"Обесчещенные" - читать интересную книгу автора (Баррет Мария)

Глава 1

Индия, Морапур Суббота, 9 мая 1857 года

Полковник Реджинальд Милз быстро прошагал через сад, раздвигая поникшие ветви джакаранды, и поднялся на веранду бунгало. Он позвал слугу, который сидел на корточках в тени двери.

Полковник, тучный мужчина в возрасте, изнемогал от полуденной жары. Он был не в духе.

– Слуга! Где ты, черт побери? Эй!

Слуга подскочил и низко поклонился.

– Ах, вот ты где! Убийственная жара!

Полковник снял шляпу, не глядя, отдал ее индийцу и начал расстегивать пояс.

– Госпожа отдыхает?

– Да, господин полковник.

– Принеси виски с содовой.

Скинув сюртук, полковник вошел в прохладу бунгало, слуга последовал за ним в двух шагах.

– Передай Хамсаме, пусть не спешит сегодня с обедом! – Он выругался про себя. – Брататься с туземцами – это уж черт знает что!

Он вытер влажные усы чистым накрахмаленным платком и направился в спальню жены.

– Привет, Реджи.

Элис Милз небрежным взмахом руки отмахнулась от няньки и посмотрела на мужа, стоящего в дверном проеме. Она сидела перед туалетом в сорочке и расстегнутом корсете, ее густые светлые волосы свободно свисали за спиной, несколько тяжелых прядей лежали на плечах. Элис повернулась к зеркалу. Полковник взглянул на нее, и свежесть ее кожи в этот полуденный зной вызвала у него внезапное желание.

– Ты свободна, – бросил он через плечо няньке, шагнув к жене.

Элис с улыбкой поймала его взгляд в зеркале.

– Сегодня предстоит ужасный вечер, – стоя позади жены и вынимая заколки из ее волос, сказал полковник. Затем положил руки ей на плечи, вновь пораженный свежестью этой кожи, и посмотрел на отражение Элис в зеркале.

– Долг командующего, дорогой, – напомнила она и передвинула его руку себе на грудь.

Элис Милз считала свое замужество удачным, радовалась здоровью и гордилась положением в обществе, Реджи был очень мил, и ее это удовлетворяло.

– Все будет не так плохо, – пробормотала она, когда он, склонившись, поцеловал ее в шею. – Они довольно милые люди… – Она вскинула голову так, что он смог прижаться к ее лицу. – Думаю, что это будет чудесно… Ты говорил, что он ювелир магараджи?..

Полковник замер.

– Но, Элис, он чертовски смугл!

Ноздри его раздулись, и левая щека дернулась. Подавив в себе раздражение, он отодвинулся. Полковник Реджинальд Милз был в Индии уже давно и считал, что между белыми и туземцами дистанция огромного размера.

Элис повернулась к нему:

– О, Реджи, не расстраивайся… – Она расстегнула перламутровые крошечные пуговки на сорочке и спустила ее с плеч, обнажив белоснежную грудь. – Иди сюда… – спокойно позвала она и увидела, что лицо мужа слегка просветлело. Она улыбнулась. – Если ты приляжешь, будет лучше. На Элис была только нижняя юбка и сорочка. Встав, она прижалась к мужу и провела рукой по его лицу, перебирая пальцами пышные бакенбарды. – Ну, вот и хорошо. – Она подошла к кровати, раздвинула полог и легла, ожидая мужа.

– Господин полковник! – Стук в дверь усиливался. – Господин полковник! Быстрее! Пожалуйста!

Полковник заскрипел зубами, задыхаясь.

– Убирайся! – крикнул он.

– Господин полковник! Пожалуйста, выйдите!

Стук в дверь прекратился, слуга приложил ухо к двери, прислушиваясь.

– Убирайся… – Полковник сгреб простыню возле плеча Элис.

– Господин полковник!

Дверная ручка гремела.

– Господин полковник!

– А, черт!

– Реджи, дорогой! – Элис повернула голову и уставилась в потное, раскрасневшееся лицо мужа. – Что случилось?

Полковник сел.

– Проклятие! Ни минуты отдыха!

Он поглядел на полуобнаженную Элис.

– Извини… – пробормотал он, рывком натягивая бриджи.

Она отмахнулась от его извинений и потянулась за простыней. Пожалуй, она бы выпила чаю и съела чего-нибудь.

– Я должен пойти посмотреть… – Полковник заправил рубашку и натянул подтяжки. – Иду! – крикнул он слуге. Секундой позже его уже не было в комнате.

Элис позвонила, чтобы подали чай.

– Что все это значит?

Слуга согнулся в поклоне, по обычаю индийцев сложив перед собой ладони.

– Пожалуйста, господин… секретарь его величества магараджи… пожалуйста, господин… он снаружи, – пролепетал слуга.

Полковник стукнул слугу по склоненной голове.

– Ты же знаешь, я никого не принимаю днем!

Слуга взглянул умоляюще:

– Но господин!.. Господин – секретарь магараджи! Пожалуйста, вы должны выйти!

На секунду полковник прикрыл глаза. Голова раскалывалась от жары. Ему хотелось назад, в прохладу, а не изнывать на жаре с чертовым туземцем!

Реджинальд сел и прорычал:

– Где он?

– Снаружи, господин, на веранде, ждет, чтобы его впустили, господин. – Слуга склонился еще ниже.

– Сюртук и сапоги, быстрее!

Полковник не собирался приглашать индийца в дом. Он поговорит с ним на веранде, и хватит.

Слуга вернулся тут же. Надев сюртук, полковник сел, чтобы ему натянули сапоги. Через минуту, подкрутив кончики усов, он уже шел на веранду.

– Полковник Милз! Добрый день, сэр. Его величество магараджа передает вам наилучшие пожелания! – Пожилой индиец в темно-сером шелковом платье шервани и чуридаре сложил ладони и наклонил голову.

Полковник кивнул. Милз отказывался признавать индийских правителей, для него все они были просто туземцами. Он высокомерно оперся о стену. Одуряющая жара обволакивала. На секунду он прикрыл глаза.

– Что такое? Послание от магараджи?

– Да, сэр.

Речь индийца была вежливой и гладкой. Подняв голову, он посмотрел прямо в красное и потное лицо полковника и подавил легкую улыбку.

– Дошли слухи с севера, полковник, из Мерута. Новости представляют большой интерес. Смазка патронов свиным и говяжьим жиром вызвала волнения среди индусов и мусульман.

– Господин Нанда! Я вполне владею ситуацией, – прервал полковник, – нет нужды напоминать мне. – Он резко отпрянул от стены. – Это единственное, что…

– О нет, господин полковник! – Нанда нисколько не испугался. – Сегодня утром мы узнали, что солдаты, которые отказались дотрагиваться до этих патронов, были подвергнуты унизительной процедуре. Со всех восьмидесяти пяти человек сняли форму, и надели на них кандалы. Это вызывает сожаление более всего, я действительно не думаю, что…

– Господин Нанда! – Полковник навис над худощавым элегантным индийцем. – Я не вижу, какое отношение это имеет к моей части здесь, в Морапуре! Эти люди нарушили приказ об использовании патронов, и офицеры должны были наказать их. – Полковник не подал виду, что слова Нанды встревожили его. – Все это меня не касается, – продолжал он, удивляясь про себя тому, что этот дурень Хьюсетт проделывает с отрядом в Меруте, – и, насколько я понимаю, дело закончено!

– Будем надеяться, господин полковник, но я боюсь, что это событие вызвало сильные волнения в армии. Только что дошли ужасные слухи из Мерута.

– Слухи! Ну, я не обращаю внимания на слухи. Я командую батальоном, и все ваши слухи меня не касаются.

Полковник чувствовал, как струйки пота текут по лицу. Измученный жарой, лицемерием Нанды, чертовой неудачей в Меруте, он повернулся к двери.

– Простите, полковник. – Нанда отбросил вежливое обращение. – Пришли известия о большом возмущении, – он понизил голос, – даже о мятеже! – Он шагнул к полковнику. – Я действительно думаю, что вы должны…

Полковник резко обернулся:

– Я должен избавиться от этой адской жары, вот что я должен сделать, господин Нанда!

Ему претил разговор с туземцем в такой, форме, настроение окончательно испортилось.

– Я был бы благодарен, если бы вы обошлись без пустых сплетен и слухов. Вы привыкли к напрасной болтовне, во все вмешиваетесь! Когда узнаете что-нибудь наверняка, увидимся. Но до тех пор, господин Нанда, попрошу не тревожить меня!

– Добро пожаловать.

Полковник кивнул в ответ и взглянул поверх головы индийца, высматривая, кто уже пришел.

– Могу ли я представить вам своего сына, полковник Милз? – Индраджит левой рукой подал знак сыну. – Мой сын Джагат, полковник. Для него видеть вас – большая честь.

Из-за спины хозяина выступил высокий худощавый семнадцатилетний юноша и подал полковнику руку. Он глядел прямо в глаза и улыбался.

– Рад познакомиться, полковник Милз. – Протянутая рука повисла в воздухе. – И госпожа Милз. – Он повернулся и улыбнулся Элис. – Я действительно рад.

Полковник почувствовал прилив крови к лицу, его ноздри раздулись. «Что этот щенок о себе думает? Не знает правил?» Он открыл рот, чтобы пресечь его дерзость, но Элис мягко коснулась его руки. Реджинальд оглянулся, почувствовав напряженную тишину, наступившую вокруг, и сдержался. Элис права: не в его положении устраивать сцены.

– Пожалуйста, господин полковник, входите в дом, слуга подаст напитки.

Индраджит шагнул вперед, заслоняя сына. Он склонился, взглядом приглашая полковника войти в дом. От волнения на его лице выступил пот.

– Сюда, пожалуйста, прекрасное освежающее питье. – Он попытался сгладить возникшую неловкость. – Такая честь – принимать вас, такая честь для меня и моей семьи! Пожалуйста, пожалуйста, проходите… – тараторил он.

Наконец полковник расслабился и улыбнулся.

– Эй, напитки полковнику и его жене, живо! – закричал хозяин, перекрывая болтовню гостей. Он хлопнул в ладоши.

Появился слуга с большим серебряным подносом, и Индраджит Рай засуетился над бокалами. Элис улыбалась знакомым, кивая по сторонам. Полковник сделал большой глоток виски с содовой и оглянулся. Вечер продолжался, к большому облегчению переволновавшегося хозяина, затруднительное положение было позади, по крайней мере, на какое-то время.

– Чего я не понимаю, так это почему наши соотечественники не оспаривают превосходства англичан. Мне кажется, что мы боимся правды.

Джагат Рай, повернувшись спиной к блестящему обществу, говорил в тесном кругу юношей в углу большой отцовской гостиной. Он ничего толком не знал об обстановке в Меруте, о напряженности в армии. Юноша просто наслаждался своим раскованным поведением.

– И мне кажется… – Он запнулся от толчка одного из друзей в бок.

Полковник был довольно близко и уже несколько раз взглянул в их сторону; его слух улавливал любые разговоры о смуте.

– Мне кажется, – продолжал Джагат громче, перебивая говорящих, – что при англичанах мы боимся высказывать свои мысли, мне кажется…

Вновь резкий толчок прервал его речь. Только тогда, обернувшись, Джагат увидел, что полковник уставился на него тяжелым взглядом, вена на его виске вздулась и пульсировала. Беседа в комнате стихла; они с полковником скрестили взгляды.

– Так что именно вам, кажется? – громко спросил полковник.

На этот раз он не собирался сдерживаться, этого парня нужно поставить на место. Милз был уверен, что собравшиеся прислушиваются к ним, и хотел, чтобы юноша полностью был повержен.

– Мне кажется, – отвечал Джагат, – что владычество англичан в Индии – плод их воображения.

Произнес он, оставаясь абсолютно спокойным, его взгляд был направлен на полковника.

По комнате пробежал шепоток. Но Джагат Рай, интеллигентный, образованный и вспыльчивый юноша, не собирался отступать.

– Как правители, англичане не лучше других, а, может быть, даже хуже. – Он видел, что полковнику кровь бросилась в лицо, но продолжал: – В любом случае индийцы с ними несчастливы. Ситуация нестабильна, и, мне кажется, она будет изменена.

– Ну, я… я…

Первый раз в жизни полковник Милз не находил нужных слов. Все в ужасе смотрели, как он безуспешно пытается овладеть ситуацией. За всю его военную службу не было случая, чтобы низший по положению общался с ним так неуважительно, и уж тем более индус! Его раздражение проявилось, когда кровь прилила к лицу, внезапный порыв ярости овладел им настолько, что он вынужден был смять в руке перчатки, чтобы не кинуться к горлу противника.

А Джагат Рай просто улыбнулся, кивнул и повернулся к друзьям, как будто ничего не произошло. Единственное, что его заботило, так это то, что он может обидеть своего отца.

– Элис! – вскричал полковник в центре замершей толпы. – Мы уходим. Я не останусь там, где меня оскорбляют!

Он оглядел комнату и крикнул слугу.

– Боже милостивый! Господин полковник! – Индраджит Рай вбежал в комнату с веранды, где беседовал с гостями, и низко склонился. Он слышал крик полковника и был очень напуган. – Пожалуйста, полковник, не уходите так рано. Мой повар приготовил европейские сандвичи, вы должны их попробовать. – Он поднял на него глаза и просительно улыбнулся.

– Элис, ты готова?

Милз даже не поблагодарил хозяина. Он подождал, пока слуга принес накидку Элис, подал ей руку и повернулся к двери.

– Мы уходим, – объявил он собравшимся, и, провожаемые отчаянным взглядом Индраджита Рая, супруги гордо удалились.

– Чертов наглец! – Полковника прорвало, как только коляска тронулась. – За всю свою жизнь не слышал подобного грубияна. – Он вытащил носовой платок и вытер лоб. – Все это вздор! Этот вредный тип…

– Реджи! – Элис смутил этот поток грубостей, и полковник недовольно извинился. Несколько минут они молчали.

– Не знаю, как они, черт побери, полагают жить без нас! – Он был слишком зол, чтобы остановиться. – Нет, в самом деле! Они не представляют, сколько умения и труда требуется, чтобы…

Он замолчал. Элис положила ладонь на его бедро, и ее длинные, изящные пальцы начали слегка сдавливать его. Был только один способ успокоить мужа, и движения ее руки были умелыми, касания легкими и возбуждающими. «После вспышки раздражения у него всегда получалось намного лучше», – думала она.

Полковник тяжело сглотнул, гнетущие мысли растворились в истоме, он расслабленно откинулся на спинку кожаного сиденья. Путь домой предстоял долгий, и он был рад этому… «Идиотское происшествие, – пронеслось в голове, – нельзя было давать себе волю, и завтра черт знает что, эта ужасная поездка в Мерут, вот уж в чем не было нужды!» Плечи его опустились под действием искусной ласки. «Надо, – подумал он, перед тем как мысли растворились в наслаждении, – но не стоит беспокоиться из-за сегодняшнего происшествия». Полковник прикрыл глаза, и перед ним возникло лицо Джагата Рая.

– Проклятые индийцы! – пробормотал он, в то время как прохладная рука жены поглаживала его бедро.

«… Нельзя уступать им ни дюйма…» – подумал он за секунду до того, как все тело охватила дрожь, и пальцы Элис совершили чудо.