"Игра на слух" - читать интересную книгу автора (Сухоросов Михаил)

ГЛАВА 21

Походка ковбоя из третьеразрядного вестерна дается тяжко, если вы в кольчуге… Нехило было бы при этом каблуками искры высекать, но это еще трудней — пол засыпан соломой и опилками. Хорошо еще, что до нужного стола недалеко…

Так, все пятеро в сборе. А ведун — вон тот, сидящий ко мне боком, в светлом кожаном камзоле с отворотами. Невзрачный какой-то, лысоватый, рожа законченного язвенника, редкие светлые волосы по бокам плеши — до плеч… Тип со шрамом как раз приканчивает кружку, напротив меня плотный светловолосый коротыш сосредоточенно разделывает баранью лопатку.

Подойдя поближе, я улыбнулся «крутой» улыбкой и дружелюбно провозгласил:

— Привет.

— Мы что — знакомы? — удивился коротыш. Тяжелый боевой нож в его руке при этом как-то ненавязчиво переместился в метательный захват. Я неторопливо уселся. Значит, эти люди сейчас в отказ уходить будут?

Улыбаюсь еще шире:

— Заочно. Мое имя — Джокер, а это мой друг Коротышка. Он первый меч Империи, — невзначай дополнил я. Малыш с достоинством кивнул.

— Я не понял, они что — выеживаются? — обратился к вожаку мой сосед, плечистый кудрявый бородач, а сидящий слева, круглоголовый, с низким лбом и выпирающим подбородком, чуть толкнул меня локтем:

— Смерть свою в другом месте поищи. Не мешай отдыхать.

Я облокотился на стол локтями, сцепив пальцы на уровне подбородка. Тому, кто с Чародеями дело имел, это скажет больше, чем метательный захват… А заодно тут же попробовал законтактировать с ведуном, но он только усмехнулся и проделал странный вяловатый жест, словно убирая висящую перед лицом паутину. Незнакомый приемчик, но простенький до безобразия. Надо запомнить… Кто ж из них особо опасен? Ведун — да, но это уж как всякий ведун…

Улыбки я не утратил и доверительно сообщил:

— А вы, парни, не помните, наверно. Вы тут нам любезеность оказали: в Аклунде деньги за нас получили. Ладно, поскольку мы спешили, комиссионные вам причитаются, я человек справедливый. Половину оставляете себе, а остальное прошу на бочку. Кто знает, вдруг скооперируемся?

— Ты это о чем? — вожак со шрамом бездарно попробовал изобразить оскорбленную невинность. Я согнал улыбку с лица:

— Ладно, не прикидывайся ветошью. Тебя, друг ситцевый, нам еще на Свинцовом срисовали. А тебя, — я в упор уставился на ведуна, — я в Аклунде засек. Топорно работаешь.

Ведун только усмехнулся и снова промолчал. Зато круглоголовый, явно самый глупый в компании, униматься не собирался:

— Не, я не понял, че вы хотите?

— Нашу долю, — невинно округлил глаза Малыш, выкладывая на стол кулаки. Пудовые аргументы подействовали: во взгляде типа со шрамом появилась нервозность.

— Какую еще долю?

— Может, помнишь: мы там нечисть истребили. А награду вы захапали. Несправедливо, правда?

— Ха, — вмешался бородач, — а ты докажи!

— Значит, награду вы получали? — быстро спросил Малыш. Я продолжал смотреть на ведуна:

— Спросите у него. Он точно знает, кому драться пришлось.

Вожак как-то странно усмехнулся — и в этот момент ведун сделал попытку прощупать меня. Нет, на это меня не купишь… Я в точности воспроизвел его жест, отстраняя невидимую паутину. Сработало! Плешивый ведун вскинул брови, но опять-таки ничего не сказал. Немой он, что ли?..

Ведун для чего-то огладил свой Камень в перстне — молочно-голубой, довольно сильный, — потом вынул из-за пазухи цеховой знак — маленькую серебряную стрелу в пентаграмме — постучал по нему, показал на меня и отрицательно покачал головой. Точно, немой…

— Нет, ты точно говоришь, мы в Аклунде деньги получили? — продолжал качать права круглоголовый. Малыш набрал было в грудь воздуха, но его опередил я:

— Мне о вас, орлы, много известно. Что вы делали девять дней назад в ущелье Морока? — это уже просто стрельба по площадям, проверка версии… Но сработало: вожак и круглоголовый тревожно переглянулись. Я продолжил:

— Тем более, глупо было напускать на нас в Аклунде компанию каких-то недоносков. Вы думали, они нас задержат? Да Коротышка без моей помощи их за шесть секунд по углам раскидал!

Ведун и Шрам снова обменялись взглядами. Ладно, покрасовались мы с Малышом — и будет.

— Но у меня к вам деловое предложение.

— Да? — не скрывая иронии протянул белобрысый коротыш. Иронию я проигнорировал. Рассредотачивает несколько — одновременно вести беседу и следить за ведуном… Вся надежда на то, что Дикс меня подстрахует…

— Вот именно. Мы готовы отказаться от этих вшивых полутора сотен, подарить их вам — если вы взамен даете кое-какие сведения…

— Какие? — насторожился главарь. такое ощущение, что он просто хочет время потянуть…

— Кроме того, вы поворачиваете немедленно на восток, — жестко закончил я. — А сведения нам нужны такие: кто вы, кто и зачем вас нанял и на какую подмогу вы рассчитываете.

При упоминании о подмоге наметились признаки легкой паники — похоже, эту догадку приписали моим чародейским способностям. А я их разубеждать в этом как-то не собираюсь…

— Минута на размышление. Время пошло.

Вожак сделал последнюю попытку:

— Хорошо. Ни на кого мы не работаем, просто через границу ехать денег не было, решили на вас заработать, а потом через немого узнали, что вы нежить покрошили, тоже нажиться решили. И подмоги никакой не ждем, просто думали, вы нас не найдете…

— Знаешь, Коротышка, — обратился я к Малышу, — если врать человек не умеет, так его уже и не научишь.

— Ты! — вскинулся бородач. — Тебе ясно все сказали, так что деньги наши, сам же сказал. А теперь отваливай, пока цел.

— Не с тобой разговаривают, — отрезал я. — Вы что — за дурачка меня держите?

— С огнем играете, — поддержал меня Малыш.

— С волосней твоей, что ли, рыжий? — бородач приподнялся угрожающе. Явно на скандал лезут, хотя это и не в их интересах. А может, туз в рукаве?.. Кто-то из них очень опасен…

Я тоже на всякий пожарный приподнялся, стараясь не упускать ведуна, и угрожающе протянул:

— Ребята, давайте жить дружно…

— Слева!!!

На вопль Малыша я отреагировал моментально — повернулся, как ужаленный, разворачивая между руками защиту и с силой отталкивая мысленно невидимый предмет. Длинный тяжелый нож резко изменил траекторию полета и со стуком воткнулся в потолочную балку, замер, дрожа. Правда, я слегка перестарался, как в таких случаях обычно и бывает: мой знак сорвал со стола тяжелую глиняную кружку, которая моментально набрала скорость и вдребезги разбилась о голову метнувшего нож коротыша. Объяснить, что я не специально, я не успел — бородач справа, очевидно, уже сталкивался с Чародеями и знал, как с ними обходиться.

В следующий момент меня только на то и хватило, чтобы осознать, что я лечу через лавку от могучего апперкота, а на столе откуда-то взялся Секретник, со свистом рассекающий воздух руками и ногами..

Неожиданно мягко приземляюсь на спину, кувырок, вскакиваю на ноги, опрокидывая чей-то стол, бросаюсь в битву. Чья-то рука сзади на плечо:

— Э, летучий!

Не оборачиваясь — рукой понизу. Попал! Голос переходит в кряхтенье, рука соскальзывает. Так тебе и надо, не хватайся…

Вырастает на дороге один из вышибал, замахивается во все плечо, ухожу вправо, только кулак по скуле чиркает, нырком ухожу — и удар всем корпусом в брюхо. Слабоватое у него брюшко… И в подбородок, чтоб больше не мешал. А драка охватывает весь трактир моментально, как огонь бочку с бензином, и вон уже в дальнем углу кто-то взвыл весело:

— Наших бьют! — и понеслась душа по кочкам! Мелькнул и пропал из виду малиновый плащ, не растерять бы наших… Дикс, похоже, уже где-то под столом, Малыша сразу видно — орудует стулом, выше всех на голову, а куча-мала на пути к выходу означает, судя по всему, Секретника. Удар по уху, в глазах на момент темнеет, не глядя, даю сдачи — непонятно, тому, не тому…. Пролетает над головой кувшин, кто-то позади слабо охает. И — резкая хватка за рукав. Ну, ладно…

— Малыш?!

— Сваливаем, быстро! — левой рукой он поддерживает Дикса. Тут же возникает и Форгет, утирая рукавом льющуюся из носа кровь. Сизый рубец вожака мелькнул и пропал вне пределов досягаемости. Тащу через голову перевязь с мечом, отмахиваюсь рукоятью от атак справа, Секретник держит левый фланг. Малыш, как настоящий центр-форвард, препятствий не замечает, встречные-поперечные разлетаются, как солома под ветром.

— Патруль!!!

Действительно, появляются в дверях несколько малиновых плащей, но крик вызвал всеобщее замешательство — все устремляются к выходу. И патрульных попросту стоптали…

Вылетаем на улицу, прокладывая путь пинками и рукоятями мечей, Малыш ревет:

— Дорогу, скоты! Дорогу Черным Эмиссарам Владык!

Блеф, как обычно, срабатывает, впереди возникает вакуум, мы уже у коновязи, вскакиваем в седла, обернувшись, вижу еще кого-то. отпутывающего поводья.

— Все в сборе?

— Все!

— Ходу!

Зорро в шпорах не нуждается, и я сразу оказываюсь во главе кавалькады. Обернувшись, обнаруживаю, что слова «все в сборе» означают не только нас, но и пятерку конкурентов. Что ж, в данном случае наши задачи совпадают — побыстрей убраться. В драке малиновым плащам, похоже, хорошо перепало, и теперь солдатня будет разыскивать зачинщиков драки. Встречный ветер, влажный и душный, приклеивает волосы к вискам и потному лбу, темные улочки почти пустынны, запоздалые прохожие исчезают в темноте, едва завидев нас. С ходу врезаемся в овечье стадо, блеющий хор рассасывается по темным проулкам под аккомпанимент вдохновенной ругани гуртовщиков. Зорро, растянувшись в воздухе в струнку, перемахивает канаву на краю поселения, мы уже за городом — и несемся все так же, смешавшись. Ну, теперь жди каверзы…

Через некоторое время, вырвавшись вперед метров на пять, осаживаю Зорро, разворачиваюсь лицом ко всей группе. Молодчина Дикс, не только оклематься сумел, но и арбалет на скаку зарядить… Теперь он в самом хвосте, что несколько расхолаживает пятерку конкурентов. Где-то с минуту — общее молчание, потом Малыш откуда-то из середины предлагает:

— Продолжим?

— Что продолжим?

— Разговор, — уточняю я. — Надеюсь, ножами кидаться больше никто не собирается?

— А для начала спешимся, — предложил Дикс, наводя арбалет на вожака.

— Вы тоже, — хмуро потребовал Шрам.

— Ну понятно, — я соскочил на землю, вытянул из ножен меч.

Эти деятели поняли, конечно, на чьей стороне перевес, но все равно из-под контроля их выпускать не след. Особенно ведуна — он уже на мне сосредоточился…

Остальные тоже спешились, и теперь стояли так, словно стенка на стенку идти собирались. Молчание нарушил бородач:

— Ну?

— Никаких ну. Мой уговор остается в силе: вы рассказываете, кто вас за нами отправил и кого вы ждали (напрасно, кстати). Вам остается то, что вы успели на нас нажить — и до свидания. Годится?

— Ладно.

— Только лапшу нам на уши не вешайте, — зловеще предупредил Малыш. — Врать тоже уметь надо.

Пятерка переминалась с ноги на ногу, поглядывая на вожака. Интересно получается: я им предлагаю сказочную сделку — покупаю информацию, причем очень дорого. А они, сдается мне, боятся ее разгласить. Значит, за ними действительно кто-то серьезный?.. И явно ребята помощи откуда-то ждут, а с этой подмогой, кто б там ни был, мне встречаться очень не хочется.

Наконец вожак решился:

— Вот что: давайте сначала выясним, кто сильней. Если ваша возьмет — мы все расскажем и деньги отдадим. Если нет — деньги наши, и ничего мы не говорим.

Это называется тянуть время… Ну, тут они его надолго не затянут. Здесь, голуби, вам не кабак, и работать мы будем в полный рост…

— Стенка на стенку? — заинтересованно осведомился Секретник, закатывая рукава. Главарь помотал головой:

— Один ваш, один наш.

К чему бы это? Если таким образом они время потянуть хотят — ох, как жестоко они ошибаются…

Малыш вопросительно глянул на меня:

— Ученик Чародея?..

— Ладно. Флаг тебе в руки.

— Отлично. Кто от вас?

Шрам подтолкнул вперед круглоголового, ростом где-то по плечо Малышу. Странно, сам главарь или бородач кажутся мне более опытными бойцами… Может, это и есть тот опасный?

Малыш смерил противника взглядом, потом, словно читая меню в ресторане, вопросил:

— Мечи, топоры, кинжалы, деревянные ножи, бузинные трубки?

— Оружие выбирай, — перевел Форгет. Круглоголовый насупился, потом выпалил:

— Кинжалы. Без доспехов.

— До крови? До конца?

— До конца.

— Самоубийца, — вздохнул Малыш. — Попрощайся с товарищами.

Я не отрывался от ведуна. Ох, как вся эта комедия с поединком смахивает на отвлечение внимания от чего-то важного… Тем паче, этот круглоголовый в компании явно аутсайдер, и в драке, насколько я понял, ничего особого из себя не представляет. Может, правда, в кинжальном бою он ас…

Круглоголовый тем временем сосредоточенно заматывал руку плащом — похоже, и в самом деле кое-что видел. Малыш тоже перекинул плащ через руку пару раз, оставив свободно свисать приличный кусок ткани:

— Готов?

— Угу.

— Понеслась?

Мы, оставшиеся, тут же образовали круг, моим соседом снова оказался бородач, которому я так и не отплатил за удар в челюсть. Круглоголовый с Малышом, пригнувшись, закружили по вытоптанной траве, сверкнули на клинках лунные блики. Обменялись парой ложных выпадов, помахали плащами, как мулетами, снова кружат… Стайеры… Хотя тактика опробованная, у кого первого нервишки сдадут…

А Малыш держится на пять с плюсом, словно рок-н-ролл танцует… Короткими резкими взмахами обозначает удары то сверху, то снизу, то плащом трясет, то замахивается ногой… Противник его сдает, нервно и часто языком по губам проводит, на каждую малышовскую выходку реагирует так, словно это серьезная атака… Да не тяни ты, скотина рыжая, вали его!

И в этот момент круглоголовый с мужеством отчаяния ринулся на прорыв — завертел плащом, как пропеллером, двойной ложный выпад — и ударил снизу, целясь Малышу в пах. Дальнейшего я не уловил, просто какое-то множественное и стремительное движение — и вот уже Малыш сидит на груди поверженного противника и грозно вопрошает:

— Живота или смерти?

И в тот же момент вижу коротыша, рука, отведенная для броска, стремительно идет вперед, и нож, покинув ее, взблескивает, как рыба, выскочившая из воды. Ору Малышу:

— Сзади!!

Одновременно отшибаю нож коротким знаком, опасность окатывает холодом, отпрыгиваю назад и вправо, уже на лету разворачиваюсь к бородачу лицом, его меч рассекает воздух в каких-то сантиметрах от моего плеча. Достань он меня — я бы пополам развалился… Коротко звякнула тетива диксова арбалета, успеваю заметить, как выгибает дугой коротыша. Едва приземлившись, отвечаю бородачу мощным низовым ударом, он ловко перехватывает мой клинок своим, завязывает его вверх, отворачиваю корпус от укола — и тут правая нога, наткнувшись на какой-то предательский бугорок, идиотски задирается вверх.

Земля очень твердая, особенно когда садишься на нее с размаху… Меч бородатого опускается по короткой дуге, вскидываю клинок над головой, перебросив руку на лезвие, руки привычно пружинят. Заваливаюсь на левый бок, пытаюсь зажать его меч гардой — и с размаху лягаю в коленную чашечку. Мимо! Но бородач отпрыгивает, отводя корпус для нового удара. Перекатываюсь на ноги, сразу готовый к защите. Клинки со звоном встречаются где-то справа от меня. Вообще, звон как в кузне… Снова безрезультатный обмен ударами — и тут в руке бородача что-то блестит, тонкое, льдистое… Стилет! Следующий удар меча беру стальным наручнем, пытаюсь захлестнуть плащом руку со стилетом. Не вышло! Мечи снова встречаются над головами, еще раз взмахиваю плащом… Вот незадача, оба меча запутал! И мечи уже на земле, бородач с исказившимся от натуги лицом бьет стилетом от груди, перехватываю его руку, он наваливается на меня, пытаясь свалить на остатках инерции. Это пожалуйста, это не возбраняется… Валюсь на спину, выставив ногу, бородач, ничего не успев сообразить, летит через меня. Впрочем, на ноги он сразу поднялся… И все ж чуть позже, чем надо! буквально в прыжке наношу прямой в челюсть, подкрепив удар порцией Силы. Он почти увернулся, но почти, как известно, не считается, и мой кулак врезался ему в подбородок с деревянным стуком.

Бородач мешком осел на землю, а я обернулся — как раз в тот момент, когда вожак со шрамом с жутким полувоплем-полувсхлипом обвис на клинке Секретника. А остальные? Малыш сосредоточенно обрабатывает кулаками круглоголового, а Дикс… Эге-ге! Да он с ведуном схлестнулся, и уже еле его удерживает — он, похоже, меня от него сразу и блокировал. И орудуют ребята не столько мечами, сколько Силой. Нет уж, Ведающие есть Ведающие, с ними я ссориться не хочу…

Я вклинился между Диксом и ведуном, вскинул руку:

— Ну-ка, стой! Уходи с миром, ведун. Мы не враждуем с Кланом.

Ведун хмуро глянул на меня, на вожака — и жестом попросил Дикса отойти в сторонку, потом дернул мечом, предлагая нам с ним продолжить бой. Я покачал головой:

— Не хочу тебя убивать. Ты не из Братства, верно?

Он метнул на меня испепеляющий взгляд. ну, его отношение к Братству ясно…

— Уходи, ведун, — повторил я. — Не время нам с тобой драться. И вдвоем мы тебя задавим.

Он указал пальцем на меня, ткнул себе в грудь, снова сделал движение мечом. Поединок предлагает…

— Нет, ведун, тут не рыцарский турнир. Я рисковать права не имею. Иди.

Немой ведун постоял немного, по-бычьи склонив голову, потом резким движением забросил в ножны меч и опустился на колени перед лежащим на земле вожаком. Тот еще жив — из горла рвется тихий, едва слышный хрип, по телу время от времени пробегает дрожь… И все равно, безнадега. Ничем ему уже не помочь… Что я — впервые смертельную рану вижу?..

Ведун бережно приподнял голову вожака, внимательно вгляделся в лицо, собрал пальцы в щепоть, поднес к виску раненого — и резко разжал руку. Тут даже меня словно током дернуло, лежащий содрогнулся в последний раз — и замер. Немой, не вставая с колен, обвел нас всех ненавидящим взглядом, поднялся, повернулся спиной и зашагал по дороге обратно на восток. Готово дело, еще одного врага приобрели…

— Ты дурак, что ли, его отпускать? — возмутился Дикс.

— Дурак, — подтвердил я. — Он же не из Братства… А что б мы поимели, его грохнув? Силу растратили?

— Вот он на вас этот ваш Клан и наведет, — предрек Малыш. Он до сих пор лениво разбирался с круглоголовым — брал за шкирку, ставил на ноги, наносил легкий удар, снова поднимал… Приверженность традиции — лежачего не бьет…

— А вы у них что-то спросить хотели, — напомнил Секретник, вытирая меч о плащ вожака. Дикс сплюнул:

— А у кого теперь спросишь? Два трупа, один — немой… Меченосец, твой-то жив?

— Да, вроде…

Он носком сапога повернул к свету голову бородача:

— Чем это ты его?

— Кулаком.

Он продолжал укоризненно-испытующе смотреть на меня, и мне пришлось сознаться:

— Ну, колданул его еще слегка…

— Знаю твое «слегка»… Через сутки очухается — и то спасибо. Малыш!

— Да? — Малыш снова придал круглоголовому вертикальное положение.

— Не увлекайся. Он говорить должен.

— Думаешь, у него получится?

Я пожал плечами:

— Попытка не пытка… Приведи его в чувство.

На взгляд Малыша приведением в чувство являлось энергичное встряхивание объекта. Я сразу усомнился в действенности этого метода — и, как выяснилось, напрасно: круглоголовый начал подавать признаки жизни. Его физиономия при этом распухала буквально на глазах, как в мультфильме.

— Значит, так, — сообщил ему Малыш, — либо сейчас все что знаешь рассказываешь, либо игрушки кончатся, и я за тебя всерьез возьмусь. Понял? Але, подтвердите прием!

Бедолага, стиснутый его могучей рукой, невнятно промычал нечто утвердительное.

— Порядок. Давайте свои вопросы.

Прямо спиритизм… Дух отвечает на вопросы…

— Кто вас нанял?

— Меченый договаривался…

— Что он вам говорил?

— Сказал, большая шишка… Немого тоже Меченый нашел… Только он с ним говорить мог… — каждая встряска вызывала в трясомом новый приступ откровенности.

— Где вы нанялись?

— В Столице…

— Погоня, — как-то равнодушно сообщил Дикс.

— Далеко?

— Порядочно.

— Это те, кого вы ждали? — обратился я к круглоголовому.

— Не знаю…

— А кого вы ждали?

— Подмогу от того человека.

— Что вам надо было сделать?

— Привести вас сюда или дальше. Задержать. Если получится — убить.

— И что платили? — немедленно поинтересовался Малыш.

— Пятьсот сразу, полторы потом.

Малыш восхищенно присвистнул:

— Ничего куш… За такие деньги я б сам себя задержал.

— Это здорово, конечно, — Дикс волноваться начал. — Но погоня-то на месте не стоит! А может, это та подмога и есть?

— Ладно, по коням.

Я в последний раз глянул на запрокинутое к темному небу лицо главаря и вскочил в седло. Секретник кивнул на круглоголового:

— Прикончить?

— Незачем, — отрубил я. Малыш уже было отпустил допрашиваемого, потом вдруг спохватился:

— Да, кстати, а деньги-то? Ну-ка…

Я заметил только, как от круглоголового к Малышу перекочевал объемистый кошель. неблаговидное дело, но нам, похоже, понадобятся крупные суммы…

— Лошадей с собой берем, — напомнил я.

Коней, правда, оказалось всего четыре — ведун своего увел, мы и не заметили. Хотя то, что я с Зорро мысленно общаюсь, меня ж не удивляет…

Я примотал повод второй лошади к луке седла:

— Малыш, ты там все? Поехали!

И чую ведь уже погоню, отряд всадников. Далековато пока, не определишь, сколько их там, но лошади у них явно свежие, нагонят… Вот ведь, называется, без шума проехали… Бароновы ребята наверняка уже по поводу нас шухер подняли, в Аклунде, наверно, тоже только о нас и беседуют — надо ж, шестерых тамошних орлов окучили! — здесь трактир вдребезги разнесли…

Мы трусили по дороге, не слишком спеша, чтоб не утомлять коней еще больше. Может, нас и не нагонят. Может, они вообще не за нами гонятся. А потом, пойди нас в такой темнотище найди… Луна, правда, сверкает так, что глазам больно, но с севера, с гор, ползут тучи. И душно, как в парилке. Гроза будет, это точно.

— Слушайте, догоняют нас! — это Дикс. — Прибавим-ка, тут поворот как раз.

Я согласно кивнул, и Зорро пустился ровной размашистой рысью. Потемнело совсем. Сейчас начнется…

Словно в ответ на эту мысль, налетает первый порыв ветра, колышет, прижимает к земле травяные волны, бросает в лицо облака пыли. Мы еще прибавляем ходу. А погоня — теперь я точно знаю, что это погоня — идет следом…

— Вот черти, как они доперли, куда мы свернем?

— Чего гадать, ведун твой навел! — оскалившись, кричит Дикс сквозь налетевший ветер.

— А река-то ваша, где она там?

— Брод в паре лиг.

— Да к дьяволу брод! — включается Малыш. — Наверняка там все перекрыто! Напрямик! — он жестом конной статуи указывает вперед. Да, тут он прав… Я пускаю Зорро вскачь за малышовским конем. А погоня-то все ближе… Судя по тому, что мы только что через гребень холма перевалили, река где-то поблизости быть должна… Зато мы внизу — как на ладони, особенно если молнии будут. И стали молнии, провалиться им — сверху лопнуло что-то с сухим шелестом, полыхнуло, словно магниевая вспышка, на нестерпимо долгий миг залив все беспощадным голубым светом, а сверху, с гребня холма, ударили далекие пока вопли и свист охотников, увидевших дичь, и будто отвечая, обваливается горой пустых бочек долгий раскат грома. Мы, не сговариваясь, пускаем коней в галоп.

Вот змейство! В свете следующей молнии вижу, что никакой реки перед нами нет, очередная узкая ложбина между двумя холмами, за ней начинается пологий склон. оборачиваюсь в сторону Секретника, выпускаю в него короткое злое ругательство, но он не слышит его за шумом ветра и гулким стуком копыт по тугой степной земле, сейчас он больше, чем когда-либо, напоминает разъяренного бандерильями быка — голову пригнул, приподнялся в стременах и зычно подбадривает лошадь.

Переваливаем холм — и вон она, река — кривая сабля кочевника, где-то далеко внизу. Дальше, чем хотелось бы, ох, дальше! У погони-то кони свежие… Ну, Зорро, не подкачай! Выноси, родной, выноси! Это, кажется, я ору уже вслух. И запыхался, как после хорошей пробежки.

Подлетаем во весь опор уже к самой реке, едва успеваем осадить коней на краю глиняной террасы, спешиваемся, Малыш где-то в темноте орет:

— В реку, живо, живо!

Веду в поводу обоих коней — Зорро и трофейного — осторожно спускаюсь вниз — и только тут замечаю, что сверху хлещет настоящий водопад, глина моментально стала скользкой, как кусок мыла, но твердой осталась — в этом я убеждаюсь, поскользнувшись и выпустив от неожиданности повод второго коня. Только через секунду соображаю, что затормозил я уже в реке, а потом отблеск молнии снова слепит меня, но не настолько, чтоб я не сумел оценить ширину — где-то так, полсотни метров с хвостиком… Только вот что на том берегу — черт его разберет. Дикс и Малыш уже тоже в воде. правильно, задерживаться никак нельзя — преследователи уже перевалили холм и галопом несутся вниз, и живьем нас брать им ни к чему, а арбалеты наверняка при них, и они в своем праве, а трупы все равно только ниже по течению выловят…

Нет, не выловят трупы! Это я понял, когда выбрался, оскальзываясь на неровном дне, на достаточно глубокое место, где надо было плыть. Вот уродец, кто ж в кольчуге плавает?! Ермак выискался… И, главное, не видно ни фига — сколько там до берега осталось, куда мы вообще плывем… Хватаюсь за луку седла, яростно работаю ногами, стараясь удержать ноздри над поверхностью пузырящейся от ливня реки, сквозь журчание и клокотание до меня долетают вопли с берега позади и неразборчивый голос Малыша — судя по интонации, Малыш матерится. В воду где-то в метре от меня врезается что-то длинное, тонкое. Стрела?.. Они что, стрелять разучились? Или течение?

В следующий момент я убедился, что да, действительно течение — меня шваркнуло боком об камень с такой силой, что я чуть от луки не отпустился, да еще и Зорро всей тушей притиснул. Воды, конечно, я при этом заглотил литра три, не меньше — и просто перестал соображать и даже различать отдельные звуки, все слилось воедино — дождь, крики позади, пронзительное лошадиное ржание…

И вот наконец Зорро, кажется, встал копытами на твердую землю. Немного погодя я тоже рискнул встать, тут же ввяз по щиколотку в какой-то склизкий гнусный ил, опять поскользнулся, еще разок всласть хлебнул теплой, обильно сдобренной песком водицы, вынырнул с дикой головной болью, закашлялся, пытаясь выругаться — и выбрался на скользкий покатый берег, таща за повод Зорро. Ф-фу… Так, а где остальные?

— Эй? — мой собственный голос заставил меня сморщиться от головной боли.

— Тише, — так, это Форгет. В свете последней тусклой молнии вижу его — стоит, сгорбившись, держит поводья двух лошадей.

— Малыш?

— Да не ори ты, дерево. Здесь я.

— Дикс?

— Со мной, со мной, — ворчит в темноте Малыш. — Только он воды наглотался, — а потом, после паузы, сообщает:

— Здесь стена какая-то.

— Ладно, ладно, — торопит Форгет, — нечего нам тут стоять, на том берегу стрелки.

— Вот за стену эту и попрячемся. Там что, живет кто-то?

— Не живет, — слабо звучит Диксов голос. — Брошено все давно.

— Лазеек не видать пока, — деловито сообщает Малыш. — Топайте-ка на мой голос, чтоб на потеряться.

— Ладно, не мохай, дяденька Мик тебя выведет… — я прошел немного, вытянув руку, и вскоре наткнулся пальцами на замшелый камень. Да, действительно не живет тут никто. И с открытого места убираться надо — погнаться за нами не погонятся, там ребята тоже не дурни, соображают, что в реке мы их перещелкаем, как семечки. А вот пострелять по нам с того берега им никто не мешает.

Я засветил Идиота. Хоть один плюс у него перед Юрдом — тот бы не допустил такого фривольного с собой обращения. А этот вполне может как светильник работать…

Но тут же я его и потушил — стрела щелкнула о камень где-то в метре от меня.

— Твари, — высказался я. Ну и ладно, не очень-то и хотелось, то, что я увидеть хотел, уже увидел. Ворота не ворота, пролом не пролом, в общем, пройти можно…

— Ну? — прошипел в темноте Дикс.

— За мной не надо пока. Прощупаю обстановку.

Я ощупью пролез сквозь дыру — это и в самом деле оказался пролом, и стена впечатления особо надежной не производила. Пока ясно только, что под ногами песок. Ничего живого на этом берегу по крайней мере в радиусе километра не чувствуется. И, главное, темно, как у негра в желудке. А вверху?..

Вверху оказалось послегрозовое небо, в лицо брызнули последние капли затухающего дождя.

— Давайте за мной, только по одному и тихо.

То, что ребята приближаются, я только по Силовым ощущениям определил. Странный песок, звуки в нем, как в подушке гаснут…

Приглядевшись, я все же различил коренастый силуэт, потом фыркнула и затрясла головой лошадь, и голос Секретника принялся улещивать ее:

— Спокойно, ласточка, спокойно… Где это мы?

Я буквально одним словом высказал соображение на сей счет. Дикс отнесся к вопросу серьезней:

— Не туда нас занесло. Это ж мертвый город.

— И хорошо, что мертвый, — долетел сзади нетерпеливый шепот Малыша. — Только давайте с открытого пространства уберемся — дождь кончается, с того берега того и гляди пристреливаться начнут.

— Резонно… Тут метрах в десяти поворот был.

Он не только был, но и вывел нас на какое-то подобие улицы. Камень зажигать я не торопился — мало ли кто на огонек пожаловать может, — но меч все ж из ножен вынул.

— Зря, — тихо прокомментировал Дикс. — Живых тут никого нет.

— А мертвых?

— Да тут даже нежити, и той не найдешь… Говорят тебе — мертвый город.

Ценная информация, что и говорить… А вот лошадкам это место явно не по вкусу — слышу, как они храпят, упираются, потом чувствую, как Дикс успокаивает их Двойным Треугольником. Как-то неуютно здесь… не то что б что-то конкретное, а так, вообще.

— А эти… с того берега за нами не полезут? — тишина такая, что паравозный шепот Секретника показался мне громким, царапнул по нервам. Откликнулся Малыш:

— А на фига им это надо? Мы уже не на их земле.

— Если они из Гэлфоста, — уточнил я.

— А откуда? Кто-то другой так бы и дал нам убраться…

Тем временем я уже свернул в следующий проулок. Мертвечинка… Ни трава тут не растет, ничего. Могильничек. Отрада археолога… Не то что кого-то живого — следов, и тех не осталось. Только пустота. И стены. И песок этот дурацкий. А идти куда-то сил никаких, все мышцы после заплыва в кольчуге гудят. Ладно, риск — дело благородное…

Я засветил Камень поярче. Долго его так не продержишь, Силу жрет, что твоя керосинка, но никуда не денешься, оглядеться-то надо… Малыш фигурно присвистнул:

— Вот это ух!

И в самом деле ух… Напоминает одновременно реконструкцию поселений майя и готику — мощные каменные стены, балкончики, стрельчатые окна, какие-то рельефы… Только стены частью обвалились, часть нависли над улицей под опасным углом. И чего-то в этой картинке не хватает… Ага, дверей не видно — все ушло в песок до второго, как минимум, этажа.

— Ну что, привал, командир?

— Ага, — мы выбрались на участок, где обвал, вроде, не угрожал, но только стоило пристроиться у какого-то полуразрушенного балкончика, как Идиот засигналил с такой силой, что я чуть не на метр подпрыгнул. «Ты чего?» — «Это может оказаться опасным», — тут же пришел безапелляционный ответ. Я проворчал уже вслух:

— Сам знаю… Ты б о чем другом предупреждал.

— С кем это ты? — Малыш удивленно уставился на меня, забыв даже припутывать поводья на торчащую из песка столбообразную фигуру какой-то химеры, истертой песком до полной неузнаваемости.

— Да так… Есть у меня тут карманный специалист по ложным тревогам, — буркнул я, усаживаясь. — А лошадей что — всего пять осталось?

Малыш пояснил чуть виновато:

— Упустили… Я тут Дикса вытаскивал. Поискать, что ли?

— Найдешь их сейчас… — Дикс мрачно глянул на него. В неярком свете Идиота его физиономия выглядела совсем зеленой, мокрые волосы перьями прилипли ко лбу.

Я вздохнул:

— Ладно, в конце концов, могло быть и хуже. Давайте хоть подзаправимся, что ли.

Предложение мое ожидаемого энтузиазма не вызвало. Повисла пауза, потом Малыш сообщил:

— Половина жратвы, что мы с собой везли, на Диксовой лошади была. А другая — на моей.

Мы с Секретником хором выругались — кратко и смачно. На Зорро вообще седельных сумок не было, а ту, что я приторочил, течением унесло. Я буркнул, обращаясь к Малышу:

— Ты, змей, фляжку-то хоть коню не доверил?

Он даже обиделся:

— Ну, ты сказанешь…

— Похолодало, — тут же влез с тонким намеком Секретник. Малыш только вздохнул:

— Крокодилы… Единственная радость у человека, а они и на ту накинулись, как стервятники. Ладно, пейте мою кровь… — Для начала он сам основательно приложился к фляжке, а потом передал ее мне. Я тоже хлебнул, что называется, от души… и тут же забыл, как дышать. И как глотать тоже. Хорошо еще, что рецепт приготовления этой дряни мне неизвестен… Но серная кислота наверняка присутствует…

Когда адское пойло начало трудный путь вниз по пищеводу, оставив во рту явственный привкус железной стружки, я сунул флягу Диксу и постарался привести в норму дыхание. Когда наконец это удалось, я выдохнул:

— Где ты ЭТО взял, отравитель?

— Трофей. Из трактира, — усмехнулся Малыш. Дикс передал фляжку Форгету, но сам еще не настолько пришел в себя после глотка, чтоб что-то сказать. Секретник мощно забулькал пойлом в темноте. Судя по тому, сколько он в себя влил, дара речи он надолго лишился…

— Мародер, — констатировал я. — Мало того, что пьяный дебош там учинил, так еще и напалм упер…

— Ну так чтоб не обидно было.

— Не знал я, что в тот трактир василиски ходят… — прохрипел наконец Дикс. — Это чтоб они огнем дышать могли…

Малыш от комментариев воздержался. Вместо этого он осведомился у Дикса:

— Ты говоришь, куда нас занесло?

— Мертвый город.

— А ты откуда знаешь, что это он? Или их много?

— Песок, снизошел до ответа Дикс. — Таких, как этот, где пустыня наведенная, немного. А вообще развалин этих по всем Диким землям раскидано.

— Погоди, — попытался припомнить я, — это ведь уже после Напасти было, недавно сравнительно?

— Ну да, лет сто или меньше даже… Местные сюда не ходят, зверье всякое тоже.

— А почему? — подозрительно спросил Форгет.

— Почему-почему… — откликнулся я. — Нам еще повезло, что после дождя сюда угадали. А вот когда сухо, да ветер…

— Ладно, братья-рейнджеры, — вмешался Малыш, — вы это хоть до утра обсуждайте, а лично я, пока песок не высох и ветер не поднялся, на боковую.

— Дело хорошее, — согласился Дикс.

— А ты-то чего радуешься? — усмехнулся я. — Вам с Форгетом первые три часа караулить.

— Лешак ты после такого… Ладно, Волк с тобой. Но учти, через три часа кипятком будить буду.

— Годится, — отозвался я, заворачиваясь в мокрое насквозь одеяло. — Только для начала костер сооруди, хорошо?

— Я б соорудил, не побоялся… только за дровами ходить далеко — лиг пять-шесть… Так что живи.

— Я тебя тоже люблю… Малыш, дай еще этого своего… горючей смеси.

— Так и знал, что тебе понравится.

Я отпил глоточек, вернул флягу Малышу:

— На безрыбье и сам… — окончание поговорки потонуло в могучем зевке, и я провалился в глубокий, чуть не летаргический сон.