Глава 15

Убийца магов возвышался над ней. Ириди почти ничего не знала о подобных ему, – только то, что мельком услышала от Краса. Вообще-то, жрица была должным образом защищена от способностей таких существ, но этот убийца было превращен в нечто гораздо более угрожающее.

Она схватила камень и бросила в него. Как и ожидала Ириди, снаряд пролетел сквозь врага не задерживаясь.

У дренейки не было выбора. Она призвала посох, даже понимая, что его сила может быть использована против ее самой.

Убийца магов приближался совершенно беззвучно. Это еще больше лишало ее присутствия духа. Ириди указала посохом и сосредоточилась.

Голубой свет вырвался из посоха, ударяя в убийцу магов…

И сразу после этого устремился назад, к испуганной дренейке.

Ударом Ириди отбросило прочь. Она выпустила посох из рук и быстро перегруппировалась в воздухе. Мгновением позже жрица рухнула на землю.

Почти любой на ее месте остался бы лежать без сознания или даже погиб, но тренировки жрицы позволили ей перекатиться и замереть, припав к земле. И все же Ириди была дезориентирована. Целая секунда потребовалась ей, чтобы определить местоположение убийцы магов… секунда, которой она не располагала.

Второй взрыв голубого света почти вдавил ее в пол. Дренейка едва успела убраться с линии поражения. То, что монстр смог использовать силу посоха дважды, показалось ей невозможным. Этого не должно было произойти. Оставалось лишь предположить, что это было еще одно преимущество трансформации.

Случайно оказавшийся рядом с ней скардин бросился прочь, как будто от огня. То, что ни одно из этих уродливых существ, хотя они с убийцей магов наверняка служили одним и тем же господам, не желало находиться рядом с элементалем, не предвещало ничего хорошего.

Ириди вдруг заметила, что дракон пустоты пытается привлечь ее внимание. Она вновь призвала посох.

– Здесь… Здесь… – подсказывал Зераку. – Это…

„Это“ оказалось алтарем, чье основание было покрыто фигурной резьбой, изображавшей драконов. На нем покоился куб нежного голубоватого оттенка. В этом кубе было нечто, что заставило дренейку застыть в нерешительности. Ей не хотелось приближаться к нему.

– Посох…. – с трудом продолжал дракон пустоты. – Он может сдвинуть куб… Может начать кормление…

Ириди не имела ни малейшего представления, что он имел в виду, но прекрасно понимала, что куб стал ее последней надеждой. Она вновь заставила посох исчезнуть, и затем, увидев, что убийца магов приближается, выполнила великолепный атлетический прыжок прямо над его головой.

То, что смутно напоминало когтистый придаток, протянувшийся, чтобы схватить ее, лишь чуть-чуть промахнулся. Убийца магов повернулся, как только она приземлилась, и посреди его тела что-то затемнело.

Черный свет выстрелил в нее.

Жрица уклонилась от удара, но, пытавшийся сбежать скардин, позади нее, двигался слишком медленно. Свет окутал его… и вопящий скардин кувырком влетел в ближайшую стену, ударившись так сильно, что Ириди услышала, как треснули его кости. Мертвый скардин бесформенной кучей осел на пол.

До того, как убийца магов успел нанести новый удар, дренейка достигла алтаря. Молясь, чтобы Зераку оказался прав, Ириди призвала посох наару.

Внутри убийцы магов вновь начало темнеть.

Ириди указала кристаллом на куб.

– Думай… думай о существе… – неожиданно предупредил ее Зераку. – А затем… используй посох…

Она повиновалась, представляя себе чудовищного элементаля.

Посох передавал энергию кубу. Куб ярко вспыхнул…

Жуткий свистящий звук наполнил камеру. Ириди запоздало поняла, что он исходит от убийцы магов.

Монстр потерял свою целостность. Став бурлящей массой энергии, он понесся к дренейке… и неожиданно куб всосал его всего без остатка.

Жрица стояла неподвижно, не в состоянии поверить в случившееся.

– Осторожно! – предупредил Зераку.

Некоторые из скардинов очнулись от удивления и страха, чтобы вспомнить, что незваная гостья все еще среди них, и начали окружать ее.

Она огляделась. Со всех сторон к ней приближались скардины. Она подняла посох…

И неожиданно оказалось, что рядом с ней находится облаченный в длинные одеяния, рыжеволосый мужчина. И прежде, чем она успела отреагировать, его руки обняли ее.

– Черт! Ты не она!

Прежде чем она нашлась, что ответить, пещера исчезла. Ириди в отчаянии закричала.

-Нет!

Она снова оказалась снаружи. Снаружи горы, в которую она с таким упорством пыталась попасть.

– Нет! – повторила жрица. – Нет…

– Тихо! – мужчина развернул ее лицом к себе. Теперь она увидела, что это был человек. Из-под густых, огненно-рыжих волос на нее внимательно глядели яркие изумрудно-зеленые глаза. Для представителя своего рода он не был груб, хотя его нос, явно, когда-то очень давно, был сломан. У него был выступающий вперед подбородок, угловатые черты лица, и в нем видно было упрямство, которое отлично сочеталось с его рыжими волосами.

На его одеяниях был вышит золотой глаз на фиолетовом фоне. Под глазом красовались три кинжала клинками вниз, также вышитые золотом.

Ириди узнала символ Даларана.

– Ты – волшебник Ронин, муж высшей эльфийки, Верисы, – тихо заявила она.

– Ты ее знаешь? Где она? Я пытался найти ее и почувствовал игру неких магических сил. Вериса всегда оказывается в эпицентре таких вещей… – он выругался про себя. – Я попробовал кое-что, но это не сработало. Но, по крайней мере, ты в безопасности.

– Но мне нужно попасть назад, внутрь! Я пыталась освободить дракона пустоты…

Чародей взглянул на нее так, словно она сошла с ума.

– Почему, во имя мира, ты собираешься совершить такое безумие? Я слышал рассказы тех, кто видел воочию то, что они могут натворить! Уничтожить это создание – это я еще понимаю, но освобождать его?

– Я заглянула в его разум. Зераку не несет в себе зла. В прошлом он совершал ужасные вещи, но теперь он изменился…

– Что, просто так взял и изменился? И ты абсолютно уверена в том, что узнала о нем чистую правду?

– Да… и я не отступлюсь. Он должен быть освобожден по многим причинам… – дренейка заставила свой посох исчезнуть. – Он ключ ко всему, что происходит здесь. Они используют Зераку для того, чтобы создать некое кошмарное существо…

Ронин скривился.

– Это никогда не кончится, что ли? Никогда в Азероте не настанет спокойная жизнь… боги, хоть бы Крас был тут!..

То, что волшебник знает красного дракона, не удивило жрицу. С некоторым беспокойством она произнесла:

– Крас также в Грим Батоле… как пленник.

– Невозможно. Только не он…

– Он послал меня в безопасное место за момент до того, как он и молодой синий дракон – Кейлек – были захвачены. Там был убийца магов…

– Который не смог бы остановить его, – усмехнулся Ронин.

– Крас говорил, что в нем что-то не так. Его усилили те, кто заправляет в Грим Батоле.

Звук, донесшийся со стороны горы, заставил обоих притихнуть. Ронин схватил ее за руку.

– Я смогу проделать это еще один раз. Скачок в Грим Батол забрал больше энергии, чем я ожидал.

– Мы возвращаемся внутрь?

Он ответил ей сухим смешком.

– Ну не прямо сейчас, если, конечно, ты не желаешь до конца вечности стать частью этой горы. Нет, я перенесу нас туда, где безопасней… относительно говоря.

Ронин нахмурил брови, сосредотачиваясь. Ириди вновь начала протестовать. Разумеется, из всех людей именно он лучше всего понимал, что им необходимо вернуться в Грим Батол.

Но было слишком поздно. Воздух вокруг них хрустнул… и оба исчезли.

Крас плыл в тягостной тьме, и его охватывало чувство, что эта тьма раздавит его. Он слышал истории о заключении в крисалиновых комнатах – ужасные повествования о драконах и других магических существах, которые сходили с ума годами, десятилетиями, даже столетиями плена. Время внутри ловушки, тем не менее, текло не так, как во внешнем мире… Он знал, все его друзья и товарищи уже давно мертвы, и какому бы злу ни дала жизнь аа в катакомбах Грим Батола, оно уже сеяло опустошение по всему Азероту…

„Нет! Этого не случилось! Еще нет!“ – бранил себя дракон-маг за столь мрачные предположения. Супруга Смертокрыла намеревалась использовать его магическую сущность для того, чтобы накормить своих чудовищ; следовательно, надежда была еще жива… надежда на все, кроме судьбы Кейлека.

Он скорбел о фатальном падении синего дракона. Нечто в яме, нечто уже столь хорошо научившееся защищать себя от могущественных драконов, несомненно, превратило тело Кейлека в жуткое пиршество. Краса выводило из себя то, что он оказался неспособен сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти своего спутника, – и еще больше его приводило в ярость то, что никто не мог на него положиться. Он не представлял, что случилось с Ириди. В отчаянии он перенес ее в единственную местность вблизи Грим Батола – а знание об этом месте он получил от тех из своего рода, кто стоял на страже горы зла, – где было сложно использовать магию. Там у нее хотя бы был шанс прийти в себя и, если хватит ума, покинуть это место так скоро, как это возможно.

Но Крас сильно сомневался, что она поступила именно так.

Не в первый раз дракон-маг сосредоточился на границах своей тюрьмы. Ирония заключалась в том, что здесь он обладал своей полной силой, большей, чем где-либо еще в пределах Грим Батола и его окрестностей. Камера была карманной вселенной в себе, она использовала собственную магию пленника на то, чтобы держать его в заключении. Однако это также отрезало его от заклятий Зловестины и от того, что на самом деле лишало его сил в недрах горы.

Но он не мог просто ждать здесь, когда черная драконесса освободит его для своих дьявольских нужд. Крас был не обычным пленником; он отлично знал историю крисалиновых клеток, ведь, в конце концов, они были работой драконов.

Изначально камеры были задуманы для различных целей – в зависимости от стаи драконов – но в первую очередь все они были созданы как ловушки для созданий и существ магической природы… демонов, безумных чародеев, элементалей и им подобных. Те, что были созданы черной стаей, специально предназначались для использования против диких энергий и прочего, что угрожало самой земле.

Но это безвозвратно изменилось, когда сошедший с ума Нелтарион в ярости из-за того, что он потерял Душу Демона у Источника Вечности, в один момент изменил уже созданные своей стаей клетки для подлой цели – заключения в них своих воображаемых врагов. Другие стаи быстро отреагировали, собрали клетки и, вместе с принадлежащими Стражу Земли, навечно запечатали их в месте, где никто бы не смог их обнаружить.

Но через столетия некоторые из них нашли путь обратно в мир… а возможно, конкретно эту клетку никогда и не прятали.

Отчаяние Краса росло. Быть может, он ошибся. Может, его знания об истории проклятых коробок не смогут помочь ему…

Дракон-маг остановился. Или помогут? Одна деталь неожиданно потрясла его. Создание крисалиновых комнат требовало больших усилий, вот почему их, к счастью, было столь немного. Но даже некоторые из созданных не были абсолютно стабильными. У них были дефекты…

Это была отчаянная надежда, но она была единственной в этот момент. Крас сосредоточился.

В первый момент он почувствовал лишь гнетущую тяжесть плена. Крас содрогнулся, и на мгновение надежда, что он скоро понадобится Зловестине для ее опытов, вспыхнула в его сознании. Он тут же оттолкнул от себя эту мысль, но заинтересовался, сколько времени пройдет до тех пор, пока он не взмолится об этом, если у него не получится сбежать.

Крас снова сконцентрировался. В основном он чувствовал свою собственную магическую сущность, но понемногу он стал замечать и еще одну.

И происходила она не из Азерота.

Воодушевившись, Крас сосредоточился на ней. В ней было нечто знакомое, нечто напоминало ему о…

Да, вот оно. Это была, несомненно, та самая клетка, в которой томился дракон пустоты.

Увеличивало ли это его шансы или нет, дракон-маг не знал. Энергии дракона пустоты не были похожи ни на что, что мог бы себе представить создатель этой чертовой тюрьмы.

Крас стал внимательнее изучать конструкцию. В ней встречались случайные отклонения – несомненно, следы работы создателя клетки, возможно Нелтариона или даже его супруги. Крас все меньше надеялся, что это, в конце концов, сыграет ему на руку. Кто бы ни создал конкретно этот артефакт, он явно рвался экспериментировать.

Но Крас не оставлял попыток. Он исследовал магическое основание коробки в поисках каких-нибудь повреждений со времени заключения дракона пустоты, которые могли бы создать трещину. Эта трещина была бы его лучшим шансом на спасение. Ему нужно…

Неожиданно дракон-маг нахмурился. Он нашел еще одну вариацию в сплетении заклятий крисалиновой комнаты. И она не была создана той же рукой, что сотворила все остальное. Однако это было бы неважно… если бы это не было творением дракона пустоты.

Крас продолжал рассматривать глубже.

Его тюрьма неожиданно сместилась, отбросив его прочь. Темнота посерела, а затем вновь стало темно. Краса закрутило…

Он отреагировал инстинктивно. Его тело исказилось, руки и ноги стали длиннее и изогнулись под углами, несвойственными его эльфийскому образу. Из пальцев вырвались когти. Чешуя покрыла его кожу, а нос и рот удлинились, превратившись в длинную, острую морду. Крылья выросли из его спины, а одежды исчезли.

Хлопая своими огромными крыльями, Кориалстраз замедлил, а потом остановил свой полет. Красный гигант зарычал от болезненного усилия.

Восстановив равновесие, Кориалстраз попытался понять, что произошло. Всего лишь исследование заинтересовавшей его области перевернуло всю тюрьму вверх дном.

Стало ясно, что дракон пустоты был гораздо ближе к свободе, чем подозревал. К несчастью для него, у него не было достаточной смекалки или знаний, чтобы извлечь выгоду из своей собственной уникальности.

Но теперь надежды Краса расцвели. Это был огромный риск, но лучше рискнуть, чем провести вечность в плену или ждать призыва пленившей его. Зловестина, несомненно, хорошо подготовится к встрече с ним, когда снова откроет клетку. Она понимала – совершенно логично, что красный дракон сбежит, как только сможет.

Гораздо более аккуратно Кориалстраз осмотрел ослабленное место, внимательно проследив, как это ослабило общую матрицу. Он не удивился, когда тут же обнаружил, что нездешние энергии дракона пустоты могли воздействовать на матрицу почти так, как вирус воздействует на смертное тело. Две силы были достаточно похожи, так что теперь сущность бывшего пленника изменила структуру исходного заклинания в узор, который никогда не придумал бы создатель крисалиновой комнаты.

И там, где матрица заклятья была повреждена больше всего, красный дракон обнаружил слабое звено – точку, где ему нужно было сосредоточить свои усилия.

С мастерством того, кто изучил принципы работы магии и уступал, быть может, только величайшему из синих драконов, Кориалстраз медленно прокладывал себе путь сквозь поврежденное место. Наконец он почувствовал, что нашел нить, которая, если ее осторожно удалить, развяжет остальные и – теоретически – откроет ему путь на свободу.

Почти чувствуя клаустрофобию, Кориалстраз начал осторожно разделять звенья. Сразу же он почувствовал, как задрожала внешняя клетка. Тьма снова стала чуть серее. Красный дракон стал действовать более уверенно. Свобода была так близка…

Поврежденное место окончательно рассыпалось, но совсем не так, как он хотел. Матрица стала разваливаться, и разрушение распространялось. Кориалстраз быстро кинулся восстановить ее, но разрушения уже стали больше, чем он мог восстановить. Натяжение оставшегося заклинания, сохранявшего комнату целой, увеличилось тысячекратно.

Клетка разрушалась, серость сдавливала красного дракона со всех сторон. Кориалстраз закричал, внезапное разрушение его тюрьмы высвободило новые и ужасные энергии, что угрожали разорвать его на части. Кориалстраз был пойман в вихрь, который вырос до вселяющих ужас размеров. Стараясь изо всех сил, дракон никак не мог противостоять кручению в нем.

То, что все это происходило в контейнере, внешне столь небольшом, что казалось, что в нем уместится только одно яблочко, ни в коем разе не успокаивало Кориалстраза. Для него все было так, если бы Азерот был разрушен, и к нему готова была присоединиться вся вселенная. Он хотел освободиться из крисалиновой комнаты, и он получил то, что желал… быть может, к своему величайшему сожалению.

Сильные порывы ветра били вновь и вновь, напряжение сражения против столь могущественных изначальных сил быстро истощило Кориалстраза. Эпицентр вихря разрастался прямо перед ним – крутящаяся масса серого, черного и темно-красного.

По мере того, как его затягивало туда, невидимые силы давили на дракона все сильнее. Его кости готовы были раскрошиться в пыль, плоть почти превратилась в шелуху. За все время своего долгого существования он никогда не знал столь невыносимой боли.

И в этот момент дракон понял, что может сделать лишь одну вещь. Она могла бы привести к еще большим страданиям и гораздо худшей смерти, но все же дарила слабую надежду.

Собравшись, Кориалстраз сосредоточил всю свою магию на защите себя. Попытка напрягла его еще больше, и он почти потерял сознание. Однако его заклинания держались.

Красный гигант изучил вихрь в поисках его точного центра. Это должен быть именно центр. Все остальное было бы чистым самоубийством.

Взмахивая крыльями так сильно, как мог, Кориалстраз больше не боролся против притяжения вихря, но наоборот – воспользовался им. Он летел вперед, стремясь в его пасть, взмолившись, что бы ни случилось, пусть это произойдет быстро.

И когда он достиг центра и вошел в него, Кориастраз закричал вновь… и вновь… и вновь…