"Дорога без возврата 3" - читать интересную книгу автора (Лернер Ма)

Глава 10. Остров. Консультации по работе.

Я пролез сквозь портал, держа в руках мешок с вещами и клетку. Заглянул внутрь и убедился, что все они себя чувствуют прекрасно, только одна старательно ищет что-то под хвостом, остальные девять единиц сразу с интересом ответно уставились на меня.

Нет, когда мы это начинали, то прекрасно понимали, что придется поработать грузчиками, но думали, что будем таскать невообразимые ценности. Вот на доставку кошек я не подряжался. А что делать, если, познакомившись с первым экземпляром, местное население начало ходить ко мне с просьбами регулярно. Хорошо еще не все, только кошачьи оборотни. Почему-то считается страшно забавным, когда в доме тигрицы проживает такой маленький карманный тигренок, старательно точащий когти обо что попало. Или у ягуара с соответствующей пятнистой расцветкой. Помоечные экземпляры их не устраивают.

Отбор должен быть тщательным, чтобы похвастаться перед соседями. Пришлось побегать по магазинам в поисках заказанного. Надо ведь не только окрас подобрать, но и сильного котяру, с хорошо развитой мускулатурой в отличной физической форме. Молодого, чтобы не было проблем с привыканием к месту. Без признаков ожирения и с блестящими глазами. Желательно с дружелюбным характером и не сильно пугливого, а то хозяева им достанутся не вполне стандартные. Меня уже знают в зоомагазинах и радуются при виде идиота, способного отвалить неплохую сумму за особо странную расцветку.

Впрочем, в домах кошек как раз нет. Туда они приходят в лучшем случае поспать. В остальное время бродят, где пожелают. Скоро начнут рожать и тогда мне уже за новую скотинку никто не заплатит. Говорили мне умные люди в лице моей оборотистой жены, бери только котов или только кошек, но я не могу отказать, когда просят конкретную животину. Правда, за дополнительное вознаграждение. Не бедные, последнее не забираю, а этот мелкий побочный бизнес временный, так что пусть себе плодятся и размножаются.

Начиналось это под видом борьбы с грызунами. Очень срочно захотелось всем окружающим спасти зерно в амбарах. Штук пять котиков честно до сих пор этим занимаются, а остальные два десятка предпочитает подойти, почесаться о ногу и требовательно заорать, напоминая про кормежку. Если бы нормальный мужик себя так вел, его бы обязательно выгнали из дома с матюгами, а коту можно. Младшие даже ревнуют, не понимая. Эти кошки ведь тупые, с ними даже не поговоришь нормально, а ведут себя точно также, и веником за это не получают. Хорошо еще, что никому из псовых не пришло в голову завести себе болонку или цепного пса.

– А вот и я, – радостно сообщил, подъезжая ко мне, дикий гибрид мотоцикла с четырьмя колесами и электрическим двигателем, закрепленном на раме. С первого взгляда понятно, что и без меня все указания послушно выполняются. Очередное творение главного технического специалиста Ивана. Он хоть в Клан никогда не просился, но уезжать совсем не собирается, я ему после первых двух лет, заполненных обучением местного персонала, предоставил возможность творчески поработать.

А захотел бы он свалить, ему бы все многочисленное семейство быстро бы мозги вправило. Другого такого места, где он может делать что хочет, при условии, что ничего не поломалось, ему не найти. Вот этот уродец на самом деле может проехать 15 километров, и очень удобен для подземелий. Слез, вставил в розетку, которых мы специально понатыкали в каждом помещении, и занимайся, чем хочешь.

Задача ему была поставлена – производство грузовиков с нашими улучшенными электродвигателями и солнечными батареями. Теперь имеем грузовик на 2 тонны, с возможностью поездки длиной в 80 километров, маленький грузовичок на 500 кило с пробегом на одной заправке 120 километров, оба по одной штуке, и этот самый невразумительный агрегат. Не то мотоцикл- квадрицикл, простите меня за это странное слово, не то еще что в пяти экземплярах. В прошлый раз было только три, но номер заботливо нарисован, так что не перепутаешь. Пока больше не требуется, по цене все равно выходит дороже, чем кататься на бензиновых, а используется только для поездок в подземных мастерских. Там иногда расстояние большое и так проще, чем ноги бить. У нас все-таки штучное производство, а не конвейер. Для внутреннего пользования хватает, а на продажу гнать бессмысленно.

Сейчас грузовые электромашины проходят испытания для сравнения с нашими грузовичками, на которых двигатель поменяли на гибридный. Посмотрим, что получится выгоднее и уже потом будем принимать окончательное решение. У нас скоро будет новый источник заработка с автомобилей. Доработанный карбюратор экономит почти 30% горючего, распределитель зажигания тоже какие-то могучие проценты, пленка собирает энергию в накопитель. Одна сплошная экономия. Скоро как тронешься, бензин начнет переливаться через край, только успевай собирать в канистры и продавать.

В подземных коридорах у нас последнее время катаются самостоятельно тележки, перевозящие груз на склады. Прямо на пол приклеили магнитики, и они дисциплинировано ездят по своему маршруту, надо только смотреть, чтобы эта тупая машина на тебя совершенно случайно не наехала, глаз у нее нет.

Иван страдает, что его работа широкой общественностью останется не оцененной, но как нормальный – ненормальный творческий работник отводит душу, конструируя очередной снегоболтоход на огромных шинах. Где он видел в наших краях снег, не представляю. Вот болота имеются, но они в джунглях за Левой и туда один хрен не проехать.

– И как я тебе? – гордо спросила фея, сидящая на рулевом колесе, обмахиваясь крылышками и хлопая длинными ресницами.

– О Первопредки, – изумленно ответил я, – ты доэкспериментировался до смены пола? Tinker Bell тебя теперь зовут?

– Гы, гы, – внятно сказал Клоун. На смех это было похоже мало. – Можно подумать, что я раньше имел половые признаки.

Ты посмотри, какая фактура, – фея повернулась, демонстрируя роскошное голое бедро в вырезе платья. Между прочим, одежка самая натуральная, только как на куклу пошито. Увеличить бы до нормальных размеров, поклонники затопчут друг друга моментально, – добиться такого вида было совсем не просто, – обиженно пояснил мой странный родственник. – Это тебе не Чебурашка. Принцип тот же, что у артефактов, сверху напыление микрочастиц и идет изменение цвета под воздействием напряжения и полярности. Массу времени убил, пока достиг правильного эффекта. Кожа должна выглядеть идеально, глаза смотреть и вообще…

– А крылья летать, – понимающе согласился я, ставя вещи в ящик на багажнике и залезая на сиденье.

– Крылья нефункциональные, – пожаловался Летчик, – вес тела слишком большой, а они слишком маленькие. Потом человеческая мифология совершенная ерунда. Если крылья растут из лопаток, нормальные руки идут лишней парой конечностей, проще пальцы иметь на кончиках крыльев. Ни у одной птицы нет дополнительных конечностей. Гораздо разумнее, иметь крылья в районе поясницы, где задница начинается, – с увлечением объяснял он мне, выруливая к воротам. – Только тогда центр тяжести смещаются, дополнительные мускулы наращиваются, и фигура становится совсем не человеческой.

Знает, что говорит. Руль он не руками крутит, а как раз щупальцем, отращенным из того самого места, что ниже спины и подключенный напрямую к управлению. Причем сидит, заложив ногу на ногу, так что если бы я не знал, никогда бы не догадался, все уходит вниз, и лишний отросток не заметен. Взгляд нормального разумного мужского пола непременно упрется в роскошную грудь, а не ниже. Научился капать на мозги не хуже дипломированных психологов, отвлекая внимание.

– Эй, – опомнился я, – куда ты едешь? Почему через грузовые ворота?

– Надо чтобы ты посмотрел, – со смешком говорит Клоун, – у нас сейчас наверху демонстрация проходит.

– Чего? – изумился я. – На острове появились недовольные политикой студенты? Или безработные требует накормить голодных детей, стуча касками по асфальту?

– Увидишь, – таинственно пообещал Клоун.

Асфальта, кстати, у нас нет, стучать можно только по голове. В самом начале для покрытия дорог использовали собственную технологию, применяемую в химических мастерских и лабораториях, и на опасном производстве. Благо и дорог пока не слишком много. Одна от причала к куполу, другая вокруг острова на всей протяженности по берегу, и еще одна к рощам. Зато мощно сделано, есть чем гордиться. Две полосы по 7,5 метров шириной и между ними трехметровая полоса, засаженная травой. Каждое направление разделено на два полотна и справа место для остановки. За образец брали немецкие дороги до 2 мировой войны, вот только у нас перекрестки имелись. Строить развязки – нездоровое излишество.

Почти девяносто процентов всяких примесей и дряней задерживается специальным пористым материалом, свободно пропуская дождевую воду. Покрытие слегка наклонено и все собирается в специальные канавы на обочине. Надо только чистить потом, но это проще, чем, если вся эта гадость просочится в подземные источники или даже в реку попадет. Еще бы кто знал, во сколько это строительство мне обошлось денег и нервов! Никаких налогов не хватит и всем и так хорошо, а что после ежедневной прогулки нескольких тысяч ног все превратится в одну сплошную грязь при первом дождике никого не интересует, пока не искупаются по самую шею.

– А что вообще происходит?

– Да, в общем, и в целом на острове и в Клане все нормально, – успокаивает Клоун меня. – Все согласно указаниям и планам. Ничего особенного. Зато есть кое-что нас серьезно касающееся.

Про засуху на равнинах знаешь?

– Там каждые четверть века засуха, – не удивился я. – И еще каждые пол века очень большая засуха. Последняя была еще до моего рождения, так что все сроки прошли и ничего удивительного. Пауки говорят, природные циклы, и готовятся заранее к проблемам.

– Ага, – согласился Клоун, – теперь еще одно маленькое умственное усилие и до тебя дойдет, что в таких случаях происходит – война. Не набеги за лошадками, а когда травоядные на равнинах дохнут тысячами и идут к соседям уже за жратвой, не особо заботясь о приличиях.

– Что, так плохо? – недоверчиво переспрашиваю.

– Совсем паршиво, – подтвердил он. – Я знаю, тебя не слишком в последнее время занимало, что там происходит, все в Федерацию бегал, потом на Землю, но в прошлом году урожай пропал практически целиком, в этом и с травой проблемы и дикие животные гибнут сотнями. Мы уже третий месяц кормим росомах с кошками за свой счет. Тех, что союзники, понятно. Ястреба с Четырехруким. Сами по любому выкрутимся, у нас в Треугольнике неурожая не будет, река рядом, да и с крыс свою дань возьмем, а там все высохло.

Впрямую вступать в драку Зверь не хочет, чтобы не озлоблять Совет, но чем можем, помогаем. Даже отдельные пограничные участки под охрану взяли, чтобы освободить у них больше рук. Все время стычки. Я, если честно, не думаю, что Совет вообще способен собраться, слишком большие проблемы у всех племен, но одно дело помощь, другое, если мы вмешаемся. Запрет никто не отменял, а причина для нападений будет после этого прекрасная. У Клана даже там, много чего есть.

Опа, – вскричал Клоун, выезжая из ворот и притормаживая на пригорке.

Возле входа на подземные этажи, где находились склады и мастерские, мы отгрохали большое двухэтажное здание. На первом находились разные конторы, и можно было, не спускаясь вниз, общаться по телефону с работниками и мастерами, обсуждать свои личные дела, а без этого разумным любого вида никак, и просто спустить на склад заказ. На втором, находилось управление. Там были кабинеты Его Вожакского Величества Зверя, включающие еще и пару дополнительных комнат, где он мог сладко спать и вкусно кушать. Это была основная площадка. Было еще две дополнительные, где он проживал, когда удавалось смыться от общественно полезной деятельности. Одна на равнинах в самой первой роще, его дом-дерево, и вторая уже в Треугольнике, где был еще один его дом, в центральной роще. Впрочем, там он бывал не часто. Обычно просто по-дружески вселялся в мой дом, создавая массу проблем. Охранники всякие, детей надо переселять, и вообще в трусах, почесываясь, уже не походишь, вечно какие-то просители толкутся.

А еще, как положено, в здании конторы находились кабинеты островных вождей. Мирного, военного, Хищников, мой личный и бухгалтерия. Слишком много стало жителей, чтобы каждый мог при желании прийти домой со своими проблемами. Теперь по официальным делам принимали только здесь. Тем более имелись соседи-люди, не входящие в Клан, разные посторонние посетители из Федерации, славянской зоны и с равнин, которым не обязательно было показывать некоторые вещи, находящиеся вне пристани. Личные просьбы – другое дело, можно и домой прийти. Хотя многие до сих пор разницу между личным и торговым делом не усвоили.

В подвале здания был выход в подземелья на мои личные склады, где на всякий опасный случай имелся неплохой арсенальчик, используемый по моему или Старшей разрешению. У многих уже давно в доме было кроме официально полученного ствола еще и личный, да не один, но запас карман не тянет. При необходимости остров был способен поставить под ружье дополнительный батальон с тяжелым вооружением. Меня давно уговаривают приобрести еще и многоствольную установку вроде Града, только юаровского производства, но не представляю на кой, она мне сдалась. Одна единственная Шилка, продемонстрировавшая только однажды свои возможности, заставила в срочном порядке попроситься в данники сразу два крысиных рода. А таких многоствольных машин у нас сегодня в каждой роще в Треугольнике по экземпляру. Техника далеко не новая, но в очень приличном состоянии.

Сейчас на площади перед конторой собралось не меньше трехсот волков, где-то под две сотни приматов и несколько десятков разнообразных кошачьих. Были еще и другие, включая людей, но это явно понабежали любопытные, а вот волки с приматами, четвероногие и двуногие, работали сплоченным коллективом, собравшись под окнами и дверями. Не хватало только транспорантов с лозунгами и знамен.

Четко по команде они взвыли и хором начали скандировать:

"Самые честные на свете пауки, они всегда держат слово!", "Никто не может без разрешения Совета торговать с Кланом, заключать договора или мы его непременно накажем!".

Потом нестройный хор затянул совершенно неприличные частушки с поминанием пауков, их сексуальных возможностей и умственной неполноценности. Я, слегка обалдев, наблюдал все это зрелище и даже не заметил, как ко мне сзади подошла Старшая.

– Ну, как тебе это? – ухмыляясь, спросила она.

– Что происходит? – уставился я на нее.

– Прибыла делегация с равнин, – пояснила Старшая, – почти десяток пауков и вождей от волков и приматов. Пытаются выработать договор, который всех бы устроил. Только не с нами, а с Клыкастой и представителем Федерации от людей. Переселение в горы, а то их совсем зажали. Даже на решение Совета пауков забили и ведут сепаратные переговоры при посредничестве Зверя. Буры все равно уходят, на Первом и Малом озерах остается ничья территория. Вот они и просятся на жительство.

О! – обрадовано воскликнула она, присев у клетки. – Привез. Вот этот мой, – тыкая пальцев в полосатого кота с роскошными белыми усами, – утвердительно заявила Старшая.

– Твой, – нетерпеливо подтвердил я, – специально старался. Ты лучше объясни толком. Оборотни бегут с равнин?

– Ну, не прямо бегут, – засовывая пальцы в клетку и давая понюхать их, пояснила Старшая. – Пока время терпит, но ничего хорошего. По одиночке сейчас не отобьешься, у всех племенные союзы, сегодня дружат с одним, завтра с другим. – Кот внимательно изучил руку, благосклонно принял кусочек мяса из кармана и позволил вытащить себя наружу. – Многие не имеют что сеять на следующий год – говорила она, поглаживая горло котяры, – а стада диких травоядных дохнут прямо на глазах. Еще немного и падаль начнут жрать. Плохо в степи. Эти самые умные оказались. Разрезающая плоть постоянно делилась информацией со своими приматами и про наши дела, и про зону, и про Федерацию. Вот они прикинули все и решили сделать интересный финт.

Волки вполне родственный вид собакам и больших проблем в принципе не ожидается, вливание свежей крови всех устраивает. А приматы отдельно, будем употреблять их по всей программе. Не просто союзники, но в младшие союзники вербуем. Так мне пояснили большие начальники и посоветовали не лезть не в свое дело. Всего под тридцать тысяч желающих новой жизни.

– Сколько? – поразился я.

– Ага, – подтвердила Старшая. – Может и больше. Посмотрят на пример и родственники подтянутся. Поэтому проблема. Что можно, что нельзя, и на каких условиях. Клыкастая совсем не прочь получить дополнительный вес в Федерации за счет новичков, а вот люди опасаются. Давать гражданство сразу такому количеству чужаков, неизвестно еще что дальше будет. Вот и говорят уже десятидневку. Каждый подозревает другого в страшных кознях, но все хотят договориться. К лучшему или к худшему, но мы показали дорогу с равнин и возможность жить по-другому. Теперь не удержать, если у этих выйдет, появятся и другие. Не обязательно всем племенем уходить, но получить разные вкусности можно и не только торговлей. Наемничество самое милое дело. Уходить на заработки, а возвращаться с земными вещами. Некоторые могут и не вернуться. Осядут где-то в зонах, потом их не выковыряешь.

– И как они в этом без Зверя обойдутся? – скептически спросил я. – Через леса и расстояния?

– Со временем смогут, – убежденно ответила Старшая. – Кто мешает большим отрядом на юг через вампирские земли? Раньше не требовалось, а теперь пройдут непременно. Выход как раз к горам, а там и Федерацию найти не особая проблема. Теперь будут точно знать, что ищут, а не наугад. Протопчут дорогу, и появляется куча вариантов, вплоть до набегов не хуже крысиных, просто работы или даже через нас к славянам и французам. Ты что станешь воевать с такими? Проще пропустить. Не завтра, понятно. Еще лет десять-двадцать, но уже видно – процесс пошел.

Чем плохо устроится как она, – спросила Старшая, кивая на выход из конторы, где появилась Разрезающая плоть. Та осмотрелась и целеустремленно двинулась в нашу сторону. Волки вроде бы случайно вставали на дороге, мешая пройти. Разрезающая с совершенно невозмутимым видом обходила их и перла дальше.

– Регулярно плачет, как ей тяжело и какие люди временами противные, но из Нахаловки ее теперь автокраном не вытащишь. Ладно бы еще одна, их там уже полсотни собралось, если с охраной считать, и лечиться в ее клинику ездят со всей славянской зоны. К комфорту быстро привыкаешь, и занимается она теперь чем хочет, не обращая внимания на других пауков. Она ведь правила нарушает не на равнинах? Какие претензии могут быть!

И вообще, – быстро сказала Старшая, – я тут нахожусь не языком трепать, а выполняю официальные обязанности по поддержанию порядка. Чтобы младшие не устроили чего похуже речевок. Очень им не понравилось, что в свое время запрещали переселяться те же самые пауки, которые теперь сами намылились в горы. Так что я пошла к своим доблестным Хищникам…

Я посмотрел, как она поспешно удаляется к группе сидящих у ворот подчиненных, с деревянными дубинками в руках. Неподалеку устроилась и Охотница, беседующая с Вертухаем, и я понял, что порядок будет. Даже, если кто-то сильно получит по башке.

– А может нам тоже пора? – спросил я Клоуна.

– Поздно, – ответил он, – увидела. Думаешь, чего она сюда идет, прогуляться? Разрезающая уже всех достала – подавай ей Гнома. Вон, – с неодобрением пояснил Клоун, – твоя заместительница срочно сбежала, чтобы лишний раз не встречаться. Отдала тебя на растерзание и даже не предупредила.

– Наконец я тебе поймала, – закричала паучиха еще издали. – Теперь не скроешься.

– Что-то мне не нравится такое начало, – пробурчал я Клоуну, поспешно слезая с сиденья и изображая всей позой готовность внимательно слушать. – Вижу тебя, – начал я привычно…

– Можно без этого, – небрежно отмахнувшись, сказала Разрезающая плоть. – Я прекрасно знаю, что ты меня видишь. Я тебя тоже заметила. В последнее время, – доверительно сообщила она, – я с близкими знакомыми стараюсь общаться неформально.

"Я уже попал в почти друзья", – в панике подумал я, – "тут дело на миллион, не меньше. Непременно наколет".

– Сначала, – доверительно сообщила она, – я тебе звонила, но ответа не было. Потом связалась с твоей женой, но ничего не добилась, кроме дурацкой фразы про страшную занятость и предложения обсудить вопрос с ней. – Она обиженно фыркнула. Разрезающая была искренне возмущена – игнорировать ее, надо было обладать страшной наглостью, тем более, что мы давно работаем вместе. Я ей молодых на обучение, она с меня немаленькие денежки сосет и некоторые вещички, которые проще в Федерации достать послушно передаю по первому требованию.

– Даже обращение к Зверю не помогло. Он пообещал тебя найти и больше об этом не вспоминал. С тех пор, – прислонившись к моему транспортному средству, пояснила она, – как я стала чаще бывать в горах, – она посмотрела на площадь, – да и у вас на острове, – я стала замечать интересные вещи, которые от меня скрывали. И чем дальше, тем больше это все связано с тобой.

– Ничего не понял, – подал я голос, пытаясь понять, что именно из всех наших бесконечных тайн она вычислила и что ей, в конце концов, от меня надо. – Мои щенки не желают учиться или какие-то еще проблемы имеются, требующие вмешательства?

– Вот только дурака из себя не строй, – негромко сказала Разрезающая плоть. – Мне совершенно не интересно, куда тебя Зверь гоняет в очередной раз. Еще где-то людей нашли – великая важность, мало вам этих, что уже имеются. Сразу же видно. Вот таких котов, – она постучала по клетке, – у нас не бывает. Почему-то даже до Войны не было. Спорили еще ученые, от какого животного кошачьи произошли. Да и не любили предки их, даже мелких лесных – пользы почти никакой. Только у людей можно было взять, но и там редкость. Они с собой домашних животных редко берут с Земли. Так что ваши тайны мне под хвост.

Гораздо интереснее другие вещи. Например, вот это чучело, – она показала пальцем на фею, молча сидящую на руле. Никто толком не знает, что это и для чего нужно, но вот управлять машинами он может и разговаривать при желании тоже. Может твоя жена со Зверем в курсе, но помалкивают. Только все в один голос говорят, что это твое детище. Я тебя давно знаю, даже откуда ты всяких идей набрался, знаю. Зверю за такую работу руки поотшибать не мешает, но никогда не доставала вопросами, а?

– Вот и не надо, – согласился я. – Ни для чего он не нужен, сам по себе существует и вполне разумный.

Клоун, можешь послать Разрезающую плоть в любом направлении, если приставать начнет.

– С большим удовольствием, – ответил тот. – Ты сама-то для чего нужна? В глобальном смысле?

– Хороший вопрос, – согласилась она. – Философский. Для чего мы живем. Творить, изучать окружающий мир, любить и в меру возможностей помогать ближним. Лучше объяснить не могу.

– Тогда, тебе стоит извиниться, – сказал я. – Он вполне соответствует твоему определению разумного и знает в чем смысл жизни. Что это за хамство, про чучело?

– Старый проверенный способ, – невозмутимо сообщила Разрезающая, – спровоцировать и посмотреть на реакцию. Он обиделся, а значит точно не железка бездушная. Компьютер даже молотком бей, эмоций не дождешься. Это не человеческая работа – это ты, – обращаясь ко мне, сказала она, – у нас великий мастер, производящий то, что может иметь далеко идущие и непредсказуемые последствия.

Я, – официальным тоном, провозгласила Разрезающая, – прошу прощения за нанесенную обиду. Уж очень я любопытна, по части изучения мира. Хотелось понять, с кем или чем имею дело.

– Да ладно, – согласился Клоун, – я тоже понимаю, с кем дело имею. Следующая стадия будет задавание вопросов. Нет, я не биообъект, о чем ты прекрасно знаешь, отношусь скорее к артефактам. Да, я могу изменять внешность, но к Зверю не имею отношения, ничего общего. Все остальное на обмен. Хочешь услышать ответы, отвечаешь на вопросы.

– Договорились, – согласилась паучиха, – но я собственно не за этим встречи искала. Это уже попутно было.

В последнее время я обнаружила, что ты, – обращаясь ко мне, сказала Разрезающая, – делаешь очень нестандартные медицинские амулеты. Вот это, – с возмущением заявила она, – уже моя специальность. Мало того, что твои медальоны лечат, так они еще и молодость возвращают, а людям возраст консервируют.

– Ну, про молодость – это сильно сказано, – не согласился я. – Так, легкое улучшение работы организма. И потом я не понимаю в чем проблема. Не намного лучше стандартного изделия, что у каждого из Народа на шее висит. Я ж не даю тебе указаний, как резать на операционном столе. Нашел возможность слегка подработать, ничем при этом, не мешая твоему бизнесу. У тебя работы будет сколько угодно, я физически не могу много сделать.

– Ага, – с сарказмом воскликнула Разрезающая, – стандарт. Смотрела я у Клыкастой внимательно. Ей самой было интересно посоветоваться, а другие даже в руки не дают. Люди вообще помалкивают, от таких как они может и скрыть можно, что на шее висит, но не от меня. И про цену я интересовалась. Ничего там нет стандартного ни в том, ни в другом. Ты зачем все закрываешь и запутываешь? Да еще таким странным способом. Это не ты придумал, – обвиняющее заявила Разрезающая, – это твоя подружка-сучка Черепаха намудрила, что вскрыть невозможно без поломки.

– А чтоб разные пауки не лезли без спроса, – поясняю. – У них обычно совести нет, про права Мастера не думают. Начинают моментально копировать, ставят на поток производство, сбивают цену и лишают при этом моих детей последнего куска хлеба.

– Вот еще бедный-несчастный, – после паузы сказала Разрезающая плоть, – ты хоть понимаешь, что сделал? Охотница еще лет пять назад помереть должна была. Не сказать, что заново родилась, но еще года три нормально пробегает. А Клыкастой ты обеспечил возможность править еще очень долго, кто теперь посмеет ее подвинуть? Сила-то при ней, дряхлости не наблюдается. Причем она не сказала, сколько это стоило, но думается очень не мало.

Я с удовольствием вспомнил, насколько немало. Пробить два канала вокруг водопадов у Клана никакого здоровья бы не хватило, даже при наличии техники и малом размере трасс, всего в несколько километров. На самом деле это не водопады, а скорее пороги, в месте, где река была зажата в ущелье. А теперь нормально, баржи ходят по графику. И удобнее и намного больше можно перевозить за один рейс. Технику по горам вообще таскать не будешь, а по реке самое милое дело. Пришлось строить небольшую плотину и теперь там водохранилище с двумя шлюзами. 8,5 километров длины, чуть больше километра в ширину и глубина почти 6 метров. В тех местах температура сильно не падает, до вершин гор очень далеко и водоем не замерзает, большой плюс в общении.

Сама Клыкастая это оплатила или запрягла в работу весь город, под завлекательными лозунгами о светлом будущем в результате появления речных путей связывающих зоны, мне никакого дела нет. Условие выполнено, дорога по реке появилась. Правда, я тоже одним амулетом не отделался, пришлось еще один жене мэра делать и десяток "телефонов"для высокопоставленных лиц добавить, но это уже мелочи жизни, нам даже удобнее узнавать коварные планы из первых рук.

– Я все-таки не понимаю, – говорю, – уважение к твоему возрасту и положению это нормально, но считать добро в моем амбаре несколько выходит за рамки. Моя работа, что хочу, то и запрошу. Собственным родственникам могу и бесплатно, а остальных никто не заставляет. Кто не может себе позволить, ничего не поделаешь – перебьется.

– Вот про возраст – это ты сказал как честный оборотень или человеческие намеки строишь? – заинтересовано спросила Разрезающая. – У людей женщины страшно не любят на эту тему говорить, как будто по лицу не видно. Это вообще, – оживившись, сообщила она, – интересная разница в нашей психологии. Есть вещи, которые люди считают неприличными… Этот странный запрет на хождение раздетым даже в жару…

Впрочем, не важно. Была бы я помоложе, непременно соблазнила бы тебя и все узнала без проблем. Да ладно, – усмехнулась она на мои выпученные глаза, – вы в Клане все извращенцы. Ты в особенности. Одна жена чего стоит. Так мало того, кругом тебя люди собрались. Скоро они вообще здесь править начнут. Следить надо за такими вещами, – наставительно сказала она, – и не допускать сильно большого веса человеческой группы в руководстве. Впрочем, как и любой другой. Равновесие должно быть, если уж декларируете равноправие всех видов.

Что ты хочешь, – без перехода спросила она, – за то чтобы снять щит и показать, как ты добиваешься такого результата?

– А можно я подумаю? А то тут разные интересные нюансы имеются, вроде моего нежелания дарить паукам на равнинах такую интересную вещь. Замечательная вещь монополия, зачем мне вообще делиться?

– Подумай. С женой посоветуйся, – согласилась Разрезающая, – с Черепахой. – Имя она буквально выплюнула. Молодец, волчица, когда обещала, что очередная идея с этим самым инвертированием нитей, скрывающая основу, покраденная не то у Джордана, не то еще у кого из земных писателей, я так и не собрался выяснить у кого именно, не позволит понять, что я собственно сделал – не ошиблась. Сука она в натуре, тоже свой кусок оторвала, но скопировать пауки не смогли. А это именно то, что нам и нужно. С самого начала было понятно, что кто-то появится с предложением, такие вещи не спрячешь и именно на такое развитие событий мы и рассчитывали.

– Ну, к примеру, с каждой проданной будешь иметь стабильный процент, не шевеля даже пальцем, – предположила паучиха, – сам говорил, много сделать не можешь, а тут и делать ничего не надо. Сосредоточишься на других, – посмотрев на Клоуна, закончила она, – интересных идеях.

– Вечером? – с вопросительной интонацией спросил я.

– Обязательно зайду.

Подозрительно посмотрев на меня, Разрезающая резко повернулась и пошла обратно на площадь. Радостно оживившиеся при ее виде волки опять начали свои речевки. Она, старательно не обращая внимания на издевательские слова, и местами переступая через развалившиеся на дороге туши, прошла в контору.

– Поехали домой, – сказал я Клоуну. – Доигрался со своими экспериментами, ездил бы в одном виде, никто бы не посмотрел второй раз. Ну очередная железяка, мало ли их незнакомых вокруг. Все давно усвоили, не знаешь – не лапай. Отломаешь случайно, какую антенну, потом всю жизнь расплачиваться будешь. А ты выпендриваешься.

– Тебе хорошо, – обиженно ответил Клоун, даже не думая притормозить на повороте, – есть два облика и даже не утруждаешь себя мыслями о подобных вещах. А вот представь себе Зверя. Он может стать любым. Думаешь, не экспериментирует?

– Хм, – чуть не подавился я, – он гораздо более… э… консервативный и практичный. В феечку с крылышками даже не подумал бы превращаться. Скорее уж в такого здорового мордоворота с большущими кулаками.

– Это, – пренебрежительно отозвался Клоун, – просто отсутствие развитой фантазии и глупость. Вот попробовать погулять в женском теле и соблазнить мужика – это еще то развлечение!

Какое счастье, – подумал я, – что ты не биологический. Иметь подобного типа с развитой фантазией по соседству крайне не хочется. Ему еще, что похлестче может в голову прийти. Залезть в постель под видом мужа или наотдавать от моего имени приказов. Недаром к перевертышам всегда относились подозрительно. Слава Медведю-первопредку, что у нас Вожак без развитой фантазии и с могучим чувством долга. Можно ведь жить гораздо проще – убил-ограбил и в портал.

– Знаешь что, – просительно сказал я вслух, – сделай одолжение, не обсуждай со Зверем подобные идеи.

– За кого ты меня принимаешь? – обиделся Клоун. – Я прекрасно знаю с кем можно говорить и кому выдавать тайны.

– Э?

– Ну не сказал же, что у тебя дома давно написан такой интересный список, за какую цену ты сделаешь одолжение и покажешь, как сделать особый амулет.

– Откуда ты знаешь? – возмутился я. – Меня и Дашку подслушивать не положено – у нас договор.

– А Черепаху можно, – невозмутимо сообщил Клоун. – Ее в списке нет. Мог бы и не сказать, но пользуйся на будущее. Я у вас начальник разведки и обязан знать, что происходит вокруг. На том стою, и претензии не принимаю. Увеличения количества посвященных в мою деятельность не допущу. "Телефоны"сами по себе, а я сам по себе. Никакой связи.

А вот и начальство, – сообщил он, останавливаясь вплотную к столу. Пара охранников торчащих неподалеку было напряглись, но мое лицо им было прекрасно знакомо и они моментально успокоились.

Леха поднял руку, и вяло помахал в приветствии. Клоун отцепился от руля и резво перебрался мне на плечо, где и уселся, свесив роскошные ножки. Или расселась, будет правильнее?

– На самом деле – это мое личное место, – заявил я, вынимая вещи из багажника, и мое личное кресло.

– Ты совсем распустился на Земле, – лениво отвечает Зверь, – правила правильного поведения предусматривают необходимость уступить мне не только личное кресло, но вообще все, на что упадет мой рассеянный взор. Кроме жены, – уточнил он.

– Наверное, поэтому, все твои дети проживают в моем доме и не слишком по этому поводу огорчаются, – пожаловался я, ставя на стол бутылки.

– А что неправильно? – удивился Зверь. – Традиция предусматривает воспитание детей в семье брата. Как последний говорить начнет, обязательно тебе тоже подкину. К тому же больше причин в гости выбраться, а не только по делу. А у тебя отберу твоих, через годик-другой. Катька мне понравилась. Ты мне брат или кто? – разглядывая этикетку, возмущенно спросил он. – Ты жлоб. Водка Столичная Элит всего за паршивых 60 баксов. Всего две. Мало.

"Очищена через серебряный фильтр", – прочитал Леха надпись. – Да у меня такой сколько угодно будет и совершенно бесплатно, только поинтересоваться, где ближайший желающий угостить.

– На, – вымогатель, ставя на стол еще одну бутылку, ответил я.

– О! – порадовался Зверь, – Hennessy за сто двадцать. Это уже лучше, но теперь надо сообразить с какой начать. Сложная проблема.

Мог ли я, простой московский мальчик, – сворачивая пробку с водочной бутылки, продекламировал он, – представить себе, что буду сидеть на чужой планете, неизвестно в какой вселенной, жрать коньяк за сто двадцать долларов пол-литра, врученный мне в подарок оборотнем и обсуждать при этом воспитание детей? Да еще и коньяк даже не как взятку принесенный, а просто из обычного уважения.

Нет? – посмотрел он на меня искоса. Не у меня одного тайны с секретами имеются. Не в первый раз замечаю, он такие вещи определяет сразу, как не закрывайся, а каким образом, не говорит. – Все-таки что-то хочешь? Тогда мало будет двух бутылок водки и коньяка. И непременно вспомню, что не свои деньги потратил, камни не для этого предназначались. Так что ищи возможность вручить что посерьезнее.

– Может и будет. Тут такое дело, – повинился я, – приходили неприятные типы к бывшему владельцу нашей машины. Трясли его насчет нас. Видимо, обиделся этот деятель на "ровере".

– Ну и что?

– Ну, есть возможность переключить его внимание на другие проблемы. Он числится заместителем охраны складов такого интересного предприятия, занимающегося мелкооптовыми поставками в сети магазинов "Для дачного участка", "Тысяча мелочей". В таком роде.

– Что, опять, старая идея? – чокаясь со мной, удивился Зверь. – Ладно, еще ты, эти наклонности тырить по чужим карманам ничем не выбьешь, но и Рафик туда же. Какие-то вы мелкоуголовные типы. Ну какого черта мелочевкой заниматься, если у тебя в кармане миллионы в евро и в перспективе десятки миллионов? Шуры Балагановы. Вот зачем нам грабли с тяпками? Потом ты собираешься забрать вообще все – это очень оригинальное будет ограбление.

– Во-первых, не такая уж и мелочевка. Насосы самые разнообразные, электродвигатели, станки сверлильные, заточные, инструменты на любой вкус, и слесарные, и автомобильные, сварочные аппараты, даже топливные баки на 2 тысячи литров и электропогрузчики нескольких видов. Плиты газовые, батареи любых видов и даже удобрения. Списком товаров можно смело обмотать весь наш остров. И даже грабли с лопатами и ведрами…

Зачем покупать или делать самим, если можно безболезненно вынести все это в любом количестве? 7 и 8 ноября будут праздники, никто не работает. 6 человек дежурят двое суток посменно, потом приедет подмена вся бухая после празднования. Два дня имеем влегкую, никому не будет дела. Вот чистить склад с оружием я бы не взялся, там совсем другая охрана. И никто не поверит в такое ограбление. Кому нафиг нужно все подряд вывозить? Сами хозяева и устроили. Вот пусть их и трусят, а заодно и охрану.

– А во-вторых? – спросил Зверь.

– А после этого нас будут долго искать. – Я положил перед ним толстый пакет. – Господин Петерсон Уильям, гражданин Австралии, – разглядывая мою фотографию, прочитал Зверь. – Он же гражданин Новой Зеландии и Канады, – сверяя мою личность с изображением в паспортах, провозгласил он. – Страховка, международные права на вождение транспорта. Шустрые ребята эти южноафриканцы. Всего два месяца, а уже сделали. Это не бедному россиянину просить визу. По виду паспорта настоящие и не новые, ты даже успел съездить в Россию и Белоруссию. Визы имеются.

– У Черепахи тоже?

– Мы с ней оказывается оба Петерсоны. Брат и сестра, – пояснил я. – Только не стал ее документы брать с собой.

– А в этом, – перелистывая остальные бумаги заявил Зверь, – я не только ничего не понимаю, но и прочитать не могу. Мое образование не отягощено знанием английского.

– Мы показывали юристам. За хорошие деньги тебе объяснят, переведут и дадут прекрасный совет, как кинуть ближнего своего и напарника. С этим все чисто, мы уже имеем собственную фирму, зарегистрированную в каком-то бантустане и счета в офшорках. Договор о разделе прибыли 50 на 50. Можно переходить к тесному общения. Пока, во всяком случае, они нас будут холить и лелеять. Кроме того, наши дела с адвокатом Плотниковым им неизвестны и это можно в любом случае крутить параллельно. Я вот не знаю, если я дважды гражданин Канады под разными именами, это может где-то всплыть? Петерсон пока отдохнет, а вот мадам Смит по паспорту, вполне может прокатиться в Торонто. Нам давно пора познакомиться с резервацией, где навахо проживают.

– А не грохнут вас эти уголовнички?

– Всегда есть риск, но мне всегда казалось, что отдавая артефакт гораздо проще привлечь внимание. "Чистильщика"не спрячешь. Как только начнут переводить на промышленный уровень, им непременно заинтересуются. Тем более без патента не обойтись, а материал сильно подозрительный. Гораздо спокойнее было бы не лезть за сотнями миллионов, а кусать по мелочи.

– У нас была возможность больше трех лет это пережевывать, – наливая в стаканы вторую порцию и вручая мне огурец, извлеченный из кармана, сказал Зверь. – Начали, продолжаем. Все контакты с момента выхода из лаборатории образца обрезаете и только через Интернет общаетесь. И постарайтесь достать еще паспорт – другой, чтобы наши приятели об этом не знали. У вас это хорошо получается.

– Ну так как? – спросил я.

– Да делай ты что хочешь, – хрустя своим огурчиком, ответил Зверь. – Мы поделили ответственность, а проконтролировать, что на Земле происходит, и тем более помочь, я все равно не смогу. Насколько бы проще было, если бы я там погулял. Все вопросы с документами решаются моментально.

– Три года, мы об этом говорили, – неопределенно ответил я.

– Да знаю, – с досадой отмахнулся Зверь. – А ты вообще не чувствуешь, что мы уже прошли определенную точку? Теперь даже во мне минимальная необходимость. Клан выживет, и будет продолжаться. А, Многоликий, я не прав? Что молчишь?

– Ты прав и не прав, – заявил тот. – Помоги спуститься, – сказал он мне. Я посадил его на стол. – Да, они прекрасно смогут прожить без тебя, – продолжил он, усевшись на перевернутую тарелку все в той же позе – нога на ногу. – И эти ваши земные планы изрядный заскок. Слишком много всего без особых усилий – это тоже не слишком хорошо. Зажрутся. Хлеб свой надо добывать в поте лица и время от времени с кровью. Иначе начнете выяснять отношения внутри Клана, грызя друг друга за всякую ерунду.

Но ты и не прав. Нравится тебе это или нет, ты Вожак, и твоя обязанность вести за собой. Дать цель всем. Не просто жрать много и сладко. Собственно сегодня ты устраиваешь всех как незаинтересованный посредник. Федерацию, равнины с Советом пауков и славянскую зону. На тебя смотрят, и очень даже заинтересовано, слишком многие. Без тебя кое-какие колесики остановятся и неминуемо начнутся проблемы. Если хочешь, ты уже превратился в символ – знамя. Без него часть расформировывается.

– Знамя, – хмыкнув, сказал Зверь. – Я все больше чувствую себя рейсовым автобусом. По понедельникам привезти Разрезающую плоть, по средам делегацию пауков, в пятницу муку союзникам, в воскресенье всех назад по домам. Хорошо еще, этих с гор пока не вожу, но очень скоро они узнают о моих возможностях, всем рты не закроешь, и тоже пожелают сесть на шею.

– Бешеный! – крикнул я, вставая, – сюда иди!

Невысокий крепыш в белой майке с очередным рисунком, изображающим радостно улыбающуюся крысу с длинным носом и топором, который она прятала за спиной, рысью примчался и встал по стойке смирно, старательно изучая землю под ногами.

– Скажи всем, чтобы, – я мысленно прикинул, когда освобожусь, – к шести часам собрались.

Не передумал? – спросил на всякий случай, заранее зная ответ.

– Нет, – ответил он сразу.

– Ну и дурак. Каждый должен заниматься тем, что лучше умеет. Иди.

– Это ты о чем спрашивал? – поинтересовался Зверь. – Зачем собрание, я уже догадался.

– Рисует он хорошо, – с досадой ответил я. – Половина всех этих рисунков его рук дело и просто так, для развлечения. Хотел его отправить учиться, а он уперся и ни в какую. Желает непременно скакать на белом коне, в смысле на чем-то не хуже танка, с вот таким, – я развел руками, показывая, – дулом. И бух, трах, чтобы кругом все горело и с воплями враги разбегались. Он из того семейства, что первым самостоятельно прибежало. Папаша неплохо развернулся на копчении, солении и прочем консервировании рыбы, мы все кушаем и нахваливаем, но заниматься семейным бизнесом сын категорически не хочет. Требуется непременно всем доказать, что он лучше и героичнее. Где что случается, без него не обошлось.

По-умному это называется комплексы. Как бы равноправие не провозглашалось, а что он крыса-оборотень ему непременно напомнят. Можно вроде бы в шутку, а можно и специально чтобы задеть. Сразу в драку лезет, причем, не обращая внимания на то, кто именно сказал. Хоть в десять раз здоровее, все равно кинется. Большинство уже усвоило и старается не задевать, но всегда кто-то найдется. Особенно, когда с той стороны границы что-то случится. Вот ограбим склад, отправлю его к Пинающему Медведю. Будет нам лет через десять хороший командир, если не убьют раньше.

– А ты всех так хорошо помнишь? – с любопытством спросил Зверь.

– Ты, начальник, излишне заматерел и потерял связь с народом. Как можно не знать, кто и чем дышит? Эти подрастут и придут нам на смену, щенков много, несколько сотен, но командовать ими будут вот эти, которым сейчас лет по четырнадцать-пятнадцать. Надо соображать, кого можно назначить, а кто не способен руководить. Кого в артиллерию или пограничники отправить, а кто как Стальной Молот будет в мастерских работать и пользы от него там будет намного больше, чем в ловле конокрадов. У каждого свой характер и предпочтения.

– Ты лучше объясни, что там за переговоры?

– А это и я могу, – заявил Клоун. – Все как всегда, – болтая ногой, пояснил он. – Каждый хочет быть самым умным. Пауки не желают делиться властью, но при этом хотят получить все что можно. Клыкастая надеется подгрести под себя как минимум волков, а лучше и приматов. Пока они разберутся, что к чему, можно опутать всех разными обязательствами, семейными связями и долгами. Тем более, что общего согласия среди них нет. Племя племенем, а каждая семья смотрит в свою сторону. Это пока они вместе, а как получат свой кусок земли, моментально вспомнят про старые разногласия.

Людям совсем не интересно, чтобы оборотней стало не меньше, чем человеков – власть в Новом городе от них уплывет на законных основаниях. Если буры уходят в большинстве, где-то так и выходит. Сто тысяч граждан города двадцать тысяч псов-оборотней, дополнительно не меньше двадцати тысяч волков-оборотней и неизвестно еще что с рождаемостью будет через поколение. Что собаки теперь с гражданством по закону, моментально вылезет. Не успели дать одним, как набежали их родственники, – он хихикнул. – Так что люди новым оборотням гражданство давать не желают категорически, но хотят обязательств на случай военных действий и гарантий приличного поведения. С другой стороны, они много могут получить от новеньких. И артефакты предков, и некоторые умения, и способы лечения. Часть разных Вещей, кстати, передается в городское управление. Вроде взноса на первую помощь по обустройству. Захотят уйти – назад не получат.

В целом, общая платформа уже выработана. По основным вопросам согласие достигнуто. Землю оборотни получат, гражданство в очень дальней перспективе, со сдачей экзаменов по языку, письму и законам, но не раньше двадцати лет с момента поселения. Служить в армии обязаны, налоги платить тоже. Дополнительных эмигрантов принимать только с разрешения. Обучение людей способам лечения и участие в работе больницы. Это, – хихикнул он, – страшно Клыкастой не понравилось, – собьют теперь цены на услуги псов.

– Можно подумать нам не собьют, – возмутился я. – "Ткань"теперь будут в котловине делать самостоятельно. Я не поленюсь и если уж такое дело подскажу правильные расценки волкам. Им от этого тоже неплохо будет, продажная цена должна быть выгодной, в первое время они наверняка будут серьезно нуждаться.

– Там, в договоре, еще куча разных пунктов, – продолжил Летчик, – вроде получает ли гражданство волк-оборотень, женившийся на собаке-оборотне, если у нее имеется и что за права имеют их дети. Тут споры еще продолжаются, но основные проблемы решили и уже понятно, что договорятся. А если все в ближайшие годы пойдет хорошо, то непременно возьмутся за выдавливание орков и гномов из котловины. Или на худой конец, как Клан – постоянная дань. Там еще будет кровь.

Нам, это в принципе пока не особо важно, но в эльфийскую контору пойдет поток оборотней за жизняками. Запросто можно и своих из Клана подсунуть. Хотя, я не думаю, что и так возражения будут. Эльфы абсолютные пофигисты. Все наши учившиеся в Федерации получили без лишних вопросов. По мне пора прекратить их пугаться. Какая разница, какие у них цели? Не вмешиваются в наши дела и прекрасно.

– У сделки есть еще и третья сторона, – сказал Зверь, намекающее показывая на вторую бутылку.

– Мне хватит, – поспешно отвечаю, – еще трудиться нужно и общаться с разным народом.

– Как хочешь, – наливая в свой стакан, ответил он. – Раззудись душа, размахнись рука или как там правильно. Еще двадцатка в долларах провалилась в желудок, – поделился он интересным наблюдением…

– На самом деле, – пояснил Зверь, ставя стакан на стол, – мы тоже участвуем. Сделка многосторонняя. За мои труды им пришлось очень хорошо заплатить. Обязательства по обучению наших клановцев пауками, которым нужно мое согласие на помощь. Понятное дело даже теперь всего показать не захотят, но придется. В договоре об этом четко сказано.

Копии всех книг по паучьей части и очень многих бумаг из архива Совета. Весь архив спереть даже паукам сложно и проконтролировать все подряд они тащат или выборочно пока не получается. Там за столетия накопилось столько разного добра, которое раньше зажимали, не показывая чужим, что разбираться придется хорошо если не десятилетия.

– Гораздо быстрее, – спокойно сказал Клоун, – если мне смастерят то что я просил для нормального переворачивания страниц. Сделаю фото, переведу все это в память и приведу в порядок. Полная классификация по разделам. Жаль, самостоятельно использовать не смогу. Зато могу постараться выявить общие признаки в этих ваших… умениях.

– Непременно поработаешь, – согласился Леха. – Должна же быть и от тебя польза? Клоун возмущенно фыркнул.

– И земли, которые мы отдаем широкой рукой африканерам, как будто они ничьи…

– Если там еще остались крысы, после наших чисток, а так земли скоро будут совершенно свободны, – пробурчал я. – Эрик стесняться не станет.

– Это не важно, пока что нам земля не принадлежит, даже по праву маяков. Но кроме этого мы пускаем на реки речных леопардов. Тоже еще морока была выработать условия совместного проживания. Еще не хватает, чтобы они нам мешали рыбу ловить. На Левой есть пару достаточно больших озер, вот там они и осядут с другой стороны реки. Вне сегодняшней нашей территории и вдали от наших данников и Стремящегося к свету. Еще один широкий и ничего нам не стоящий жест. А чтобы тамошние крысы не возмущались, туда еще под десяток тысяч приматов прибудет. На условиях вассальной присяги. Внутренние дела их собственные проблемы, в остальном мое слово высшее для всех. Если и будут недовольные, приматы их порежут на куски. Нам союзники, а крысиные поселки они сходу громить начнут. Пусть хоть весь лес со своей стороны реки забирают до самого моря.

– Не нравится мне это, – с сомнением сказал я. – А не смогут удержаться к нам прибегут за помощью?

– И поможем, – с неприятной улыбкой согласился Зверь. – С Правой крыс прижмут буры, с Левой приматы и нам это ничего не будет стоить. Пока что при желании остров обойти могут по лесу или степи. А так, мы имеем договора с союзниками о взаимопомощи и контроль по обеим рекам. Вот прибудут твои катера и наглухо закроем Междуречье.

Зато есть условие, которое нам много будет стоить. Переход будет начинаться возле Иглы и до Федерации им ползти со своим имуществом не меньше месяца. Все это время нам придется кормить эту многотысячную ораву. Причем по доброте душевной – исключительно за себестоимость.

Я прикинул количество продуктов необходимых на тридцать с лишним тысяч ртов и возмутился:

– Сами мы, что кушать будем?

– Не прибедняйся, – отмахнулся Зверь. – На крайний случай привезем из Нахаловки от Кулака или ты обчистишь еще и продовольственный склад на Земле. Это вопрос вполне решаемый. Только для начала давай уточним, что там на последнем ярусе подземелья имеется. Все дружно делают вид, что не знают. Это, мол, острова запасы. У Клана свои отдельные склады имеются.

– А что не так? – возмутился я. – Свои 10% стабильно отдаем. Ты сам хотел в каждом поселке свой склад НЗ иметь, да и в случае военных действий так проще. Да и то, что крысы платят за защиту, идет исключительно в твои запасы, для Клана, нам ничего не приходит.

– Оно на прокорм не работающих уходит. Кто в погранохране, кто технику обслуживает, а в последний год к союзникам утекало, так что давай, выкладывай, – сказал Зверь, – интересно же, насколько твое жлобство простирается и сколько можно безболезненно взять. Стоимость все равно артефактами возьмем, нам это выгоднее, а общие запасы мне уже пришлось частично отдать.

– Ну, – задумался я, – если семейство Пост получит право выбора артефактов… – Клоун хихикнул. – Почему нет…

Точных цифр я не знаю, это с Псицей говорить надо, у нее все зафиксировано или вот с ним, не при свидетелях будет сказано, – кивая на фею, – поясняю. – Приблизительно… Из расчета на 5 тысяч ртов с хорошим аппетитом…

Мясо различных животных, птицы и все продукты его переработки: колбасные изделия, мясокопчености, мясные консервы и прочее в таком роде на 15 лет.

– Сколько? – изумился Леха.

– А куда было девать всю эту скотину, что мы дважды захватывали у крыс? Отобрали что получше качеством для стад и табунов, немного на равнины отправили, в основном за разную бытовую мелочь, а остальное под нож. Один раз пробовали Разгоняющему Тучи на обмен, скот на щенков, так он согласился, а потом заплатил наемникам нашим же скотом за нападение на нас. Больше такого не делаем. Пусть лучше в виде пеммикана или консервов на складе лежит. Там "Замедлители"имеются, можно хранить вечно.

Свежие плоды, овощи и грибы, орехи а также все продукты их переработки лет на пять. Мука приблизительно в таком же количестве и двухлетний запас семенного зерна. Крупы разные на пару лет. Макароны всякие.

Молоко коровье, овечье, кобылье и все продукты его переработки: творог, сливки, кисло-молочные изделия, брынза, масло, сыры. Тоже на пять лет.

Рыба во всех видах, яйца, масла растительные пищевые на три года. Животные масла на те же 15 лет, что мясные продукты. Вообще, когда я говорю продукты переработки – это значит, что есть отдельно яйца, а отдельно яичный порошок. Молоко простое и молоко сгущенное. Ну и все в таком роде. Есть ягоды свежие под "Замедлителем", а есть банки с разными джемами и повидлами и сок в разных видах. Заводики мои трудятся на переработке, и лишнее я скупаю, даже если не очень нужно. Мы с первых дней на острове в числе раз в десять выросли и не слишком много занимаемся огородами, все больше на производстве. А столовка для всех работает и консервы не так чтобы очень, но идут у людей. Особенно такое, чего в зоне нет. В Федерацию яблоки, а к славянам разная фруктовая экзотика.

– Не отвлекайся, – заинтересовано сказал Зверь. – Еще?

– На три года обеспечены медом, фруктами, ягодами, солью, сахаром…

– Ага, – подтвердил Леха, – то-то я не мог понять, зачем ты крыс заставляешь сахарную свеклу в таком количестве выращивать.

– А сахар хорошо продается в Федерации, – поясняю, – и пусть лучше в поле работают, нам спокойнее. Рынок сбыта имеется стабильный, чем плохо? И нам приятно, и им не плохо. Плантации бы посадить кофейные, но это пока дело далекого будущего. С кофе, чаем и разными специями у нас вечная проблема.

А! Еще водку разных видов гоним, пиво и всякие наливки. Но это по минимуму, тут запас практически отсутствует, только спирт в медицинских целях в небольшом количестве, все остальное по праздникам выпиваем.

– Вот и прекрасно, – удовлетворенно сказал Зверь. – Годовой запас каждого вида продуктов себе оставишь, остальное на прокорм переселенцам пойдет.

Это я еще промолчал про свои личные склады. Там, правда, жратвы не так много, если уж совсем край настанет. Месяца на три. Все больше техника разная. Стоят на хранении грузовики, передвижные ремонтные машины, бронетранспортеры, джипы с безоткаками и крупнокалиберными пулеметами. Минометы, станковые гранатометы и парочка амфибий. Артиллерийских орудий пока нет, у нас всего на весь Клан одна батарея из 4-х 100мм гладкоствольных пушек с идиотским названием "Рапира"имеется и особой необходимости пока не наблюдается, но всему свое время. Стрелкового оружия и боеприпасов хватит вооружить батальон. Самое главное, там имеются цистерны с горючим и смазочными материалами тоже на три месяца интенсивных боевых действий в помещениях с "замедлителем"и во "флягах". Я не жадный, бессмысленно накапливающий никому не нужные вещи. Я запасливый и предусмотрительный. Жизнь штука не предсказуемая.

Прошли времена, когда мы могли поссориться из-за одной винтовки. Теперь каждый поселок имеет собственную Шилку, пару польских бронетранспортеров, четыре 82мм миномета и несколько машин. Сегодня грыземся за количество джипов с установленными на них безоткатками и крупнокалиберными пулеметами, не забывая перенимать передовой опыт соседей. "А вот в безымянном пальце, АГС приварили на бронетранспортер и на кронштейне он способен вращаться!". Вибрация во время стрельбы есть, но не такая сильная, когда он с земли со станка лупит, аж подпрыгивая.

Кроме того, масса народу постоянно отвлекается от производительного труда на тренировки и обслуживание техники. И это при том, что особых опасностей не наблюдается.

– Выход буду делать возле Иглы, – сказал Зверь. – Ближе к горам выпускать нельзя, не хочу светить свои точки перехода. В нашем Треугольнике тоже лишние глаза ни к чему. Федералы все равно теперь узнают про короткие дороги, но лишний козырь всегда пригодится.

– А стоит? – с сомнением спросил я. – Стремно. Шли бы через пустыню.

– Может, мне просто надоело прятаться? – спросил сам себя Леха. – С тех пор как начались интенсивные контакты с людьми, я все жду, пока мне начнут намекающее подмигивать. Когда об этих возможностях знает весь Клан, кто-нибудь обязательно проговорится. Даже не из-за денег, просто по дурости. Так пусть лучше будет еще один жест. В пустыне половина просто перемрет, а так мне будут обязаны. А заодно и прикроем твою деятельность дымовой завесой. Чем меньше о ней знают, тем лучше. Переходы моя работа и точка. Меченые еще не такое откалывали.

– А на случай разных проблем у нас всегда в запасе клятва. Выкинуть назад на равнину не слишком большая проблема, сами же пауки помогут.

– Али тоже думал, что он ситуацию контролирует, – с насмешкой сказал Клоун. – Много ему толку, что после смерти чтут. Убили и все дела, не помогло и что халиф, и что жена дочь пророка.

– А на случай маловероятных злоумышленников, – криво усмехаясь и оглядываясь, сказал Леха, – у меня постоянная охрана имеется. Вон сидят и бдят. Да и убить меня совсем не просто будет. Наверное, большой такой фугас потребуется, чтобы в куски разорвало. Так я когда вхожу в помещение чисто автоматически проверяю не хуже Рафика на предмет взрывчатки. И запах, и пол.

– Ты бы не шутил так, – попросил я.

– Не буду, – согласился он. – Хотя и не шутка совсем. Я еще долго буду самым востребованным на планете видом транспорта, но могут появиться и недовольные. А вообще, не придумали на меня еще адекватных методов…

Он сунул палец в стакан, и коньяк на глазах стал уменьшаться в количестве, пока стакан совсем не опустел.

– Не впечатляет, – сказал Клоун. – Вот если бы у тебя из глаза выдвигалось стреляющее пулеметное дуло, а гильзы выскакивали из уха, можно было бы пугать.

Зверь посмотрел на него нехорошим взглядом.

– Молчу, молчу, – поспешно сказал Клоун.

– А, возвращаясь к нашим оборотням с равнин, – сказал Зверь, явно сделав над собой усилие, чтобы не послать критика крайне далеко, – мы получили то, на что давно надеялись – раскол в Совете пауков. Теперь никакого общего решения не будет. А значит, можем потихоньку и с союзниками торговать, и не только с ними. Непременно теперь пойдет новый поток желающих вступить в Клан. Далеко не всем по душе война всех против всех. Федералы пускать в большом количестве не станут, а мы сможем отбирать. Не просто каждого, но еще и со специальностью.

– Идейные кончились, – с насмешкой сказал Клоун, – теперь пойдут за лучшей жизнью. – Если хочешь, могу тост сказать на тему.

Один пастух пас баранов. Ленивый был, – пояснил он, – лежал себе на травке и позевывал, не задумываясь, что травку то всю уже съели и пора стадо перегонять на новое пастбище. Вдруг с неба упал огромный орел, подхватил самого красивого и умного ягненка и взмыл вверх.

Пастух торопливо вскочил и выстрелил из лука в похитителя. Пронзенный стрелой орел рухнул с небес. – Клоун сделал многозначительную паузу. – А ягненок полетел дальше. Он не зря был умным и надеялся, что дальше кормежка будет гораздо лучше.

Так выпьем же, кроме меня естественно, за то, – провозгласил Клоун, – чтобы сильно умные, направляющиеся за хорошим питанием, пролетали дальше.

– Какая разница, за чем они идут? – возразил Зверь. – Принцип во все времена был один и тот же. Если они работают, служат в армии, платят налоги, совершенно не интересно из каких побуждений это делают. Уж за хорошую жизнь станут держаться не только руками и ногами, но и зубами. Тут важнее как мы сумеем воспитать детей. Упустим, получим проблемы со следующим поколением. Так что никаких принятий группами, все дружно ходят на общие детские площадки, в школы и служат вперемежку.

Если кто еще не заметил, мы уже превратились в мини-государство. Кроме разведки имеем вполне официальную полицию в форме. Что она по-прежнему Хищники называется, роли не играет. Министр финансов самопроизвольно завелась, еще и заместителя привела. Оно конечно, гораздо проще, чем самому разбираться, но без них уже не туды и не сюды. Обе человеки, обе твое семейство, одна вообще твоя жена. Сплошная семейственность и меня уже подозревают в личных предпочтениях в таком важном деле и покровительстве людям в ущерб другим видам. Кое-кто уже косится.

– Я им покошусь, – пробурчал я. – Пусть жалобу официальную пишут, мы коллективно рассмотрим и примем меры.

– Военный министр со штабом у меня тоже есть. Не поленился пройти двухлетнее обучение у федералов. Правда, в три приема. Упорно повышал квалификацию от сержанта к полковнику.

– Это, – пояснил я, – сублимация. Слово такое умное, означающее перенаправление сексуальных увлечений на другие цели. Поскольку неудовлетворенность имеется, реализуется тяга к разрушению, снимая внутреннее напряжение при помощи разных военных штучек. Чем больше калибр и двигатель, тем сильнее заводит. Есть польза даже от этих Черепахиных заскоков с нежеланием завести семью. Пинающий Медведь у нас теперь с академическим военным образованием. Там настоящие специалисты имеются, еще с Земли, не только в местных конфликтах участвовавшие. Ты смотри за ним внимательно, а то больно ему охота показать, на что вверенные подразделения способны. Он уже втихую планы наступления в Междуречье готовит.

– У каждого свои игрушки, – ответил Зверь, – у тебя имеется собственная ремонтная рота с распределением обязанностей. Причем содержание ее повесил на Клан, а работают они не только на военных. Взвод по ремонту бронетанковой техники, взвод по ремонту автомобильной техники, взвод по ремонту вооружения и еще куча разных отделений. Используете при этом "Сварку", "Сверло"и еще множество разных Вещей. Зачем вот "Пленкой"машины обклеиваете?

– А почему нужно разбрасываться дармовой энергией? Собираем в накопители, а потом она не хуже брони работает. Надо тебе посмотреть при случае. Пуля из автомата стекло, покрытое "Пленкой"не пробивает. Трещина, но дырки нет. Одна, – уточнил я. – Если две рядом или очередью, не выдержит, но будет не дырка, просто мелкие куски стекла посыпяться, при этом убойной силы уже нет. Нет, если что посерьезнее, не поможет, но и так тоже стоящее улучшение. Борта прикрыть у машины, дополнительная энергия и веса почти никакого. А смотреть не мешает, она прозрачная.

– Ну, тоже неплохо, – с сомнением сказал Леха. Главный прогрессор оборотней в последнее время редко имел понятие о том, что творится в мастерских. Что на трех машинах давно стоят гибридные двигатели собственного производства, хотя и сделанные по земным чертежам, но с улучшенными характеристиками и накопителями энергии, вместо стандартного аккумулятора, он не подозревает. У него высокие дипломатические переговоры, а где берется бензин и сколько уходит на сто километров по бездорожью, Леха давно перестал интересоваться. А зря, в большом количестве его можно получить только от людей, что создает проблему, как и с патронами. Надо искать альтернативу, подобное положение просто опасно.

– Все лучше с подобными заскоками, чем в таком виде ходить, – кивая на Летчика, пояснил Зверь.

– Вот чем интересно, – скандальным тоном завелся тот, – мой вид не устраивает?

– Внимание привлекаешь, – объяснил я, – причем совершенно без необходимости. Кто не увидит, обязательно рот раскроет.

– А так и задумано, – совершенно спокойно сказал Клоун, как будто не возмущался секунду назад, – чем глупее, тем меньше от меня пакости ждут.

Тебе уже идти надо, – сказал он мне, – скоро шесть.

– Иди, – разрешил Зверь. – Потом скажешь точное время и я своей персоной освятю мероприятие. Пусть видят, кто именно порталы делает.

Вещички я посторожу, кошек раздам. Если появится Разрезающая плоть, вручу ей требования, которые вместе писали. Она и так ко мне подкатывалась, но я сделал вид, что это исключительно твоя специализация и не имею к ней отношения.

– А с каких пор вдруг имеешь? – настороженно спросил я.

– С тех самых, с каких 10 процентов в фонд Клана идут. А то я не знаю, что вы все жулики, так и норовите не отдать.

– Ну хочешь, возьми себя 10 процентов вырытой для каналов земли, – предлагаю, – вместе с камнями. Потому что на самом деле я должен был потребовать оплатить все это из денег Клана.

– Не будь мелочным, – отмахнулся Зверь, – я подозреваю, что ты на планете если не самый богатый, то один из. Эльфов не считаем, фиг их знает, что у них имеется.

Мелочный, подумал я недовольно, вставая. Говорила мне Псица, сделай все официально, нет, хотелось побыстрее.