"Брачная ночь длиною в жизнь" - читать интересную книгу автора (Брукс Хелен)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Донесшийся из кухни упоительный аромат отвлек Викторию от мрачных мыслей. Похоже, Зак не соврал, говоря, что умеет готовить.

– Сегодня ты выглядишь совсем девочкой.

Она пристально посмотрела ему прямо в глаза.

– Внешность может быть обманчива, вслух произнесла она и добавила про себя, что на этот раз так и есть. Она взрослая женщина, да к тому же беременная. Не в силах выдержать изучающий взгляд Зака, Виктория отвернулась, пряча лицо под волной густых шелковистых волос.

О ребенке ему знать не надо. Как ни плохо понимала она мужчину, за которого так опрометчиво вышла замуж, одно она сознавала отчетливо: он принадлежит к типу самцов, которые своего не упустят. И будет биться до конца за то, что посчитает принадлежащим империи Хардинга, не принимая в расчет чужие чувства. Сама она выросла под опекой нянюшек и не желала такой судьбы для своего ребенка. Он не виноват, что его отец думал вовсе не о нем, а о том, как приумножить свои капиталы, мать же была слишком юна и неопытна и в предсвадебной суматохе совсем забыла про противозачаточные таблетки, а после того кошмарного утра ей и в голову не пришла возможная беременность. Она просто хотела убежать как можно дальше.

– Иди поешь. – Голос звучал отчужденно.

Викторию это устраивало. Зак стал для нее чужим, мужчина, в которого она влюбилась, был плодом ее собственной фантазии. Ее Зака не существовало никогда.

Они сели завтракать за крошечным столиком, на котором еле умещались две тарелки. Виктория с удивлением обнаружила, что омлет и рыба, запеченная с лимоном и пряностями, действительно восхитительны. Зак откупорил бутылку вина, но Виктория попросила налить ей стакан апельсинового сока.

Когда очередь дошла до кофе, Зак начал разговор:

– Итак? – (Виктория уселась в кресло и выжидающе посмотрела на своего так называемого мужа.) – Тебе не кажется, что ты достаточно меня наказала, или ты хочешь продолжать свои выкрутасы?

– Выкрутасы? – Только боязнь испортить черным кофе чужую мебель остановила Викторию. – Ты в самом деле считаешь это выкрутасами, Зак? – Виктория решила, что безопаснее поставить чашку с кофе на стол. Как смеет он говорить ей такое?

Заметив ее дрожащие руки, он продолжил уже помягче:

– Если ты ведешь себя как ребенок, то и я буду обращаться с тобой соответственно. Как ты могла уйти, не сказав ни слова? Глупость какая несусветная!

– А я и есть дура, Зак, – с вызовом ответила Виктория. Кровь прилила к ее щекам. – Только полная дура могла поверить тебе, Зак!

– Но я не обманывал тебя, – сказал он с обезоруживающей искренностью. Видя ее сомнение, он продолжил: – Не веришь?

– Ты говорил, что любишь меня.

– Я на самом деле люблю тебя. Ведь это ты бросила меня. Я-то никуда не сбегал.

– А ты считаешь, что у меня не было на то оснований? В первую же ночь ты оставил меня и ушел к другой.

– У меня не было выбора, – примирительно ответил он, – мне позвонил человек, нуждающийся в помощи. Помочь ей мог один я.

Конечно, с сарказмом подумала Виктория, никто, кроме тебя. Вслух она произнесла:

– Тогда почему ты ничего не сказал мне? Или ты собирался рассказать?

– Не собирался.

Такого ответа Виктория не ожидала. Она думала, что он соврет, и расстроилась, что он не стал утруждаться даже этим.

– Не было никакой нужды расстраивать тебя из-за моих проблем.

Так значит это «его проблемы»!

– Ты женился на мне по расчету, – с отчаянием произнесла Виктория. – Не смей отрицать этого. Я знаю, что это так. Ты посчитал меня дурочкой, которую не нужно принимать всерьез!

– Все это абсолютная чепуха! – раздраженно ответил Зак. – Я не собирался тебя обманывать. Если бы ты спросила меня о Джине или о слиянии корпораций, я все бы тебе честно рассказал.

– Как я могла спросить о том, о чем понятия не имела?! – воскликнула Виктория.

Раньше она всегда считала себя миролюбивым существом, но сейчас, окажись у нее в руке что-нибудь тяжелое, она с удовольствием запустила бы этим в Зака. Как ей хотелось ударить его побольнее!

Устыдившись своей несдержанности, она попыталась взять себя в руки и успокоиться.

– Ты купил Джине квартиру? – спросила она прерывающимся голосом. – Незадолго до свадьбы?

– Я не буду отвечать на этот вопрос, пока всего не объясню, – ответил он, с тревогой глядя на ее побледневшее лицо.

– Уж ты объяснишь!

– Виктория! У меня есть обязательства, которыми я не могу пренебречь.

– Понимаю. Обязательства перед твоей любовницей.

– Нет, перед членом моей семьи. Она – моя кузина. Ее мать специально позвонила мне из Италии и попросила помочь Джине. Я не мог отказать.

– А ее мама знает, что ты спишь с ее доченькой? – с издевкой спросила Виктория.

– Все мои отношения с Джиной закончились задолго до нашей встречи, – терпеливо напомнил Зак. – Клянусь тебе.

– Я тебе не верю.

Оба замолчали. Виктория удивлялась, что мир до сих пор не перевернулся. Солнце по-прежнему ярко сияет на небе, шелестят деревья, благоухают цветы… Может, Зак и любит ее по-своему, но он такой же, как ее мать. Он не для нее. Жить с ним значило бы изменить себе, а на это она не пойдет никогда. Дело не в Джине, дело в отношении к жизни. За те месяцы, что он ухаживал за ней, они ни разу не говорили ни о чем важном, он ни разу не открылся перед ней.

Она хочет, чтобы ее дитя росло в настоящем мире, среди настоящих людей, а не среди блестящей мишуры, которую так любила ее мать. Как бы ни было трудно, она не возьмет ни пенни ни у Зака, ни у матери. С ними у нее больше нет ничего общего. Она так решила и не собирается идти на попятную.

– Виктория, не делай глупостей, – услышала она голос Зака. – Не разбивай себе жизнь из-за пустой гордости. Позволь мне объясниться. Давай начнем все сначала. – И затем добавил с горячностью: – Все будет хорошо, поверь мне.

– Слишком поздно. – Она посмотрела на него полными слез глазами. – Все слишком далеко зашло. Нам не надо было жениться. Ты сам должен это понимать.

– Но мы поженились, – рявкнул в ответ Зак. – Черт возьми, мы это уже сделали. Ты моя жена, а я своего не отдам.

Он бросился к ней, обнял и горячо поцеловал. Ответное желание вспыхнуло в ней, ее изголодавшееся по ласке тело готово было поддаться сильным объятиям, но рассудок отчаянно запротестовал. Виктория яростно сопротивлялась, хотя понимала, что борется не с мужем, а с самой собой.

– Прекрати…

– Я так давно мечтал об этом.

– Я не хочу, – запротестовала она, уворачиваясь от его настойчивых губ.

– Ты хочешь, – прошептал он ей на ухо. – Та ночь была только началом. Впереди еще столько любви. Ты – моя, Тори, и знаешь это.

Виктория похолодела. О какой любви он говорит? Это не любовь, это животная страсть, удовлетворение сиюминутной прихоти. Он никогда не любил ее, он вообще не знает, что значит любить.

Он купил квартиру Джине накануне их свадьбы. На ней он женился, поскольку она обладала всеми качествами, требующимися от будущей миссис Хардинг. Ему нужны были дети, и в ней он видел только детородную машину. Он и не думал порывать с Джиной.

Как же Виктория ненавидела его в эту минуту!

Ее холодность не осталась незамеченной.

Он проговорил:

– Не спорь со мной, Тори. Ты – моя, ты ведь знаешь это. Тебе со мной не справиться.

Это верно, подумала Виктория. Но и она не такой легкий орешек. Она никому не позволит диктовать ей свою волю.

– Я хочу развода, Зак, – сказала она вслух. – Как можно быстрее.

– Нет.

– Я не отступлю.

– Я тоже, – страсть обернулась злостью. – Я много раз говорил тебе, что своего не отдам. Это как раз тот случай.

Эти слова заставили Викторию инстинктивно прикрыть рукой живот. Нужно вернуться в Англию и снова спрятаться. До развода или пока ребенок не родится – смотря что случится раньше.

– Ты не сможешь помешать мне развестись с тобой, – храбро проговорила она, хотя и не чувствовала такой уверенности. – Нельзя насильно заставить женщину жить с человеком, которого она не любит.

– Но ты меня любишь… – (Виктории было нечего возразить, и только привычка с детства скрывать свои чувства помогла ей не выдать себя.) – Я был твоим первым мужчиной и хочу остаться последним.

Какая наглость!

– Так, значит, женщина – это цветочек только для одной пчелки, а пчелка может перепархивать с цветочка на цветочек. Я тебя правильно поняла?

– Я этого не сказал, – горячо возразил он.

– Тебе и не надо говорить. Это типичный мужской взгляд, с начала времен ничего не изменилось: муж развлекается, как ему вздумается, а супруга, как верная Пенелопа, сидит дома, чиста как первый снег, и ждет своего повелителя… Такая жизнь не для меня, дорогой!

– Виктория, смешно было ожидать, что я девственник. Да, у меня были женщины до тебя. И что?

– До меня – да. – Она судорожно вздохнула, стараясь подавить подступающую тошноту. – Но я не ожидала, что они будут и вместо, и во время меня. Прошу тебя, уходи. Я плохо себя чувствую, мне надо прилечь.

– Собираешься поплакать в одиночестве? Будь по-твоему, я ухожу. Но не вздумай снова удрать от меня, Тори. – Зак приподнял ее подбородок и пристально посмотрел в глаза. – Один раз я могу снести такую выходку, но дважды – это будет перебор. Я ясно выразился?

Каким тоном он с ней разговаривает? Угроза разозлила Викторию. Эта злость помогла ей продержаться те несколько минут, пока Зак неторопливо собирался. Прощаясь, он обнял ее и произнес:

– Что-то в твоем бледном личике волнует меня до глубины души. Особенно в контрасте с твоим хмурым видом.

– Мне нет дела до твоих переживаний, – вяло огрызнулась Виктория.

– Девочка моя, ты любишь меня, но не хочешь мне поверить. Однако веришь каждому слову своей людоедки мамаши.

Обычно прозвище, которое Зак дал ее матери, веселило Викторию, но сейчас она даже не улыбнулась.

– И Уильяму Ховарду ты веришь. Почему, Виктория?

– Уильяму? – Она опешила. – Так это он сказал тебе, где я? Ты… ты заставил его?

– Тори, ты сошла с ума! Ей-богу, я не давал тебе повода для таких обвинений! – возмутился Зак. – Конечно, при необходимости я из кого угодно могу выбить нужную мне информацию. Но в данном случае у меня и мыслей таких не было. Зачем? У меня другие… источники.

Виктория знала об этих «источниках». На одной вечеринке она случайно подслушала, как он давал указание своему партнеру уточнить детали какой-то сделки. Прикинувшись простушкой, она задала пару вопросов об этом партнере, и Зак ответил, что его работа – узнавать то, что люди хотят скрыть.

– Частный детектив? – наивно спросила она.

– Что-то вроде того, – коротко ответил Зак и поспешно сменил тему.

– Почему Корал ничего не знает об Уильяме? – Подозрение в голосе Зака отвлекло Викторию от невеселых размышлений.

– Мама никогда не интересовалась моими друзьями, – ответила Виктория. – Кроме тебя, конечно. Ты-то ее очень интересовал. Ты что, спрашивал ее об Уильяме? – Глупый вопрос, конечно, он спрашивал ее.

– Спрашивал. – Зак пристально посмотрел ей в глаза. – Он брат одного из твоих одноклассников? Мой источник сообщил, что он выезжал несколько раз в Саудовскую Аравию.

– Это же секретная информация, – вскричала Виктория. Ей Уильям сообщил, что выполняет особо важную и конфиденциальную миссию.

– Но тебе-то он рассказал, – усмехнулся Зак.

– Конечно, рассказал. – Виктория имела в виду, что Уильям – ее старый друг и у них нет секретов друг от друга. К тому же он не хотел, чтобы она волновалась из-за его внезапных отлучек. Но сейчас она поняла, что Зак превратно истолковал ее простодушный ответ.

– Конечно, – передразнил он. Он нахмурился, губы его сжались. – Тори, сознавайся, что у тебя с этим парнем? И не смей врать!

Господи, он ревнует! Ревнует ее к Уильяму. Да как он только смеет?

– В Тунис ты вылетела в середине апреля. – Глаза Зака горели. В нем тихо вскипала итальянская кровь его матери. – Где ты была две недели до этого? Ты словно сквозь землю провалилась!

Он подозревает их с Уильямом…

– Это не твое дело!

– Мое! Очень даже мое! – выкрикнул он. – Где ты была?

Отступив, она постаралась взглянуть на него сверху вниз, чему немало мешал его высокий рост, и с вызовом ответила:

– Я жила у Уильяма.

– Ясно, – мрачно заключил он.

– Ничего тебе не ясно, – обиделась Виктория. – Мы с Уильямом просто друзья. Он помогал мне.

– Мужчина и женщина не могут быть просто друзьями, – убежденно проговорил Зак. – Особенно такая женщина, как ты. Он же не из камня сделан, этот твой дружок. А может, он предпочитает мальчиков? – неожиданно спросил он.

– Уильям предпочитает женщин. – Предположение, что Уильям гомосексуалист, возмутило Викторию. – Он очень… – она замялась.

– Очень что?

– Очень мужественный, – просто закончила Виктория.

– Мужественный… – хмыкнул Зак. – И что же это за мужчина, который может быть тебе «просто другом»? Сколько ему лет?

– Двадцать семь… Я не собираюсь обсуждать с тобой Уильяма. По крайней мере он вел себя как джентльмен… В отличие от тебя!

– Очень на это надеюсь, – хладнокровно парировал Зак и добавил: – Но если ты еще раз захочешь у него остановиться, арендуй ему сразу же больничную койку – ему понадобится.

– Ты не посмеешь, – испугалась Виктория. – Не вздумай вставать на пути Уильяма! Он ничего тебе не сделал.

– Что я буду делать, это мое дело, – холодно отрезал Зак. – Это не угроза, просто предупреждение.

– Как ты смеешь говорить о каких-то угрозах? – взъярилась Виктория. – После всего того, что ты сделал, ты подозреваешь меня и Уильяма в… – Приступ головокружения помешал ей продолжить.

– В чем? – Видно было, что Зак совершенно превратно понял причину ее внезапного молчания.

– Мы просто друзья, – попыталась объяснить Виктория. – Ты чрезмерно подозрителен. Уильям один из прекраснейших людей, которых я знаю. Он честный, благородный и добрый…

– Просто кладезь достоинств, – с усмешкой прервал ее Зак. – А что касается подозрительности, так ты первая начала.

– Это я подозрительная? – вскинулась Виктория. – После того как… – она задохнулась от обиды. – Хватит! Я не намерена обсуждать эту тему с тобой. Мне нужно прилечь. Мне что-то нехорошо…

«Нехорошо»! На самом деле она еле держалась на ногах.

– Зато у меня все просто замечательно, – последовал язвительный ответ. – Телефон оставить?

– Нет, – отрезала Виктория.

Захлопнув за ним дверь, она опрометью кинулась в ванную, где ее немедленно стошнило.