ГЛАВА ПЕРВАЯ

Этот день ничем не отличался от других, таких же по-весеннему теплых и солнечных дней на юге. В школу Кевин ездил на велосипеде, как и большинство его сверстников, которые достигли двенадцатилетнего возраста. Эти поездки нравились мальчику, так как позволяли по дороге любоваться яркой природой Семпшира.

Неторопливо крутя педали, Кевин видел на обочине дороги воробьев, которые, открывая серые, как у мышей, спинки, зарывались в лунки из песка и млели на солнце. А потом, обеспокоенные чем-то непонятным, внезапно вскакивали и ожесточенно набрасывались друг на друга. Изрядно потрепавшись, они точно так же, без видимой причины, вдруг прекращали свирепый бой и враскачку возвращались к своим лункам.

На голых еще ветках акации чернели скворцы. Жизнь начиналась снова. Она ложилась пластами теплого воздуха на землю, она всходила шершавой молодой зеленой травкой, она разбухала почками, тяжелыми и клейкими, как сырой каучук.

Каждый день, отправляясь в свою новую школу, Кевин упорно ждал необычного. Необычное могло быть чем угодно — пожаром в школе, болезнью учителя или похоронами директора, взрывом бомбы в подвале или еще чем-нибудь таким, что освободило бы его от долгого сидения за партой и возвратило бы к любимым радиоуправляемым игрушкам.

Однако сегодня опять никакого чуда не произошло, и Кевин, припарковав свой недорогой «Роуд Мастер», со вздохом стал подниматься по центральной лестнице школы.

* * *

За учебой и работой в школьной мастерской день для Кевина промелькнул незаметно.

В три часа дня с ранцем за плечами он вышел из школы в приподнятом настроении. Маэстро получил сегодня зачет по одному из самых сложных предметов — химии. Положительная оценка льстила его самолюбию, ведь почти половина класса срезалась и будет вынуждена вместо вечернего боевика по 16-му каналу зубрить таблицу Менделеева.

Обгоняя Маэстро, пробежали ученики младших классов к своим скейтбордам, за ними неторопливо и гордо прошли старшеклассницы, громко разговаривая между собой о победах на любовном фронте.

Кевин уже сел на свой «Роуд Мастер», когда его окликнул подъехавший на великолепном спортивном велосипеде Джамал.

— Привет, Маэстро!

— Привет, Джамал!

— Рад тебя видеть.

— Я тоже.

Джамал, один из немногочисленных друзей Кевина, был негром с густой шапкой вьющихся черных волос и большими круглыми глазами. Одет он был в черные джинсы и яркий разноцветный шерстяной свитер, на ногах у него были белые кроссовки «рибок».

Джамал учился в одном классе с Кевином и слыл среди девчонок красавчиком, чем вызывал большое неудовольствие у парней из старших классов.

— Как дела? — спросил он у Кевина.

Но Маэстро не успел ответить, потому что из дверей школы вышла Джудит и тоже поприветствовала Кевина:

— Привет, Кевин!

— О, Джуди, здравствуй! — вместо Маэстро воскликнул Джамал.

Джудит, высокая симпатичная девочка с длинными светлыми волосами и тонкой талией, уже вела к ним свой небольшой дамский велосипед с багажником впереди. Она не обратила внимания на приветствие Джамала, потому что он был к ней неравнодушен и порядком надоел Джудит.

— Привет, Джуди! — поздоровался Кевин, когда она вплотную приблизилась к друзьям.

— Ты заедешь за мной? — спросила она у Маэстро.

— Да. После обеда.

— О’кей, — и Джудит, улыбнувшись, поспешила за ожидающими ее подругами.

— Пока, Джуди, увидимся! — крикнул ей вдогонку Джамал и, повернувшись к Кевину, произнес: — Ничего себе! Ты ее подцепил, Маэстро?

Кевин ничего не ответил, а лишь задумчиво посмотрел вслед уезжающей девочке.

— О-о-о, я чувствую какие-то вибрации в воздухе, — продолжал Джамал.

— Я и Джуди? Да мы с ней просто друзья.

— Ладно, знаем мы таких друзей. Поехали.

— Поехали.

Друзья выехали со школьного двора и на большой скорости понеслись по небольшим улочкам Семпшира. Вскоре Кевин стал отставать.

— Эй, Джамал, — позвал он друга, тяжело дыша, — нельзя ли потише?

— Ну хорошо, дружище, — согласился Джамал, когда Кевин его догнал. — Но тебе не кажется, что дополнительные занятия по физкультуре не помешали бы Маэстро?

Кевин ничего не ответил.

Когда ребята въехали в узкий переулок, ведущий к дому Джамала, они увидели, что их ждет компания из пяти подростков. Во главе этой компании был четырнадцатилетний Дэн, по прозвищу Качок, старшеклассник из школы, в которой учились Джамал и Кевин. Качок почему-то с первого дня их знакомства невзлюбил Кевина.

Дэн был высоким, крепким, широкоплечим парнем. Лицо круглое, румяное, уши оттопыренные. Шея у него была короткая, и ее почти совсем не было видно. Короткие крепкие руки он специально «накачал» в местном спортзале тяжелой атлетики. Ноги у Дэна были тоже крепкими, и при желании он мог пользоваться ими в драке с противником. Дэн всегда ходил в джинсовых костюмах и высоких кроссовках. Летом, когда уже было совсем жарко, он надевал вместо джинсовой куртки майки с изображением Сильвестра Сталлоне, Жан-Клод Ван Дамма или Арнольда Шварценеггера.

«Это для устрашения возможного противника», — любил повторять Дэн.

Кевин и Джамал от неожиданности остановились. Компания уже увидела их, и Дэн снисходительно улыбнулся.

— Эй, Маккальстер, — позвал Кевина Качок, — мне необходимо с тобой поговорить.

Дэн сложил руки крест-накрест и играл своими бицепсами так, чтобы они хорошо были видны под майкой из-под накинутой на плечи джинсовки.

Друзья переглянулись между собой.

— Что будем делать? — спросил Кевин у Джамала.

— За мной, Кевин! — громко заорал тот и, вскочив на велосипед, рванул в самую гущу подростков.

— Джамал, ты что делаешь? — закричал было Кевин, но тот его уже не слышал.

Крутя педали изо всех сил, Джамал набрал приличную скорость. Видя, что недруги замешкались, но отступать не собираются, а только плотнее сгрудились посередине улицы, Джамал стал вилять рулем, и его велосипед начал двигаться зигзагообразно. Компания Дэна не выдержала такой психологической атаки, и подростки бросились врассыпную, сопровождаемые громкими воплями негра:

— За мной, Кевин! А-а-а-а-а-а! За мной! А-а-а!

Маэстро ничего не оставалось делать, как последовать вслед за Джамалом. Едва друзья удалились на безопасное расстояние, как ребята Дэна бросились за ними, громко стуча по мостовой коваными ботинками. Немногочисленные прохожие с любопытством наблюдали за происходящим, но вмешиваться боялись.

— Ах, так?! — закричал вдогонку убегающим Качок и погрозил кулаком. — Ну-ка, вернись, трус! Вернись, Кевин, не то хуже будет!

Но Джамал с Маэстро были уже далеко. Они, не переставая, изо всех сил крутили педали своих велосипедов.

— И фантастический проход неотразимого Джамала, — громко нахваливал себя негр, когда поравнялся с Маэстро. — Он показал этим варварам, на что способен. Здорово мы их напугали?

— Ты что, с ума сошел, Джамал? — вместо ответа спросил его Кевин. — Он же мог тебя спокойно сбить.

— Не дрейфь, старина, это был отличный синтез физики и психологии: ведь я на высокой скорости приближался к нему, поэтому ему было гораздо больнее, чем мне. И, тем более, мой крик деморализовал соперника.

— Похоже, ты прав, Джамал.

Лицо негра расплылось в улыбке от этой неожиданной похвалы.

Тут друзья подъехали к перекрестку, у которого находился дом Джамала, Кевину предстояло ехать дальше. Ребята остановились возле высокого каменного парапета. Джамал нехотя посмотрел в сторону своего дома.

— Ну, мне пора, старик, — со вздохом произнес негр.

— Увидимся, Джамал, — сказал Кевин, уезжая.

«Хороший парень этот Джамал, — думал про себя Кевин, крутя педали. — Такой друг не подведет. Это здорово, что я все-таки не один. Наверное, так и построена наша жизнь, чтобы у каждого человека были друзья, на которых он смог бы положиться в трудную минуту… А без друзей было бы трудно и скучно прожить всю жизнь…».

* * *

Подъезжая к дому, мальчик увидел отца, который нес чемоданы к большому желтому такси.

«Если отец вызвал кеб, — подумал Кевин, — значит, он опять уезжает в командировку».

Это событие расстроило Кевина, потому что он любил, когда вся семья была в сборе.

Из такси вышел крепкого телосложения водитель. Он был так огромен, что напоминал медведя.

— Хэллоу, сэр, — обратился он к Маккальстеру-старшему, — я вам сейчас помогу.

С этими словами он подхватил оба чемодана отца и потащил их к багажнику.

— Спасибо, дружище, — поблагодарил водителя Питер.

Он был рад, что тяжелая ноша наконец будет уложена в багажник и ему останется только сесть в автомобиль.

— Кевин, я очень рад, что ты вовремя приехал и я смогу с тобой попрощаться, — сказал отец мальчику. — Я уезжаю дня на три-четыре. Сам не знаю пока точно, на сколько.

— Счастливо, папа!

— Да-да, — ответил отец, садясь на заднее сидение.

Водитель хлопнул крышкой багажника и сел за руль такси. Он повернул ключ зажигания, и мотор огромного кеба взревел двумя сотнями лошадиных сил.

— Едем, сэр? — спросил таксист.

— Подождите, пожалуйста, одну минутку.

— Хорошо, сэр, но ваш самолет взлетит ровно через час и мы должны будем поторопиться.

— Я заплачу штраф за превышение скорости, если нас остановит полиция. Идет? — спросил Маккальстер-старший у таксиста.

— О, вы понимающий клиент! — раздался удовлетворенный голос кебби и, подумав, он добавил: — Побольше бы таких пассажиров.

Отец опустил заднее стекло и подозвал махавшего ему рукой Кевина.

— Сынок, ты передай маме, что я уехал в командировку, а то я ей не дозвонился сегодня на работу. Пусть она не волнуется, я сразу же позвоню ей из Чикаго. А когда я приеду, мы всей семьей выберемся на уикенд куда-нибудь подальше, например, в горы.

— Это было бы замечательно, папа, — ответил повеселевший от такого поворота дел Кевин. — Я еще никогда не видел гор.

— И еще, береги маму и не ссорься, пожалуйста, с Базом, о’кей?

— Ну… ну, Баз сам первый всегда лезет, — протянул Кевин.

— Всегда, да не всегда, уж я-то знаю. Ну ладно, мне действительно надо поторопиться. До свидания, сынок.

— До свидания, папа.

— Поехали, водитель.

Кеб с такой скоростью рванул с места, что Кевину показалось, что таксист хочет нарушить все правила дорожного движения, которые только существуют на этой земле.

«Ладно, пойду домой и постараюсь не ссориться с этой грязной задницей Базом», — подумал мальчик, направляясь к дому.

* * *

Свой новый дом Маккальстеры купили сравнительно дешево у эмигрантов, уезжавших жить в Европу. Они продали его в рассрочку на пять лет.

Керри и Питеру приходилось вкалывать с утра до вечера, чтобы хоть как-то рассчитаться с долгами. Но денег все равно было негусто, однако и в бедности Маккальстеры не жили, потому что местный муниципалитет неплохо помогал многодетным семьям.

Коттедж располагался в живописном месте. Вокруг росли старые липы и каштаны. А в глубине небольшого садового участка протекал ручей с чистой водой. Вода в ручье была всегда ледяной, даже когда на улице стоял нестерпимый летний зной.

«Вода в ручье холодная, потому что он берет свое начало из-под земли, — так объяснил это Кевину отец. — Раньше из ручья пили люди».

Их дом имел два этажа, и в нем было множество просторных комнат. И хотя семья Маккальстеров насчитывала семь человек, родители позаботились, чтобы у каждого ребенка было по отдельной комнате.

Коттедж был выкрашен в белый цвет, а крыша покрыта отличной красной черепицей. К главному входу в дом вела широкая каменная лестница, сделанная из цельных огромных камней-валунов.

* * *

Вздохнув и еще раз посмотрев вслед уезжающему отцу, Кевин поплелся домой. По пути он забрал из почтового ящика почту: несколько газет и бесплатный рекламный журнал. Открыв дверь ключом, он понял, что дома никого нет. Братья и сестра еще не пришли из школы.

«Опять я один, — подумал мальчик, — что ж, один, так один. Зато со мной всегда мои неутомимые электронные помощники. А теперь пойду-ка я пообщаюсь хотя бы с автоответчиком».

Мальчик щелкнул переключателем телефона, и из динамика послышался голос матери:

«Привет, дорогой! Я приду с работы поздно, мне нужно закончить мою рекламную компанию. Ну, вернусь, я думаю, часам к семи. Еда в холодильнике, разогреете ее в микроволновой печи. Ладно, целую. Пока».

Лицо Кевина вытянулось от обиды.

— Ну вот, еще и мать придет поздно, — сказал он сам себе.

Затем он, забрав все газеты и журналы, двинулся к себе на второй этаж. Однако передумав, швырнул рекламный журнал на диван.

— Обойдемся без вашей вонючей рекламы! — пробурчал он себе под нос. — Пусть ее лучше почитает мой братец.

Комнатка Маэстро на втором этаже была небольшой по размерам, но очень уютной. В ней стояли кровать Кевина, небольшой письменный столик, шкаф для одежды и шкаф для электронных игрушек и пультов дистанционного управления, батарейками, проводами и прочим. На полу лежал большой персидский ковер, очень пестрый и пушистый.

Открыв шкаф с игрушками, Кевин обнаружил на его дверце записку от База, приколотую красными кнопками. Она гласила следующее:

«Эй, Кев, утри свой сопливый нос!».

Для большей наглядности внизу был рисунок, изображающий грязный нос Кевина, который следовало утереть.

— О-о, какое все-таки дерьмо, этот мой братец! — в сердцах воскликнул Маэстро. — Ну, погоди! Я разберусь сегодня вечером с тобой!

Не снимая куртки, Кевин взял со стола маленький пульт дистанционного управления и нажал кнопку. Откуда-то сверху послышалась залихватская гортанная песня, и по протянутой из одного угла комнаты в другой веревке стал спускаться большой механический клоун, держащий в одной руке пакетик с чипсами, а другой рукой он размахивал, приветствуя своего создателя. Механическая игрушка весело горланила песню, на резиновом лице расплылась широчайшая, поистине американская улыбка. Спустившись к Кевину, клоун протянул ему чипсы.

— Спасибо, Гюнтер. Один ты меня понимаешь. Может быть, на этот уикенд я возьму тебя в горы. Да, это было бы здорово! — сказал Маэстро игрушке. И, сосредоточенно о чем-то подумав, добавил: — Я думаю, что хороший отдых тебе не помешает, ты ведь неплохо потрудился на этой неделе.

Общение с Гюнтером немного подняло настроение мальчика. Положив на столик газеты и чипсы, сняв куртку, Кевин подошел к окну и увидел, что мимо его дома проезжает на велосипеде Дэн. Подъехав к лужайке, он со всего размаху бросил недопитую банку с кока-колой перед домом Кевина и погрозил невидимому неприятелю кулаком:

— Мы еще встретимся с тобой, придурок!

Дом родителей Дэна, Робинсонов, стоял по соседству с домом Маккальстеров. В окно Маэстро видел, как тот, подъехав к своему коттеджу, слез с велосипеда, поставил его в гараж и, зайдя в дом, плюхнулся в кресло с многочисленными подушками перед телевизором.

Кевин знал, что в это время Робинсон-младший обычно смотрит коммерческую эротическую программу.

«Попытаемся внести коррективы в этот просмотр», — подумал Кевин и достал из шкафа самый большой и универсальный пульт дистанционного управления.

На его сборку и отладку Маэстро потратил целый год. Зато пульт получился на славу: действовал он на расстоянии одной мили и уверенно управлял любым электронным аппаратом.

Выбрав рычажком соответствующий диапазон, Маэстро стал крутить ручку настройки, пытаясь попасть на волну телепередачи коммерческого канала. Красная лампочка, сигнализирующая о настройке, долго не хотела загораться.

— Гюнтер, — Кевин вновь обратился к механическому клоуну, — тебе не кажется, что нужно перейти на более плавную настройку?

В ответ клоун одобряюще заверещал песню.

Щелкнув на пульте кнопкой переключателя плавной настройки, Маэстро почти сразу же настроился на нужный канал телевидения.

— Вот так, Гюнтер, а ты спорил со мной, — удовлетворенно хмыкнул Кевин.

* * *

Качок в это время блаженствовал перед телевизором, сидя в кресле и закинув ногу за ногу. По каналу крутили «крутой» немецкий эротический фильм.

«Это классно, что родителей нет дома, — думал Робинсон-младший, развалясь в мягком кресле, — а то отец показал бы мне…».

Внезапно экран телевизора погас.

— О, черт! — вслух выругался Дэн. — Неужели эти козлы опять отключили электричество?!

Он поднялся с насиженного места и подошел к стереокомплексу. Тыкнув пальцем в выключатель, он с удивлением обнаружил, что с электричеством все в порядке.

Вернувшись на место, Дэн он опять включил телевизор. На экране вновь появились полуобнаженные тела девиц.

«Наверное, что-то с пультом», — подумал он и для верности потряс его в руках.

Через минуту, когда Качок уже было совсем успокоился, телевизор вдруг ни с того, ни с сего самостоятельно переключился на другую программу.

— Ну что за дела, — в сердцах воскликнул он, — это мне перестает нравиться!

Однако, снова переключив телеканал на «коммерцию», он успокоился. Показав искомую программу с минуту, телевизор вновь переключился на какую-то политическую программу, в которой выступал толстый политический деятель, обещавший избирателям все земные блага в случае избрания его на пост главы администрации Белого дома.

Теперь Дэн уже с недоумением и некоторым страхом посмотрел сначала на экран, а потом на пульт дистанционного управления и пожал плечами. Затем, подойдя к телевизору, он изо всех сил ударил его по верхней декоративной панели. В телевизоре что-то жалобно звякнуло, он выключился, и больше его экран не желал загораться, несмотря на все усилия Дэна.

— О, черт! Я сломал новый телевизор! Ну и достанется же мне от отца! — воскликнул раздосадованный подросток и со злостью швырнул пульт управления на пол.

Его лицо было искажено злостью и в то же время выражало немалую степень удивления. Внезапно его осенило. Он выбежал из дома и посмотрел на окна коттеджа Маккальстеров. В одном из них он заметил тень Кевина.

— Ну хватит, Кев! Я знаю, что это ты делаешь! Мне это уже надоело, — завопил раздосадованный Дэн, потрясая в воздухе кулаками.

Вместо ответа над соседней крышей в воздух взмыла радиоуправляемая модель вертолета с прицепленным к нему грузом.

— О, Господи, что это? — воскликнул удивленный Качок. — Ничего не понимаю, — и закричал в сторону Кевина: — Кев, кончай свои проделки! Ты же знаешь меня, я не люблю таких шуток.

Между тем вертолет приблизился к Дэну и завис над его головой. Теперь Робинсону-младшему стало видно, что груз у этого вертолета — не что иное, как та самая пустая банка из-под кока-колы, которой он запустил на лужайку перед домом Маккальстеров. Банка была зажата специальным краном, имеющим три клешни, наподобие тех, что встречаются в игровых автоматах, когда вы хотите вытащить с его помощью приз: пачку жвачки или флакон с дешевым шампунем.

— Какого черта, Кев? Ты что это еще задумал? Ты знаешь что, кончай эти шуточки, — завопил испуганный Качок, — немедленно убери эту штуку!

Вертолет, покружив в воздухе, как бы решая, куда ему сбросить банку, завис в метре от головы Дэна. Затем щупальца крана раскрылись и банка хлопнула его прямо по лбу. От удивления и боли в первую минуту Дэн не смог вымолвить ни слова. Затем, придя в себя, Качок разразился ругательствами:

— О, черт! Кев, я не прощу тебе этого! Ты заплатишь мне за это.

Вертолет, как бы издеваясь над Дэном, описал в воздухе круг «почета», и, обдав его выхлопными газами, двинулся на свой «аэродром».

— Отлично, Хью! С успешным возвращением тебя на базу, — поприветствовал прилетевшую с «боевого» задания модель Кевин, когда та «приземлилась» на широком подоконнике его комнаты.

* * *

После обеда Кевин заехал за Джудит и они вместе оправились на велосипедах за город. Денек выдался на славу: светило неяркое весеннее солнце и дул ласковый теплый ветерок. На обочинах дороги весело зеленела яркая весенняя трава, на кустах и деревьях во всю силу наливались почки. Воздух был напоен свежестью и чистотой. Настроение у Маэстро и его подруги было прекрасное.

— Кев, а куда мы едем? — спросила его Джудит, когда они выехали на пустынную загородную дорогу.

— Приедем — увидишь, — улыбнулся Маэстро, — это отличное новое местечко для наших с тобой занятий.

— Кев, а это далеко? Если далеко, может, давай не поедем, а то мама будет ругать меня?

— Не бойся, это недалеко, — успокаивал ее Кевин.

Он вез на плечах огромный синий рюкзак. Спереди и сзади к его велосипеду были приделаны багажники, они тоже были заполнены тяжелой поклажей. Девочка ехала налегке на желтом дамском велосипеде.

Впереди, на обочине, они увидели брошенный строителями старый экскаватор. Подъехав поближе, ребята рассмотрели возле него лежащего на земле светло-коричневого бульдога. При их приближении собака поднялась с земли и угрожающе зарычала. Ребята в нерешительности остановились и слезли с велосипедов. Бульдог вразвалку, как бы нехотя, подбежал к ним и залаял. Лаял он лениво, без задора, как бы говоря:

«Такая уж у меня служба, ничего не поделаешь».

Ребята увидели большую пасть животного, полную белых острых клыков; массивное, крупное тело животного сотрясалось от лая.

— Ой, Кевин, что мы будем делать? — испуганно спросила Джудит.

— Только не показывай, что мы его боимся, — успокоил ее парень, — похоже, он требует выкуп за проезд по его территории. Джуди, достань, пожалуйста, из бокового кармана моего рюкзака пакет с сосисками и брось их бульдогу. А ты успокойся! — властным голосом приказал он собаке и добавил: — Спокойно, бульдог, не нервничай, ты же знаешь, что нервные клетки не восстанавливаются.

Бульдог и вправду успокоился и сел, понимающе глядя то на Кевина, то на девочку.

— Эй, держи свой обед, — крикнула собаке Джудит, бросая ей пакет с сосисками.

Бульдог важно подошел к целлофановому пакету, лежащему на асфальте, взял его зубами и с достоинством удалился на свое прежнее место.

— Ну, вот видишь, все обошлось, — сказал Маэстро девочке.

— Ой, все произошло совсем как у взрослых, как у людей: мы дали ему взятку, а он за это нас пропустил.

— Выходит так, — отозвался Кевин. — Это была маленькая модель нашего общества. — Ну, что ж, поехали, путь свободен.

Ребята двинулись дальше. Впереди, за пригорком, показался большой информационный щит, говорящий о том, что они въезжают в поместье «Вели-Вьюн». Проехав еще немного, они увидели постройки поместья. На центральном доме, на его дверях, была приколочена табличка «Поместье Вели-Вьюн» и еще какая-то надпись, буквами помельче.

— Такое впечатление, что здесь никто не живет, — сказала девочка, с любопытством осматривая дом.

— Ты права, Джуди, — ответил Кевин, — это поместье-образец для демонстрации его покупателям.

Ребята обогнули дом и заехали во двор. Там они слезли со своих машин и опустили их на подножки. Двор был щедро посыпан желтым песком. Посередине была сооружена большая клумба с давно увядшими прошлогодними цветами. Все окна дома на первом этаже были наглухо зашиты деревянными жалюзями. Вокруг не было ни души. Основательная постройка и красивый ландшафт парка, расположенного около дома, говорили о том, что хозяева этого дома-образца — небедные и солидные люди.

— А ты уверен, что сюда не нагрянут покупатели или хозяева? — с опаской спросила Джудит.

— Уверен, моя мама знает агента по недвижимости, — ответил Кевин.

— А я тоже ее знаю — она странная тетка.

Кевин ничего не ответил. Девочка стала доставать из рюкзака игрушечные электронные автомобили-багги с широкими колесами и высоким дорожным просветом.

Кевин приставил узкую деревянную лестницу к дому и с рюкзаком за плечами подобрался по ней к чердачному окну здания. Там он без особого труда выставил блок досок, закрывающих окно, и проник на чердак.

— Эй, Джудит, давай ко мне, — позвал он девочку, свесившись из открытого окна.

— Иду, — ответила та и стала подниматься вверх по лесенке.

— Держи, Джудит, — и Маэстро сверху протянул девочке руку.

Она ухватилась за руку и Кевин сильным, но осторожным рывком втащил Джудит наверх.

Чердак был пуст. Щедрые солнечные лучи заливали помещение через открытое окно.

— Это самое крутое убежище, — улыбнулась Джудит.

— Ты никому не проболтаешься? — спросил ее Кевин.

Девочка приблизилась к Маэстро и с улыбкой заглянула ему в глаза:

— А я разве похожа на болтунью?

— Да нет, — смутился Кевин и опустил глаза: ему стало стыдно за свою подозрительность.

— Ну, что, начнем здесь?

— Да, местечко неплохое…

— Еще бы!

— Ну, тогда вперед!

— Давай.

* * *

Из рюкзака были извлечены два больших пульта дистанционного управления, пластиковая модель красного спортивного самолета и две модели гоночных автомобилей. Машины были точными копиями спортивного «макларена», со спойлерами и антикрыльями. Самолет они поставили на огромный деревянный комод, у распахнутого окна, а автомобили — на пол. Все модели были так искусно сделаны, что казались настоящими, только уменьшенными в несколько раз.

Затем, взяв по пульту дистанционного управления, они завели моторы «макларенов».

— Ну, держись, Кев, сегодня я выиграю у тебя, — сказала Джудит, и ее автомобиль с пробуксовкой рванул с места.

— Посмотрим, Джуди, — ответил Кевин, входя в азарт предстоящей гонки.

Автомобиль Маэстро стартовал вслед за седьмым номером «макларена». Гонка проходила на высоких скоростях, длинное чердачное помещение с добротным ровным полом позволяло это делать. Автомобиль Джудит все время лидировал, но на одном из поворотов она слишком близко подвела «макларен» к стенке, и он, зацепившись одним колесом за деревянную стойку, перевернулся. Сзади на нее налетела вторая модель, и автомобили кубарем покатились, бешено вращая колесами.

— О, какая неудача! — воскликнула Джудит.

Кевин подбежал к лежащим на боку моделям.

— Да, придется их ремонтировать, — констатировал он. — Ничего, у нас же еще внизу стоят багги. И он, подбежав к окну, высунулся из него, держа в руках пульт управления для багги.

Джудит стала рядом.

— Надо только повыше поднять антенну на пульте, — сказал ей Кевин.

— Хорошо, — согласилась та.

Гонка продолжилась вновь во дворе на маленьких вездеходах. Попадая в глубокий песок, багги отчаянно буксовали, выбрасывая из-под колес песок и мелкие щепки. И тут Джудит не повезло: ее автомобиль, проезжая по краю оврага, сорвался вниз, и, пролетев метров пять, упал на крышу, беспомощно вращая колесами, словно жук, лежащий на спине, который не может встать на лапки.

Ребята видели, что машина вращает колесами, пытаясь зацепиться за землю и перевернуться обратно.

— Ну, что это сегодня мне не везет! — пожаловалась Джудит.

— Сейчас я поставлю ее как надо, — ответил Маэстро, переключая рычаг управления на серебристом пульте дистанционного управления.

— Пойдем вместе, я тебе помогу, — с благодарностью воскликнула Джудит.

Чтобы осуществить задуманное, он завел мотор у стоящего на комоде самолета и поднял его в воздух. Покружив на чердаке, Кевин вывел модель через чердачное окно на улицу. Джудит с интересом наблюдала за действиями своего друга.

«Интересно, как это Маэстро собирается поставить автомобиль на колеса, не выходя на улицу? — думала про себя девочка. — Нет, видимо ничего не получится у него из этой затеи, придется все-таки нам спуститься вниз».

Однако на лице Кевина была написана такая решимость, уверенность и вдохновение, что девочка ничего не сказала Маэстро о своих опасениях.

Тем временем самолет снизился и на бреющем полете стал описывать круги над перевернутым багги, с каждым разом все уменьшая и уменьшая радиус полета. Лицо мальчика теперь выражало крайнюю степень сосредоточенности и внимания. Наконец, максимально снизив самолет, Маэстро заставил его крылом коснуться автомобиля и тот, благодаря полученному толчку, встал на колеса. Самолет успешно вышел из крутого пике и снова взмыл в воздух. Операция по освобождению багги была успешно завершена, благодаря недюжинному мастерству Кевина в пилотировании.

— Боже мой, Кев, ты просто фантастичен! — воскликнула девочка и с восхищением посмотрела на Маэстро.

Было видно, что похвала подруги польстила мальчику и в то же время смутила его. Он повернулся к Джудит и, забыв о самолете, который теперь по своей воле парил в голубом весеннем небе, смущенно вертел в руках пульт дистанционного управления, как бы не зная, что с ним теперь делать. Глаза мальчика были опущены. Ему казалось, что если он их поднимет, то произойдет что-то такое, что не понравится его подруге.

Наконец он оправился от короткого замешательства и, заикаясь, с трудом проговорил, словно оправдываясь за сделанное:

— Э-э… Я-я… Джуди, я долго работал над этим пультом управления… Ну… Улучшил его качества. Да и модель самолета…

— Ты такой смешной, Кевин, — тихим голосом сказала девочка и, вплотную подойдя к Маэстро, поцеловала его в щеку.

Этого Кевин не ожидал и покраснел, как помидор, до кончиков ушей. Джудит сделала это впервые. Глаза их встретились. Кевин смутился еще больше и теперь лепетал уже что-то совсем невнятное о радиодеталях, проводах и прочей, неуместной в этот момент, ерунде.

— Зачем ты это сделала? — после минутной паузы спросил он.

— Ну… Не знаю, мне просто захотелось, вот и все. А тебе разве неприятно? — улыбнулась девочка.

— Приятно. Конечно, приятно, — поспешил заверить Джудит мальчик.

Тут он вспомнил о самолете и, высунувшись из окна, обеими руками вцепился в дистанционное управление:

— Джуди, наш самолет!

К счастью для ребят, модель не успела далеко улететь, и Маэстро быстро взял управление самолетом в свои руки.

— Дальше, чем полкилометра, этот пульт не действует, — объяснил Кевин девочке, — мы чуть было не потеряли его.

— Да, конечно, — ответила та, чтобы поддержать разговор.

Так ребята провели весь остаток дня, пока не стемнело. Джудит не пыталась больше целовать Кевина, справедливо полагая, что дальнейшее форсирование событий может повредить их дружеским отношениям.

Кевин, в свою очередь, тоже не проявлял инициативы по этому поводу. Он все еще находился под впечатлением первого в своей жизни поцелуя с той, к которой он был все-таки неравнодушен. Хотя в этом его никто не смог бы заставить признаться, да и самому себе в этом он боялся и стыдился признаваться.

* * *

Проводив Джудит, Маэстро приехал домой, когда на улице было уже совсем темно. Открыв дверь своим ключом и зайдя в гостиную, которая располагалась на первом этаже их дома, он громко спросил:

— Кто-нибудь есть дома?

На втором этаже послышался веселый девичий визг.

«Значит, сестра и братья дома», — подумал Кевин.

Вскоре на центральной лестнице, которая вела на второй этаж, показалась фигура старшего брата. Баз был на семь лет старше Кевина. Он уже закончил школу и теперь готовился поступать в Мичиганский университет на юридический факультет. Баз выглядел, как солидный молодой человек, уже умудренный грузом важных знаний, что, однако, не мешало ему отпускать глупые, по мнению Кевина, шуточки в адрес своего младшего брата.

Баз был почти на голову выше Маэстро, с холеным и всегда чисто выбритым, лоснящимся лицом, с которого не сходила снисходительная улыбочка. Он всегда коротко стригся, и свои короткие набриолиненные волосы он часто приглаживал правой рукой.

Этот жест особенно не нравился Кевину. Одевался старший брат всегда в строгие темные костюмы и белые сорочки с галстуками. Казалось, что всем своим видом Баз напоминает, что он добропорядочный гражданин, и уж, будьте добры, относитесь к нему так, как он того заслуживает, иначе у вас будут серьезные неприятности.

Сейчас на нем был серый свитер и черные брюки. По всей видимости, он только недавно возвратился из библиотеки.

— Привет, Кев!

— Здравствуй, Баз, — без особого энтузиазма поприветствовал Маэстро старшего брата.

Маэстро знал, что сейчас начнутся традиционные подколки со стороны будущего юриста и внутренне напрягся, приготовившись к их отражению. Он не ошибся в своем предположении.

— Ну, как твой нос? — начал атаку Баз.

— В порядке, а твой? — вяло огрызнулся Кевин, он сильно устал от впечатлений сегодняшнего дня и ругаться с братом не входило в его планы.

— Ты, надеюсь, вытер его, — Баз лениво хохотнул и показал Маэстро «нос».

— Баз, не приставай ко мне…

— А что тут такого, я просто забочусь о здоровье своего младшего братца!

— Пошел ты, знаешь куда?!

— Так… так, — протянул Баз, улыбаясь, и опустился на диван. — Оскорбление чести и достоинства гражданина Америки, статья 217, пункт первый. Карается…

Но закончить фразу ему не удалось, так как Кевин, бросив на пол рюкзак, схватил лежавшую на кресле подушку и запустил ею в «юриста». Подушка, описав дугу в воздухе, опустилась прямо на сияющее от собственного остроумия лицо База. Он перестал улыбаться и угрожающе замолчал.

Притих и Кевин. И хотя он знал, что правда на его стороне, он понял, что сделал что-то не то.

— О’кей, мы поговорим с тобой завтра, — нарушил наконец молчание Баз и поднялся с кресла. — Добропорядочные граждане этой великой страны, так не поступают, — с пафосом произнес он и удалился из гостиной.

Кевин, раздосадованный произошедшим, подошел к окну. За стеклом он увидел, что сумерки совсем окутали стоящие у дороги липы и каштаны. В наступившей темноте они казались мальчику огромными сказочными великанами, шагнувшими из книг, стоящих у него на полке, к ним во двор. Луна еще не взошла, и бетонную дорогу, ведущую к дому Маккальстеров, освещали высокие уличные фонари. Дорога светилась в их неярком и спокойном свете, и Кевину казалось, что это единственная ниточка, которая теперь связывает дом Маккальстеров с остальным миром.

«Теперь Баз обязательно заложит меня родителям», — с грустью думал Маэстро, вглядываясь в темноту.

Простояв у окна минут двадцать, Кевин наконец задернул занавеску и, подойдя к телевизору, включил его. По первому каналу транслировали местные новости. Пожилой диктор в очках в красивой роговой оправе с волнением сообщал:

«Здравствуйте, уважаемые дамы и господа! Передаем последние известия. Три человека, подозреваемые в ограблении местного магазина, скрылись с места преступления. К счастью, никто не пострадал в результате этой, неудачной для преступников, попытки ограбления. Преступники вооружены и, по мнению полиции, опасны».

Взяв в руки дистанционное управление, Кевин переключил телевизор на вторую программу. По ней транслировали рок-концерт какой-то малоизвестной панк-группы. Отсутствие мелодии, да и вообще какой бы то ни было музыки, неопанки попытались компенсировать шокирующим публику сценическим имиджем.

Музыканты группы были одеты в разноцветные балахоны, на их лицах болтались отвратительные маски, изображающие лица алкоголиков. Солист, облаченный в костюм смерти, с черепом на голове, носился по сцене с окровавленной бутафорской косой и размахивал ею направо и налево. Публика, состоящая в основном из подростков 13—16 лет, неистовствовала за железной решеткой, отделяющей панк-группу от зрителей.

«Что за уроды?!» — подумал Маэстро и включил следующую программу.

По третьему каналу вела свою пропаганду какая-то религиозная секта. Собравшиеся за круглым столом три женщины и один мужчина беспрестанно пили вино из высоких фужеров и повторяли друг другу с приторными улыбками на лицах:

«Аллилуйя, сестра! Аллилуйя, брат Майло».

Кевин не стал переключать дальше, он понял, что ничего хорошего не найдет. Выключив телевизор, он поднялся к себе в комнату. Бросив рюкзак на диван, Маэстро занялся заправкой горючим моделей вертолета и самолета. Он также решил подкрасить крыло самолета, на котором от удара о багги слезло немного краски.