"Атосса" - читать интересную книгу автора (Ульянов Николай Иванович)

IV

В безбрежном море травы можно ли найти дорогу и не сбиться с пути?

Но скиф шел уверенно. Он часто останавливался, рассматривал следы, поднимал на ветер пушинки, следя за их колебаниями, нюхал воздух, как волк. Нередко оставлял царицу одну, а сам уходил на поиски троп.

В такие минуты она погружалась в созерцание цветущей, сверкающей степи и чувствовала, что степь уже не та, в ней что-то переменилось, как в девушке после брачной ночи. От цветов веяло пресыщенностью, избытком жизни. Они ничего больше не желали — клонились к покою, к смерти, и смерть не была им страшна.

Мы счастливы, мы блаженны, мы ничего не боимся!

Атосса до забвения всего окружающего задумывалась над счастьем цветов. Неужели это один только миг? Что же означают три круга блаженства?

Мысли кружились, сплетались, создавали непроходимые дебри.

А к вечеру она с молитвенным страхом смотрела, как Адонис, весь бронзовый от лучей заката, следил за пылающим диском, опускавшимся в бездну. Она впервые видела, с какой страшной скоростью уходило солнце. В мире оставалось еще много света, еще полнебосклона горело чистым сиянием, но на другом конце степи кто-то уже сдвинул брови и нахмурил лицо. Когда скиф обернулся в ту сторону, он взволнованно заговорил, указывая в темнеющую даль, и пошел так быстро, что царица едва поспевала за ним. Мелькнула желтая звезда. Сердце у Атоссы сильно забилось, когда поняла, что это пламя большого костра. Скиф почти бежал, не сводя с него завороженного взгляда. Долетало потрескивание хвороста. Огонь горел на вершине крутого кургана, у подножья которого обозначились всадники. Они окружили курган кольцом, точно защищая от нападения. Заря играла на копьях, угрожающе поднятых навстречу врагу, и на больших красных щитах, выставленных, как перед боем.

В воздухе стоял скрип воронья. Черные птицы садились на конские гривы, на плечи воинов, на косматые головы, глядевшие впадинами. Глаза были выклеваны.

Царица схватилась за руку скифа, но под его кожаной одеждой почувствовала не тело, а твердый мрамор. Адонис окаменел и двигался, как статуя. Он медленно обходил неподвижную стражу кургана. Кони не стояли, а висели в воздухе, едва касаясь ногами земли. Они были насажены на толстые копья, врытые в землю. Копье прокалывало насквозь коня и всадника, пригвождая навек к темной насыпи холма. Множество кольев, со струйками запекшейся крови, подпирало их со всех сторон. Глянула свесившаяся голова с жалобно осклабленным ртом.

Атосса не знала, от чего больше цепенеет — от страшного ли молчания мертвого воинства или от мраморной неподвижности Адониса? Но когда заря залила бледное лицо скифа, ужас царицы сменился величайшей скорбью. Сама не зная отчего, она заломила руки и с плачем повалилась на увядшую траву.