"Расправить крылья" - читать интересную книгу автора (Ружанская Наталья)

ГЛАВА 6

Солнечное утро после прошедшей ночью грозы одуряло свежим, необычайно сильным запахом липового цвета. Потянувшись в постели, Элли со смешком припомнила цветной сон: такой непривычно внимательный, нежный и разговорчивый Повелитель был в диковинку. Даже во сне. А уж то, что он говорил!..

Подушечками пальцев проведя по губкам она разулыбалась и пораженно замерла: от волос пахло сигаретным дымом.

Спешно открыв глаза ангелочек села на кровати, руками обнимая колени, огляделась: рядом на подушке лежала желтая кувшинка — сорванная вчера на озере, а рядом на столике шикарные изумрудные серьги.

Это был не сон!..

Она вспомнила притягивающий и одновременно пугающий взгляд темных глаз демона, так надежно и крепко обнимающие руки. Где-то под ложечкой сладко заныло, щеки заполыхали румянцем.

Это новое в отношениях с Повелителем пугало. Уж лучше бы он и продолжал относиться к ней как пленнице и глупой обузе. Тогда хотя бы было понятно чего ожидать от Высшего. Теперь же… Что может быть между небо знает сколькотысячелетним Повелителем демонов и ангелессой, едва разменявшей второе совершеннолетие?

Впрочем, бывают же во Вселенной чудеса: одна из интернатовских воспитательниц была замужем за темным эльфом. Причем не просто замужем, а еще и Повенчана! Хотя, казалось бы, как можно не просто жить со страшным и опасным даже на вид дроу, а еще и разделить с ним душу.

Венчание душ — древний обряд, появившийся еще на заре времен. Супруги могли сколько угодно быть в браке, любить и растить детей, но полное единение происходило только при духовном венчании и обмене энергий. Когда двое становились частью одного неделимого целого, разделенного на два тела.

Внезапно, вспомнив ласковые руки и губы мужчины, Элли зарделась: "Видно я совсем испорченная, распутная женщина. Настоящие леди не должны так себя вести. Только как сопротивляться этому невыносимому демону?

И… как теперь с ним даже разговаривать"?

Морально потерзавшись еще полчаса, девушка с опаской спустилась в столовую: голод оказался сильнее смущения.

Столовая была почти пуста. За одним-единственным занятым местом завтракала Шанти. Элли торопливо поздоровалась и присела на стул напротив, ожидая пока слуги поставят приборы.

В ответ брюнетка что-то неразборчиво буркнула, что ангелесса предпочла расшифровать как приветствие и осторожно уточнила где Повелитель с Майклом.

Демонесса так же холодно ответила: "Уехали. Когда будут — не отчитывались". Вот и весь сказ. Элли отвернулась — общаться с невыносимой брюнеткой было невозможно. Любое слово она тут же воспринимала в штыки.

— Он тебе нравится, — неожиданно спросила Шанти.

— Кто?

— Конрад.

— Да, — после непродолжительного молчания отозвалась светлая.

— Ясно. Ну-ну… удачи… — хмыкнула брюнетка, а Элли неожиданно спросила:

— Почему ты так ко мне относишься?

— Как?

— Вот так…

Шанти отложила глухо звякнувшую вилку, зачем-то заглянула в чашечку с кофе и медленно сказала:

— Ты просто еще ребенок и многого не понимаешь.

— А ты объясни.

— Совершенно незачем. Тебе это все равно ничем не поможет.

— Не поможет от чего?

— Приятного аппетита, — вместо нормального ответа пожелала демонесса, поднимаясь и уходя.

Вот и поговорили…

Мужчин не было уже неделю. Вначале Элли обрадовалась, что предполагаемый разговор и встреча с Конрадом откладывается на неопределенный срок. После — загрустила: не смотря ни на что без темного было почему-то скучно и муторно. А после начала не на шутку волноваться: "А вдруг что-то произошло! А вдруг он лежит где-то в чужом мире убитый и раненый"!

Демоны вернулись так же внезапно, как и уехали. Просто однажды утром открылась дверь в столовой, впуская с запахом дождя и другого мира двоих мужчин. Конрад сухо и деловито кивнул ангелочку и Айви (уже как пару дней загостившейся в замке) и тут же подозвал Шанти, на ходу диктуя целый список поручений и приказов.

Элли обиженно застыла, растерянно глядя на захлопнувшуюся дверь столовой: "Я его так ждала… а он"!

Сидящая рядом Айви, удивленно взглянула на пасмурную Элли — на закрытую дверь, понимающе захихикала и уткнулась в тарелку с пирогом.

Зато погруженная в раздумья ангелесса сидела не замечая ничего вокруг, пока ее личико не озарилось догадкой: "Наверное он просто устал! Надо его чем-то порадовать"!..

Владыка на пару с казначеем уже четвертый час просматривали балансовый отчет об инвентаризации драгоценных камней. Проверив больше половины документов, Конрад устало растер виски.

Почему-то с этой смешной девочкой манипулирование чувствами давалось сложнее, чем с кем и когда-либо за всю долгую жизнь. Хотя сейчас было самое время для решительных действий: этой наивной неопытной девочке противопоставить демону было бы нечего. А вместо этого он ее вдруг начал избегать. Смешно кому сказать. Великий и ужасный Повелитель демонов боится разговора с невинным ангелочком.

Поэтому Повелитель загрузившись по макушку делами почти не выходил из кабинета, видно решив переделать все, что накопилось за последние пару столетий. Девушка, впрочем, особого желания пообщаться тоже не выказала.

Тем более удивительным был момент, когда в кабинет встрепанным воробушком влетела ангелесса с топором на перевеску.

Мягко говоря удивленный Повелитель кивнул казначею, отсылая его прочь.

— Э-э… Элли, положи, пожалуйста, топорик на место, а то еще порежешься.

Возмущенный до глубины души взгляд девушки, тут же сменился на умоляющий. Едва дождавшись пока за советником захлопнется дверь, она с непередаваемой интонацией и воодушевлением, с придыханием сообщила

— Конрад! Там! Дрова привезли! Настоя-ащие, бере-озовые!

Мужчина начал подозревать, что кто-то из них двоих явно сошел с ума.

— И?

С хищным блеском в глазах, она махнула рукой.

— Я уже нашла почти все что надо, но мне еще нужен ножик, такой, — она попыталась что-то изобразить на пальцах. — Я видела в оружейной на втором этаже; такой черненький, с завитушками. Но дворецкий сказал, что только через его труп, — она с сожалением покосилась на топорик. — Можно я им немножко попользуюсь? В смысле не дворецким, а ножиком?

Лицо Повелителя против воли вытянулось. Ножик… черненький. Пожалуй, не стоит ей говорить, что это Сумеречный церемониальный кинжал первого князя дроу, за который любой из темных эльфов душу бы продал. И десяток бы продал, особенно чужих.

— Да, конечно, бери.

Светлая довольно взвизгнула, махнула топором, едва не снеся голову некстати сунувшемуся в дверной проем Майклу и выскочила прочь.

Несколько дней ангелессу не было ни слышно, ни видно. Только раз проходящий мимо крытой беседки в саду Майкл остановился, услышав возмущенные вопли Айви.

— Ты дендроманьячка! Хотя бы меня постеснялась! — Голос притих, а после деловито попросил. — Эль, а выстругай и мне вот что…

— Сама такое стругай!!!

— Ну-у, — заныла малявка, — я не умею-у…

— А я не знаю, как оно выглядит.

— Я тебе нарисую, — обрадовалась дриада.

— А ты откуда знаешь, как… — девушка замешкалась, не в силах подобрать приличный синоним и выпалила, — это выглядит? Ты же еще маленькая.

— Вот именно! Я — маленькая и то знаю, а тебе не стыдно в такие годы не знать? Ты уже и на вид и на ощупь и на вкус должна знать.

— А на вкус зачем? — ошеломленно прошептала Элли.

Айви закатила глаза и простонав нечто вроде: "О-о-о"! вновь принялась вдохновлено канючить желанную игрушку.

На третий день, усыпанная завитушками стружек, растрепанная, но жутко довольная собой Элли, смущенно покачиваясь на каблучках, застенчиво протянула темному искусно вырезанного единорога. Деревянная лошадь, отличалась от живой только размерами и цветом.

— Вот, это тебе. Вышивать или еще чем приличным заниматься я так и не научилась, зато когда-то мальчишки показали, как делать свистульки из дерева, а потом я уже и сама… Правда, — она смущенно поколупала носком туфли пол, — ее еще нужно заговорить от рассыхания и всяких древесных жучков, но я же пока колдовать не могу…

Мужчина осторожно, словно не деревянную поделку, а хрустальную вазу, принял из рук девушки статуэтку.

— Как красиво!

Девушка, жутко смущаясь, просительно заглянула ему в глаза, снизу вверх.

— Тебе правда нравится? Честно-честно?

— Да, — он сам удивился своему хриплому голосу. А взглянув в сияющие глаза, впервые понял с отчетливой ясностью: "Тьма и Бездна! Она мне действительно нравится. И даже больше чем просто нравится"…

Осторожно поставив статуэтку на стол, Конрад, подошел к девушке, заключив ее в кольцо рук, сдул с худенького плечика березовую завитушку.

Глаза девушки стали внимательными и настороженными, будто у вот-вот готовой броситься в бегство косули, при виде охотника с собаками.

Поцелуй был долгим и нежным. Вначале легкий и осторожный, будто мужчина пробовал ее губы на вкус, а после страстный, сводящий с ума…

Меж тем в разговорах на кухне, да и между молодыми демонами все чаще звучало страшное слово "война". Неожиданно отношения между темной и светлой стороной накалились просто до предела. Стычки на границе горной лавиной перерастали в остервенелые бои без выживших и спасенных. И отношениям между крылатыми и демонами не хватало только последнего толчка, чтобы обрушить камнепад войны.

Потому не удивительно, что завтраки, а для встающей на рассвете ангелессы — обеды, в замке проходили почти в полном молчании, пока Повелитель не удалялся в кабинет заниматься делами.

И в это утро непонятно отчего хмурый Повелитель, с утра изволивший наорать на казначея, отчитать горничную и уволить виночерпия, раздраженно пилил на тарелке отбивную и без конца пил.

Мрачная Шанти с синяком под глазом — результатом очередного неудачного опыта, после которого оглушенную демонессу почти полчаса выкапывали из-под обломков, сопела над миской с колотым льдом. Элли попыталась посоветовать приложить холодное серебро, но в ответ получила презрительный взгляд пустынной гюрзы и со смущением все-таки вспомнила одну из редких непрогуленных лекций о том, что серебро и демоны сиречь материи несовместимые. Двоечница несчастная…

Майкл неспешно ковырялся в тарелке, выбирая самые лакомые кусочки. А Келли, которую вместе с маленькой дриадов притянула с собой светлая, непривычная к столь высокому обществу, тихонько сидела, сжавшись в комочек, попеременно то краснея, то бледнея, отчего веснушки на курносом личике делались больше и ярче.

И только сияющие Айви и Элли, довольно сгребали в тарелку салатики, ревниво поглядывая на блюдо с мороженым и на булочки с вишневым джемом — не тянется ли там еще чья-нибудь шаловливая рука к бесценному лакомству.

Элли время от времени бросала быстрые взгляды на Конрада. Не смотря на занятость и проблемы со светлыми, Повелитель все же старался проводить с девушкой как можно больше свободного времени. Но… когда мужчина находился рядом, у Элли вдруг начинало все валиться из рук и поднималась температура. Что хуже — отсутствие мужчины или трясущиеся руки — ангелесса уже и сама не знала.

Внезапно Повелитель выпрямился, будто к чему-то прислушиваясь, удивленно приподнял брови и прищелкнул пальцами, вызвав облачко синих искорок.

Элли и Айви с детским любопытством уставились на демона, остальные более дисциплинированные, опустили глаза, опасаясь раздражать и без того будто укушенного бешеным оборотнем Владыку.

Через несколько минут в дверях столовой появилась пухленькая фигурка Наэлы. Верховный демон, поприветствовал провидицу, а Майкл, рассыпаясь в комплиментах, в которых любвеобильный младший демон был дока, приглашающе отодвинул для девушки стул.

Наэла села, чинно сложив руки на коленях, задумчиво с удивлением оглядела довольную жизнью светлую и, отказавшись от угощения, без обиняков заявила:

— Конрад, мне нужен Михаэль.

— Зачем?

— Я должна перед тобой отчитываться?

Оракул вопросительно приподняла бровь, но Конрад недовольно скривился, и приняв нарочито безразличный вид, замолчал.

Наэла поняла — не разрешит.

— Мне нужен охранник.

Молчание.

— У меня было видение. Мне нужно к утесу Скорби.

Если бы в комнате вдруг появился сам создатель или Истинные сущности — Свет и Тьма, то и это не произвело бы столь ошеломляющего эффекта. Замерев соляными столбиками все, исключая ничего не понимающую Элли, уставились на провидицу. Верховный демон прищурился:

— Все вон. Майкл, останься.

Понятливая Шанти, уже шла к выходу, на ходу прихватив с блюда пару пирожков. Прислуги давно и в помине не было. А разочарованную Элизу, едва не силком потащила к выходу Келли, на второй руке которой висела Айви.

Пристроившись на лавочке в саду, девушки с любопытством наблюдали за приоткрытыми окнами столовой, подавляя желание подползти поближе и подслушать. Серьезным препятствием в этом деликатном вопросе являлась вовсе не совесть, а шикарная клумба золотистых эльфийских роз, с совершенно неповторимым ароматом и острыми как иглы шипами.

— Келли, а что это за утес Скорби?

Демонесса сморщила курносый носик и чихнула тоненько и звонко, будто котенок на солнце.

— Ты не знаешь?

— Нет.

Девушка задумчиво потерла маленькие рожки, вспоминая:

— Утес Скорби расположен далеко на южном хребте Зимних гор, безлюдных и опасных, даже летом укрытых тысячелетними ледниками. Согласно легенде, вернее, — поправилась рыжая, — истории, раз уж основные ее участники до сих пор живы, именно там заточена… Хаат.

Элли, кивнула, вспомнив ночной разговор с Майклом, а после и Конрадом. М-да… семейка. Она откинулась на спинку скамьи. Интересно, чем же нужно так насолить, чтобы возненавидеть?.. Наверное, это должно быть что-то действительно страшное.

— Девушки, — молодой зеленогривый демон, появился как всегда бесшумно, легко, как ивовым прутиком помахивая огромным биргризеном — видно только с занятия, — не хотите прогуляться в Змеиное ущелье? Карес нашел пещеру, где скоро должен созреть живой изумруд!

— Ого! — в один голос воскликнули Айви и ангел. Девушка слышала о живых драгоценных камнях. Вроде обычные рубины или сапфиры — ан нет, внутри камешка словно билось маленькое сердце, светясь даже во мгле. И росли такие камешки, почему-то только на темной стороне, на рынках Небесного града идя по цене: один живой камешек за два, а то и три килограмма "обычных". А уж в иных мирах и говорить нечего: за одно такое чудо можно купить целый дворец.

— А почему Змеиное, там водятся змеи? — Элли поморщилась, вот кого-кого, а чешуйчатых холоднокровных гадин, она терпеть не могла.

— Нет, — Орреш пристроился рядом, просто эти скалы содержат крошку антара, который гасит любую магию. Поэтому чтобы пройти пещеры насквозь нужно быть хитрым, изворотливым как змея. А в этих пещерах чего только не водится! Говорят и бихолдеры и баатезу, и даже импы!

Келли фыркнула:

— Ну да, в общем вся энциклопедия нежити и нечисти, причем даже не Теневой, а Ненависти. А после Повелитель с нас шкуру спустит.

Демон поежился, но упрямо заявил, глядя на светлую:

— С другой стороны, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Ну так как, вы с нами? Настоящий живой камень не каждый день выпадает увидеть…

Девушка задумалась. С одной стороны, после последнего "приключения", когда Элли едва не задавило падающим деревом, Повелитель в очень цветастых и эмоциональных выражениях, из которых светлая знала только предлоги и собственное имя, пообещал посадить ее под замок, если подобное повториться. А с другой, с ней же куча народу — ну что может случиться?..

Повелитель откровенно бесился. Обычно спокойного, если не сказать хладнокровного мужчину раздражало все на свете: от погоды до чернильного пятна на свитке. Около часа без толку убив на разбор бумаг, по нескольку раз читая один и тот же абзац, он бездумно прошелся по кабинету, меряя комнату длинными шагами и остановился у окна.

Еще Наэла, с какими-то дурацкими обвинениями про некую бурю и разрушение Жемчужных островов. Да дались ему эти острова! Своих проблем как будто не хватает.

А теперь и видение оракула об освобождении…Хаат. Дыхание перехватило. Конрад раскурил сигарету — если видение пророчицы вдруг окажется правдой… ничего хорошего их не ждет. Будет не просто новая война — для многих миров это будет концом истории.

Внезапно в памяти всплыл образ смешной наивной ангелессы в облаке золотистых волос и шатром из серебристых крыльев. Глубоко затянувшись, Конрад вдруг поймал себя на том, что губы непроизвольно разъехались в улыбку. Вот же… светлая. Чем дальше, тем больше он не может понять, как к ней относиться. С одной стороны — есть браслет и любовно выпестованный в течение тысячи лет план, а с другой — сияющие синие глаза…

"Тьма! Я не могу любить. Я просто не умею. Я не смогу ей дать ничего. И при этом она мне нужна как никто больше. Вопрос в том, не принимаю ли я обычную привязанность, за что-то большее"?..

Выбросив окурок в окно, он перебрал пальцами по резной обрешетке и направился в комнату Элли.

Одна из немногих комнат на восточной стороне, залитая ярким солнечным светом была пуста. Черный котеныш пантеры, моргая сонными глазами, зевая, сполз с кровати, мяукнул, зовя хозяйку и растерянно сел на пол.

Конрад присел на корточки, подхватывая Рысю на руки:

— Смотри как подрос, на дармовых харчах-то. Вот жил бы в лесу, так не раздобрел.

Повелитель потыкал пальцем в пузико, котенок отпихивался всеми лапами и возмущенно орал.

— Интересно, где твоя хозяйка? Поищем?

Темный Владыка спустился на первый этаж; встречные слуги понятия не имели куда занесло непоседливую девушку. Все как один пожимали плечами, отвечая, что вот недавно где-то мелькали серебряные крылья, но где…

Удивленный пропажей девушки, Повелитель создал поисковый импульс, который через пять минут вернулся ни с чем. Прикинув так и эдак, демон отправился к конюшням, надеясь застать кого-нибудь из компании, постоянно тягающейся со светлой.

Так и есть, возле хозяйственного склада парочка молодых демонов на повышенных тонах требовала у садовника — старого лешака:

— Она короткая! Длиннее есть? Метров пятьдесят, а лучше сто?

Тот перебирая веревочные мотки огрызался:

— Вот молодежь, налетят, хамят, требуют чевой-то. Ну где я вам длиньше найду?! Наколдуньте и будет длинная, кто тут маги — я или вы?

Владыка неслышно подойдя сзади, молча постоял, глядя на тщательный выбор и негромко осведомился:

— Зачем вам веревка?

— В-владыка? — Самый старший из молодняка согнулся в почтительном поклоне и нервно облизал пересохшие от волнения губы.

— Я должен повторять свои вопросы?

Парни переглянулись, и, наконец, один из них, решившись, еле слышно протянул:

— Дело в том, что… светлая…

Едва уловимо потемневшие глаза, опасно сузились:

— Что — светлая?

— В Змеином ущелье в пещеру упала.

Тяжелая тишина зависла падающим лезвием гильотины.

В узкую хоть и длинную расселину, в которую свалилась ангелесса, взрослому мужчине пришлось бы протискиваться. Правда субтильную Элли ее размер не смутил, когда потерявшая равновесие девушка ухнула вниз переспевшей сливой.

Столпившаяся возле подземной дыры компания юнцов, при виде Повелителя разошлась морской волной под килем корабля. А Конрад, заметив пушистую рыжую шапку волос, рявкнул:

— Келли! Я еще с тобой поговорю, как ты свои обязанности выполняешь, маленькая дрянь! А остальные, — он обвел тяжелым взглядом столпившихся молодых демонов, — с завтрашнего дня на границу в гарнизоны, бездельники. На практику!

Айви вытерла ладошкой грязную щеку, только еще больше размазав грязь.

— Конрад, когда она упала, в смысле Элли, плюхнуло… вот.

Судя по злому взгляду темного, сейчас плюхнуть мог кто-то другой, но мужчина лишь скрипнул зубами:

— Возвращайтесь в замок, после с вами разберусь.

Девушка, судорожно кашляя, сидела на берегу подземной реки — ее колотило от холода и страха. Вот так наприключалась! И что же теперь будет?… Как отсюда выбираться и что делать дальше и вовсе непонятно.

Последний раз, не считая всех неприятностей уже у темных, подобное "приключение" с ней произошло сразу после первого совершеннолетия. Когда девушка, безумно мечтая о полете, тайком угнала из конюшни пегаса. Умное дрессированное животное, в отличие от девушки, знало все команды полета, а не только "лететь" и "садиться". Поэтому когда девушка спустилась размять ноги на великолепной лесной полянке у ручья и отошла "на одну минуточку", как она после объясняла разгневанному конюшему, не отдав команду "ждать", пегас грациозно поднялся в воздух и улетел в стойло, не обращая внимания на все просьбы и окрики растерянной ангелессы. Ночевать пришлось на дереве. Зато воспоминаний осталось!..

Кромешная тьма, казалось, разъедала все ее существо, правая нога болела так, словно ее и вовсе отрезали живьем, саднило плечо и спину. Хорошо хоть крылья не открывала, а то и вовсе не выплыла бы.

Жутко затошнило, казалось еще мгновение и вместе с водой и желчью на земле окажутся и все внутренние органы. Откашлявшись, она скрутилась клубочком, дрожа в мокром ледяном платье, и то ли заснула, то ли просто потеряла сознание.

Очнулась она от того, что кто-то потормошил ее за плечо.

— Элли?

Разъяренный как дракон, у которого за пятиминутную отлучку вынесли сокровищницу, Конрад, схватив девушку за плечи, тряся ее как куль с мукой:

— Ты с ума сошла!!! Как тебе это вообще в голову стукнуло?!

Девушка застонала и втянула голову в плечи — вновь затошнило, но демон оставил ее в покое и просто присел рядом на корточки. Неровный тусклый огонек — огневушка, маленький оранжевый камешек, которому ни помеха ни вода, ни ветер, освещал пещеру.

— Я, я… случайно…

— Ненормальная, — демон обнял ее так, что девушке показалось, что из легких вышибли весь кислород, а кости затрещали.

— Конрад, ты меня сейчас задушишь.

Демон ослабил хватку, но девушку не выпустил, прижимая дрожащую ангелессу к груди.

— Маленькая дурочка, что ты постоянно влезаешь во всякую ерунду?! У нормальных ангелов клаустрофобия должна быть, их в такие крысиные норы и медовым пряником не заманишь. А ты?!

Девушка согласно вдохнула.

— А я.

— В замке все подземелья и ходы облазила, а теперь и до пещер добралась!

— Угу.

— Тоже мне — тридцать три несчастья каждый день. Такое впечатление, что линий травматизма в твоей судьбе, как у орка-ветерана шрамов. Умереть хочешь?!

— А… ты бы огорчился?

— Представь себе.

Ангел помолчала, переваривая новость, и тихо прошептала:

— Почему? Я же — Несущая свет, тебе же лучше будет, если я умру. А вдруг я та самая — несущая погибель?..

Лицо демона побелело от ярости, а карие глаза затянуло антрацитовой пленкой, однако стучать кулаками в грудь, уверяя, что без нее жизни ему нет, он не стал. Медленно отстранился, провел по волосам, успокаиваясь:

— Может и та, — спокойно сказал он. — Кинжал одолжить, что бы решить эту дилемму раз и навсегда?

Элли стушевалась и покраснела, но почему-то стало невообразимо обидно и грустно от этого безразличного тона. И копируя интонации демона сказала:

— Разве что нож Забвения!

— О! Мы даже про такое знаем?

— Так любимое занятия в интернате — рассказывать друг другу страшные сказки на ночь.

— И чем еще вы друг друга пугали в детстве?

Девушка заметно смутилась и покаялась:

— В основном, конечно, демонами и… тобой.

Повелитель ухмыльнулся и внимательно ощупал лодыжку — вывих, да какой сильный! Даже от малейшего прикосновения по мышцам пробегала болевая дрожь. Придется вправлять, и чем быстрее, тем лучше.

Осторожно перенеся девушку к стене, он вытянул из-за пояса фляжку с коньяком, взболтал и заставил девушку выпить один малюсенький глоток. От жгучего янтарного напитка она раскашлялась, зато сразу ожила и порозовела.

Мужчина поболтал, в один глоток допил и выбросил уже ненужную флягу. Сняв рубашку, взялся за пряжку пояса. Девушка, не смотря на головокружение, не смогла удержаться от вопроса:

— А что ты делаешь? Ты же замерзнешь.

Конрад наклонил голову, пряча улыбку: "Вот же воистину невинное дитя, другая бы… более искушенная… кхм, а эта лишь смотрит и гляделками синими удивленно хлопает".

— Положу тебя на колено и отшлепаю как следует, может хоть через заднее место в голове мозгов прибавится.

Ангелесса поменялась в лице, попыталась отползти подальше, но едва дернув ногой, скривилась от сильной боли.

— Сиди уж, горе. — Наконец вытянув пояс — он легонько хлопнул сложенной вдвое мягкой полоской по ладони и протянул светлой. — Зажми между зубами.

О, проняло — даже руки затряслись. Но перечить или плакать не стала, лишь упрямо вздернула подбородок, и то хлеб.

Удостоверившись, что девушка прикусила мягкую кожу, он без всяких предисловий и приготовлений сильно и резко дернул ногу, ставя суставы на место.

Светлая замычала от резкой боли; глаза заблестели от невыплаканных слез.

Он поспешно прижал девушку к себе, утешая и гладя по волосам:

— Все-все. Эх ты, неженка.

После обмотал ногу рубашкой и стал туго перетягивать поясом, с отпечатками зубок, фиксируя лодыжку.

— Как ты вообще умудрилась провалиться?

Девушка заколебалась, выбирая между правдой и откровенной ложью. Золотой серединки в этой ситуации не было. Да и не умеет она врать, а демон ложь за версту чует. Благоразумие восторжествовало.

— Меня толкнули.

Руки мужчины на миг замерли; через минуту перевязка была закончена.

— И ты, конечно, не видела, кто?

Элли покачала головой.

— Нет. Что будем делать?

— Выбираться отсюда, что же еще.

— А как? Ты же тоже не можешь здесь колдовать. А здесь водятся всякие там…

Она помахала руками, изображая не то березу под ветром, не то сильно пьяного оборотня. Но Конрад только усмехнулся.

— Да нет здесь никаких монстров, уже как пару столетий нет.

— Точно?

— Точно-точно. Лет так двести назад нам с Майклом было очень скучно, а пари — дело благородное. Ну что, держись крепче.

Огневушка погасла, погрузив пещеру в полный мрак, но Повелителю Тьмы дополнительный свет не был нужен. Он поднял на руки легкую, будто пушинка ангелессу, постоял, вспоминая, а после уверенно направился на запад через анфиладу подземных ходов.

Портал открылся у самого подножия высокой, похожей на зубья короны горы.

— Я первый. — Майкл опасливо покосился на обрывистые откосы с нависшими пластами снега и предупреждающе взял Наэлу под локоть.

Провидица и не думала возражать. Слишком еще живы были в памяти воспоминания о том, на что способен этот враг. И мертвая волчья голова может быть опасна, хотя бы тем, что мертвечина притягивает падальщиков всех мастей и рангов. И пиная выбеленный солнцем и ветром череп, не мешает убедиться, что оттуда не выползет ядовитая змея.

Идти пришлось долго. Как и ожидалось, буквально каждые сто метров пришлось отвоевывать у тварей ненависти, будто выстроившихся живым коридором смерти. Майкл не зря в свое время был архангелом, воином света, да и теперь считался одним из лучших бойцов. Первая же тварь, сунувшаяся к бредущей по дороге паре, сгорела живым факелом. Несколько следующих были просто разрублены.

Майкл выдохнул, одновременно сосредотачиваясь и расслабляясь, позволяя ярости боя завладеть собой. На миг вспомнил последнюю пассию — жгучую страстную брюнетку, безраздельно влюбленную в шмотки и драгоценности. Вскользь подумал: "Надо будет порыться в сокровищнице, захватить с собой какую-нибудь цацку. Пусть порадуется". И плавно двинулся вперед, выбрасывая из головы все лишние мысли…

Остальные враги слились в непрерывную череду вони сгорающего мяса, перьев, чешуи и соленого с привкусом железа запаха крови. Наэла, завернувшись в непроницаемый защитный кокон, едва успевала следить за мелькающим серебристым лезвием падшего и едва уловимыми движениями. Удар. Поворот, блок. Вновь удар. Ледяные стрелы сменялись электрическими цепями, а те огненными шарами. Вскипающий снег пропитался кровью, будто и не ледяной покров вовсе, а просто густо разведенный вишневый сироп.

Вот и вход в пещеру. Наэла, чуть помедлив, приложила к едва видимому выступающему камешку круглый медальон — один из трех. Зеленые завитушки заклинания разошлись лозой плюща по стене.

Теперь только вперед. Пять секунд, пять ударов сердца.

Падший ангел провел пальцем вдоль кромки лезвия, сосредотачиваясь, и плавно, один быстрым движением перетек в пещеру, но не остановился, а бросился влево и вниз, отбивая мечом смертоносный ливень лезвий, выскочивших из стены. Вдох и шаг назад, вправо — пропустить ядовитую паутинку, подпрыгнуть пропуская в метре над землей режущую кромку косы. Три шага вперед. Расколоть надвое сверкающую сферу. Одновременно вложить в зубастую волчью пасть зеленый изумруд и очертить разрешающую руну.

Защита замерцала и погасла. Майкл перевел дух и развернулся к дальнему углу пещеры. Там, перегораживая половину помещения, находилась клетка. Ее прутья, далеко не металлические, а будто вылепленные из перекрученных жгутов тьмы.

Легкие шаги — сзади подошла Наэла. Ближе, еще ближе. До рези в глазах женщина вглядывалась в непроглядную тьму. Ни звука, ни движения. Шаг. Другой.

Сухая костлявая рука, моментально просунулась сквозь прутья, не обращая внимания на черный огонь моментально разъевший кожу до кости, схватила провидицу за шаль и рванула на смертоносные прутья.

Майкл среагировал мгновенно. Острая сталь за сотую долю секунды разрезала шелковую ткань. Оракул отшатнулась прочь.

Темный силуэт. Только сверкающие двумя рубинами вишневые глаза.

Судорожно дыша, оракул прижала руки к груди: "Я готова была поклясться. Видение однозначно показывало, что она освободилась… Впрочем, если все в порядке".

Прошлась вдоль клетки, под неусыпным надзором вишневых глаз.

— Уходим.

Майкл, развернувшись лицом к клетке, стал осторожно пятиться, прикрывая торопливо уходящую пифию.

Когда нежданные гости скрылись, фигура еще долго, около часа стояла все также неподвижно, глядя на мерцающий белым контуром выход.

Наконец, хмыкнув, она глянула на зажатый в руке обрывок пергамента, на котором второпях была нацарапано всего одно слово: "Проверка", и провела рукой вдоль прутьев, впрочем, не касаясь их:

— Дурачье… Ты все так же предсказуем, Конрад, и так ничему не научился. И даже не представляешь, какой подарок мне сделал… точнее, сделаешь — скоро.

Судя по ощущениям, они прошли под землей не меньше десяти километров. Элли, чувствуя себя ужасно виноватой, обхватив мужчину за шею, молчала. Демон тоже разговаривать не желал.

Через несколько часов, казалось бесконечной ходьбы в полном мраке, Элли чувствовала себя вконец измотанной, словно не ее несли, а наоборот вспахали на девушке целину. А от окружающей кромешной тьмы и вовсе хотелось завыть. Прижавшись к мужчине, она тяжело дышала, ее трясло, а кожа была горячей, словно при высокой температуре.

Наконец, демон, сев на землю, вытянул ноги, посадив девушку на колени. Небольшая передышка никому не помешает. Да и осталось не много — всего около трех километров. Вновь вспыхнула оранжевая огневушка.

Девушка свернулась клубочком, будто маленький котенок, успокаиваясь, и доверчиво прижалась к теплому мужскому телу.

— Расскажи что-нибудь о себе?

Неожиданно тихий голос мужчины разрушил почти интимную тишину. Элли удивилась:

— Что?

— Все. О себе, о родителях? В детстве ты, верно, была чудо каким ребенком, в розовом платьице и с огромными голубыми бантами…

Ангелесса улыбнулась:

— Да, банты были, надо же было чем-то перетягивать тот ужас на голове. А вот вместо платьев, которые за день превращались в симпатичную цветную тряпочку, были штанишки. Вечно подранные, с пузырчатыми коленками.

— Просто мальчишка-сорванец. — Тихий смешок. — Такое ядреное сочетание: красивая юная леди и сорванец с разбитыми коленками в одном флаконе… Сейчас еще окажется, что ты чемпион по стрельбе из рогатки. Сознавайся, сколько на твоей совести загубленных воробьев?

— Ты что? Никаких воробьев. Всего лишь вредный старый молочник. Но… горохом через трубочку стреляю отменно! — девушка не смогла сдержать довольную улыбку.

— Так уж и отменно?

— Да я была чемпионом! — Возмутилась недоверию светлая. — Просто… как-то уж так получилось, что девочек моего возраста в нашем квартале не было, и я прибилась к мальчуковой компании… Мы постоянно пропадали на лебединой запруде, тайком пробирались в конюшни — погладить единорогов, или будоражили дриад в буковой роще. Мама постоянно говорила, что я так и останусь хулиганкой в мужской одежде, которая вечно попадает в неприятности. — Она грустно усмехнулась. — Ну а раз я даже к демонам ухитрилась попасть, мама была не так уж не права… Правда, с тех пор я ношу только платья… выросла из штанишек-то…

— Как они погибли?

Ангел помолчала, собираясь с мыслями, ее даже не удивило то, что демон вообще об этом знает. Почему-то говорить было легко и просто, как будто она разговаривала с давним и очень хорошим другом, а не с темным демоном…

— Через месяц долно было быть первое совершеннолетие. Я уже часто осталавалась дома одна, а мама помогала отцу, отправляясь с ним в путешествия. В одном из миров… я так и не смогла узнать даже его названия… когда они уже собирались отправляться домой, раздался взрыв. А они… лучшие лекари Града, не смогли уйти, не смогли оставить умирающих людей, до последнего следуя своей цели — спасать жизни. Только… исцеление оттянуло на себя все их щиты, а через пять минут раздался второй взрыв. Выживших уже не было. Никого.

Она до боли сжала тонкие пальцы и резко добавила:

— И тогда я решила стать настоящей леди, чтобы хотя бы после смерти, мама могла мной гордиться…

Почему-то смутившись, она сердито поджала губы, вызывающе глядя на мужчину, но темный не стал ничего говорить или утешать, а просто понимающе кивнул и крепко обнял.

Девушка выдохнула и устало положила голову ему на грудь, а Конрад, перебирая тонкие, будто паутинка золотистые пряди, задумчиво прикрыл глаза; на миг прижался губами к пушистой макушке и, наклонившись к маленькому ушку, тихо прошептал:

— Выходи за меня замуж?

От неожиданности светлая не сразу нашлась с ответом и растерянно-испуганно уставилась на демона:

— Ты сумасшедший!

— Ну вот, — грустно усмехнулся Конрад. — Первый раз в жизни предлагаю девушке стать моей женой, а она обзывает — сумасшедшим. Нет в жизни справедливости.

— Понимаешь…

— Нет, не понимаю. — Прервал ее Конрад. — Сейчас ты начнешь выдумывать тысячу причин, почему мы не можем быть вместе. Вновь говорить, что мы слишком разные: по характеру, по возрасту и все в том же духе. А я просто хочу засыпать, держа тебя в объятиях, любоваться твоей чудесной улыбкой и покрывать поцелуями твои нежные губки.

Узкий ободок колечка белого металла с тремя зелеными рунами, сверкнул расплавленным серебром, ложась в руку ангела. Теплые губы мужчины коснулись ее ротика в нежном поцелуе:

— Ты выйдешь за меня?..

— Она согласилась?

Стройная демоница в деловом костюме, стоя у окна внимательно наблюдала за двором, неторопливо попивая кофе из фарфоровой чашечки. Изрядно подросший котенок, уже размером со взрослого домашнего кота и мозгами канарейки гонял на заднем дворе цыплят. Следом за ним с воплями носилась исцеленная контрабандными амулетами светлая.

— Да.

— И когда же у нас назначен, — поинтересовалась Шанти, — день "свадьбы"?

Чашка с кофе разлетелась фарфоровыми осколками, больно жаля незащищенную кожу. В воздухе ощутимо запахло грозой; в таком бешенстве Повелителя Шанти видела первый раз в жизни.

— Это не твое дело. Когда надо будет, тогда и назначу.

Тяжелая дверь захлопнулась за мужчиной с такой силой, что в стене возле откосов пошли глубокие трещины, а Шанти, задумчиво обтряхивая испачканный кофейными разводами костюм, прошептала:

— Если все настолько отлично и по плану, Ваше темнейшество, то чем же вы так недовольны?..