"Том 2. Лорд Тилбури и другие" - читать интересную книгу автора (Вудхауз Пэлем Грэнвил)

Глава IX ОХОТА НАЧИНАЕТСЯ

В самом сердце лондонской толчеи, неподалеку от Лиденхолмского рынка, приютился маленький ресторанчик под вывеской «У Пиранделло». Кроме густых ароматов, он привлекает публику витриной, где лежат на блюде свиная голова умильного вида, два помидора и вялый салат. Глубже, в зале, маячат печальные потомки Борджиа, хлопотливо поддерживающие традицию своей семьи.

Часа через два после того как Пилбем ушел от Шефа, Билл и Джадсон стояли у дверей и смотрели на прохожих, явно кого-то поджидая.

— А ты не ошибся? — спросил Джадсон, которого допекла загадочная улыбка свиньи. — Точно здесь?

— Ну, смотри сам, — отвечал его друг, показывая телеграмму. — «Пиранделло, Леденхилл-стрит». Значит, у Пиранделло, на этой улице.

— Странно, — сказал Джадсон, угрюмо глядя на Джоконду свиного мира, — очень странно.

Но тут Билл воскликнул: «Идет!» — и шагнул на мостовую, завидев, что Флик лавирует между машинами. В отличие от Джадсона, она сияла.

— Получили? — сказала она. — Очень хорошо! Идем туда, а то я умру с голода.

— Вы собираетесь тут есть? — проверил Джадсон.

— Конечно. Замечательный ресторан. Генри сюда ходит.

— Генри? — удивился Билл. — А кто это?

— Наш рассыльный.

— Чей?

— Наш.

— Это где?

— У меня на службе.

— Э? А?

— Да, я теперь служу. В лондонском отделении целлюлозно-бумажной компании.

— Что?!

— Потом объясню. Праздный богач не поймет, как хочется есть после работы.

Они растерянно пошли за ней. В лицо им ударил теплый, сладкий запах.

— Какао, — сказала Флик. — Ах, ка-кое ка-као! Правда, мистер Кокер? Ка-ка-о Ко-ке-ра…

Поглядев на друга, Билл увидел, что тот с немым укором смотрит на спутницу, которая, заметим, села к столику и что-то заказывала. Официант записывал столь отрешенно, словно снял с себя всякую ответственность.

— Так, — сказала она, когда смертоносные яства уже стояли на столе. — Теперь поговорим. Я выбрала эту дыру, потому что здесь никто не бывает.

— Разве что спьяну, — мрачно заметил Джадсон. Менее разборчивый Билл интересовался не этим.

— Вы служите у Слинсби? — спросил он. — Господи, почему?

— Потому что я решила за ним следить.

— Нет, что это? — воскликнул Джадсон, проглотив какой-то кусок. — Да, знаю, парафин — но с чем?

— Все равно непонятно. Когда вы к нему поступили?

— Сегодня утром.

— Прямо взяли и пришли?

— Взяла и пришла. Им нужна стенографистка.

— Откуда вы узнали?

— От мистера Кокера. Он заходил вчера к Слинсби. Тот его просто не отпускал. Правильно, мистер Кокер?

— А? Что?

— Я говорю, вы были у Слинсби. Джадсон сердито забормотал.

— Видите! — сказала Флик — Мистер Кокер тоже его не любит. Когда вы ушли писать письмо, мы поговорили и решили, что Слинсби — плохой человек.

— Почему?

Флик отпила мутной жидкости, которую здесь, смеха ради, называли какао.

— Вот, смотрите. Получает он примерно тыщу, а у него роскошная машина, живет он на Бретон-стрит…

— Ну и что? — спросил Билл, плохо знавший Лондон.

— Это у Беркли-сквер. Самый шикарный район. В общем, тут тысячей не обойдешься.

— Может, театр что-то дает?

— Хорошо, а как он смог вложить туда деньги? Не спорьте, Билл, он — мерзавец. Потом, у него подбит глаз.

— Естественно, — вставил Джадсон. — Жаль, не я вмазал.

— Глаз подбит? Как же это?

— А так. Бывают у приличных людей фонари под глазом?

— Нет.

— То-то и оно. В общем, сразу видно, мошенник.

— Самого последнего разбора, — прибавил Джадсон.

— Откуда ты знаешь?

— Неважно. Знаю, и все. Билл снова повернулся к Флик.

— Расскажите по порядку, — сказал он.

— Хорошо. Лежу я ночью и думаю про Слинсби. Что-то тут не то… И вдруг я вспомнила: мистер Кокер сказал, что тот был не в духе, потому что у него ушла машинистка. Ну, я и решила пойти туда пораньше, пока не вызвали из агентства. Пошла, успела. Он даже рекомендации не спросил.

Неопытный Билл, и то удивился, но разгадка была проста — в это утро, по случайности, мистер Слинсби питал отвращение к могучим пылким брюнеткам, и тоненькая, милая блондинка пленила его. Чтобы он отказал ей, она должна была бы вообще не знать стенографии.

— Значит, поступила я к нему, — продолжала Флик, — села за работу. Там у них есть старичок, служил еще до него, при трех правителях. Он мне рассказал, что дела из рук вон плохи. Конечно, я хорошо с ним обращалась, но он бы кому угодно рассказал. Сколько я узнала!

Она торжествующе замурлыкала, а недоверчивый Билл задумался, что же такое она могла узнать. Пока он думал, перед ним встала другая проблема.

— Зачем вы все это делаете? — спросил он. — Столько хлопот!

Флик посмотрела на него ласково и быстро, как котенок.

— Что вы, какие хлопоты! — сказала она — Мы же друзья, правда?

Повисло неловкое молчание. Ничтожную часть секунды Билл чувствовал, что воздух потрескивает от электричества. Флик странно смотрела на него. Что же это? А, да, да, да… вот, вот… Но озарение спугнул Джадсон.

— Дайте мне его труп! — сказал он, выйдя из комы. — Пошлю своим, в Нью-Йорк.

Мгновенно утратив серьезность, Флик засмеялась.

— И привереда же вы! — воскликнула она. — Больше вас никуда не приглашу. Очень вкусно готовят. Смотрите, как я ем.

— У женщин, — отвечал Джадсон, — луженые желудки.

— Что вы! При мужчинах!

— Женщина поест трупного яда, промоет чаем — и как стеклышко! Моя сестра Алиса лопает такие вещи, от которых я бы просто умер.

Имя отсутствующей мисс Кокер снова погрузило всех в молчание, но ненадолго.

— Я говорила про старичка? — проверила Флик. — Так вот, он невысокого мнения о вашем Слинсби. Всего не упомнишь, но одно меня поразило — всю эту целлюлозу продают по очень низким ценам каким-то Хиггинсу и Беннету.

— Ну и что? — сказал Билл.

— Разве не странно? По очень низким ценам.

— Вы не понимаете! Он как раз говорил мне, особенности…

— Ерунда! Он мухлюет, и вы это чувствуете. Вот вам еще: одна фирма предлагала приличную цену, и как в воду канула. Значит, он отказал. А, что?

— Да, странно.

— То-то и оно. Очень странно. В общем, буду следить. Ладно, мне пора, а то уволят в первый день. Генри говорит, перерыв — сорок пять минут, не больше.

Пока они шли к конторе, Билл думал.

— А тут не опасно? — спросил он. — Еще встретите кого-нибудь.

— Ну, что вы! Дядя Джордж не бывает в Сити.

— Да? Это хорошо.

Они остановились перед зданием, на третьем этаже которого располагалось лондонское отделение. Именно в эту минуту на улицу вышел молодой человек в клетчатом костюме, с близко посаженными глазками и намеком на усы.

— Pardon, pardon, — сказал он, едва не врезавшись в Фелисию.

Она милостиво улыбнулась.

— До свидания, — сказала она Биллу. — До свидания, мистер Кокер.

— До свидания, — сказал Джадсон. — Вечером зайдете?

— Конечно.

Она вошла в дом и поднялась по лестнице. Клетчатый незнакомец, завязывающий шнурок на ботинке, выпрямился и осторожно, словно барс, последовал за ней.

Первый этаж. Второй. Третий… Девушка вошла в ту самую дверь, откуда недавно вышел сам Пилбем. Оставалось подождать. Пилбем сел на ступеньку.

Когда прошло довольно много времени, а ее все не было, он побежал вниз. В дверях он остановился, нацарапал записку, дал вместе с шиллингом мальчику. И пристроился неподалеку, чтобы поджидать сэра Джорджа.

Однако Перси Пилбем совершил тактическую ошибку. Да, Флик его не узнала, но позже, на лестнице, подсознание (как ему, к счастью, и свойственно, работавшее на свой страх и риск) забило тревогу. Смутно, туманно, ощупью она поняла, что где-то встречалась с клетчатым костюмом. Где же? Когда?

На втором этаже включилась память. А, вот где! У Родерика, в тот злосчастный день, с которого все началось. Как бишь его? Пилбем? Да, да, Пилбем. Работает в этой газете. Опять же к счастью, озарение явилось внезапно, словно Флик чем-то стукнули, и у нее дернулась голова. Так и вышло, что краем глаза она успела заметить Пилбема прежде, чем он метнулся в тень.

Одно из самых мерзких ощущений в этом мире — ощущение, что тебя преследуют. Флик охватила паника, но она взяла себя в руки и пошла дальше. Опасность обостряет ум; она поняла, что делать. Бесценное подсознание подсказало ей, что в кабинете есть еще одна дверь. Теперь все зависело от того, куда она ведет. Если это стенной шкаф, делать нечего. Но надежда нашептывала, что у людей с подбитым глазом, которые платят низкую цену, когда им предлагают приличную, обычно есть запасный выход.

В конторе грохотал злобный голос, предупреждая, что там парит смятение. Действительно, Слинсби бушевал, обрушив гнев на юного Генри.

Винить его мы не будем. Встреча с прекрасной Лилией достаточно расстроила его, завтрак — немного успокоил, но тут, откуда ни возьмись, явился Пилбем. Выдержишь ли тут свист рассыльных? Нет, не выдержишь. Вот почему мечтательный Генри, едва досвистев до середины самый новый шлягер, ощутил, что на него скачет кавалерийский эскадрон; и узнал о себе то, чего ему не сказали даже вполне откровенные товарищи праздных часов. У мистера Слинсби, особенно во гневе, словарь был значительно больше.

Инстинкт самосохранения поистине правит нами. За эти часы Флик привязалась к мистеру Смиту (он был из Смитов лондонских) и при других обстоятельствах бросилась бы его защищать. Сейчас она просто отметила, что хозяин — не у себя, и ринулась в святилище.

Дверь там была. Флик открыла ее и с облегчением увидела, что за ней — не шкаф, но площадка, а уж за нею — черная лестница. Спустившись в темный дворик, забитый кадками и ящиками, беглянка пробралась на улицу и кинулась бежать, оставив навеки бумажно-целлюлозную компанию.

Примерно через полчаса перед домом остановился кэб, а из него выскочил владелец «Мамонта». Пилбем кинулся к нему, ликуя и прыгая, как верный пес.

— Где она? — спросил немногословный издатель.

— Там, — отвечал еще более немногословный газетчик.

— Вы не ошиблись?

— Нет.

— Что ей тут делать, идиотке? — пробормотал сэр Джордж уже перед дверью.

Пилбем, терзавшийся той же загадкой, от рассуждений удержался. Они вошли в контору. Кроткий, очищенный страданием Генри отнес в святилище карточку высокого гостя. Мистер Слинсби, внешне — спокойный, внимательно ее изучил.

— Кто это? — осведомился он.

— Мзна, сэр.

— Что ему нужно?

— Мзна, сэр.

— Веди его, трам-та-ра-рам, — завершил беседу хозяин. Мы видели Уилфреда Слинсби в беде, но за то недолгое время, которое прошло с нашей встречи, на него обрушился еще один удар. Ко всем этим Лилиям, Пилбемам и свищущим Генри прибавилась исчезнувшая стенографистка. Обычно сочувствуют тем, кто оделся для бала, а идти некуда, однако не лучше и тем, кто собирался диктовать, а диктовать некому. Так стоит ли удивляться, что лондонский представитель впал в глубокую скорбь?

Исчезновение стенографистки (как назвал бы он все это, если бы писал детективы) отличалось какой-то тошнотворной загадочностью. Он видел собственными глазами, что она появилась в конторе — и что же? Мало того — когда нервные центры дошли до ручки, в кабинет, вместе с гостем, вплыл мерзкий Пилбем.

Всякий, кто варил яйца, знает одну занятную штуку: вода, которая просто плевалась и буйствовала, достигнув точки кипения, внезапно утихает. Случилось это и с мистером Слинсби. Да, он зыркнул на гостей неподбитым глазом, но не вскочил и не укусил их. Да, он сжал тяжелую чернильницу, но тут же и отпустил.

— Сэр Джордж Пайк, издательство «Мамонт», — сказал Пилбем. — Мистер Слинсби.

— Это вы издаете «Светские сплетни»? — мрачно спросил хозяин.

— Среди множества других газет, — отвечал гость.

Мистер Слинсби сжал и отпустил чернильницу. Пилбем перешел к делу. Со старичком он уже поговорил.

— Нам удалось узнать, — начал он, — что у вас служит дочь нашего старого друга. Она ушла из дома.

— Амнезия, — вставил сэр Джордж.

— Именно, — поддержал Пилбем.

— Вот как? — зловеще и спокойно осведомился мистер Слинсби.

Сэр Джордж не собирался вести пустые разговоры. Он знал, откуда синяк, и хозяином гнушался.

— Я ее забираю, — сообщил он.

— Вот как?

— Бедная девочка нуждается в присмотре.

— Ах, вот как?

— Буду очень обязан, — властно вымолвил гость, — если вы ее вызовете.

Слинсби, чей разум во время беседы работал холодно и скоро, дождался своего часа. Кое-что — немного, но кое-что — урвать у судьбы он мог.

— Как же, как же! — сказал он. — Только ее нету.

— Она сюда вошла.

— Вошла — и ушла. Голова заболела.

— Она не выходила! — вскричал приметливый Пилбем.

— Докажите! — вскричал сэр Джордж.

— Прошу, — сказал хозяин. — Вот ключи от сейфа. Вот мой стол, ящики не заперты. Корзинка. — Тут его осенило:

— Видите ли, она воспользовалась той дверью. Ушла домой…

— Адрес знаете?

— Как же, как же! Эрлсфилд, Райский тупик, 7.

Место это он выбрал не случайно, недавно там кого-то убили. А вдруг, войдя во вкус, обитатели займутся его гостями? И вообще, места гнусные.

— Благодарю, — сказал сэр Джордж.

— Не за что, не за что.

— Мерси, — сказал Пилбем.

— Ну, что вы, какой пустяк!

Когда дверь закрылась, измученное лицо озарила слабая улыбка.