"Гордость и страсть" - читать интересную книгу автора (Скотт Аманда)

Глава 14

Амалия уставилась на Тома, не в силах поверить в то, что услышала:

— Что ты сказал? Как такое могло произойти? Кто его убил?

Том поморщился:

— Никто его не убивал, Амалия. Это было вполне очевидно, когда мы его нашли. Он упал с лошади и ударился головой о камень.

Глаза ее налились слезами, и к горлу подступил ком.

— Как ты можешь быть уверен? Он был отличным наездником! И почему ты говоришь, что вы нашли его? Наверняка его люди…

— Стражники у ворот сказали, что в пятницу после обеда он получил записку и быстро ускакал без своего обычного сопровождения, — объяснил Том. — Меня не было, и…

— А где ты был?

В ней зашевелился гнев. И она вспомнила, что прежде он выступал в роли приспешника Саймона, а Саймон служит Файфу. И, хуже того, Файф говорил…

Безжалостно оборвав эту ужасную мысль, она твердо сказала себе, что ни один из ее братьев не стал бы добровольно помогать убить собственного отца.

— Отец отправил меня просмотреть отчеты об английских набегах возле Келсо, поэтому я провел там вечер пятницы с некоторыми из наших людей. Когда я вернулся, Джед Хей был на воротах и рассказал мне о записке. По его словам, отец уехал через несколько минут после того, как ее доставили, и не возвращался. Мы нашли его вчера вечером, поэтому я провел большую часть ночи в седле, вначале доставляя его домой, потом скача из Элайшо в Джедбург.

— Но почему он поехал без охраны? — потребовала ответа Амалия.

Обращаясь к Изабелле, она сказала:

— Отец никогда не ездил без полудюжины, а то и больше, вооруженных людей.

Том покачал головой:

— Этого никто не знает. Наш капитан караула поинтересовался, сколько человек он хочет взять, и получил по шапке. Отец ничего никому не сказал о содержании послания.

Силясь сдержать растущую скорбь, не желая давать ей волю, Амалия невидяще смотрела на Тома, ничего не соображая и не зная, что сказать.

Сэр Иаган был единственным членом ее семьи, на чью любовь она могла рассчитывать, хотя он и нечасто ее проявлял. Как большинство мужчин, он неохотно выказывал свои нежные чувства, и нрава он был довольно вспыльчивого. Но она его любила и во время их последней встречи почувствовала себя к нему ближе, чем когда-либо раньше.

Он обещал поддержать ее, и хотя Амалия сомневалась, что он устоял бы против доводов матери и Саймона, он все же принял ее сторону. А теперь его нет. Непрошеные слезы заструились по щекам.

— Принцесса, при всем уважении, — сказал Том, — я бы хотел ненадолго остаться с ней наедине.

— Амалия? — спросила Изабелла.

Собравшись с мыслями и вытерев слезы, Амалия насупилась:

— Нет.

— Пожалуйста, девочка.

— Я не хочу с тобой разговаривать. Я не хочу оставаться с тобой одна. Розали…

— Амалия, я клянусь тебе… — он бросил взгляд на Изабеллу, — Розали нечего бояться. Я подвел тебя, признаю это. Но ее не подведу. Клянусь, что нет! И Саймон души в ней не чает. Если… если что-нибудь случится, он убьет, чтобы защитить ее. Более того, я просто не знал… — Он снова взглянул на Изабеллу. — Пожалуйста, мне надо откровенно поговорить с тобой.

Она заколебалась, но Изабелла сказала:

— Ты должна его выслушать, моя дорогая. Я буду за дверью. Если я тебе понадоблюсь, только позови. Что же до вас, сэр, — добавила она, — если она все-таки меня позовет, вы ответите за это так, что вам не понравится.

— Вы ей не понадобитесь, мадам, и я благодарю вас, — отозвался Том.

Как только Изабелла закрыла за собой дверь, он двинулся к ней, раскинув руки, но она отступила назад.

— Я говорил правду, девочка. Я не знал, пока Саймон не сказал мне сегодня, что они намерены насильно выдать тебя за Бойда, потому что он женится на тебе, несмотря на твою историю.

— Ты уже разговаривал сегодня с Саймоном?

— Да, конечно. Мой долг был рассказать ему раньше всех. Он теперь лэрд Элайшо. Едва забрезжил рассвет, я поскакал в Лодер, и мы обстоятельно поговорили обо всем, прежде чем я поехал сюда. Завтра я еду в Скоттс-Холл рассказать матери и Розали. Я бы отправился тотчас же, но уже столько проскакал, что просто валюсь с ног.

— Я не поеду с тобой в Холл.

— В этом нет нужды. Саймон заберет тебя по пути в Элайшо на похороны отца. Тебе придется поехать.

— Я поеду, — согласилась она. — Ты правда сожалеешь, Том?

— Да, девочка, правда. Я все время думаю о том, что из-за этого муж может законно вернуть тебя в брачную ночь. Я нанес тебе большой вред.

— А Саймон согласен?

— Мы не говорили об этом, потому что я размышлял в основном по дороге сюда.

— Ты поговоришь с ним?

Он заметно сглотнул.

— Сомневаюсь, что это поможет тебе избежать замужества с Бойдом, потому что Файф решительно настроен на этот брак. Саймон так сказал. Не думаю даже, что Бойд ему нравится также, как раньше. Но он восхищается Файфом и твердо верит, что тебе будет во благо выйти за того, кто пользуется благосклонностью Файфа.

— Отец говорил мне, Бойд ждет часть земли Элайшо в качестве моего приданого.

— По словам Саймона, они обсуждали закрепление за тобой части Уокопскоголеса. Это хорошая земля, и она будет приносить приличный доход, пока будет сохраняться мир. Без сомнения, именно поэтому Бойд так жаждет на тебе жениться. К тому же, если снова произойдут беспорядки, между нами и границей в Картер-Баре будет союзник, что хорошо для нас.

Амалия вздохнула:

— Я не выйду за этого человека, Том, какие бы выгоды нам это ни сулило и что бы ни сказал Саймон. Отец обещал поддержать мое решение. А ты поддержишь?

— Я не помощник тебе, девочка. Саймон теперь глава семьи. Тебе нужна его поддержка, а не моя. Я поговорю с ним, если он станет слушать, но это все, что я могу сделать.

Она снова вздохнула:

— Теперь я присоединюсь к Изабелле. Ты будешь спать в северном крыле, потому что все гости мужчины спят там. Кто-нибудь тебе покажет.

Он смотрел так, словно хотел поговорить еще, но она оставила без внимания этот взгляд и вышла в холл, где Изабелла встретила ее испытующим взглядом и сочувственной улыбкой. Когда Том тоже вышел, она жестом подозвала слугу.

— Мы будем ужинать через час, сэр. А тем временем парень проводит вас в вашу комнату освежиться.

Когда они ушли, Изабелла тихо сказала:

— Я сожалею о твоем отце, моя дорогая. Ты будешь скучать по нему, я знаю.

— Спасибо, мадам. Вы разрешите мне ненадолго отлучиться? Я бы хотела пройтись перед ужином.

Изабелла кивнула, и Амалия вышла в огороженный стеной сад.

У Гарта тоже выдался хлопотливый день. Помимо своих обязанностей перед дружинниками Суитхоуп-Хилла, он должен был готовиться к поездке в Хоуик на встречу с Арчи.

Он увидел вдалеке всадников, приближающихся к замку с севера, их было пятеро.

Сэр Кеннет с двумя дружинниками встретили их и проводили одетого в шлем и кольчугу командира к дому. Когда тот вошел в дом, Гарт вернулся к своим обязанностям, но посматривал на четырех других, когда те въехали во двор. Сим Эллиот побежал помочь им с лошадьми.

Сим пришел к нему четверть часа спустя и хмуро сказал:

— Это был Том Мюррей со своими людьми, сэр, брат леди Амалии. Видите ли, Тэм велел мне быть полезным, пока мы здесь, а еще велел сообщить вам, что один из них сказал, будто отец леди Амалии убился.

— Сэр Иаган Мюррей? Убит?

Гарт бросил взгляд в сторону дома.

Сим покачал головой:

— Нет, сэр, он упал с лошади, так сказал тот человек. Видите ли, я один раз встречал его, сэра Иагана. Раздражительный старый пень он был, ей-ей…

— Ты будешь держать это мнение при себе, — предупредил его Гарт.

— Само собой, — кивнул Сим. — Он же помер, и все такое. И миледи будет печалиться, что и говорить, ведь он же был ее папой. Да и старая миледи тоже, — со вздохом проговорил он.

Гарт понимал, что парень прав. При всем раздражении Амалии на отцовский выбор для нее мужа, его смерть больно ударит по ней. Он знал это по-своему опыту.

— Ты скоро отправишься домой, парень, — сказал он Симу.

— Ага, и Тэм сказал, мы поскачем с вами в Хоуик, — отозвался Сим, повеселев. — Он сказал, может, я даже увижу там Дугласа.

Тэм подошел сзади.

— Что это ты тут мелешь языком, путаешься под ногами у его мил… — он осекся, бросив виноватый взгляд на Гарта, — гм… вместо того, чтобы найти себе работу и помогать, как я тебе велел?

— Так я и помогал, — возразил Сим. — Но ты же сам сказал, что я должен пойти и сообщить ему, что папаша леди Амалии помер. Не могу же я быть сразу в двух местах, а?

Оставив Тэма разбираться с Симом, Гарт вернулся к своим приготовлениям, отметив при этом, что Бойд разговаривает с одним из людей Мюррея, вместо того чтобы заниматься своими делами. Жаль, он не может попросить Тэма разобраться еще и с Бойдом.

Посматривая на него, Гарт увидел, как тот нахмурился, отвернувшись от человека Мюррея, и направился к флигелю. Эта дорожка вела также к огороженному стеной саду, и когда он приблизился к флигелю, садовая калитка открылась и из нее вышла Амалия.

Она взглянула в сторону Гарта, закрывая калитку. Но если и заметила его, никак не дала это понять.

Когда Бойд резко повернулся к ней, она, кажется, и его не заметила. Она продолжала идти по выложенной камнем дорожке в сторону конюшенного двора.

Осознав, что Бойд опять собирается преградить ей путь, Гарт сунул вьючную корзину, которую держал, в руки помогающего ему парня и зашагал к ним.

Внимание Амалии было сосредоточено на дороге, а Бойда — на Амалии, поэтому никто его не заметил.

Бойд догнал ее раньше, чем Гарт успел его остановить, но он уже видел, что расстояние слишком велико, чтобы сделать это, не припустив бегом. А он не мог побежать, чтобы не привлечь к паре больше внимания, чем необходимо.

Бойд заговорил с ней, она резко вскинула голову и кивнула в ответ.

Гарт ускорил шаг, и Бойд его увидел.

Поклонившись девушке, он пошел прочь, а она осталась стоять на месте, пока Гарт не подошел.

— Я слышал о смерти сэра Иагана, — сказал он. — Это большая потеря, я знаю.

— Да, — отозвалась она. — Не знаю, зачем я вышла из сада. Я хотела пройтись, и я люблю сад, но он казался таким пустым и одиноким, что… — Она пожала плечами, потом резко добавила: — Поэтому я пошла сюда.

— Что этот чертов Бойд вам сказал?

— То же, что и вы, или почти то же. Он тоже слышал.

— Сим сказал, ваш брат Том привез эту новость.

— Да, Том, — подтвердила она. — Сэр Харальд просто сказал, что сожалеет, и ушел.

— Время уже, должно быть, близится к ужину, — мягко проговорил Гарт. — Может, вам лучше вернуться в сад, если Изабелла ожидает найти вас там.

Она заколебалась, и он вспомнил, что она сказала о саде.

— Хотите, я пойду с вами? Или вы все еще сердиты на меня?

На ее лице появилось недоумение, но быстро исчезло.

— Вчерашнее утро кажется таким далеким, и «сердита» — слабое описание того, что я тогда чувствовала. Но приехали Сим и Тэмми, а теперь Том, и я кажусь себе совсем другим человеком, чем прежде. Я не могу думать, сэр, но мне никогда и в голову не приходило, что мой отец может умереть.

Покалывающий озноб зародился где-то внутри его от этих слов.

— Иисусе, девочка, ты же не думаешь, что тот разговор, который ты подслушала…

— Как вы не понимаете? Я не знаю, что думать. Если с ним был Саймон, они не могли обсуждать моего отца.

— Но ты сказала, что это был не Саймон, — напомнил он.

— Сначала я думала, это мог быть он. Я пыталась объяснить, но вы сказали, мы поговорим об этом позже. Дело в том, что я ни в чем не уверена. Я несколько месяцев не слышала голоса Саймона, а когда услышала тот голос через закрытую дверь, подумала, что он похож на Саймона, но, подойдя ближе, поняла — это мог бы быть любой мужчина, даже вы.

— Вы же знаете, что это был не я.

Насмешливые искорки заблестели у нее в глазах, и он увидел, что, по крайней мере ненадолго, облегчил ее печаль.

— Это мне известно, да, — сказала она. — Но это все, что я знаю наверняка.

— Мог это быть голос Тома?

— Любого, — повторила она. — Хотя постойте… Том был в Сконе, но я видела, как он встретился со своими друзьями за несколько секунд до того, как вошла в дом настоятеля. Он не мог бы попасть в ту комнату быстрее меня.

— Не мог, если вы видели его снаружи, — подтвердил Гарт. — Я шел прямо за вами, в конце концов, поэтому увидел бы его, даже если бы вы не заметили.

Тут до него дошло, что они все еще стоят на виду у всего двора, поэтому предложил:

— Вам следует вернуться в сад, девушка. Если вы больше не злитесь на меня, я пойду с вами.

— Я не чувствую почти ничего, тем более злости, — призналась Амалия. — Полагаю, мне надо бы поехать завтра в Холл вместе с Томом, чтобы быть с остальными, когда они услышат ужасную новость. Но он говорит — нет, и, по правде…

Она вздохнула.

Он направлял ее назад к калитке вначале легким прикосновением к плечу, затем к спине.

— Вам незачем ехать так далеко. Они отправятся в Элайшо, как только услышат… ваша мать и леди Розали, я имею в виду, — добавил он. — Мег не поедет пока никуда, если слово Уота что-то значит.

— Том сказал, Саймон заберет меня, как какой-нибудь тюк или мешок, по пути домой, — сказала Амалия. — Думаю, он поедет завтра. Как бы там ни было, в Элайшо ничего не произойдет, пока не прибудет мама. Но сейчас еще тепло, поэтому она не станет откладывать. В любом случае у меня есть время уложить вещи, которые я возьму с собой.

— У вас есть служанка, которая поедет с вами? — спросил Гарт, шагнув вперед, чтобы открыть и придержать перед ней калитку.

— Нет, но Изабелла кого-нибудь даст.

— Я мог бы организовать несколько наших дружинников в дорогу с вами, — сказал он, — но, без сомнения, у вашего брата есть свои люди, раз он служит Файфу.

— Не знаю, — призналась она, дожидаясь, когда он закроет калитку. — Но вы ведь едете завтра на встречу с Дугласом, не так ли? Полагаю, вы проедете по крайней мере часть дороги с Томом и его людьми, ведь вам почти по пути.

— Сомневаюсь, что мы выедем так рано, как он, — отозвался Гарт, когда они направились по дорожке к увитой плющом беседке. — Он захочет добраться до матери как можно быстрее, а мне не надо быть в Хоуике раньше полудня вторника для встречи с Дугласом.

— А он не мог бы приехать раньше?

— Нет, Тэм сказал, он отстает от него по крайней мере на два дня и путешествует с большим отрядом дугласских дружинников. В любом случае сомневаюсь, что Файф скоро покинет Лодер. Он захочет узнать все возможное о приграничных цитаделях, которые собирается навестить, прежде чем отправится туда. Это его обычная практика, если все, что я слышал о нем в эти последние месяцы, правда.

Она кивнула, и до Гарта дошло, что ей глубоко наплевать на то, что делает Файф и почему.

Увитая плющом беседка стояла перед ними. Он бы с удовольствием повел ее туда, усадил и позволил выплакаться, если от этого ей станет легче. Но она не поблагодарит его за подобное предложение, а он не может остаться там с ней даже на минуту, не навредив ее репутации, если их кто-нибудь увидит.

А вероятность этого довольно высока. Если Бойд видел, как они вместе вошли в сад, то и сам может прийти в любой момент. А уж Бойд не преминул бы доложить о таком нарушении приличий.

Амалия выглядела задумчивой и несчастной, и поскольку беседка закрывала их от дома, если только кто-нибудь не залез на крышу, соблазн заключить ее в объятия и крепко прижать, чтобы утешить, становился почти непреодолимым, но он не был уверен, что она благосклонно отнесется к его утешению.

Она подняла на него глаза.

— Нам пора идти в дом, сэр. Ужин скоро будет готов, а я должна подняться к себе перед едой.

Он кивнул и молча повел ее к дому.

Ужин, всегда менее обильный из двух главных трапез, был не пышнее обычного, несмотря на присутствие гостя. Но после Том Мюррей признался, что взял с собой лютню и может сыграть для принцессы и ее фрейлин!

Леди Аверил удостоила его взглядом, который Гарт не смог разгадать. Может, она считала неподобающим развлекаться в подобной ситуации.

Однако жители Приграничья редко подолгу оплакивают утраты, а Стюарты еще менее склонны это делать. Изабелла дала свое согласие, и леди Аверил промолчала.

Том обладал приятным голосом и был исключительно искусным музыкантом. Но Гарт заметил, что Амалия погрузилась в свои мысли. Затем она резко встала и направилась к двери, ведущей в прихожую.

Гарт увидел, как Сибилла обменялась взглядами с Изабеллой и начала подниматься. Но Изабелла чуть заметно покачала головой и, к удивлению Гарта, перевела взгляд на него.

Когда она поманила его, он быстро подошел.

— У вас для меня поручение, мадам?

— Леди Амалия могла снова пойти в сад, — сказала Изабелла. — Я не против, если ей хочется побыть немного одной. Но, умоляю, сэр, проследите, чтобы калитка была заперта на засов и чтобы девушка была в безопасности. Я не знаю людей Томаса Мюррея.

— Вы хотите, чтобы я просто позаботился о задвижке, принцесса? — напрямик спросил он.

— Я верю, что вы можете позаботиться обо всем, не расстраивая ее еще больше. Вот чего я от вас хочу. Смерть сэра Иагана сильно опечалила ее. Впрочем, она могла подняться наверх, а вовсе не вышла в сад.

— Согласен, мадам. Я прослежу за ее безопасностью.

— Я это знаю. — Затем со вздохом добавила: — Он хорошо играет, не правда ли?

Гарт бросил взгляд на Мюррея.

— Довольно хорошо, полагаю.

— Сэр Харальд, похоже, развлекается от души.

— Мы должны надеяться, что он будет продолжать развлекаться и дальше, — отозвался Гарт, в глубине души надеясь, что Бойд последует за ним в сад и даст ему повод научить его кое-каким хорошим манерам.

Оттуда, где она стояла возле открытой садовой калитки, несмотря на быстро сгущающиеся сумерки, Амалия увидела Гарта, вышедшего на заднее крыльцо дома.

Солнце каждый вечер садилось все раньше, и, выйдя в сад, она открыла калитку, чтобы полюбоваться закатом. Зрелище было изумительным: между вершинами холмов, в пестрой мозаике из персиковых, розовых и сиреневых облаков солнце быстро исчезало за горизонтом. Она тут же увидела, что узкий серп луны, чуть-чуть южнее, сядет всего на несколько минут позже.

Конюшенный двор был пуст, и кончик луны все еще выглядывал над вершинами холмов, теперь скрывающих солнце. Краски облаков быстро блекли, и она пожалела, что Гарт не вышел раньше, чтобы разделить с ней всю красоту заката.

Сейчас он шагал к ней и, подойдя ближе, спросил:

— Что вы здесь делаете, девушка? Эту калитку пора закрыть на засов.

— Идите сюда, взгляните, — позвала она. — Солнце и луна заходят почти одновременно. Луна тоже весь день была в небе, но разве не необычно для них обоих садиться в одно и то же время?

По своему опыту она знала, что если мужчина начал кого-то отчитывать, его невозможно от этого отвлечь. Поэтому она была приятно удивлена, когда Гарт посмотрел на все еще виднеющуюся луну и улыбнулся:

— Не знаю, насколько это необычно. Но признаюсь, никогда не видел такого раньше.

— Быть может, это добрый знак, — сказала Амалия. — Надо спросить Сибиллу. Она знает все о таких вещах.

— В самом деле?

Его голос звучал глубже обычного. Странное покалывающее ощущение пронзило ее, заставив взглянуть на него. Он наблюдал за ней, и когда взгляды их встретились, его глаза сузились.

— Почему вы на меня так смотрите? — спросила она.

— Пытаюсь понять, по-прежнему ли вы грустите.

— Без сомнения, я буду грустить еще долго, — отозвалась она. — Видите ли, я раньше не теряла никого из близких. Для меня это потрясение. Это случилось так внезапно, и он был добр ко мне, когда мы разговаривали в последний раз. Обещал, что поддержит мое решение не выходить замуж. Я не поверила ему, потому что мама и Саймон скоро убедили бы его в обратном. Но это было мило с его стороны, вы не согласны?

— Согласен, — ответил он, но другие нотки в голосе сказали ей, что он неуверен, действительно ли это так. Она решила не вынуждать его быть более откровенным.

— Без лунного света мы скоро ничего не увидим, — заметил Гарт.

Он запер калитку, отсекая вместе с этим большую часть внешнего света.

— Ничего страшного, — сказала Амалия. — Я хорошо знаю дорогу. Вас послала за мной Изабелла? Я ожидала, что она пошлет Сибиллу или Сьюзен, или даже Тома.

— Том все еще играет на лютне. Изабелла послала меня удостовериться, что калитка заперта.

— А-а…

Он стоял близко к ней, достаточно близко, чтобы она могла почувствовать запах кожи его куртки, надетой поверх мягкой белой рубашки.

Она затихла, и он тоже молчал, пока она снова не взглянула на него.

— Вот так лучше, — сказал он. — Будет звездный свет, несмотря на эти облака.

Она усмехнулась его полному надежды тону:

— Вы предлагаете остаться здесь, пока звезды не станут достаточно яркими, чтобы осветить нам путь?

— Я просто подумал, что ваши глаза будут отражать свет звезд даже лучше, чем лунный, — сказал он.

— Помилуйте, да вы заигрываете со мной! Вы всем женщинам говорите такое?

— Такого я не говорил никогда и никому, — твердо возразил он.

— Мой дорогой сэр, я уже начала верить, что вы никогда не лжете, но если это не вопиющая…

— Я не говорил, что никогда не заигрывал, — запротестовал он. — Я сказал, что никогда не говорил подобного вздора. Но когда вы спросили, не предлагаю ли я остаться здесь, эта мысль пришла мне в голову, и я высказал ее не подумав. Но, клянусь, девочка, я не собирался флиртовать, не сейчас.

— Вы, похоже, всегда говорите мне то, что думаете, — заметила она, вспомнив один — два раза, когда тем самым он разозлил ее.

Сегодня же это ее совсем не рассердило. До тех пор пока он не вышел в сад, она ощущала озноб как снаружи, так и внутри. Но теперь ей стало заметно теплее.

— Если бы я мог сказать, о чем думаю сейчас, то снова попросил бы поцеловать вас, — сказал он. — Но поскольку вы так скорбите, это было бы безумием…

— Последний раз, когда вы меня спросили, я поцеловала вас первой, — напомнила она ему, дивясь собственной смелости. — В этот раз вам придется решить самому.

Он без колебаний обнял ее рукой за плечи, другой приподнял лицо и завладел ее губами.

По всему ее телу растеклось восхитительное тепло. Она теснее прижалась к нему, чувствуя его всего, чувствуя его возбуждение.

Но даже тогда у нее не возникло желания остановиться.

У него тоже, ибо он прижался языком к ее губам, скользнув между ними, когда они приоткрылись. И сразу возникло чувство, как будто там ему и предназначено быть. Его вкус был приятен, а ощущения, которые он вызывал, пробуждали глубокое томление, не испытываемое ею никогда прежде.

Она прижалась к его языку своим, чтобы посмотреть, что он сделает.

Его правая рука двинулась по боку вверх, к груди. Там ладонь задержалась, и дыхание ее перехватило, пока она ждала, что же он сделает дальше. Он продолжал нежно целовать ее, оставив руку там, где она была.

Затем с печальной улыбкой выпрямился.

— Почему ты остановился? — спросила Амалия, борясь с разочарованием.

— Потому что нам пора в дом, девочка, — мягко проговорил он. — Здесь слишком темно, а искушение продолжить то, что мы начали, слишком велико. К тому же ты сейчас очень уязвима, посему, боюсь, не в состоянии хорошо защищаться. Мы не смеем оставаться дольше.

Ей не хотелось соглашаться, поэтому она не сказала ничего, позволив ему повести себя назад, в дом. Когда они вошли в прихожую, он легонько подтолкнул ее и сказал:

— Войди одна. Я не хочу объясняться с твоим братом.

Амалия покачала головой, но послушалась. Вскоре Изабелла предложила лечь пораньше, и она согласилась.

Гарт плохо спал в ту ночь. Сны его опять были наполнены паутиной, превращающейся в веревки. Наутро он снова проснулся в холодном поту.

Стараясь прогнать нежелательные мысли, он поднялся, позавтракал и пошел посмотреть, что еще осталось сделать, чтобы все шло гладко во время его отсутствия, продолжительности которого он пока не мог знать. Он пришел на конюшенный двор и обнаружил Тома Мюррея и его людей, готовых пуститься в дорогу.

Когда Том поздоровался с ним, Гарт сказал:

— Значит, вы теперь направляетесь в Холл.

— Да, но думаю, я пошлю двоих своих парней назад в Элайшо предупредить всех, что привезу домой мать и сестру. В доме кругом беспорядок, какой бывает, когда мужчины долго живут одни, и, по правде говоря, я и не думал ехать в Холл. Я просто понимал, что должен рассказать Саймону о смерти отца. Наверное, он справится со всем остальным, что должно быть сделано. Хотя, боюсь, матери не понравится, что мы будем сопровождать ее только втроем.

— Поговорите с Букклеем, — посоветовал Гарт. — Он не позволит ей возвращаться в Элайшо без должного сопровождения. — Увидев Тэмми, выходящего из конюшни, он поманил его к себе. — Это Тэм Скотт, капитан ратной дружины Букклея. Я говорил Мюррею, что Букклей будет счастлив предоставить надлежащий эскорт для леди Мюррей и ее дочери, чтобы обеспечить их возвращение в Элайшо.

— Само собой, — отозвался Тэм. — Вам не о чем беспокоиться, сэр. Мы сами выезжаем через несколько часов, держим путь на Хоуик и Холл, если хотите подождать.

— Нет, матушка и без того спустит на меня всех собак за то, что я сообщил новость старшему брату раньше ее, — сказал Том с печальной улыбкой. — Чем скорее доберусь до нее, тем меньше вероятности, что она сдерет с меня шкуру.

Тэмми вопросительно взглянул на Гарта.

— Нет, — сказал он, понимая, что Тэмми предлагает поехать с Томом. — Я хочу, чтобы ты был со мной, ты можешь мне понадобиться.

Когда Том отбыл, Тэмми спросил:

— Вы предвидите беду, сэр?

— Пока не знаю, — отозвался Гарт.

Не мог же он признаться Тэму, что не в восторге от того, что Амалия одна поедет в Элайшо со своим братом Саймоном, но пока не придумал способ этому помешать.

Велика вероятность, что Саймон воспользуется возможностью, несмотря на скорбь и траур, и настоит на браке с Бойдом. Но это безусловное право Саймона — его долг теперь, когда он лэрд Элайшо, устроить брак своей сестры.

Гарт твердил себе, что это не его дело. Он не представлял, почему его так сильно должно беспокоить, что юная аристократка из хорошей семьи так упрямо настроена против того, чего хочет от нее семья. Слушаться их — ее долг.

Вспомнив свой сон, он печально покачал головой. Даже предостереженный от вмешательства, он, похоже, просто не в состоянии не совать нос в ее дела.

Дамы завтракали в большом зале, когда Изабелла сказала:

— Поскольку твой брат Саймон собирается отвезти тебя домой в Элайшо на похороны сэра Иагана, Амалия, ты захочешь взять Бесс с собой. Возможно, кто-то из дам тоже пожелает сопровождать тебя — Сьюзен, возможно, или Сибилла.

Сибиллы за столом не было, а Сьюзен явно не пришла в восторг от этой идеи, поэтому Амалия поспешила ответить:

— Бесс будет достаточно, мадам. На самом деле я не знаю… — Она заколебалась, не желая говорить, что Саймон может запретить ей брать кого-либо с собой, хотя это была истинная правда.

Впрочем, вопрос оказался спорным, потому что когда Саймон Мюррей наконец прибыл в тот день ближе к вечеру, он приехал не один. Правитель королевства и большая вооруженная дружина сопровождали его.