ГЛАВА ШЕСТАЯ

Тиффани всю трясло от злости. Карла! Кто же еще мог такое сотворить? Именно она виновата, что ее имени и имени Кинга не оказалось в списке приглашенных. Карла намеревалась заполучить Маршалла, а Тиффани стояла на ее пути. Смешно, конечно, если учесть, что Кингу она вовсе не нужна. Тиффани поднялась в свою комнату и открыла платяной шкаф. Завтра они с Марком вернутся в Нью-Йорк и она снова окунется в работу. Предстоят горячие дни — съемки весенней коллекции. Тиффани была почти уверена, что сумеет заключить новый контракт. Ее агент уверял, что у нее большое будущее: она молода и фотогенична. Такое будущее, конечно, не так заманчиво, как жизнь с Кингом, но ей придется довольствоваться тем, что есть. Просто она должна будет смириться с одиночеством, вот и все…

— Уже собираешь вещи? — вывел ее из задумчивости знакомый голос. Она вздрогнула и, обернувшись, увидела стоящего в дверях Кинга.

— Как ты вошел?

— Китти впустила меня через черный ход. Она как раз убирает лестницу. — Глаза Кинга странно блестели. Он прикрыл за собой дверь и направился к Тиффани. — Что случилось? Раньше ты никогда не отказывалась от борьбы. Это на тебя не похоже.

— Возможно, я от нее устала, — пробормотала она. В горле у нее пересохло.

— Может быть, и я устал.

Кинг наступал на Тиффани, заставляя ее отходить к кровати, и внезапно слегка толкнул. Она упала на постель, а Кинг в мгновение ока оказался распростертым рядом. Приподнявшись на локте, он заглянул ей в глаза. Его лицо было так близко, что у нее перехватило дыхание.

— Марк вот-вот вернется, — пролепетала Тиффани.

— Да ну? А Китти сказала, что он у Лайзы Маккинли. Вчера все заметили, что он был ею просто очарован. — Кинг стал разглаживать лацканы ее жакета. Его рука задержалась на ее груди достаточно долго, чтобы он ощутил под тканью ее соски. Кинг усмехнулся. — Кое-что, по крайней мере, не меняется.

— Не знаю, о чем… О!

Тиффани изогнулась, как только Кинг коснулся губами ее груди. Даже через одежду это прикосновение вызвало волну наслаждения. Она закрыла глаза, сдаваясь без всякой борьбы.

Кинг просунул руку ей под блузку и расстегнул лифчик.

— Боже мой, такое ощущение, будто они шелковые, — прошептал он, лаская ее груди и не переставая следить за тем, как расширяются зрачки Тиффани, как с губ слетают тихие стоны, которые перешли почти в крик, когда он дотронулся большим пальцем до соска. — Дьявол побери, все эти тряпки, — буркнул Кинг, приподнимая Тиффани.

— Кинг… не надо…

— Я хочу прикоснуться к ним губами, — сказал он тихо, глядя в ее испуганные глаза и продолжая снимать с нее одежду.

От этих слов сжигавший ее огонь превратился в бушующий пожар. Тиффани не могла вымолвить ни слова, просто тяжело дышала, как бегун в конце дистанции, пока Кинг бросал на пол ее жакет, затем блузку и лифчик. Наконец он привлек ее к себе и прильнул губами к ее груди.

Не стало ни прошлого, ни настоящего. Одно лишь наслаждение от прикосновения жесткого рта Кинга к ее телу. От возбуждения перехватывало дыхание, но Тиффани возносилась все выше и выше на вершину блаженства. Он так давно не держал ее в своих объятиях! И теперь к ней вернулась жизнь!

— Тише, дорогая, тише, — шепнул он, когда с ее губ вдруг слетел громкий стон.

— Кинг… — срывающимся голосом умоляла Тиффани. Она задыхалась от страшного сердцебиения, которое вызывала его ласка.

— Бэби…

Глаза Кинга потемнели от страсти. Он нашел ее губы и стал нежно их целовать. Его руки гладили ее, как бы успокаивая, а на самом деле возбуждая все больше. Слезы текли у нее по щекам, жгли глаза.

— Ладно, детка, — шепнул он, — я дам тебе то, чего ты жаждешь. Хотя, может быть, это и слишком рано.

Его рука скользнула вниз. Тиффани напряглась, но Кинг не остановился. Он закрыл поцелуем ее рот, чтобы заглушить слетавшие с ее губ слова протеста.

Тиффани потеряла контроль над своим телом, а оно настаивало, оно требовало удовлетворения. Ее глаза оставались закрытыми, но она снова и снова выгибалась навстречу Кингу, задыхаясь, умоляя, повторяя его имя. Гордость ее была сломлена под натиском желания.

Внезапно она открыла глаза и застыла, когда жгучая вспышка наслаждения, словно молния, пронзила ее тело. Она взглянула на Кинга непонимающим взором и в то же мгновение как будто вознеслась к звездам.

Потом она, конечно, расплакалась. Потрясенная преподанным ей уроком страсти и физического удовлетворения, она спрятала лицо у него на груди.

— Я же говорил, что для этого время еще не настало, — нежно прошептал Кинг, прижимая ее к себе. — Мне хотелось только целовать тебя, но я не удержался. Не плачь. Нет причины расстраиваться.

— Никто… никогда… — Слова застревали у нее в горле.

— Я знаю. — Кинг прижал большой палец к распухшим губам Тиффани. А потом стал поцелуями стирать слезы с ее лица. — Это только начало. Тебе еще предстоит узнать, что чувствуешь на самом деле.

Он взял ее руку и провел ею по своему телу.

— Я хочу тебя.

Тиффани прижалась губами к его шее.

— Знаю. Я тоже хочу тебя.

Кинг с шумом втянул воздух.

— Тиффани, твой отец — мой деловой партнер. Мы не сможем скрыть от него свою связь. Если он узнает, это убьет его. Он человек старомодных взглядов.

— Знаю. Я, между прочим, тоже.

Кинг посмотрел на ее руку, лежавшую у него на груди, а потом с жадностью заглянул ей в глаза.

— Я сгораю.

Собравшись с духом, она сглотнула и пробормотала:

— Можно?…

— Нет. Нельзя, — вздохнул он, взяв ее руку в свою и крепко сжав. — В некотором смысле и я старомоден. Думаю, — добавил он с усмешкой, — нам следует завтра отправиться в город и купить тебе кольцо.

— Купить что? — У Тиффани задрожали ресницы.

— Обручальное кольцо.

— Ты же говорил, что не хочешь жениться.

— То было несколько месяцев назад, — подчеркнул он. — Я не из тех, для кого — как бы это помягче выразиться — воздержание естественно. Мне нужна женщина.

— Мне казалось, у тебя есть Карла, — заявила Тиффани обвиняющим тоном.

— Да, — сказал он со вздохом, — именно эту проблему я пытаюсь решить с тех пор, как ты уехала. Карла не умеет возбудить… мой интерес.

Тиффани широко раскрыла глаза от удивления. Это было что-то новое.

— Я думала, любая женщина способна возбудить мужчину.

— Вычитала в романах? Что бы там ни говорилось в книгах и учебниках, мое тело читать не умеет. Оно хочет лишь тебя. И притом безумно.

Все еще находясь под впечатлением случившегося, Тиффани усмехнулась.

— В чем дело? — недоуменно спросил Кинг.

— Я чувствую себя виноватой. Ты хотел доставить мне удовольствие, — смущенно промолвила она, — но тебе пришлось…

— За меня не беспокойся: пробегусь три раза вокруг дома и приму холодный душ, — сухо заверил Кинг.

Тиффани откинулась на подушки.

— Если хочешь, — прошептала она с вымученной улыбкой, — я разрешаю. — Никогда еще она не была так уверена в нем, как сейчас.

Между тем Кинг цепким взглядом оценивал ее нагое тело.

— Ты забыла: Китти знает, что я здесь, — напомнил он. Взглянув на часы, он насмешливо заключил: — В нашем распоряжении около двух минут.

— Почему ты так решил?

— Потому что не пройдет и пары минут, как позвонят, но, едва ты поднимешь трубку, услышишь лишь гудки.

— Шутишь!

— Нисколько. — Он поднялся и стал поправлять галстук, не отрывая от Тиффани жадного взгляда. — Как мне хочется просто зарыться в тебя!

— Кинг! — Краска залила ей щеки. Соскочив с кровати, она стала лихорадочно натягивать на себя раскиданную по полу одежду.

— Надо же! Какой неожиданный поворот от показной храбрости к благоразумию, — съязвил он. — Чувствую, меня ждут сюрпризы в первую брачную ночь!

Тиффани застегнула блузку и бросила на Кинга косой взгляд.

— Ты все же жуткий распутник!

— Уверяю тебя, ты от этого придешь в восторг, — многозначительно заявил он. — Обещаю.

— Скажи, а после того, что мы сделаем, мне будет больно?

— Может быть, — не очень уверенно ответил Кинг. — Но я буду очень осторожен и нежен.

— Я знаю.

Тиффани заглянула ему в глаза. Взгляд ее был странно печален.

— Ты на мне женишься только потому, что хочешь меня, да?

— Не надо придираться к словам! Секс — основа удачного брака, а у нас с тобой в этом смысле идеальная совместимость.

Ей хотелось продолжить разговор и дальше, но ее отвлек стук в дверь.

— Да! В чем дело, Китти?

— Звонят мистеру Маршаллу, мисс Тиффани, — раздался за дверью нерешительный голос горничной.

— Спасибо, Китти, — откликнулся Кинг, бросив лукавый взгляд на Тиффани. — Я подойду к телефону в кабинете.

— Хорошо, мистер Маршалл. — Шаги Китти замерли в отдалении.

— Твой отец ее здорово вышколил.

— Он меня оберегает. Меня берегли для тебя, — пошутила она, поджав губы.

— Постараюсь оправдать доверие, — пообещал он.

— Уверена, тебе это удастся, — сказала Тиффани, открывая дверь и поправляя волосы. — Ты приедешь сегодня к обеду?

— А твой модный красавец будет?

— Сомневаюсь. Вряд ли Лайза его так быстро отпустит, да и он ею увлекся.

— Надо же, а я ехал сюда и чуть с ума не сходил от ревности. Однако, когда Китти рассказала мне про твоего гостя и Лайзу, я готов был сплясать джигу прямо перед ней.

— Ты меня приревновал?

Кинг поднял одну бровь.

— Разве мы оба не знаем, что ты принадлежишь мне с тех пор, как у тебя появились грудки? — дерзко заявил Кинг. — Я слишком долго старался держаться в отдалении, но вовремя одумался.

— Надеюсь, ты об этом не пожалеешь.

— Я тоже надеюсь, — бросил он.

— Я постараюсь, чтобы ты был доволен, — шепнула она, как ей показалось, кокетливо.

— Уж постарайся!

У Марка с Лайзой обнаружилось так много общего, что между ними сам собой стал назревать роман. Поэтому Марк, узнав, что Тиффани обручилась с мужчиной, о котором мечтала с детства, от всего сердца порадовался за свою приятельницу. Однако что-то в поведении Кинга настораживало Марка. Могущественный магнат не только не думал о счастливом будущем с Тиффани, но и не был в нее страстно влюблен, и даже не скрывал этого. Слепому было видно, что Кинг испытывает к Тиффани лишь физическое влечение, но честный человек, по мнению Марка, не должен жениться, руководствуясь только желанием обладать женщиной. К женитьбе Маршалла, скорее всего, невольно подтолкнул отец Тиффани: Марк не мог себе представить, что благородный мистер Блэр позволил бы своей единственной дочери стать любовницей Кинга.

Ясное дело! Именно в этом причина столь скоротечной помолвки. Более того, каким-то образом Кинг сумел заставить Тиффани отказаться от пышной свадьбы и согласиться на скромную церемонию в узком кругу. Это было жестоко и несправедливо по отношению к Тиффани, но Марк был бессилен чем-либо помочь. Самое большее, что он может сделать для приятельницы, так это пожелать ей счастья и отойти в сторону. Кинг Маршалл был явно не из тех, кто позволил бы своей целомудренной жене иметь другом мужчину.

Жизнь Тиффани изменилась в одночасье. Они с Кингом поехали в Сан-Антонио в самый большой ювелирный магазин, где она выбрала довольно широкое антикварное обручальное кольцо из белого и желтого золота с выгравированными по нему розами.

— Разве ты не хочешь кольцо с бриллиантом? — в недоумении спросил Кинг.

— Нет. — Тиффани и сама не знала, почему выбрала именно это кольцо, и позволила продавцу надеть его себе на палец. Кольцо было ей впору и выглядело очень эффектно.

Кинг тоже взглянул на это старомодное кольцо, и в его душе что-то вдруг шевельнулось. Оно выглядело так, будто перешло к Тиффани по наследству — такое кольцо мать обычно дарит своей дочери, когда та выходит замуж. Встретившись глазами с Тиффани, Кинг не смог скрыть своего смущения. Сделать предложение его в значительной степени вынудили обстоятельства, он лишь хотел удовлетворить бушевавшую в нем страсть и дальше медового месяца не заглядывал. А Тиффани выбрала именно это кольцо, так как мечтала не о месяцах, а о годах замужества.

— Тебе оно не нравится? — заволновалась Тиффани.

— Очень изысканное, — решительно произнес он. — Оно великолепно.

Тиффани облегченно вздохнула.

— А ты себе разве не выберешь? — удивилась она, когда Кинг отпустил продавца.

— Нет, — не задумываясь, ответил он, но, взглянув на Тиффани, добавил: — Я вообще не люблю колец. У меня аллергия на золото, — солгал он.

— Правда? — Тиффани немного повеселела. Больно было бы думать, что он просто не хочет носить на руке кольцо — символ женатого мужчины.

Потом начались приготовления к бракосочетанию. Пышную свадьбу с большим числом приглашенных решили не устраивать. Венчание должно было пройти в местной пресвитерианской церкви в присутствии лишь родных и ближайших друзей. Жених договорился со священником о дне венчания. Он же, по традиции, заказывал цветы для украшения алтаря и букет для невесты.

Единственное, о чем Тиффани сожалела, — что у нее не будет роскошного подвенечного платья, о котором она давно мечтала. Но на скромной церемонии такой наряд выглядел бы неуместным. Тиффани решила венчаться в белом костюме и небольшой белой шляпке с прикрепленной сзади фатой.

А еще Тиффани пожалела о том, что ее лучшая подруга вышла замуж за военного и уехала с ним в Германию. Так что на свадьбе у нее не будет ни подружки, ни посаженой матери. Но и это, скорее всего, пройдет незамеченным.

А Кинг с приближением дня свадьбы становился все более мрачным и замкнутым. Он то уезжал по делам, то запирался в своем офисе, работая допоздна. Тиффани оставалось лишь надеяться, что это не войдет у него в привычку, когда они поженятся. Она была достаточно разумна, чтобы понимать, насколько важен для него бизнес, однако ей хотелось, чтобы она значила больше.

Накануне свадьбы Кинг ужинал с Тиффани и ее отцом. Он был так рассеян, что даже Хэррисону это бросилось в глаза.

— Ты что, струсил? — поддразнил он Кинга и был поражен действительно промелькнувшим в глазах жениха страхом, который тому не удалось скрыть.

— Нет, конечно, — коротко ответил Кинг. — Просто в последнее время на меня свалилось много дел.

Стакан замер в руках Тиффани. Она была так занята собой в эти дни, что и не замечала, каким затравленным стал его взгляд. Она вдруг припомнила, что он вообще никогда не говорил о женитьбе, а, наоборот, всегда честно признавался, что не верит в брачные узы. Сколько она себя помнит, у него всегда были подружки, но ей никогда не приходило в голову его ревновать. Ни одной женщине Кинг не давал повода считать их связь чем-то серьезным.

— Кинг, — сказала она, поставив стакан, — ты и вправду хочешь на мне жениться?

Их взгляды встретились. Глаза Кинга оставались непроницаемыми.

— Я бы не сделал тебе предложения, если бы не был готов пройти через эту процедуру.

Что за странная манера выражаться! Процедура! Тиффани на минуту задумалась.

— Если хочешь, я могу еще некоторое время поработать в Нью-Йорке, — предложила она, — и мы можем отложить церемонию.

— Наша свадьба в субботу, — твердо заявил Кинг. — У меня в кармане два билета на самолет. В субботу мы летим на Ямайку, в Монтего-Бей, где проведем медовый месяц.

— Планы можно и поменять.

— Так кто же из нас струсил? — притворно рассмеялся Кинг.

— Только не я, — солгала Тиффани. Она улыбнулась и осушила стакан. Но внутри у нее все перевернулось. Сбудутся ли ее мечты? Она хотела Кинга, и он хотел ее. Но это было лишь физическое влечение. Наверно, она все-таки невольно принудила его к браку. Что, если она ему надоест еще до того, как закончится медовый месяц?

Не надо об этом думать, приказала себе Тиффани. Глупо быть такого невысокого мнения о собственных способностях. В свой день рождения она завела Кинга до такой степени, что он потерял голову. Если ей это удалось один раз, то удастся и во второй. Она сможет сделать его счастливым. Она найдет свое место в его жизни, разделит с ним его интересы — в конце концов, они принадлежат к одному кругу. Что касается Карлы и ее претензий — об этом она побеспокоится потом. Если Кинг будет счастлив дома, Карле не удастся их разлучить.

Тиффани бросила на Кинга испытующий взгляд. Он всегда привлекал к себе взоры, где бы ни находился, — такая от него исходила сила. Но способен ли он любить? Может ли он научиться любить?

Он тоже смотрел на нее, замирая от ее красоты и женственности. Однако неожиданно что-то промелькнуло в глазах Кинга, и он прищурился.

— Я что, слишком шумно ем суп? — игриво спросила Тиффани.

Вопрос Тиффани явно застал Кинга врасплох.

— Вовсе нет. Просто я думал о том, какая ты красавица, — честно признался Кинг. — И не изменишься и через двадцать лет. Появится несколько седых волосинок, но все равно ты останешься чудом.

— Приятно слышать такое от тебя, спасибо. Вспомни об этом лет через шесть. А если забудешь — я тебе напомню.

— Не забуду.

У Хэррисона отлегло от сердца. У Кинга, скорее всего, обычная предсвадебная лихорадка. Ведь он давно знает Тиффани, так что особых сюрпризов не будет. У них много общего, и они нравятся друг другу. Если даже пока нет любви, со временем все будет хорошо. Любовь придет, Хэррисон был в этом уверен. Ведь ничто, кроме любви, не сможет удержать такого мужчину, как Кинг.

Тиффани посмотрела на задумчивого отца и удивленно подняла брови.

— Эй, это свадьба, а не поминки!

Хэррисон вздрогнул и рассмеялся.

— Прости, дорогая. Я что-то задумался.

— Уж не о Летти ли? — с улыбкой осведомилась Тиффани.

— А вот и нет! — отрезал Хэррисон. — Если ее когда-нибудь пустят на шашлык, я принесу кетчуп.

— Брось, ты же хорошо к ней относишься, просто слишком упрям, чтобы в этом признаться.

— Она ни на минуту не дает о себе забыть — вроде родинки там, где застегиваешь ремень.

— Что за странное сравнение.

Кинг не особенно прислушивался к этой шутливой перепалке. Он был погружен в свои мысли. Время от времени он поглядывал на Тиффани, но теперь в его взгляде проскальзывала смутная обеспокоенность. Может быть, он что-то от меня скрывает? — подумала она. Или в его жизни происходит нечто такое, о чем она и не догадывается? Возможно, что позже, когда они останутся вдвоем, ей удастся его разговорить.

Но сразу после ужина Кинг, взглянув на часы, заявил, что ему надо вернуться в офис и закончить работу с кое-какими документами.

Тиффани последовала за ним к выходу.

— Может, у тебя найдется минутка, чтобы поговорить? — попросила она. — Мы ведь завтра женимся.

— Поэтому-то мне и надо сегодня еще кое-что сделать, — сухо ответил Кинг. — Спроси отца, сколько мне приходится работать. Не помню уже, когда и отдыхал.

— Мне не надо никого спрашивать, я и так знаю. — Тиффани подняла на Кинга озабоченный взгляд. — Еще есть время, чтобы отказаться, если хочешь.

— А ты хочешь?

Тиффани прикусила губу. Может, он именно этого и добивается — чтобы она отказалась? Непонятно, что у него в голове.

— Нет. Я — нет. Но если ты…

— Мы пройдем через это. В конце концов, у нас много общего. А теперь будет и общий бизнес.

— И его унаследуют наши дети… — с энтузиазмом начала она.

— Бог мой! — невесело рассмеялся Кинг. — Не говори мне о детях! В ближайшем будущем у нас их не будет. — Внезапно он нахмурился и спросил ее довольно сурово: — Ты была у врача?

— Да, чтобы сдать анализы для брачного контракта.

— Да нет, я не это имел в виду. По поводу противозачаточных таблеток, — уточнил он, наблюдая, как она заливается краской. — Пока я возьму это на себя, но, когда мы вернемся после медового месяца, запишись на прием. Мне все равно, какое именно средство ты выберешь, но я хочу, чтобы мы предохранялись.

У Тиффани было такое чувство, словно он сбил ее с ног и теперь отплясывает на ней какой-то дикий танец.

— Для холостяка ты хорошо осведомлен о контроле за рождаемостью, — запинаясь, произнесла она.

— Именно поэтому я все еще холостяк, — холодно заметил он. — А насчет детей мы будем решать вместе. Надеюсь, это понятно?

— Тебе — во всяком случае.

— Увидимся завтра утром в церкви. Постарайся хорошенько выспаться. Нам предстоит длинный день и долгий перелет.

— Ладно.

Кинг погладил ее по волосам, но не поцеловал, и ушел, даже не оглянувшись. Для пары, у которой на следующий день должна была состояться свадьба, такое расставание было дурным предзнаменованием. Поэтому всю ночь Тиффани не сомкнула глаз.