СУДЯТ ЛИ ПОБЕДИТЕЛЯ?

Главными обвинителями были Мишук и Гриша, который чувствовал себя незаслуженно обиженным. Ведь он рассказал Саньке, что починил и перепрятал автомат! А чем тот отплатил ему? Не только не предложил пойти вместе к болоту, но даже не намекнул на это!

Оглядев грязного, измученного Саньку в мокрой порванной рубашке, на которой не осталось ни одной пуговицы, Мишук сказал:

- Отправляйся домой! Завтра разговор будет! Санька взмолился:

- Ребята! Я целый день вас не видел! Пойдемте в штаб! Там что хотите со мной делайте! Ну, виноват! Не спорю… Зато я кое-что узнал! - Он заискивающе смотрел на ребят.

- Что ты мог узнать! - сердито произнес Мишук. - Радуйся, что на мину не наскочил! Тогда бы узнал!

- Нет, мальчики! - сказала Катя. - У него есть новости!

После такого заявления Саньку не отпустили бы, если бы даже он сам просился домой.

В штабе расселись чинно. Мишук поставил в угол табуретку для подсудимого. Остальные сели вокруг стола и уставились на Саньку.

Всем своим покорным видом он вызывал не только жалость, но и симпатию. И грозная речь не получилась у Мишука.

- Это что же такое! - на высокой ноте начал он. Санька хлюпнул носом и опустил голову, приготовившись терпеливо выслушать любые обвинения.

Но Мишук запнулся, а когда заговорили снова, это была уже не речь.

- Ты нам правду скажи: будешь еще… так делать? Санька вскочил с табуретки и прижал грязные руки к порванной рубашке.

- Никогда! Если хоть раз, - то пусть хоть на мину!… Я без вас никуда больше! Там одному невозможно! Я хоть и не трус… Кто скажет, что я трус? - Санька посмотрел на мальчишек, на Катю и закончил: - Не трус, а боялся! Говорят, от страха седеют. Ну-ка, посмотрите: может, и я?

Ближе всех сидел Геня Соков. Он привстал, взъерошил пальцами волосы на Санькиной голове и серьезно сказал:

- Не-е… Они просто выгорели и грязные.

- Хватит в театр играть! - воскликнул Гриша. - Дело говори!

Санька смутился.

- Почему в театр? Я думал - седые… Мне не видно было. А вот что шевелились - слово даю! Так и двигались, как тараканы в них ползали!

- Ты с самого начала говори! - потребовал Мишук.

И Санька начал с того момента, когда увидел в тетрадке непонятные рисунки. Он не скрыл ничего. Не мог скрыть. Неизвестно, как бы он поступил завтра, но сегодня он не произнес ни слова, которое приукрашивало бы или искажало факты. Лишь одно опустил он - то, что было связано с автоматом. Тайна принадлежала двоим, и он не хотел открывать ее без согласия Гриши. Но такой уж выдался вечер, что и этот секрет выплыл наружу.

Рассказывая о своих приключениях, Санька видел, как разгорались глаза у мальчишек. Ребята переживали такое же волнение, какое испытал он сам. Перед ним сидели друзья, живущие его радостями и огорчениями. Разве таких обманешь еще раз? Разве утаишь от них хоть капельку правды?

«Скажу про автомат! - решил Санька, но тут же подумал:- А Гриша? Его тоже ругать будут! Как бы выгородить его?»

Рассказав о встрече с кабанами, Санька ловко вернулся назад - к разговору об автомате.

- Когда я их увидел, - сказал он, - жалко стало, что нет со мной автомата. А я хотел его взять.

Мальчишки невольно посмотрели вверх - на балку, за которой были спрятаны остатки футляра и автомат.

- Нет его там, ребята! - со вздохом произнес Санька.

Гриша шумно задвигал под столом ногами. Санька выразительно посмотрел на него и пояснил:

- Я его перепрятал! Положил под пол. А оттуда… Сейчас покажу.

Он подошел к окну, приподнял третью половицу и вынул жестянку.

Записка Ивана Прокофьевича облетела стол. Она обрадовала одного Мишука. Оружие без его вмешательства ушло от ребят. «Теперь и патроны можно сдать!» - подумал он. Остальные расшумелись. Такой острой критики секретарь колхозной парторганизации не слышал даже на отчетно-выборном собрании.

Не знали ребята, что Иван Прокофьевич в это время горячо защищает их интересы на заседании правления колхоза.

Речь об усачевских мальчишках зашла в конце - после того, как было принято решение: созвать в Усачах в ближайшую неделю общее собрание, чтобы обсудить вопрос о строительстве жилого дома городского типа.

Уже стали расходиться, когда председатель спросил у Ивана Прокофьевича:

- Автомат сдал?

- А как же! Съездил специально! - ответил секретарь.- Кстати… Товарищи! Раз заговорили об этом… Задержитесь на пару минут!

Заседание продолжилось.

- Автомат я сдал, - повторил Иван Прокофьевич.- А заодно попросил еще раз прислать саперов. Пусть делают, что хотят, но запрет с болота за Усачами надо снять! Сколько лет после войны прошло! Долго мы еще с оглядкой по своей земле ходить будем? Да и запрет этот силу теряет!

- Парни растут! Не сдержишь их! Особенно твоего! - Секретарь посмотрел на агронома. - Такой заводила! И сам уйдет, и других уведет!

- Не пойму, зачем их в болото тянет? - спросил Павел Николаевич. - Лесов хороших мало? Или из-за этой истории с Большаковым?

- Все мы мальчишками были. Знаем: где запрет, туда и тянет! - сказал Иван Прокофьевич. - А с Большаковым… Пусть поищут. Дело важное - чести пионерской касается! Он учился в их школе, жил в Усачах. Я предлагаю помочь ребятам! Парни они хорошие. Траншею выкопали! А мост? Безотказные парни! Поощрять таких надо! Давайте снарядим мальчишек по всем правилам: чтоб палатки были, продукты, лошадь. Дадим проводника - того же деда Евсея. Он еще крепок, да и места знает. И пусть с недельку походят по лесам, по болоту полазают!

- Ты займешься этим? - спросил Павел Николаевич. - Организуешь?

- Займусь!

- Как, товарищи? - обратился Павел Николаевич к членам правления.

Никто не возражал.

- Порешили! - сказал председатель.

На этом заседание закончилось.

Санька и его отец вернулись домой почти одновременно. Семен Крыльев, выпив кружку молока, лег в кровать и заснул как убитый. А Санька Крыльев, хоть и устал зверски, уснуть сразу не мог. Не лес и не болото стояли перед его глазами. Он вспоминал заключительную речь строгого Мишука.

- Ты много узнал, - выслушав Саньку, согласился звеньевой. - Но если бы мне сказали, что я узнаю во сто раз больше, я бы все равно не сделал, как ты. Я боюсь!… Не мин и не болота… Я боюсь обмануть ребят! А ты считаешь это геройством! Зачем тогда ты лезешь к нам? Валяй один!

- Ребята! Этого не будет больше! - произнес Санька с такой искренностью, что даже Мишук поверил.

И сейчас, лежа в кровати на чердаке, Санька готов был повторить эти слова и поклясться, что сдержит обещание…

Разбудил его громкий шум мотора. На краю деревни разворачивалась крытая брезентом грузовая машина. Из кузова выпрыгивали солдаты.

Санька съехал вниз по приставной лестнице и хотел выскользнуть на улицу.

- Завтракать! Гулена! - крикнула из окна мать. Пришлось вернуться.

На столе дымились оладьи. Отец макал их в присыпанную сахарным песком сметану.

- Пап, зачем солдаты приехали? - спросил Санька.

- Из-за вас, ветрогонов! Санька удивленно поднял брови.

- Пушка у вас, случайно, нигде не припрятана?… Говори сразу: найдут - плохо будет!

Отец шутил, загадочно поглядывая на сына.

- Да-а, спрячешь тут! Вы же следите за нами! Автомат выкрали!… А еще парторг называется!

- Выкрали? Помалкивай лучше, пока не попало! - уже строго сказал отец. - Очень умный стал! То-то на тебя жалуются! Смотри у меня, заводила!… Говорят, всех мальчишек на штучки разные подбиваешь?

Санька промолчал.

- Не вздумай к болоту ходить! - заботливо произнесла мать. - Пока солдаты не проверят, - держись подальше! Там под каждым кустом мина сидит!

- Да врут, мам! - воскликнул Санька и вдруг догадался, что за солдаты приехали в деревню.

Зажав в руке несколько оладий, он бросился к двери и крикнул уже из сеней:

- Спасибо, мам!

Грузовик стоял у изгороди, а солдаты с миноискателями и лопатами ходили вдоль силосной траншеи. Там же шныряли возбужденные усачи из команды Гени Сокова. Старших ребят еще не было.

Офицер с двумя звездочками на погонах подозвал к себе Геню Сокова, внимательно посмотрел на него, улыбнулся и спросил с подходцем:

- Ты, конечно, все знаешь. Это сразу видно! Скажи, пожалуйста, здесь вы нашли автомат?

- Автомат? - переспросил он.

- Да-а, автомат. Наверно, и еще что-нибудь нашли?

Офицер наклонился и с располагающей улыбкой заглянул Гене в лицо. Мальчишка приоткрыл рот.

- Ну-ну! Смелей! - подхватил лейтенант.

- Тикайте! - крикнул Геня и прыгнул в сторону. Ребята испуганными воробьями разлетелись прочь от траншеи.

Этот крик остановил и Саньку. Но, подумав, он все же подошел поближе. Приободренные его присутствием, вернулись и другие мальчишки.

Офицер погрозил Гене пальцем.

- Конспиратор! Может быть, ты скажешь? Вопрос относился к Саньке.

- Здесь больше ничего нет, - сказал Санька.

- Где же это место? Только точно!

Санька понимал, что скрывать незачем, и показал, где был найден футляр.

Лейтенант подозвал бойцов с миноискателями. Пока солдаты «прослушивали» дно и стенки траншеи, пришли все усачи. Мишук собрал их у изгороди.

- Надо отдать патроны! - предложил он.

- Конечно! На что они? - поддержала его Катя и, повернувшись к Саньке, сказала: - Соглашайся!

- Я разве против? - Санька смутился. - Как решим, так и будет…

- Автомата нет - и патроны ни к чему! - произнес Гриша. - А жалко!

- Надо было лучше прятать! - воскликнул Вовка. - Под крышей надежнее было - не всякий полезет! Лежал бы и лежал.

Санька молча проглотил упрек. А Гриша не выдержал. Его давно подмывало выложить ребятам всю правду.

- Ты не скули! - сказал он Вовке. - Без тебя обидно! Если хочешь знать, я тут виноват! Санька и не дотрагивался до автомата! Это я починил и перепрятал его!

Все посмотрели на Гришу - не шутит ли он.

- Ну, знаешь! - начал было Мишук, но не договорил и, возмущенно махнув рукой, пошел в деревню за патронами.

Когда он вернулся, лейтенант уже знал о патронах. Получив магазины от Мишука, он спросил:

- Сознайся, парочку патрончиков оставил на память?

- Ни одного! - сердито ответил Мишук.

- Ой ли?

Мишук серьезно посмотрел на лейтенанта, и тому стало неловко.

- Я к тому спрашиваю, - пояснил он, - что такие игрушки хороших следов не оставляют.

Лейтенант засучил рукав гимнастерки и показал глубокий рубец повыше локтя.

Был мальчишкой, задумал зажигательную пульку из гильзы выковырнуть, а она взяла да меня самого ковырнула…

Обследовав траншею, взвод саперов направился за деревню. Ребята дошли с лейтенантом до тропки, ведущей к болоту.

- А вдруг они по островинам пойдут и без нас все разузнают? - тревожно сказал Санька.

- Не пойдут! - сказал Геня Соков. - Я знаю! Лейтенант по карте смотрел и говорил солдатам, а я слушал… «Все болото, - говорит, - никто минировать не стал бы… Будем искать на подступах и по кромке. Ну, и по тропкам, если они сохранились!»

- Работы на неделю! - огорченно воскликнул Санька.- А то и на две!

- Хватит гадать! - сказал Мишук. - Вернутся саперы, скажут, что мин нет, - на другой же день возьмем выходной и пойдем в болото! А сегодня - работать! Вчера нагулялись! Пойдем к деду Евсею! Обещали забор починить - надо сделать!

Пасечник встретил их радушно. Не так нужна была ему помощь, как чье-то присутствие. Он уже заколотил одну дыру. Свежие доски желтели яркой заплатой, но еще много прорех виднелось в ветхом заборе.

Дед Евсей пошел за сотами, чтобы угостить ребят медом. Воспользовавшись этим, Санька спросил у Мишука:

- Поговорим с дедом про болото? Может, еще что-нибудь вспомнит…

- Попробуй! - согласился Мишук. - Ты теперь знаешь, что спрашивать.

- Дедушка! - начал Санька, когда вернулся пасечник.- А к нам саперы приехали, в болото пошли!

- Слышал, - сказал старик. - Пускай. Дело доброе.

- Как думаешь, они все болото пройдут или только по бокам?

- Вглубь им не пройти - топко.

- Ты же ходил! Сам рассказывал!

- Рассказывал, - согласился дед Евсей. - А ты плохо слушал. Я на лыжах ходил.

- Значит, зимой?

- Экий ты непонятливый! - добродушно ответил старик. - Не зимой, а летом.

- На лыжах?

- На лыжах. Ребята рассмеялись.

- Шутишь, дедушка! - сказал Вовка.

Пасечник пошевелил косматыми бровями и пояснил:

- На лыжах-то не только по снегу ходят. Бывают болотные лыжи - на них не провалишься.

Болотные лыжи! Это что-то совсем неслыханное. Сема и тот удивился. Ребята долго выпытывали, что это за лыжи, из чего они делаются и как на них ходят.

Весь день только и разговоров было, что о лыжах. Они казались чудесным ковром-самолетом, который поможет об: следовать болото вдоль и поперек.