"Янтарный единорог" - читать интересную книгу автора (Гуськова Татьяна)

Глава 1 Серебряный клинок

Хог появился в Нижнем мире с усмешкой. На этот раз он сознания не потерял и четко помнил момент перехода. Когда северянин уходил из Верхнего мира, там была середина лета, здесь же царствовала зима, солнце дробилось искрами на белоснежных сугробах. Хог закутался в плащ, подбитый мехом, с благодарностью вспомнив предусмотрительность Эльфа. Альв и Рыжая остались в Верхнем мире, откуда им пока не было хода.

Хог огляделся. Он находился в каком-то глухом лесу совсем один. Дорн предупреждал, что такое может быть. Впрочем, северянин был рад одиночеству. Ему нужно было обдумать все, как следует, разобраться в своих мыслях. Хог огляделся еще раз и отправился туда, где легче всего было встретить человеческое жилье, – на восток.

Северянин вдохнул полной грудью. У него было странное предчувствие, что один он останется недолго, и от этого светлело на душе.

Неожиданно для самого себя Хог накрепко оказался связан с охотниками и почти считал себя одним из них, несмотря на то, что совершенно к этому не стремился и даже учеником не был.

Однако та компания, или команда охотников, с которой он имел дело в последнее время, северянину очень нравилась. Ему также нравилось, что ему радуются при встрече, жалеют о расставании (ребра от объятий Эльфа до сих пор болели, а жаркий поцелуй Рыжей…), что ему всегда помогут. Да и сами охотники весьма к себе располагали. Добрый и застенчивый Эльф, сильный и в то же время совсем еще мальчишка. Таинственный угрюмый Котик, оказавшийся верным соратником. Непредсказуемая ведьма Бенши, по воле которой он побывал конем. И, конечно, Рыжая…

А где-то еще были Нетопырь со своей ученицей, Волчонок, Ястребок, с которой он так и не подружился, но которую неплохо знал по рассказам ее соратников. И это далеко не вся команда, как он узнал из рассказов Дорна. Ласти и Дарни тоже неплохо было бы повидать. Интересно, что Стрелок скажет, увидев у него лук Котика. Да и Пиннар казался в свете последних событий не таким уж странным. Меч, с таким трудом захваченный у эльфов (эту часть Хог не мог вспоминать без улыбки), не мешало бы вернуть, хотя очень не хотелось. За недолгое время владения северянин успел привыкнуть к клинку.

К вечеру Хог понял, что оказался вовсе и не в таком уж глухоманье – он вышел на дорогу. Снег был здесь расчищен, а повозки торговцев продолбили в мерзлой земле глубокие колеи. К полуночи дорога вывела усталого путника к городу.

Ночью никто не стал бы открывать ворота для одного человека, исключение не сделали даже для припозднившегося купеческого обоза, которому пришлось расположиться лагерем перед городскими воротами в ожидании утра.

Хог нашел себе ночлег у палаток купцов, от них он узнал, что город, в который они стремятся попасть, называется Нальфхор. Северянин мысленно присвистнул, так далеко на запад его еще не заносило. Между тем следовало подумать и о другом. Обещанных за волкодлаков денег Хог так и не получил, а того, что у него оставалось, от силы хватит на неделю житья в какой-нибудь захудалой гостинице. Можно было продать что-нибудь ценное, например лук или меч, но Хог Хогарсон никогда бы не опустился до такого.

Оставалась еще одна возможность, и о ней северянин думал до самого утра.

Ворота открылись еще затемно, и люди, ютившиеся всю ночь у костров, поспешили по обледеневшим улицам в город.

Хог, справившись у стражников о недорогом трактире, где можно было бы снять комнату, отправился по главной улице, стараясь не пропустить указанный переулок.

Он почти завернул за угол, когда что-то на вывеске трактира заставило его обернуться. Северянин недоуменно остановился и оглядел трактир. Судя по всему, здесь с его кошельком делать было нечего. У входа стояла пара мордастых вышибал и придирчиво оглядывала прохожих. Трактир как трактир. Хог еще раз посмотрел на вывеску. Прямоугольный лист железа был расписан настоящим мастером. На вывеске стоял человек в плаще и шляпе, одной рукой он опирался на посох, а в другой держал большую кружку пива. Название гласило: «Усталый Путник». В каждом городе обычно встречается трактир с таким названием.

Но это заставило Хога замереть. На плече у «усталого путника» сидел ворон. Не простая лесная птица, с которыми любят рисовать мудрецов, а настоящий демон. Тот, кто нарисовал это, должен был видеть черную птицу сам.

Хог запомнил место – права была Рыжая, когда говорила, что сейчас он нужен в Нижнем мире.

Та гостиница, что указали северянину стражники, нашлась примерно через сотню шагов, называлась она «Серый Рыцарь». Хог изрядно удивился – обычно все «серое» было связано с охотниками, так что в этом городе этот трактир был местом их встреч. Северянин усмотрел в этом руку судьбы или одной рыжей девицы.

В общем зале собралось уже немало народу, но тех, кого бы Хог определил как охотников, не было, впрочем, при желании, эта братия умела неплохо маскироваться.

Хог нашел хозяина, заплатил за комнату и заказал себе то ли плотный завтрак, то ли скромный обед.

Между тем не мешало бы за едой послушать разговоры и подумать о том, как провернуть задуманное дельце.

Нужный разговор северянин учуял сразу. Пожилой купец с размахом расписывал, как на его обоз в соседствующем с городом лесу напала парочка орков. Он с увлечением, нежась в лучах внимания собеседников, живописал оркские клыки и дубины.

Хог, знакомый с этим племенем не понаслышке, сразу понял, что купец встретил вовсе не орков, мечи которых славились не меньше, чем эльфийские, а в своем облике орки не имели ничего очень уж ужасного. Некоторые девицы человеческого племени предпочитали этих отважных бойцов и верных мужей людям, а судя по Лэстриль, и некоторые эльфийского племени тоже. А на обоз напали, скорее всего, снежные тролли, которые потянулись сюда с севера с наступлением зимы.

– А что же охотники? – спросил один из слушателей, когда купец закончил описывать ущерб.

В зале послышались смешки – судя по всему, спрашивавший был не местным.

– Откуда в Нальфхоре взяться охотникам? – удивился хозяин гостиницы, вытирая руки о передник. Все в зале затихли, прислушиваясь.

– Эта братия здесь не появляется. Да и места у нас спокойные, это же не Северная Глушь.

– Что, здесь нельзя найти охотника? – осведомился пострадавший купец.

Хозяин гостиницы покачал головой.

– А как же быть с товаром, что у меня отняли эти нелюди? Я же разорен!!!

Хог отставил кружку с пивом.

– Может быть, я сумею тебе помочь?

Все в зале уставились на северянина.

– И кто же ты такой, что можешь сразиться с орками?

– Я – охотник!

Наступившая тишина обрушилась на северянина. В глазах людей появился страх, особенно в глазах горожан.

Лицо купца просветлело:

– Если вернешь мне товар, одну десятую часть – тебе.

Вечером, когда Хог уже начал готовиться ко сну, в дверь его комнаты осторожно постучали.

– Кто там?

Дверь открылась, пропуская плотную фигуру хозяина трактира. Однако сейчас он мало походил на себя. Добродушное лицо стало суровым, в движениях исчезла суетливость.

– Откуда ты взялся? – спросил трактирщик.

– Из леса.

– Оно и видно. Ты знаешь, что те, кто были в трактире и слышали твой разговор с купцом, уже наверняка донесли на тебя?

– Кому? – северянин ничего не понимал.

– Стражникам. В наших местах нет ни одного охотника не потому, что они сюда не стремятся, а потому, что каждый появившийся тут же оказывается в темнице князя. Он объявил нас порождениями тьмы и уничтожает как может.

– Так ты тоже охотник? – удивился Хог.

– Откуда ты взялся, парень? Меня что-то берут сомнения в том, кто ты есть на самом деле. Я предупредил всех, что Нальфхор закрытая территория. И мы обходимся с тех пор своими силами, потому что только мы знаем обстановку в городе и действуем как можно незаметнее, ведь нельзя же оставлять людей совсем без помощи.

Хог с глупым видом стоял посреди комнаты, не зная, что противопоставить такому напору. Старого охотника было труднее провести, чем купца.

– Так что скажи мне, мальчик, почему ты решил изображать охотника? Ты не местный, это я вижу, вся округа знает о причудах князя. И не говори мне, что ты не знал о предупреждении, настоящий охотник заметил бы знак над воротами.

– Да, ты прав, старик, я не охотник, пока. Я даже не ученик, и не собираюсь им становиться, но, попав в этот город, я хочу узнать, что здесь происходит, почему настоящие охотники допустили, чтобы силы тьмы пустили корни под самым их носом.

– В таком случае, ты выбрал глупейший из способов, теперь тебя схватят и, если повезет, то просто отрубят голову, а если ты маг, то сожгут на костре. Кстати, ты знаешь, что делают с такими самозванцами, как ты, сами охотники? Дают меч и отправляют на неупокойное кладбище.

– Мертвецы не так страшны, как живые. Те всегда предсказуемы.

Так всегда говорил дед, и сейчас неизвестно почему эти слова сами пришли на ум.

– А меч мне давать не надо, свой есть, – Хог холодно кивнул головой на кровать, где удобно расположился его клинок.

Сначала в глазах трактирщика появилась насмешка, потом удивление, когда он рассмотрел ножны.

– Откуда он у тебя?

– Так, друг один дал на время.

Глаза старого охотника сузились.

– Тот, кому принадлежал этот меч, никогда не отдал бы его никому, ни на секунду. Только смерть могла заставить его расстаться с этим оружием.

В руках охотника возник длинный нож с широким лезвием, до сих пор прятавшийся в ножнах под передником.

Хог отпрыгнул к кровати, коря себя за беспечность. Драться со старым охотником не хотелось, тем более что северянин не считал его врагом, но защищаться тоже не помешает.

Впрочем, сойтись в битве им было не суждено. Крепко запертые ставни распахнулись, и налетевший ветер накинул трактирщику на голову его передник.

Охотник, ошалев от такого предательства собственной одежды, замер. Когда старик, наконец, сумел освободиться, в лицо ему смотрел клинок узорного меча.

– Нож на пол!

Охотнику не оставалось ничего, кроме как подчиниться.

– А вот теперь поговорим спокойно.

Ставня скрипнула, словно напоминая о себе.

– Спасибо! – сказал Хог в пространство.

Ставни захлопнулись, задвижка стала на место, будто сама собой.

– Не бойся, я не тот, от кого вы прячетесь, – сказал северянин, глядя на быстро бледнеющее лицо трактирщика.

Словно в подтверждение, по лезвию меча от основания к кончику прошла мерцающая волна синего свечения.

Лицо охотника приобрело цвет небелёного полотна.

– П-п-п…прости, что сразу не узнал, я должен был догадаться, когда только увидел твои глаза, – губы старика задрожали. – Так все-таки ты забрел сюда не случайно?

– Пока не знаю, но хотелось бы узнать.

– Уходить тебе надо, пока стража еще не зашевелилась, а то перекроют все ворота – и не уйдешь. А в городе спрятаться не получится, потому что у князя в услужении маг. Он быстро тебя найдет.

Северянин серьезно задумался.

– Я не для того сюда пришел, чтобы сразу уйти.

– Магическими талантами я не обладаю, и всяких волшебных штук у меня давно нет. Да и кто может заподозрить в простом старом трактирщике охотника. Но пока мое сердце бьется, я буду помогать тебе так же, как и все мои соратники.

– Я рад это слышать.

Ночь, однако, прошла спокойно. По крайней мере, никто не заявился. Но никакого спокойствия и в помине не было в мыслях северянина. Больше всего ему хотелось расспросить, за кого принял его старый охотник, раз так активно взялся помогать. О неожиданной помощи северянин думал меньше, это не могла быть Рыжая, ей нельзя появляться в Нижнем мире до весны, но она могла послать кого-нибудь из своих подручных духов. И больше всего Хогу не давало покоя то, что сказал трактирщик про его глаза.

Утром Хог встал, умылся, неторопливо позавтракал и отправился в лес.

Со вчерашнего дня заметно потеплело. С сосулек капало, да и солнышко светило совсем по-весеннему. А вот дорогу прилично развезло. Так что до места, указанного купцом, Хог добрался изгваздавшись по уши.

Следов нападения никаких не осталось. Значит, искать грабителей придется просто наугад. Северянин в очередной раз позавидовал Волчатнику, который просто отправил бы по следу Глэфа. А будь сейчас с ним Гривастый, вообще можно было бы просто попросить его.

Неожиданно меч сильно дернулся в ножнах, напоминая о себе. Хог вытащил клинок. Синее сияние казалось черным в радостном свете солнца. Руку с мечом повело на восток, прочь от дороги. Северянин решил послушаться меча и пошел, следуя указаниям.

Клинок завел его в самую чащу, идти здесь стало почти невозможно не только из-за глубоких сугробов, но и из-за валежника, надежно спрятанного под снегом, – в сухих ветках путались ноги. Человек часто спотыкался и падал, однажды ухнув в сугроб с головой. Хог выругался и, выбираясь из липких объятий подтаявшего снега, заметил, что все же нашел желаемое. В глубь чащобы вел четкий след огромных ног. Ветки кустов и деревьев были в этом месте поломаны, отмечая путь тролля в лесу.

След вывел его к большой землянке, из отверстия в округлой крыше поднималась тонкая струйка дыма. У землянки виднелся темный силуэт лося. Подойди Хог с подветренной стороны, чуткие ноздри зверя давно учуяли бы его. Лось рыл копытом снег в надежде найти хоть немного осенней травы.

Северянин, осторожно обходя зверя против ветра, подкрался к землянке. Несомненно, это было жилище снежного тролля, это они разводили лосей и использовали их вместо лошадей.

Тут из землянки выбралась мохнатая фигура. Судя по размерам, это был детеныш. Тролльчонок подошел к лосю и, потрепав его по шее, принялся собирать хворост.

Хог вжался в снег – еще не хватало, чтобы его заметили раньше времени.

Шерсть у маленького тролля была совсем белой, как снег, выделялись только большие круглые зеленые глаза и черный нос, похожий на собачий, рогов у снежных троллей, в отличие от их пещерных родственников, не было.

Тролльчонок, набрав хворосту, отложил в сторону охапку и принялся возиться в снегу. Вскоре северянин догадался, что он строит снежную бабу. В этот момент он был так похож на обычного ребенка, что у Хога защемило сердце. Но не следовало забывать, что в любой момент могут заявиться родители, а они не будут столь милы.

Внезапно раздавшийся резкий свист заставил северянина подскочить. Тролльчонок упал и, скуля, начал кататься по снегу. Из его груди торчало древко стрелы.

Ветви затрещали, и к землянке вышли трое. Они были одеты в одежды стражников, один нес в руке лук. Походя один пнул недостроенную снежную бабу. Лось метался на привязи, но не мог порвать толстый сыромятный ремень, чтобы броситься на обидчиков.

– Пока они молодые, то шерсть у них нежная, что у соболя, – говоривший склонился над маленьким троллем, занося нож, но тут же захрипел, цепляясь за рукоять метательного ножа, впившегося ему в горло.

Остальные двое озирались, обнажив мечи, и тут заметили бешено глядящего на них северянина.

Хог, не слыша, что кричали ему стражники, прыгнул вперед, занося для удара меч. Лезвие из Темного серебра легко разрубило сначала клинок, потом кольчугу и плоть.

Второй оказался проворнее, он бросил в лицо северянину лук и рванул прочь не разбирая дороги. Он остановился, когда острое раздвоенное копыто раскроило ему череп.

Хог склонился над маленьким троллем, который уже потерял сознание. Стрела прошла высоко над сердцем, к тому же удар смягчила густая длинная шерсть, так что рана была вовсе не так страшна. К тому же лучник использовал простой наконечник, без зазубрин, ему не хотелось портить шкуру. Хог сплюнул.

Северянин извлек стрелу и, покопавшись в запасах, с которыми никогда не расставался, нашел лоскут чистой ткани.

Хог так увлекся своим занятием, что дикий рев, раздавшийся прямо над ним, ошеломил и оглушил его. Удар белой лапы с черными когтями, от которого северянин взлетел в воздух, – и наступила темнота…

Что-то равномерно бухало совсем рядом. Хог не сразу понял, что это стучит у него в голове. Он не чувствовал ни рук, ни ног, только страшный холод, сковавший все его тело. Северянин попробовал пошевелить пальцами, но не смог, было ощущение, что ног и рук просто нет. Глаза и те не желали открываться. Веки казались несмазанными воротами. Ко всему прочему, он не помнил, что произошло. Вроде бы он попал в Нижний мир, может, Бенши что-нибудь перепутала и перенесла его не туда? Но все мысли скрадывала подступающая усталость, очень хотелось спать. Заснуть. Просто спать, ни о чем не думать.

От мыслей о сне северянина отвлек чувствительный толчок в бок, от неожиданности у него даже открылись глаза. Сначала Хог ничего не увидел из-за мутной серой пелены, потом, проморгавшись, понял, что это просто снег густо залепил ресницы.

Была ясная лунная ночь, снег блестел серебром. А прямо перед ним стоял единорог, белый как снег. Черные бархатные глаза задумчиво смотрели на северянина.

– Вот ты какой, Охотник, – сказал мягкий голос у него в голове. – Когда я видел тебя раньше, ты был слаб, а сейчас ты начал набирать силу. У тебя теперь есть меч, ты становишься опасен.

– Помоги! – губы были словно чужими.

Кельдирк засмеялся.

– Зачем? Я лучше подожду, пока ты замерзнешь. После этого ты будешь полностью принадлежать мне.

Что-то капнуло на щеку северянина, потом еще и еще раз, капли были теплыми. Шел дождь.

Единорог поднял голову, его пышная грива намокла и стала облезлой, как весенний снег.

– Откуда вы взялись? Кто позволил?

Перед белым единорогом возник еще один, он был не так ясно виден, и был не белым, а серым в мелких крапинках. Налетевший порыв ветра принес тепло и стойкий запах весны, и появился третий кельдирк, маленький и рыжий. Хог зажмурился. Но когда открыл глаза, единороги не исчезли. Удвоенными силами они наступали на белого.

– Вы что, взбесились? Сейчас не ваше время! – кельдирк ошеломленно отступал.

Его противники молчали.

Чьи-то руки обхватили Хога, оторвав примерзший плащ ото льда, северянин дернулся и потерял сознание.

В этот раз он приходил в себя дольше, но ощущения были гораздо приятнее. Очнутся он от тепла. Согрелась, казалось, каждая частичка его тела, которое пребывало в каком-то сонном оцепенении. Странно, но ничего не болело, хотя должно было бы. Ведь он так сильно замерз.

Хог слегка пошевелил кончиками пальцев, на пробу. Пальцы шевелились. Ладонь тоже. Северянин открыл глаза.

В комнате было темно, так что он не сразу разглядел, где находится. По потолку метались слабые всполохи, то ли от свечи, то ли от затухающего очага. Хог приподнялся на локте, удивившись легкости, с которой это ему удалось. Он лежал на узкой кровати, укрытый пушистым шерстяным одеялом.

В ответ на его шевеление в самом темном углу зажглись два желтых глаза.

Северянин пошарил рукой вокруг, надеясь найти какое-нибудь оружие.

Затеплилась свеча, и Хог понял, что оружие искать не надо. Огонек осветил старого сморщенного человека с длинной белой бородой, на плече которого сидела маленькая белая кошка, глаза которой и напугали северянина.

– Где я? – спросил Хог.

– В моем доме. А я княжий лесник.

– Но как я сюда попал?

– А этого я не знаю, я услышал ночью стук в дверь. Открыл, а ты лежишь на пороге.

Кошка покинула свое место на плече старика и шмыгнула куда-то в темноту.

– Но когда это было?

– Почитай уж четыре дня назад. Тогда еще случилась небывалая оттепель, а теперь снова зима лютует, позамёрзло все, пурга такая, что на улицу не выйти. Внучка моя отправилась в дальнюю сторожку и не вернулась с тех пор. Где она, что с ней – неизвестно.

Хог не слушал, думая о своем. Четыре дня. Он пощупал свое лицо – кожа была гладкой, никаких следов от удара не осталось. Да и кто его мог принести к дому лесника? А та кельди… Это же ведь была Рыжая!

– А что, до города никак нельзя добраться?

– Я же говорю, замело все. Из дому выйти невозможно.

На следующее утро Хог встал как ни в чем не бывало.

Позавтракав нехитрыми припасами лесника, северянин вышел наружу. Для того чтобы это сделать, ему пришлось разгребать сугробы перед входом.

Снаружи было тихо. Ветра не было. Медленно падали большие хлопья снега.

Кошка лесника выпрыгнула из дома, по уши провалившись в снег. Северянин выловил из сугроба вопящее животное и возвернул хозяину.

– Тишь да гладь. Может, Реана сегодня вернется.

– А где эта ваша дальняя сторожка?

– Ой, далеко! На другом конце леса.

– Что же твоя внучка одна ходит? Не боишься отпускать?

– А чего бояться, места у нас тихие, – Хог вспомнил снежных троллей, – да и собак она взяла.

Но внучка лесника не пришла и к вечеру. Старик забеспокоился, сам он не мог последовать за ней, здоровье не позволяло.

Так что следующим утром Хог вытащил старые лыжи, смазал их как следует и отправился в путь. Впереди бежала белая кошка, которую старик отправил с ним в проводники.

До сторожки они добрались только к полудню следующего дня, заночевав в лесу, благо ночь была теплая. Увидев сторожку, Хог понял, почему внучка лесника не могла прийти, – домик был завален снегом по крышу. Только под самой стрехой было прокопано маленькое окошко, куда и нырнула белая кошка, вскарабкавшись по сугробу, как по горке.

– Дедушка! Ты пришел! – послышался из окошка голос.

– Потерпи немного, я сейчас откопаю дверь.

– Ты кто?

– Меня прислал твой дед, – сказал северянин, принимаясь за работу.

Управиться без лопаты было весьма непросто, Хог воспользовался широкой лыжей. Вскоре на вторую лыжу были повешены плащ и куртка, а от самого северянина валил пар. Хог открывал дверь уже в темноте. Чуть не сбив его, из домика выскочили две большие мохнатые собаки, они с радостным лаем принялись кувыркаться в снегу. А вслед за зверями вышла и хозяйка.

– Спасибо, – сказала девушка. – Мне самой пришлось бы ждать, пока снег растает.

Хог кивнул, натягивая куртку, – стоило остановиться, как морозец начал прихватывать за бока. Она позвала его в дом.

– Надеюсь, за ночь нас тут вновь не засыплет, – пошутила девушка.

Северянин достал мешок с запасами, которые дал ему лесник, сама Реана уже второй день сидела впроголодь, деля еду со своими мохнатыми друзьями.

Они ужинали, и тем временем Хог расспрашивал девушку о житье-бытье.

Как оказалось, князь не всегда ненавидел охотников. Раньше Нальфхор был город как город, но однажды появился какой-то маг. Непонятно почему, князь стал прислушиваться к его словам. И вот в Нальфхоре не осталось ни одного охотника.

В дверь послышалось слабое царапанье. Реана открыла, впустив своих лопоухих друзей. Собаки влетели в дом и, радостно попрыгав вокруг хозяйки, чинно улеглись у входа, к ним тотчас присоединилась белая кошка.

Люди последовали примеру животных и тоже легли спать. На улице было тихо и тепло.

Хога разбудило повизгивание собак. Звери сгрудились на середине комнаты и настороженно поглядывали то на дверь, то на окна.

На улице пронзительно выл ветер.

Северянин поднялся и, натянув сапоги, достал меч.

– Что… – на него смотрели испуганные глаза Реаны.

– Тихо! – прошептал северянин. Он подошел к окну и выглянул в щель между досками ставень. Сначала Хог не увидел ничего, кроме темноты, потом внезапно понял, что смотрит в чей-то заледенелый прозрачный глаз. Северянин отпрянул от окна.

– Что там?

– Похоже, мы в ловушке! Нужно было уходить вчера вечером, сразу.

– Но что там?

Хог повернулся в девушке.

– Слышала ли ты когда-нибудь про Хозяина зимы?

Реана кивнула, глядя на северянина круглыми глазами.

– Он сейчас там, снаружи, вместе со своей свитой, – Хогу было не по себе оттого, что не так давно он чуть сам не стал одним из тех, что тоскливыми голосами завывали за стенами.

– Что будем делать?

– Не знаю. Надеюсь, дом выдержит до утра, а там чары Хозяина зимы немного ослабеют, и мы сможем уйти.

На самом деле он просто успокаивал девушку, ни одному человеческому творению не выстоять против хозяина стихий.

На мгновение буря за окном притихла.

Хог насторожился, положив руку на рукоять меча.

За дверью послышались грузные шаги, от которых собаки забились под кровать. Дверные доски покрылись изморозью с внутренней стороны.

Пальцы крепче сжали теплую рукоять, Реана почти перестала дышать, страх тонким острым коготком медленно впивался в сердце.

В дверь три раза громко постучали.

Хог вытащил меч из ножен, по узорному клинку бродили ленивые синие искры.

Стук повторился, опять ровно три раза.

Северянин направил острие клинка на дверь.

И тут стук повторился в третий раз.

– Кто там? – спросил северянин.

Ответом был дикий хохот. Порыв ветра невиданной силы ударил по домику. Хог слышал, как трещит крыша. Дом мелко дрожал, будто был живым существом.

Реана вскочила и прижалась к спине северянина.

– Подожди! – Хог вручил ей меч, который тут же погас, и достал лук. И вновь произошло то же, что и в старом доме, лук засветился и стал серебряным, тетива походила на лунный луч.

Хог примерился к незнакомому оружию и наложил стрелу на тетиву. Крохотный серый камень, украшавший наконечник стрелы, вспыхнул ослепительным белым пламенем, ослепив людей, привыкших к слабому свету очага. Стрела выпорхнула из рук северянина будто по собственной воле. Оставляя за собой шлейф темно-синего пламени, она пролетела прямо сквозь дверь и нашла свою жертву снаружи.

Хог подскочил к совершенно целой двери и, распахнув ее, выглянул наружу.

Темноту разгоняло синеватое сияние стрелы, которая торчала из шеи корчившегося на земле кельдирка. Вокруг Хозяина зимы образовался круг тишины, за которым бесновалась буря. Хог видел в снежной кутерьме призрачные фигуры, которые то складывались из бешено мятущихся снежинок в человеческие силуэты, то вновь рассыпались. Северянину было жутко от их застывших слепых глаз и темных провалов ртов. Реана, закрыв глаза, судорожно цеплялась за его одежду.

Северянин забрал у девушки меч и подошел к кельдирку. Единорог замер, глядя на человека бездонным холодным глазом.

Меч из Темного серебра взвился и, протяжно застонав, впился в грудь худому беловолосому человеку с черными глазами.

На губах умирающего выступила сияющая кровь кельдирка, и он засмеялся.

– Ты не понимаешь, что сделал, Охотник.

Рука кельдирка потянулась к Хогу, но не смогла добраться до своего убийцы. Тогда пальцы, испачканные быстро тускнеющей кровью, вцепились в ногу подошедшей Реаны. Девушка завизжала. Северянин кинулся освобождать ее, но кельдирк рассыпался белесым инеем. В тот же миг буря успокоилась и все снежные призраки рассыпались, подобно своему хозяину.

Хог собрал в доме все вещи и вышел к Реане, которая оттирала снегом сапог. Собаки трусливо жались к человеку. Девушка взяла свою одежду из рук Хога, потом прижала к себе мяукающую кошку. По лицу Реаны текли слезы.

– Нужно быстрее уходить отсюда.

Девушка кивнула с отсутствующим видом. Хог нашел лыжи свои и Реаны.

Где-то на середине пути девушка свалилась в горячке, и северянину пришлось остаток пути нести ее на себе. Маленькая внучка лесника показалась почему-то необычайно тяжелой, но Хога беспокоило не это. Если он убил Хозяина зимы, то кто займет его место? Ему удалось убить кельдирка, да не простого, а Ленхнен, хотя даже Котику, несмотря на то, что он алди, такое было не по силам.

Лесник очень испугался за свою любимицу, увидев, в каком состоянии ее принес северянин. Он тут же принялся хлопотать вокруг нее, достал какие-то травы и настойки. Хог предоставил деду заботу о внучке, а сам вышел наружу – ему необходимо было кое с кем посоветоваться.

Ленивое зимнее солнце садилось, окрашивая выплывающие из-за горизонта облака в тоскливый фиолетовый цвет.

Хог сел на снег и достал заветный флакончик из кости морского дракона. Для защиты он положил обнаженный меч на колени.

Запах из флакона принес ожидаемое обострение чувств, а потом отрешение от тела. Но вместо привычного изменения мира он почувствовал, что погружается куда-то, его словно засасывала трясина. Хог несколько раз дернулся, но тут его затянуло с головой.

Полная темнота. Так темно не бывает никогда. Если открыть глаза в темной комнате, то перед ними начнут мерцать цветные пятна, плавать желтые точки.

Темнота и пустота.

Хог сделал шаг вперед, хотя тела своего не чувствовал. Но тут же понял, что пройти ему что-то мешает. Северянин нагнулся и ощупал преграду.

Перед ним лежало человеческое тело. При его прикосновении оно слабо засветилось знакомым синеватым светом.

Это была женщина, она мирно спала, положив руки под щеку. Черные с серебристым отливом волосы как грозовое облако летели вокруг. Тело незнакомки покрывал причудливый узор.

Хог тихонько потряс ее за плечо.

По телу женщины побежали яркие синие искры, совсем как по его мечу.

– Проснись!

Веки медленно поднялись и невероятно серые звездчатые глаза всмотрелись в Хога. У северянина заломило в висках. Он не знал, что на других людей его пристальный взгляд действует так же.

Женщина села. Черные волосы укрыли ее плащом.

– Кто ты? – спросил северянин.

– Я – меч! – сказала она, словно металл ударился о металл.

Северянин опешил.

– Кто?

– Меч! А кто ты, взявший меня в руки?

– Меня зовут Хог Хогарсон, по прозванию Бешеный Волк.

– Северянин! – она встала на ноги и сверху вниз посмотрела на Хога.

Казалось, глаза женщины пронзили его насквозь. Хог почувствовал, словно его изнутри прополоскали в ледяной воде.

– Ладно, Хог Хогарсон, по прозванию Бешеный Волк, я буду тебе служить. Меня зовут Э-Лир, и я никогда не подводила того, кто принял мою клятву. Хочешь ли ты, чтобы я поклялась тебе в верности?

– Да. Что значит твое имя?

– Темный Талисман, – силуэт Э-Лир медленно таял, а Хог начинал чувствовать окружающее.

Меч лежал на коленях, прекрасный в своем совершенстве. Последние лучи солнца давно погасли, но он не подпускал к хозяину темноту, отпугивая ее слабым синеватым светом. Клинок заметно изменился, теперь два серых камня, украшавшие его гарду, не казались блеклыми, они светились призрачным сиянием, а в их глубине клубился серый туман. Само лезвие стало гораздо ярче, будто кто-то стер с него накопившийся слой пыли. Э-Лир окончательно проснулась.

И Хог не знал, хорошо это или плохо.

Магические мечи считались опасным оружием. Причем не только для врагов, но и для своего хозяина – вспомнить того же Нуаду.

Северянин поднял меч перед собой, держа лезвие острием вверх.

Меч медленно разгорался. Свечение вокруг него стало белым и ослепительно ярким, а лезвие, наоборот, потемнело, будто впитав весь мрак мира.

Хог почувствовал небывалую мощь в единении с мечом. То, что он испытал, когда в его руках проснулся Черный лук, не шло ни в какое сравнение с силой Э-Лир.

«Готова служить тебе в любом праведном деле!» – послышался в голове у северянина мягкий шепот меча.

Хог убрал меч в ножны и вернулся в дом лесника.

– Ну, как потренировался? – спросил лесник.

– Что? – Хог непонимающе посмотрел на деда.

– Ты во дворе с мечом прыгал, тренировался. И как, удачно?

Северянин задумался: значит, лесник не видел ни как он уходил на изнанку мира, ни как говорил с мечом, ни того, как Э-Лир светилась.

– Да, я хорошо потренировался. Как Реана?

– Жар спал. Она уже приходила в себя. Теперь спит.

Хог подошел к кровати девушки. Лицо у нее еще было бледным, но дышала она ровно. Северянин чувствовал себя виноватым. Это из-за него Реана оказалась в центре внимания Хозяина зимы, но не отправься он за ней, девушка погибла бы от голода в засыпанном доме.

Как было просто, когда рядом были друзья охотники. Они не только могли постоять за себя и помочь в трудную минуту, но и понимали, что их ждет в случае неудачи. А тут пострадала невинная девушка.

Северянин начал молча собирать вещи. Лесник ничего не сказал, он только покачал головой, когда Хог протянул ему остатки денег. Тогда северянин просто оставил монеты на лавке в сенях и ушел в ночь.

Хог шел по лесу. Присутствия кельдирков, с которыми он хотел поговорить, не ощущалось. Северянин уже начал беспокоиться: а вдруг в тот раз Хозяин зимы расправился с ними?

Охотиться за снежными троллями не имело смысла, да и не хотелось, поэтому северянин направился прямиком в город. Хог хотел найти кого-нибудь, способного объяснить ему все. Или, на крайний случай, попросить любого из охотников отправить его в Верхний мир. Ему казалось, что Рыжая очень заинтересовалась бы местными событиями.

Утром Хог вышел прямо на дорогу, он прикинул свой путь и понял, что шел напрямик. В свете позднего зимнего рассвета виднелись стены города. Слева от него, на севере, из-за горизонта выплывала гряда темно-серых туч. Она казалась неподвижной, но северянин знал, что уже к вечеру начнется пурга. Очертания туч то и дело менялись, принимая вид вздыбленных лошадиных силуэтов.

Северянин поправил перевязь меча и поспешил в город. Когда он приблизился к воротам, те давно уже были открыты и купеческих палаток под стенами не наблюдалось.

Северянин с бесстрастным лицом вошел в город и направился к «Серому Рыцарю». Впрочем, своей цели он так и не достиг. На главной улице путь Хогу преградили две дюжины стражников. Среди них выделялся невысокий малый с широкой грудью и мощными длинными руками.

– Это он, – кивнул человек на Хога.

Стражники, обнажив оружие, двинулись на северянина. Хог, ожидавший чего-то такого, выхватил меч. В воздухе поплыл долгий отчетливый звон.

– У него волшебный меч! – с испугом сказал кто-то из стражников.

– Не бойтесь, – усмехнулся длиннорукий, – ничего он вам этим мечом не сделает.

Хог рванулся вперед, не ожидая конца спора, он не знал, куда пробиваться, поэтому выбрал сторону, где было меньше стражников.

Э-Лир с глухим ревом вычертила в воздухе темную дугу, срубив одному из нападающих полклинка. Хог слегка покачнулся, не ожидав такой легкости. Разоружив пяток врагов, северянин попытался прорваться, но дорогу преградили новые люди.

– Скоро у нас не останется оружия! – крикнул длиннорукому усатый стражник, когда наконечник его копья отделился от рукояти и улетел на чей-то балкон.

– Тогда мы возьмем его голыми руками!

Северянин усмехнулся и, резко развернувшись, одним прыжком оказался рядом с предводителем стражников. Длиннорукий был на удивление спокоен, он с легкой усмешкой несколько раз увернулся от мощных замахов северянина, а потом толкнул вместо себя под удар одного из стражников. Пока Э-Лир летела к шее человека, Хог успел разглядеть щеки в легком юношеском пушке, испуганные круглые глаза и даже капельки пота над верхней губой. Меч с неотвратимостью приближался к человеческому телу, а потом вдруг, как-то жалобно вздохнув, замер, вплотную прижавшись к горлу стражника. На коже даже крови не появилось.

Лицо парня сильно побледнело, глаза закатились, и он начал медленно валиться на Хога. Северянин опустил меч, и тут затылок расколола дикая боль. Падая рядом со стражником, Хог успел додумать только одну мысль: «Меня предали!» Пальцы оттолкнули рукоять обиженно сверкнувшего меча.

Очнулся Хог от холода. Пошевелившись, он почувствовал, что теряет последние крохи тепла. Вдобавок тяжелой волной нахлынули головная боль и тошнота. Кое-как свернувшись в клубок и подобрав дрожащие ноги, северянин обнаружил, что сапог на нем нет, да и вообще из всей одежды остались только шерстяные штаны и тонкая нательная рубаха. Об оружии и прочих вещах и говорить было нечего.

Холод, однако, немного прочистил мозги, и мысли смогли вяло зашевелиться. Северянин слегка осмотрелся, он уже догадался, что угодил в княжеские темницы. К горлу подступила горечь, когда он вспомнил, как попал сюда. Верный меч называется! Его старая секира никогда так не подводила.

Кое-как справившись с чувствами, северянин удивился тому, что смог так легко осмотреть темницу, в ней было довольно светло. Хог поднял голову. У самого потолка, далеко не низкого, находилось маленькое окошко, забранное частой решеткой. Хог встал, держась за стену, и попытался дотянуться до него, но нужен был кто-то гораздо более высокий, чтобы выглянуть наружу.

Северянин обошел свое узилище, тщательно разглядывая стены. В правой от окна наружу стене было еще одно, тоже маленькое и высокое, только темное. Сами стены были сложены из крупных обтесанных камней. В одной из стен нашлась небольшая железная дверь, а в углу дыра в полу, перекрытая мощной решеткой. По запаху, исходившему из угла, Хог легко догадался о назначении отверстия.

Осматриваясь, северянин отвлекся от своего самочувствия, а сейчас с удивлением понял, что голова почти перестала болеть, к тому же в темнице заметно потеплело.

Хог устроился на камнях у двери, глядя в окошко. Впрочем, надежда что-то рассмотреть была напрасной: виден был только свет – стена, в толще которой было вырублено окошко, заслоняла собой обзор. Северянин положил ноющую голову на колени и неожиданно уснул.

Хогу приснился конь – большой, серебристо-серый, с умными светлыми глазами. Он чем-то напомнил северянину кельдирков. Конь стоял в стойле, закованный множеством цепей. Стоял и пытливо смотрел на человека, потом стукнул копытом, расколов камень. Один из осколков угодил Хогу прямо в лоб, и он проснулся.

Тут же по голове ударил еще один камешек. Северянин почесал место попадания и посмотрел вверх.

В темном окошке слышалось какое-то шевеление и что-то мелькало.

– Кто там? – спросил северянин хриплым голосом.

– Твой сосед и товарищ по несчастью.

– Кто ты такой? – спросил северянин.

– Меня зовут Лир Ландир, хотя все знают под другим именем.

– А я Хог, по прозвищу Бешеный Волк.

– Северянин! – удивился сосед. – Как же тебя занесло в эти места?

– Случайно.

– Чем же ты не угодил князю, Хог, или он теперь ловит не только охотников, но и просто прохожих?

Судя по голосу, Лир был гораздо старше Хога, он готов был поклясться, что никогда не слышал этого голоса, но отчего-то сосед показался ему знакомым. Северянин догадался, что встреча произошла, как всегда, не случайно.

Не ответив на вопрос Лира, Хог внимательно посмотрел на окошко.

– Скажи, Лир Ландир, а под каким именем тебя все знают?

От окошка донесся смешок.

– Надеюсь, парень, ты не подослан. А называют меня обычно Серебряный Клинок.

Хог поперхнулся воздухом – похоже, предчувствия его не обманули, впрочем, не мешало бы проверить.

– Тогда привет тебе от одной девицы весьма странных кровей.

– Эсти! Что ты про нее знаешь? Где она?

Ландир был не на шутку взволнован.

– В последний раз, когда я ее видел, а это было чуть больше недели назад, она уходила из Верхнего мира в Нижний, вместе с Дорном.

– Котик? Но как она попала в Верхний мир, и как там Флитрек с Норгом?

Хог помрачнел.

– Бенши попала в большую беду, а остальных из твоей команды нет в живых.

Серебряный Клинок надолго замолчал. Хог решил уж было, что он слез со стены, оставив его в одиночестве.

– И ты знаешь, как это случилось? – голос Лира заставил северянина вздрогнуть.

– Только со слов Бенши, – Хог пересказал Лиру эту историю.

На этот раз молчание было не таким долгим.

– Какой же я дурак, – горько сказал Серебряный Клинок. – Нельзя их было оставлять. Ведь мог бы просто весточку послать – нет, сам поперся. Ладно. – Лир постарался отвлечься от своих тяжелых дум. – Как я понял, ты меня хорошо знаешь, но откуда?

– От друзей, они часто упоминали твое имя.

– Действительно, что я спрашиваю, одна Эсти может часами байки плести. Кстати, а ты не видел рядом с ней одну девушку?

– Какую? – переспросил Хог, хотя сразу понял, кого имел в виду Лир.

– Она подруга Эсти, такая рыженькая.

В голосе соседа было столько затаенной надежды, что Хог сразу резко сказал:

– Нет, не видел такой.

– Жаль, хотелось бы знать, как она сейчас… – Лир тяжело вздохнул. – Скажи, Хог, а как ты сам попал в Верхний мир, или ты оттуда к нам?

– У меня там были дела.

– Значит, ты маг? – спросил Лир.

– Нет. Я не маг, не охотник, хотя меня в последнее время часто принимают за него, – Хог решил открыть правду Лиру. Несмотря на явный интерес к Рыжей, Серебряный Клинок ему понравился.

– Поэтому тебя засадили сюда?

– Да.

– Но с чего они могли решить, что ты охотник?

– С моего длинного языка, – и Хог рассказал о событиях в городе, о Хозяине зимы и о предательстве меча.

Серебряный Клинок молчал некоторое время.

– Скажи, а как выглядит твой меч?

Хог рассказал.

– Хм. Э-Лир, говоришь. А от кого ты получил это оружие?

– От одного охотника… – Хог не успел договорить.

– От Пиннара, я знаю. Э-Лир хранилась у него. Скажи, а кто твои родители?

– Моего отца звали Хóгар, он был путешественником и бесстрашным воином. А мать свою я не знаю, она умерла при родах. В доме говорили, что она была чужеземкой, мне никто даже не назвал ее имени. А отец обычно мрачнел и уходил, когда я спрашивал о матери.

Хогу стало печально.

И вдруг Лир сказал:

– Твою мать звали Флэ́ри, она была охотницей.

Хог замер, глядя перед собой невидящими глазами, в голове у него все смешалось, а Серебряный Клинок продолжал говорить.

– Мы были тогда совсем молоды, каждый стремился стать охотником.

– Ты знал ее? – спросил Хог.

– Кто же не знал Сероглазку? Самая большая знаменитость из нашей братии.

– Меч принадлежал ей?

– Да. Это очень древнее оружие. Э-Лир была выкована еще нейтрингами.[13]

Хог был ошеломлен, он никогда не надеялся узнать что-то о своей матери, а тут выяснилось, что люди, находившиеся рядом с ним, хорошо ее знали.

– Как меч попал к Пиннару?

– Когда Флэри неожиданно исчезла, это было уже после того, как ты родился, Пиннар случайно нашел в одном из наших тайников Э-Лир. Вместе с ней лежало письмо Флэри, она попросила Волчатника передать меч тебе.

– Значит, она не умерла при родах! – северянин сжал кулаки. – Но что же произошло!?

– Никто не знает.

– А ты можешь рассказать мне то, что знаешь о моей матери?

– Конечно, я тебе расскажу.

Никто не знал, откуда пришла Флэри, она как-то появилась на одной из сходок охотников, и с ней был меч из Темного серебра. Некоторые обрадовались ее появлению, некоторые сочли его дурным предзнаменованием, но все поняли, что наступило время перемен.

– Почему? – спросил Хог, он мало что понимал из путаных речей охотника.

– Потому что у нее были серые глаза и она не была человеком.

Северянин встал и принялся ходить перед окошком Серебряного Клинка.

– Но у меня тоже серые глаза, – наконец сказал он.

Охотник молчал.

– Скажи мне, кем была моя мать?!

Послышался странный звук, словно Лир с трудом втянул воздух сквозь сжатые зубы.

– Серый цвет всегда был цветом охотников… и Серых Рыцарей.

Хог пораженно замер. В его голове были, конечно, разные смелые догадки, но такого он и предположить не мог, однако это объясняло все странности.

– Флэри не была, конечно, чистокровным нейтрингом, их не осталось, но серебряной крови в ней было много.

Хог вспомнил все намеки на его серые глаза и то, как Хозяин зимы называл его охотником, клятву верности старого охотника.

– Значит, я тоже отчасти нейтринг? И поэтому старое оружие подчиняется мне, – но он тут же вспомнил предательство Э-Лир. – Только почему меч не послушался меня до конца?

Послышался смешок Лира.

– Ты слишком многого захотел от нейтрингского клинка. Серые Рыцари делали свое оружие для того, чтобы защищать людей, а не убивать их, от чего, в конце концов, сами пострадали. Тот маг очень ловко подставил вместо себя живой щит, против которого Э-Лир не могла ничего сделать.

– Откуда ты знаешь, что это был маг?

– Я тоже попал в его ловушку. Не будь здесь мага, князю ни за что бы меня не поймать.

– А сбежать не пробовал?

– Пробовал, как не попробовать. Только здесь все так пропитано магией, что пробиться никак не возможно. Я слышу шаги, увидимся позже.

Собеседник Хога исчез.

Северянин постоял несколько минут, отрешенно глядя на темное окошко, а потом осознал, что темно не только в окошке, но и в камере. Смутно белел только иней на стене. Хог вздрогнул, а потом уже не мог унять дрожь. Он не понимал, почему до сих пор не чувствовал холода. Ноги мгновенно закоченели до бесчувствия. Странно пританцовывая и хлопая себя руками по телу, северянин начал прыгать по камере, чтобы хоть немного согреться. Теперь рассчитывать было не на кого, не появятся кельдирки, чтобы спасти его, так что новый Хозяин зимы заполучит его в свою свиту. А шиш!

Интересно, как там Серебряный Клинок, не мерзнет, или у него не отняли одежду?

Хог начал двигаться быстрее, вспоминая боевые приемы. А еще дедовы напутствия, которыми его провожал зимой в путь старый эриль. Если хорошо представить, что находишься в каком-то теплом месте, то холод не страшен. А такое теплое место было, и находилось оно совсем рядом, всего лишь в соседнем мире.

Утренний ветерок лениво качал листву, заставляя капли росы скатываться с упругих гладких листьев. Солнце поднялось еще невысоко, но зной уже начал давать о себе знать. Хог огляделся и направился, шлепая босыми ногами, прямо к стенам Альвхейма.

Остановило северянина ехидное хихиканье. Он оглянулся, но никого не заметил. Хог пожал плечами и направился дальше, но хихиканье повторилось, оно было какое-то приглушенное, словно кто-то прикрывал ладонью рот, чтобы не рассмеяться в голос.

– Кто здесь? – спросил Хог, оглядываясь по сторонам, потом он догадался посмотреть вверх.

Среди листьев виднелись две загорелые босые ножки.

– Ты кто?

– Не узнал? – спросил ехидный голосок, и в просвете между листьями появилось округлое лицо в обрамлении светло-русых волос.

– Яррэ! Ты что тут делаешь?

– Тебя жду, конечно.

Крапива спрыгнула с дерева и плавно приземлилась рядом с северянином. Хог внимательно вгляделся в лицо девушки. Хотя она старалась казаться обычной, но сквозь маску человеческого лица проглядывала сущность кельди. Северянин смирил бешено стучащее сердце и спросил:

– А зачем было меня ждать?

Крапива улыбнулась.

– Я просто хочу тебе помочь.

Она достала из складок одежды какой-то маленький сверток и протянула его Хогу.

– Что это?

– Разверни.

Хог потянул за шнурок, стоило узлу развязаться, как вниз хлынул поток тонкой искрящейся ткани.

– Что это? – еще раз спросил Хог, рассматривая нарядный плащ из тонкой ткани.

– Плащ, конечно. Это чтобы ты не мерз.

– Но его ведь отберут.

Крапива хихикнула.

– О, это не такая простая вещь. Если ты не захочешь, плащ не увидит никто, кроме тебя, он может также менять цвет. В нем тебе не страшны ни холод, ни жара, ни дождь, ни даже огонь.

– Какое же заклятие на него должно быть наложено, чтобы он приобрел такие свойства? – удивился северянин, поглаживая ткань.

– Никакого. Он просто соткан из шерсти кельдирков.

Крапива рассмеялась от того, как Хог на нее посмотрел.

– Спасибо тебе!

– Да не за что!

Хог хотел спросить Яррэ еще кое о чем, но сквозь фигуру кельди стали видны камни темницы, и северянин понял, что вернулся обратно в Нижний мир. Первой его мыслью было, что за ним пришли, но в коридоре стояла тишина. Дверь не скрипела. Однако смутное беспокойство не оставляло его. Закутавшись в плащ Яррэ, северянин огляделся. Было темно и тихо. Тогда северянин сел у стены, закутавшись в плащ с ног до головы. Мгновенно согрелись озябшие ноги и руки, тело окутало благословенное тепло, и Хог почти мгновенно уснул.

Проснувшись, Хог обнаружил, что солнце давно взошло, а у двери стоят кувшин с водой и миска с кашей. Каша хотя и остыла, но была довольно-таки вкусной. Северянин с ней быстро управился, после чего решил проведать соседа и вскарабкался к окошку.

– Эй, Лир!

Однако ответом было молчание. Хог попытался осмотреть соседнюю камеру в крошечное окошко, но видел только верхнюю часть противоположной стены. Он попробовал еще несколько раз позвать, но никто не ответил.

Тут в коридоре зазвенели ключи. Хог спрыгнул со стены и принялся сворачивать плащ, тот будто сам свернулся в маленький комочек, который северянин сунул в карман.

Между тем дверь распахнулась и в темницу шагнули двое стражников, в их руках зрачками наконечников глядели на Хога взведенные самострелы. За стрелками появилось двое копейщиков и длиннорукий маг. Копейщики, под присмотром стрелков и мага, деловито связали Хогу руки за спиной и вывели его из камеры. В коридоре их ожидали еще шестеро.

– Тебе предстоит свидание, охотник. Надеюсь, ты будешь рад, – усмехнулся маг.

Они прошли длинными коридорами и оказались в маленьком зале. Сквозь высокие стрельчатые окна в зал заглядывало холодное белое зимнее солнце, освещавшее трон с ведущими к нему ступенями и человека на нем. Князь Нальфхорский был еще очень молод. На троне сидел весьма симпатичный юноша с конопатым лицом и оттопыренными ушами. Княжеский венец был ему великоват и держался на ушах, но это не мешало ему чувствовать себя полноправным наследником своих великих предков. По обе стороны от него стояли советники. Юный князь, приоткрыв рот от любопытства, рассматривал охотника. Наконец он смог совладать с собой и обратился к магу.

– Кеарнал, это и есть тот самый охотник?

– Да, князь.

– Как твое имя? – обратился князь к Хогу.

– Меня обычно называют Бешеный Волк.

– Что тебе понадобилось в наших краях?

– Я решил, что в вашем городе может понадобиться моя помощь.

Лицо князя потемнело.

– Почему ты так решил? Ведь тебя никто не звал сюда!

– Но нечисти везде хватает, и охотники всегда нужны.

– В Нальфхоре нет нечисти!

Маг подошел к трону и, склонившись к уху князя, что-то ему шепнул.

Юнец кивнул.

– Откуда у тебя хайрак?[14]

Хог ошеломленно посмотрел на князя – о том, чем является Э-Лир, он подумал только сейчас.

– Это подарок друга.

– А лук тебе тоже подарили? Ты лжешь! Такие вещи никто не дарит! Из какого могильника ты их достал? Где он находится, что там было еще?

Маг что-то опять зашептал князю на ухо.

– В городе есть еще кто-нибудь из ваших?

Северянин покачал головой.

– Ты опять лжешь! В пыточную его! Там тебя научат говорить правду! – юный князь зловеще улыбнулся.

Пыточная располагалась в подвале, видимо, чтобы крики пытаемых не были слышны в замке.

Хога завели в крошечную каморку, где по стенам для устрашения узников были развешаны различные орудия пыток, и приковали к стене.

Впрочем, он тут был не первым, у стены уже был прикован высокий мужчина с длинными пепельными волосами. Его тело покрывали ожоги и кровоподтеки, он улыбнулся Хогу щербатым ртом, с трудом разлепив окровавленные губы. Светлые, ореховые, глаза расширились, встретившись с серыми глазами северянина.

В пыточную вошел в сопровождении мага князь. Он постоял немного, разглядывая пленников, а потом обратился к Хогу, указывая на его соседа:

– Ты знаешь этого человека? – спросил он.

– Нет, – ответил северянин.

– А ты знаешь этого человека? – был удостоен внимания другой пленник.

– В первый раз его вижу, – ответил Серебряный Клинок. И не солгал.

Узнав голос, северянин украдкой еще раз глянул на лицо охотника. Тот незаметно ему кивнул.

– Что же это за охотники такие, что не знают друг друга? – ухмыльнулся маг.

Ни Хог, ни Лир не удостоили его ответом.

– Кто тебя сюда послал и зачем? – князь посмотрел на Хога.

– Я же говорил, что пришел сюда для того, чтобы бороться с нечистью и хоть немного заработать.

– Ты лжешь, – сказал маг, – на воротах висит знак, запрещающий охотникам появляться в Нальфхоре. Значит, то, что привело тебя сюда, было сильнее запретов. Что же это?

– Разрешаю тебе узнать это своими средствами, – сказал князь.

Маг поклонился и занялся приготовлениями.

Хогу стало страшно, он слышал, что может сделать с человеком черный маг.

На жаровне, предназначенной для нагревания пыточный орудий, маг начал кипятить какое-то зелье, помешивая его и время от времени подбрасывая туда что-то.

Наконец он понюхал получившуюся смесь и, удовлетворенно кивнув, кликнул стражников.

Северянин пожалел, что не кинулся на стражу тогда в камере. Погибнуть со стрелой в глазу было, пожалуй, не так страшно. Хог забился в руках окруживших его людей, но их было слишком много. Откуда-то появилась воронка, через которую заливают лекарство в рот больным животным. Северянин заревел, раздавая пинки всем желающим. Тогда в дело вступил маг. Он что-то прошептал, плетя пальцами в воздухе сложный узор.

Хог задыхался, чувствуя, что воздух не желает попадать в легкие, по телу разлилась страшная слабость, в глазах потемнело. Стражники выполнили свою работу и вышли из пыточной.

Через некоторое время Хог пришел в себя. Во рту чувствовался металлический привкус зелья. Северянин прислушался к себе, страшась незнамо чего.

Маг довольно улыбнулся и вновь что-то зашептал.

Хог дернулся, когда почувствовал, что его будто окутывает плотной влажной тканью. Исчезли краски и звуки окружающего мира. Сквозь шум в ушах слышался только грохот чьих-то слов. Голос приказывал ему что-то, гремел, ярился. Северянин попробовал скинуть с себя эту мару, но ничего не получалось, силы быстро таяли. Хог попробовал крикнуть, позвать на помощь, но голос не слушался, с едва шевелящихся губ сорвался слабый хрип.

А потом появились они.

Хог их не видел, только чувствовал леденящие, высасывающие тепло и жизнь прикосновения. Он пытался отогнать их, оттолкнуть, но они были вездесущи, ласкались, как котята, убивая его.

Почти обезумевший человек последний раз дернулся, вырываясь из лап смерти, и вдруг почувствовал теплое прикосновение.

Его кто-то держал за руку.

Страх исчез. Те, что приходят из тьмы, теперь не могли дотянуться до него. Хог открыл глаза.

Маг корчился на полу, в его груди зияла дыра, в которую свободно прошел бы кулак взрослого мужчины. Князь валялся на полу, видимо без сознания.

Северянин пошевелился и понял, что свободен.

В руке синими всполохами горела Э-Лир.

Хог оглянулся на Серебряного Клинка.

– Что здесь было?

Охотник сглотнул и помотал головой.

– А я думал, что ты сможешь мне объяснить.

– Но откуда взялся меч? И кто убил мага?

– Когда маг начал колдовать и ты потерял сознание, в воздухе за спинами этих двоих появилось сияние. Оно становилось все сильнее и сильнее, а когда ты захрипел, оно ринулось к тебе и превратилось в меч.

Хог перерубил цепи, удерживающие Лира. Охотник застонал и свалился на северянина. Хог помог ему подняться на ноги и подставил плечо.

– Осталось теперь только выбраться из замка. Ты знаешь дорогу?

Серебряный Клинок покачал головой.

– Нет. Но прежде чем уходить, нужно забрать отсюда мой меч.

Хог кивнул, думая о том, как бы ему разыскать Черный лук.

– Подожди здесь, я посмотрю, кто там снаружи, – сказал северянин, прислоняя Лира к стене.

С грохотом распахнув дверь, северянин выскочил в коридор. А там никого не было. Хог удивленно огляделся, недоумевая, куда могла подеваться стража, и вернулся за охотником.

Они выбрались в коридор.

– Ты знаешь, куда идти? – спросил Лир.

– Да, вправо.

Пленники направились к лестнице. Когда они выбрались из подземелий замка, так никого и не встретив по дороге, Лир уже слегка оправился и смог идти сам.

Лестница привела их туда, где пересекались два коридора, они были совершенно одинаковыми, и Хог остановился, раздумывая, куда им направиться.

– Думаешь? – спросил знакомый голосок.

– Думаю, – ответил северянин, улыбаясь, и оглянулся.

– Не знаешь, куда идти?

– Не знаю.

– Придется помочь, – сказала Яррэ, со смехом увертываясь от объятий Хога.

– Кто это? – спросил у северянина удивленный Лир.

– Обычно меня называют Крапива, – представилась Яррэ сама.

– А я Лир Ландир, по прозвищу Серебряный Клинок.

– Ну, если вы не торопитесь, мы можем еще поговорить здесь.

– Идем. Ты знаешь, где мой лук и меч Лира?

– Знаю, конечно. Я тут уже весь замок облазила, пока они там пожар тушат.

– Какой пожар?! – удивился Хог и тут и в самом деле почувствовал в воздухе запах гари. Северянин подозрительно посмотрел на кельди, догадываясь, кто мог устроить в замке пожар.

Солнце еще не село, когда охваченные ужасом горожане увидели над княжеским замком столб густого черного дыма. Чуть позже, в наступивших сумерках, стали видны языки пламени. Огонь не удавалось ни залить водой, ни засыпать песком, казалось, горели даже камни. Однако в пожаре погиб только королевский маг. И никто из жителей Нальфхора не заметил, как из пламени вышли двое мужчин, закутавшихся в нарядный плащ. А за ними шла девушка, через тело которой языки пламени проходили как сквозь пустое место.


У маленького костерка в лесу сидел молодой светловолосый сероглазый мужчина. Он задумчиво ворошил палкой угли и будто разговаривал сам с собой.

– Уходишь?

– Да. Все-таки сейчас не мое время.

– Я тебя еще когда-нибудь увижу?

– Конечно!

Хог радостно вскинул голову.

– Когда?

– Ну. Не знаю. Весной, наверное.

– Жаль. До весны еще совсем не скоро!

– Ты так думаешь?

Плащ, лежавший на снегу, зашевелился, и из-под него высунулась взлохмаченная светлая голова.

– Заканчивайте болтать! Спать не даете.

– Извини, Лир, но мы так давно не виделись.

Охотник лег, закинув руки за голову, и посмотрел на Крапиву.

– Скажи, как тебе все-таки удалось устроить такой пожар.

– Мне родственница помогла.

– Эта твоя родственница случайно не Хозяйка огня?

Крапива хихикнула.

– Ну я же не обсуждаю твоих родственников!

Серебряный Клинок хмыкнул и отвернулся, натянув плащ на голову, к вящему удовольствию Хога.

Северянин вздохнул и посмотрел на Яррэ.

– Почему ты все-таки помогала мне?

– Потому что наша мамочка велела мне присмотреть за тобой! – сказала Крапива. Чмокнула ошеломленного северянина в нос и исчезла – только ветер разметал искры над костром.

Несмотря на гибель черного мага, князь не оставил свои гонения на охотников. Они даже стали жестче. За голову Хога была назначена хорошая награда, и северянину пришлось покинуть Нальфхор. Серебряный Клинок там тоже не задержался.