ГЛАВА 2. И. В. Сталин. Создание советского государства. Борьба против великодержавного шовинизма и местного национализма в национально-государственном строительстве

На исходе победоносной Гражданской войны перед советской властью все более настоятельно вставала задача строительства советской государственности. Разумеется, решение этой задачи было органично связано с решением вопроса о взаимоотношении наций и народов бывшей Российской империи, об определении их места и роли в Советском государстве.

В1921 году (март — апрель) Сталин подготовил тезисы к X съезду РКП(б) «Об очередных задачах партии в национальном вопросе».

В этих тезисах Сталин снова подчеркивает, что современные нации представляют собой продукт эпохи подымающегося капитализма. Процесс ликвидации феодализма и развитие капитализма является вместе с тем процессом складывания наций. И там, где образование наций в общем и целом совпало по времени с образованием централизованных государств, нации, естественно, облеклись в государственную оболочку, развились в самостоятельные буржуазные национальные государства. Так происходило дело в Англии, Франции, Италии. На востоке Европы, наоборот, образование централизованных государств, ускоренное потребностями самообороны (нашествие турок, монголов и прочее), произошло раньше ликвидации феодализма, стало быть, раньше образования нации. Ввиду этого нации не развились здесь в национальные государства, а образовали несколько смешанных многонациональных буржуазных государств, состоящих обычно из одной сильной, господствующей нации и нескольких подчиненных. Таковы Австрия, Венгрия, Россия. При этом, отмечал Сталин, многонациональное буржуазное государство раздирают острые противоречия между господствующей и подчиненными нациями.

Далее Сталин указывает на то, что рост капитализма стимулирует стремление сильных буржуазных государств подчинить себе другие, более слабые государства и нации. В результате национальный вопрос из внутригосударственного превращается в вопрос международный, в межгосударственный, в вопрос о борьбе (о войне) «великих» империалистических держав за подчинение «слабых» национальностей. Империализм усиливает национальный гнет, порождает новые национальные конфликты. Эпоха империализма характеризуется тем, что, с одной стороны, несколько «великих» держав, угнетающих массу зависимых от них государств, ведут между собой борьбу за монополию на эксплуатацию национальных государств. С другой стороны, национальные государства ведут борьбу против невыносимого гнета «великих» держав. Но национальные государства ведут борьбу и между собой за расширение своей национальной территории. Каждое из них в отдельности ведет борьбу против угнетаемых им «своих» национальных меньшинств. Наконец, эпоха империализма характеризуется усилением освободительного движения «колоний» против «великих» держав.

И если капитализм немыслим без национального гнета, то существование социализма немыслимо без освобождения угнетенных наций, без национальной свободы, заявляет Сталин, опыт советской революции подтверждает это положение. Установление советского строя в России и провозглашение права наций на государственное отделение перевернули отношения между трудовыми массами национальностей России, лишили почвы национальный гнет и завоевали русским рабочим доверие их интернациональных братьев не только в России, но и в Европе и Азии.

Понятно, что существование советских республик, хотя бы и самых незначительных по размерам, представляет угрозу, смертельную угрозу империализму. Отсюда постоянное стремление «великих» держав уничтожить эти республики. Сталин подчеркивает: «История борьбы «великих» держав с Советской Россией красноречиво говорит о том, что при данных международных отношениях, в обстановке капиталистического окружения, ни одна советская республика, взятая в отдельности, не может считать себя обеспеченной от экономического и военного разгрома со стороны мирового империализма. Именно поэтому общие интересы обороны советских республик, с одной стороны, восстановление разрушенных войной производительных сил, с другой стороны, и необходимая продовольственная помощь нехлебным советским республикам со стороны хлебных, с третьей стороны, повелительно диктуют государственный союз отдельных советских республик; этот союз — единственный путь спасения от империалистической кабалы и национального гнета.

Федерация советских республик, основанная на общности военного и хозяйственного дела, является той общей формой государственного союза, которая дает возможность: а) обеспечить целость и хозяйственное развитие, как отдельных республик, так и федерации в целом; б) охватить все разнообразие быта, культуры и экономического состояния различных наций и народностей, стоящих на разных ступенях развития, и сообразно с этим применять тот или иной вид федерации; в) наладить мировое сожительство и братское сотрудничество наций и народностей, связавших так или иначе свою судьбу с судьбой федерации».

Сталин разъясняет (он делал это ещё и раньше — в апреле 1918 года), что федерация — это, конечно же, ещё не объединение, но путь к нему. «Федерализм Америки и Швейцарии есть переходная ступень от независимости штатов и кантонов к полному их объединению. В России политическое строительство идет в обратном порядке. Здесь принудительный царистский унитаризм сменяется федерализмом добровольным для того, чтобы с течением времени федерализм уступил место такому же добровольному и братскому объединению трудящихся масс всех наций и племен России» (т. 4, с. 72, 73).

В тезисах к X съезду РКП(б) «Об очередных задачах партии в национальном вопросе» Сталин снова подчеркивает, что федерация может быть прочной, а результаты федерации — действительными лишь в том случае, если она опирается на доверие и добровольное согласие входящих в неё стран. Добровольный характер РСФСР должен быть обязательно сохранен и впредь, ибо только такая федерация может стать переходной формой к тому высшему единству трудящихся всех стран в едином мировом хозяйстве, необходимость которого становится все более и более осязательной.

В этой связи задача РКП состоит в том, чтобы помочь трудовым массам невеликорусских народов: а) развить и укрепить у себя советскую государственность в формах, соответствующих национальному облику этих народов; б) поставить у себя действующие на родном языке суд, администрацию, органы хозяйства, органы власти, составленные из людей местных, знающих быт и психологию местного населения; в) развить у себя прессу, школу, театр, клубное дело и вообще культурно-просветительные учреждения на родном языке.

Учитывая, что около 30 млн. по преимуществу тюркского населения (Туркестан, большая часть Азербайджана, Дагестан, горцы, татары, башкиры, киргизы и другие) не успели пройти капиталистическое развитие, не имеют или почти не имеют своего промышленного пролетариата, задача партии по отношению к трудовым массам этих народов состоит в том, чтобы помочь им ликвидировать пережитки патриархально-феодальных отношений и приобщиться к строительству советского хозяйства на основе трудовых крестьянских советов путем создания среди этих народностей крепких коммунистических организаций, способных использовать опыт русских рабочих и крестьян по советско-хозяйственному строительству и могущих вместе с тем учитывать в своей строительной работе все особенности конкретной экономической обстановки, классового строения, культуры и быта каждой данной народности, без механического пересаживания экономических мероприятий центральной России.

Сталин в этой связи предостерег против двух уклонов. С одной стороны, великорусские коммунисты, работающие на окраинах, нередко преуменьшают значение национальных особенностей в партийной борьбе, либо вовсе не считаются с ними, не учитывают в своей работе особенности классового строения, культуры, быта, исторического прошлого данной народности, вульгаризируя таким образом и искажая политику партии в национальном вопросе. Это обстоятельство, в свою очередь, ведет к уклону от коммунизма в сторону великодержавности, великорусского шовинизма. С другой стороны, коммунисты из местного населения, пережившие тяжелый период национального гнета, нередко преувеличивают значение национальных особенностей, оставляя в тени классовые интересы трудящихся, либо просто смешивают интересы трудящихся данной нации с «общенациональными» интересами той же нации, не умея выделить первые из последних. Это обстоятельство, в свою очередь, ведет к уклону от коммунизма в сторону буржуазно-демократического национализма, принимающего иногда форму панисламизма, пантюркизма (на Востоке).

Съезд РКП(б) решительно осуждает оба уклона, указывая вместе с тем на особую опасность и особый вред первого уклона, уклона в сторону великодержавности.

В своем выступлении на X съезде РКП Сталин указал на ещё одну опасность. В связи с успехами Советской России на военных фронтах, в некоторых областях на окраинах, не имеющих или почти не имеющих промышленного пролетариата, усилилась тяга мещански-националистических элементов в партию ради карьеры. Эти элементы вносят в ещё слабые партийные организации на окраинах дух плохо прикрытого шовинизма и разложения. Съезд предостерегает партию от «расширения» за счет мещански-националистических элементов. Он призывает партию к решительной борьбе со всякими лжекоммунистическими элементами, примазывающимися к партии. Требует усилить работу по укреплению партийных организаций на окраинах путем улучшения их качественного состава; пополнение партии на окраинах должно производиться главным образом за счет пролетариев, бедноты и трудовых крестьян.

В контексте возникновения и решения национального вопроса Сталин выделяет три периода.

Первый период характеризуется появлением национальностей на заре капитализма, причем на Западе зарождаются чисто национальные государства, а на Востоке — многонациональные.

Второй период приурочивается к периоду появления империализма, когда капитализм в поисках рынков сырья и дешевой рабочей силы, а также сбыта своих товаров выходит за пределы национального государства и расширяет свою территорию за счет других государств и наций. В этот период старые национальные государства на Западе — Англия, Франция, Италия — превращаются в государства колониальные, угнетают и эксплуатируют порабощенные ими народы. На востоке Европы в результате империалистической войны и русских революций, а также пробуждения подчиненных наций (чехи, поляки, украинцы) многонациональные государства распадаются, создается ряд новых национальных государств, попавших тем не менее в зависимость и кабалу у так называемых «великих держав».

Третий период — это период советский. Перед нами на территории РСФСР встают национальности, имеющие равные права, равную возможность развития, но сохранившие некоторое исторически унаследованное неравенство. Это фактическое неравенство, разумеется, не может быть изжито немедленно, в один год, но оно должно быть изжито путем оказания хозяйственной, политической и культурной помощи отсталым национальностям.

Лишь советский период пролагает путь к подлинному решению национального вопроса. Именно Федерация советских республик является той искомой формой государственного союза народов и наций, которая обеспечивает решение национального вопроса.

Вместе с тем, что хотя при советском режиме в России нет уже ни господствующих, ни бесправных национальностей, ни метрополии, ни колоний, ни эксплуатируемых, ни эксплуататоров, тем не менее национальный вопрос в России еще существует. Его суть, его решение заключается в том, чтобы уничтожить ту отсталость национальностей, которую мы унаследовали от прошлого, чтобы дать возможность отсталым народам догнать центральную Россию и в государственном, и в культурном, и в хозяйственном отношениях.

Но ясно, отмечает Сталин, что при проведении политики РСФСР обязательно нужно принять во внимание все те особенности экономического состояния, классовой структуры, исторического прошлого, которые мы застали на окраинах.

На съезде Сталин вступил в полемику с Чичериным. По его мнению, Чичерин в своей статье «Против тезисов тов. Сталина» допустил четыре ошибки, или недоразумения. Во-первых, тов. Чичерин склонен отрицать противоречия между империалистическими государствами, переоценивая интернациональные объединения империалистов и упуская из виду, недооценивая тех внутренних противоречий между империалистическими группами и государствами, которые существуют и порождают войну (Франция, Америка, Англия, Япония и прочие). Во-вторых, он переоценивает те противоречия, которые существуют между господствующими великими державами и недавно образовавшимися национальными государствами (Чехословакия, Польша, Финляндия и прочие), которые находятся у великих держав в финансовом и военном подчинении. Третья ошибка тов. Чичерина — он слишком много и критически говорит о национальном самоопределении, которое, действительно, превратилось в пустой лозунг, используемый два года тому назад. Этот лозунг в данный момент разгорающегося освободительного движения в колониях является лозунгом революции. Поскольку советские государства объединяются в федерацию на началах добровольных, постольку право на отделение остается не использованным по воле самих народов, входящих в РСФСР. Поскольку же мы имеем дело с теми колониями, которые находятся в тисках «великих» империалистических держав, постольку лозунг права народов на отделение является революционным, и отказаться от него — значит сыграть на руку империалистам. Четвертое недоразумение — это отсутствие в статье тов. Чичерина практических контрпредложений.

В заключительном слове на X съезде РКП(б) Сталин подчеркнул, что настоятельная задача коммунистов — помочь нерусским нациям, которые в смысле развития своей государственности значительно отстали от центральной России, развить у себя советскую государственность на родном языке. Сталин ответил также на ряд записок делегатов съезда. В одной из них говорилось, что РКП будто бы насаждает белорусскую национальность искусственно. Это неверно, возразил Сталин, потому что существует белорусская национальность, у которой имеется свой язык, ввиду чего поднять культуру белорусского народа можно лишь на его родном языке. Он напомнил: «Такие же речи раздавались лет пять тому назад об Украине, об украинской нации. А недавно ещё говорилось, что украинская республика и украинская нация — выдумка немцев. Между тем ясно, что украинская национальность существует, и развитие её культуры составляет обязанность коммунистов. Нельзя идти против истории (разумеется нынешние националистические правители Украины, обвиняющие Россию в проведении агрессивной политики по отношению к Украине об этих положениях выступления Сталина ничего не знают или, точнее, не хотят знать).

В этом же 1921 году Сталин ещё раз выступил по национальному вопросу. В статье «К постановке национального вопроса» Сталин подчеркнул, что постановка национального вопроса коммунистами принципиально отличается от его постановки приверженцами II и III Интернационалов. Четыре основных момента отличают коммунистическую постановку национального вопроса. Первый момент: слияние национального вопроса как части с общим вопросом об освобождении колоний как целым. II Интернационал интересовался судьбами «цивилизованных» наций и народностей (ирландцы, чехи, поляки, финны, сербы, евреи и некоторые другие национальности Европы). Сотни миллионов азиатских и африканских народов, терпящих национальный гнет в самой грубой и жестокой форме, оставались вне поля зрения «социалистов». Эти «социалисты» и не предполагали, что уничтожение национального гнета в Европе немыслимо без освобождения колониальных народов Азии и Африки от гнета империализма, что первое органически связано со вторым. Коммунисты первые вскрыли связь национального вопроса с вопросом о колониях и положили её в основу своей революционной практики. Тем самым была уничтожена стена между белыми и черными, между культурными и «некультурными» рабами империализма.

Деятели II Интернационала, говоря о праве самоопределения, в лучшем случае толковали его как право на автономию вообще. Шпрингер и Бауэр право на самоопределение превратили в право на культурную автономию, то есть в право иметь свои культурные учреждения при оставлении всей политической (и экономической) власти в руках господствующей национальности; вопрос о государственном отделении исключался. Коммунисты отвергли расплывчатый лозунг самоопределения, заменили его лозунгом права наций на государственное отделение.

Достоинство этого лозунга состоит в том, что он: 1) уничтожает всякое основание для подозрений в захватнических стремлениях трудящихся одной нации в отношении к трудящимся другой нации, стало быть, подготовляет почву для взаимного доверия и добровольного объединения; 2) срывает маску с империалистов, фальшиво болтающих о самоопределении, но старающихся удержать в рамках своего империалистического государства неполноправные народы и колонии; 3) вскрывает органическую связь между национально-колониальным вопросом и вопросом о власти капитала, о низвержении капитализма, о диктатуре пролетариата. В эпоху II Интернационала молчаливо предполагалось, что национальный вопрос решится «естественно», до пролетарской революции, путем ряда реформ в рамках капитализма, что пролетарская революция может быть проведена без кардинального разрешения национального вопроса, и, наоборот, национальный вопрос может быть разрешен без низвержения власти капитала, без и до победы пролетарской революции; 4) вносит в национальный вопрос новый элемент: фактического (а не только правового) уравнивания национальностей как одного из условий установления братского сотрудничества между трудящимися разных национальностей. С этой целью, считает Сталин, необходимо провести в жизнь практические мероприятия по: 1) изучению хозяйственного состояния, быта, культуры отсталых наций и народностей; 2) развитию их культуры; 3) политическому их просвещению; 4) постепенному и безболезненному их приобщению к высшим формам хозяйства; 5) налаживанию хозяйственного сотрудничества между трудящимися отсталых и передовых национальностей.

В статье «Октябрьская революция и национальная политика русских коммунистов», опубликованной также в 1921 году, Сталин подчеркивает: «Мир, аграрный переворот и свобода национальностей — таковы три основных момента, собравшие вокруг Красного знамени русского пролетариата крестьян более чем 20 национальностей». При этом Сталин считает необходимым специально остановиться на третьем моменте национальной политики русских коммунистов, а именно — свободе национальностей, которая, по его мнению, ещё не вполне осознана. Между тем, заявляет Сталин, это важнейший, решающий момент строительства советской государственности. Сталин отмечает, что из 140 млн. населения РСФСР (исключаются Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша) великороссы составляют не более 75 млн., остальные же 65 млн. представляют невеликорусские национальности. Национальности эти населяют, главным образом, окраины. Окраины эти менее развиты (или вовсе не развиты) в промышленном и военном отношении, чем центральная Россия, ввиду чего отстоять своё самостоятельное существование без военно-хозяйственной помощи центральной России они не в силах, так же, как центральная Россия не в состоянии сохранить свою военно-хозяйственную мощь без топливно-сырьевой и продовольственной помощи окраин. Именно эти обстоятельства плюс известные положения национальной программы коммунизма определили характер национальной политики русских коммунистов, подчеркивает Сталин. Существо этой политики: отказ от всех и всяких притязаний и «прав» на области, населенные нерусскими национальностями; признание на деле за этими национальностями права на самостоятельное государственное существование; добровольный военно-хозяйственный союз этих национальностей с центральной Россией, помощь отсталым национальностям в деле их культурного и хозяйственного развития, без чего так называемое «национальное равноправие» превращается в звук пустой; все это на основе полного раскрепощения крестьян и сосредоточения всей власти в руках трудовых элементов окраинных наций.

Русские коммунисты, отмечает Сталин, на деле доказали свою готовность проводить такую национальную политику в жизнь. Они отказались от «права» на Финляндию, вывели войска из северной Персии, отказались от притязаний русских империалистов на известные районы Монголии и Китая, помогли и помогают отсталым национальностям бывшей Российской империи развивать культуру и государственность на родном языке. Сталин подчеркивает, что результаты национальной политики русских коммунистов не ограничиваются пределами РСФСР и связанных с ней советских республик. Коренное улучшение отношений Турции, Персии, Афганистана, Индии и прочих восточных окраин к России представляет из себя факт, против которого не решается теперь спорить даже лорд Керзон.

Обосновывая идею государственного объединения советских социалистических республик в докладе на X Всероссийском съезде Советов 26 декабря 1922 года, Сталин указывает на три группы обстоятельств, определяющих неизбежность этого объединения. Первая группа обстоятельств обусловлена нашим внутренним положением — скудость наших хозяйственных ресурсов, оставшихся в распоряжении республик в результате семилетней войны; сложившееся исторически разделение труда между различными районами и республиками; единство основных средств сообщения, составляющих нерв и фундамент всякого возможного объединения; наконец, скудость наших финансовых средств.

Вторая группа обстоятельств связана с нашим внешним положением. Опасность войны далеко не исключена. Опасность экономической изоляции также существует. После Генуи и Гааги, и после Уркарта экономический бойкот нашей республики хотя и не удался, тем не менее большого наплыва капитала на нужды нашего хозяйства не наблюдается. Кроме того, не прекращаются попытки дипломатического бойкота и так далее.

Третья группа фактов, тоже требующих нашего объединения, связана с классовой природой советской власти, интернационалистской по своей внутренней сущности.

Разумеется, поиски решения национальных проблем были не простым делом. В партии шли споры по поводу будущего устройства Советского государства: каким ему быть — унитарным, либо федеративным. После острых дискуссий возобладал федеративный план, который претворять в жизнь выпало на долю Сталина. 30 декабря 1922 года Сталин представил проект договора о создании Союза Советских Социалистических Республик I съезду Советов СССР. В состав СССР вошли РСФСР, Закавказская федерация (Грузия, Азербайджан, Армения), Украина и Белоруссия (в 1924 году были образованы и вошли в состав СССР Узбекская ССР, Туркменская ССР, Киргизская ССР и Казахская ССР). В своем докладе I съезду Советов Сталин сказал: «В истории советской власти сегодняшний день является переломным. Он кладет вехи между старым, уже пройденным периодом, когда советские республики хотя и действовали вместе, но шли врозь, занятые прежде всего вопросом своего существования, и новым, уже открывшимся периодом, когда отдельному существованию советских республик кладется конец, когда республики объединяются в единое союзное государство для успешной борьбы с хозяйственной разрухой, когда советская власть думает уже не только о существовании, но и о том, чтобы развиться в серьезную международную силу, могущую воздействовать на международную обстановку, могущую изменить её в интересах трудящихся».

Сталин подчеркивал, что в новом советском союзном государстве межнациональные отношения должны базироваться на принципах дружбы, братского сотрудничества и взаимопонимания народов и наций. Он особо указывал на необходимость стимулировать экономический и культурный рост наиболее отсталых наций. Выполнение этой задачи, отмечал он, потребует многих лет, а также помощи центра окраинам, русского пролетариата — крестьянским массам слабых наций.

И после создания СССР Сталин по-прежнему уделяет постоянное внимание совершенствованию национальных отношений в многонациональном Советском государстве. По поручению ЦК РКП(б) Сталин подготовил тезисы к XII съезду партии, — состоявшемуся в 1923 году, — «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве». Сталин подчеркивает, что пролетариат нашел в советском строе ключ к правильному разрешению национального вопроса, он открыл в нем путь организации устойчивого многонационального государства на началах национального равноправия и добровольности. Вместе с тем, чтобы успешно идти по этому пути, надо преодолеть ряд препятствий, оставленных в наследство периодом национального гнета.

Это наследство состоит, во-первых, в пережитках великодержавного шовинизма, являющегося отражением былого привилегированного положения великорусов. Практически они выражаются в кичливо-пренебрежительном и бездушно-бюрократическом отношении русских советских чиновников к нуждам и потребностям национальных республик. Поэтому решительная борьба с пережитками великорусского шовинизма является первой очередной задачей партии.

Во-вторых, хозяйственное и культурное неравенство национальностей Союза Республик. Правовое национальное равенство, добытое Октябрьской революцией, не решает само по себе всего национального вопроса. Преодолеть фактическое неравенство народов можно лишь путем действительной и длительной помощи русского пролетариата отсталым народам Союза в деле их хозяйственного и культурного преуспевания. Поэтому борьба за ликвидацию фактического неравенства национальностей, борьба за поднятие культурного и хозяйственного уровня отсталых народов является второй очередной задачей партии.

Это наследство состоит, наконец, в пережитках национализма в среде целого ряда народов, прошедших тяжкое иго национального гнета и не успевших ещё освободиться от чувства старых национальных обид.

Поскольку пережитки национализма являются своеобразной формой обороны против великорусского шовинизма, решительная борьба с великорусским шовинизмом представляет вернейшее средство для преодоления националистических пережитков. Поскольку же эти пережитки превращаются в местный шовинизм, направленный против слабых национальных групп в отдельных республиках, прямая борьба с ними является обязанностью членов партии. Это — третья очередная задача нашей партии.

Одним из ярких выражений наследства старого, отмечает Сталин, следует считать тот факт, что значительная часть советских чиновников рассматривает Союз Республик не как союз равных государственных единиц, призванный обеспечить свободное развитие национальных республик, а как начало образования так называемого «единого — неделимого». Это антипролетарская и реакционная позиция.

Высшие органы Союза должны быть построены таким образом, чтобы они полностью отражали не только общие нужды и потребности всех национальностей Союза, но и специальные нужды и потребности отдельных национальностей. Поэтому, наряду с существующими центральными органами Союза, которые являются представительством трудящихся масс всего Союза независимо от национальности, должен быть создан специальный орган представительства национальностей на началах равенства.

Кроме того, отмечалось в тезисах, необходимо, чтобы органы национальных республик и областей строились по преимуществу из людей местных, знающих язык, быт, нравы и обычаи соответствующих народов.

Осуждая оба националистических уклона — великорусский шовинизм и местный национализм, — партия подчеркивает, что особую опасность в данный момент по-прежнему представляет уклон к великорусскому шовинизму.

В качестве практических мер съезд поручает ЦК провести:

а) образование марксистских кружков высшего типа из местных партийных работников национальных республик;

б) развитие принципиальной марксистской литературы на родном языке;

в) усиление Университета народов Востока и его отделений на местах;

г) создание при ЦК национальных компартий инструкторских групп из местных работников;

д) развитие массовой партийной литературы на родном языке;

е) усиление партийно-воспитательной работы в республиках;

ж) усиление работы среди молодежи в республиках.

В своем докладе «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве» на XII съезде РКП(б) Сталин отметил, что в процессе капиталистического развития взаимодействуют две, по сути, взаимоисключающие друг друга тенденции. Первая тенденция выражается в колоссальном развитии производительных сил, в интернационализации способов производства и обмена, в хозяйственном сближении народов, в уничтожении национальной замкнутости.

Но поскольку все эти процессы осуществляются в капиталистических формах, не путем сотрудничества народов как равноправных единиц, а в порядке подчинения одних народов другим, постольку нарастала другая тенденция к уничтожению насильственных форм этого объединения, борьба за освобождение угнетенных народов от империалистического господства.

Союз Советских Республик — пример колониальным народам, подчеркивает Сталин.

Однако этому союзу, настойчиво утверждает Сталин, угрожают великорусский и местные проявления шовинизма. Чтобы решить национальный вопрос, преодолеть шовинизм и местные националистические уклоны, нужно прежде всего понять классовую сущность национального вопроса. Классовая сущность национального вопроса заключается — в нашей, советской обстановке — в определении правильных взаимоотношений между пролетариатом бывшей державной нации и крестьянством бывших угнетенных национальностей. Если русскому пролетариату удастся добиться полного понимания и доверия, установить действительный союз не только между пролетариатом и крестьянством русским, но и между пролетариатом русским и крестьянством иных национальностей, то задача будет разрешена, подчеркивает Сталин.

Конкретная форма установления отношений доверия между пролетариатом русским и крестьянством иных национальностей — именно Союз Советских Республик, который мы создали.

Основы Союза — добровольность и правовое (пока не фактическое) равенство членов Союза. Равенство тут выражается в том, что все республики, входящие в состав Союза, в одинаковой степени пользуются благами Союза и одновременно в одинаковой степени отказываются от некоторых своих прав независимости в пользу Союза. Ясно, что у республик уже не будет Наркоминдела и Внешторга и других. Их независимость ограничивается, ибо всякое объединение есть некое ограничение ранее имевшихся прав у тех, которые объединились. Но основные элементы независимости остаются, безусловно, за каждой республикой, ибо каждая республика имеет право одностороннего выхода из состава Союза.

Вместе с тем есть факторы, которые тормозят это объединение. Прежде всего, это великорусский шовинизм, нарастающий в условиях НЭПа. Не случайно, что так называемые сменовеховцы приобрели массу сторонников среди советских чиновников; они похваливают коммунистов-большевиков, как бы говоря: «Вы о большевизме сколько угодно говорите, о ваших интернационалистских тенденциях сколько угодно болтайте, а мы-то знаем, что то, что не удалось устроить Деникину, вы сами устроите, что идею великой России вы, большевики, восстановили или вы ее, во всяком случае, восстановите».

Все это отнюдь не случайность. Подобные идеи проникли даже в партийные учреждения. Некоторые партийные работники проявляют стремление придавить все нерусское, собрать все нити управления вокруг русского начала. При такой политике мы рискуем потерять доверие к русским пролетариям со стороны бывших угнетенных народов, предостерегает Сталин.

Итак, по мнению Сталина, великорусский шовинизм — первый и самый опасный фактор, тормозящий дело объединения народов и республик в единый союз. Второй фактор, тоже препятствующий объединению ранее угнетенных народов вокруг русского пролетариата, — это то фактическое неравенство, которое унаследовано от царизма.

И это, подчеркивает Сталин, более важный вопрос, чем вопрос о языке и школах. Некоторые товарищи думают, что, выпятив на первый план вопрос о школах и языке, можно разрубить узел. Здесь необходимо, чтобы, кроме школы и языка, российский пролетариат принял все меры к тому, чтобы в отставших в культурном отношении республиках были устроены очаги промышленности. Очаги и очажки промышленности с группами местных пролетариев послужат передаточным мостиком от русских пролетариев и крестьян к трудящимся массам этих республик.

Третий фактор, тормозящий объединение республик в один союз, — это национализм в отдельных республиках. НЭП развивает частную торговлю и промышленность. Не только в центре России, но и в отдельных республиках. Вот этот-то самый НЭП и связанный с ним частный капитал питают, взращивают местный национализм. Конечно, шовинизм местный — ответ на шовинизм великорусский; в итоге, антирусский национализм есть оборонительная форма, некоторая уродливая форма обороны против национализма русского, против шовинизма русского. Но беда в том, утверждает Сталин, что в некоторых республиках этот национализм из оборонительного превратился в наступательный. И не только против русских, но и против национальных меньшинств, живущих в этих республиках. Конечно, в сравнении с русским шовинизмом, составляющим в общей системе национального вопроса три четверти целого, шовинизм местный не так важен, но для местной работы, для развития самих национальных республик этот шовинизм имеет первостепенное значение.

Сталин высказался также за то, чтобы Кавказские республики, вошедшие в СССР, объединились в Закавказскую Федерацию, оставались в её составе. Он критикует тех грузинских коммунистов, которые выступают против этой федерации, настаивая на прямом вхождении Грузии в СССР. Сталин считает, что грузинские коммунисты в данном случае стремятся добиться привилегированного положения по отношению к Армении и Азербайджану ввиду более удобного географического положения Грузии (порт Батуми, Тифлис — крупнейший железнодорожный узел) по сравнению с ними.

Какие же средства предлагает Сталин для борьбы против великорусского шовинизма, фактического неравенства республик и местного национализма?

Первое средство: принять меры к тому, чтобы советская власть в республиках стала понятной и родной, чтобы советская власть была у нас не только русской, но и межнациональной.

Второе средство: во всех комиссариатах в Союзе Республик должны быть представлены все основные национальности, с тем чтобы нужды и потребности отдельных республик более полно и более точно изучались и удовлетворялись.

В-третьих, необходимо также в составе союзного ЦИКа учредить две палаты, из которых одна избиралась бы на союзном съезде Советов независимо от национальностей, а вторая — республиками и областями (республики поровну и национальные области тоже поровну), а утверждалась бы тем же съездом Союза Республик. Тогда мы имели бы в составе наших верховных учреждений отражения не только классовых интересов всех без исключения пролетарских групп, но и запросов чисто национальных, подчеркивал Сталин.

В заключительном слове на съезде Сталин вступил в полемику с Бухариным и Раковским, которые, по его мнению, преувеличили значение национального вопроса и из-за этого просмотрели вопрос социальный — вопрос о власти рабочего класса.

Так, Бухарин, в частности, говорил: «…мы в качестве бывшей великодержавной нации должны идти наперерез националистическим стремлениям и поставить себя в неравное положение в смысле ещё больших уступок национальным течениям. Только при такой политике… когда мы себя искусственно поставим в положение, более низкое по сравнению с другими… мы сможем купить себе настоящее доверие прежде угнетенных наций».

Отвечая Бухарину (и Раковскому), Сталин сказал: «Не надо забывать, что право на самоопределение подчинено праву рабочего класса на укрепление своей власти». Ленин, разбирая письмо Маркса по национальному вопросу, указывал: «По сравнению с «рабочим вопросом» подчиненное значение национального вопроса не подлежит сомнению для Маркса».

Бухарин и Раковский предлагают исключить из нашей программы пункт, говорящий о вреде местного национализма. Надо-де бороться с русским шовинизмом. Я же считаю, продолжает Сталин, что необходимо отметить двустороннюю задачу коммунистов русских (я имею в виду борьбу с великорусским шовинизмом) и коммунистов нерусских (я имею в виду их борьбу с шовинизмом антиармянским, антитатарским, антирусским). Борьба, ещё раз подчеркивает Сталин, должна идти на два фронта: «Пролетариат должен требовать свободы политического отделения колоний и наций, угнетаемых «его» нацией. В противном случае интернационализм пролетариата останется пустым и словесным; ни доверие, ни классовая солидарность между рабочими угнетенной и угнетающей наций не возможны». С другой стороны, социалисты угнетенных наций должны в особенности отстаивать и проводить в жизнь полное и безусловное, в том числе организационное, единство рабочих угнетенной нации с рабочими угнетающей нации. Без этого невозможно отстоять самостоятельную политику пролетариата и его классовую солидарность с пролетариатом других стран при всех и всяческих проделках, изменах и мошенничествах буржуазии, ибо буржуазия угнетенных наций постоянно превращает лозунги национального освобождения в обман рабочих».

На XII съезде РКП(б) Сталин отверг также тезис оппозиции о том, что руководство партии будто бы отдает приказы, а коммунисты, трудящиеся выполняют эти приказы. Это неверно. Сталин назвал семь «приводных ремней», соединяющих партию и трудящихся; это — профсоюзы, кооперация, союзы молодежи, делегатские собрания работниц, школы, печать, армия. Примечательно, что сегодняшние клеветники используют сталинскую идею о «приводных ремнях» как доказательство того, что Сталин якобы делил общество на две части: одна — активная, творческая, представленная руководством партии, вторая — все остальное общество — пассивное большинство, получающее через «приводные ремни» «мудрые» решения верхов, а точнее — вождя. «Аргументация» лжецов, как очевидно, глупая; «приводные ремни» — и есть массы трудящихся, активных и инициативных.

Продолжая углубленно изучать проблемы национальных отношений, их практическое развитие в СССР, Сталин констатирует, что в национальных республиках складываются две тенденции, два уклона: правый и «левый». О них он пишет в статье «О правых и «левых» в национальных республиках и областях».

Грехи правых состоят в том, что они не представляют противоядия против националистических веяний, развивающихся и усиливающихся в связи с НЭПом. Национализм — основное идейное препятствие на пути выращивания марксистских кадров на окраинах и в республиках, настойчиво подчеркивает Сталин.

История нашей партии говорит о том, что партия большевиков росла и крепла, борясь с меньшивизмом, ибо меньшивизм есть проводник буржуазной идеологии в нашу партию и без преодоления меньшевизма она не могла встать на ноги.

То же самое сегодня нужно сказать о национализме. Наши организации в республиках могут стать марксистскими кадрами, если устоят против националистических веяний (которые усиливаются потому, что растет НЭП, растет буржуазия, есть пережитки великорусского шовинизма, которые толкают вперед местный национализм, существует влияние заграничных государств, поддерживающих национализм). Вывод Сталина: правые слабы в борьбе против национализма.

«Левые» грешат не меньше, а то и больше. «Левым» не хватает гибкости для того, чтобы привлекать в наши государственные органы сколько-нибудь лояльные национальные элементы, идя им на уступки. Эту гибкость можно создать только в том случае, если коммунисты будут считаться со всей сложностью и специфичностью в областях и республиках, если они не будут заниматься простым пересаживанием тех образцов, которые создаются в центральных районах, если не будут отмахиваться от националистически настроенных элементов населения, если научатся вовлекать эти элементы в общую государственную работу. И если правые грозят тем, что они своей податливостью к национализму могут затруднить рост коммунистических кадров на окраинах, то «левые» грозят тем, что они в увлечении своим скоропалительным и упрощенным «коммунизмом» могут оторвать нашу партию от крестьянства и широких слоев местного населения.

В этой связи Сталин заостряет внимание на необходимости «выращивания и укрепления марксистских кадров в национальных республиках и областях». «Этот вопрос, — отмечает Сталин, — я хочу раскрыть по аналогии с развитием нашей партии (я беру её русскую часть как основную). Основной задачей в первый период в развитии нашей партии являлось создание марксистских кадров. Они выковывались в борьбе с меньшевизмом. Задача партии в тот период — я беру период с основания партии до момента изгнания из ее рядов ликвидаторов как наиболее законченных выразителей меньшевизма — состояла в том, чтобы привлечь на сторону большевиков наиболее живые, честные, выдающиеся элементы рабочего класса, создать кадры, авангард.

На следующей стадии, когда эти кадры вылились в основное ядро партии — только после этого перед партией встала задача овладения миллионными массами, задача ее превращения в действительно массовую рабочую партию. В этот период ядру нашей партии пришлось бороться не столько с меньшевизмом, сколько с «левыми», с «отзовистами» всякого рода, пытавшимися революционной фразой заменить серьезное изучение особенностей новых условий момента после 1905 года.

Приблизительно такова картина борьбы на два фронта, с правыми и «левыми», картина развития нашей партии в её русской части», — заявляет Сталин. Он подчеркивает, что В. И. Ленин в работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» убедительно показал, что приблизительно такие же ступени проходят коммунистические партии и на Западе.

То же нужно сказать и о развитии нашей коморганизации и на окраинах. Но теперь, при советской власти, когда партия стоит у власти, мы должны вести борьбу на оба фронта одновременно, заявляет Сталин.

В апреле 1924 года Сталин прочитал в Свердловском университете ряд важных лекций, посвященных анализу ленинского этапа в развитии марксизма — «Об основах ленинизма». В этих лекциях он вновь возвращается и к национальному вопросу, говорит и о его истории, и о его современных проблемах.

Национальный вопрос в эпоху II Интернационала замыкался обычно тесным кругом вопросов, касающихся главным образом «культурных» национальностей, отмечает Сталин.

Ленинизм вскрыл это вопиющее несоответствие, разрушил стену между «культурными» и «некультурными» рабами империализма, связал национальный вопрос с вопросом о колониях. Таким образом, национальный вопрос был превращен из вопроса частного и внутригосударственного в вопрос общий и международный, в мировой вопрос об освобождении угнетенных народов зависимых стран и колоний от ига империализма.

Лидеры II Интернационала право на самоопределение превратили в право на культурную автономию, то есть в право угнетенных наций иметь свои культурные учреждения, оставляя политическую власть в руках буржуазии господствующей нации. Ленинизм расширил понятие самоопределения, истолковав его как право угнетенных народов на полное отделение, как право наций на самостоятельное государственное существование.

И если раньше, продолжает Сталин, вопрос об угнетенных нациях рассматривался как вопрос чисто правовой, то ленинизм низвел национальный вопрос с высот широковещательных деклараций на землю, заявив, что декларация о «равенстве наций», не подкрепляемая со стороны пролетарских партий прямой поддержкой освободительной борьбы угнетенных народов, является пустой и фальшивой декларацией.

Раньше национальный вопрос рассматривался реформистами как отдельный самостоятельный вопрос вне связи с общим вопросом о свержении империализма, о пролетарской революции, молчаливо предполагалось, что победа пролетариата в Европе возможна без союза с освободительным движением в колониях. Ленинизм доказал, что национальный вопрос может быть разрешен лишь в связи и на почве пролетарских революций, что путь победоносной революции на Западе проходит через революционный союз с освободительным движением колоний. Это не значит, конечно, что пролетариат должен поддерживать всякое национальное движение. Вопрос о правах наций не изолированный, а часть общего вопроса о пролетарской революции.

Так, К. Маркс в 40-х гг. XIX века стоял за национальное движение поляков и венгров, но против национального движения чехов и южных славян. Почему? Потому, что чехи и южные славяне являлись тогда форпостами русского абсолютизма, а поляки, в частности, боролись против абсолютизма. «Отдельные требования демократии, — цитирует Сталин В. И. Ленина, — в том числе самоопределение, не абсолют, а частичка общедемократического (ныне: общесоциалистического) мирового движения. Возможно, что в отдельных конкретных случаях частичка противоречит общему, тогда надо отвергнуть её».

То же самое, заявляет Сталин, можно сказать о революционном характере национальных движений вообще. Несомненная революционность национальных движений столь же относительна и своеобразна, сколь относительна и своеобразна возможная реакционность некоторых отдельных национальных движений. Борьба афганского эмира за независимость Афганистана является объективно революционной борьбой, несмотря на монархический образ взглядов эмира, ибо она ослабляет, подтачивает империализм. Борьба же таких «отчаянных» демократов и «социалистов», как, скажем, Керенский и Церетели, Ренодель и Шейдеман, Чернов и Дан, Гендерсон и Клайнс, во время империалистической войны была реакционной, несмотря на их пролетарское происхождение и на то, что все они были за «социализм».

Национальное движение угнетенных стран нужно расценивать не с точки зрения формальной демократии, а с точки зрения фактических результатов в общем балансе борьбы против империализма.

Итак, подчеркивает Сталин, при решении национального вопроса ленинизм исходит из следующих положений:

а) мир разделен на два лагеря: на лагерь горстки наций, эксплуатирующих громадное большинство населения земного шара, и лагерь угнетенных и эксплуатируемых народов колоний и зависимых стран, составляющих это большинство;

б) колонии и зависимые страны, эксплуатируемые финансовым капиталом, составляют серьезный резерв и источник сил империализма;

в) революционная борьба угнетенных народов против империализма является единственным путем их освобождения;

г) интересы пролетарского движения в развитых странах и национально-освободительного движения в колониях требуют соединения этих двух видов революционных движений в общий фронт;

д) образование общего фронта невозможно без прямой поддержки со стороны пролетариата угнетающих наций освободительного движения угнетенных народов против «отечественного» империализма, ибо «не может быть свободен народ, угнетающий другие народы» (Маркс);

е) поддержка эта означает защиту, проведение в жизнь лозунга о праве наций на отделение, на самостоятельное государственное существование;

ж) без проведения этого лозунга невозможно наладить сотрудничество наций в едином мировом хозяйстве, составляющем материальную базу победы социализма;

з) объединение это может быть лишь добровольным, возникшим на основе взаимного доверия народов.

Разумеется, заявляет Сталин, в этой связи встает вопрос о воспитании трудовых масс в духе интернационализма. Это воспитание должно различаться в условиях наций угнетающих и наций угнетаемых. Сталин снова цитирует В. И. Ленина: «Путь к одной цели, к полному равноправию, теснейшему сближению и дальнейшему слиянию всех наций идет… различными конкретными дорогами… Если социалист большой угнетающей… нации, исповедуя вообще слияние наций, забудет хоть на минуту о том, что «его» Николай II, «его» Вильгельм, Георг, Пуанкаре и прочие тоже за слияние с мелкими нациями (путем аннексий)… то подобный социалист окажется смешным доктринером в теории, пособником империализма на практике».

Центр тяжести интернационалистского воспитания рабочих в угнетающих странах неминуемо должен состоять в отстаивании ими свободы отделения угнетенных стран. Без этого нет интернационализма. Мы вправе и обязаны третировать всякого социалиста угнетающей нации, который не ведет такой пропаганды, как империалиста и как негодяя. Это безусловное требование… И напротив: социалист маленькой нации центр тяжести своей агитации должен находить в формуле: «Добровольное соединение наций». Он может, не нарушая своих обязанностей как интернационалиста, быть и за политическую независимость своей нации, и за её включение в соседнее государство, но во всех случаях он должен бороться против мелконациональной узости, замкнутости, обособленности, за учет целого и всеобщего, за подчинение интересов частного интересам общего. Иного пути к интернационализму и слиянию наций от данного положения нет и быть не может.

При этом Сталин, исходя из ленинских идей, настойчиво, последовательно, твердо обосновывает и проводит в жизнь положение о том, что решение национальных проблем в Советской стране связано с подъемом экономики: промышленности и сельского хозяйства в национальных республиках, с развитием кооперации, образования и культуры, с подготовкой кадров советских работников в национальных республиках.

В частности, в своем выступлении на собрании студентов Коммунистического университета трудящихся Востока 18 мая 1925 года «О политических задачах Университета народов Востока» Сталин подчеркивает: «Задачи, стоящие перед работниками Советских Республик Востока, заключаются в следующем:

1) создать промышленные очаги как базу для сплочения крестьян вокруг рабочего класса;

2) поднять сельское хозяйство и прежде всего орошение;

3) поднять и двинуть вперед дело кооперирования широких масс крестьян и кустарей;

4) приблизить советы к массам, сделать их национальными по составу и насадить тем самым национально-советскую государственность, близкую массам;

5) развить национальную культуру».

Но что такое национальная культура? Как совместить её с пролетарской? Сталин разъясняет суть поставленного им самим вопроса: до войны Ленин говорил, что лозунг национальной культуры есть реакционный лозунг буржуазии, что культур у нас две — буржуазная и социалистическая. В наше советское время мы строим пролетарскую культуру. Но пролетарская культура, социалистическая по своему содержанию, принимает различные формы выражения у различных народов. Пролетарская по своему содержанию, национальная по форме — такова та общечеловеческая культура, к которой идет социализм. Пролетарская культура не отменяет национальной культуры, но дает ей содержание. И наоборот: национальная культура не отменяет пролетарской культуры, а дает ей форму. Лозунг национальной культуры был лозунгом буржуазным, пока у власти стояла буржуазия, этот лозунг стал лозунгом пролетарским, когда у власти встал пролетариат и консолидация наций стала протекать под эгидой советской власти.

Социалистическая революция дает многим народам новую жизнь и новое развитие, заявляет Сталин.

Что касается процесса ассимиляции, то этот процесс, безусловно, возможен, но идет и другой процесс — усиления и развития целого ряда национальностей, подчеркивает Сталин. Некоторые товарищи, продолжает он, критикуют партию за уступки крестьянству, как центра, так и окраин (краткосрочная аренда, допущение наемного труда). Это-де отступление. Да, но это такие элементы отступления, которые допускаются при сохранении громадного перевеса сил на стороне советской власти, заявляет Сталин. Твердая валюта, развивающаяся промышленность, транспорт, кредитная система — это все резервы в руках пролетариата, на основе которых некоторые элементы отступления на одном участке фронта могут лишь облегчить подготовку наступления по всему фронту.

Сталин вновь предупреждает о том, что советские работники на Советском Востоке должны бороться против двух уклонов: первый состоит в попытке механически пересадить образцы хозяйственного строительства, вполне понятные и применимые в центре Советского Союза, но совершенно не идущие к условиям развития на так называемых окраинах. К тому же эти товарищи не учитывают, что сами советские республики Востока не однородны. Одно дело, например, Грузия и Армения, другое — Киргизия и третье — Чечня и Кабарда. Второй уклон состоит, наоборот, в преувеличении местных особенностей, в приспособлении социалистических задач к задачам узкого и ограниченного национализма. В этой связи Сталин особо призывает коммунистов колониальных и зависимых стран Востока внимательно изучать и учитывать специфику развития этих стран.

Во-первых, важно иметь в виду, что эти страны живут и развиваются под гнетом империализма.

Во-вторых, наличие двойного гнета — гнета «своей» буржуазии и гнета «чужой», империалистической, буржуазии — углубляет в этих странах революционный кризис.

В-третьих, в ряде этих стран капитализм растет быстрыми темпами, например, в Индии, порождая класс местных пролетариев.

В-четвертых, с ростом революционного движения национальная буржуазия этих стран раскалывается на две части: революционную (мелкая буржуазия) и соглашательскую (крупная буржуазия).

В-пятых, наряду с империалистическим блоком в этих странах складывается блок рабочих и революционной мелкой буржуазии, блок антиимпериалистический.

В-шестых, в таких странах вопрос о гегемонии пролетариата и освобождении народных масс из-под влияния соглашательской национальной буржуазии принимает все более важный характер.

В-седьмых, это обстоятельство значительно облегчает дело смычки национально-освободительного движения таких стран с пролетарским движением передовых стран Запада.

Отсюда три вывода:

1. Добиться освобождения колониальных и зависимых стран от империализма невозможно без победоносной революции.

2. Двигаться вперед и завоевать полную независимость капиталистически развитых колоний невозможно без изоляции соглашательской национальной буржуазии, без освобождения мелкобуржуазных революционных масс из-под влияния этой буржуазии, без проведения гегемонии пролетариата, без создания коммунистической партии.

3. Добиться победы в этих странах невозможно без реальной смычки между освободительным движением в этих странах и пролетарским движением передовых стран Запада.

В 1926 году Сталин решительно выступил против ошибок руководителей Коммунистической партии Украины в проведении в республике национально-государственной политики. В письме «Товарищу Кагановичу и другим членам ЦК КП(б)У» Сталин отмечал: «Товарищ Шумский допускает две серьезные ошибки. Во-первых, он смешивает украинизацию нашего партийного и советского аппарата с украинизацией пролетариата. Можно и нужно украинизировать аппарат, обслуживающий население, но нельзя украинизировать сверху пролетариат. Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский. Это была бы своеобразная форма национального гнета.

Во-вторых, правильно подчеркивая положительный характер движения на Украине за украинскую культуру, товарищ Шумский не видит, что это движение местами может принять характер борьбы за отчужденность украинской культуры и украинской общественности от культуры и общественности общесоветской. Так, коммунист Хвылевой требует «немедленной дерусификации пролетариата» на Украине, призывает, чтобы «от русской литературы, от её стиля украинская поэзия» убегала «как можно скорее» и так далее. И это называется интернационализмом!»

В1930 году на XVI съезде ВКП(б) Сталин вновь весьма остро выступил по национальному вопросу, резко критикуя и великорусский шовинизм, и местный национализм. Прежде всего — великорусский шовинизм. Это главная опасность в партии в области национального вопроса, подчеркивает Сталин. Отвергая великорусский шовинизм, Сталин указывает, что Ленин никогда не говорил, что национальные различия должны исчезнуть, а национальные языки — слиться в один общий язык в пределах одного государства, тем более ещё до победы социализма во всемирном масштабе. Ленин говорил нечто прямо противоположное, а именно — что национальные и государственные различия между народами и странами будут держаться ещё очень и очень долго даже после осуществления диктатуры пролетариата во всемирном масштабе.

Наши уклонисты, заявляет Сталин, ратуя за один общий язык в пределах одного государства, в пределах СССР, по сути, восстанавливают привилегии великорусского языка. В СССР мы установили единство экономических и политических интересов народов СССР. Но национальные различия, язык, культура, быт остаются. Уничтожить республики, свести дело к одному языку — значит лишить народы СССР возможности получить образование на родном языке, лишить их возможности иметь школу, суд, администрацию, общественные организации на родном языке, лишить их возможности приобщиться к социалистическому строительству.

Ленин никогда не говорил, что лозунг национальной культуры в условиях диктатуры пролетариата является реакционным. Наоборот, он всегда стоял за то, чтобы помочь народам СССР развить свою национальную культуру. Расцветая, национальные по форме и социалистические по содержанию, культуры, в условиях диктатуры пролетариата в перспективе, в достаточно отдаленной перспективе сливаются в одну общую, социалистическую и по форме, и по содержанию культуру. И это произойдет тогда, когда пролетариат победит во всем мире и социализм войдет в быт. Такова марксова, такова ленинская диалектика, подчеркивает Сталин.

На XVII съезде ВКП(б) (26 января 1934 года) Сталин, говоря об уклонах к национализму, характеризует их как приспособление интернационалистской политики рабочего класса к националистической политике буржуазии. Этот акцент в критике национализма Сталин все более усиливает. У обоих уклонов общий источник, подчеркивает он; а именно — отход от ленинского интернационализма. Если хотите держать под огнем оба уклона, надо бить по тому, который в данный момент больше отходит от интернационализма, — все равно, идет ли речь об уклоне к местному национализму или об уклоне к великорусскому. Главную опасность представляет тот уклон, против которого перестали бороться, и которому дали таким образом разрастись до государственной опасности, подчеркивает Сталин.

Всей своей жизнью и борьбой Сталин доказал, что он никогда не был ни шовинистом, ни националистом. И никогда не был антисемитом, в чем его также клеветнически обвиняют. «Национальный и расовый шовинизм есть пережиток человеконенавистнических нравов… Антисемитизм как крайняя форма расового шовинизма является наиболее опасным пережитком… антисемитизм выгоден эксплуататорам, как громоотвод, выводящий капитализм из-под удара трудящихся. Антисемитизм опасен для трудящихся, как ложная тропинка, сбивающая их с правильного пути… Поэтому коммунисты как последовательные интернационалисты не могут не быть непримиримыми и заклятыми врагами антисемитизма».

«В СССР строжайше преследуется законом антисемитизм как явление, глубоко враждебное советскому строю», — писал Сталин в статье «Об антисемитизме» 31 января 1931 года (т. 13), отвечая на вопрос еврейского телеграфного агентства.

Жорес Медведев, который отнюдь не относится к «поклонникам» Сталина, без тени сомнения заявляет: «Ни антисемитом, ни тем более юдофобом Сталин не был… нет ни одного высказывания — ни в официальных его выступлениях, ни в архивных документах, которое можно было бы процитировать как антисемитское». Конечно, Сталин критиковал В. М. Молотова за уступки сионизму. Но ведь каждый грамотный человек знает, что противостояние сионизму — это не антисемитизм.

Сталин на протяжении всей своей жизни всегда с уважением писал и говорил о русском народе, о русском рабочем классе. После Октябрьской революции не раз отмечал он, что «весь мир признает… что центр революционного движения переместился из Западной Европы в Россию… революционные рабочие всех стран единодушно рукоплещут советскому рабочему классу, и прежде всего — русскому рабочему классу, авангарду советских рабочих — как признанному своему вождю».

Сталин решительно отверг нигилистическое отношение к русской истории, к русской национальной культуре, характерное, в частности, для Троцкого и других его приверженцев. Так, Л. Троцкий писал: «Тот сложный и упорядоченный образ жизни, который вырос из феодализма в Европе, готическое кружево феодализма не выросло на нашей Земле. У нас не было жизненных сил для этого… Тысячи лет мы прозябали в наших избах, забивая их щели мхом…На Западе в ремесленных гильдиях, муниципалитетах, университетах, на праздниках и в спорах вырабатывались бесценные навыки самоуправления. Там росла человеческая личность — конечно, буржуазная личность, но тем не менее личность, а не раб, которого может пинать каждый стражник. Под наблюдением полиции не могла вырасти истинно городская культура». Троцкий характеризует как абсолютно «отсталую» также русскую общественную мысль XIX века: «… она до сих пор даже не начала сливаться с развитием общей человеческой мысли» — и так далее.

Сталин последовательно боролся против любых форм преклонения перед Западом, против любых форм принижения России: «У нас все ещё не хватает достоинства, патриотизма, понимания той роли, которую играет Россия».

В 1930 году Сталин написал острое письмо Д. Бедному («товарищу Демьяну Бедному»): «В чем существо Ваших ошибок? Оно состоит в том, что критика недостатков жизни и быта СССР, критика обязательная и нужная… стала перерастать в Ваших произведениях в клевету на СССР, на его прошлое, на его настоящее. Вы… стали возглашать на весь мир, что Россия в прошлом представляла сосуд мерзости и запустения, что нынешняя Россия представляет сплошную «Перерву», что «лень» и стремление «сидеть на печке» является чуть ли не национальной чертой русских вообще, а значит — и русских рабочих, которые, проделав Октябрьскую революцию, конечно, не перестали быть русскими. И это называется у Вас большевистской критикой! Это не критика, а клевета на наш народ, развенчание СССР, развенчание пролетариата СССР, развенчание русского пролетариата».

Сталин считает, что художественная литература может и должна оперировать понятиями классового порядка или даже понятиями «советское», «антисоветское», «революционное», «антиреволюционное» и так далее, но всё зависит от того, как это делается. В частности, о романе «Бег» Булгакова Сталин говорит, что он представляет собой, конечно же, антисоветское явление; он есть проявление попытки вызвать жалость, если не симпатию, к некоторым слоям антисоветской эмиграции — стало быть, налицо попытка оправдать или полуоправдать белогвардейское дело… Это не значит, что «Бег» и подобные произведения следует запретить. Дело не в запрете, а в том, чтобы шаг за шагом выживать со сцены старую и новую непролетарскую макулатуру в порядке соревнования, путем создания настоящих, интересных художественных пьес советского характера. Только в соревновании можно добиться сформирования и кристаллизации нашей пролетарской художественной литературы.

Что касается пьесы «Дни Турбиных», то основное впечатление, остающееся у зрителя, благоприятное для большевиков: «…если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав свое дело окончательно проигранным, — значит, большевики непобедимы…»

«Конечно, — отмечает Сталин, — автор ни в какой мере «не повинен» в этой демонстрации. Но какое нам до этого дело?…Что касается понятий «правые» — «левые», то это понятия — внутрипартийные, к художественной литературе и театру их применять не правильно» (Ответ Билль-Белоцерковскому).

Сталин настойчиво призывал советских писателей осмыслить величайшую в истории революцию и подняться на высоту русского пролетариата — передового пролетариата мира.

В то же время по инициативе Сталина были созданы новые учебники, в которых советская история выступала преемницей истории Руси — России. Преемницей не только классовой борьбы за освобождение трудящихся, за социальную справедливость, но и борьбы выдающихся исторических деятелей России, таких, например, как Александр Невский, Дмитрий Донской, Иван Грозный и Петр Великий, за независимость и национальное достоинство России.

При Сталине было создано немало художественных произведений, романов и пьес, кинофильмов и произведений живописи, прославляющих Россию. Конечно, это — проявления шовинизма, говорят хулители Сталина, а я скажу, что это — свидетельство патриотизма вождя, его горячей любви к России, к русскому народу.

В 1945 году Сталин, подводя итоги Великой Отечественной войны, подчеркнул особый вклад в общую победу русского народа, который является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящей в состав Советского Союза. «Русский народ — руководящая сила Советского Союза среди всех народов нашей страны. У русского народа — ясный ум, стойкий характер и терпение».

В 1947 году Сталин, обращаясь к советской интеллигенции, снова призвал её прекратить неоправданное преклонение перед заграничной культурой. «Хватит считать себя несовершеннолетними, не стопроцентными, вечными учениками. Почему мы хуже? В чем дело? Вы делаете великое дело. Надо бороться с духом самоуничижения».

В любом случае это ложь, когда утверждают, что Сталин, говоря о равноправии наций, о чувстве гордости за советскую культуру, по сути якобы проводил унитарную национальную политику, то есть явно великорусскую политику, политику русификации, унижавшую и оскорблявшую другие народы. Напротив, Сталин всегда выступал за развитие наций, национальных культур. Вот что он говорил в 1929 году на встрече с украинскими литераторами: «Развитие национальных культур в эпоху диктатуры пролетариата, максимальное развитие, покровительство национальным культурам… мы этим культурам покровительствуем, для того чтобы они, исчерпав вовсе себя, создали почву для развития языка во всем мире, не русского, а международного языка… люди, марксисты, мыслящие слишком просто, упрощающие сложнейшие вопросы национального развития, люди, которые некоторые толкования не понимают, а в этих толкованиях все дело… не могут переварить того, что мы хотим подготовить элементы международной социалистической культуры, точно так же не понимают, как мы хотим прийти к уничтожению классов путем усиления классовой борьбы, или как мы хотим прийти к отмиранию государства путем небывалого расширения функций этого государства, или как мы хотим добиться объединения народов разных стран путем их разъединения, путем освобождения их от какого-либо гнета, путем предоставления им права на образование национального государства… Кто не понимает этой жизненной постановки вопроса, тот не понимает, что мы проводим политику максимального развития национальной культуры с тем, чтобы она исчерпала себя до конца и чтобы затем была создана база для организации международной социалистической культуры не только по содержанию, но и по форме».

Но сейчас наш лозунг: «Объединить национальную культуру на базе общего социалистического содержания путем усиления национальных культур». Сталин твердо выступал против любых проявлений шовинизма и национализма. «Пока дружба существует, народы нашей страны будут свободны и непобедимы, никто не страшен нам — ни внутренние, ни внешние враги, пока эта дружба живет и здравствует». И слова Сталина отнюдь не расходились с делами. Вспомним: к октябрю 1917 года ни один из нерусских народов царской России не имел своей государственности. Не было светских учебных заведений — ни средних, ни высших — на национальных языках.

После Октябрьской революции и особенно после образования СССР повсеместно стали создаваться национальные школы, издавались газеты, развивалось искусство. Тысячи и тысячи учителей из центральных районов страны переехали в самые отдаленные районы, чтобы учить и воспитывать детей. В результате огромной интернационалистской работы свыше 50 народов впервые получили свою письменность. Советская власть открыла в республиках педагогические вузы для подготовки кадров на родном языке, создала университеты и республиканские академии наук. На окраинах бывшей царской империи создавались индустриальные центры, формировались рабочий класс, новая интеллигенция. Развивался и процесс консолидации наций и народов СССР. Так что Сталин был абсолютно прав, когда в докладе о создании Союза Советских Социалистических Республик на I съезде Советов СССР сказал: «В истории советской власти сегодняшний день является переломным».[14]

Два года спустя в своей речи-клятве на похоронах Ленина Сталин назвал союз трудящихся национальностей нашей страны важнейшей, наряду с диктатурой пролетариата, основой Республики Советов: «Русские и украинцы, башкиры и белорусы, грузины и азербайджанцы, армяне и дагестанцы, татары и киргизы, узбеки и туркмены — все они одинаково заинтересованы в укреплении диктатуры пролетариата.

Но не только диктатура пролетариата избавляет эти народы от цепей и угнетения, но и эти народы избавляют нашу Республику Советов от козней и происков врагов рабочего класса своей беззаветной преданностью Республике Советов, своей готовностью жертвовать за нее. Вот почему товарищ Ленин неустанно говорил нам о необходимости добровольного союза народов нашей страны, о необходимости братского их сотрудничества в рамках союза республик.

Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам укреплять и расширять союз республик. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы выполним с честью и эту твою заповедь» (т. 6, с.49).

Сталин выполнил свою клятву.

Национальные лидеры-интернационалисты хорошо знали цену Советскому Союзу, национальной и социальной политике СССР. Президент Туркменистана С. Ниязов говорил в 1998 году: «Мы сохранили те социальные и интернационалистские ценности, то человеколюбие, которые пропагандировались в СССР. Советские социальные институты — детские сады, школы, больницы — не имели аналогов в мире. Мы это осознавали и осознаем. Мы высоко ценим гуманитарное наследие, оставшееся от прежней системы: всеобщую образованность, приобщение к русской культуре, мировой цивилизации… Было много бюрократизма, но в целом социальная система была задумана справедливо. И мы не отрешились от нее, мы ее сохранили, но повернули к национальным, нравственным началам… Это в России развалили все доброе старое» (НГ — Содружество. 1998 год, № 11).

Луи Фишер, проживший в СССР 14 лет и посетивший нашу страну ещё раз в 1938 году, писал о своих впечатлениях: «Достоинство — вот вообще преобладающее впечатление в тех областях, где проживают национальные меньшинства. Победа Советов была вехой в истории угнетенных народностей старой России. Она позволила им впервые выступить как национальная общность, каждая со своей индивидуальностью, собственной культурой, правительством. Они получили возможность существовать в качестве молодых наций, и их благодарность безгранична. В их рядах режим нашел многих преданных сторонников; но и большевики, со своей стороны, активно пошли навстречу этим нацменьшинствам в удовлетворении их пожеланий. Тем самым они создали твердый оплот против любого проявления национализма. В сущности, СССР — настоящий интернационал. Повсюду в Советском Союзе наблюдателю бросается в глаза безграничная гордость за успехи страны. Причем гражданин многонационального Советского Союза рассматривает триумф молодой страны не иначе как результат своей общественной и экономической системы. Всеобщий энтузиазм сейчас сильнее и шире, чем когда-либо за 14 лет моей жизни в Советском Союзе» (см. «Люди и политика», 1940 год).

Честные буржуазные критики Сталина и Советского Союза также признают, что СССР был государством, показавшим пример того, как надо решать национальный вопрос в многонациональной стране (так считает советолог Э. Карр). Современный французский философ, лидер постмодернизма Ж. Деррида утверждает, что СССР был тем местом, где человек мог вернуться к самому себе. Лидеры фабианского социализма супруги Вебб утверждали, что СССР, советский коммунизм — это явление новой цивилизации. Выдающийся английский философ и историк А. Тойнби назвал советский федерализм почти идеальным образцом для всего будущего мира.