"Тайные судьбы" - читать интересную книгу автора (Стоун Джин)

Глава 19

Прошло еще целых два часа, прежде чем прибыли агенты ФБР. Все это время Чарли просидела в гостиной, упорно не желая ни с кем разговаривать. Делл посоветовала Тесс оставить Чарли в покое, но Тесс была слишком обижена. Она понимала, что Чарли винит ее в исчезновении Дженни. Она понимала, что подруга ни за что на свете не признает свою собственную вину, свою и Питера. Они сделали Дженни несчастной, отняли радость у ребенка, который мог бы принадлежать ей, Тесс.

И вот теперь в кухню набилась куча людей: двое мужчин в штатском, трое полицейских главного массачусетского полицейского управления, Джо Лайонс, женщина-полицейский из Нортгемптона, Делл и Тесс.

– Мы хотели бы побеседовать с каждым из вас наедине, – сказал один из штатских. – Лучше всего на улице.

Тесс поднялась, с шумом отодвинув стул.

– Начинайте с меня, у меня нет больше мочи здесь сидеть.

На улице Тесс повела агента, который представился Коннорсом, к двум старым садовым стульям на крошечной лужайке. На этих стульях они обычно сидели с Дженни. Неужели это было только вчера? Нет, наверное, позавчера. Тесс прижала руки к вискам, пытаясь привести в порядок мысли.

– Я хочу, чтобы вы рассказали мне о вчерашних событиях.

Коннорс закурил сигарету и бросил спичку на траву. Тесс устремила взгляд на сожженную спичку и удивилась тому, что агент курит. В ее представлении полицейским теперь это было запрещено. Интересно, считаются ли полицейскими агенты ФБР?

– Мисс Ричардс!

Тесс с трудом сосредоточилась на агенте Коннорсе.

– Да?

– Я попросил вас изложить по порядку вчерашние события.

Напрягая память и думая, с чего начать, Тесс нахмурилась, так что ее лоб превратился в сплошные складки.

– Мы делали елочные игрушки...

Осторожно подбирая слова, она рассказала об их с Дженни споре. Тесс помнила, как важно избегать деталей, и уж ни в коем случае не намекать, какая Чарли ужасная мать, или, Боже упаси, проболтаться, что она вообще не родная мать Дженни. Она помнила, что следует надежно хранить секреты, но не знала для чего. А вдруг ее арестуют за то, что она слишком много знает?

Наконец Тесс дошла до того места, когда Дженни выбежала из мастерской.

– Я хотела пойти за ней, – завершила она рассказ, – но подумала, что лучше дать ей остыть. Дженни уже подросток. Почти взрослая девушка. – С чувством облегчения Тесс повернулась к агенту Коннорсу. – Вы помните, каким были в этом возрасте? Это очень непросто, в голове такая путаница.

Во взгляде агента промелькнуло удивление.

– Девочка жила здесь все лето? – спросил он и сделал еще одну пометку в своем блокноте.

– Да, она жила здесь все лето. Дженни приезжала сюда каждый год.

– Вы, должно быть, очень близкие друзья с миссис Хобарт.

Тесс замолчала. Разве скажешь ему, что между ними больше нет близкой дружбы? Разве объяснишь, почему приезжала Дженни и почему Чарли ее отпускала, если Тесс сама этого не понимает? Она знала только одно: каждый год в июне Дженни приезжала, а потом уезжала в сентябре. И еще она знала, что с каждым годом месяцы с октября по июнь, месяцы без Дженни, становились все более невыносимыми и тоскливыми. Она больше не спала с Делл, Делл была права, их время прошло, но они остались друзьями. Она не спала с Делл, но она не спала и ни с кем другим. В ее жизни появилась единственная цель: ждать июня, а вместе с ним приезда ее ребенка на два с половиной месяца, два с половиной месяца, полные смысла.

– Мисс Ричардс!

Тесс опустила голову и продолжала ровным, безразличным голосом.

– Мы с Чарли дружим с колледжа. Семья ее мужа была близко связана с моей семьей. Мой отец работал в фирме мужа Чарли. Мы с ним вместе выросли.

Тесс вздохнула. Надо думать, что теперь она достаточно сказала.

– Кто-нибудь еще знал о яйце Фаберже?

– Что вы имеете в виду?

– Кто-нибудь мог зайти к вам в дом и взять яйцо. Девочка могла застать вора или воровку на месте преступления.

– Не думаю. Кто мог знать о яйце? Дженни рассказала о нем только мне. И еще Делл.

Коннорс сделал еще одну запись.

– Может быть, кто-нибудь по какой-то причине хотел похитить девочку?

– Похитить? – изумилась Тесс.

Коннорс встал, и старый садовый стул скрипнул.

– Вы должны учитывать, мисс Ричардс, что девочка из очень богатой семьи. А богатство порождает самые необычайные проблемы, некоторые даже трудно вообразить.

– Я была богатой, – спокойно заметила Тесс, – но меня никто не похищал.

Коннорс убрал ручку и блокнот в карман пиджака, а вместо них вытащил сложенный листок бумаги.

– Нам придется обыскать ваш дом, – сказал он. – Вот ордер на обыск.

– Ордер на обыск? – переспросила Тесс, щурясь от лучей заходящего солнца.

– Нам необходимы улики. Жизнь девочки может быть в опасности.

Тесс посмотрела на свои шлепанцы из махровой ткани, на выдернутые нитки и засаленные изношенные края. Она не могла вспомнить, когда в последний раз их мыла.

– В доме страшный беспорядок, но если так надо, то пожалуйста.

– Мы хотели бы также осмотреть мастерскую.

– Прошу вас быть осторожнее. Если вы что-нибудь разобьете, то должны будете мне заплатить.

Агент Коннорс кивнул и пошел обратно к дому. Тесс продолжала сидеть на шатком садовом стуле, раздумывая, как скоро все это кончится.

Тесс взглянула на дом; кто-то уже зажег верхний свет в кухне. Наверное, Делл. Тесс слышала приглушенные голоса, но не разбирала слов. Она не могла заставить себя подняться и войти в дом: слишком много было там людей, слишком много беспорядка. Всем там заправляли агенты, забыв, что хозяйка она. Тесс закрыла глаза и попросила Всевышнего избавить ее хотя бы от присутствия Марины.

– Боже мой, Тесс, что ты делаешь на улице, да еще в темноте? – удивилась Чарли.

Тесс открыла глаза.

– Я знаю, мне надо идти домой кормить Гровера, – сказала она. – Народ еще не разошелся?

– Остались только агенты ФБР. Да еще Джо.

– А где Делл?

– Мы с ней поспорили. Наверное, она ушла домой.

– Наверное, она убежала.

– Кто? Делл?

– Нет, Дженни. Наверное, она просто убежала. Почему никто не хочет этому поверить? Почему они не оставят меня в покое?

Чарли не ответила.

– Из-за чего вы поссорились с Делл?

– Из-за Марины.

– Она приедет?

– Не знаю, – пожала плечами Чарли.

– Она приедет. Вот увидишь, она обязательно приедет.

– Тесс... Ты думаешь, исчезновение Дженни как-то связано с Мариной?

– Почему ты так считаешь?

– Да потому, что я никак не могу понять, зачем ты ей позвонила.

– Я же тебе уже объясняла. Из-за фотографии. Мне кажется, Дженни догадалась, что не ты ее настоящая мать. – Тесс чуть улыбнулась, наслаждаясь словами «не ты ее настоящая мать».

– Ты должна была сначала поговорить со мной, Тесс. А я бы поговорила с Дженни...

– Она к тому времени уже убежала. Ты что, забыла?

Чарли перенесла тяжесть тела на другую ногу: высокие каблуки ее туфель утонули в мягкой земле.

– Почему ты стоишь и не сядешь? – спросила Тесс. – Они в мастерской?

– Кто они?

– Агенты.

– Они уже все там осмотрели.

Тесс тяжело поднялась с шаткого садового стула.

– Идем, я тебе кое-что покажу, – сказала она Чарли.

Чарли молча последовала за ней к сараю, где находилась мастерская. Внутри Тесс провела Чарли в небольшую заднюю комнату, где часто оставалась ночевать, когда допоздна задерживалась, увлеченная работой, или когда слишком уставала, чтобы возвращаться в дом. Она подошла к неубранной узкой кровати с разбросанными на одеяле блокнотами и листами с эскизами. Тесс копалась в них, пока не обнаружила нужный альбом, перелистала несколько страниц и нашла то, что искала.

– Вот мой эскиз, – с гордостью объявила она, показывая Чарли цветной рисунок вазы. – Я отправила такой в Блекбернскую галерею. Я воспользовалась идеей яйца Дженни.

– Ты хочешь сказать, идеей Фаберже?

– Понятно, что Фаберже. Я хотела сделать сюрприз Дженни.

– Очень красиво. – Чарли окинула взглядом полки. – А чем занимается Дженни? Делл сказала мне, что ты ее учишь.

С довольной улыбкой Тесс подошла к полкам, поискала что-то на одной из них и достала продолговатую, похожую на каплю и желтую, как янтарь, елочную игрушку. Она с нежностью погладила ее гладкую прохладную поверхность.

– Вот эту Дженни сделала вчера. Она как раз над ней работала, когда мы повздорили.

Вдруг Тесс сообразила, что ошибается. Эта игрушка не может быть последней, сделанной руками Дженни. Самую последнюю девочка разбила о стену. Тесс посмотрела на стену, в которую Дженни швырнула игрушку, потом на пол рядом. Никаких осколков; Тесс смутно припомнила, что вроде бы подмела их. Так когда это было? Вчера или еще раньше? Она почувствовала тяжесть в груди.

Дверь мастерской открылась.

– Ты здесь, Тесс? – Это был Джо Лайонс. – Ты не пройдешь со мной в дом?

Тесс положила елочную игрушку обратно на полку.

– Что еще стряслось?

– Агенты хотят еще раз поговорить с тобой.

– Я им уже все рассказала.

– Они попросили меня привести тебя в дом.

– Спасибо, я и сама могу дойти, шеф Лайонс.

Тесс быстро вышла из мастерской и направилась по дорожке к своему некогда уютному дому-крепости, теперь оккупированному любопытными, сующими всюду свой нос полицейскими. И все из-за Дженни. Все из-за того, что Марина забеременела и отказалась делать аборт, а Чарли похитила Питера и удочерила Дженни. А глупая мать Питера завещала Дженни это дурацкое яйцо.

– Мисс Ричардс, – спросил агент ФБР, – у вас финансовые трудности?

Тесс нахмурилась. Она стояла посреди своей тесной, такой знакомой ей кухни, теперь холодной и чужой из-за разместившихся в ней посторонних людей.

– О чем это вы болтаете?

– Пожалуй, нам лучше перейти в гостиную, – предложил агент и вышел из кухни; Тесс безропотно пошла за ним. Прежде чем сесть, он снял с дивана кипу журналов, Тесс села на стул рядом. Агент протянул Тесс пачку бумаг.

– Судя по этим счетам, вы уже три месяца не платите за электричество и два месяца за телефон. Тут несколько повторных счетов из разных магазинов, а также от тех, кто снабжает вас материалами для стеклодувной мастерской.

Тесс посмотрела на счета.

– Я работаю в одиночку и сама себе хозяйка, – объяснила она. – Иногда возникают проблемы с оплатой.

– Расскажите мне о них, – попросил агент и наклонился в сторону Тесс.

Агент дышал на нее запахом мятных леденцов. Тесс отодвинулась подальше.

– Я оплачу все счета, когда выполню заказ. У меня договор на ту работу, что я делаю. Как только я доставлю заказчикам елочные игрушки, я все оплачу. Но я не могу работать, пока вы отнимаете у меня время. Я уже потеряла сегодняшний день.

– Когда мы осматривали мастерскую, мы видели на полке какие-то стеклянные побрякушки.

Тесс возмущенно подняла голову.

– Это не побрякушки. Это игрушки. Елочные. Ручной работы.

– Моя фамилия Гринберг, мисс, и я не разбираюсь в елочных игрушках, но я очень сомневаюсь, что вы сможете оплатить все эти счета с помощью ваших безделушек.

Он опять помахал перед нею пачкой счетов.

– У меня есть другие источники дохода.

– Вот как?

– Да. – Тесс выпрямилась на стуле. – У меня собирается купить эскиз вазы Блекбернская галерея. Вы, наверное, о такой не слыхали.

– Почему же, слыхал.

– Они как раз сейчас принимают решение по этому вопросу. Вам, конечно, известно, как хорошо они платят.

Агент посмотрел на кучу счетов, потом опять на Тесс.

– Я сама зарабатываю себе на жизнь, – сказала Тесс. – С тех самых пор, как окончила колледж. Я умею распоряжаться своими деньгами, мистер Гринберг.

– Нам бы хотелось ознакомиться с вашими бухгалтерскими книгами.

Тяжесть опять сжала ей грудь.

– Если вы не против, мы бы также хотели связаться с мистером Блекберном.

– Мистера Блекберна не существует. Он умер полвека назад.

– Тогда, если вы не возражаете, мы бы хотели связаться с теперешним директором галереи.

Тесс стало трудно дышать. Это было похоже на сердечный приступ.

– Послушайте, как вас там, полицейский, агент или еще как. Я не понимаю, почему вы связываете мой бизнес с расследуемым делом. Прошу вас прекратить рыться в моих вещах, а заняться поисками Дженни. Хочу напомнить вам, агент Гринберг, что девочка пропала, это на тот случай, если вы забыли.

– Нет, мы ни в коем случае ничего не забыли. Девочка пропала, а вместе с ней ее собственность стоимостью в четверть миллиона.

– Значит, вы намекаете, что я как-то связана с исчезновением Дженни?

– Возможно, да. Возможно, нет. Возможно, вы поняли, что девочка исчезла, и воспользовались случаем, чтобы присвоить яйцо.

Тесс охватила дрожь, слезы выступили у нее на глазах.

Внезапно в дверях появилась Чарли.

– Что тут, черт побери, происходит? – спросила она.

– Они думают, я виновата, – запинаясь, ответила Тесс. – Скажи им, Чарли, что это не я. Разве я способна причинить вред Дженни...

– Объясните мне в конце концов, что тут происходит? – потребовала Чарли, привычным жестом растирая шею и плечо.

Агент Гринберг встал с дивана.

– Ничего особенного, миссис Хобарт, обычная процедура допроса. Мисс Ричардс, кстати, была последним человеком, видевшим вашу дочь.

– Мне кажется, если вы хотите продолжить допрос, то его следует вести в присутствии адвоката.

– Пока в этом нет необходимости, – ответил Гринберг. – Но мне хотелось бы напомнить, что никто из вас не должен покидать город.

– А мы и не собираемся его покидать, – донесся из передней низкий, хрипловатый голос.

Тесс обернулась и сквозь пелену слез увидела на пороге гостиной Марину.