"Быль о полях бранных" - читать интересную книгу автора (Пономарев Станислав Александрович)Глава седьмая ПротиводействиеПервая часть плана заговорщиков удалась как нельзя лучше. Когда Али-ан-Насир вел своих воинов к победе, Асат-кятиб выкрал пайцзу Джучи-хана у старого мурзы Латыпа и передал ее резчику печатей Хасану. Тот, предупрежденный родственником своим Кудеяр-беем, за ночь изготовил точную копию овальной золотой пластины с изображением головы льва и нужной надписью. Соглядатая Мамаева в столице Золотой Орды не было. Он по приказу султана возглавил погоню за Токтамышем и очень сожалел, что не было с ним этой самой пайцзы. Поскольку Кудеяр-бей, в отличие от Али-ан-Насира, не хотел пленять кок-ордынского чингисида, он дал Токтамышу почти спокойно уйти от возмездия... И вторая часть хитроумного плана стала неожиданно легко сбываться. Этому способствовал пир по случаю победы Али-ан-Насира над Кок-Ордой. Как ни остерегался бдительный начальник охраны дворца Саллах-Олыб, Асат ухитрился всыпать зелье в плов любимого дяди. К вечеру неусыпный страж правителя Высочайшей Орды почувствовал недомогание, его вырвало желчью, и Саллах-Олыб потерял сознание. Анвар-табиб промыл ему желудок и дал лекарство. Начальника стражи увезли домой с одним из учеников лекаря. Бахар-мурза потирал руки от удовольствия: все складывалось хорошо. В дворцовых покоях сановника прятались наемные убийцы, которые должны были свершить задуманное уже сегодня ночью. Приближенный султана не интересовался их именами: это были доверенные люди Кудеяр-бея, а Бахар-мурза безоговорочно доверял своему сообщнику. План был прост. Ночью, при смене караула, помощник начальника дворцовой стражи Ялым-бинбаши проведет убийц к дверям покоев, где лежал раненый Араб-Шах. — Всех, кто там будет, — сказал сановник Ялыму, — надо отправить к Аллаху. Значит, и судьба старого Анвар-табиба была заранее предопределена: ведь лекарь постоянно находился при высокородном раненом. Но... Анвар-табиб был искушенным врачом. Ему не стоило большого труда определить, отчего занемог начальник дворцовой стражи. И вывод его был точен: готовилось злодеяние, которому мог помешать неподкупный Саллах-Олыб. Однако старик не показал вида и тоже в свою очередь проявил хитрость и осторожность. — Кто распознает врагов и друзей в этом гнезде скорпионов и кобр? — размышлял вслух старый лекарь. — До Али-султана сегодня не добраться, а жизнь Араб-Шаха будет стоить головы не только мне, но и моим луно-подобным сыновьям. Я позвал бы их на помощь, если бы они были воинами. Как быть? Ах, если бы очнулся славный и могучий Араб-Шах-Муззафар! Ты воин и лучше меня знаешь, что делать... — Разум уже давно вернулся ко мне, о мудрый Анвар-табиб, — внезапно услышал лекарь четкий голос раненого хана. — Когда? — ошарашенно спросил табиб. — Еще вчера. Но я окружен врагами, и пришлось притворяться. Прости меня, мой исцелитель. — О Аллах, ты услышал мои молитвы! — простер руки к востоку милосердный старик. — Расскажи мне все, что произошло. И мы вместе подумаем, как быть. Анвар-табиб кратко поведал о событиях последних дней и с тревогой поделился с военачальником своими опасениями: — Здесь, кроме самого султана и его начальника стражи Саллах-Олыба, никому нельзя верить. Но самого Саллах-Олыба отравили, а султан Али-ан-Насир пирует, и к нему не добраться. Что могу сделать я, слабый старик? Разве я в силах противостоять убийцам, если они придут сюда? А они могут прийти сегодня ночью. — Скажи, мудрый целитель ран, есть ли среди тургаудов дворца кто-нибудь новый, только что возвышенный самим султаном за доблесть? — спросил Араб-Шах. — Я не знаю их имен. Но один столь хитрый, что султан назначил его десятником личной стражи. А другой могуч телом и простодушен. — Хитрого нам не надо, — решил хан. — Хитрый будет искать свою выгоду. Найди того, сильного телом и простого душой. — Хорошо. — Меня надо перенести вон туда, за занавеску. А на это место чучело положи. И еще, принеси мне меч и пяток ханджаров[49]. В занавеси широкую щель оставь, чтоб я мог все видеть и защищаться. — Зачем тебе оружие? Что ты можешь сделать с такой раной? Ты очень слаб, хан. — Рана в левом боку. Правая рука чувствует силу и сделает нужное дело. А сила моя быстро вернется, если ты принесешь чего-нибудь попить и поесть. — Да-да. Я сейчас... — Но сначала приведи ко мне того пехлевана. Но только... — Хан выразительно посмотрел в глаза лекаря. — Понял. Этот пехлеван придет якобы для того, чтобы скатать этот большой ковер для чистки. — Ты умный старик... Ялым-бинбаши, оставшийся во дворце начальником стражи вместо Саллах-Олыба, все рассчитал верно. За полночь, когда пропели первые петухи, он повел сменный караул на посты. Около заветной двери тысячник поставил трех злоумышленников. — Внутри у Анвар-табиба свой телохранитель теперь есть, — шепнул он убийцам. — Нашего человека мне там поставить не удалось, а этот меня не послушается, если я вызову его сюда. Но впустить впустит. Я усыплю бдительность дурака Маруллы-батыра и прикончу его. Тогда вы ворветесь в покои и быстро перебьете всех. Но главное... — Ялым погрозил пальцем, — вы должны заколоть раненого. За это вам будет главная награда. Злоумышленники беззвучно обнажили зубы в ответ. Бинбаши спрятал в рукав короткий кинжал и открыл заветную дверь. — Стой! Зарублю! — раздалось из полумрака. — Это я — Ялым-бей. — Входи! Начальник охраны вошел, быстро оглядел тускло освещенное помещение. — А где Анвар-табиб? — спросил тысячник. — Спит. Зачем он тебе? — Брат заболел, — соврал Ялым. — Объелся, наверное. Хочу у Анвар-табиба лекарство взять. — И шагнул к великану. Бросок злоумышленника был стремителен. Сверкнула булатная сталь. Но... Марулла-батыр увальнем был только с виду. Бинбаши понял это, когда хрустнула кость его руки, а сам он взметнулся высоко в воздух и даже при своей изумительной ловкости не смог при падении встать на ноги. От удара головой о каменный пол тысячник потерял сознание. Услыхав шум, трое вломились в комнату, полагая найти охранника убитым. Первого могучим ударом меча Марулла-батыр развалил пополам. Другой, тоже человек высокого роста и исполинской силы, отразил меч батыра и вступил с ним в поединок. Третий ринулся к ложу и дважды опустил острие меча во что-то мягкое. Он поднял оружие в третий раз и вдруг, захрипев, повалился навзничь: в спине его торчала рукоять кинжала. Марулла никак не мог справиться с ловким и сильным противником. Но и тот не мог отступить: батыр заслонил ему дверь. Араб-Шах не решался метнуть второй кинжал, боясь поразить своего защитника. — Марулла, зови подмогу! — хрипел раненый хан. Но батыр молчал, ибо никого и никогда в жизни не звал на помощь и вообще он был молчун: больше действовал, чем говорил. Голос подал очнувшийся от внезапного нападения Анвар-табиб, который стоял за занавеской возле раненого. — Ой-е-е!!! Турга-а-а-уды-и-и! — возопил старик таким дискантом, что его, наверное, услышали во всех уголках огромного царского дворца. — Ой-е-е-е!!! Кува-арза-а-а! Сюда-а-а-а! Марулла наконец ранил своего противника. Тот шагнул в сторону и тут же рухнул, сраженный прилетевшим кинжалом в шею: могучая рука Араб-Шаха не промахнулась и на сей раз! Послышался грохот бегущих ног и звон оружия. Дверь широко распахнулась. — Стой! Зар-рублю! — преградил путь тургаудам несокрушимый Марулла-батыр. — Это я — Куварза-онбаши[50]. — Проходи! Но только один. Иначе зарублю! Куварза вошел, окинул поле брани быстрыми глазами, подошел к поверженным. — Эта рожа мне незнакома, — сказал десятник, взглянув в лицо разрубленного пополам злоумышленника. — Этого тоже не знаю, — перевернул он на спину самого стойкого из противников Ма-руллы-батыра. — И этот не из дворцовой стражи, — посмотрел Куварза на свалившегося около ложа убийцу. — А это кто? — подошел он к последнему. — А-а, что-о-о?! — отшатнулся десятник. — Бинбаши Ялым-бей?! Кто его так? Он что, убит? — Не знаю, — ответил невозмутимый Марулла. — Я просто бросил его на пол. Дай-ка голову ему срублю, изменнику султана, — шагнул вперед батыр. — Стой! Стой! Султану не мертвец нужен, а живой язык изменника, — встал на его пути Куварза-онбаши. — Ха? — усомнился Марулла. — Мне кажется, голова его, как орех, раскололась. От такого падения жив не будешь. Куварза склонился над своим начальником, приложил ухо к груди, прислушался. Но сказать ничего не успел. — Внимание и повиновение! — раздалось снаружи, и в комнату вошел мурза Бахар. — Что здесь случилось?! — резко спросил сановник. — Убийцы зарезали Араб-Шаха, — не дал никому раскрыть рта Анвар-табиб. — О-о-о! Горе мне! — запричитал он. — Что теперь повелит мой властелин Али-ан-Насир?! Бахар хотел подойти к ложу, но Марулла-батыр заступил ему дорогу. — Прочь, презренный! — возмутился мурза. — Эй, тургауды! — Стой, Бахар! — встал рядом с батыром старый лекарь. — Тут распоряжается только Великий Хан Али-ан-Насир! Сановник чуть было не лопнул от злости. Он постоял, сопя, и ушел, бросив на ходу: — Хорошо, я позову Ослепительного. Сам того не ведая, Бахар-мурза избежал смерти. Еще мгновение, и разящий кинжал Араб-Шаха пронзил бы его сердце. Но высокому сановнику повезло. Пока повезло... |
||||||
|