"Радости жизни" - читать интересную книгу автора (Дэлтон Ками)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Трейс только и мог, что молча смотреть на Фиби. Стук в дверь повторился.

– Пожалуйста, просто сделай, как я прошу. Иди в спальню Тиффани, и я тебе все объясню потом.

Он хотел поспорить, но передумал.

– Прекрасно. Я исчезну отсюда, но буду рядом, чтобы слышать все.

– Только не показывайся ему на глаза. Алварец не должен знать, что ты здесь. – Она убежала в другую комнату и тут же вернулась. Сунув Трейсу в руки его одежду, она подтолкнула его в грудь, и он скрылся за углом.

Трейс обдумывал ситуацию, пока Фиби приветствовала полицейского детектива. С какой стати полиция решила использовать Фиби Деверо как осведомителя на «Мираже»? Из услышанного разговора Трейс понял, что Тиффани и ее муж имеют к этому какое-то отношение. Но чем они могли шантажировать Фиби, чтобы она согласилась на нечто столь же глупое, сколь и опасное?

Трейс вздохнул и попробовал сконцентрироваться на беседе Фиби и полицейского. Она провожала Алвареца в гостиную, и ее голос прозвучал спокойно, когда она предложила детективу выпить что-нибудь.

В то время как Фиби хлопотала на кухне, Трейс повторял в уме их разговор. Очевидно, Фиби вообще не знала Трейса, если полагала, что он способен подцепить первую встречную женщину, как только Фиби повернется к нему спиной. Да он бы скорее дал отрубить себе руку, чем стал бы таким, как его отец, который часто менял любовниц, а потом ушел из семьи и ни разу не дал о себе знать.

После этого мама Трейса работала изо всех сил, чтобы одевать и кормить шестерых детей. Пока Трейс рос, многие жители предсказывали, что он будет таким же, как его отец. Но Трейс вырос другим, хотя для сплетников это не имело значения, а люди, чьим мнением он дорожил, – мама, сестры и большинство учителей в школе, – доверяли ему.

Чтобы помочь матери, Трейс начал работать, еще учась в школе. Он всегда помнил, что только хорошие результаты в учебе могли дать ему возможность учиться в колледже. А потом Трейс мог бы уехать куда-нибудь, где никто не станет сравнивать его с отцом.

Фиби, оказывается, тоже несправедливо обвинила его. Если бы Фиби осталась с ним, он никогда не изменил бы ей. Она была его мечтой. Но во время учебы в колледже она холодно относилась к нему. Назло ей он вел себя так, что оправдывал ее наихудшие ожидания.

Трейс вздрогнул, вспомнив, как он себя почувствовал, когда Фиби перестала разговаривать с ним. Вот тогда-то Трейс и стал менять женщин. Ему было все равно, какие они, лишь бы у них не было длинных каштановых волос и серебристо-серых глаз…

Он был молод и глуп. Теперь он стал другим. Но его чувства к Фиби остались прежними – обычное желание, ясное и простое. Желание закончить то, что они начали девять лет назад. Но не более того. Он должен стать идиотом, чтобы снова влюбиться в нее. Кроме того, ему надо написать статью, чтобы продолжить свою карьеру журналиста. Сделать карьеру и заняться сексом с Фиби. В таком порядке. Прекрасный план.

Почему же, черт возьми, у него такое чувство, что он обманывает себя?

Ход его мыслей был нарушен, когда Трейс услышал, что Алварец благодарит Фиби. Значит, она вернулась в гостиную. Трейс решил проскользнуть в кухню, чтобы подслушивать через дверцу бара. Он вынул записную книжку и приготовился делать записи для статьи. Это было самым важным. И только потом – секс с Фиби.

Но если статья так для него важна, почему он все время вспоминает о Фиби?

Ответ, промелькнувший в его мозгу, показался ему столь очевидным, что Трейс похолодел…

Фиби глядела в свою чашку. Одна фраза повторялась в ее мозгу. Трейс не обманул ее, он все еще репортер… Трейс не обманул… Трейс не… И сейчас он спрятался, ловя каждое слово.

Она поставила чашку и сжала руки на коленях, пока Алварец наливал сливки и клал сахар в кофе. Фиби подавила вздох, глядя на Алвареца из-под ресниц. Детектив подул на кофе и сделал глоток, а Фиби попробовала представить себе, как он разъярится, если узнает, что она рассказала журналисту, почему оказалась на «Мираже».

– Полагаю, что вы хотите знать, как капитан относится к вашему предложению.

Фиби вздрогнула от звука его голоса.

– Да. – Она робко улыбнулась. Боже, с полицейским надо вести себя вежливо, чтобы ее легкомысленные родственнички не попали в каталажку.

Алварец улыбнулся в ответ. Привлекательный мужчина лет сорока. Темные волосы и темные глаза. Кубинец, наверное, судя по фамилии.

– Надеюсь, вы понимаете ситуацию, – продолжал он. – Я не могу ничего гарантировать, но я передал ваше предложение моему боссу.

– И?..

– Ну, ситуация немного сложная. Мы заинтересованы, конечно, но… – он сделал паузу, как будто подыскивая слова, – должны действовать осмотрительно.

Фиби облизала пересохшие губы, боясь радоваться раньше времени.

– Действовать осмотрительно?

– М-гм. – Алварец вздохнул. – Официально полиция не имеет права требовать помощи от законопослушных граждан. Но вы хотите следить за Анджело Венцарой, чтобы вашу сестру не посадили в тюрьму. Похоже на то, что мы принуждаем вас занять место вашей сестры. С другой стороны, мы не можем препятствовать вам работать на «Мираже»… Раз вы уже там, то мы будем рады вашей информации независимо от того, что вы узнаете в субботу вечером.

– О, я не совсем поняла. Значит ли это, что обвинения против Тиффани будут сняты?

– Да, если мы будем удовлетворены вашей информацией.

Фиби потерла лоб.

– Думаю, что большего и желать нельзя.

Алварец кивнул.

– Честно говоря, мисс Деверо, после встречи с вашей сестрой ничто в этой ситуации не удивляет меня. Кроме того факта, что вы сестры. Может быть, Тиффани удочерили?

– Нет. Но она исправляется. Я говорила вам о ее беременности. Она очень хочет защитить ребенка. Иначе, я знаю, она не уехала бы. Конечно, Тиффани думает, что мистер В не нарушает закон, так что я ничем не рискую. И она не рискует. Я хочу сказать, если бы Тиффани осталась… ну, вы понимаете, что я пытаюсь сказать…

– Я знаю, что думает ваша сестра. Она рассказала мне, используя весьма красочные выражения. Слушайте, я не тратил бы время, если бы не думал, что Венцара в чем-то замешан. У меня пятнадцатилетний опыт. Вы должны быть осторожны. Если его телохранитель Малыш заподозрит вас, убирайтесь к черту с корабля, и немедленно. – Он покачал головой и сменил тему. – Вас пригласили заменить сестру в эту субботу?

– Хм, нет. Еще нет. Мое первое выступление будет во вторник вечером, а завтра я целый день репетирую. Тиффани думает, что мистер В и Малыш сначала захотят увидеть, как я танцую. Но она не сомневается, что они пригласят меня.

– А Тиффани когда-нибудь сомневается? – Ирония звучала в голосе полицейского.

Но Фиби было не до смеха. Губы ее опять пересохли, и, облизав их, она задала мучивший ее вопрос:

– Если меня не попросят работать на вечеринке у мистера В, следует ли мне, ну, скажем… о, не знаю как, но можно ли мне будет получать информацию, в которой вы нуждаетесь, другим путем?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, мне крайне неприятно говорить это, но Тиффани упомянула, что у Тони тоже могут быть проблемы, связанные с вашим отделом, а он не хочет больше ссориться с законом. Вот я и подумала, что, возможно, так как я уже на «Мираже» и все…

Полицейский перебил ее, и Фиби почувствовала, что он очень сердит. Пробормотав что-то по-испански, он сказал:

– Я догадываюсь, что вы хотите спасти Тони, делая для нас и его работу?

Фиби снова облизала губы и кивнула.

– Я узнала сегодня утром об острове, который мистер В купил год назад. Тони видел, как на «Мираж» грузили немаркированные ящики, доставленные с этого острова. Тони думает, что, возможно, мистер В выращивает что-нибудь на своем острове и на «Мираже» доставляет это в Майами.

– Тони Венцара сказал вам все это?

– Он передал это через Тиффани. Он не решился на контакт с вами, но так как Тиффани беременна, он никак не мог позволить ей уехать одной. Он уверен, что, как только вы убедитесь, что у мистера В законный бизнес, вы снимете все обвинения.

– Я не могу ничего обещать сейчас, но посмотрим, что можно будет сделать, – проворчал Алварец, делая пометки в записной книжке.

Когда до Фиби дошел смысл этих слов, она едва не захлопала в ладоши от радости. Алварец закончил писать, закрыл книжку и засунул ее в карман своей спортивной куртки.

– Мы знали о ящиках, но не знали, откуда они. Тони не заглядывал в них?

– Нет. Но я поговорю с Тиффани и узнаю, что еще Тони смог вспомнить.

– Чем больше он вспомнит, тем для него лучше. Хорошо, я начну выяснять, что это за остров. Мы о нем не знали, хотя я думал, что мы все знаем о каждом шаге Анджело Венцары. – Алварец встал со стула и направился к двери, но вдруг остановился и оглянулся. – С этой минуты вы точно делаете все, что я говорю. Никаких споров. Если Тони расскажет правду, то я возьму ответственность на себя. Но никаких самовольных действий. Вы хорошо меня поняли?

Фиби хотелось расцеловать Алвареца, но она ограничилась тем, что коротко ответила:

– Да, очень хорошо.

Тут она вспомнила о Трейсе и поняла, что не сможет выполнить все требования полиции, поскольку Трейс хочет вести самостоятельное расследование. Хотя она никогда не раскрыла бы Трейса, она уже пришла к выводу, что нельзя позволить ему написать статью, пока Фиби не уладит с полицией дела Тони и Тиффани. Она поместила руку за спину, скрестила пальцы и сказала Алварецу:

– Я не буду делать ни одного движения без вашего разрешения.

Детектив долго смотрел на нее.

– Да. Теперь я вижу, как вы с сестрой похожи. – Алварец открыл дверь, но прежде чем выйти, сказал: – Вы что-то скрываете, Деверо. Если вы действительно хотите снять ваших шустрых родственников с крючка, то постарайтесь найти то, что нужно мне. И побыстрее. Я не люблю неожиданностей.

По его взгляду она поняла, что он не бросает слов на ветер.

Фиби лишилась сил в тот момент, когда закрылась дверь. Ее нервы не выдержали напряжения. Работа для полиции, журналистское расследование Трейса, дурацкая история с его сестрой. Но что же делать с Трейсом? Она застонала. У нее не было возможности заставить Трейса выдать полиции то, что он узнает, потому что Трейс не обязан заботиться о Тиффани и Тони. Фиби закрыла глаза, опустив голову. Ей захотелось отложить все проблемы на несколько часов, принять ванну и выспаться.

Осторожно оглядываясь, она крадучись вошла в спальню Тиффани, с тоской посмотрела на кровать, но заставила себя идти в ванную. Здесь Фиби остановилась. Ее взгляд замер на одном из ее многочисленных отражений.

На это нельзя смотреть, подумала она с отвращением. Особенно с похмелья. О чем только думала Тиффани?

Зеркала были везде. На стенах, на потолке, на двери, внутри огромной душевой кабины.

Фиби поднялась на ступеньку, ведущую к джакузи, и включила воду. Звук льющейся воды отдавался эхом от зеркальных стен, и Фиби почувствовала, что ее мускулы чуть-чуть расслабились.

Она возвратилась к раковине, почистила зубы и сняла макияж.

Опустившись на колени на верхней ступеньке, она оперлась на руку, выключила воду и рассеянно оглянулась. Рот ее раскрылся от изумления, когда она увидела свое отражение в зеркале, расположенном позади нее. Отражение голой женщины, стоящей на четвереньках.

У Фиби перехватило дыхание. Это был приступ паники, такой же, как в детстве.

Ее кожа стала холодной и липкой, но Фиби уже не могла управлять реакциями своего тела. Она села на нижнюю ступеньку, обхватив колени руками и прижав их к груди. Все унижения, которые она вынесла за прошедшие сутки, пронеслись в ее голове, как кадры из кинофильма. Напилась на вечеринке. Обнюхала пластиковые цветы. Схватила полицейского за ягодицу. Говорила глупости. Но хуже всего оказалось то, что Трейс увидел ее в столь непотребном виде, да еще и с вибратором!

Фиби села на пол, опустила голову на колени и горько разрыдалась.

Трейс стоял у двери ванной, готовый выбить ее, если придется. Да, Фиби должна ответить ему на несколько вопросов, и он хотел задать их теперь же. Ее беседа с полицейским чуть не довела его до сердечного приступа.

Сидеть тихо и слышать, что предлагала сделать Фиби, было одним из самых тяжелых событий в жизни Трейса. Если бы он мог раскрыться, не причиняя ей неприятности, он ворвался бы и заставил ее замолчать до того, как она предложила полиции спасти от тюрьмы Тони Венцару и свою глупую сестру.

Трейс поднял руку к двери, и с первым ударом она приоткрылась. При виде Фиби его охватила тревога.

– Что ты, котенок? Сладенькая моя, что с тобой? Что случилось?

Он сел на корточки рядом с нею и боковым зрением уловил отражение своего движения.

Он повернул голову и замер в изумлении.

Это был мир зеркал. Бесчисленные отражения повторяли все движения людей.

Он стал перед ней на колени и взял ее лицо в ладони.

– Фиби, посмотри на меня. Что случилось?

– Ни-ни-ничего. – Она закусила губу и слабо улыбнулась. Это заставило его грудь напрячься. Слезинка скатилась по его пальцам, обжигая кожу. Он ощутил се боль как свою. Всхлипывая, она повторила: – Ничего, правда. – И добавила: – Честно.

– Доверься мне. Хоть я и мужчина, но вижу, что ты что-то скрываешь. – Его руки сползли ей на плечи. – Котенок, да ты совсем замерзла!

Он взглянул на пар, поднимающийся от воды в ванне. Времени на раздумья не осталось.

– Не беспокойся, котенок. Все уладится.

Он подхватил Фиби на руки, поцеловал в щеку, прижав ее к своему сердцу, и шагнул в воду – как был, в ботинках и брюках.