны и наталкивающихся на своих же собратьев. Но понимать ему было некогда, потому что реактивным снарядом он несся перед воющим локомотивом по спинам не видящих его тварей.

Трудно сказать, каким чудом, ему удалось адаптировать свое зрение к принципиально новому уровню освещенности, но жажда жизни сумела одержать верх над физиологией. Глаза прокладывали дорогу к спасению. Пару раз ему не удалось удержать равновесие из-за мечущихся под ногами гракхов, но кульбиты с кувырком через голову всегда были его коронным номером.

Когда живое море осталось позади, лиат отпрыгнул на пешеходную дорожку и пропустил нагоняющий состав мимо себя. Пришло время отдохнуть и перевести дух, благо, впереди уже показался выход из туннеля. Последним испытанием для леомура в подземелье оказалась задача проскользнуть мимо охранника, озадаченно уставившегося в темнеющий зев шахты.

Недоумевающий четланин пытался понять, по какой причине погасло освещение. Ему было любопытно, что такое мог увидеть внутри туннеля машинист, не побоявшийся оглохнуть и врубивший гудок в замкнутом пространстве. Коборт не знал, как сильно ему повезло, что он не видел шевелящегося серого ковра, который еще долго будет сниться бригаде локомотива. Тобио Экселанц Сильверу тоже повезло, что охранник, увлеченный собственными беспочвенными домыслами, халатно отнесся к своим прямым обязанностям и позволил ему незаметно проскользнуть мимо.