"Игра на слух" - читать интересную книгу автора (Сухоросов Михаил)

ГЛАВА 22

Похоже, мне на роду написано не досыпать. И просыпаться при этом в экстремальных ситуациях. А то, что ситуация стала экстремальной, я определил, еще глаза не продрав и не разобрав, в чем дело — просто словно ледяной водой окатило. А Камень, кстати, помалкивает…

Я еще в себя со сна не пришел, а уже оказался на ногах и выставил перед собой меч.

— Не суетись, Меченосец, бесполезно.

Голос до боли знакомый… Оглядываюсь; сначала вижу бледного, оскалившегося Дикса, потом — Секретника, он, кажется, еще уменьшился ростом и разросся в ширину. И все это в тревожном, прыгающем свете факелов, а еще в глаза бросается долговязый молодчик в чем-то типа сутаны с короткоствольным автоматом в лапах. Автомат, по установившейся традиции, смотрит мне в брюхо. И самое смешное, что молодчик не один, чувствую я как минимум, пятерых. Нет, чтоб раньше почуять! И Дикс хорош, караульщик хренов…

А голос продолжает:

— Вот и снова повстречались… А ведь я сразу не верил, что ты погиб.

Свет настолько неверный, что приходится прищуриться, чтоб разглядеть говорившего. Невысокий, довольно худощавый, он стоит метрах в трех-четырех от меня, чуть расставив ноги и приподняв ствол тупорылого автомата, словно ожидает, что я прыгну на него через разделяющее нас пространство. Крупный мясистый нос, встопорщенная бородка, маленькие и внимательные медвежьи глазки… Хромой! Здесь-то он откуда взялся?! Последний раз я его в Столице под Цитаделью встречал…

— А до утра ты подождать не мог? — подал голос Малыш. — Невежливо так людей будить.

Хромой, продолжая разглядывать меня, пожал плечами:

— Захочешь жениться — ночью не спится… Ты, Меченосец, я вижу, нашей встрече не очень-то рад?

— Да нет, почему же… — промямлил я. Но как он нас на сей раз вычислил? И, главное, зачем?

А он, словно отвечая на мой вопрос, заговорил неторопливо, словно мы с ним где-нибудь в курилке беседуем:

— Если помнишь, Меченосец и ты, рыжий, за вами должок числится. А в последнюю нашу встречу он подрос. Согласны?

— Со времени последней нашей встречи многое изменилось. И теперь, кредитор ты наш неуемный, мы работаем не сами по себе, а имея прикрытием Орден.

— И кто нам мешать будет, тот с Верховным Магистром поссорится, — подхватил Дикс. — Я — его эмиссар. Это лейтенант Форгет из Секретной Инквизиции. А ты-то кто такой? — с вызовом закончил он. Хромой беззвучно рассмеялся:

— А я — это просто я, давний Меченосцев друг. И не люблю, когда моих людей кто-то убивает.

— А Верховный, на которого ты, помнится, в Столице работал, не любит, когда препятствуют его миссиям особой важности.

— Во-первых, он отсюда далеко. А во-вторых, если я тебя привезу — это я только в его глазах оправдаюсь. он сам так сказал. Я тебя живым привезти хочу.

— Трудно.

— Тогда мертвым. Или вообще не привезу. только от тебя и зависит, буду ли я его доверие восстанавливать. И, кстати, мое последнее предложение пока в силе. Будем вместе работать?

— Цель не оправдывает средств… Да и на тех пятерых ты деньги зря угробил.

— Это на длинного, со шрамом, на его-то людей? Да нет, не зря — мы же с тобой встретились.

— Не отрицаю… Но видишь, меня заполучить — удовольствие сомнительное, а вот с Чародеями поссоришься при этом всерьез и надолго.

Говорим только я и Хромой, остальные молча внимают — и наши, и автоматчики Хромого, их четверо.

Хромой выдавил свою фирменную улыбочку — ехидную и сумрачную одновременно:

— Чародеи, о которых ты тут говоришь, обо мне ничего не знают. Если ты со мной согласишься, Лиге мы ничего и не скажем. Если нет — тогда подавно. Мои ребята будут молчать — действуем-то мы на свой страх и риск, хоть и с разрешения Верховного. А пока пусть орденец и Секретник в сторонку отойдут, а мы с вами побеседуем.

Форгет послушно двинулся к автоматчиком, один из них, направив ствол на него, жестом приказал остановиться в нескольких шагах. Я оглянулся на Дикса — стоит, глядя исподлобья, бледный, нахохленный — но и с места не двинулся. Я тихо бросил ему:

— Иди! — не хватало еще кого-то с собой на тот свет тянуть… А он вместо ответа только глянул на меня и головой покачал. Есть все же в нем что-то такое, с большой буквы…

Я было собирался рявкнуть на него, но тут меня прервал начальственный рык Форгета:

— А почему это сержант Дреккер начальство не приветствует, как положено?! Он что — считает, что в Диких землях субординация отменяется? Или его в старшие офицеры произвели? Или меня во время похода разжаловали?! — вот уж действительно, кто про что, а вшивый все про баню… Прямо-таки с наслаждением беднягу распекает, в голосе металл прорезался. А тот со страху даже автоматом «на караул» сделал… Только неподходящее время наш лейтенант выбрал, чтоб поразвлекаться…

Хромой, услышав этот дикий рев, даже вздрогнул, потом гаркнул не хуже Секретника:

— А ну. молчать!!

Форгет от неожиданности заткнулся и выпучил глаза на Хромого, а тот спокойно произнес:

— В данном случае, лейтенант, непосредственным начальством сержанта Дреккера являюсь я. Я — человек Верховного с особыми полномочиями.

— Погоди, — на роже Секретника от умственного напряжения даже жилы вздулись. — Получается, я в твое распоряжение поступаю?

— Правильно, — кивнул Хромой, не сводя с меня взгляда. Вот это я попал… И ведь я почти доверять лейтенанту нашему начал! надо ж, дрянь какая… Хотя привык он жить по приказу, а тут — человек от Самого…

И точно, Форгет подобрался и подступил к Хромому:

— Лейтенант Форгет к твоим услугам. поступаю в твое распоряжение. приставлен Верховным Магистром к группе в качестве наблюдателя. Результаты…

Хромой, похоже, уже и сам не рад:

— Потом доложишь, лейтенант.

— Просто осторожней с этими людьми. У них всякие опасные штуки есть.

Хромой понял, что от новоявленного подчиненного так просто не отделаешься, сморщился досадливо, бросил мне:

— Подожди, — а потом повернулся к Секретнику. — Ну, что там?

— Вещи, говорю… Опасные, — растерявшись от пренебрежительного тона, залопотал Секретник. — Вот такие, — он что-то неловко потащил из-за пазухи. — Из его сумки, — он кивнул на меня, потом пояснил виновато:

— Только к этой штуке еще колечко какое-то полагается…

Хромой резко переменился в лице, беззвучно открыл и закрыл рот, во все глаза уставился на Секретника, внимание автоматчиков переместилось на него же. И есть на что посмотреть, такое не каждый день увидишь: Форгет бережно, словно хрустальный бокал, сжимал двумя пальчиками ребристое тело гранаты. На раскрытой ладони у него лежало нечто, чего я не видел — очевидно, чека. Сдается мне, очередной раунд переговоров сорвется по причине гибели участников такового…

Хромой опомнился первым:

— Вот что, лейтенант, отнеси-ка ты эту штуку на берег, только держи, как сейчас держишь, а там швырни ее подальше.

— Зачем? — невинно осведомился Форгет.

— Это приказ!

— Да ну? Только не глупите. Эта штучка на пятьсот локтей вокруг все разносит, так что если я ее выпущу, удрать никто не удерет, тем более, стены тут того и гляди обвалятся. А если в меня выстрелят, я ее выпущу.

На Секретника уже уставились три ствола из пяти. Хромой сделал последнюю попытку взять на гонор:

— Тебе что приказали?! Не выпускать ее!

Но на Форгета это впечатления не произвело, он продолжил, как ни в чем не бывало:

— Это я просто к тому, чтоб не стреляли. Один выстрел в кого бы то ни было — и я ее выпускаю. А сейчас я до десяти считать буду.

— Какого?.. — прохрипел Хромой. Это просто бенефис нашего лейтенанта… Сольный номер.

— Наверно, так все это будет выглядеть, — включился в разговор Малыш. — Пока лейтенант считает, вы думаете, как лучше расстаться с нами — живыми, но без оружия или в виде корма для птичек. Согласен со мной, лейтенант?

Форгет кивнул и медленно произнес:

— Раз…

Хромой и компания определенно почувствовали себя нехорошо, принялись переглядываться. А вот один из них мне ох, как не нравится… Нервничает слишком. И пальчик к спусковому крючку все плотней прижимает. Так и до беды не далеко…

Я не стал останавливать его Силой — просто не учел парниша того, что не стоит подходить близко к коню Чародея, да еще сзади… Я отправил Зорро мысленный импульс: «Враг», а он отреагировал. Отреагировал обоими копытами, да так, что нервного метра на три отшвырнуло.

— Два… — неторопливо продолжал Форгет. — Три…

Хромой яростно выругался и потащил через голову ремень автомата. Есть у него один недостаток: слишком он благоразумен, чтоб согласиться умереть прямо сейчас, но хозяином положения… Трое автоматчиков, оставшихся на ногах, оказались полностью деморализованы его поведением, и автоматы один за другим полетели на мокрый песок. Малыш тут же кинулся на них коршуном, перебросил один мне, один Диксу, а сам обвесился остальными и скомандовал:

— А сейчас быстренько взяли ноги в руки и так же быстренько, пока мы стрелять не начали, бежите вот по этой улочке, по самой серединке, друг за другом, — улочка, на которую он указал, тянулась по прямой метров на двести. — Пока до конца не добежали, не сворачивать. Кто попробует свернуть, получает пулю в спину. тот же подарок для того, кто не побежит. Ясно? На старт… Внимание…

— Погоди, — вмешался я. Под шумок еще кое-что провернуть можно. не опасаться змеиного укуса можно только тогда, когда змея надежно упакована. — Хромой останется с нами, остальные свободны.

Малыш кивнул, сделал жест стволом, приказывая Хромому отойти в сторону, бросил Диксу:

— Руки ему свяжи, — а потом повернулся к остальным. — А вот теперь — пошел!

Ребята нерешительно потоптались, повернулись и побрели по улице.

— Быстро! — рявкнул я, подталкивая их в спину Силой. Это подействовало — они ломанулись как лоси…

И тут, прежде чем я успел что-то сообразить, Секретник, широко размахнувшись, швырнул им вслед гранату. Что именно произошло, я понял только услышав щелчок отскочившей предохранительной скобы. Меня хватило только на то, чтоб скорчиться у стены, приоткрыв рот и обхватив руками голову в ожидании взрыва. Один… Чтоб его, идиотину! Два… А тут и от осколков не спрячешься, а запал у этой штуки — четыре секунды… Три… Надо ж таким идиотом родиться, ведь завалит же, в самом деле, к чертям собачьим… Четыре… Или время так медленно идет?

— Пять, — произнес Секретник и удовлетворенно кивнул. Улица на всем видимом протяжении опустела. Так. Значит, еще и граната учебная была… Хромой, сообразив, как его нагрели, разразился площадной руганью, грозя Секретнику самыми страшными карами. Малыш расплылся в улыбке, хлопнул Секретника по плечу, показал большой палец:

— Ну, лейтенант, чисто сделано! Вот кто «Оскара» заработал!

— Чего?

— Бутылка с нас, — перевел я. Секретник недоуменно нахмурился:

— Одна?

— Там видно будет. А пока что и в самом деле. давайте-ка двигать.

— Угу, — кивнул Малыш. — Эти бродяги наверняка уже нашу милую шутку разгадали. Думаю, они недовольны. Лошадей у нас пять?

— Ага, — кивнул Дикс. — Этого… Хромого тоже с собой берем?

— Угадал, — сухо бросил я. Хорош Чародей-караульщик… Хотя леший его знает, может, и я б ничего не учуял — фонит в этой наведенной пустыне как в реакторе…

Когда мы выехали из мертвого города, уже совсем рассвело, откуда-то сто стороны реки тянуло туманом, но эта проклятущая наведенная пустыня кончаться никак не желала. Странный песок, больше золу напоминает… Да еще и шмотки ни разу высохнуть не успели. Так что ехали мы молча, трясясь от холода да изредка нервически позевывая, а впереди нас бежали по серому песку длинные четкие тени.

Вообще по пустыням ездить дело тоскливое, да еще когда ты промок насквозь. Так что когда мы, поднявшись на холм, вырвались из полосы тумана и увидели чахлую степную траву и переплетения кустарника, я ощутил приступ какого-то прямо-таки идиотского восторга. Восторг, правда, быстро миновал — кустарник оказался с шипами чуть на в палец, а трава — густой и жесткой, так что ехать пришлось медленно и осторожно. А самое гадостное — никаких признаков дорог.

После короткого совещания мы решили, что если брод остался к югу от нас, то и тракт должен в том же направлении находиться. Еще часа три мы потратили, пытаясь выехать на него, но так и не нашли ничего, даже отдаленно его напоминающего. С отчаяния я объявил привал.

Глаза просто по-змейски слипаются… Об одном мечтаю: вздремнуть капельку, хотя бы минут шестьсот. Но чего нельзя, того нельзя… Как-то еще надо среди команды поддержать если не боевой дух, то хотя бы что-то к нему близкое…

Дикс, спешившись, первым делом потер брюхо и объявил:

— Жрать охота — сил никаких…

— Всем охота. Малыш, кстати, сколько ты у того придурка денег забрал?

— Всего-то полсотни.

— Ну вот, господа, в активе у нас без малого сто тридцать монет.

— Ты их прямо сейчас съешь? — поинтересовался Секретник.

— Ну, разнылись… Разгрузочный день у нас. И вообще, много жрать вредно.

Малыш, пристроив под спину тюк с одеялами, вытянул ноги:

— Жрать — это ладно, денек перебьемся… А вот одно мне непонятно: почему на дорогу до сих пор выбраться не можем? Тут вообще есть что-нибудь? Ну, там, города, деревни на худой конец…

— Есть, дальше к западу. На карте, во всяком случае.

— В том-то и дело, что на карте… Приколись: приезжаем туда, а там такая же пустыня.

— Гадостный будет прикол, — я уже потихоньку злиться начал… И так-то непонятно, что делать, да еще ребята зауросили. И почему именно я отрядом командую?.. Будь на моем месте кто-нибудь другой, я бы тоже повыступать не отказался.

А Секретник, как обычно, давит железной логикой:

— Раз есть брод, значит, есть дорога. Раз есть дорога, значит, она куда-то ведет.

— Логично, — пробормотал Малыш, обернулся к Хромому. — А ты, вроде, эти места знаешь?

Хромой только плечами передернул:

— Это уж ваши трудности.

— Знает, — с мрачной усмешкой кивнул Дикс. Хромой помалкивал.

— Да какие тут трудности, — пробормотал Секретник. — Кинжал в брюхо — вот и все трудности.

— Экий ты кровожадный… Ну, Гарви, так куда лучше ехать?

Молчание. Малыш почесал в затылке и задумчиво спросил:

— А не пнуть ли его раз несколько? Чисто для прояснения памяти… И вообще, Майк, хороший Хромой — мертвый Хромой. он же нас уже дважды обвел, как мальчиков…

Я воздел палец:

— Вот именно! Такие люди на дороге не валяются.

— Опять придумал что-то, — обреченно вздохнул Дикс.

— И, как всегда. гениальное. Я самую страшную кару для него придумал. Он пойдет с нами в степи.

Форгет со стуком захлопнул рот, Дикс, наоборот, отвесил челюсть так, что я испугался, не вывихнет ли он ее, а Малыш просто взвился:

— Слушай, ты, гений тактики, стратегии и психологии! Я все понимаю, но как-то не хочу, чтоб мне ночью что-нибудь отрезали. Мы ему, если помнишь, уже как-то поверили…

— Спокойствие. Он пойдет с нами. Гарви, предложение работать командой все еще в силе? Только теперь не ты меня нанимаешь, а я тебя.

Честно говоря, мне это только что на ум взбрело, но Малыш мой ход оценил, подмигнул из-за спины Хромого, явно готовясь играть «Нехорошего парня» в нашем дуэте.

А Хромому явно такой аспект в голову не приходил. Он ошалело глянул на меня, уверенный, что я шучу. Малыш недовольно буркнул:

— Такого найми — с потрохами продаст. Даже себе в убыток, из любви к искусству.

— Только не сейчас. Гарви, помнишь нашу последнюю встречу? там что-то звучало насчет того, что проигрывать надо уметь.

Хромой неожиданно усмехнулся:

— Там еще и про кота в мешке звучало.

— Спрашивай, не стесняйся.

Хромой чуть подался вперед:

— На кого я буду работать? На Лигу Мастеров?

— На меня. Прикрытие Лиги я обеспечу, а со стороны Дикса еще и Орден подключится.

— Что я с этого получу?

— Для начала — жизнь. А вернемся живыми — наверняка что-нибудь отвалится. Словечко за тебя я замолвлю.

— Мягко стелешь…

— А мы с тобой не обручиться на веки вечные собираемся. Если вернемся, ты свободен, имея при этом должниками Лигу и Орден. А за ними благодарность не заржавеет, — мысленно я конечно прибавил что-то вроде: «Дождись от каменного попа…», но вслух этого говорить, понятно, не стал. Хотя, собственно, Хромому это не хуже моего известно — он криво, сумрачно и ехидно усмехнулся:

— А за что тут благодарность? На что идем? Не гулять ведь…

— Это уж точно.

— А вариант тут простой, — Малыш переместился, уселся напротив Хромого, поджав ноги. — Задание у нас, сам понимаешь, секретное, так что никто, кроме членов группы о нем знать не должен. Меченосец о нем тебе сейчас расскажет, а дальше выбирай сам: либо ты в команде, либо — извини…

Хромой нахмурился, кивнул. И я принялся излагать наши цели, задачи и т. д. В подробностях. Заняло это у меня минут десять. Грентвиг бы тут два часа распространялся…

Когда я закончил, Хромой нахмурился еще больше:

— Ну-у… Из такого дела живыми уйти — шансов маловато.

— Сами знаем, — откликнулся Дикс.

— И что я должен делать?

— То же, что и все. Работать на успех в меру своих способностей.

— Так ты согласен? — в лоб осведомился конкретный Форгет.

— Выбирать не приходится.

— Развяжите его.

Малыш пожал плечами и перерезал веревку.

— А теперь дай ему этот нож.

Малыш некоторое время изображал колебания и недоверие, но все же протянул Хромому кинжал. В глазах его уже запрыгали смешливые чертики — предвкушает какое-то балаганное действо с моей стороны…

Хромой, по счастью, Малыша не видел — он недоуменно смотрел на меня. Я объяснил:

— Клятву с тебя все равно взять придется. Причем жесткую. Сейчас сделай надрез на руке… Да не бойся, я ж не ты, нож не отравленный… Так. А теперь повторяй за мной: «Я, имярек, в присутствии свидетелей клянусь кровью своей и холодной сталью в том, что буду до конца похода верой и правдой служить Чародею по имени Мик Меченосец, оказывать всякую посильную помощь его друзьям и спутникам, в чем я и принес эту клятву».

Хромой послушно повторил за мной слова клятвы. Я приосанился:

— Принял эту клятву я, Мик Меченосец. И скрепляю ее отныне и навеки именами духов Фрейда, Юнга и Мао Цзе Дуна, да будет ей наградой за верность отрицательная реакция Вассермана, а карой за клятвопреступление — гинекологическое кресло в загробном пределе, и да поразят того, кто эту клятву нарушит, злобные демоны ОМОН, ОВИР и ВААП. Так сказал я, и примерно то же говорил Заратустра.

Дикс при упоминании имен отвернулся, словно в ужасе, а Малыш закашлялся. На полном серьезе воспринял все это только Секретник. На Хромого особенно сильное впечатление произвело то, что от лужицы крови на земле вдруг осталось облачко плотного зеленого дыма. Ловкость рук, и никакого мошенства… Конечно, можно было бы все это как полагается скрепить, но кто знает, какие Силы это привлечет? Вероятность такого, правда, ничтожна, но пуганая ворона, знаете ли, куста боится…

— Теперь порядок, — вздохнул я. — Малыш, отдай ему оружие.

Малыш, чтоб выдержать характер, еще секунду посомневался, потом решительно перебросил Хромому автомат. Тот придирчиво его осмотрел, оттянул затвор, заглянул в патронник и аккуратно поставил на предохранитель. Ну вот, теперь по крайней мере четверо в нашем отряде умеют с оружием обходиться…

— Гарви, ты здесь бывал уже?

Он кивнул:

— Приходилось. Вы ведь на тракт выбраться хотите?

— Догадлив, — с долей сарказма заметил Малыш. Хромой не обратил на него внимания:

— Тракт тут к югу петлю делает, чтоб город мертвый подальше обойти.

— А почему? — заинтересовался Дикс. — Я там никакой опасности не почувствовал.

— Это точно, — поддел его я, он стушевался и отодвинулся. Хромой откашлялся:

— Ну так вот, если сейчас лиги три на запад пройти, как раз на него и выйдем. Только по нему еще добираться день, а то и два.

Докуда добираться? — хмуро осведомился Секретник. Явно занес мне в пассив очередной подозрительный сговор…

— До Левосты. Город такой, — пояснил Хромой, как мне показалось, с иронией. — Войти туда не проблема, выйти — тоже… если знаешь, что там к чему.

— А ты-то знаешь?

— Не знал бы — помалкивал бы. Это город-перекресток.

— Перекресток чего? — не понял Малыш.

— Путей караванных. Туда отовсюду тянутся — из степей, из Империи, с Архипелага, из-за Внутреннего Моря… Всем, чем можно, торгуют, и солдат там можно навербовать, каких захочешь.

О чем-то подобном мне слышать приходилось: торговый буфер между Востоком и Западом, дешевый рынок сабельного мяса… И до сих пор не завоеван, потому что в этом случае — конец торговле. Все ж здесь, в Преисподней, люди куда практичней, чем в моем родном мире.

Но Малыш как-то не слишком поверил:

— Постой-ка… Там же Западная степь в двух шагах. Что, кочевники до них не добрались?

— Как не добрались, добрались… Бойся волка в поле, рыцаря — в трактире, а кочевника — на базаре. Там так говорят.

— Как это?! — Секретник аж охрип от недоверия. — А чего ж они там всех не вырезали, если войти туда не проблема?

— В Столице был?

— Ну, — кивнул Секретник.

— Попробуй там как-нибудь квартал Оружейников вырезать.

— Ну да, чисто из спортивного интереса, — хохотнул Малыш, а Дикс округлил глаза:

— Там что — весь город такой?!

Опять все все знают кроме меня…

— Ребята, просветите провинциала…

Заговорили все хором, потом озадаченно заткнулись, и наконец Малыш взял на себя инициативу:

— Я одного не понял — как в Столице тебя туда не занесло? Вечно влетаешь, куда не надо… Это своего рода внутренняя цитадель, город в городе, каждый дом минут за пятнадцать в маленькую крепость превратить можно, улицы такие, что лошадь с трудом пролезет, естественно, подземные коммуникации, выход все в тот же Нижний город… А в мирное время там очень оживленно, надо сказать: и оружием торгуют, и доспехами и прочими штучками в том же роде…

Ничего квартальчик… Да еще если защищать его выйдет сотни две молотобойцев — тушите свет и прячьтесь по углам…

— Ладно, вернемся к нашим баранам. Значит, этот город — один большой базар, так? И основа поведения — приглядывать за своей собственностью и не трогать чужую?

— Около того. И поменьше сделок заключать — там тебя купят и продадут.

— Если уж кочевников торговать научили… — снисходительно усмехнулся Дикс. Хромой глянул на него исподлобья:

— Кочевники… Они не дураки — этот город воевать идти. Во-первых, сам город… А во-вторых, там каждый знает, что это за игрушки, — он тряхнул своим автоматом, — а у каждого двадцатого она точно есть.

— Ка-ар-р! — отреагировал Малыш. — Красотища!

— Куда уж красивей, — буркнул я. — А что за оружие и откуда оно там?

— Хлам в основном, винтовки магазинные. Но есть и получше — я слышал, тяжелые пулеметы даже.

— Стоп, — Малыш решил сформулировать вопрос более конкретно, — а откуда его туда возят? Или пункт доставки в самом городе?

— Приедем — сам спроси, — окрысился Хромой. Так-так… Значит, первая часть задания может завершиться в этой самой Левосте, если оружие идет оттуда. И в этом случае Малыш автоматически снимается с институтского крючка, и тащить его в степи за Ингерном нельзя. Придется нам с Диксом вдвоем идти — разборки предстоят исключительно чародейские, и нормальным людям там делать нечего…

Дикс словно прочитал мои мысли, глянул на меня тяжелым взглядом, подпустив горловой смешок:

— Сперва дойти еще надо.

— Резонно, — я потянулся, подавил зевок. Змейство, шмотки не высохли до сих пор, в самых ответственных местах все еще мокро. Только всяческих потертостей для полного счастья не хватает… — Значит еще с полчасика передохнем — и по коням.

— Уговорил, — Малыш вытянулся на земле, я последовал его примеру.

— Да, а курить у кого-нибудь есть?

— Не все ж тут растяпы… — Дикс явно опустил слова «вроде тебя», полез в поясную сумку. Целая пачка! А я, идиота кусок, не допер так же поступить — курево в кожу завернуть…

Мы с Малышом, увидев такую роскошь, испустили хищные вопли, Хромой покачал головой и сплюнул, а Секретник уставился на нас с неподдельным удивлением. У меня на физиономии явно проступило выражение полного и дурацкого счастья, Дикс с достоинством какого-нибудь задрипанного лорда раздал сигареты, поднес Малышу огня, потом вздохнул с деланным сокрушением:

— Надо ж, целый день еще ехать… — и принялся демонстративно подтягивать пояс.

И все ж наплел Хромой насчет того, что день или два ехать… Третий день пошел уже, и дело к вечеру, а никакой Левосты и в помине нет. Хотя еще проплутали шут знает сколько, отыскивая этот чертов тракт… Вот на нем действительно народу хватает, по большей частью купцы с караванами, тянутся в обе стороны большими партиями. А у купцов есть еда. А у нас — деньги, так что призрак голодной смерти перед нами уже не маячит. Что они возят, кроме еды — это никто из нас понятия не имеет, расспрашивать тут не принято — сразу решат, что ты наводчик какой-нибудь из здешних лихих ватаг. Если верить Хромому, здесь одно время основательно пошаливали…

Хотя нас пока не тронули, да это и понятно: кроме купцов тут войска идут в обе стороны, достаточно шустро и в большом количестве. Вот где-то с час назад обогнали отряд северян-пехотинцев, а только что мимо нас промаршировала на восток сотня копейщиков под командой офицера — судя по малиновому плащу, из Гэлфоста. Сейчас встретятся на дороге, разойдутся мирно, что-нибудь друг другу покричат — а завтра-послезавтра предстоит им друг друга рубить и колоть. Прямо в воздухе носится: «Будет великая бойня»… А на меня такие вещи всегда скверно действовали.

Но, по крайней мере, я выспался полноценно хоть одну ночь. Настолько выспался, что уже в состоянии обращать внимание на красоты природы, хотя красот здесь, прямо скажем, не густо — громадные плосковерхие холмы, обрывающиеся на тракт красными глинистыми откосами, выгоревшая на солнце трава, пестрящая ярко-желтыми островками — какой-то местной разновидностью лютиков. А в основном в стороне от тракта бурьян в человеческий рост да все та же вездесущая колючка, для пущей непролазности переплетенная какими-то вьюнками.

И все равно — степь! А меня степи всегда пьянили, особенно когда выезжаешь на гребень холма — и все перед тобой как на ладони километров на пять. Сразу тянет какое-нибудь акынское песнопение затянуть или устроить что-то в том же духе. Наверно, в роду у меня без кочевников не обошлось, и все это — генетическая память… Сказалась вот через полсотни поколений…

Одно плохо — жарко, как в духовке. Кольчугу и подкольчужник я давно снял. Схлопочу шальную стрелу — будем считать, туда мне и дорога, а вот заживо в железной сетке изжариться, извините, не для меня.

Едем молча — усталость к разговорам не располагает. И даже более-менее связно дальнейшие действия продумать тоже не получается. Ну вот приползаем мы в эту долбаную Левосту, а дальше? Ходить по лавочкам, стучаться и спрашивать: «А не здесь ли оружием огнестрельным торгуют?», так, что ли?.. Да какого лешего, что мне — больше всех надо? Если оружие отсюда идет в степи — тогда да, придется выяснять. А если оно просто в Левосте оседает — это уже не мои проблемы. В конце концов, от Белых Пещер сюда полчаса, от силы час лету. И им за это платят.

И все равно, странно все это, странно… Слишком много нестыковок в окружающем нас празднике жизни за последнее время. Правильно на них Миллер из Пещер внимание обратил. Для начала, этот Лэрд — явно из Института, и он же меня наставлял, как от институтских шифроваться, а им я оказался нужен вовсе не затем, чтоб меня прикончить. Эрик с полного одобрения Ульвара летит со мной к Прокаженным. Даэл пускает по моему следу Хромого, хотя предполагается, что устранив меня, Хромой устранит и его людей… Это если Хромой не наплел. Хромой, в свою очередь, пускает за мной пятерых деятелей откуда-то с востока, причем договаривается с ними в Столице… Хотя, опять же, может, их и не Хромой нанял, а кто-то еще… только вот кто? Далее, Секретник таскает с собой учебную гранату, пугает ей Хромого — и тот, что характерно, пугается… В свое время я в театре поработал, и на мой взгляд, была в этом эпизоде некоторая натяжка. А потом Хромой с удивительной легкостью приносит клятву и идет с нами на запад. Нигде концы с концами не сходятся…

Но вот с гранатой у Секретника все ж слишком легко вышло. А насколько я к нему пригляделся, актер он аховый. Или я его недооцениваю? А мне б лучше его переоценивать… Гнусно это — ехать бок о бок с человеком и знать, что когда миссия окажется выполнена, ты ему кинжал под ребра всадишь. И ведь никуда не денусь, всажу…

А вот Дикс… Там, в Мертвом городе, он с нами остался. И после этого постоянно в голове держать, что на обратном пути он меня втихаря пристукнет?! Да для любого Чародея убить того, с кем ты долго в паре работал — хуже, чем родного кого-нибудь…

— Не спи, командир! Почти приехали.

Дорога полого взбегала на очередной огромный плоский холм, а наверху… Низкая каменная стена, выглядывают из-за нее только белые иглы башен, да несколько белых же куполов.

— А ночлег-то там отыскать можно?

— За деньги, — коротко ответил Хромой.

— Это понятно, — усмехнулся Малыш. — Ну что, други-рейнджеры, поехали эту деревеньку покорять?