"Игра на слух" - читать интересную книгу автора (Сухоросов Михаил)

ГЛАВА 33

Может, на дороге и было не больше тридцати сантиметров снега, но заметней она от этого не стала. Главным ограничителем служил лес по бокам, но выезжать задним ходом из кюветов пришлось не раз и не два. Коллинз держался за баранкой уверенно и непринужденно, а когда Эрик требовал ехать побыстрей, чтоб уложиться до полной темноты, невозмутимо отмечал различие между гонкой среди снежных заносов и «формулой 1».

Без какого-то подобия приключений все же не обошлось: разок мы влетели в такой сугроб, что еле удалось открыть дверцы, а когда мы вытолкнули машину на дорогу, Торану с непривычки к такому способу передвижения стало… ну, скажем так — нехорошо, а мне снова пришлось спешно катапультироваться, чтоб содержимое его желудка не оказалось у меня на одежде. В общем, мы не скучали.

Моя подсказка потребовалась только один раз — когда мы подъехали к развилку, за которым начиналась наезженная колея. Я скомандовал поворачивать направо (странно, этого поворота налево я тут не помню).

Первые основания для беспокойства появились, когда на дороге сзади замелькали редкие огоньки. Коллинз негромко выругался и прибавил было газу, но тут же впереди, метрах в двадцати, откуда-то справа вырулило на дорогу с громовым урчанием нечто неповоротливое и настолько громоздкое, что обогнать его, не загоняя джип по самую крышу в сугроб, не представлялось возможным.

— Ладно, — буркнул Коллинз, пристраиваясь в хвост мастодонту, — посмотрим, что ты споешь, когда дорога шире будет…

— Слушай, нас догоняют, — повернулся к нему Эрик.

— Нас уже догнали, — спокойно отреагировал Коллинз. — Тут не разъедешься.

Я лениво осмотрелся. Дорожка узенькая, и теперь по ней ползет целая куча машин и машинок, приспособленных для технических надобностей. Справа, например, впритирку к нам расположился грузовик с прицепом, причем такой, что кроме колес я мало что разглядел — крыша джипа мешает… И теперь наше передвижение ездой назвать сложно — ползем разве что чуть быстрей нормального пешехода.

— А что это за столпотворение? — Эрик развернулся ко мне, одной рукой придерживая между колен слонобойку.

— Элементарно, Ватсон. Конец рабочего дня.

Сосед справа попытался спихнуть нас в кювет, Коллинз протестующе бибикнул на него и, когда огромные колеса оказались на безопасном расстоянии, сообщил:

— Катайся я на таком — всякую мелюзгу бы почаще в канавы сталкивал. Просто чтоб не зазнавались.

Нас тряхнуло на очередном ухабе, Эрик, собиравшийся что-то спросить, прикусил язык, Коллинз буркнул что-то нелестное в адрес подвески, а Торан открыл глаза и обвел нас всех мутным страдальческим взглядом. Да, а мы-то хороши, не сообразили сразу: во-первых, не привык он так ездить, а во-вторых, его старенький кожаный камзол с отворотами и пояс с мечом обязательно зевак привлекут…

— Так, а это что за новости? — голос Эрика вывел меня из задумчивости.

— А что там за новости такие?

— Там? Да так, ничего особенного: обычный КПП, автоматчики и прочая ерунда. Мог бы сразу предупредить.

— Ни хрена подобного не помню… — ошалело пробормотал я.

— И смываться, боюсь, поздновато.

— Да ладно тебе, — я перегнулся через спинку сиденья и ободряюще потрепал его по плечу. — Попробуем взять на понт. И чем черт не шутит, вдруг они с Институтом связаны?

Снова повисло молчание. Минуты через три мы выехали на освещенный прожекторами пятачок, впереди нас вырос тип в черном бушлате и с автоматом, решительным жестом указал на обочину и заспешил к джипу.

— Не буду я с ним спорить, — информировал Коллинз. Эрик постарался опустить слонобойку так, чтоб ее нельзя было разглядеть:

— И правильно. Лучше без драки.

— Прорываться с боем на лесопилку… — я не договорил — тип с автоматом подошел к нам вплотную и гаркнул:

— Здорово, Барк! Как делишки подлые?

Насколько я успел заметить, около будки слева маячило еще как минимум двое вооруженных парней в таких же бушлатах.

А тот, который подошел к нам, некоторое время пялился сквозь лобовое стекло на Коллинза, потом снял с предохранителя автомат и вынес вердикт:

— Ты не Барк.

— Поразительно, — пробормотал я. — И как это он догадался?

Однако, положение грозит стать опасным. Если уже не стало — типы около будки придвинулись ближе, теперь к ним прибавилось еще трое, и у всех оружие наготове. И, самое неприятное, направлено на нас.

Коллинз опустил окошко и высунулся наружу:

— Какие проблемы, начальник?

— Проблемы такие, что вы тут на чужой машине катаетесь. Давай-ка документы… если они есть.

— Слушай, начальник, — рассудительно начал Коллинз, — какие документы? Барк нас за жратвой послал… Возьми, что ли, штраф, какой положено…

— Заткни фонтан. И вылазьте-ка все из машины. Документы для проверки готовим. Э, там, лейтенанта зовите!

— Поспоришь тут, — недовольно пробурчал Эрик, открывая дверцу машины. Я последовал его примеру, предусмотрительно спрятав под сиденье автомат. Зря, как выяснилось: Эрику с Коллинзом свои пушки столь удачно припрятать не удалось. Тот, который нас остановил — долговязый, с худым жестким лицом, лет тридцати на вид — посерьезнел еще больше:

— Ого! А может, у вас разрешение есть на ношение таких штучек?

— Сержант, бородатый-то в курточке Барка! — теперь вокруг нас столпилось около десятка вооруженных и весьма решительно настроенных орлов. Значит, типа, которого Эрик в степях замочил, звали Барком… Маловато проку от этой информации.

— Может, он и куртку тебе одолжил? — осведомился сержант с тяжеловесной иронией. — Ну-ка, живо — руки на машину!

— Га! Вот это чучело! Ты где так нарядился, дед? — последнее явно относилось к Торану, который только теперь смог выбраться из машины. Несмотря на то, что растрясло его до зелени на щеках, насмешку мимо ушей он не пропустил и уронил ладонь на рукоять меча.

— Спокойней, — прошептал я углом рта.

К нам тем временем подошел вразвалочку еще один субъект в форме, с нашивкой в виде трех крестиков на груди:

— В чем дело? — флегматично осведомился он, словно не замечая нас.

— Едут на джипе Барка, с оружием, но без документов. Но… — сержант указал глазами на эмблему на рукаве Эрика — и от Эрика это не ускользнуло. Он ткнул пальцем в свою нашивку:

— Такой значок тебе знаком?

Лейтенант остался непроницаемым:

— Возможно. В комендатуре разберемся. А пока — руки на машину, и без глупостей.

Интересно, каково Эрику в применении к себе эту фразу слышать? Ко мне, помнится, он ее применял…

Ошмонали нас быстро и профессионально. Парнишка, вытащивший из моей куртки бумажник, тут же передал его кому-то — судя по голосу, лейтенанту:

— Так-так… Значит, Барк одолжил вам и машину, и куртку, и бумажник?

Отметим: на заставе знают этот бумажник. Наверно, при каждом проезде он здорово худел…

Торан хмуро предупредил:

— За рукоять не хватайся.

— Без тебя разберемся, — посулил обыскивающий его тип и попытался вытащить торановский меч из ножен. В следующий момент все остальные звуки заглушил дикий вопль, детина отлетел на пару метров, плюхнулся спиной в сугроб и продолжал скулить, прижимая к животу здоровой рукой вторую в дымящейся рукавице.

— Оп-па! Осторожней, они с фокусами.

— А мы предупреждали, — равнодушно заметил Коллинз. Лейтенант нахмурился:

— Что это было?

— В комендатуре разберемся, — на голубом глазу откликнулся Эрик. — Да, для справки: Торан — Чародей. Мик, кстати, тоже. так что хамить не советую.

— Ну, наслушаемся сказочек…

— Сказочки, говоришь? — я повернулся и уставился на того, кто это сказал. — А давай проверим? Зимой белый, летом серый — знаешь такого? Могу в его шкурку поместить. Морковку любишь?

Тот смешался и поспешил потеряться в толпе. Блеф — великое дело…

Но в остальном мой демарш особого действия не возымел — нас по-прежнему окружали автоматчики, двое держали на прицеле Торана, двое меня:

— Снимай свой меч и бросай на снег, если жить хочешь.

— Ладно, Торан, сними покуда… А вы, ребята, учтите, меч и без него из вас фарш сделать может.

— Поговори!

Да, пожалуй, слишком смело этих ребят задевать смысла не имеет… Мне не потребовалось даже высказывать эту мысль вслух — повисло молчание. Очевидно, во взглядах на этот вопрос я не одинок.

Наконец подъехал небольшой фургончик, наподобие «коробка», и нас, не сказать, чтоб очень вежливо, пригласили внутрь. Ехали не слишком долго — минут, наверно, десять. Меня хватило только на то, чтоб отмечать повороты: направо, снова направо, налево… Определить расстояние я оказался не способен. В принципе, понятно: железо отчасти экранирует, а я еще не полностью после Западной степи восстановился.

Наконец мы затормозили, да так резко, что я полетел на Коллинза, а тот, судя по звуку, впечатался в стенку. Еще через минуту дверцу распахнули и чей-то голос скомандовал:

— А ну, выходи! Руки за голову!

— Сообщение передавать? — шепнул мне на ухо Торан.

— Не сейчас. Поглядим, как еще повернется, — ответил я одними губами, почти беззвучно.

Нас провели внутрь обшарпанного двухэтажного здания, мы пересекли холл и оказались в небольшом закутке, большую часть которого занимали стол, громадный сейф и шкафы с какими-то папками. Один угол отгорожен низким барьерчиком, за которым нас и разместили вдоль стенки с руками за головой. Два автоматчика встали справа от стола, два слева, еще один — в дверях, и только тогда сидящий за столом тип все в той же черной форме соизволил поднять на нас глаза. Судя по внешности — нормальный мужик, спокойный. Лет сорок с хвостиком, блондин, основательно полысевший, лицо почти аскетическое, серые глаза слегка прищурены — близорукий, наверно…

А он, поизучав нас минуту-другую, улыбнулся и осведомился самым светским тоном:

— Ну, что скажете?

— Надеюсь, оправдываться не требуется? — попытался перехватить инициативу Эрик.

— Ну что вы, какие оправдания… — плешивый откинулся на стуле. — Все сказки, которые в таких случаях рассказывают, я наизусть знаю. Конечно, кое-какие подробности хотелось бы выяснить… Например, откуда вы вообще взялись.

— Про Институт слыхал?

— Вообще-то вопросы здесь задаю я, — мягко напомнил плешивый. — Но так и быть… Да, эта организация мне известна.

— Так вот, мы — оттуда. И пришли из другого мира.

Один из автоматчиков, не удержавшись, прыснул, усмехнулся и тип за столом:

— Интересная байка… Ты, пожалуй, все рекорды бьешь. Ну, валяй дальше. Расскажи, например, что твой колдун, или кто он там, уговорил Барка подарить ему машину и куртку вместе с бумажником…

— Во-первых, не колдун, а Чародей…

— А во-вторых, — перебил Эрик, — как мы можем с Институтом снестись?

— А кто сказал, что вы с кем-то сноситься будете? Я что-то подобное говорил? — обратился к автоматчикам их шеф.

— Это в твоих же интересах. Эмблему видишь? Я из группы «Топаз».

— Это твои дела, меня они не касаются. Но вот на твоем приятеле, как он себя называет, Чародее, куртка другого человека. Откуда я знаю, может, и ты свою с кого-то снял?

— Тебе доказательства нужны?

— Мне нужно знать, что вы сделали с Барком. Где его искать?

— Боюсь, отсюда далековато, — промямлил я.

— С Институтом ссориться не советую, — продолжал давить Эрик. — Мы в настоящий момент накрыли нелегальный канал оружия…

— Какое оружие? Не заговаривай мне зубы, молодой человек. Через поселок вы не проходили, да вас без документов никто б и не пропустил. А появляетесь со стороны виллы Барка, да еще на его машине. Так вот, меня и интересует: а как вы туда, собственно, попали?

— Через машину переброса. Ту самую, что там в подвале стоит.

— Даже так… — глаза начальника на момент сузились, но он продолжал говорить самым равнодушным тоном. — А при чем здесь Институт? И где Барк?

— Барк в другом мире, — Эрик не стал уточнять, что именно стало с ним. — А Институт, если ты помнишь, занимается выявлением и пресечением поставок оружия в слаборазвитые миры. Вот этим твой Барк и занимался.

— Занимался, говоришь… — плешивый медленно пожевал губами. Непохоже, чтоб он нас добром отпустил… — А кто в Институте знает, что вы прибыли?

Хоп, а вот это уже пахнет жареным!

Но Эрик, прежде чем я ему успел хотя бы мигнуть, уже ляпнул:

— Так о чем мы тут битых полчаса толкуем?! Я тебя и прошу их оповестить!

В серых глазах сидящего мелькнула радость. Этакая положительная оценочка ситуации в игре под названием «Лови момент»…

— Там еще кто-то есть? На вилле?

Так, а Эрик, похоже, завелся. Хотя эта сволочь любого до белого каления доведет… А ведь все довольно просто: чуть не половина местного гарнизона с начальником во главе имела долю в предприятии покойного Барка, а сейчас подворачивается такой шанс все это Эльдорадо к рукам прибрать…

Я лениво бросил:

— Вроде, все здесь…

— Ладно, поверим на слово… Шон!

— Да, шериф?

— Берешь своих парней, жмешь на виллу. Машина переброса — штука такая, что ее без охраны оставлять нельзя, — шериф позволил себя даже чуть улыбнуться. — А на случай, если там еще гости обнаружатся из каких-то других миров, сразу не подъезжайте, остановитесь где-нибудь за километр, и всех, кто там есть, уничтожьте. Потом выставишь охрану и доложишь. Ясно?

— Понял, шеф. Приступаю?

— Добро.

Невысокий, с круглой, как шар, бритой головой, Шон выкатился, из холла тут же послышались его командные вопли. Шериф поморщился от резких звуков, обернулся к нам, сверкая рекламной улыбкой:

— Ну вот видите, мы полностью на стороне Института.

А вот теперь пора посылать сообщение… Я переступил с ноги на ногу, толкнув локтем Торана — случайно, разумеется, он вопросительно посмотрел на меня. Да, может, он и не самый приятный из людей… прошу прощения, Чародеев, с которыми мне приходилось работать, но в кризисной ситуации реагирует моментально. Он тут же сообразил, что «у микрофона» лучше находиться мне, и переключил на меня контакт с Гельдой подкачивая мне Силу. Я сразу поймал тревогу Гельды, испуг — и в то же время готовность к принятию сообщения. А оно оказалось предельно кратким: «Влетели. Ждите гостей по дороге. В плен никого не берут, остановятся за километр.»

Заняло все это удовольствие секунд, наверно, тридцать, не больше, но этого с меня хватило. Еще немного — и я бы просто стек по стенке, но что-то меня от этого удержало.

— Допустим, — я не сразу сообразил, что Эрик отвечает на последнее замечание шерифа. — А с нами как? Не хочешь включить в экспедиционный корпус?

Тот всем своим видом постарался выразить сожаление:

— Сами понимаете, парни… Документов у вас нет, подозреваетесь в грабеже и убийстве, имеете при себе кучу оружия… А время у нас военное, так что ничего не поделаешь, отправлю вас в город для выяснения, пусть там и решают, как с вами быть.

Эге-ге! Этот фокус я уже знаю! На такие штучки у меня чутье: ни до какого города мы не доедем, по дороге нам организуют смерть при попытке к бегству. Ну их на фиг, такие милые шуточки!

Я уже лихорадочно соображал, как выкручиваться, когда из холла послышался странный шум.

— Не пускать никого. Совещание, — коротко распорядился шериф. Что-то брякнуло, кто-то коротко взвыл, потом дверь распахнулась, ноги перекрывшего проход автоматчика оторвались от пола, и кто-то аккуратно, словно ребенка, переставил его и ворвался в комнату. Лица я разглядеть не успел — вошедший сразу ринулся к шерифу:

— Сколько раз все это повторяется, а?! Ты что, хочешь, чтоб я со своих парней намордники снял? — со спины, конечно, не очень разберешь, но этот тип кажется мне знакомым. И нашивка институтская на рукаве… Шериф попытался его игнорировать:

— Я же сказал — не пускать никого!

— В следующий раз сами попробуйте, — в дверь просунулась рожа, прикрывающая ладонью разбитый нос. Вошедший заговорил елейным тоном:

— Я все понимаю, шериф, ваша служба и опасна и трудна… Но почему, получив от меня предупреждение, что там-то и в такой-то момент пойдет такая-то группа, твои головорезы оказываются там же, и хватают эту группу, после чего суют нос туда, куда им вот совсем его совать не надо? У вас, может быть, это служебным рвением называется? У нас это называется элементарным саботажем, — так, а этот институтовец еще и Силой владеет…

Шериф не смутился:

— Я думал, вашу группу голыми руками не возьмешь.

— И не взяли бы, если б их не предупредили — твоим уродам шеи не ломать. В следующий раз скажу, чтоб не стеснялись.

Шериф пожал плечами:

— Отправляй жалобу по инстанции.

— Непременно, — дружелюбно откликнулся институтский. — Развел тут у себя бардак… — тут его взгляд упал на кучу нашего оружия, на торановский меч. — Так… Это уже интересно! — и он круто повернулся к нам. Вот черт, и как это я его сразу не узнал?!

— Герман! Вот змей траншейный! Я-то уж думал…

Он некоторое время всматривался в меня, потом его заросшая бородой физиономия расплылась в улыбке:

— Ордынцев, бродяга! Какими судьбами?

— Как обычно. От передряги к передряге.

— Я смотрю, весело время проводишь, — усмехнулся он, потом посерьезнел:- Да, а что вы все тут делаете?

— Ждем, когда нас при попытке к бегству замочат, — весело растолковал я. — Кстати о птичках, тебя не интересует случайно канал временного переброса, у Института не зафиксированный?

— Безусловно. Да… — он посмотрел на моих спутников. Я тут же поспешил представить:

— Это Эрик, из группы «Топаз», на данном этапе — мой командир. Эксперт-паранормальщик.

— Герман. Отдел контроля группы «Мастер», — большие институтские шишки церемонно обменялись рукопожатиями, а я продолжил:

— Это — Коллинз из той же группы, а вот — прошу любить и жаловать — Мастер Торан.

— Ладно, — перебил Эрик, — некогда любезничать. Герман, мы накрыли левый канал переброса километрах в двадцати отсюда. там остались наши ребята. В данный момент по их души едет команда местных истребителей. Что можно предпринять?

— Ч-черт! С этого бы и начинали. Шериф?

— Ну?

— Можешь вернуть своих барбосов?

— Нет.

— Тогда пеняй на себя. А вы, братцы, топайте за мной.

Шериф вскинулся, не желая упускать добычу:

— Эй! Эти люди — под моей юрисдикцией! И вилла тоже!

Герман в упор уставился на него и пообещал медовым голосом:

— Будет тебе и юрисдикция, и белка, и свисток, и потрахаться большая коробка…

Шериф прикусил язык — а что ж он еще сделать мог? А мы, не теряя времени, кинулись разбирать оружие.

И тут без препятствий не обошлось: один из автоматчиков сделал робкую попытку преградить нам дорогу. Бедолага явно никогда не сталкивался нос к носу с Чародеем, да еще раздраженным. Фокус, в общем-то, простейший: коротенький знак, придать Силе направление и слегка закрутить… Если учесть мое состояние, вышло неплохо: парнишка слегка стукнулся башкой об потолок и очутился на шкафу, обрушив гору пыльных папок. Там он и остался сидеть, скрючившись в неудобной позе и очумело моргая.

— Неплохо, — одобрительно заметил Герман. — Растешь, уняться не можешь…

— Ладно, ладно, хватит развлекаться. Местные на вилле будут минут через двадцать-двадцать пять.

— Наших-то они врасплох не застанут, — с ноткой самодовольства заметил Торан. — Мы тут времени не теряли, — и тут он соизволил одарить меня самой дружеской улыбкой, на какую способен, приоткрыв длинные желтоватые резцы.

— Нам тоже терять не стоит, — сообщил Герман. — Потолкуем позже. С тобой, шериф, кстати, тоже. Пошли.

Мы не заставили себя долго упрашивать и ломанулись на улицу, провожаемые враждебными взглядами автоматчиков. У крыльца, фыркая мотором, стоял тупоносый джип без водителя, Герман кивнул на него:

— Садитесь. Я сейчас, выудил из-под куртки рацию, что-то на ней покрутил и, заручившись тонким писком, заговорил:

— Ковчег-первый? Кентавр у аппарата. Анри? Слушай внимательно, повторять не буду. Стрекозу на поле. Найди Янека… Где хочешь, но чтоб через десять минут он в кабине сидел. Снаряга? Форма нуль-четыре… Да, именно, полный боекомплект… Включая. И погрузите гитару, по ящику апельсинов и яблок, гроздь бананов. Да, еще добавь на всякий там по пять тортиков обоих сортов. Все. Отбой. Жди, — он прыгнул за руль. — Ну, теперь пристегнуть ремни. У этой колясочки рессор сроду не бывало.

— Дай Торану какой-нибудь мешочек, — попросил Коллинз, сидящий на заднем сиденьи между Тораном и Эриком. Эрик задумчиво пробормотал:

— Гитара — знаю. Яблоки, апельсины — это понятно… А что такое тортики?

— Хорошая штука, — успокоил Герман, переключая скорость. — Тебе понравится.

А потом все заткнулись — Герман потому, что следил за дорогой, я — по причине навалившейся усталости и головной боли, а остальные… Наша поездка сюда была легкой разминочкой перед предстоящим испытанием выносливости., Герман, похоже, избрал кратчайший путь и преодолевал его на максимальной скорости.

Ралли в сравнении с зимней гонкой по бездорожью — детская забава… Это мелькнуло у меня в голове, когда я попытался пробить ей потолок, а потом чуть не расквасил нос о ветровое стекло. Как раз в этот момент Герман затормозил в каких-то двух сантиметрах от массивных железных ворот в бетонной стене.

— Открывай. Да свои, свои…

Створка медленно отъехала в сторону, Герман что-то сделал с браслетом на руке, открылись следующие ворота… Через полминуты мы уже катили по ярко освещенному прожекторами полю, обнесеному проволочной сеткой.

— Порядок, — не оборачиваясь, сообщил Герман. — Должны успеть. Попробуем даже по дороге их перехватить. Ваши нас не сшибут?

— Из чего?

— Ну, мало ли…

Джип остановился, взвизгнув тормозами, мы повыскакивали на голубой искрящийся снег. К Герману тут же подвалил длинный парень в комбинезоне:

— На голове и на глазах, шеф. Все исполнено.

— Янек на месте?

— Янек уже заждался… А что такое стряслось?

— Стряслось такое, что ты оказался прав. Вот, ребята — Эрик, Мик, Торан и Коллинз — виллу накрыли.

— Драка будет?

— Еще какая.

— Тогда поехали.

— Тебя там только не хватало… Ладно, времени не навалом, давайте шевелиться побыстрей. Все погрузили?

Получив в ответ энергичный кивок, мы кинулись к вертолету, стоящему метрах в десяти.

С сиденьями явно не густо… Герман уселся рядом с пилотом, мы с Эриком заняли два кресла позади, Коллинз с Тораном устроились в самом хвосте, на чем-то вроде снарядных ящиков. Янек — тоненький светловолосый юноша, — держа в руках шлем с наушниками, осведомился:

— Программа на вечер?

— Лесную виллу знаешь? Летим туда, а там деремся, как тигры, — Герман тоже нахлобучил шлем с наушниками и микрофоном, пошарив рядом со своим сиденьем, я обнаружил такой же. И вовремя! Как только я застегнул ремешки под подбородком, Янек запустил винт.

Никогда не любил летать на ветролете. Ощущение такое, словно сидишь в железной бочке, по которой изо всех сил стучит полсотни молотков. На Торана это произвело впечатление просто неизглдадимое: на момент я даже испугался, что у него глаза выпадут. Сквозь прозрачный плексиглас я увидел, как встретивший нас парень отбегает, пригибаясь в поднятом винтом буране, а в следующий миг земля резко ушла вниз. В наушниках затрещало, потом прозвучал голос Янека:

— План действий? Атакуем виллу?

— Не торопись. Надо шерифовскую зондеркоманду перехватить, пока они дотуда не добрались.

— Сделаем.

— Я тоже так думаю… Вертолет перед ней посадить сможешь?

— Да хоть на крышу.

— Да, Герман, — ввязался в разговор я, — под горячую руку там наших не постреляйте — они могут в лесу засаду устроить.

— Усек. А вон там не наши ли друзья?

Сверху я разглядел только небольшой треугольник света на дороге. Так, еще один… Две машины. Ну, только бы ребята не оплошали!

Словно в ответ на мои мысли, в передовом треугольничке вдруг вырос огненный шар, налился дымно-багровым пламенем, высветив на дороге фигурки людей под прикрытием грузовика, замелькали оранжевые вспышечки очередей…

— Сбрасывай высоту, — коротко скомандовал Герман.

— Психическая атака?

— Само собой.

Земля приблизилась. Вертолет явно произвел впечатление, но те, внизу, не собирались бросать начатое — судя по огонькам, они активно отстреливались от Малыша и компании.

Герман завозился с чем-то на панели управления, перегнувшись через Янека, внезапно вспыхнули прожектора, высветив залегших на дороге стрелков, а потом, чуть не оглушив меня, загремел германовский голос:

— Люди шерифа! Говорит командир институтского подразделения, он же Кентавр! Приказываю немедленно прекратить огонь и убираться, откуда пришли, если вообще хотите убраться! Шесть секунд на размышление! Вы меня знаете, — грозно закончил он. Краем глаза я поймал одобрительную усмешку Эрика, но тут же что-то звонко и тяжело простучало по обшивке, заглушив шум моторов.

— Даже так… — чуть удивленно пробормотал Герман. — Ладно, сами напросились… — и надавил на гашетку. От кузова грузовика — я даже с высоты разглядел! — веером полетели щепки, а потом голос снова взорвал динамики:

— Время истекло! Выбирайте: идти отсюда пешком или кормить волков!

Далее удалось только разглядеть короткий дымный след, и передний грузовик разнесло в клочья.

— А сейчас попробую на них с инфракрасным прицелом поохотиться, — информировал Герман.

— А вот с ним-то ты, чего доброго, наших постреляешь…

— Хм-м… Тоже верно. А, наверно, хватит с них. Сдается мне, они уже уходят. Пошлю пока весточку вашим.

— А лучше дай-ка мне микрофончик.

— Ладно, переключаю на тебя внешние динамики. Валяй.

Попробую предельно кратко. А с другой стороны, когда это я многоречивостью отличался?..

— Эхой, внизу! Меченосец говорит! Миллер, Лин, Малыш — короче, кто из Западной степи — отходите к вилле! Сейчас спустимся. Не подстрелите ненароком.

— По крайней мере, на подлете не сшибут, — одобрил Янек.

Минуты через две мы уже снижались около виллы, взметая тучи снега. В свете прожекторов я разглядел пятерых, бегущих к нам от леса. Разглядел их и Герман, шустро нагнулся, извлек из-под сидения автомат.

— Свои, — успокоил я. — Рыжего видишь? Это наш Малыш, мой наставник по Преисподней.

— И тоже в бегах?

— А о ком сейчас этого не скажешь?

— Ладно, поверим на слово… Янек, глуши свою керосинку.

Когда мотор замолк, Герман, сдернув с головы шлем, обратился к нам:

— Вот что, судари мои: со временем по-прежнему не густо, так что давайте выгрузим барахло, потом коротко обменяемся новостями и прочим — и мне надо валить. И вам тут, чувствую, скучать не дадут.

— Годится, — ответил за всех Эрик. — Торан, ты как?

— Отлично, — слабовастенький голос у него, но сарказма не убавилось. Вот кому на отсутствие впечатлений жаловаться не приходится — и тебе прогулка на джипе, и знакомство с бюро- и плутократией, а под завязку — полет на стрекозе с элементами воздушного боя…

Я потащил было ящик из кабины, но кто-то тут же перехватил у меня груз.

— Малыш? Ну как у вас, все в порядке?

— В порядке?! — возмутился он. — Да я простудился, это как с добрым утром! Босиком по зимним лесам носиться — романтично, понимаю, но ведь и холодно к тому же!

— Мик!

Непонятно откуда взявшаяся Гельда повисла у меня на шее.

— Вам что сказали? — напустился на нее Малыш. — Вам сказали в подвале сидеть, пока все не кончится!

— Так ведь все уже кончилось, — миролюбиво заметил подошедший Миллер. — А что это вы нам привезли?

— Гитара, — Эрик потряс гранатометом, — к ней — осколочные яблоки и кумулятивные апельсины…

— Гроздь реактивных бананов, — продолжил Герман, — и по пять тортиков: шоколадно-противотанковые и фруктово-пехотные.

— Пошли греться, — заторопил Малыш, — а то я тут без нижних конечностей останусь.

Мы потянулись в дом, Малыш тут же ринулся к бару:

— Э, бездельники! Где тут стаканы?

Я по-прежнему обнимал за талию Гельду, Герман вопросительно глянул на нее, потом на меня:

— Ты бы представил даме…

— Гельда, это Герман. Друг по школе и мечу. И с Серыми мы как-то вместе дрались…

— Вот теперь я понимаю, почему этот деятель из Ордена удрал, — галантно поклонился Герман. Гельда не потерялась: она чуть наклонила голову и с достоинством английской королевы протянула Герману руку для поцелуя. С другого конца холла за этой сценой наблюдал Малыш, забыв даже про бутылку, которую держал в руке.

Наконец я обрел дар речи:

— С-слушай… Кто тебя этому научил?

— Миллер.

Я адресовал Миллеру взгляд, который был бы испепеляющим, если б не распирающий меня изнутри смех.

— А это что — плохое что-то?

Недоумение Гельды привело всех в более веселое расположение духа, и я поспешил внести ясность:

— Нет, конечно… Только для нашего бандитского общества… гм… излишне.

— Ладно, — пробурчал Малыш, — мы тоже не лыком шиты, знаем, с какого ножа что едят, — с этими словами он сунул нам с Германом по бокалу. — Ты тоже ведь паранормальщик? Рад познакомиться.

— Взаимно, — улыбнулся Герман. — Да, бродяга, а где тебе так фейс разукрасили?

— В Западной степи. Долгая история.

— Тогда потом. Извини, но я в цейтноте.

— Янек, выпьешь?

— Я, вроде, за рулем и при исполнении, — смущенно улыбнулся тот. — Как-нибудь в другой раз.

— Ребята, пара вопросов, — Эрик ловко подхватил нас с Германом под локотки, увлекая в сторонку. — Герман, за гостинцы спасибо, но объясни, зачем они? Шериф на повторную атаку не пойдет ведь?

— Он-то не пойдет, конечно… Но сволочь он, как вы узнали, еще та, и сообщение кой-куда наверняка отправить успел, так что ждите новых гостей. И, боюсь, посерьезней.

— Так… — Эрик потер подбородок. — Ты думаешь, при серьезной атаке мы долго продержимся?

— Да нет, конечно. Я постараюсь подкрепеление вызвать, но пока то да се… Вы уж постарайтесь.

— А на данный момент?

— Разве что силами местного гарнизона, — зло усмехнулся Герман. — Не думаю, чтоб вам подошло.

— А твои ребята?

— А ты знаешь, сколько нас тут вообще? Восемь человек! Из них пятеро — молодняк, пополнение.

— Однако…

— Да погоди расстраиваться. Как узнают, что вы тут откопали — и подкрепление отыщут, и все что захочешь…

— Да, Герман, нам бы с тобой тоже почирикать, — влез я.

— Почирикать и мне с тобой надо, но вот сейчас я отваливаю. Надо с Институтом связаться, подмогу выпросить, да еще шерифа этого на короткий поводок посадить… В общем, обширная культурная программа. Но случай еще будет, я вернусь.

— Скажи хоть, сюда-то тебя как занесло?

— Почетная ссылка, — горько усмехнулся он. — Отправили в эту дыру, что называется, догнивать. Хочешь, верь, хочешь — нет, первый раз что-то серьезное. Здесь, на Югране сейчас тихо.