"Газета Троицкий Вариант # 50" - читать интересную книгу автора (Троицкий Вариант Газета, Троицкий Вариант...)

Взгляд далеко вперед

АК: Вы успешно готовите кадры самой высокой квалификации, от младшекурсников до докторов наук, в одной из самых актуальных и стремительно развивающихся междисциплинарных отраслей науки. Если эта система продолжит работать в стационарном режиме и производить, скажем, одного доктора наук в год-два, то в вашем отделе, и даже во всем институте, не найдется столько позиций уровня завлабов, чтобы трудоустроить всех «выпускников». Каким вы видите свой отдел через 5-10 лет?

Г.Э.Норман: Мне кажется, это забегание вперед и переоценка наших возможностей. Из нынешнего состава отдела я вижу еще только одного потенциального завлаба, т.е. следующий может появиться не раньше, чем через 5-10 лет. Учитывая мой возраст, пока предвидится только стационар по числу завлабов. А тему докторской диссертации мы тоже только что утвердили лишь первую (Стегайлов). Таким образом, все лишь в будущем. Позиция доктора наук – это ведущий, потом главный научный сотрудник. Нет никаких ограничений внутри отдела для нескольких человек на 5-10 лет вперед. С другой стороны, без сильной поддержки дирекции тут не обойтись, поскольку вакантных бюджетных ставок нет. Куксин в декабре защитил диссертацию и уже стал старшим научным сотрудником. Квалификационные требования выполнил с большим превышением. Та же «судьба», надеюсь, ожидает в этом году Ланкина, Янилкина и Валуева.

При нынешних темпах роста нам «грозит» увеличение не более, чем на 10 человек за 5 лет. Такой прирост ОИВТ переварит без проблем. Проблема в обратном – такого роста может не хватить для поддержания численности ОИВТ, учитывая нынешний возрастной состав теоретиков (и экспериментаторов). Наряду с нашей, в ОИВТ есть всего лишь еще одна молодежная группа аналогичного настроя. Это экспериментаторы члена-корреспондента РАН О.Ф. Петрова. Мы с ними в тесном контакте.

Сергей Стариков (асп.): Наша группа очень молодая. Но с каждым годом мы становимся всё более взрослыми. Надеюсь, лет через 10 выровняется баланс между молодостью и опытом.

Алексей Куксин (с.н.с.): «Завлабов» на всех не хватает. Но это же не самоцель, свое научное русло можно найти и без официального научного поста. Инициативы у нас всегда поддерживаются, и есть огромное поле для научных контактов и выбора тематики исследований – как внутри института, так и с российскими и зарубежными партнерами. Почему люди могут уходить из группы? Например, в результате сокращения программ поддержки фундаментальной науки, к которой мы по большей части относимся. Трудно оценить, насколько вероятен такой вариант развития, но в любом случае это скорее вопрос естественного отбора. Есть шансы, что разнообразие исследовательских тематик поможет устоять. Не всем удобно и положение белки в грантовом колесе, когда все время приходится писать довольно много заявок и отвлекаться от основной деятельности. Белке это может надоесть, и она захочет перебраться в более тихое место, где колесо крутится помедленнее. Возможные тихие гавани – наверное, западные лаборатории и, возможно, закрытые лаборатории в России (впрочем, это еще большой вопрос, насколько там спокойнее). Сюда же можно отнести и квартирный вопрос. Мне кажется, отток по этому направлению у нас есть.

Г.Э.Норман: Алеша, я согласен по поводу «белки в колесе». Я ведь тоже «белка», которую в таком режиме многое не устраивает: нет монографий, без движения лежат важные замыслы. А ведь эти идеи кто-то может опубликовать. Этот «Дамоклов меч» меня очень тревожит. Но тихую гавань, несмотря на свой возраст  (+ 47 лет по сравнению с Вами), я не ищу. А вот как разгрузить «белок» – думаю постоянно. Будем обсуждать распределение ответственностей в марте-апреле, когда выяснится содержание «грантового колеса» на 2010. Оно может увеличиться по сравнению с 2009 г. Вот спросите Андрея – а есть ли в США такие тихие гавани, о которых Вы упомянули? Мой бывший аспирант Инсепов в Аргонне – это точно «белка в грантовом колесе».

АК: Да, я согласен, в американской науке таких тихих гаваней не бывает. Заявки на гранты –неотъемлемая часть научной работы. Это, как тут говорят, comes with the job, и не зависит от того, где человек работает – университет, государственная национальная лаборатория или частная промышленная лаборатория, постоянная позиция или временная. На самостоятельную научную работу надо постоянно добывать деньги в конкуренции с такими же, как ты. Бывает, что некоторые профессора, получив tenure, через какое-то время перестают участвовать в этом процессе – место работы-то уже гарантировано пожизненно, как и довольно высокая зарплата. Но на профессиональной репутации это сказывается очень негативно – люди просто перестают считаться работниками науки, а остаются учителями в университетах. Лучшие research universities так или иначе находят способы избавляться от подобного балласта.

Г.Э.Норман: Ну вот, я так и думал.

АК: Вернемся к вопросу о будущем ваших молодых талантов. На условном западе поблема решается просто: успешная группа растит молодые кадры, которые затем участвуют в конкурсах на университетские и исследовательские позиции по всей стране, даже во всем мире. И то, что можно было бы назвать «научной школой», разрастается как грибница: от каждой вновь образованной успешной группы идут новые ростки в новые области, как в научном смысле, так и в географическом. В России традиция иная, и «научной школой» чаще называют научных «детей», «внуков» и «правнуков», продолжающих работать над задачами сформулированными руководителем школы (иногда — давно уже умершим), и чаще всего — в той же самой лаборатории, куда пришли еще студентами. Что Вы об этом думаете?

Г.Э.Норман: Расширение в другие институты мы имеем в виду, и я даже веду подготовительную работу. Проблема не в том, что появятся количественные ограничения в ОИВТ (повторяю, не появятся в ближайшие 5-10 лет). Дело в другом – я хочу расширяться за пределы тематики ОИВТ. Но и здесь могу добавить, что наш директор — академик Фортов — поддерживает расширение тематики ОИВТ.

АК: Пожалуй, ОИВТ – единственное место в России, где сейчас на таком уровне готовились бы высококвалифицированные кадры в такой современной мультидисциплинарной области, как молекулярное моделирование веществ и материалов. Это ведь нужно и во многих фундаментальных отраслях физики, химии и биологии, и в нанотехнологиях, и даже для таких экзотических приложений, как геохимия, почвоведение, полимеры и композиты, свойства цемента. Ваши «выпускники» должны бы быть нарасхват во многих российских вузах, в частности, в организующихся в последнее время федеральных и исследовательских университетах. Происходит ли такое? История возникновения и развития Новосибирского Академгородка, Черноголовки, Троицка или Пущино в 1950е-70е годы показывает, что подобное было возможно в советское время. Но то были единовременные усилия государства, и время показало, что без постоянного обновления и притока новых сил такие центры и работающие в них группы тоже часто окукливаются в «научные школы», которые затем уже развиваются гораздо медленнее, или вообше постепенно загнивают. Вашему отделу это не грозит?

Г.Э.Норман: Прошу прощения, но применительно к нам такие сравнения, как «нарасхват», Новосибирск, Черноголовка, Троицк или Пущино – это сплошная маниловщина. Наш коллектив еще слишком слаб. Реалистично-максималистские планы таковы: 4 кандидатские защиты и одна докторская в 2010, всего лишь 1 кандидатская в самом конце 2011, затем за три года — от 3-5 кандидатских и 2-3 докторских. Вот 5 лет и пролетело. Штучная подготовка дает малый выход. Правда, уровень ее очень высокий, поэтому через пять лет можно задуматься о новом качестве целей. За это время хотелось бы и достичь эффекта снежного кома в вовлечении новичков с первого-второго курсов. Пока струйка тоненькая.

Конечно, наша мультидисциплинарная область молекулярного моделирования веществ и материалов (вместе с развитием multiscale подходов) является прорывной во многих отраслях фундаментальной и прикладной науки. Я уверен в ее огромной перспективности на десятилетия и столетия вперед. Мы, действительно, неявные лидеры в России. Но есть несколько групп в Москве (Шайтан, Багатурьянц, Потапкин), которые с этим никак не согласятся. За предстоящие пять лет мы только-только сможем сделать лидерство явным и найти единомышленников в России. Растут группы в Новосибирске, Владивостоке, Петербурге и др. Конкуренция будет только возрастать. Например, группа профессора А.В.Солдатова в Южном Федеральном Университете в Ростове– тоже очень быстро растущий молодежный колектив, который занимается и экспериментальным и теоретическим изучением наноразмерной структуры вещества. Его аспирантка, Светлана Сучкова, недавно получила вторую премию на форуме РосНанотех-2008, где мы получили первую премию. Так что у нас есть сильные конкуренты не только в Москве.

В.Стегайлов (зав.  лаб.): Я бы отметил одну достаточно тривиальную причину, которая позволяет развиваться такому коллективу, как наш. Это поддержка руководства на уровне директора ОИВТ академика В.Е.Фортова и ректора МФТИ чл. -корр. Н.Н.Кудрявцева. Это не просто дань уважения за их правильные слова с трибун. Все очень конкретно. Например, за свою студенческую и аспирантскую жизнь я подал большое число заявок на гранты и стипендии. В большинстве случаев там есть формальное требование – подпись руководителя организации. Так вот и в ОИВТ РАН, и в МФТИ никогда не возникало проблем с получением подписи на уровне директора или ректора. Вы скажете, ну и в этом что особенного. Я тоже так думал, пока не услышал рассказы моих сверстников из других институтов. Оказывается, бывает, что даже получить подпись декана – это задача на несколько недель с неясной перспективой. В результате студенты оказываются отрезанными от существенных источников финансовой поддержки уже на первых шагах в науке.

Мне кажется, именно благодаря доброжелательному отношению к студентам и молодым сотрудникам в ОИВТ РАН сформировалось несколько динамичных коллективов с большим количеством молодых сотрудников (наверное, наибольшими по численности сейчас являются наш отдел и отдел чл. -корра О.Ф. Петрова). В результате количество студентов 3-го курса МФТИ желающих поступить на базовую кафедру в ОИВТ многократно увеличилось за последние несколько лет.

А.Янилкин (асп.): Действительно, таких кадров в России очень мало и, по-хорошему, мы могли бы принести большую пользу в разных университетах или других местах. Нашлись бы люди, которые поехали бы в федеральные университеты. Но они не поедут и никто не едет, потому что их там никто не ждет. И тут не важны заслуги, гранты или публикации. Если у тебя не будет покровителя, то тебя одного просто съедят. Дело в том, что, к сожалению, в этих местах сформировалась система добычи денег, которая от научной составляющей очень слабо зависит. Поэтому приходящий человек не рассматривается с чисто научных позиций. И на самом деле, эти федеральные или исследовательские университеты не являются такими научными лидерами, которыми они должны бы быть. Исследовательская позиция в РАН намного лучше, чем в университете. В университетах практически исчезла наука, а «малина», наоборот, развивается.

Г.Э.Норман: «Загнивание» школ связано с тем, что они решили проблемы, ради которых были созданы, а новых проблем того же уровня – не нашли. А у меня в запасе есть еще несколько очень сильных прорывных идей и мне остается только уповать на хорошее здоровье, дарованное моими родителями. Что же касается связки молекулярное моделирование и multiscale подходы, то она представляется неисчерпаемой даже по идеям. Я могу оставаться лидером развивающегося и расширяющегося за рамки ОИВТ коллектива, только если ежегодно смогу выдвигать новые крупные идеи и выдвигать новых лидеров, способных на генерацию идей и готовых прийти мне на смену.

АК: Ну и, наконец, последний, несколько менее серьезный вопрос, который я, как житель политкорректных США не могу не задать, особенно накануне 8 марта. Какие у вас планы по привлечению девушек в вашу дружную растущую команду?

Г.Э.Норман: Никаких принципиальных возражение нет. Но на физтехе девушек вообще мало, и за годы нашего успешного развития я встретил только трех очень одаренных девушек, которых активно приглашал к себе. Ольгу — 6 лет назад, Полину 3 года назад на третьем курсе, и Анну – в прошлом году, на четвертом. Каждая поколебалась с месяц и отказалась. К сожалению, на втором курсе, когда я провожу основной поиск, никого не встретил. Похоже, что отличницы-второкурсницы моего факультета на втором курсе озабочены только учебой, на мой курс по выбору не ходят и законопослушно следуют правилу, принятому на факультете, что о науке следует задуматься только при окончании третьего курса. Сейчас думаю посмотреть еще и на физфаке МГУ.

АК: Ну что же, остается только пожелать Вам удачи в этом поиске. Большое спасибо Вам и всей вашей команде за подробный и откровенный рассказ о внутренней кухне ваших замечательных научных успехов.