"Стихотворения" - читать интересную книгу автора (Червинская Лидия Давыдовна)

Из книги «Рассветы» (1937)

* * * Господи, откуда эта Щедрость зимнего рассвета? Столько неба голубого… Не найти настоящего слова В оправданье скитанья такого, В оправданье такой пустоты. Сердце, сердце, как же ты Не устало ждать ответа? (Верность – грустная примета.) * * * Только с Вами. Только шепотом, В удивленной тишине, Поделюсь неполным опытом, Памятным, понятным мне… Гордым опытом бездомности, Стыдным опытом любви, Восхищенною нескромностью И смирением в крови. Из светлеющей огромности Лета в городе пустом, Две дороги: в смерть и в дом. Холодно. Тоска бездетная Вновь протягивает руку Под октябрьским, под дождем… А цыганское, рассветное Предвещает ту разлуку, Для которой все живем. * * * Это похоже почти на сознание, Это похоже почти на признание В том, что обидой взволнована кровь. Может быть, это измена случайная, Может быть, радость, мучительно-тайная, Может быть, это – любовь. Знаю – не зная. Люблю – не любя. Помню – не помня тебя, Солнце холодное, счастье во сне, Белое небо в высоком окне… Может быть, то, что волнует – рождение Нового горя во мне. Может быть, только опять отражение Этой последней, скучающей ясности, Этой надменно-покорной безгласности – Верности Вам в тишине. * * * Все осталось невозможным, Вечно-памятным, печально-голубым, В этой жизни праведной и ложной – Благодарно-горестным таким… В недоступности своей несложной, Сердце оставалось осторожным, Сердце оставалось молодым. Только слушало, в несмелом восхищеньи, Голос Ваш, надменный и родной. Не любовь – а только тень от тени Той, что называется земной… * * *По ком, по ком ты слезы проливаешь… По ком, по ком… Сама не понимаю (Все имена не значат ничего). Зачем, зачем понадобилась маю Сухая гибель сердца моего? Не будет слез, как в песне той любимой Не будет слез, ни песни, ни заботы, Ни зависти, такой невыносимой, К тому, кто хочет и кто ждет чего-то. Не будет страха. Ничего. Никак. По-разному бывает. Можно так. * * * Жизнь, которой – все не понимая – Столько лет задумчиво живем, В этот вечер ландышей и мая, В чутком одиночестве вдвоем, Чувствую – всем нелюбимым телом, Всем – в плену у совести – умом, Сердцем непокорным и несмелым Жизнь, которой все-таки живем (Хочется назвать ее любимой), Вот она: в моем сопротивленьи Бестелесной теплоте сближенья… А слова всегда неповторимы, И всегда, печально, не о том. * * * Любовь, похожая на жалость, И жалость в облике любви… Невоплощенная усталость, Необъяснимый жар в крови. Так начинается сближенье, То, за которым – ничего. (Неповторимость, повторенье…) Не лучше ль в лунном отдаленьи, С вершины горя своего, С вершины нежности бесслезной, Когда-нибудь, в неясный час, Подумать, наконец, серьезно Вам обо мне – и мне о Вас. * * * Обиды обессиливают горе. Не оттого ль нам ревность дорога? Смотрите: солнце опустилось в море, И сразу отдалились берега. Пустое небо жалко побелело. Невыносимы сумерки опять. А близость наша… Не могу понять, Но смутно знаю, что не в этом дело. * * * Радость проснулась – такой незначительной, Осень вернулась – такой удивительной В новой прозрачности дней… Боль обернулась таким равнодушием, Мы уж давно замолчали и слушаем, Многое стало ясней. Значит ли это, что мы постарели? В тысячный раз раскачались качели, В тысячный раз – недолет. В тысячный раз, безнадежно-свободное Сердце осеннее… Солнце холодное Снова над миром встает. * * *Л. Кельберину Над узкой улицей серея, Встаёт, в который раз, рассвет. Живём, как будто не старея, Умрём – узнают из газет. Не всё ль равно? Бессмертья нет. Есть зачарованность разлуки (Похоже на любовь во сне). Откуда ты протянешь руки, Уже не помня обо мне. * * * Ноябрь. Рассвет, похожий на весенний, А на земле коричневые листья. От светлых слов и от неясных мнений, От безразличия и бескорыстья – Такая утомленность и досада… Как долго мы стояли возле сада. Последний школьник скрылся за углом, Цветочница за маленьким лотком, С огромными, печальными цветами, Застыла, спрятав руки под передник… Как все же трудно расставаться с Вами, И как легко не встретиться потом, Мой удивительный, мой жалкий собеседник * * * Хочется блоковской, щедрой напевности (Тоже рожденной тоской), Да, и любви, и разлуки, и ревности, Слез, от которых покой. Хочется верности, денег, величия, Попросту – жизни самой. От бесприютности, от безразличия Тянет в чужую Россию – домой… Лучше? Не знаю. Но будет иначе – Многим беднее, многим богаче, И холоднее зимой. * * *Борису Поплавскому

Не согласны. Ни за что. Так темно и вдохновенно, Традиционно, современно, Жить как все – и как никто. Поздно. Все проходит мимо. В жизни, наконец, любимой Больше места нет. В той, что выдумана нами, Мы бессонными ночами Сторожим рассвет. Ждем не чуда – а прощенья, Не любви – а удивленья, Терпеливо, до утра… Не согласны. Всем пора. Вдохновенный обыватель, Целомудренный мечтатель, Мы пойдем навстречу маю, Вызывая птичий смех. Ничего не принимая, Принимая все – за всех. * * * От солнца, от силы – свободы… Свободы, влекущей куда? Высокие, пыльные годы, Как в летние дни города. Как в час непечальной разлуки, Напрасно-тревожный вокзал… Но от вдохновенья, от скуки, Кто сердцем еще не устал? У моря – нежнейшего в мире, В пустеющей, летней квартире Кому не хотелось зимы? Свобода – соленое слово. Но что, если сердце готово Для жизни уютно-суровой (Какой – безразлично) тюрьмы. * * * Совесть – что это такое? Только память о вине. Мы обвенчаны тоскою, Мертвой в Вас, живой во мне. Верность нашей дружбе трудной, Сложность нашей жизни скудной Огорченно берегу, Сквозь любовь и безразличье, Как печальное величье Пальм на пыльном берегу. Далеко бежит дорога, Покидая грустный юг. Я опять ищу предлога, Чтобы дальше жить, мой друг. В недоступности покоя, В трезвости и в тишине… Счастье — что это такое? Жизнь в плену, и смерть во сне. * * *…Но так похоже на блаженство.М.Кузмин В непреднамеренном счастье вдвоем Жили коротким, сегодняшним днем. Помните? – Кактусы спят за окном, А на рояле, в квартире соседней, Кто-то играет, наивно и четко… Помните? – Медленно движется лодка, Вечер – нельзя было знать, что последний – В августе и тишине… Мы не искали ни в чем совершенства, Жили на грани тоски и блаженства – И улыбались во сне. * * * Жизнь не похожа на мечты, Жизнь не похожа на желанное – Всегда на грани пустоты, От слез и от дождей туманная… Она похожа иногда, В послелюбовные года, На обещание, ей данное. * * * Осень – не осень. Весна – не весна. Попросту полдень зимой… Как Вы проснулись от позднего сна, Друг непрощающий мой? Трезвая совесть. И нет сожаленья. Вам не понять моего удивленья. Мне беззаконность дается недаром. В жизни моей, ни на что не похожей, Только свобода и боль. Можно гулять по прозрачным бульварам, Где покупает газету прохожий (В Англии умер король). Можно, конечно, вернуться домой… Друг непростительный мой. * * * Мне нечем с тобой поделиться, Мой очень задумчивый друг. Боюсь, что в глазах отразится Обидно-холодный испуг. Доверчиво новую повесть Хотелось тебе рассказать… Твою огорченную совесть Мне нечем утешить опять. Люблю, как любили когда-то, И только в любви виновата, И только любовью права… …Светает – сижу угловато, И слушаю Ваши слова. * * * В ясности – очень неточной, В нежности – очень порочной, Тоже спасения нет. Дверь отворяют в молочной, Поздний, январский рассвет. В радости, странно-бессрочной, Я не читаю газет, Днем никогда не гуляю, Писем давно не пишу. Зла никому не желаю, И ни о чем не прошу. Выдумав горе такое, Трудно справляюсь с тоскою, Трудно умею любить… Память, как мост над рекою. Сердце мое городское Хочет по-своему жить. * * * Признаю, по-старому – и снова (Только Вы не слышите сейчас): Я люблю другое и другого, Оттого что сердце любит Вас. Я люблю старинные флаконы, Кактусы, камины и ковры, Строгой математики законы И законы карточной игры. В ресторанах – темные гитары, В праздники – нарядные бульвары. И еще: железные дороги, Рельсы, убегающие в даль… Все наследство счастья и тревоги, То, чего не стыдно и не жаль. * * * Оттого, что было много До утра не доживавших роз, Оттого, что в городе тревога, От сочувствия июльских гроз – Будет память – и не будет слез. Оттого, что солнца не дождавшись, Пожелтели листья под дождем, Оттого, что мы, не попрощавшись, До зимы в разлуке проживем – Будет стыдно – и светло потом. Оттого, что было ожиданье Не бездумным в сумеречный час- Будет ложь и правда о страданье, Будет наше – но не будет нас. * * * Все помню – без воспоминаний, И в этом счастье пустоты, Март осторожный, грустный, ранний, Меня поддерживаешь ты. Я не люблю. Но отчего же Так бьется сердце, не любя? Читаю тихо, про себя: «Онегин, я тогда моложе, Я лучше, кажется….» Едва ли, Едва ли лучше, до – печали, До – гордости, до – униженья, До – нелюбви к своим слезам… До – пониманья, до – прощенья, До – верности, Онегин, Вам. * * * Не стоит уезжать и возвращаться, Не стоит на вокзале целоваться И плакать у вагонного окна. Не стоит… Надоело притворяться: Бессильны деньги, и любовь скучна, Хотя и грустно в этом признаваться. Как малодушно слушаться советов… Жизнь ошибается – судьба всегда права. И от всего кружится голова В тревожности и нежности рассветов. * * * Возвращаюсь домой на рассвете, Опустел и потух Монпарнас. В этом городе, в этот же час, Умирают. Рождаются дети. Засыпают подруги и жены. И, грустя, вспоминает влюбленный О цыганах, о ней и о нас… Вот цветы у дверей ресторана – Уронили, не вспомнив потом – Выбирали любовно, вдвоем, Обещали хранить постоянно. Очень странно. Особенно странно То, что в странности прочно живем. * * *Георгию Адамовичу Одно осталось: удивленье – Без унизительных желаний, Без утомительной мечты. Неубедительною тенью Встает рассвет, бесцельно-ранний, Не побеждая темноты. А карту бьет упорно карта… Уйти домой – но как заснуть? Куда уходят ночи марта, Которых сердцем жаль чуть-чуть… (Безропотно и безлюбовно). Свобода… как это условно. Один – и очень узкий – путь.