"Портал перед пропастью" - читать интересную книгу автора (Бриз Илья)

Глава 7

– В курсе?

– Уже распекаю паразита, – голос Кононова-старшего даже по телефону был строг.

– Хуже другое – мои женщины слишком многое поняли и теперь желают войти в команду, – чуть-чуть виновато сообщил Сахно.

– Ты все еще считаешь обеих своими?

Александру Юрьевичу не надо было сейчас видеть Геннадия, чтобы понять какое выражение у того сейчас на лице. Наверняка ведь лыбится во всю рожу.

– Слушай, родственничек новоявленный, я на тебя с удовольствием погляжу, когда твоя Галка вырастет, – злорадно парировал Сахно.

– Считай, что уел, – согласился Кононов после небольшой паузы, – ладно, мы с Виктором и Колей в общем-то не против. Успели уже обсудить. Это только ты у нас неизвестно где болтаешься.

– Отвозили младших к деду. Сам понимаешь, не при них же говорить. Скоро появимся, – он почему-то не сомневался в том, какое решение примут его друзья. Впрочем, мнением самого младшего из них никто не поинтересовался. Ответ был известен заранее.

Разорвав связь Александр повернулся к жене и дочери:

– Поехали.

В отделе женщины настороженно оглядывались, но ничего особенного обнаружить не смогли. Обычные компьютеры. Здесь ведутся какие-то работы, связанные с интернетом?

– Ну, кто первый?

Вера решительно шагнула к отцу. Он, приобняв ее и развернув к себе спиной, прижал к своей груди, что-то сделал с часами и чуть подтолкнул вперед. Девушка сделала шаг и неожиданно оказалась в совершенно другом помещении. Невысокий потолок и удивительно свежий воздух, как на берегу моря. Прямо перед девушкой в каком-то метре стоял ее Гришка и протягивал руку.

– Привет! Давай двигай ко мне. Пока фокус портала занят следящая система не позволит перемещение сюда следующего гостя.

Она только успела его поцеловать, как на том же самом месте появились ее родители.

– Вы все здесь просто ненормальные! – возмущение Натальи невозможно было описать. – Это же революция в медицине. Девяносто девять процентов всех полостных операций можно делать через пробой без вскрытия! Подать любое лекарство прямо к больному органу. Коронарное шунтирование за десять минут без единого разреза. Инсульты будут лечиться проще насморка. Это открытие требуется немедленно обнародовать.

– Увы, тетя Наташа, но это невозможно, – высказался первым Григорий. Он как-то неожиданно стал робеть перед давно знакомой женой шефа, оказавшейся неожиданно тещей. Понятно, что они с Веркой еще не расписаны, но ведь теперь это только вопрос времени?

– Категорически запрещается, – подтвердил Гольдштейн как автор открытия.

– Никак не в ближайшее время, – согласился Кононов-старший.

– Наталья, у тебя же дети, – попробовал намекнуть Николай.

– Но, почему? – никак не хотела понимать Сахно.

Единственная, кто молчал, так это Вера, прижавшаяся к своему Гришке.

Александр Юрьевич загасил в пепельнице сигарету и сам попробовал объяснить ситуацию жене:

– Наташа, я с тобой полностью согласен. Идиотизм форменный! Сделано великое открытие. Человечеству в прямом смысле открыта дорога к звездам. Технический уровень революционного изобретения доведен до необходимого для массового применения. Обо всех видах транспорта, включая даже банальные лифты, можно было бы просто забыть. Перспективы применения открытия в медицине – фантастические. В строительстве – ничуть не меньше. Добыча и переработка полезных ископаемых становиться очень простым делом. Кардинально меняются в лучшую сторону способы механообработки. Но к чему приведет обнародование открытия? К немедленному жесточайшему экономическому кризису. Цены на нефть – кровь нынешней экономики планеты – упадут ниже себестоимости. Миллиарды людей останутся без работы. Рассыпятся государства как независимые структуры. Границы-то останутся только на картах. Жуткий шок для всей цивилизации Земли. Неизбежный результат – третья мировая война. Стоит только открыть секрет, и человечество будет неминуемо уничтожено. Не надо забывать, что это на сегодня самое мощное оружие на планете. Нынешнее общество при существующем строе в большинстве стран просто не готово правильно воспользоваться возможностями открытия для собственной пользы. Оно, увы, воспримет его в первую очередь именно как оружие. Идеальное оружие нападения, но никак не защиты. Соответственно, любое правительство, испугавшись, что то же самое сделает противник, немедленно развяжет войну всеми возможными средствами, включая атомные бомбы и ракеты с ядерными боеголовками.

Сахно замолчал. Все сидели немного пришибленные. Так откровенно существующее положение еще никто не описывал. Теперь понятно было, что сохранение тайны требуется не только, чтобы сохранить собственные жизни. На зеленом сукне игрового стола лежала судьба всего человечества.

– Пап, а какой тогда должен быть строй, чтобы можно было рассекретить? – спросила Вера.

– На первом этапе, без сомнения, должна быть диктатура, – ответил Александр Юрьевич без малейшей задержки.

– Собираешься стать первым в мире диктатором всей Земли? – с то ли с иронией, то ли с сомнением отреагировала жена. Вот как-то не могла она представить своего Сашку в этой роли.

– Я?! – удивился Сахно. – Да никогда в жизни! Это же пахота круглые сутки. Я до такой степени никак не трудоголик. Никакой личной жизни не будет. А у меня молодая и красивая жена. Я же просто обязан достаточно много времени отводить на общение с ней. А еще дети. Старшая, вон, – Александр Юрьевич, сводя столь кощунственные подозрения Натальи в шутку, повернулся к дочери, – из дома к какому-то совершенно безответственному мальчишке сбежать собралась, – Вера немедленно демонстративно еще сильнее прижалась к Григорию.

– Нет, мы, как когда-то сказал один известный революционер, – Александр усмехнулся, – пойдем другим путем.

– Каким? – требовательно спросила Наталья. Хорошо зная мужа, на попытку свести все в шутку она не повелась.

– Пусть политикой занимаются профессионалы, которых мы выбрали.

– Ты, Саша, выбрал, ты, – перебил Сахно Николай Штолев, – но твой выбор нас устраивает.

– Хорошо, – согласился Александр Юрьевич, – руководством державы будут заниматься выбранные мной генералы, а мы все вместе немного поможем им, находясь, так сказать, в тени.

– Анонимная хунта Красных полковников? – догадалась Наталья Львовна. – А не много ли на себя берете?

– Ты, Наташа, теперь, считай, тоже в форме, – вступился за друга Штолев, – а с другой стороны, – он сделал небольшую паузу, – не посчитай за гордыню, но если не мы, то кто? Можешь назвать достойные кандидатуры, в чьи руки можно прямо сейчас передать открытие?

Вот ответа на этот вопрос у Натальи Львовны почему-то не нашлось.

– Только не нашей нынешней власти, – она неосознанно передернулась и бросила взгляд на дочь, прижавшуюся к обнимающему ее рукой Григорию, – мне, как совсем недавно выяснилось, в недалеком будущем внуки светят. Я бы хотела не только понянчить их, но еще и в люди вывести.

– А мы, – смело отреагировал Гришка, переглянувшись с Верой, – мы пока никуда не торопимся. Впрочем, если вы, Наталья Львовна, так хотите внуков, то мы, конечно, можем поспособствовать, но вот возиться с ними будете сами. Нам еще учиться и учиться. А тут еще непыльная работенка серых кардиналов при человечестве подвалила…

Смех, наконец-то снимающий напряжение разговора, захватил всех.

Ужинать решили в ресторане, выкупленном фирмой Сахно еще пару месяцев назад. Метрдотель встретил их у входа и проводил в небольшой уютный отдельный зал.

– У нас сегодня день итальянской кухни. Начинать знакомство с ней стоит с легкой закуски. Подойдет сырокопченая пармская ветчина с дыней и физалисом, дорадо "по-лигурийски", салат "Цезарь". Рекомендуем попробовать знаменитый тосканский суп, медальоны из телятины в соусе из сыра горгонзола и рукколы или отведать говядину "по-пьемонтски". Ну и, конечно же, пасты. В этой части меню у нас имеется четырнадцать видов различных паст на любой вкус: конкильони, тортелони, тальятелле, спагетти. В особом разделе – лазанья и ризотто.

– Чего-нибудь попроще и побыстрей, – отразил атаку Александр Юрьевич, – и шампанского, – добавил он, бросив взгляд на дочь, что-то шепчущую лыбящемуся Гришке. Помолвку – или как это теперь у нынешней молодежи называется? – не мешало бы все-таки отметить.

На столе как по мановению волшебной палочки появились холодные закуски. Сырное ассорти (гуада, чечел, дор блю, виноград и грецкие орехи), рулетики из ветчины и баклажанов, салаты "Греческий" (сыр фетаки, масло оливковое, паприка, свежие огурцы и помидоры черри), "Цезарь" (листья романно, сыр пармезан, куриные грудки, помидоры, соус цезарь и вареное яйцо), "Раковая шейка" (латук, раковые шейки, стебли сельдерея, сыр пармезан, помидоры черри, соус Джанини) и традиционный "Оливье с курицей"

(морковь, зеленый горошек, майонез, яйца, курица, соленые огурцы, картофель).

Неизвестно откуда взявшаяся, в жестяном ведерке со льдом в центре стола стояла большая бутылка "Кристалл Луи Родерер".

Разливать шампанское взялся Штолев, отметивший про себя, что надо будет проследить за работниками ресторана, чтобы потом лишнее не болтали. Впрочем, персонал здесь был подобран достаточно тщательно. Пробка хлопнула в потолок, Верка довольно взвизгнула, Наталья улыбнулась. Сахно несколько не разделял радость своих жены и дочери – рановато на его взгляд дочь влюбилась – но не запрещать же? Запретный плод от этого становится только еще слаще.

Горько в их маленькой компании не кричали, пожеланий молодым не делали. Разговор за столом вообще съехал куда-то совершенно не туда. Сначала с шуточками, пару раз вогнав Веру в краску, но все-таки оставаясь вполне в рамках приличий, обсудили, что детей им с Гришкой заводить пока рано.

– Сейчас вообще тенденция пошла рожать после тридцати. Научились у запада, – с заметным неодобрением высказалась Лена. Геннадий заехал за женой по пути из отдела, сделав приличный крюк. Теперь, когда его родители жили в соседней квартире, всегда можно было оставить шустрого Кольку и тихую Галю на деда с бабкой.

– Нормально, – не согласился Гольдштейн, – сначала погулять от души, потом уже дети.

– И что в этом хорошего? В результате и рожают-то значительно меньше.

– Как во всем цивилизованном мире.

– Угу, это только непьющие мусульмане размножаются как кролики, – авторитетно заявил Гришка, – впрочем, количество негров в Африке почему-то тоже резко увеличивается, несмотря на СПИД.

– В Индии и Китае население также отнюдь не уменьшается. Строго наоборот – растет. Впрочем, как в той же Франции или Штатах. У последних, правда, за счет иммиграции. Белые женщины рожать помногу отказываются категорически.

– Население нашей страны ежегодно уменьшается почти на миллион человек.[26] Смертность значительно превышает рождаемость, – как-то отстраненно констатировал Кононов-старший, потягивая шампанское, – пьет народ до хрена и больше.

– Да уж, шестнадцать литров чистого спирта на душу в год, включая стариков и детей. Практически чекушка водки ежедневно на каждого, – Сахно, хотя и сам был большим любителем выпить в хорошей компании, но помногу пил исключительно редко. Даже пиво употреблял ограниченно – почти всегда ведь за рулем.

– Думаешь, целенаправленная политика властей? – вот кто действительно пил очень мало, так это Штолев. Когда? Столько работы, а тут еще это открытие. Да и вообще, зачем ежедневно надираться?

– Вполне возможно. Выполняют заказ запада по спаиванию населения. Причем довольно давно, еще с советских времен. Я однажды, – Сахно усмехнулся, – нарвался на эволюцию, если можно так выразиться, государственных стандартов на этиловый спирт. Если в семьдесят втором году он относился к сильнодействующим наркотикам, вызывающим сначала возбуждение, а затем паралич нервной системы, то через десять лет в ГОСТе осталось только упоминание о наркотике, без указания действия. А еще через год и это упоминание изъяли. Теперь просто легковоспламеняющаяся, бесцветная жидкость с характерным запахом.[27]

– Ну, пили-то в России всегда много, еще со времен царя-батюшки.

– Но не в таких же количествах! Заметь, что несмотря на безудержный рост цен, именно цена на водку растет медленнее всего.

– Переломить ситуацию нынешняя власть не только не хочет, но и не может. А, следовательно, – Геннадий бросил взгляд на жену. Она единственная в компании не была в курсе относительно открытия и деятельности Красных полковников. С другой стороны, может, так лучше? Меньше знаешь – крепче спишь, – следовательно, Саша, те мысли и действия абсолютно правильны.

– Верным курсом идем, товарищи! – спародировал Штолев одного из партийных деятелей прошлого века.

Хорошо посидели в тот вечер. Ведь у всех, кроме Елены, была уверенность, что им удастся переломить ситуацию.

Уже когда были вызваны машины с фирмы, чтобы разъехаться по домам, Вера твердо, но негромко, так чтобы слышали только родители, заявила:

– Я сегодня ночую у Гриши, – а потом вдруг сникла, потупив глаза.

В ответ на вопросительный взгляд жены Сахно только пожал плечами.

– Может быть, лучше Григорий у нас? – мягко спросила Наталья. – Или тебе обязательно надо шокировать утром его родителей?

– А можно? – девушка нерешительно подняла взгляд на мать, не отпуская руку парня.

– Минус только один, – усмехнулся Александр Юрьевич, – утром побежит вместе с нами на зарядку.

Торжественное принятие в команду отложили на неделю, необходимую для ознакомления женщин с "Орланами", пусть не основательного, но вполне достаточного для короткой прогулке по Луне.

– Какой из тебя, Верка, Красный полковник, если ты не поклялась и на Луне не побывала? – легко подтрунивал Григорий над девушкой.

– Вор! – со смехом отвечала она. – Стащил кусок реголита из-под носа у американцев. Они до сих пор не могут прийти к каким-либо вразумительным выводам.

– Их проблемы. Я здесь ни при чем. Одна красивая девчонка тот камешек захотела. Разве можно отказывать красивым девушкам в таких мелочах? – его рука все это время блуждала по Веркиной груди.

– Отстань! – на словах потребовала она. А вот на самом деле девушка сама прижималась к этой ласковой ладони. – Тебе опять мало?

– Мне тебя всегда мало! – довольно заявил Гришка, не отрываясь от своего такого увлекательного занятия.

– Тогда давай в твой бункер перепрыгнем. Там и диван нормальный, совсем не скрипит, и душ отличный. Но только потом еще раз подробно объяснишь мне заправку системы жизнеобеспечения кислородом и поглотителями углекислоты. А потом надо еще в тир успеть. Тренировки по стрельбе ведь никто не отменял.

– Думаешь, я спорить буду? – он, не отрывая ладони от ее такой приятной на ощупь упругой грудки, развернул Веру спиной к себе и, щелкнув мизинцем занятой правой руки по предохранителю и маленькому сенсору на браслете внушительных наручных часов на левом запястье, сделал шаг вперед.

На тренировку они все-таки немного опоздали…

Североамериканское командование противоракетной обороны – сокращенно НОРАД – было создано сразу же после запуска Советским Союзом первого спутника в 1957 году. НОРАД – центральный элемент новой системы противоракетной обороны, которая начала создаваться еще в двадцатом веке при президенте Буше сразу после выхода США в одностороннем порядке из Договора по ПРО от 72-го года.

Когда над пультами сразу трех операторов зажглись ярко-красные огоньки, старшему дежурному по смене полковнику Эдгару Стаффорду несколько поплохело. Мало того, что вчера перебрал, ругаясь с дурой-женой, так еще и на работе всякая чушь творится. На экране его собственного пульта все было в полном порядке. Компьютерная система утверждала, что все действия автоматических оборонных систем происходят строго в соответствии с ранее разработанными планами.

– Что у тебя, Гровур? – спросил первого зажегшего сигнал оператора полковник, поправив микрофон гарнитуры.

– Прошла команда запуска двух Минитмен-3 на авиабазе Минот (Северная Дакота), сэр.

– Кто отдал приказ?

– Судя по кодам – президент, сэр.

– Время пуска?

– Плюс сорок восемь, виноват, сорок четыре секунды, сэр.

– Цель?

– Столица русских Москва и их Санкт-Петербург, сэр.

– Отмени запуск! – без персонального уведомления его, полковника Стаффорда как старшего смены, запуск баллистических ракет шахтного базирования был строжайше запрещен всеми инструкциями.

– Выполняю, сэр, – ответил Гровур, но полковник уже переключился на другого оператора.

Люси Статизенд, симпатичная брюнетка, с которой у Эдгара была небольшая интрижка в прошлом году, доложила об уже состоявшемся пуске трех Трайдентов II (D5) с АПЛ USS Nebraska (SSBN-739). И тоже на Россию.

– Немедленно команду на подрыв боеголовок! – хотя сам Стаффорд находился сейчас в стальном бункере, построенном на глубине в семьсот метров внутри гранитного массива, надежд уцелеть в ядерной войне у него не было. Потенциал русских ракет "Булава" на их новых атомных подлодках типа "Борей" он отлично знал. – Тип боевых блоков?

– W88/Марк-5, сэр.

Еще того хуже! Восемь боеголовок по четыреста семьдесят килотонн на каждой ракете подводного базирования.

– Взрывай к… – русский мат полковника разнесся на все помещение. На другом языке его чувства выразить было невозможно.

Третий оператор сразу доложил о произведенных им действиях по запрету взлета самолетов с ракетами типа воздух-поверхность, оснащенных ядерным оружием.

– Молодец, Боб, – похвалил Стаффорд, не прекращая ругаться на языке вероятного противника, который знали почти все операторы.

– Сэр, команда отмены пуска не проходит, – панический крик Гровура был слышен и без гарнитуры, – двадцать секунд до запуска!

Полковник сорвал со своей шеи аварийный ключ, вставил его в специальное гнездо, откинув предохранительную крышку, повернул и набрал на клавиатуре код прекращения всех начатых операций по запуску баллистических ракет. Эта же аварийная команда разрешала операторам подрывать все уже запущенные ракеты на любом участке траектории.

– Они все-таки успели, – довольно резюмировал Сахно, не отрывая взгляда от экрана своего компьютера.

– Да, вариант, когда хоть одна боеголовка долетела бы до своей цели и не взорвалась, нас устроил бы меньше, – согласился Штолев, – а так они пока еще не подозревают, что определенная часть их ядерного потенциала уже никогда не сможет причинить нашей стране хоть какой-нибудь реальный ущерб.

– А может, вообще весь плутоний и уран повыдергивать из их боеголовок? – предложил Гришка.

– Нет, рано, – отказался Гольдштейн, – так они пока задумаются только о ненадежности автоматических оборонных систем. Подозрения американцев о неисправности самих ядерных зарядов нам пока не требуются. И потом, тех запасов оружейного плутония, что складированы в кратере Джордано Бруно на Луне, нам уже выше крыши.

– Все равно придется потом большую часть изымать, – Кононов-старший как раз сейчас просматривал график уничтожения ядерного оружия.

– Сначала отключить детонаторы. Иначе не успеем до поднятия тревоги. Обговаривали же порядок действий, – пробурчал Виктор, – испугаются же раньше времени. Нам еще китайцев, французов, англичан и индийцев с пакистанцами разоружать.

– Ты, Витя, забыл про свой горячо любимый Израиль, – подпустил обязательную шпильку Гришка.

– Так у них маловат запас, – парировал Гольдштейн, – двухсот зарядов не наберется. Вот у наших генералов атомные игрушки отобрать – это будет та еще работенка…

– А потом еще химическим и бактериологическим оружием заниматься, – уныло протянул все тот же Григорий, – на год пахоты, не меньше.

– Не ной. Тем более, что с нашей техникой мы должны справится максимум за неделю-две. Ты можешь предложить лучший вариант отодвинуть человечество от пропасти? – совершенно спокойно отреагировал Сахно.

– А сейчас?

– Не-а. Ничего не чувствую. Разве что, – Григорий прислушался к собственным ощущениям, – что-то типа как к батарее эту ногу близко поднес – слабое тепло.

– Вера, отодвинь лампу, – скомандовала Наталья, – вот еще один способ лечебных процедур – греть больное место через пробой. Впрочем, в данном случае ничего не требуется. Следы давнего перелома при правильной фиксации конечности. Долго на костылях бегал?

– Недели полторы во втором классе. Я уже и забыл то падение с забора.

Свои физиологические эксперименты Сахно начала традиционно с белых мышек. На информационный прокол они вообще никак не реагировали, если только не осматривать изнутри глаза. Очень удобны для введения лекарств и взятия проб оказались микропорталы. Для проведения полостных операций потребовалась барокамера, чтобы уравновесить давление в сосудах. Причем в барокамере располагалась сама Наташа с аппаратурой, а подопытное животное могло находиться где угодно, усыпленное и надежно зафиксированное. Затем Григорию пришлось воровать в Германии программное обеспечение от последней модели компьютерного томографа и приспосабливать его для использования с информационным пробоем. Технологию исследования взяли оттуда же. Только картинку синтезировал не компьютер. Видеокамера с очень высоким разрешением снимала изображение прямо с окна аппаратуры информационного пробоя.

Убедившись, что своими действиями она может нанести вред только намеренно, чего Наталья делать совершенно не собиралась, Сахно затребовала добровольца для продолжения своих экспериментов уже на человеке. Вызвался все тот же Гришка, так как ассистировать Наталье Львовне должна была его Вера. Надо ведь идти навстречу собственной теще. И вот уже второй час женщины разглядывали внутренности парня с разных ракурсов.

– Миокард. Работает ровно. Вот к этим точкам, – Наталья указала концом шариковой авторучки на экране монитора, – можно было бы при необходимости подключить кардиостимулятор. Смотри, как открываются и, главное, плотно закрываются лепестки клапана. Самый надежный насос в мире. Но иногда и он отказывает. В этом случае единственная надежда – пересадка. А ведь при помощи порталов можно на время операции объединить кровеносные системы донора и оперируемого. И не потребуется никакой дорогостоящей системы искусственного кровообращения.

– Чудеса! – отреагировала на ее слова дочь.

– Легкие. Относительно чистые, так как не курит. Вот я тебя, Вера, позову, когда отца буду профилактически осматривать. Увидишь, до чего эта гадкая привычка доводит.

– Тетя Наташа, вы же сами курите, – удивился Гришка.

– А я уже троих родила, – усмехнулась Сахно, – мне можно. И еще, парень. Я привыкла, что свои меня на "ты" называют.

– Как скажете… Как скажешь, тетя Наташа.

– Можешь просто по имени, без тети.

– А я? – тут же вскинулась Вера.

– Доча, ну мы же не в Америке живем с их дурными нравами. Мне, во всяком случае, будет неприятно.

– Извини, мама.

– На порядок информативнее компьютерной томографии, – резюмировала Наталья еще через полчаса, – и, как я понимаю, во столько же раз дешевле. Оперативность диагностики вообще ни с чем не сравнима. Ладно, пациент, – она немного устало улыбнулась, – можете покинуть операционный стол. Вы, как это ни странно, абсолютно здоровы.

Гришка, валявшийся все это время на диване и периодически отвлекающий своими шуточками обеих женщин от работы, сел, ухмыльнулся и спросил:

– Мне компенсация за героическое изображение подопытного кролика положена?

– В обязательном порядке, – обворожительно улыбнулась Вера, – разве что не сейчас, а несколько позже.

– Идите уж, любовнички, – отпустила обоих Наталья, – на ужин только не опаздывайте.

– У русских то же самое – из самых мощных боеголовок оружейный плутоний и уран изъяты. Заряды меньше двухсот килотонн практически не тронуты. У китайцев вообще выбрали все подчистую.

– То есть при желании мы можем наказать их за слишком экспансивную экономическую политику? – немедленно спросил президент.

– Нет. В этом случае за Китай вступится Россия, – ответила госсекретарь.

В Овальном кабинете повисла тишина.

– Вы уверены, что это все делают люди? Или все-таки инопланетяне действуют? – не выдержал первым президент.

– По выводам аналитиков – это, несомненно, человеческая психология, – лицо директора ФБР выглядело так, как будто он только что сожрал пару килограммов лимонов.

– У моих специалистов такая же точка зрения, – подтвердил директор ЦРУ.

– Все-таки русские? – спросил вице-президент.

– Нет. Во всяком случае, никак не государственный проект. Уж это-то мы бы знали. Скорее евреи. У Израиля по моим данным все боеголовки исправны.

– Тогда надо немедленно прекратить им всякую экономическую помощь, – предложил президент.

– Нельзя. Мало того, что Израиль слишком интегрирован в нашу экономику, так ведь и ответить эти Красные полковники могут. Сбои работы реакторов на наших АЭС – их диверсия. Это уже доказано, – пара глотков виски никак не улучшили настроение директора ФБР.

– Мы что, вообще ничего не можем сделать? – как-то удрученно спросил вице-президент.

– Хуже другое. Они роются в наших архивах как у себя дома. Вытаскивают самые неприятные факты из нашей истории и выкладывают их в интернете. Уже доказали, что наш голодомор в двадцатых и тридцатых годах прошлого века был страшнее, чем в Советском Союзе. Причем, при явном попустительстве нашей администрации тех лет. На самое святое покусились – на Рузвельта. Боюсь, что наши священные принципы демократии и свободной конкуренции будут окончательно дискредитированы в ближайшее время, – совсем уж уныло протянул советник по национальной безопасности.

– Остается немедленно ударить по всем вероятным точкам местонахождения этих Красных полковников, – не выдержал адмирал – председатель объединенного комитета начальников штабов. Ястреб, он и есть ястреб.

– Увы, но мы их, эти точки, не знаем. Один яйцеголовый из моих аналитиков считает, что Красные полковники сидят на обратной стороне Луны. По показаниям спектрометров НАСА отмечено незначительное увеличение плотности свободных газов на поверхности нашего естественного спутника. Но даже если бы знали, а вдруг они захотят адекватно ответить? Физически устранить нас? У меня дурное ощущение, что они даже сейчас нас слушают, – совсем уж пессимистично заявил директор ЦРУ.

– Вумный как вутка, – расхохотался Гришка, просмотрев запись совещания в Белом доме, – только не крякает. Может действительно пристукнуть?

– И подтвердить их подозрения, что мы можем практически все? Ни в коем случае. А вот попробовать направить их мысли в сторону Луны, по-моему, стоит, – хмыкнул Сахно.

– Как, дядя Саша? И зачем?

– Пусть думают, что мы им недоступны, – ответил Александр Юрьевич сначала на второй вопрос, – чем больше тумана напустим, тем лучше. А как? Да просто не давать им летать к Луне. Беспилотные аппараты выводить из строя первым попавшимся способом. Если же захотят отправить туда людей… Да мы их всевозможными сбоями наземной техники еще до пуска замучаем. Или сразу после выхода на орбиту Земли вырубим двигатель. Вернуться назад смогут, а выше орбиты – ни-ни. Ломать – не строить. Сорвать полет так, чтобы экипаж не пострадал, достаточно просто. С этим мы справимся. Это не химическое оружие в жерла вулканов скидывать. Там, ненароком, и самим отравиться можно. Ты бы, Григорий, лучше подумал, как еще американцам идеологически навредить. Понимаешь, когда здесь у нас начнется, требуется чтобы у них побольше внутренних проблем появилось. Чтобы им не до внешней политики было.

– Да все то же, что и сейчас. В первую очередь – экономика. Сбои на АЭС, вырубание компьютерных сетей на бирже, диверсии на высокотехнологичном производстве. Я, когда на интеловской Фаб-22 в Аризоне порезвился, они почти неделю стояли, необходимую для технологического цикла высокую чистоту в цехах восстанавливали. А Фаб-17 в Гудзоне до сих пор не пашет. Гребаный мелкософт все никак со своими серверами разобраться не может. Я им вирусы прямо в ядро системы запустил, – гордо заявил парень.

– За что ты так Майкрософт не любишь? – удивился Сахно.

– А его все программеры ненавидят. Почему? Наверно из зависти. Знаешь, дядь Саша, какой у нас первый тост?

– Ну?

– Что б он сдох!

– Кто?

– Билли. Кто же еще?

– Какой Билли? – не понял Александр Юрьевич.

– Гейтс, – удивленно ответил Гришка. Он считал, что основателя самой большой софтовской фирмы мира знают все.

– Ах, этот. Владелец заводов, газет, пароходов? Тебе-то, Григорий, чего ему завидовать? Денег не хватает?

– Я богаче. У меня Вера есть! – расплылся улыбкой во все лицо парень.

– Я, конечно, понимаю, что всем нам без исключения хочется побродить по матушке-Земле. И, как это ни странно, никому препятствовать в этом удовольствии не собираюсь. Но, – Сахно поднял вверх указательный палец правой руки, – требую неукоснительного соблюдения правил безопасности.

– Каких? – тут же всунулся Кононов-младший.

– Для начала – не перебивать старших, – усмехнулся Александр Юрьевич. Гришка немедленно заткнулся.

– Первое, – спокойно продолжил Сахно, – выход через пробой из бункера только с оружием. Далее, всегда, подчеркиваю, всегда оставлять запись в сервере базы, куда и зачем отправляетесь, включая ориентировочное время прибытия и контрольное время возвращения, после чего система безопасности автоматически поднимет тревогу. Даже если у кого-то не будет в этот момент одета "блю-туз"-гарнитура, то через браслет часов он получит слабенький электрический разряд в руку. Совершенно не больно, – ответил Александр Юрьевич на вопросительный взгляд дочери, – чуть-чуть неприятно, не более того. При получении сигнала тревоги необходимо немедленно, но при этом стараясь не привлекать внимания окружающих, вернуться в свой бункер, ознакомиться с причиной тревоги и подумав, предпринимать необходимые действия по устранению причин тревоги.

– Давно я не слышал, Саша, такой канцелярской речи, – высказался Геннадий.

– Вот уж от кого не ожидал, так это от тебя, Гена. Попробуй представить, что кого-то из нас захватит какая-нибудь спецслужба?

– С нашими-то возможностями? Отобьем немедленно.

– Только учти, пожалуйста, что всех свидетелей придется элементарно мочить, – отреагировал Штолев, – всех без исключения, женщин и детей в том числе.

– Николай, ты это серьезно? – взгляд Наташи был очень удивленным.

– Не до шуток, Наталья Львовна, – хотя они давно были на "ты", сейчас начальник СБ намеренно назвал ее по имени-отчеству, – стоит только один раз засветиться на записях многочисленных систем видеонаблюдения – понатыкано их сейчас во всем мире очень много – как подозреваемым к причастности к Красным полковникам, и нам уже ничего не поможет. Вычислят и возьмут всех.

– Мы сейчас самые главные фигуранты в международном розыске. Причем то, что очень неравнодушно относимся к России, уже должны были вычислить. Цены на нефть на тридцать процентов взлетели после наших акций со скважинами в Саудовской Аравии.

– Зато терроризма стало меньше! – не утерпел Гришка.

– А иначе какой смысл вообще все это было затевать? – согласился Сахно. – Кстати, единственный член нашей команды, которому запрещено пользоваться порталами в одиночку – это Вера. И не криви рожу, – отреагировал он на взгляд дочери, – несовершеннолетняя еще! Если о моих нервах не думаешь, то хоть о матери побеспокойся.

Почему-то не нашлось никого, кто захотел бы возразить Александру Юрьевичу.

– Вот со своим Гришкой и шастай по планете, – использовал Сахно одно из любимых слов Кононова-младшего, – только о пистолетах не забывайте. И об осторожности, – настаивать на коллективных экскурсиях Александр не собирался. Слишком разносторонние интересы были у членов их совсем недавно сформировавшейся и буквально пару недель назад чуть-чуть увеличившейся команды.

– Я тут немного озаботился документами, – взял слово Штолев, – как сами прекрасно понимаете, возможности тут у нас довольно приличные. Вон в том сейфе, – Николай махнул рукой в сторону большого железного ящика, вертикально стоявшего на полу, – по несколько комплектов документов на каждого из нас.

– Так вот для чего ты всех фотографировал и брал отпечатки пальцев, – догадалась Вера.

– Просьба посещать Европу со штатовскими паспортами, – продолжил говорить Штолев, не обратив внимания на слова девушки, – и, наоборот – в Америку с паспортами Евросоюза. Все документы "чистые" и занесены во все компьютерные базы. Впрочем, это совершенно не значит, что надо их светить при первом удобном случае. После каждой проверки, буде такое случится, обязательно сообщать мне. Подчищу, где надо, или вообще заменю бумажки. Теперь все понятно?

– Лучший сок манго продается в Израиле. Впрочем, здесь тоже неплохой, – Гришка присосался к очередной банке.

Вера лениво потянулась на деревянном лежаке, никак не отреагировав на его слова. Июньское солнце на узенькой полоске пляжа жарило немилосердно. Зато окунуться в Средиземное море и поплавать наперегонки, хорошо прогревшись, было просто замечательно. Но вот все равно, зря они сюда прыгнули через портал. Народу здесь, на Лазурном берегу у самого Монте-Карло, слишком много. Надо было сразу махнуть на Мертвое море. Там они еще не были.

– Снимем номер в отеле или домой вернемся? – спросила девушка.

– А как тебе самой хочется?

– Честно говоря, немного совесть грызет. Я тут загораю, а Женька с Левкой под Питером сидят. У деда на даче в маленьком бассейне возятся.

– Успела по младшим братишкам соскучиться?

– Я, когда сама маленькая была, с ними как в куклы играла. Забавные такие оба были. Это потом, когда чуть подросли, Женька относительно тихий остался, а Левушка еще тот задира. Им в школе учиться, а я теперь, когда, – Вера покрутила головой, проверяя, не подслушивает их кто-нибудь, – ну, ты понимаешь, совершенно не представляю, в какой институт поступать.

– А раньше куда собиралась?

– В медицинский, как мама.

– Она у тебя красивая, – совершенно невпопад сказал Гришка.

– А чего это ты на мою маму вдруг стал заглядываться?

– Ну, я же должен представлять, как будет выглядеть моя жена через два десятка лет, – отшутился парень.

– Слушай, ты что, и за ней подглядывал? – закралось подозрение в голову девушки. То, что ее парень раньше вовсю подсматривал за ней самой, она теперь, зная возможности пробоя, нисколько не сомневалась.

– Зачем? – удивился Кононов. – Я же тебя люблю.

– Повтори!

Теперь уже Гришка покрутил головой вокруг и, совершенно не стесняясь других отдыхающих, припал к ее губам.

– Дурак! – оттолкнула его девушка, сначала ответив на горячий поцелуй. – Смотрят же!

– Пусть смотрят и завидуют! Только у меня одного здесь такая красавица есть, – расцвел он во все свое веснушчатое лицо.

– Может, домой? – теперь уже улыбалась она. – Ну, в твой… – слово "бункер" вслух Вера произносить не решилась.

– В наш. Давай! – с заметным энтузиазмом согласился Григорий, зная, что эвакуационный браслет девушки настроен на его персональную подземную берлогу. Под землей? А воздух там чистейший, с побережья Антарктиды. И комната отдыха уютная получилась, с широким и совершенно не скрипучим диваном. Несомненный плюс для него и Верки. Клаустрофобией никто из них не страдает.

Они быстро собрались, подхватив свои вещи, и направились в пляжные раздевалки с душем, якобы чтобы смыть соль. Сумочка у девушки, если приглядеться, была слишком тяжелой для таких небольших размеров. Впрочем, его мужская барсетка, судя по покачиваниям на толстом кожаном ремешке, тоже была с чем-то довольно массивным внутри.

Чем хороши эти маленькие домики на пляжах Монако? Можно легко уединиться, не обращая внимания на окружающих. И никто не заметит, что в начале вечера туда зашло на пару человек больше, чем вышло потом. Утром ведь не обнаружили, как эта парочка здесь появилась?

Здорово! Проплыть несколько сотен метров, меняя стили, периодически ныряя к самому дну, и развалиться потом на расстеленном покрывале. Свет жаркого в середине дня летнего солнца через густые ветки близко растущих деревьев проникает рассеянный, но вполне достаточный, чтобы согреть после довольно холодной воды маленькой речушки, стекающей с гор. Дымка от смешения холодного воздуха с горячими испарениями леса отлично прикрывает их от объективов спутников. Рядом на десятки, если не сотни километров только они двое. Наталья уже давно наплавалась и теперь выкладывает из корзинки прихваченные в их бункере припасы. Легкий полдник сейчас будет в самый раз. Бутылка коллекционного "Шато Шваль Блан" в данный момент тоже никак не помешает.

Наташка как вылезла из воды без ничего, так и осталась нагишом. Специально для него или купальник забыла? А вот глаза чего-то грустные. Александр тихо встал, подкрался к жене со спины и обнял. Она повернула голову, поцеловала его и отвернулась.

– Нат, ты чего?

– Знаешь, Сашка, какое-то дурное чувство. Мы здесь, среди этой нетронутой природы, а наши мальчишки… Как своровали у них это чудо.

Он потерся носом о ее голову, вдохнул чуть горьковатый аромат волос и крепче прижал к себе жену.

– Может, ты и права, но разве мы не имеем права подарить себе один день отдыха наедине? Ты прекрасно знаешь, что я люблю и Левушку, и Женьку не меньше тебя.

Она, наконец-то, улыбнулась:

– А вот и неправда! Левку ты любишь больше. Даже сейчас сначала его назвал и только потом Женечку.

Саша задумался, не отпуская из рук ее красивое тело. Ладонь сама нашла такую приятную на ощупь грудь, и пальцы начали игру с соском.

– Никогда не замечал за собой такого. Упаси боже, мальчишки обратят внимание. Придется, увы, следить за собой при общении с ними.

– Может потому, что он младший? Женя у нас крепенький, а Левушка маленьким растет, но зато задирой. Давай куда-нибудь поедем все вместе? Привыкла я, что наши мальчики всегда рядом.

– Обязательно. Вечером обсудим. Ты не возражаешь, если всей командой махнем?

– Нет, конечно. Я же понимаю, что нам теперь всем вместе держаться надо. А Кононовы теперь родственники. Лишь бы Вера счастлива с этим Гришей была.

– Увы, но это от нас с тобой теперь мало зависит. Кстати, по словам Гены, их родители восприняли ситуацию совершенно спокойно.

– Ты мне зубы не заговаривай, – отреагировала Наталья на почти незаметное путешествие второй руки вниз, – подожди, Сашенька, давай сначала перекусим, – она протянула ему наполненный бокал, – выпьем чуть-чуть. А уже потом…

– Попутешествуешь тут, – как-то угрюмо произнес Кононов-младший, – на Земле с каждым днем становится все меньше мест с нормальной погодой.

– А что ты, Гриша, хочешь? Глобальное потепление, вызванное человеческой деятельностью. Еще никогда на Земле не сжигалось такое громадное количество горючего. Ученые предупреждали об этом чуть ли не в середине прошлого века. На основе этих прогнозов даже одно довольно крупное строительство еще при Советском Союзе затеяли, – Гольдштейн прервался, достал сигареты, пододвинул ближе пепельницу и только потом закурил. В последнее время он стал значительно более аккуратным.

– Это какое? – не понял Григорий.

– Дамба в Финском заливе.

– Так она же от наводнений?

– Не только. По расчетам специалистов уже в ближайшие десять-пятнадцать лет среднегодовые температуры могут подняться на несколько градусов.

– Да, такая жара, как в десятом году… Но дамба-то здесь каким боком?

– А часть льдов растает. По разным оценкам уровень моря может подняться от шести до двенадцати метров.

– Ахренеть! Питер утонет. Мы же всего в трех метрах от существующего уровня?

– Нет. Теперь уже не утонем. Будем, как голландцы жить, – усмехнулся Гольдштейн.

– Розы выращивать? Думаешь, поможет? – Гришка был в своем репертуаре.

– Обязательно, – оценил шутку Виктор, – но при этом остро необходимо следовать их ирригационной политике.

– Это как? – теперь уже Кононов не понял юмора.

– Треть территории Нидерландов находится ниже уровня моря. Отгородили дамбами и откачивают просачивающуюся воду.

– Но у нас же всю Неву качать придется. А по расходу воды она, кажется, поболе Дуная будет.

– И что? Когда Союз кончился и рухнула большая часть производств, у России был огромный избыток электроэнергии. Продавали в ЕС по демпинговым ценам. А в самом начале века Чубайс неожиданно заявил, что на носу наоборот – недостаток энергии. И началось бурное строительство новых АЭС. Включая вторую очередь Ленинградской атомной электростанции в Сосновом бору. Логику-то подключи. Или у тебя, Гриша, от любви извилины распрямились?

– Завидно? – взвился парень. – А насчет Голландии – спасибо, Витя, идею интересную подкинул.

– Кушай на здоровье, – хмыкнул Гольдштейн.

– А насчет извилин… Я с удовольствием посмотрю на тебя, когда ты у нас, наконец-то, свою половину найдешь, – парень решительно вскочил и стал ковыряться в своих часах.

– Ты куда?

– На разведку, – шаг, и Гришка исчез из бункера физика.

– Умалишенный, – проводил взглядом Виктор. И добавил уже в пустое место:

– Моя половина… Да кому я нужен с этими миллиардами? Точнее, только деньги большинству баб и нужны…