"Приют на свалке" - читать интересную книгу автора (Даркина Алена)

Понедельник. Приют

После завтрака майор проследил, чтобы новенькие явились в спортзал. Там уже хозяйничали старшие лейтенанты Тендхар и Такаси. Им завтра выходить на свалку, сегодня они весь день проведут в спортзале. Они разделили спортзал на две части и, подгоняя воспитанников четвертого класса, устанавливали тренажеры. В левой половине строили полосу препятствий: устанавливали бревно, раскладывали ложные камни, двое подвешивали к потолку боксерские груши. Здесь будут сдавать тест дети, желающие перейти в класс добытчиков. В правой полосе, остальные будут накачивать мышцы, чтобы когда-нибудь тоже перейти в элитный класс.

Павел Тендхар — самый крупный из лейтенантов, лишь чуть ниже майора. Лицо большое, круглое и злое, волосы зачесывает назад.

— Построились, ублюдки! — орет он так, что Мадлен за спиной Левицкого тихонько вскрикивает. Он слышит, как утешает ее брат. "Ничего, пусть привыкает. Здесь им не городская школа".

Четвертый класс вытягивается в струнку перед Тендхаром. Такаси беседует с теми, кто решил сдать тест. Если они уложатся в норматив, станут добытчиками. Пока — они рядовые четвертого класса.

Марк тоже выстраивает детей.

— Кто определился с классом?

Робкая рука Майлса Эскота:

— Мы с сестрой пойдем в первый.

Следом Арташес:

— Хочу попробовать четвертый.

Дети из Токио решили идти во второй класс. Малек — новообращенный член банды — в первый. Все определились, только бойкая Катрин молчала. Потом посмотрела на майора с вызовом:

— Господин майор, я хочу сразу стать добытчиком!

Чего-то подобного он от нее и ожидал. Тендхар уже распределил воспитанников по упражнениям — одни подтягивались на перекладине, другие отжимались от пола или качали штангу — пластиковую трубу с навязанными на концы кирпичами. Марк подозвал его — он примчался в одно мгновение, будто только и ждал этого.

— Прими тест у этих во второй, а у этого — он показал на Саргсяна в четвертый класс.

Тот с готовностью кивнул и увел за собой добровольцев.

— Первоклассникам тест сдавать не надо, — объяснил он оставшимся. — А ты, — кивнул он Катрин, — иди за мной. Посмотришь, что нужно сделать, чтобы стать добытчиком, а потом попробуешь сама.

Тест для добытчиков представлял собой полосу препятствий. Сначала дети должны были подняться по лесенке, потом пробежать по бревну, спрыгнуть вниз с высоты около двух метров. Дальше разбросали "камни" — изобретение сяньшеня Дэна. На некоторые из них можно наступать без опаски, другие — ломаются под ногой. Как на свалке: никогда не знаешь, где свернешь ногу. Дальше шло пустое пространство, но на спортивных лестницах на самом верху стояли младшие лейтенанты — Де Лоренци и Кауппинен. В руках у них тяжелые продолговатые груши — на таких до сих тренируют полицейских в городах. Они прикреплены к потолку на длинной веревке. Когда испытуемый проходит этот участок, его стараются сбить с ног — имитируют хищников. У стены, за полосой препятствий лежит "добыча". Ее надо собрать в заплечный мешок и доставить обратно, обойдя препятствия за минуту.

Итиро Такаси — веселый японец, казавшийся хрупким по сравнению с Тендхаром — настроил электронный секундомер и дал отмашку первому мальчишке.

Тот рванул с места так, что по лестнице забрался, пропуская ступенек по шесть за раз. Легко прошел по бревну. Благополучно миновал "ложные" камни. "Хорошая интуиция", — отметил про себя Марк. Ловко увернулся от груш, со свистом разрезающих воздух. Безошибочными движениями собрал "добычу" в мешок и помчался обратно. Едва не врезался в грушу, но вовремя лег, перекатился. Такаси уже переместил наклонную лестницу. Мальчишка быстро забрался по ней, а с другой стороны спрыгнул прямо за финишную черту.

— Отлично! — Итиро остановил секундомер. — Пятьдесят две секунды. Рядовой Эрдели, ты переводишься в класс добытчиков. Поздравляю. Пойди, перемешай камни.

Следующей попыталась пройти тест Чернышенко Марина. Девочка легко преодолела бревно, но едва она ступила на "камень", как он провалился под стопой и она, вскрикнув, упала на пол. Такаси тут же оказался рядом. Профессионально ощупал лодыжку, и тут же дернул, вправляя вывих. Марина вскрикнула, закусила губу.

— Рядовой Чернышенко, до следующего урока свободна, — скомандовал Итиро. — Остаешься в четвертом классе. Следующий! — крикнул он, заменяя поломанный "камень" другим. Все, что они порушат сегодня, вернется в мастерскую, где сяньшень вернет предметам первоначальный вид.

Левицкий взглянул на Катрин:

— Рядовой Апель. Попробуешь?

Она, затаив дыхание, кивнула. Такаси с сомнением посмотрел на майора, но тот дал знак — продолжай. Катрин подали заплечный мешок.

— Старт! — дал отмашку он. Девочка без малейших усилий взобралась по лесенке, пробежала по бревну, балансируя руками — будто всю жизнь только этим и занималась. Прыгая с "камня" на "камень" несколько раз ошиблась, но поскольку весила очень мало, никакой заминки это не вызвало. Она выскочила на свободное пространство, увернулась от груши, но вторая с такой силой ударила ей в лицо, что девочку отшвырнуло метров на пять, она упала на воспитанников, качавших пресс у окна и осталась лежать без движения. Ребята склонились над ней, следом подбежал Такаси. Достал кровеостанавливающую салфетку. Майор отвернулся. Поискал глазами остальных. Павел подвел новеньких к Марку.

— Во второй класс годятся, — доложил он о тех, что прибыли из Токио, — а этот — он кивнул на Арташеса, — только в третий. Скула у Саргсяна покраснела, видно ему отвесили оплеуху. Вскоре к ним подошла Катрин. Задора в ней поубавилось: лицо побледнело, руки заметно дрожали. Левицкий лишь вскользь глянул на нее. Этой девочке еще расти и расти до добытчиков, следовало немного сбить с нее гонор.

— Рядовой Апель поступает во второй класс, — вынес он вердикт. — Оставайтесь в спортзале, занимайтесь под руководством старшего лейтенанта Тендхара, — он заметил, как дернулся Арташес. — После перемены жду всех в первом классе. На третий урок разойдетесь по классам. Ясно?

— Так точно, господин майор, — нестройно ответили они.

— Разойтись, — скомандовал Левицкий.

Он направился к мадам Байи. Предстоял тяжелый, но необходимый разговор.

В коридорах на первом этаже почти нет окон. Лампочки горят редко. В полутьме он проделал путь до самого дальнего класса, находившегося за такой же как везде белой пластиковой дверью.

Душевно больные дети занимались в той же комнате, в которой спали. Складывали матрасы в угол, а из другого угла доставали простенькие игрушки — пластмассовые кубики, самодельную мозаику из кусочков пластика, старые книжки и открытки. Мадам Байи любила малышей, кажется, даже сильнее чем родители. Часто она творила с ними чудеса. Двоих Даунов она смогла сделать полноправными членами приюта — один учился в первом классе, а другой — в четвертом, и оба лишь немного уступали сверстникам. Сейчас под ее опекой осталось еще шестеро детей. Один из них был совершенно безнадежен. Аревик Ашотовна установила диагноз: олигофрения третьей степени — идиотизм. Но родители исправно платили за него даже больше, чем положено — два ящика еды и один воды. А вот за другого дауна — шестилетнего мальчишку, попавшего к ним четыре года назад, уже три месяца еды не поступало. Марк узнал — его родители-мусорщики погибли, а значит, никаких выплат не предвидится.

Увидев майора, все дети кроме олигофрена встали и даже попытались отдать честь и что-то там выговорить. Мадам Байи смотрела на Левицкого со смесью ненависти и боли. Марк махнул головой.

— Выйдем ненадолго, мадам Байи.

Старушка повернулась к своим подопечным.

— Поиграйте пока. Ты, Бенджамин, остаешься за старшего, а если Джек, — она показала на олигофрена, — будет драться, сразу зови меня. Я буду в коридоре.

Марк сомневался, что ребенок понял то, что она сказала. Скорее всего, это попытка показать успехи в воспитании Бенни.

Как только дверь закрылась, мадам заговорила с тихой яростью:

— Я не позволю вам скормить хищникам Бенни! Не позволю, слышите? — она даже наступать начала, но майор остался неподвижен, как колонна ярмарки, и ей пришлось остановиться.

— Интересно, как вы мне воспрепятствуете? — поинтересовался Левицкий, выдержав паузу.

Старушка тут же сменила тон.

— Послушайте, он ведь ест очень мало! — заговорила она умоляюще. — Хотите, я буду делить с ним свою порцию? Это ничего вам не будет стоить!

— Не хочу. Полбанки, которые вам достаются, и так слишком мало. Если вам станет плохо, придется вызывать врача и отдавать еще еду за ваше лечение.

— На Джека дают два ящика еды. Вы можете кормить Бенджамина оттуда!

— Могу. Но не буду. У меня кроме этого дауна еще двести ртов вполне здоровых детей.

— Майор, осталось ли в вас что-то от человека? Неужели вы не понимаете, что этот мальчик тоже будет здоров. Два-три года и он…

— Два-три года — слишком долго, мадам Байи.

— Хорошо, тогда заберите Джека. Его я никогда не вылечу.

— Я не могу забрать Джека, мадам Байи, — вкрадчиво втолковывал Левицкий. — Родители исправно платят за него. Они мне доверяют. Пока я выполняю свои обязательства, мне будут доверять и другие. И будут приводить ко мне даунов, которых Вы можете к своему удовольствию воспитывать.

— Тогда возьмите меня! — выкрикнула женщина. В глазах блеснули слезы.

— Хорошо, — согласился майор. Он ожидал такого поворота. — Сегодня на свалку идете вы, — старушка побледнела. — А завтра пойдет Бенджамин. После завтра Джек. За ним остальные. Что Вы на меня так смотрите? Или думали, что когда погибнете, я с ними нянчиться буду?

— Вы чудовище… Монстр! — потрясенно шептала она. — Вас Бог покарает.

— Бог?! — вспылил майор. — Какой Бог? Который бросил нас подыхать на этой свалке? Здесь я — бог. И вы полностью в моей власти. Поэтому сегодня после обеда я заберу Бенджамина с собой.

Он развернулся и направился к библиотеке: там проходили занятия первого класса. Перемена уже почти закончилась, ему предстоит преподавать устав приюта.