IX

В пользу самоанализа, Дима не верил, а напротив, считал крайне вредным для организма, копание в чердаках и подвалах головы. Чай, в бодисатвы не рвется, дао не уважает, а корпоративную карьеру строить и вовсе не собирается. Вот и ни к чему понимать, зачем сделал то или это. Чем на самом деле руководствовался, почему не подумал про пятое, а вспомнил про десятое. Меньше об себе знаешь, больше в себе уверен.

Но, не всегда получалось. Вот по возвращении с Кубы, одолевало. Неустанно гонимые мысли о собственной ущербности норовили лечь в основу тяжкого размышления "И за что мне такое и где я ошибся". Печальная мысль о том, что магия ему досталась последнего разбора, как посетила Диму в первый же день ее, магии, обнаружения, так больше и не уходила. Только крепла убежденность в этом, подпитываемая тем, что люди вокруг творили чудеса походя, хоть по сто раз на дню, да всякие-разные. А он пока только и мог, что произнести одно заклинание в день, причем выбор был меньше, чем пальцев на руках у шестипалого. Единственное, что грело, так это самое "пока". В неопределенном будущем, когда Дима достигнет ого-го чего, он сможет выбирать ажно из девяноста заклинаний и хоть все их зараз пускать в ход. И спеллы будут один другого краше и если мозг приложить, так что угодно можно будет сотворить. Хоть огненный шар, хоть статую каменную. Это из простого. А можно будет и людей себе подчинять, индивидуально и массово, мертвых оживлять, вероятностями событий управлять и много чего еще. Потом. Очень-очень потом. А пока?

Вот, чего он в эту Мексику поперся? Ведь балласт чистой воды. Ничего такого, чтоб другие не могли, не сделал. А ездил зачем? Из благородных побуждений или чтобы опыту набрать, да поскорее новыми заклинаниями овладеть? Ведь, была такая мысль, что поездка эта — типичный квест на четверых и, хоть он и типа лишний, но четверть экспы ему, вынь да полож? И какого дьявола он рассуждает, пусть и сам с собой, о настоящей, предельно реальной трагедии, в категориях настольной игры? Надо ли давить в себе эту гнусность или она допустима, хотя и безусловно предосудительна, по нынешним временам?

Заснуть с этим муравьиным шебуршанием неприятных мыслей, все равно было невозможно и полуночный звонок мобильника, который при иных обстоятельствах, Диму бы разозлил, сейчас заинтересовал и даже немного обрадовал.

— Чего такое?

— Братец, ты зачем не дома? И где?

— На даче. Так, Светка, чего случилось-то, чего ночью?

— А, в коровнике своем! Да ничего не случилось, просто я такую вещь узнала, что жуткое дело, как рассказать охота. А кому я кроме родного брата среди ночи рассказать могу. Спят же все.

— Об чем рассказать?

— Вот ты всякие книжки про волшебников читаешь и разным таким увлекаешься, а они на самом деле есть! Волшебники.

Диме даже не пришлось специально изображать равнодушие. По позднему времени, до него сперва дошло ровно то, что сообщила сестра "волшебники бывают по-настоящему", а это для него, новостью не было.

— Ну и че?

— Да ты не понял. Я серьезно говорю. Настоящие волшебники. Я с работы только, так там подслушала. Реально все. Я там, одного генерала интервьюировала, а пока он на диктофон бредил, слышала как у него рядом с кабинетом двое каких-то разговаривали. Потом посмотрела — серьезные дядьки, вообще без фантазии, раз говорят, значит знают.

— У вас там все такие. Без фантазии. — Ворчливо отвечая сестре, Дима одновременно начинал понимать, что на самом деле означают ее слова. Света работала в пресс-центре МВД. Менты знают о магии. Ох…

— Слушай, сестра, у меня батарейка садится. Хочешь рассказывать — приезжай.

— Ой, не, я за город не ездок. Сам приезжай.

— Ладно.

Дима знал, что надолго сестринского запала не хватит. Надо добраться до нее побыстрее, а то устанет ждать, разбудит-таки какую-нибудь подругу и выговорится ей. Долго держать узнанное в себе, Света не могла категорически. А потом спокойно уснет и даже на звонок в дверь не прореагирует.

Нашел Арсена, осторожно потряс.

— Дай машинку попользоваться, мне в город метнуться надо.

— На. Там, в штанах ключи. — Арсен не просыпаясь, сделал слабое движение рукой в направлении стула с одеждой.

"Не расхерачить бы" — думал Дима, осторожно выезжая со двора и пробираясь по буеракам подъездной дороги, на непривычно мягкой и новой машине. Коробка-автомат была ему в новинку и он, на всякий случай, сел подложив левую ногу под зад, чтобы ненароком не нажать разом обе педали. Выехав на трассу, разогнался до ста двадцати и включил круиз контроль. Машина шла так ровно и так хорошо входила в повороты, что Дима прибавил еще тридцатку.

"Разбогатею — такую куплю" — мелькнуло было, но не задержалось. Было о чем подумать, пока пустая ночная дорога непривычно быстро глоталась колесами, и помимо мещанских фантазий.

Положив подбородок на лежащие поверх руля кулаки, Дима думал о сестре и пытался предугадать, что именно она расскажет. И что ему делать, если она расскажет то, что как ему кажется, она поведает.

Сестру Дима любил, хотя и не одобрял. Были они совсем разными, даже внешне ничуть не похожими. Света, тощая и большеглазая, а он наоборот. Света, на его памяти, была в дядином доме, ныне Диминой даче, лишь однажды, совсем маленькой. И ей совершенно не понравилось. Ей в принципе не нравилось там, где хорошо видно горизонт и часто бывает тихо. И ни одного лифта, и никакого притока заранее оформленной в слова или текст информации.

Что Света пошла после института по околожурналистской стезе, Дима не одобрить не мог. Это, конечно, было то, что ей нужно. И он не скрывая, так сестре и сказал: "Правильно. Все равно, поэтесса ты херовая, только зря пять лет потеряла.". То же, что работать она пошла в пресс-центр МВД, Дима одобрить не мог никак. "Родители ж, в гробу перевернутся, когда умрут. Мы ж тебя холили и лелеяли, образование дали и жизненные представления, равно и моральные ценности, а ты в ментовку работать пошла?". "Ты особенно, мелкий, меня лелеял и ценности давал." — заметила на это Света, чувствуя, что имеет полное право напомнить — Дима был на год младше. "Хоть бы, в рекламу какую или в газету, но к ментам-то зачем? Они ж людоеды!", "Меня не кусали что-то, а тебе меньше надо было пьянствовать и порядок нарушать. И к ним без опыта берут", "Дура, я не за себя, а в целом говорю. И причем тут опыт? Ты ж вуз окончила, а не с армии пришла, чего сразу в милицию поступать? Лучше уж в пожарные пойди, раз так охота себя деревенским дембелем ощутить".

Но отговорить Свету не удалось, а она от своей работы получала удовольствие и Дима плюнул. Периодически она выдавала брату разные внутренние ментовские тайны, не предназначенные для опубликования. Вероятно то, что она собирается сейчас рассказать — из этой же области.

Вот, — думал Дима, магия перестала быть секретом. Власти о ней узнали и даже в МВД чего-то задергались. И что с того? Ну, наверное, велят всем магам зарегестрироваться, и заплатить денюжку. Или запретят пользоваться магией, а денюжку скажут заплатить за ее хранение и ношение. То есть, депутатам-то и всяким силовикам магию разрешат, а обычным гражданам, позволят только гладкоствольную магию и только чтобы дома.

А могут обязать всех магов встать на учет и потребовать от них обязательного содействия органам. Или станут звать на службу и сулить большие деньги. Баксов четыреста жалованья и на трамвае бесплатно. Да плюс, корочка чтоб гаишникам не платить. Охренеть заманчиво.

Ближе к Москве скорость пришлось сбросить. ввиду оживающего трафика. Все равно, до дома сестры Дима доехал раза в полтора быстрее, чем надеялся.

Света встретила его радушно, предложила водки.

— С чего бы вдруг, среди ночи тем более?

Света, скривив рот, задумалась.

— А и верно. Это я как-то по привычке. У нас там, знаешь, в любое время. Работа-то нервная.

— Чего нервничать? — свалившись на табуретку и одновременно дотягиваясь до кнопки чайника и наливая в две из стоящих на столе кружек заварку, не поверил Дима. — Осветил в печати, как материнская организация плюет на права граждан и наживается беззаконным образом, да и живи дальше спокойно. Хотя, да, тебе ж поди нельзя. А целыми днями сочинять успехи и достижения, да пресс-релизы как все крепнет и твердеет, тут, пожалуй, занервничаешь. Не спейся смотри.

— Превратные у тебя, братец, представления. — Света накрыла поданную братом кружку ладонью. — Слабо ты себе видишь, что такое милиция. Какими-то измышлениями оперируешь дикими, как будто ты преступник и милиция тебе враг.

— Брось, Светка, не надо агитации. Ты чего рассказать-то рвалась?

— А! Ну да! Я сегодня пока генерала записывала, мне заняться особо нечем было. Там как: от него вопросы прислали, которые я задам, я их там просмотрела и ему зачитала. Ну и он пока свои ответы на диктофон наговаривает, я такая слушаю что вокруг делается. А у него такой кабинет с двумя выходами и позади коридорчик квадратный, где…

— Нафиг коридорчики, Светк, я не архитектор, мне про ваши коридорчики не интересно. Ты к делу переходи.

— Если к делу, то я вот что услышала. В последний месяц, много было правонарушений непонятных. Не как обычно непонятных, а таких… ну, как совсем не бывает. И там заинтересовались в разных ФСО, ФСБ, я не помню, проверяли всякое, а потом объявили, что у ряда лиц, обнаружены паранормальные способности ряда разновидностей.

Дима хохотнул.

— Ладно, я тебе по-простому, без официоза, но и без такого мата, как те, кого я подслушала объясню. Куча народу стали делать чудеса. И, некоторые чудеса, носили откровенно противоправный характер. Невидимые воры, летающие ножи, охрана загипнотизированная, много чего еще. Но не обязательно злодейства, были и положительные моменты, правда я не поняла какие. Сперва решили было эти феномены изучать и использовать. Но передумали.

— Это почему?

— Много слишком. По Москве, насколько я поняла, чуть ли не сотню колдунов выявили. В основном детей, правда. И прикинули, что не выявленных, еще больше. Может, тысяча или две. Это в Москве только. А они везде появились. И, что интересно, это не новые люди какие-то, а старые. Которые раньше ничего особенного не могли. Я еще когда слушала, сразу о тебе подумала. Вот бы Димке так уметь. Ты ведь всегда хотел, да? Но еще послушала и решила, что не дай бог.

Света взяла паузу и Дима налил ей чаю. Сам он давно прихлебывал, ожидая когда будет сказано что-нибудь интересное. Что будут преступники- маги, это он и так подозревал. Магия выбирала людей по непонятным критериям и законопослушность точно не была необходимым условием для ее получения. А воры да бандиты, вообще невеликого ума, как правило. Странно было б надеяться, что у них хватит соображалки, если уж не утаивать свои способности, то хоть применять их с умом и не попадаться.

— Так вот, — продолжила Света. — Принято решение, ввиду значительной численности этих волшебников и их как явной, так и потенциальной угрозы обществу, с ними не мурыжиться. А при выявлении, немедленно изолировать, а в случае сопротивления, уничтожать.

— Э-ээ! У нас что тут, какой год? 37-й? Или испанская инквизиция? — Дима был шокирован. — Что значит, "изолировать и уничтожать, они там совсем у вас охерели?

Света пожала плечами.

— Я так поняла, что пересрали все очень. Слишком неожиданно. Не было никаких планов и наработок на такой случай. Короче, скоро по всем подразделениям объявят, что надо выявлять волшебников и по мере сил их арестовывать. А если не под силу — стрелять.

— Совсем беда. — Старясь владеть лицом и выглядеть не лично заинтересованным, а просто абстрактно возмущенным, Дима щелкнул пальцами.

— Вот так вот, да? Заподозрили что кто-то маг и кранты ему. Даже без трибунала, без следствия, без специально обученного палача в фартуке, наконец. Хлоп и пристрелить. Силами участковых. Замечательно придумали!

— Ты преувеличиваешь. Я ж сказала, что будут арестовывать и изолировать. А стрелять только в крайнем случае.

— Хо-хо-хо! — ненатурально рассмеялся Дима. — В крайнем случае. Вот ты б попыталась арестовать мага, который тебя может в жабу превратить или на всякий случай стреляла сразу?

— Я бы, попыталась.

— А менты не будут! Забоятся потому что!

Света снова пожала плечами.

— Чего ты разбуянился? Ты что-ли маг?

— Я-то, конечно, нет. — отперся Дима (он доверял сестре, но…), — но может у меня кто из друзей или знакомых волшебником окажется. И его грохнут. Думаешь, мне все равно будет?

— Зря, все равно, переполошился. Чего загадывать? Я, естественно, сама была потрясена и в шоке, но потом подумала: а мало ли народу под машину попадает? Ничего ж не поделаешь, судьба. Так и тут.

Дима с удивлением посмотрел на сестру.

— Светка, ты понимаешь, чего городишь? Ты по-моему малость переработала возле органов. Где машина, а где менты пристрелили? Ты всерьез думаешь, что это одно и тоже? Вы там, значит себя к силам природы уже приравняли? Охренели вы, так я скажу!

— Ай, Димка, все у тебя опять в одну сторону! Нравится мне там работать и отвяжись от меня. Нет бы, спасибо сказать, что я тебе такое интересное рассказала!

— Спасибо. Чего еще интересного в миру? — Дима решил не углубляться в обсуждение, чтобы не всплывал больше вопрос о его причастности к магии и быстро перевел разговор на здоровье и благосостояние родных и прочие общие вопросы.

Протрепавшись с сестрой до утра, Дима откланялся. Сел в машину, но никуда не поехал. "Не поверила мне Светка. Поняла, что я тоже маг. Но ведь, не заложит она меня, даже когда официально велят выявлять колдунов.", думал Дима и был абсолютно прав. И убаюканный своей правотой уснул.

Проснулся он оттого, что кто-то стучал в окно машины. Разлепил глаз, посмотрел. Света махнула рукой, мол открывай. Он впустил ее и завел мотор.

— Ты зачем у меня спать не остался? Зачем тут сиротствовал? А чья такая машинка, красивая, но грязная?

Дима зевал, тер глаза и отвечал на вопросы.

— Думал домой поеду, как-то само заснулось, Арсенова, ты его не знаешь.

— Раз так, подвези меня.

Высадив сестру, возле ее работы, Дима отъехал и позвонил Арсену. Следом, Игорю. И, прикинув, что хотя ему и предстоит пробираться через забитый город с двумя гарантированными и несколькими весьма вероятными большими пробками, у него все равно есть еще время перекусить. Купил себе большое ведерко клубничного мороженного, чебурек и пластиковую ложку. Залез обратно в теплую машину и позавтракал так, как любил: сладким и жареным. Мысленно извинившись перед Арсеном за ляпнутую на сиденье каплю чебуречного жира, ловко выкинул мусор из окна прямо в урну, влился в транспортный поток и поехал к дому Игоря.

Все равно, ему пришлось ждать. Не так уж долго. Не успел он вдоволь поскучать, бродя по двору и разглядывая скудные достопримечательности (разобранный до каркаса УАЗик и редкой тщательности изображение нагой натуры на двери одного из подъездов — картинка была так хороша, что даже у работников ЖЭКа не поднялась рука замазать ее.), как подъехал его собственный автомобиль, с Арсеном, Яшей и Игорем внутри.

Пока поднимались наверх, Арсен упрекал Диму в коварстве и изощренном издевательстве, а тот отвечал, что все глупости, машина хорошая, двадцать лет ездит и еще столько же сможет.

На правах хозяина, Игорь предложил гостям самим обслужить себя едой и напитками, если таковые найдутся, а сам надолго закрылся в туалете. Оттуда же предложил Диме не мешкая изложить, зачем звал и по ходу рассказа подавал реплики, чем немного смутил Арсена. А Яша с Димой давно его знали, привыкли.

— Вот такие делища. Если Светка не врет, что вряд ли и если правильно все поняла, что очень вероятно. Она у меня смышленая, хоть и дура.

— Ужас-ужас. Жуткое дело. — прокомментировал Игорь не больно-то испуганным голосом и спустил воду.

— А то нет, не жуткое? — поднял бровь Яша.

— Ментам, — раздумчиво проговорил Арсен, — можно, немножко денег дать. Это помогает как правило. Но, все зависит от уровня на котором решение принималось и от готовности того кто его принимал контролировать исполнение. Чем то и другое выше, тем больше надо денег. А их у меня, например, осталось мало. Немножко, конечно, занять можно. Есть у кого. Но не хочется.

Дима покивал и добавил:

— И деньги, это паллиатив. Один раз дашь, потом еще надо будет дать. Так себе выход.

— А, — Игорь мыл руки на кухне, чтобы не отстать от разговора, — не выяснить ли нам сначала, как там все на самом деле. Из первых рук, по-возможности.

— О! — поднял палец Дима и немедленно позвонил сестре. — Свет, а как этих чуваков зовут, ну которые разговаривали? А по должности они кто? Ну, узнай и отэсемесь, ладно? Пасиба!

— Когда пришлет, мне скажи, я выясню где живут. — сказал Арсен.

Когда имя (только одно, второго Света не знала), было произнесено, Арсен ушел в другую комнату и позвонил куда-то с городского. Вернулся и радостно сообщил:

— Все выяснил! Совсем рядом живет, немножко совсем проехаться, минут десять.

— А он дома уже?

— Кто ж знает? Подождем до вечера, позвоним, если дома — поедем.

— Может, в покер пока? — предложил Игорь.

— В образ входишь? — ехидно спросил Яша. — Типа, мы мафиози, щас в покер поиграем, пиццу закажем и поедем с копом разбираться?

— А и закажем! — Игорь вынул из ящика стола колоду карт и бросил ее на стол. — Яша, не в службу, а исключительно в дружбу, сделай нам пиццу, тебе ведь не сложно?

Пицца у Яши вышла горячей, с вкусным тягучим сыром. А вот, правила покера, у всех оказались свои и когда сговорились играть "как обычно", вышла путаница. А когда Яша предъявил каре с двумя трефовыми валетами его простили, потому что невнимательность в дружеской партии простительна, а до остального, то кто б на его месте не попробовал, если б мог?

Стемнело и Арсен позвонил по некоему телефону и попросил полковника Рофтова Олега Олеговича. Когда Рофтов ответил, Арсен сказал:

— С работы беспокоят, Олег Олегович. Каплыков, зам Егор Егорыча. К вам сейчас практикант подъедет из моего отдела, Паша. Бумаги кой-какие завезет, лады? Да, не успел Егор Егорыч, замотался. Ну, спасибо. — повесив трубку, друзьям: — Будет ждать. Можем отправляться.

Все было направились к калошнице с обувью, но Яша приостановил сборы.

— Джентельмены, мы что, вот так и поедем? Да он нас не пустит и все.

— Мда… — Игорь почесал голову. — А ты сделай нам повязки на рожу, в горошек, как у ковбоев.

— Мне не надо, — предупредил Арсен.

— Ты обернешься? А кем?

— Да никем особым. Немножко, лицо подправлю, немного подросту и похудею. Это мне несложно и одежда на мне останется. А то как я потом голый поеду?

— Отлично. — Игорь открыл дверь и побежал по лестнице вниз. Остальные последовали за ним. Однако, Яша еще имел что сказать.

— Все-таки, что мы будем делать? Ну, начало понятно: Арсен звонит в дверь, мы прячемся на лестнице, а потом врываемся. Дальше? Душим его на кухне полотенцем и суем в ухо паяльник, а его жена и малютки дети ревут запертые в ванной? Омерзительно.

— Расслабься! — Игорь хлопнул друга по плечу. — Не будет никаких изуверств. Просто поговорим. Понадобится — так Дима его зачармит.

— Чего сделает? — спросил Арсен.

— Применит заклинание такое. Объект будет очарован, буквально влюбится в Диму. Выполнит любую его просьбу.

— Неа, — открестился Дима. — Увы, но это для меня круто пока. Я еще только животных могу чармить. Лучше, некрупных.

— Так он небось и есть животное. Та еще, наверное, скотина, раз до полковника дослужился.

— Ха-ха. Но спеллы, они не в метафорическом смысле действуют. Сказано животное — подавай кошку или крокодильчика. А человека не возьмет, будь он хоть свиньей последней, хоть змеей подколодной, хоть сучьим выменем.

Ехать и вправду было близко и потому по дороге ничего путнего придумать не успели. И даже самый первобытный вариант "один звонит, остальные прячутся" пришлось отвергнуть.

Дом в котором жил искомый полковник, которому заглазно успели приписать духовное сродство с животным миром, обладал рядом недостатков. Недостатков, с точки зрения тех, кто намеревался проникнуть туда незаметно. Бдительный консьерж и пара видеокамер слежения, одна на козырьке подъезда, вторая возле хорошо различимых через стеклянные двери лифтов. Арсен, уже слегка изменивший облик, прижался к двери носом и внимательно все осмотрел. Вернувшись к сидящим в машине друзьям, он развел руками.

— А что нам до камер? Консьержу соврем что-нибудь.

— Не горячи себя, Игорь. На камеры, нам пожалуй наплевать, если входить будем без скандала. Но вахтер-то, наверняка прежде чем нас пропускать, позвонит Рофтову и спросит, ожидает ли он четверых гостей, трое из которых носят на лице платки в горошек.

— Давно я ждал этого! — Дима вылез из машины и гордо прошествовал к подъезду. Друзьям было видно, что консьерж его о чем-то спросил, а Дима односложно ответил. Консьерж ткнулся подбородком в грудь и мягко сполз со стула на пол. Дима повернулся к друзьям и хотя не мог их видеть, так как они были на темной улице, а он в ярко освещенном подъезде, улыбнулся и картинно вскинул руки.

— Усыпил! — восторженно выкрикнул он в пол-голоса, когда Игорь с Яшей и Арсеном, вошли в двери.

Согласно плану, составленному уже в лифте, Арсен позвонил в дверь полковника пока остальные прятались пролетом выше. Открывшей женщине он откозырял и попросил позвать Олега Олеговича. От приглашения войти отказался, сославшись на спешку. "Мне только бумаги ему отдать и сразу обратно в отдел лететь.". Пока женщина ходила за полковником, Игорь и Дима встали по обе стороны двери, а Яша вызвал лифт и придерживал его двери ногой, не давая закрыться.

Невысокого плотного полковника Арсен собирался выдернуть на лестничную клетку за галстук. За то, что он дома галстуком пренебрегал, предпочитая ходить в спортивном костюме, Рофтову пришлось поплатиться. Арсен рванул его за волосы, мельком порадовавшись, что полковник не лысый и не стриженный под ежик. Коренастый полковник не вылетел на площадку, а только нагнулся, но и этого хватило, чтобы Игорь и Дима схватили его под локти.

— Яша, мешок! — крикнул Арсен и поймав брошенный Яшей дерюжный мешок, возникший у того прямо в руках, накинул его на голову полковнику.

Игорь с Димой не мешкая ухватились за края мешка и натянули его Рофтову до самых колен. Тот и растопыриться не успел, только тихонько квакнул. Полковника впихнули в лифт и вышедшая через несколько минут на площадку жена, встревоженная отсутствием мужа, ничего не увидела и не услышала.

Полковник же, зажатый на заднем сиденье, вел себя благоразумно, не брыкался и в переговоры вступить не рвался. Когда же его вытащили из машины и, освободив из мешка, бросили на снег, подобрал под себя ноги и не решаясь встать, замер в несколько лягушачьей позе. Он настороженно смотрел на четверых стоявших в нескольких шагах от него и помалкивал.

Игорь шагнул и выгнувшись назад, сделал движение, будто кидал из-за головы тяжелый камень. Две алые струи огня, рассыпающие блестки искр, ударили в землю по обе стороны от полковника. Снег мгновенно вскипел и вспух облаками пара. Полковник упал плашмя и закрыл руками голову. Не почувствовав боли, он убрал руки и подняв лицо, напряженно глядел на Игоря.

Тот сделал еще шаг вперед и наклонился, уперев руки в колени.

— Мне не надо объяснять, кто мы такие? — произнес Игорь с змеиным присвистом. — Ну! — прикрикнул он, — Кто мы!?

— К-колдуны. — осторожно ответил полковник.

— Именно. Ты нам расскажешь, что за распоряжения поступили вам, ментам, относительно нас. Ты будешь говорить, а мой друг — Игорь взмахом руки указал на Диму, — будет следить, чтобы ты не врал. Соврешь — обожгу.

Игорь встряхнул рукой и сноп оранжевых искр, осыпал снег рядом с лицом полковника. Тот поспешно отодвинулся от крохотных проталинок, каждая из которых выплюнула исходящий паром фонтанчик кипятка. Сглотнул и заговорил:

— Поступило предупреждение. Приказа пока нет, ожидается. Колдунов изолировать, поощрять сообщения о местах дислокации колдунов, о лицах подозреваемых в колдунстве.

Дима важно кивнул головой.

— Он говорит правду, но не всю.

Игорь вопросительно повернул голову.

— В случае сопротивления — уничтожать в целях безопасности производящих задержание. Примерно так будет.

Игорь покачал головой.

— Знаешь, дядя, у меня глаза лоб летают. Вы вот так запросто собираетесь сцапать кучу народу, вся вина которых — наличие таланта которым вы не обладаете. Скрипачей и тех, кто может шевелить ушами вы как, тоже планируете впоследствии того?

Полковник посопел, но ответил.

— Хороший талант, молодые люди — похищать офицеров. Что, полагаете за такое не следует изолировать? И что мы должны делать с теми, кто вот огнем кидается? А с теми кто мысли читает или еще неизвестно что делает? Вы, мальчики, обладаете непредсказуемыми умениями, не имеющими аналогов. И применяете их в преступных целях. Так что вас удивляет?

— А то… — но договорить, Игорю не дал Яша. Он подошел и тронул друга за рукав.

— Закругляйся. У нас не диспут. Информацию он подтвердил — все. Поехали.

Игорь согласился и бросив полковнику "Свободен. Надо будет — еще спросим", пошел вместе с остальными к машине. Арсен, не зажигая огней, отъехал.

Полковник, постарался было различить номер, но забрызганный грязью и не подсвеченный, тот прочтению не поддался. Рофтов перевернулся на спину и дрожа в накатившем отходняке, проговорил: — Крепкий ты мужик, Олегыч. Даже не обоссался. И протяжно выдохнул, завершив выдох тихим "на-аа-аа".

***

— Он точно не врал? — спросил Арсен у Димы.

— Не должен. То, что Светка запомнила, тому что он нам сказал, вполне соответствует.

— Так ты что, не контролировал как Игорь сказал?

— Нет, конечно, этого я не умею. А если б и умел, я свое заклинание сегодняшнее на вахтера истратил. Больше до завтра нету. Но это все чушь. Думайте, что нам с полученным знанием делать.

— А, вроде, ничего мужик. — произнес Игорь.

— Да, — согласился Яша. — И рассудительный и смелый.

— Именно, — кивнул Игорь, — я б на его месте обоссался.