"Мудрец" - читать интересную книгу автора (Макферсон Брайан)

ГЛАВА 14

Сначала они всемером двигались по набережной, вдоль реки, окутанной облаками морозного тумана.

Силуэты многоэтажных заснеженных небоскребов-башен возникали из мглы, как огромные, влажные, белые корабли, плывущие во мраке безбрежного океана.

Ледяной панцирь впервые за много лет сковал широкое русло реки, и мороз выписывал на гладкой поверхности крупные причудливые узоры, напоминающие фантастические цветы.

Такое в этих засушливых краях случалось не часто. Неожиданные холода застали теплолюбивую природу врасплох и многое погубили.

Роскошные шапки пальм даже не были видны под толстым слоем снега. Тенистые кроны сикомор, обледенев, ломались под жестокими порывами ветра, нежные араукарии пригибались к земле, пытаясь спастись от жестоких морозов, а цветущие душистые кустарники безнадежно погибли в течении всего лишь нескольких минут.

Мощеная набережная заканчивалась. На высоком обрыве реки чернел кряжистый ствол с двумя облетевшими толстыми ветвями. Старый приземистый платан основательно врос в каменистую почву и сопротивлялся морозам, хотя беспощадный ветер со студеным ливнем и облепил его ледяной коростой от вспученных корней до кроны.

Свернув влево, небольшой отряд осторожно пересек пустынную большую площадь у древнего моста и оказался на сонной городской окраине, усыпанной одноэтажными деревянными хибарами с плоскими крышами. В некоторых еще вовсю дымились печные трубы.

Жители бедняцких районов спасались от морозов, протапливая на ночь вонючие домишки и заодно торопились приготовить себе на ужин что-нибудь вкусное.

Миновав еще несколько кварталов, Найл со своими спутниками очутился в царстве угрюмых каменных зданий, среди необитаемых блочных коробок, сложенных в глубокой древности из массивных бетонных плит.

— Вот и склад, — небрежно бросил Найл, обращаясь к своим молодым охранникам. Видите этот чудесный дворец за забором? Не хуже, чем у Главы Совета Свободных… Может быть, стоит переселиться сюда в старости? Молодые люди взглянули в указанном направлении и увидели только выщербленную кирпичную стену с высокими запертыми воротами.

На воротах висел впечатляющий металлический замок, размером с добрую столовую тарелку.

«Да нам сюда никак не проникнуть…» — подумал Найл и, к своему стыду, неожиданно почувствовала облегчение.

Видимо, ментальный импульс от него отлетел довольно чувствительно, потому что Симеон тут же переглянулся с Джелло, потом с Вайгом, и все они только проницательно усмехнулись, точно прочитав паникерские мысли Главы Совета Свободных.

Не отставал от них и Вайг. Старший брат непреклонным голосом заявил:

— Ты думаешь, нам никак сюда не подобраться? А мы вот сейчас попробуем в конце улицы свернуть налево… Разведаем там обстановку…

Это был один из тех районов Города, где жилые дома уже почти кончились, уступив место сплошным продовольственным складам, ангарам для скунсовых губок, механическим мастерским, овощным хранилищам. Места здесь выглядели мрачно, особенно глухим поздним вечером.

Медленно, словно бесцельно прогуливаясь, они всемером прошли по улице и не встретили ни единой живой души.

Остановившись у кирпичного забора, Джелло упер мускулистые руки в бока и, закинув голову, стал разглядывать его, точно читая какую-то невидимую надпись, расположенную примерно на трехметровой высоте. Судя по всему, препятствие нисколько не испугало его и начальник дворцовой охраны собирался каким-то образом переправляться на другую сторону.

— На торце каменного забора рассыпано битое стекло, — с тяжелым вздохом предупредил Найл, ежась от холода. И еще там, на самом верху, протянута особая колючая проволока, нашпигованная острыми ядовитыми шипами… Стоит только чуть уколоть руку, как человека сначала парализует, а потом наступает мучительная смерть… Биллдо, ты же помнишь, как погиб Каприан?

— Помню, прах и пепел… — неохотно отозвался Доггинз и пояснил молодым охранникам: — Это было еще до Свободы, когда мы в первый раз разыскивали Арсенал. Тогда все перелезали через такую же стену, украшенную этими погаными иголками. Все пролезли нормально, а один… Один из наших ребят, парнишка по имени Каприан, умудрился только едва пораниться, задеть плечом отравленный шип и все… корчился в муках, извивался, все губы были в пене, а мы никак не смогли помочь бедолаге…

— Он умер? — нервно сглотнув, встрял здоровенный Гастурт. Вместо ответа Джелло бросил на него взгляд, исполненный такой суровости, что молодой охранник тут же стушевался и даже приложил ладонь к губам в знак своего дальнейшего молчания.

— Так что не говорите мне, что мы сможем разбежаться, как следует, и по очереди перепрыгнуть через это препятствие, не задев отравленные колючки… — угрюмо бросил друзьям Найл. — Через забор нам не перебраться.

Его раздирали противоречивые чувства.

Как и каждый нормальный человек, живущий в Городе, он клокотал от ярости, вспоминая о кровавых преступлениях смертоносцев, и всеми силами души хотел, чтобы «жнецы» как можно скорее оказались бы у людей в руках.

Но как Правитель, как Глава Совета Свободных он прекрасно понимал, к каким тяжелым и непредсказуемым последствиям может привести первый же разряд, выпущенный из ствола смертоносного расщепителя. Поэтому он и колебался, стараясь оттянуть самый важный момент.

Только слишком уж решительно настроены все его спутники…

Их глаза сверкали воинственным блеском и было видно, как молодые Гастурт и Марбус умирают от нетерпения, желая как можно скорее взглянуть на легендарное оружие, с помощью которого десять лет назад люди избавились от тяжелого гнета рабства.

Хотя теперь мало кто вспоминал, что победы людей над черным племенем смертоносцев начались совсем не тогда, когда в их руках оказались лазерные расщепители.

Конечно, были в Городе горячие головы, считавшие что только «жнецы» покончили с многовековым господством огромных пауков, и они не часто вспоминали, что решающую роль в свое время сыграл не кто иной, как Найл, причем сумел сделать это даже без оружия в руках.

Никакой другой человек не смог бы одержать верх в тяжелом противоборстве, если бы до этого долгие годы не освобождал бы свое сознание от страха, если бы не научился противостоять ужасу, излучаемому смертоносцами на любом, даже очень значительном расстоянии.

Десять лет назад пауки безраздельно властвовали над человеческой волей, и нормальный, обычный обитатель города, даже и овладев сокрушительным оружием, никогда не смог бы выстрелить в паука, как бы ни старался.

Никто не смог бы даже шевельнуть пальцем, лежащим на спусковом крючке «жнеца». Прежде, чем из разрядника вырвался бы смертоносный луч, невероятная власть паучьего мозга сковала бы человеческую волю и стиснула бы тело невидимыми тисками, заставив недвижно стоять на месте в ожидании неминуемой тяжкой смерти. Единственным, кому удалось преодолеть эту чудовищный телепатический гнет, стал Найл, и он прекрасно понял тогда, что любое, даже самое мощное, оружие не является подлинным решением всех кровоточащих проблем.

Напротив, мир был сохранен только тогда, когда люди отказались от использования разрядников и согласились навсегда закрыть их на складе.

«Жнецы» олицетворяли силу человека, но они несли с собой и полное разрушение сложившегося в последнее время порядка. Поэтому Найл и находился в таком трудном положении, очутившись вместе со своими решительными друзьями у высокого кирпичного забора.

— Для того, чтобы нам удалось проникнуть внутрь, мы должны будем взорвать стену, — с сомнением покачал он головой. Для этого нужно тащить сюда жуков-бомбардиров, а пока они прибудут сюда, дежурные смертоносцы по телепатической сети уже оповестят всех остальных. Тогда точно в склад не сможет войти никто, как ни старайся. Пауки даже не будут нападать на нас, они только раскинутся по земле единым колоссальным кольцом. Даю вам слово, что сквозь психическое воздействие этой цепи никто из нас не сможет прорваться…

— Нет никакой необходимости взрывать старинную стену. Она стоит уже тысячу лет и может прослужить еще столько же, — спокойно ответил Вайг. — Мы заберемся внутрь и так… Раскрой глаза пошире! Видишь?

— Что я должен увидеть? — недовольно буркнул Найл. — Выражайся ясней, мне совсем не хочется топтаться на таком морозе и разгадывать твои невнятные загадки!

— Неужели непонятно… — досадливо сморщился его старший брат. Ворота огромные, массивные, но в любых, даже крепко запертых воротах имеется, как правило, маленькая дверь, в которую может проскользнуть только один человек. Смертоносцы всегда открывают только большие створки, а люди здесь не бывают, и пауки даже не замечают узкой… Вот она, в стороне от нас, по правую руку…

Действительно, в самом углу, на краю громоздких обледенелых ворот, отчетливо выделялся небольшой прямоугольник.

— Если мне не удастся отворить эту самую дверцу, считайте, что лучшие годы своей жизни я потратил напрасно, — заявил Вайг.

Он неторопливо приблизился к мрачным ржавым воротам, поскрипывая свежевыпавшим снегом, а все остальные раскинулись за его спиной полукругом, зорко поглядывая по сторонам.

Но темный проезд оставался совершенно пуст, ни один силуэт не мелькал вдали. Вайг достал из небольшого заплечного мешка какие-то непонятные приспособления и наклонился над замком. Все насквозь промерзло… нельзя и сдвинуть с места, — с досадой сказал он вполголоса. Зажгите огонь!

Гастурт с готовностью запалил небольшой креозотовый факел, и через секунду коптящий язык пламени начал струиться по обледеневшей поверхности.

Примерно около минуты все стояли и молча смотрели, как огонь с шипением слизывает остатки старой краски.

— Кажется, хватит… — кивнул Вайг. — Теперь не мешайте мне. Все нужно делать быстро, пока мороз снова не схватил…

Глухо звякнул разогретый металл, раздался противный скрежещущий звук, и вскоре запор, на удивление легко, заскрипел и поддался.

— Наверное, из него получился бы отменный взломщик! — обращаясь к Найлу, с некоторым восхищением заметил Симеон. В другие времена без работы бы он точно не остался…

— Теперь идите за мной! — прошептал Вайг, на губах которого играла довольная улыбка.

Он был явно польщен словами доктора и первым проскользнул в ворота, причем с таким уверенным видом, точно проделывал эту процедуру каждый день.

Чувствуя, как учащенно забилось сердце, Найл последовал сразу за ним, третьим пошел Симеон, поправляя заплечный громоздкий мешок, а за ним внутрь ринулись и Гастурт с Марбусом.

Джелло напоследок осмотрелся вокруг, притворил неприметную дверцу, и замок с противным металлическим щелчком захлопнулся.

В полумраке Найл увидел, что на губах его свиты играли легкие азартные улыбки, — несмотря на все переживания, они явно наслаждались опасностью, таившейся за каждым углом.

Мужчины безумно честолюбивы, и они никак не могли пережить жестоких убийств горожан, да вдобавок еще и позорного плена Главы Совета Свободных.

Как ни странно, но только сам Найл относился к этому философски, пытаясь найти объяснение необычному происшествию, а все остальные были настроены решительно. Вайг, Джелло и Симеон, не говоря уже о горячих Гастурте с Марбусом, все они сейчас мечтали лишь взять реванш и показать паучьему миру, какие они на самом деле герои.

Проскользнув в ворота, они очутились в большом заснеженном дворе.

Справа тянулось высокое, этажа в три, кирпичное здание основного склада: небольшие зарешеченные оконца в два ряда, один выше, другой ниже. В дальнем конце двора виднелось закопченное временем одноэтажное строение, сложенное из грязных бетонных панелей. Шли они осторожно, но снег под подошвами предательски скрипел, и Найлу казалось, что звук многочисленных шагов раздается на весь двор.

— Что же мы будем делать? — нервно спросил он. Тут обязательно должна быть охрана. День и ночь тут дежурят сторожевые пауки.

— Охрана обычно торчит у центрального входа, но обязательно должны быть и другие двери. Когда-то я смотрел план склада и знаю это совершенно точно, — прошептал Вайг. — Мы подберемся с другой стороны и посмотрим, что там творится… Не могут же они десять лет подряд оберегать все входы и выходы!

Стараясь держаться только теневой стороны, они гуськом обогнули передний фасад склада и оказались в узком закоулке, в небольшом тупике. Около высокого забора громоздились кучи заснеженных ящиков и коробок, стояли остовы каких-то древних механизмов, ржавые бочки и груды непонятного мусора.

— Так и есть. Вот и боковой выход! Твой брат опять оказался прав! — снова обращаясь к Найлу, удовлетворенно мурлыкнул Симеон, указывая на неприметную дверь, чернеющую в центре кирпичной стены. Только бы она не запиралась навесным замком изнутри… Тогда ничего нельзя будет сделать. Ну, сейчас проверим…

В полном молчании все наблюдали за ловкими действиями Вайга.

Все стояли тихо, почти не дыша и наблюдали, как он вставил в замочную скважину стальной изогнутый прут и, сконцентрировавшись, начал еле заметно шевелить им, прощупывая недра мощного запора. Взгляд его словно остекленел, в этот момент Вайг ничего не видел, сосредоточив все внимание только на своих ощущениях и на движениях замерзших, но чутких пальцев.

Никогда Найл не смог бы понять, как можно открыть без ключа надежный замок, но старший брат и не собирался в этот момент ничего объяснять.

Внезапно послышался громкий металлический щелчок, и Вайг, удовлетворенно выдохнув, осторожно вытащил из глубокой скважины свою чудесную отмычку.

— Вот так-то лучше, друзья, — тихо заметил он и осторожно потянул на себя массивную круглую ручку. Ну что, пойдем, посмотрим?

С противным скрежетом дверь подалась и они оказались в маленькой комнатке, совсем не походившей на склад. Скорее, это можно было назвать темной кладовкой.

Дверь вела в небольшое приземистое помещение без окон, очевидно, служившее паукам подсобным целям.

Но сделав пару шагов внутрь, все остановились, как вкопанные и сокрушенно переглянулись. Выходило, что все усилия Вайга пропали впустую, — дальше нельзя было продвигаться!

Все пространство, как и во Дворце Смертоносца-Повелителя, опутывали толстые жгуты паутины…

Бесчисленные нити, пересекавшие комнату в разных направлениях, виднелись на потолке, низко нависающем над головой, на стенах, во всех углах, они перегораживали проход сверху вниз, выписывая самые причудливые узоры.

Треугольники и параллелепипеды, ромбы и трапеции сливались в одну прихотливую вязь и образовывали плотную сеть.

Возникало такое ощущение, что даже самая маленькая мушка не смогла бы спокойно пролететь к двери, темнеющей в глубине. Крошечный, едва заметный червячок не смог бы преодолеть расстояние до следующего прохода без того, чтобы не запутаться в узких ячейках пыльных тенет.

Луч газового фонаря заплясал по стенам и выхватил впереди еще одни массивные двери. Действительно, за ними в глубине склада хранились «жнецы», и людям, чтобы завладеть оружием, оставалось бы преодолеть всего-навсего метров десять.

Договор о мире был заключен десять лет назад, и его положения казались незыблемы для всех. Но изощренный ум Смертоносца-Повелителя давно предусмотрел развитие событий, которые могли бы развиваться и по другому сценарию.

Владыка слишком хорошо знал убийственные аргументы, вырывающиеся из стволов лазерных разрядников и на будущее предпочел обезопасить свое племя от подобных неприятных неожиданностей.

Сделать и пару шагов вперед к двери невозможно было бы без того, чтобы не соприкоснуться с одной из этих проклятых упругих нитей, заполонивших все пространство.

— Видите, как тут устроена защита? — Найл обратил внимание своих спутников на толстые жгуты, уходящие в куда-то внутрь стен. Мало того, что неопытный человек обязательно вляпается в паутину… Если он начнет освобождаться из нее и даже тихонько дернет один из концов, по всей сети пойдет сигнал и стражники, торчащие у центрального входа, сразу поднимут тревогу!

— А если сжечь ее? — предложил Биллдо. — Если спалить факелами? Тогда мы сможем прорваться к двери и взломать ее!

— Не годится, — тихо, но твердо сказал Найл. — Сейчас охранники ориентируются по напряжению паутины. Вибрации паутины для них это своего рода язык, где каждое движение нитей подобно слову. Если спалить хотя бы одну ячейку, упругая сеть ослабеет, и пауки сразу переполошатся. Не успеем мы взломать двери, как смертоносцы уже будут здесь… Думаю, что нам нельзя даже громко говорить сейчас, иначе они смогут уловить колебание воздуха… Так что ведите себя спокойно и не орите без надобности.

Из глоток Гастурта и Марбуса одновременно вырвался вздох разочарования.

Молодые ребята мечтали дорваться до «жнецов», они уже предвкушали тот упоительный момент, когда можно будет приложить тяжелый приклад к бедру, как внезапно все рушилось!

С одной стороны, Найл тоже испытывал вполне объяснимую обиду из-за того, что столько трудов пришлось затратить впустую. С другой… он опять испытал чувство банального облегчения.

В его голове сразу промелькнула мысль, что теперь нужно осторожно отступить, отправиться домой и искать какой-то другой выход из трудной ситуации.

— Здесь мы ничего не сможем сделать, — со вздохом покачал он головой. До разрядников нам не добраться. Нужно возвращаться и собирать полный Совет Свободных, нужно собирать представителей со всех районов Города и вместе решать, что будем делать.

Только слишком плохо он знал своих спутников.

Никто даже не сдвинулся с места. Все буравили взглядами густую паутину и, казалось, хитроумно сплетенные сети должны через мгновение вспыхнуть от той ненависти, которая полыхала в глазах людей.

— Неужели ты и в самом деле хочешь вернуться с пустыми руками? — внезапно спросил Симеон. Ты, действительно, думаешь, что мы сможем что-то решить на заседании Совета Свободных, пока смертоносцы в очередной раз будут расправляться с мирными беззащитными горожанами.

Черные глаза доктора сверкали из-под густых серебряных бровей. Взгляд его оказался наполнен такой убежденностью, что в этот момент Найл перестал колебаться.

Натура его уже не раздваивалась и он снова превратился в энергичного, цельного, волевого Правителя.

Пока все угрюмо молчали, он напряженно думал. Мысль его металась в поисках верного решения.

— Все-таки внутрь можно проникнуть… — сообщил он после раздумья.

— Через крышу, да? — спросил Вайг, проницательно щурясь. Заберемся наверх, разберем кровлю и спустимся внутрь?

— Нет, это не годится…

Найл прекрасно помнил, что во Дворце Смертоносца-Повелителя все пространство даже под сводами было опутано густыми прядями паутины.

Кто мог дать гарантию, что внутреннее помещение склада не защищено под потолком точно такими же липкими ловушками?

Ему совершенно не хотелось, пробравшись в здание через кровлю, вместе со своими друзьями угодить точно в расставленные сети. По своему вчерашнему опыту он знал, что освободиться от паутины практически невозможно, и чем энергичнее жертва старалась вырваться из пут, тем сильнее увязала в прочных тенетах.

— Через дверь идти нельзя. Через крышу спускаться тоже слишком опасно, — заметил он. Остается только один вариант. Попробуем пробраться под землей…

— Что же ты предлагаешь? — хмыкнул Симеон. Взять в руки мотыги и быстро сделать подкоп?

Вместо ответа Найл отошел немного в сторону и присел на корточки, что-то высматривая на полу. Потом попросил Джелло:

— Дружище! Посвети, пожалуйста, в этот угол!

Светлый желтоватый луч уперся в какую-то круглую крышку, смутно выглядывающую из толстого слоя пыли, покрывавшего бетонную подушку пола.

Десять лет назад, во время заключения Договора было решено не уничтожать все оружие, а только изолировать его в одном месте, чтобы в случае внезапной внешней агрессии люди смогли бы оказать отпор появившемуся врагу.

Пауки не умели, да и физически не смогли бы пользоваться разрядниками, все эти годы они только стерегли арсенал. Найл вместе с Вайгом тогда сам подыскивал подходящее помещение для хранения «жнецов», он в свое время пересмотрел с десяток пустующих складов на окраине Города, пока не остановился на этом.

Естественно, что в силу своей дотошности он тогда досконально изучил не только особенности планировки здания, но и все окружающие окрестности.

Он прекрасно помнил, что все пространство под мрачным трехэтажным зданием с древних времен пронизано сетью подземных коммуникаций.

— Дружище, попробуй открыть люк! — приказал он начальнику охраны. Сейчас мы глянем, что творится внутри. Будем надеяться, что смертоносцы забыли про этот ход и не опутали его своей паутиной!

Джелло расчистил пыль подошвой сапога, ловко подцепил крышку тупым концом гарпуна, и она с глухим скрежетом сдвинулась с места.

Здоровенный охранник без малейшего усилия отвалил в сторону невероятно тяжелый диск, и их взглядам открылось круглое отверстие колодца.

— Прикройте наружную створку, чтобы сквозняк не шевелил охранную паутину!

— скомандовал Джелло юношам.

— Слушаемся, мастер! — негромко, но одновременно отозвались Гастурт и Марбус.

Они разом, чуть не столкнувшись головами, ринулись к выходу и плотно затворили дверь, а их начальник направил луч фонаря вглубь, заметив:

— Что же, пока сетей там не видно… не так и плох…

Найл не стал ждать, пока створки плотно закроются, а решительно спустил ноги в колодец и исчез внутри, углубившись в черную зловонную дыру.

Сначала шла вертикальная узкая шахта длиной примерно метров в пять, ведущая в прямоугольный туннель со сводами, покрытыми толстыми слоями слизистой зеленоватой плесени. Он соскочил с последней ступеньки и остановился.

За его спиной Симеон и Джелло, бесшумно спустившись по ржавой металлической лестнице, одновременно запалили газовые фонари. В свете пары тусклых лучей перед глазами замелькали немыслимые изгибы старых грязных труб и проводов, тянущихся в черную бесконечность лабиринта.

— Пока что не двигайтесь! — предупредил Найл.

Внимательные взгляды ощупывали буквально каждый дюйм пространства, пытаясь отыскать хоть какие-то следы тенет смертоносцев. Несколько минут никто из них троих не двигался, они изучали новую обстановку, но следов охранной паутины нигде не было видно.

— Вперед! Теперь можно идти! — запрокинув голову, скомандовал Найл оставшимся наверху. — Кажется, сигнализации здесь нет. Похоже, что восьмилапые совсем забыли об этом подземном проходе!

Отряд двинулся по душной горизонтальной шахте, высотой примерно метра в два и шириной метра в полтора. Все притихли и настороженно оглядывались, впервые попав в такое место.

Никто из них, пожалуй, кроме Найла, и не подозревал, что под Городом расположена огромная разветвленная система подземных коммуникаций.

В древности, еще до Катастрофы, эти скрытые от глаз проходы составляли единое целое с видимой, надземной частью мегаполиса.

Разветвленная сеть подземных проходов представляла собой множество глухих коридоров, устроенных так, что каждый неизбежно пересекался с другими, и была неотделима от многоэтажных башен и просторных площадей, от небольших приземистых домов и широких улиц.

Как предполагал Найл, здесь не существовало ни центра, ни периферии, одна линия перетекала в другую, как сеть кровеносных сосудов. Безграничный и неисчерпаемый мир подземных лабиринтов был почти незнаком ему и представлялся одним гигантским тупиком.

Но все-таки ситуация требовала смелых поступков, казалось, что предстоит преодолеть совсем небольшое расстояние, и он решился провести по лабиринту своих товарищей, чтобы завладеть оружием.

В полумраке, в неверном свете фонарей и креозотовых факелов, ориентироваться оказалось не так и легко. Неверные тени мелькали и метались по скользким стенам, а в тишине приглушенно раздавался шум осторожных шагов.

Спертый воздух заполнял легкие непередаваемым, головокружительным смрадом. Даже копоть смолистых факелов казалась тут какой-то ароматной…

Дышать было трудно не только Гастурту и Марбусу, выросшим в цивилизованных городских условиях, но даже и закаленному Найлу.

Он привык спокойно переносить разные дурные запахи, проведя большую часть своего детства в душной, раскаленной хайбадской пещере, постоянно наполненной зловонием, — там немытые люди спали, хранили запасы съестного и готовили пищу, в одном углу ужинали, а в другом углу отправляли свои естественные надобности.

Да и тот, кто хоть раз в жизни летал на паучьем шаре наполненных смердящим запахом скунсовых губок, навсегда получал иммунитет к самому оголтелому зловонию. Но чудовищная атмосфера подземного лабиринта постоянно заставляла содрогаться даже его.

Дорога оказалась не так коротка, как он предполагал вначале, и сначала заставила всех пережить ужасные минуты.

Сперва отряд двигался по горизонтальной шахте, в которую вел узкий колодец и казалось, что вскоре они окажутся прямо под арсеналом…

Но сразу после поворота лабиринт внезапно стал поворачивать влево и по всем расчетам начал уводить в сторону.

Когда стало ясно, что эта линия лишь отдаляет от цели, все остановились.

— Что будем делать? — надсадно просипел Биллдо, прикрывая рот воротником туники. Вернемся и поищем другой путь?

— Давайте продвинемся еще немного вперед… — тяжело дыша, предложил Симеон. Кто его знает, вдруг скоро этот коридор снова повернет, на этот раз в сторону арсенала…

Предусмотрительный Вайг оставил на стене опознавательный знак и отряд отправился дальше.

Часть этого отрезка пути им пришлось пройти по щиколотку в какой-то непонятной густой жидкости. Пришлось срочно выпустить капюшоны туник, чтобы проскользнуть под монотонным дождем смердящих вязких капель, сочившихся с прогнившего потрескавшегося потолка.

— Как ты думаешь, что это такое? — едва слышно спросил Найл у Симеона.

Доктор, казалось, каким-то особым образом распушил свою густую бороду и использовал ее в качестве противогаза. Судя по его внешнему облику, на него окружающий смрад действовал не особенно эффективно, — выглядел он самым бодрым, несмотря на то, что был старшим в их небольшом отряде.

— На отравляющее вещество не очень похоже, — задумчиво произнес Симеон. Хотя это | и мало приятная штука, но, мне почему-то кажется, для человеческой жизни это не особенно опасно.

Через несколько десятков метров шахта стала заметно расширяться.

— Смотрите, как стали гореть факелы… — первым обратил внимание Вайг. — Раньше все время пламя загибалось назад, а теперь нет. Что там, впереди?

Биллдо остановился на мгновение, послюнил палец и поднял его вверх.

— Действительно, движения воздуха здесь никакого нет, — согласился он. Похоже, что там какой-то тупик…

— Поворачиваем! — предложил Найл. — Нужно вернуться к колодцу и попробовать обойти другим коридором.

— Подождите, подождите! — вмешался рассудительный доктор. Мы столько прошли, столько перетерпели из-за этого смрада. И что, возвращаться так просто?

— Что же ты предлагаешь?

— Пусть Гастурт и Марбус продвинутся вперед и разузнают обстановку. Мы пока останемся здесь и немного передохнем, — сказал Симеон. Время уже позднее, неизвестно, сколько нам еще блуждать тут. Мы должны думать о том, чтобы сберечь как можно больше сил.

Предложение это Найл счел вполне разумным, но Джелло не отпустил ребят одних. Несмотря на свою кажущуюся суровость, грозный начальник охраны внимательно и с большой любовью относился к своим питомцам и в глубине души всегда считал их маленькими детьми.

— Я тоже пойду с ними, — буркнул он, высовывая губы из-под воротника туники. Я еще совсем не устал, так что отдыхать мне не время.

Захватив газовый фонарь и один из креозотовых факелов, трое охранников отправились во мглу.

Оставшимся троим даже нашлось небольшое место для отдыха, Найл вместе с ними притулился на крупной старой трубе, тянувшейся вдоль темного коридора и выглядевшей еще достаточно надежно.

— Мы пока промочим горло, насладимся волшебным напитком, — сказал Симеон, тяжело вздыхая. Нужно немного поддержать себя…

Из внутреннего кармана своей туники доктор достал круглую, почти плоскую флягу, изготовленную особым образом, — для этого был использован высушенный плод утреннего делиума.

Это необычное, очень редкое растение, произрастающее только в районе Великой Дельты, было знаменито тем, что его ягоды, покрытые толстой прочной кожицей, сохраняли свои качества даже через много лет. Поэтому так ценились бутылочки, искусно сделанные из высушенных плодов.

Простая речная вода, наполненная во флягу из делиума, уже через пару часов приобретала изысканный, нежный аромат. Вкус у воды совершенно изменялся, становился чуть вяжущим, прекрасно утолял жажду и заметно бодрил, придавая сил.

— Попробуй, дружище! — предложил ему врач. Такой напиток нисколько не помешает!

В очередной раз Найл, с наслаждением сделав только один глоток, поразился чудодейственным качествам этого растения. Вода не туманила, не кружила голову, как спиртное и разум оставался совершенно ясным. В тоже время организм ощущал мощный прилив сил, причем почти сразу, словно ароматная влага, попадая в кровь, невероятным образом сразу удаляла из тела усталость.

Если бы его еще можно было использовать почаще!

Только давно уже было доказано, что утренний делиум, как и все растения Дельты, нельзя использовать в больших дозах, — тогда он начинает вредно действовать на многие внутренние органы, словно сжигая их и очень скоро может привести к неизлечимым тяжелым болезням.

В подземном лабиринте настой этого редкостного растения оказался как нельзя более кстати.

Мудрый Симеон рекомендовал сделать всего по паре глотков, но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы Найл перестал так обостренно чувствовать окружающее зловоние, перестал испытывать недостаток свежего воздуха и усталость, ноющую в теле после всех испытаний, который пришлось пережить за последнее время.

Неожиданно с той стороны, в которой скрылись охранники, раздался глухой крик.

— Что это? — встрепенулся Вайг. — Вы слышали?

Звуки повторились еще раз. Оттуда до слуха совершенно отчетливо доносились взбудораженные вопли.

— Что-то случилось! Проклятие! — выругался Найл, мгновенно соскочив с трубы. Скорее бежим к ним!

Воображение уже рисовало ему ужасные картины стычки его людей с пауками. За одно мгновение сознание успело перебрать бездну различных вариантов, но в глубине души он был уверен, что Джелло со своими воспитанниками угодил в ловушку, запутавшись в охранной паутине, и теперь нужно ждать появления дежурных смертоносцев.

Он бежал туда, готовясь к самому худшему, и все же действительность оказалась еще страшнее… Через несколько мгновений из мрака вынырнули фигуры Гастурта и Марбуса. Ребята в глубине души считали себя закаленными бойцами, но в этот момент даже беглого взгляда на них было достаточно, чтобы понять, как охранники напуганы. Даже в тусклом свете было заметно, — их лица побледнели настолько, что выступают из мглы слабо светящимися дисками.

— Что случилось?! — спросил Найл. — Где Джелло?!

— Мастер остался там… — прерывающимся, чуть дрожащим голосом ответил Гастурт.

— Мастер послал нас за вами…

— Он жив?

— Жив…

— С ним что-то произошло?

— Нет…

— Так почему вы кричали?!

Гастурт и Марбус переглянулись друг с другом, ужас еще сильнее проступил на их лицах и Найл только с досадой махнул рукой.

— Ладно, разберемся! — коротко бросил он. Вперед!

Расширяющий ствол шахты ощутимо шел вверх и вскоре уткнулся в небольшое помещение, отделенное от коридора полукруглым сводом арки.

У низкого проема с факелом в руке неподвижно, словно изваяние, стоял Джелло.

Таким еще Найлу не приходилось его видеть…

Грубое, суровое лицо начальника дворцовой охраны в этот момент выглядело, как каменное. Стиснутые челюсти, угрюмо сверкающие глаза…

Казалось, что он, того и гляди, разорвет пополам любого врага, попадись тот сейчас ему на пути. Ментальные импульсы, излучаемые мозгом Джелло, заставили Найла внутренне содрогнуться.

Сгустки отрицательной психической энергии, вибрирующими кольцами исходящие от всех троих охранников, уже наполнили сознание Найла страшными, гнетущими ощущениями.

Только впервые в его жизни действительность даже превзошла интуицию. Ко всякому он готовился внутренне, но то, что он увидел через несколько секунд собственными глазами, ошеломило его.

— Что произошло? — спросил Найл. — Что вы обнаружили тут?

Без слов начальник охраны кивнул на темное помещение, замыкавшее ствол тупика.

Желтое пятно фонаря заплясало по нависающему потолку, по влажным облупившимся стенам и уткнулось в какую-то непонятную кучу, неясно белеющую во мраке среди комнаты.

— Проклятие… Неужели это возможно?… — хрипло спросил Найл, с напряжением всматриваясь в полутьму. Что здесь произошло? Но вопрос повис в воздухе. Никто не мог даже вымолвить слова.

За его спиной стояли Вайг с Симеоном. В тишине, казалось, было слышно, как яростно вибрирует ужас в их головах.

Капли пота выступили на пульсирующих висках Найла. Сердце колотилось, как бешеное, оно начало разрастаться в груди и подступать к горлу липким комком тошноты, стоило ему только рассмотреть, из чего состоит эта странная светлая куча.

В конце тупика, замыкающего одну из шахт подземного лабиринта, на прямоугольной бетонной плите возвышалась массивная пирамида, аккуратно сложенная из множества человеческих черепов, взирающих во тьму коридора бесчисленными пустыми глазницами…