"Гипнотические реальности" - читать интересную книгу автора (Эриксон Милтон, Росси Эрнест, Росси Шейла)

9. Заключение

В этой книге мы стремились детально проанализировать конкретные высказывания и подходы выдающегося клинициста и гипнотерапевта. Нашей целью было узнать как можно больше о подходах Эриксона, чтобы другие клиницисты и исследователи могли изучить, проверить и использовать наши находки. Поскольку подходы Эриксона предполагают определенный уровень клинического мастерства, основной нашей задачей было тщательно описать то, как именно Эриксон работает, какие наблюдения и выводы он делает и какие гипотезы он проверяет. Любая честная оценка его подходов требует, чтобы клиницист или исследователь освоили некоторые из гипнотерапевтических методов Эриксона. Для того чтобы способствовать этому процессу приобретения навыков работы, мы обрисовали те исследования и упражнения, которые могли бы использовать другие терапевты, чтобы сделать свою клиническую практику и исследования гипноза более эффективными.

Чтобы помочь читателю организовать материал этой книги, мы подытожим некоторые ее основные идеи под четырьмя основными заголовками:

1. Природа терапевтического транса.

2. Клинические подходы к гипнотическому наведению.

3. Формы гипнотического внушения.

4. Развитие человеческих возможностей.

Природа терапевтического транса

Подход Эриксона принципиально антитеоретичен и прагматичен. Его знание идет из практического опыта, а не из теоретических размышлений. Он никогда не формулировал единой теории гипноза и только в ответ на упорные расспросы выражал свое мнение о теоретических аспектах. Изложенные ниже взгляды на гипнотический транс, однако, определенно выражены на всем протяжении этой книги.

Транс, рассматриваемый как внутренне направляемое состояние

Транс можно понимать в самом широком смысле слова как внутренне направляемые состояния, в которых многочисленные фокусы внимания, столь характерные для нашего обычного повседневного сознания, ограничены до сравнительно небольшого количества внутренних реальностей. Из-за этого ограничения в количестве фокусов обучение новому может происходить в трансе более интенсивно, потому что пациента не прерывают не относящиеся к делу стимулы и ограничения его обычных систем отсчета.

Транс, рассматриваемый как высоко мотивированное состояние

Эриксон тщательно отмечает и использует личную психодинамику и мотивацию пациента, для того чтобы инициировать и развить переживание транса. Именно мотивация пациента привязывает его к задаче внутренней фокусировки. Именно эта уникальная личная мотивация объясняет некоторые различия между лабораторным гипнозом (где используются стандартизированные подходы, которые обычно пренебрегают индивидуальностью субъекта) и клиническим гипнозом (где учитывается индивидуальность пациента при наведении и утилизации транса).

Транс, рассматриваемый как активное бессознательное обучение

Фундаментальной для подхода Эриксона является его точка зрения на то, что проблемы пациентов связаны с приобретенными ограничениями. Цель транса — заставить смягчить эти приобретенные ограничения обычных систем отсчета пациента, чтобы позволить действовать обширному «репертуару» их неосознанных возможностей. После освобождения от обычных установок, предрассудков и блоков сознания обучение может происходить на автономном и, что называется, бессознательном уровне. В идеальном случае Эриксон сначала освобождает сцену разума от загромождения приобретенными пациентом ограничениями и затем помогает пациентам использовать их уникальный жизненный опыт и ассоциации, для того чтобы создать и перестроить себя изнутри, на бессознательном уровне, без посредства сознательно направляемого мышления. Транс, таким образом, является активным процессом бессознательного обучения, отчасти сходным с процессом латентного обучения или обучения без осознания, описываемых в экспериментальной психологии (Deese and Hulse, 1967). Это в корне отличается от грубого представления о гипнозе как пассивном и регрессивном состоянии, в котором пациент является роботом под контролем оператора.

Транс, рассматриваемый как измененное состояние функционирования

В исследовательской литературе прошедшего десятилетия много внимания уделялось сравнению двух точек зрения на транс: как на измененное состояние сознания и просто как на мотивированную ситуацию, в которой субъект следует указаниям оператора наилучшим из возможных способов. Трудность разрешения этого спора заключается в том, чтобы определить, что такое "измененное состояние", и разработать объективные способы его измерения. В недавней работе о гипнотической амнезии (Erickson and Rossi, 1974) авторы излагают "теорию состояний" в клиническом гипнозе следующим образом.

Исследователи (Fischer, 1971) в последнее время рассматривали обучение, зависимое от состояния, различными способами. Одна группа субъектов запоминает бессмысленные слоги в состоянии опьянения. Затем обнаруживается, что в следующий раз им проще вспомнить это, когда они пьяны, чем когда трезвы. Воспоминания, таким образом, зависят от состояния и активнее возникают, когда люди пребывают в том же самом состоянии, в котором они были в момент обучения. Другие исследователи подтверждали то же самое явление в состояниях возбуждения, вызванных амфетаминами, и в состояниях заблокированности, вызванных амобарбитуратом. Фишер обобщает эти результаты в теории о том, "как множественное существование стало возможным путем прохождения от одного состояния бодрствования до другого состояния бодрствования; от одного сна до другого; от ЛСД до ЛСД; от одного творческого, артистичного, религиозного или психотического вдохновения или одержимости до другого; от транса до транса; от глубокого раздумья до глубокого раздумья".

Мы сказали бы, что терапевтический транс как таковой можно концептуализировать как всего лишь один яркий пример фундаментальной природы всех феноменологических переживаний как "зависимых от состояния". Видимая непрерывность сознания, которая существует в повседневном, обычном осознании, фактически является хрупкой иллюзией, которую делают возможной только ассоциативные связи, существующие между связанными друг с другом обрывками разговора, ориентацией на выполнение задачи и т. д. Мы все переживали мгновения амнезии, когда слишком далеко уходили в сторону, так что "теряли нить мысли" или "забывали, что собственно собирались сделать". Если бы не ассоциативные мостики, сознание распалось бы на серию дискретных состояний, столь же мало связанных, как бывает в наших снах.

Теперь формулировка определений и дальнейшая эмпирическая работа должны разъяснить, дискретны ли эти состояния и отличаются ли они только психическим содержанием, или можно при их определении использовать более грубые физиологические индикаторы. Наркотик, очевидно, вносит физиологическое изменение, которое может быть, а может и не быть измеримо существующими подходами. С терапевтическим трансом дело еще сложнее. Положение осложняется тем, что, как указывает Фишер, стоит один раз создать измененное состояние, как одних только «символических» ассоциаций становится достаточно, чтобы его реиндуцировать.

Как примирить эту теорию гипнотического транса как особого состояния со многими информативными экспериментальными исследованиями, поддерживающими альтернативную парадигму (Barber, 1969) гипноза как "состояния бодрствующего реагирования", которое не дискретно и ничем, по сути, не отличается от нормального обычного сознания? Во многих своих статьях Эриксон (Erickson, 1939, 1952, 1966a) подчеркивает, что глубокое и действительно удовлетворительное переживание транса зависит от способности подчинять и отбрасывать паттерны поведения, характерные для бодрствования; то есть отказаться от некоторых из приобретенных ограничений и обычных систем отсчета, характерных для сознательных установок. Чтобы добиться этого, Эриксон выработал множество новых способов наведения и подчеркивал необходимость тщательного "гипнотического обучения", при помощи которого индивидуальность каждого субъекта будет обязательно приниматься в расчет, чтобы максимально увеличить присутствие непроизвольного или автономного поведения в трансе с как можно меньшим участием привычных сознательных установок и психологических рамок. В своей ранней работе Эриксон редко давал терапевтические внушения, пока транс не разовьется, по крайней мере, в течение двадцати минут — и только после многих часов предварительного гипнотического обучения. После многих лет опыта клиническая оценка психодинамики пациентов и их текущего психического состояния позволила ему работать значительно быстрее.

В конкретной практике трудно, если не невозможно, исключить все паттерны бодрствования. Это в особенности верно для типичного экспериментального исследования, где стандартизированные указания и прямые внушения используются с небольшим или необширным гипнотическим обучением, направленным на отбрасывание или, по крайней мере, ослабление привычных сознательных паттернов в трансе. Присутствие многих словесных, сенсорных, перцептивных ассоциаций, общих для ситуаций как транса, так и бодрствования, в большинстве экспериментальных исследований перекидывает мостик между ними и еще сильнее снижает их дискретность. Поэтому мы предпочитаем утверждать, что альтернативная парадигма, рассматривающая состояние транса и бодрствования как более или менее непрерывное, без какого-либо свидетельства "особого состояния транса", верна в оценке типичной экспериментальной ситуации. Однако эта парадигма не дает адекватного определения для тех клинических ситуаций, где умение терапевта во взаимодействии с потребностями пациента создают поразительные прерывности между трансом и нормальным состоянием сознания, которые заставляют вспомнить о теории особых состояний. Эта проблема аналогична жарким спорам о фундаментальной природе света — непрерывной (волновой) или дискретной (корпускулярной), — которые мучили физиков в первой четверти нашего столетия. На практике сочли полезным думать о свете иногда как о волнах, а в другие моменты — как о квантах. Наиболее адекватное определение, однако, выражается математической формулой, которую нельзя осмысленно перевести в термины повседневных ассоциаций на уровне слов и образов. Аналогичным образом в клинической практике может быть весьма полезным определять и подчеркивать те предшествующие и опосредующие переменные, которые способствуют дискретности между трансом и состоянием бодрствования, в то время как в экспериментальной работе теоретически может быть более интересно иметь дело с непрерывностью.

Субъективное переживание транса

Субъективное переживание транса, естественно, изменяется как функция личности индивидуума и его жизненной истории (Hilgard, 1970), а также как функция подхода, используемого для наведения и утилизации транса. Одной общей характеристикой в переживании большинства пациентов Эриксона является то, что в трансе все, казалось бы, происходит само собой. Как было прекрасно продемонстрировано при обучении доктора С., возникает чувство удивления, когда левитирует рука или происходит какое-либо сенсорное явление. Контраст между тем, что происходит само собой, и тем, что, как нам кажется, мы контролируем и направляем, — фактически одно из самых интересных явлений, связанных с субъективным переживанием психики. Наша внутренняя жизнь представляет собой диалог между тем, что происходит с нами, и тем, что мы в связи с этим предпринимаем. Чувства, ощущения, эмоции, настроения, мечты, фантазии и ассоциации всегда возникают спонтанно на бессознательном уровне и предъявляют себя на пороге сознания. То, как мы научаемся откликаться на эти спонтанные проявления, в значительной мере определяет наше чувство реальности, психического здоровья и благополучия. Например, мы можем откликнуться на то новое, что происходит в наших ощущениях или мечтах, с одной стороны, страхом, бегством и фобией или, с другой стороны, — любопытством и креативностью (Rossi, 1972a).

Из наших предшествующих утверждений о том, что транс является процессом бессознательного обучения, вероятно, следует, что транс имеет дело в первую очередь с теми автономными процессами, которые предъявляют себя сознанию. Но на самом деле все не так просто. В большинстве переживаний транса присутствует некое наблюдающее Эго, которое тихо воспринимает происходящее; пациент тихонько смотрит, что именно происходит внутри (Gill and Brenman, 1959). Именно это наблюдающее Эго придает отстраненно-безличный характер значительной части сознательной идеации в трансе. Объективное свойство этой идеации делает ее особенно полезной в психотерапии. Пока, однако, присутствует это наблюдающее Эго, многие пациенты настаивают, что они не загипнотизированы; они приравнивают функцию наблюдателя к пребыванию в сознательном состоянии в типичном значении этого слова.

Эриксона всегда интересовала эта функция наблюдателя, и многие из его подходов предназначены для того, чтобы отодвинуть ее в сторону и лишить власти. Не то чтобы сознание как таковое являлось в трансе проблемой, скорее, помехой могут быть его побочные функции директивности и контроля. В трансе Эго изменяет свой обычный паттерн контролирования и управления, но функции наблюдателя в различной степени сохраняются. В результате становятся возможными два явления:

1. Автономные (бессознательные) проявления (от ощущений и эмоций до фантазий и спонтанных ассоциаций) высвобождаются, чтобы функционировать спонтанно, без ограничений обычных систем отсчета Эго.

2. Система обмена между автономными проявлениями и наблюдающим Эго может быть расширена, так что фактически большая часть бессознательного становится сознательным.

Эриксон предпочитает, чтобы терапия шла только на первом процессе. Он всегда приходит в восторг, когда пациент разрешает свою проблему, не зная, как он это сделал. Общепринятые формы глубинной психотерапии идут на втором процессе превращения большей части бессознательного в сознательное. Эриксон использовал этот процесс как одну из ступеней в некоторых из своих общих планов гипнотерапии (Эриксон 1954, 1955).

Клинические подходы к гипнотическому наведению

Ориентация на гипнотическое наведение

Цель наведения транса является троякой:

1) уменьшить число фокусов внимания (обычно до нескольких внутренних реальностей);

2) способствовать изменениям в привычных для субъекта паттернах управления и контроля;

3) способствовать восприимчивости пациентов к их собственным внутренним ассоциациям и психическим способностям, которые могут быть интегрированы в терапевтические реакции.

Обычно все это очень просто достигается Эриксоном, когда он просит пациента сесть в определенной позе, сосредоточиться на определенной точке и оставаться спокойным, пока он говорит. Затем Эриксон начинает цепочку ассоциаций, которая поможет пациенту сосредоточить внимание на воспоминаниях, чувствах и всевозможных ассоциациях, паттернах развития и опытах обучения. Эриксон при этом не столько внушает (в смысле вкладывает что-то в голову пациенту), сколько вызывает к жизни. Эффективность его слов объясняется их рассчитанной целью пробудить прежде существовавшие паттерны ассоциации и естественные психические процессы в пациенте. Он может пробудить воспоминания, поскольку они уже находятся внутри человека. Он может пробудить амнезию, анестезию или любое другое психическое явление только лишь потому, что в психике пациента уже существуют встроенные механизмы для всех этих явлений.

Эриксон очень тщательно наблюдает за пациентами в процессе наведения. Наведение ни в коем случае не является стандартизованной и механической процедурой, в ходе которой он может повторять какую-то формулу, как попугай. В каждый момент времени Эриксон тщательно отмечает, где находится пациент. Он выбирает точный момент, чтобы начать наведение, когда чувствует, что пациентам нужно сфокусироваться внутри себя и изменить какой-то ограничивающий аспект их сознательных установок и системы верований, для того чтобы терапия могла продолжаться. Эриксон понимает транс как нормальное переживание повседневной жизни, которое естественно происходит каждый раз, как человек глубоко сосредоточивается на какой-либо внутренней или внешней реальности (например, когда замечтался или слушает музыку). Он отмечает начальные признаки транса и затем попросту подкрепляет их любым способом, подходящим конкретному человеку в обстоятельствах "здесь и сейчас".

Эриксон говорит, что может узнать потенциально хороших субъектов в аудитории: это те, кто выглядит «замороженным» (относительно мало движений тела) и кто проявляет "сфокусированное реагирование" (сильно погружен в то, что говорит или делает другой человек). В терапевтическом сеансе момент проявления этих характеристик является лучшим временем для наведения транса. Если они не проявляются естественным образом, Эриксон может вызвать их, фокусируя и фиксируя внимание пациента при помощи занятного рассказа, анекдота или еще чего-то, что является для конкретного пациента предметом интереса или мотивации. Такие рассказы случайному наблюдателю могут казаться лишними, но с их помощью Эриксон создает последовательность принятия и вытекающее из нее поведение, которое постепенно приведет пациента к фазе наведения как таковой.

Эриксон описывает состояние сфокусированного реагирования как обычный, "повседневный транс". Он часто использует эту естественную форму сосредоточенности, точно так же, как использовал бы транс. Даже при отсутствии формального наведения транса пациенты настолько сосредоточиваются на историях Эриксона, что позже думают, не ввел ли он их в транс каким-либо способом, без их ведома. «Внушения», полученные, пока пациент находится в состоянии сосредоточенности, могут быть столь же эффективны, как и при формальном трансе. Таким образом, для эффективной клинической работы нет необходимости формально наводить транс. Подходы к клиническому наведению, описанные в этой книге, попросту являются удобным средством вызвать процессы внутренней фокусировки и бессознательного обучения.

Подходы к гипнотическому наведению

Хорошо, что мы говорим скорее о «подходах» к гипнотическому наведению, чем о «методах» или «техниках». Последние два слова имеют оттенок механической, жесткой процедуры, которую можно человеку навязать. Эриксон ничего не навязывает. Он просто пытается вызвать естественный процесс внутри пациента, который позволит ему раскрыться относительно его собственных внутренних реальностей, проделаеть новую внутреннюю творческую работу для разрешения какой-то проблемы.

Эриксон разработал ошеломляющее количество разнообразных «подходов» для этих целей. Как было показано в этой книге, он имеет обыкновение использовать несколько таких подходов на одном и том же сеансе. С каждым подходом он узнает что-нибудь новое о характерных для пациента способах реагирования. Он принимает любую реакцию пациента как адекватную. Как может она быть неадекватной, если это выражение индивидуальности пациента? Именно в этой индивидуальности и содержится уникальное решение его уникальной проблемы. Такая реакция что-то сообщает Эриксону о способах реагирования, характерных для данного пациента (о его

"поведенческой иерархии"), и он использует это знание в виде обратной связи, позволяющей ему приспособить работу к индивидуальности пациентов, чтобы помочь им достичь внутренней направленности и восприимчивости, столь характерных для транса.

В заключение приведем список конкретных и общих подходов к наведению транса, которые иллюстрируются в этой книге. Все эти подходы могут быть использованы как для прямого, так и для косвенного наведения транса, в зависимости от того, как их предлагать пациенту.

Конкретные подходы

Совокупность раннего научения Фиксация взгляда Левитация руки Наведение рукопожатием Взаимное наведение транса Постгипнотический сигнал Вызывание ассоциаций предшествующего транса Наведение через ритм

Общие подходы

Большинство этих подходов можно описать как более или менее косвенные, поскольку сознание не вполне воспринимает, что именно происходит. Сознание понимает лишь часть того, что происходит, но не все. Вскоре начинает казаться, что все происходит само по себе, сознательные установки депотенциализируются еще больше, и начинается транс. Мы описывали микродинамику наведения транса и внушения несколькими графиками, которые можно подытожить следующим образом:

Удивительные, необычные, стандартные подходы к гипнотическому наведению, или что угодно, что привлекает и задерживает внимание субъекта.

Фиксация внимания через Шок, сюрприз, отвлечение, диссоциацию и другие гипнотические формы.

Бессознательный поиск через Импликацию, вопросы, аналогии и другие косвенные гипнотические формы

Бессознательные через Обобщение буквальных и личных ассоциаций и психических механизмов, структурированных всем вышеперечисленным.

Фиксация внимания через Выражение поведенческих потенциалов, переживаемых как происходящее само по себе.

Депотенциализация через процессы сознательных установок

Гипнотический через отклик

Депотенциализация привычных систем отсчета

Утверждая, что цель клинического наведения — сфокусировать пациентов вовнутрь и помочь им изменить контролирующие и направляющие функции их привычных установок и системы представлений, мы фактически помогаем им депотенциализировать их обычное повседневное сознание. Из-за ограничений привычных систем отсчета их обычное повседневное сознание не может справиться с некоторыми внутренними и/или внешними реальностями, и они осознают это как «проблемы». Депотенциализация обычного повседневного сознания пациента, таким образом, является способом депотенциализации его личностных ограничений. Депотенциализация ограничений привычных паттернов осознания человека открывает путь к новым комбинациям ассоциаций и навыкам мышления, которые могут быть выработаны для творческого решения проблемы внутри индивидуума.

Подходы Эриксона к депотенциализации сознательных установок столь тонки и неприметны, что они заняли значительное место в большей части наших комментариев. Они также перечислены списком в качестве основной темы в большинстве наших работ, посвященных описанию и динамике гипнотических форм Эриксона. Здесь мы приводим только некоторые из гипнотических форм, которые могут быть использованы для депотенциализации привычных систем отсчета субъекта.

Отсутствие вызова

Непринужденность, толерантность

Амнезии, структурированные последовательно

Скука

Замешательство

Постоянное изменение направления внимания

Противоречия

Смещение сомнения и разряжение сопротивления

Частичные замечания и повисшие фразы

Отвлекающие вопросы

Отдых

Задачи вне обычной для пациента системы отсчета

Диссоциация Двойная связка

Сомнение

Ожидание и потребность в завершении

Непроизвольные сигналы

Утрата способностей

Отрицания

Использование ритма терапевта

Местоположение голоса и ударение

Последовательность принятия Вам нет надобности знать

Показатели развития транса

После того, как наведение началось, Эриксон отслеживает разнообразные показатели развивающегося и углубляющегося транса, такие как перечисленные ниже. Переживание транса, однако, является высокоиндивидуализированным, и пациенты будут демонстрировать эти показатели в различных комбинациях, равно как и в различной степени.

Автономная идеация

Сбалансированный тонус (каталепсия)

Изменение качества голоса Комфорт, релаксация

Экономия движений

Объективная и обезличенная идеация

Изменения зрачка

Сфокусированное реагирование

Сенсорные, мускульные и телесные изменения

Замедление и утрата моргательного рефлекса

Изменение и закрытие глаз

Сглаживание лицевой мимики

Ощущение дистанцированности

Приятное ощущение после транса

Мало телесных движений

Не вздрагивает от неожиданности

Буквализм

Замедление рефлексов глотания, моргания

Замедление пульса

Замедление дыхания

Спонтанные гипнотические явления

амнезия, регрессия, каталепсия, искажение времени и т. д.

Задержка по времени в концептуальном и моторном поведении

Когда начинают проявляться эти показатели (обычно в течение 10–20 минут), Эриксон постепенно вводит вербализации, рассчитанные на то, чтобы вызвать у пациентов узнаваемые реакции, показывающие, что они находятся в раппорте и слушают Эриксона. Эти реакции могут быть разными: от утвердительного кивка и покачивания головой до левитации руки, а также других гипнотических явлений, полезных при обучении данного конкретного пациента трансовой работе, для того чтобы он в конечном итоге смог достичь своих терапевтических целей. Интересно отметить, что Эриксон рассматривает спонтанное развитие таких гипнотических явлений, как возрастная регрессия, анестезия и каталепсия, как более подлинные показатели транса, чем когда все эти явления вызваны «внушением». Следствием прямого внушения будут трудности, связанные с сознательными установками пациента. Их спонтанное возникновение является естественным результатом диссоциации или ослабления контроля Эго над общей ориентацией на реальность, которая характерна для транса.

Некоторые исследователи выбрали какие-то из этих спонтанных явлений в качестве определяющих характеристик фундаментальной природы транса. Шор (Shor, 1959) и Мирс (Meares, 1957), например, приняли регрессию как фундаментальный аспект транса. Однако с нашей точки зрения регрессия как таковая не является фундаментальной характеристикой транса, хотя она часто присутствует в качестве эпифеномена ранней стадии развития транса, когда пациент учится отказываться от контроля Эго. На первой стадии отказа от контроля Эго происходит много неконтролируемых явлений, включая неконтролируемую возрастную регрессию, парестезии, анестезии, иллюзии деформации тела, психосоматические отклики, искажение времени и другие. Как только пациент научился стабилизировать эти нежелательные побочные реакции, он может позволить своему бессознательному функционировать свободно во взаимодействии с внушениями терапевта, без посредства своего сознательного Эго.

Ратификация транса

Поскольку наблюдающая функция Эго в трансе в какой-то мере сохраняется, пациент иногда отказывается осознавать, что он находится в трансе, и эта уверенность может сдерживать дальнейшую работу. В результате возникает необходимость продемонстрировать, что транс отличается от обыкновенного состояния бодрствования! Эриксон называет это "ратификацией транса". Наиболее убедительной ратификацией транса является умение терапевта узнавать и указывать на спонтанные гипнотические явления, которые начинают проявляться так, чтобы пациент мог осознать, что он находится в измененном или необычном состоянии. Все упомянутые выше общие показатели развития транса хорошо подходят для этой цели, как, впрочем, и любые индивидуальные паттерны, которые могут проявляться у конкретного пациента. Помимо этого, Эриксон утилизирует спонтанную реориентацию тела при пробуждении, а также изменения пульса и дыхания в качестве свидетельств транса. В своем подходе к трансу как переживанию он заставляет пациентов исследовать все различия в их сенсорном, моторном и концептуальном поведении между трансом и состоянием бодрствования.

Для ратификации транса Эриксон часто задает вопросы, предполагающие двойную связку. Какой бы ответ на вопрос: "Вы на самом деле думаете, что вы бодрствуете, не так ли?" ни был получен, он ратифицирует транс посредством импликации. Другой вопрос с двойной связкой: "Вы знаете о том, что были в трансе?". Этот вопрос, по видимости, запрашивает простую информацию, но ответы и «да», и «нет» ратифицируют транс ("да" означает транс, который осознан; «нет» предполагает транс, который не осознан). Он постоянно спрашивает новых пациентов, который час, как только они выйдут из транса, чтобы ратифицировать их транс спонтанным искажением времени, которое, как правило, имеет место. Вопросы всегда являются особенно полезным способом ратификации транса, поскольку в качестве доказательства они приводят поведение, соответствующее личному опыту пациента. Оно значительно более убедительно, чем авторитетное заявление любого терапевта по поводу состояния пациента.

При пробуждении нового субъекта от транса путем обратного счета от двадцати до одного Эриксон иногда использует технику неожиданного обратного хода, когда вдруг нарушает порядок счета (20, 19, 18…12, 11, 10, 11, 12, 13…20). При этом субъекты переживают «рывок» или легкое головокружение, когда внезапно обнаруживают, что уходят обратно в транс, по мере того, как числа смещаются от обратного (пробуждающего) счета к прямому (углубляющему).

Эриксон утверждает, что формальные техники для наведения транса не нужны. Любой разговор, который действительно поглощает внимание, может зачаровать людей так, что при этом они не обязательно узнают свое состояние как трансовое. В подобных случаях Эриксон полагает, что пациенты способны думать и реагировать на сознательном и бессознательном уровне одновременно. Каким образом вы ратифицируете тот факт, что переживается транс, когда человек проявляет высокую степень сфокусированного реагирования? Все просто! Эриксон просит автономной реакции от бессознательного при помощи такого вопроса: "Если вы побывали в трансе, ваше бессознательное позволит вашей правой руке подняться" или: "Если ваше бессознательное думает, что вы побывали в трансе, ваши веки станут тяжелыми и опустятся". Разумеется, не все исследователи согласятся с подходом Эриксона и его интерпретацией того, что утвердительные автономные реакции на такие вопросы являются убедительными показателями наличия транса. Субъекты, возможно, реагируют так, как, по их мнению, Эриксон хотел бы. Чтобы разрешить эти вопросы, потребуется дополнительный клинический опыт и контролируемые лабораторные исследования.

Мы многократно наблюдали в демонстрациях, описанных в этой книге, что Эриксон использует дробный подход, вызывая как можно больше возможностей гипнотического внушения. Когда любое постгипнотическое внушение выполняется, оно, разумеется, ратифицирует транс самым убедительным образом. Возможно, самый любимый подход Эриксона к ратификации транса — навести каталепсию руки и потом разбудить субъекта, сохраняя руку в состоянии каталепсии. Наблюдение за странным положением, в котором находится собственная рука, ратифицирует транс особенно ярко. Читатель наверняка заметил, как на протяжении всей этой книги Эриксон тщательно развивает, поддерживает и затем ратифицирует все свои внушения по мере того, как проявляется каждое гипнотическое явление. Эти явления хрупки, эфемерны и неустойчивы, особенно на первых стадиях трансового обучения, поэтому Эриксону необходимо сильно подкреплять и ратифицировать их, когда они на самом деле проявляются.

Формы гипнотического внушения

Природа гипнотического внушения

Как бы ни были сложны и многогранны подходы Эриксона к внушению, они имеют только одно объяснение: внушения предназначены для того, чтобы обойти ошибочно ограниченную систему сознательных представлений пациента.

Согласно оценкам, большинство из нас использует не более 10 % своего умственного потенциала. Эриксон, во всяком случае, убежден в этом. Наше сознание обычно слишком узко, жестко, ограниченно в своих представлениях о том, на что мы способны. Обыкновенное образование и повседневная жизнь научили нас, как делать то-то и то-то, но невзначай вооружили предубеждением против многих, если не большей части наших способностей.

Мы все знаем из повседневного опыта, что можем настолько погрузиться в то, что нас интересует, что ничего более не замечаем. Мы можем "не слышать", как нас зовут, "не чувствовать", что мы голодны. Однако попробуйте прямо попросить кого-нибудь "не слышать" или "не чувствовать" — на вас посмотрят с изумлением. Наше нормальное сознание не знает, как это "не слышать" и "не чувствовать" по прямому распоряжению, хотя, когда обстоятельства повседневной жизни благоприятствуют, психический аппарат может выполнять эти действия легко и автоматически.

Эриксоновские косвенные формы внушения — это способы организовать такие благоприятные условия, чтобы отдельные люди могли выполнить действия, входящие в их поведенческий репертуар, но чаще всего недоступные волевому контролю (хотя автоматически и бессознательно они доступны, когда этого требуют обычные обстоятельства жизни, как демонстрировалось выше). Гипноз удивителен и замечателен тем, что дает нам возможность контролировать такие реакции, обычно управляемые бессознательными механизмами, лежащими вне нормального спектра сознания. Искусство и умение гипнотерапевта состоит в том, чтобы знать достаточно о поведении и обучении вообще и об индивидуальных переживаниях отдельного пациента в частности, чтобы предложить внушения, которые вызовут все те реакции, которые необходимы для достижения поставленной терапевтической цели.

Теория проста, но практика будет трудной до тех пор, пока терапевт не научится вызывать те реакции, которые обычно лежат за пределами контроля Эго пациента. Приходится принимать в расчет огромные индивидуальные различия. Некоторые пациенты легко воспринимают прямые внушения просто потому, что сильно верят в «престиж» и «власть» терапевта. Такая вера буквально стирает ограничения и сомнения, характерные для них в обычных обстоятельствах; они не верят, что способны добиться чего-то сами, но их система представлений позволяет добиться этого в особых условиях терапии.

Другие пациенты, более склонные к критике и сомнениям, пойманные в ловушку рационального представления о себе, нуждаются в косвенных внушениях, которые обойдут деструктивные ограничения их системы представлений. Третьи пациенты, яснее видящие факты, признают свои ограничения, но им нет нужды верить в престиж и власть терапевта. Они, скорее, надеются, что терапевт обладает умением помочь им достичь своей цели косвенными внушениями, объяснять которые им в тот момент не нужно. Эриксон был блистателен в изобретении и предложении косвенных внушений среднестатистическому или «сопротивляющемуся» (лучше бы сказать, "ограниченному") пациенту. Попытаемся теперь каталогизировать эти косвенные способы внушения.

Косвенные способы гипнотического внушения

Веттерстранд (Wetterstrand, 1902), один из лучших учеников Бернгейма, описал проблемы внушения таким образом, который позволяет классифицировать косвенные методы Эриксона.

"Внушение, или, скорее, внушаемость, состоит из двух элементов: из способности принимать импульс извне и из идеопластичности [способности мысли влиять на физиологическое состояние]. Поскольку эти два элемента абсолютно независимы друг от друга, их следует разграничивать. Есть пациенты очень впечатлительные, принимающие внушаемую мысль с абсолютным доверием; однако влияние этой мысли на их физиологические функции невелико. Они не реализуют внушение, их болезненные симптомы поддаются изменению с большим трудом из-за слабого понимания идеопластичности. Другие, наоборот, принимают внушения с трудом, не хотят в них верить и даже сопротивляются им. И все же мы обнаруживаем, что физиологические и патологические процессы у них легко изменить психическим воздействием, иногда аутосуггестией".

В соответствии с этой дихотомией, косвенные методы Эриксона можно разделить на две соответствующие категории:

1. Создание установки принятия, чтобы облегчить воздействие "внушаемой идеи".

2. Утилизация ассоциативных процессов и психических навыков пациента, чтобы способствовать "идеопластичности".

Создание установки приятия. У каждого терапевта есть бессчетное количество способов создания атмосферы сотрудничества, принятия и возможностей креативности в рамках терапевтического сеанса. Мы перечислим здесь только те гипнотические формы, которые постоянно используются Эриксоном в реальном процессе наведения транса и вызывания гипнотических реакций. Все они были использованы в примерах и дискуссиях для создания установки принятия.

Последовательность принятия

Трюизмы и тавтологии

Использование интересного и индивидуально мотивирующего материала

Контекстуальные сигналы и внушения

Метод рассеивания

Получение согласия пациента

Непринужденный, толерантный и позитивный стиль

Голосовые интонации искренности и пристального внимания

Подтверждение и ратификация внушений

Охват всех возможностей реагирования

Признание любой реакции как валидной

Создание ожиданий

Утилизация ассоциативной структуры и психических навыков пациента.

Работа Эриксона демонстрирует много гипнотических форм, рассчитанных на утилизацию ассоциативной структуры и внутренних процессов самого пациента для увеличения "идеопластичности".

Ни одну из этих гипнотических форм Эриксон не изобретал сам. Язвительные вопросы, например, очень часто использовал Брейд (Braid, 1846), чтобы вызвать галлюцинации во всех системах чувственного восприятия пациентов, которые при этом, по-видимому, находятся в состоянии бодрствования. Однако изобретение и систематическое использование разновидностей этих гипнотических форм для изучения и утилизации ассоциативной структуры и психических навыков самого пациента такими способами, которые лежат вне обычной сферы сознательного контроля его Эго, является персональным вкладом Эриксона в теорию и практику «внушения». Этот прием стал для Эриксона второй натурой, так что Росси иногда чувствовал себя "в тумане" и немножко в трансе, хотя, казалось бы, вел с учителем вполне обычный интеллектуальный разговор. Эриксон сам не всегда знает, как «беседа» с ним направляет ассоциативные процессы слушателя. Он утверждает, что такое фиксирование и фокусирование внимания само должно вводить слушателя в транс, без формального процесса наведения. Как мы не раз убеждались, одно предложение, произнесенное Эриксоном, может быть нагружено несколькими видами гипнотических форм, которые по-разному «зацепляют» ткань мысли слушателя. В этой книге мы попытались решить рискованную задачу — начать работу по распутыванию, раскрытию и маркировке некоторых косвенных гипнотических форм, перечень которых приведен ниже:

Противопоставление противоположностей

Связки и двойные связки

Составные внушения

Обусловленные внушения

Охват всех возможностей в рамках одного класса реакций

Диссоциация

Идеомоторный сигналинг

Импликация

Подразумеваемое указание

Контекстуальные сигналы и внушения

Множественные уровни коммуникации: аналогии, каламбур, метафора и т. д.

Многосоставные задания и серийные внушения

Неделание и незнание

Открытые внушения

Пантомима и невербальные внушения

Парадоксальное намерение

Недоговоренные замечания и незавершенные фразы

Вопросы

Сюрприз — неожиданность

Трюизмы

Использование потребности в завершении

Местоположение и динамика голоса

Последовательность принятия

Эти гипнотические формы — только описательная маркировка различных аспектов внушения; как правило они не функционируют в отрыве одна от другой. Одно и то же внушение, например, может быть трюизмом (потому что оно верно), составным внушением (поскольку оно содержит как минимум два связанных между собой утверждения) и импликацией (так как имплицитно предполагается, что можно сразу понять более одного утверждения). Искусство формулировки внушений, собственно, в том и состоит, чтобы использовать так много взаимоподкрепляющих гипнотических форм, как только возможно.

Повторим еще раз, что, хотя Эриксон и считает транс особым состоянием, он не верит, что гипервнушаемость является непременной характеристикой транса. То есть, если пациенты вошли в состояние транса, это еще не значит, что они примут внушение терапевта. Это недоразумение разочаровало и обескуражило немало терапевтов в прошлом и послужило препятствием развитию гипноза как научного направления. Транс представляет собой особое состояние, которое интенсифицирует терапевтические отношения и фокусирует внимание пациента на внутренних аспектах реальности. Транс не гарантирует принятие внушения. Эриксон полагается на описанные выше подходы, чтобы вызвать и направить ассоциативные процессы и внутренние навыки и психические механизмы пациента и иногда достичь определенных целей.

Как обозначить перечисленные выше гипнотические формы? Очевидно, что это какие-то коммуникационные приемы. Они представляют собой фрагменты и осколки новой науки прагматики — науки об отношениях между знаками и пользователями знаков. Поскольку эти коммуникационные приемы разработаны в клинической практике, необходимо как можно быстрее подтвердить и изучить их параметры в контролируемых лабораторных исследованиях, а также в дальнейших клинических и полевых экспериментах. Тех, кому предстоит работать в этой области, ждет бесконечное поле для исследований. Оно будет, несомненно, расширяться и изменяться по мере того, как развивается само сознание человека.

Расширение человеческих возможностей

На протяжении всей этой книги мы упоминали различные средства для исследования и развития человеческих возможностей и нереализованных способностей во время транса. Транс в этом смысле можно представить как период свободного исследования и обучения, не обремененного некоторыми сдерживающими моментами из прежней истории пациента. Именно с этой целью Эриксон разработал такое множество уникальных подходов к гипнотическому наведению и трансовому обучению, при котором обычные связывающие человека ограничения на мгновение меняются, позволяя открыться внутреннему потенциалу. Огромное разнообразие этих подходов не может быть приведено к какому-либо стандарту, поскольку статичность и стандартность не свойственна человеку. Каждый является развивающейся личностью. Гипнотическое взаимодействие отражает и активизирует это развитие творческими путями, неожиданными и для терапевта, и для пациента. Хорошо обученный терапевт прежде всего является превосходным наблюдателем, умеющим распознавать связывающие человеческую природу цепи. Он всегда стремится предоставить средства для освобождения и активизации человеческого развития. Затем он мудро отходит в сторону, чтобы наблюдать и гадать, куда это развитие в конечном итоге приведет.