"Люди в стенах" - читать интересную книгу автора (Тенн Уильям)

4

Он находился по ту сторону. Он находился на территории Чудовищ. Он был окружен странным светом Чудовищ, невероятным миром Чудовищ. Убежища, Человечество, все, что было ему знакомо, осталось позади. Паника, как тошнота, стала подниматься у него от желудка к горлу. Не смотри вверх. Опусти глаза вниз, опусти глаза или ты замерзнешь не сходя с того места, где стоишь. Держись поближе к стене, смотри на стену и двигайся вдоль нее. Поверни направо и двигайся вдоль стены. Двигайся быстро. Эрик повернулся. Он почувствовал, как стена царапнула его правое плечо, и побежал, не поднимая глаз, через равные промежутки времени касаясь стены плечом. Он бежал так быстро, как только мог, до предела напрягая мышцы. Он бежал и считал про себя шаги. Двадцать шагов. Откуда идет свет? Он шел отовсюду, он сиял, он был белым-белым. Двадцать пять шагов. Прикоснись к стене правым плечом. Ни в коем случае — это самое главное — ни в коем случае не уйди в сторону от стены. Тридцать шагов. При таком свете не было необходимости в лампочке. Он был даже слишком ярким, чтобы можно было что-либо различить. Тридцать пять шагов. Пол был совсем не такой, как в убежище. Он был плоским и очень твердым. Стена была тоже плоской, твердой и прямой. Сорок шагов. Беги и не смей поднимать глаз. Беги. Прикасайся время от времени к стене плечом. Двигайся быстро. Но не поднимай глаз. Сорок пять шагов. Он почти врезался в строение, о котором ему говорил дядя, но рефлексы и полученные предупреждения помогли ему резко повернуть налево как раз вовремя. Он заметил, что строение было не такого цвета, как стена, и из другого материала. Не поднимай глаз. Не смотри наверх. Он дошел до входа, похожего на начало небольшого убежища. Не входи в этот первый вход, Эрик. Пройди мимо. Он снова принялся считать шаги. Еще двадцать три шага, и он добрался до другого входа, гораздо более высокого и широкого. Он бросился внутрь. Сначала будет темнее. Стены будут впитывать свет от твоей лампы.

Эрик остановился, тяжело дыша. Он был благодарен этой поглощающей свет темноте. После этого ужасного чужого белого света мрак был другой, он напоминал о привычных убежищах, которые сейчас остались так далеко. Он знал, что в этой точке своего похода он может позволить себе перевести дух. Первая, наиболее опасная часть пути была позади. Он уже не находился на открытом месте. Он вступил на территорию Чудовищ. Он бежал быстро, следуя инструкциям, до тех пор, пока снова не оказался в безопасности под прикрытием строения. Он все еще был жив. Самое худшее позади. Ничто не может быть таким ужасным, как то, через что он прошел. Территория Чудовищ. Она лежала за его спиной, купаясь в собственном особенном свете. Сейчас. Почему бы нет? Сейчас, когда он находится в относительно безопасном месте, он мог рискнуть. Он хотел рискнуть. Он повернулся осторожно, боязливо. Поднял глаза. Посмотрел.

Крик, сорвавшийся с его губ, был непроизвольным и испугал его почти так же сильно, как то, что он увидел. Он закрыл глаза и бросился вниз и в сторону. Он лежал там, где упал, довольно долго, почти парализованный. Этого не могло быть! Нет, он этого не видел. Ничто не могло возноситься так высоко, ничто не могло уходить вдаль на такие невероятные расстояния. Спустя некоторое время он снова открыл глаза, тщательно сфокусировав взгляд на темноте впереди. Мрак этого крытого места немного рассеялся, по мере того как глаза привыкали к нему. Теперь желтоватый свет его лампочки освещал путь: он мог различить стены, находившиеся друг от друга примерно на таком же расстоянии, как и стены убежищ, но в отличие от последних необычно ровные и стоявшие под прямым углом к полу и потолку. Далеко впереди виднелось огромное темное пятно. Убежище перейдет в действительно большое место, действительно большое и действительно темное. «Интересно, что это за место? — подумал он. Чем оно являлось для Чудовищ?» Ему необходимо было бросить еще один взгляд назад, на открытое пространство. Один быстрый взгляд. Ведь он будет Эриком Глазом. Глаз должен быть в состоянии смотреть на что угодно. Он должен посмотреть еще раз. Но осторожно, осторожно.

Эрик снова повернулся, медленно, понемногу приоткрывая глаза. Он крепко сжал зубы, чтобы не закричать на этот раз. И все же едва сдержался. Он быстро закрыл глаза, подождал немного, затем снова открыл. Постепенно, попытка за попыткой, он обнаружил, что может смотреть на необозримую открытую белизну и не терять над собой контроль. Зрелище было поразительным, оно подавляло, сводило с ума, но если не смотреть слишком долго, его можно было вынести. Расстояние. Огромное, неизмеримое, невероятное расстояние.

Пространство за пространством, и за ним — снова пространство, и белый свет, омывающий все это. Пространство далеко впереди, пространство со всех сторон, пространство, уходящее вперед и вперед так далеко, что, казалось, ему вовсе нет конца. Но все-таки, где-то далеко-далеко был конец. Там возвышалась стена, стена, созданная гигантами, которая ограничивала это колоссальное пространство. Громадная, она поднималась с плоского бескрайнего пола и исчезала где-то далеко над головой. А когда его глаза немного привыкли, он увидел, что на невообразимом пространстве между ним и гигантской стеной находились какие-то предметы. Исполинские, ужасно чужие предметы, которые казались крошечными только по сравнению с необозримостью окружавшего их пространства. Предметы, не похожие ни на что ранее виденное, ни на что вообразимое.

Нет, это было не совсем так. Вон та вещь, например. Эрик узнал ее. Большущая приземистая штуковина, похожая на заполненный мешок без лямок. С самого раннего детства он много раз слышал, как ее описывали воины, возвратившиеся из похода на территорию Чудовищ. В этом мешке и в других ему подобных находилась еда. В каждом мешке было достаточно еды чтобы прокормить все Человечество на протяжении несчитанного числа лет. В каждом мешке была другая еда. Ни один наконечник копья, имеющийся у Человечества, не мог пробить ткань того мешка внизу, где она была наиболее толстой. Эрик знал, что воинам приходилось взбираться вверх по нему, чтобы найти достаточно тонкое место, в котором можно было прорыть себе вход. Затем куски пищи передавались от человека к человеку к самому низу мешка. Когда куча на полу становилась достаточно большой, все спускались вниз и заполняли свои специальные большие походные мешки. И сразу — назад, в убежища, к женщинам, которые одни обладали даром определять, годится ли пища для потребления, и готовить ее, если годилась. Вот где он должен был бы находиться в данный момент: на этом мешке, пробивать в нем дыру — если бы он выбрал первую категорию, как большинство юношей. Он пробил бы дыру, вытащил из мешка горсть чего-нибудь съестного — любое количество, каким бы незначительным оно ни было, годилось для посвящаемого, для первой кражи мужчины — и готовился бы к возвращению домой, навстречу рукоплесканиям женщин и принятию в ряды мужчин. Он был бы занят нормальным, социально-полезным делом. А вместо этого…

Он обнаружил, что может смотреть на комнату Чудовищ из своего прикрытия, испытывая лишь слабое головокружение. Что ж, это уже само по себе достижение. Прошло совсем немного времени, а он стоит вот так, свободно глядя вокруг, оценивая природу вещей Чудовищ, как самые опытные воины. Он еще не мог смотреть слишком высоко, но кто из воинов мог это делать? Очень хорошо, но этого ему недостаточно. Ему предстояла необычная кража. Он объявил третью категорию: сувениры Чудовищ. Эрик отвернулся и снова оказался лицом к темноте. Он пошел быстро вперед по убежищу с прямыми стенами, лампочка на лбу прокладывала перед ним желтую тропинку. По мере приближения огромное черное пространство становилось все больше и больше. Все связанное с его кражей, с его посвящением в мужчины, было необычным. Томас Уничтожитель Ловушек рассказал женщинам о его особых талантах, так что ему подобрали соответствовавшие предсказание и имя. Предполагалось, что предсказания исходят от предков, что они делаются благодаря науке предков и показывающей машине. Предполагалось, что никто заранее не имеет ни малейшего представления о том, каким будет предсказание. Это было исключительно делом предков и их таинственных планов относительно своих потомков.

Возможно ли, вероятно ли, что все предсказания и имена были заранее подготовлены, что показывающая машина специально настраивалась для каждого посвящаемого? Если все было именно так, то как можно продолжать верить в логику, в причину и следствие? И чтобы кто-то — Чужак при этом — помог тебе совершить твою кражу! Кражу, которая считалась проверкой твоего мужского потенциала, и которая, согласно определению, именно то, что ты должен делать абсолютно один. Но если можно поверить в то, что предсказания заранее подгоняются под человека, то почему бы не принять тот факт, что и кражи — тоже всего лишь обман?

Эрик покачал головой. В своих размышлениях он зашел в слишком темные коридоры: весь его мир превращался в сплошной хаос. Но одно он знал наверняка. Договариваться с Чужаком, как сделал его дядя, было определенно против всех законов и правил Человечества. И неуверенность, с которой Томас об этом рассказывал, подтверждала это. Это было… ну, в общем, это было неправильно.

И все равно, его дядя был величайшим мужчиной во всем Человечестве! Томас Уничтожитель Ловушек не мог поступить неправильно. Но Томас Уничтожитель Ловушек явно склонялся к чужой науке. Чересчур много. Чересчур много надо переварить. Существовало слишком много того, что он не знал. Волосы встали дыбом у него на голове, когда он вступил в необъятное темное пространство и почувствовал над собой головокружительную черную высоту. Он быстро двинулся вперед, время от времени проверяя, не сошел ли он с прямой линии, обозначенной идущим от входа светом. Здесь лампочка, прикрепленная ко лбу, была почти бесполезна. Ему не нравилось это место. Он чувствовал себя здесь совершенно беспомощным.

«Чем, — снова лихорадочно подумал он, — является это строение в мире Чудовищ? Какую функцию оно выполняет?» Впрочем, он не был уверен, что хочет знать ответ на этот вопрос. К тому времени, когда Эрик добрался до конца открытого пространства, он уже бежал. Он врезался в стену с такой силой, что его отбросило назад. На какое-то мгновение он ужасно испугался, но вскоре понял, что произошло. Он перестал контролировать правильность маршрута. И, должно быть, немного отклонился в сторону. Ощупывая стену вытянутыми вперед руками, он наконец нашел вход в следующее убежище. Вход был очень низким. Ему пришлось согнуть колени и наклонить голову, чтобы войти. Он оказался в неприятно узком маленьком коридоре, но вскоре справа увидел проем, вот и развилка, о которой говорил его дядя, — и с облегчением шагнул в него.

Он пришел.

Там горели лампы. И там были Чужаки, несколько Чужаков. Трое, нет, четверо, нет пятеро! Они сидели на корточках в углу этого большого квадратного убежища, трое что-то горячо обсуждали. Двое других делали что-то непонятное с материалами, которые в большинстве были Эрику незнакомы.

Когда он вошел, все резко вскочили на ноги и мгновенно образовали широкий полукруг, повернувшись к нему лицом. Эрик с отчаянием подумал о том, что хорошо было бы сейчас держать в каждой руке по тяжелому копью вместо того легкого, которое он все еще крепко сжимал. Имея два тяжелых копья, ты имел одновременно и щит, и грозное оружие для нападения. Легкое копье хорошо только для одного броска, и больше ни для чего. Тем не менее он поднял свое оружие над плечом, готовясь метнуть его, и принял агрессивный вид, как и подобает воину Человечества. Он решил, что если ему все-таки придется метнуть копье, то сам он мгновенно отскочит в сторону и попытается выдернуть из петли за спиной два тяжелых

на человека, голова которого полна планов.

Чужак по-дружески взял Эрика за руку и повел его к тому месту, где работали остальные. Это помещение вряд ли служило убежищем какого-нибудь племени, оно скорее было похоже на полевой штаб, а Артур Организатор был, безусловно, главнокомандующим.

— Я встречался с твоим дядей, — сказал он Эрику, — когда тот приходил к нам торговать, я имею в виду в наши убежища. Твой дядя очень хороший человек, очень прогрессивный. Он регулярно посещал наши тайные собрания, ему будет отведено очень важное место в больших убежищах, которые мы выроем, в новом мире, который мы создаем. Он мне очень напоминает твоего отца. Да и ты тоже, ты тоже, мой мальчик.

— Вы знали моего отца?

Артур Организатор улыбнулся и кивнул.

— Очень хорошо. Он мог бы стать великим человеком. Он отдал свою жизнь во имя дела. Кто из нас сможет забыть Эрика… Эрика Кладовщика, так, кажется?

— Опустошителя Кладовых. Его звали Эрик Опустошитель Кладовых.

— Да, конечно. Эрик Опустошитель Кладовых. Незабываемое имя и незабываемый человек. Но это другая история; мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз. Очень скоро тебе придется возвращаться назад к своему дяде.

Он взял в руки плоскую доску, покрытую странными знаками, и стал изучать ее под светом своей лампы.

— Как тебе это понравится? — пробормотал один из работавших с незнакомыми материалами мужчин, обращаясь к своему соседу. — Его спросили, кто его народ, и он ответил: «Человечество». Человечество!

Второй мужчина хмыкнул.

— Племя из передних убежищ. Чего, черт возьми, ты от них ожидаешь? Научных познаний? Каждое племя из живущих в передних убежищах называет себя Человечеством. Для этих примитивных людей человеческий род заканчивается в их крайнем убежище. Твое племя, мое племя. Знаешь, как они называют нас? Чужаками. На их взгляд, между нами и Чудовищами нет особой разницы.

— Именно это я и имею в виду. Они не видят в нас товарищей. Это ограниченные дикари. Кому они нужны?

Артур Организатор взглянул на Эрика, и резко повернулся к мужчине, который произнес последние слова.

— Я скажу вам, кому они нужны, Вальтер, — сказал он. — Они необходимы Делу. Если племена передних убежищ с нами, это значит, что наши основные линии снабжения, связанные с территорией Чудовищ, открыты. Нам нужен любой боец, каким бы примитивным он ни был. Каждое отдельное племя должно быть с нами, если мы хотим, чтобы чужая наука стала доминирующей религией убежищ, если мы хотим избежать поражения во время нашего восстания. Нам нужны люди передних убежищ с их талантами охотников и грабителей, нам нужны люди задних убежищ с их знаниями. В этом деле нам нужны все, особенно сейчас.

Человек по имени Вальтер отложил свою работу и с сомнением покосился на Эрика. Казалось, Артур его совершенно не убедил. Эти высокомерные обитатели задних убежищ с их разрисованными ремнями и невоенными манерами! Люди из разных племен сидят и мирно беседуют, тогда как — если бы у них была хоть капля собственного достоинства — они должны были бы убивать друг друга! Неожиданно пол под ним задрожал. Эрик едва удержался на ногах. Он раскачивался, пытаясь схватиться за копья в петле за спиной. Наконец ему это удалось, и он с трудом смог удержать равновесие. Копье, которое он сжимал, вибрировало в его руке.

Издалека донеслось несколько разрывающих уши ударов, пол качался ритмично.

— Что это? — закричал Эрик, поворачиваясь к Артуру. — Что происходит?

— Ты никогда не слышал раньше, как шагает Чудовище? — спросил Организатор изумленно. — Ах, да, это же твоя первая кража, твой первый выход за пределы убежищ. Это Чудовище, мальчик. Чудовище ходит по кладовой. Делает то, что делают Чудовища. Они имеют на это право, знаешь ли, — добавил он с улыбкой. — Это их кладовая. Мы здесь всего лишь гости.

Юноша заметил, что остальные не обратили на происходящее никакого внимания. Он сделал глубокий вдох и снова повесил копье за спину. Как раскачивались пол и стены! Какое это, должно быть, громадное фантастическое существо! Будучи учеником воинов, он часто стоял с часовыми у входа на территорию Чудовищ, когда отряд отправлялся совершать кражу для Человечества. Несколько раз до него доносились тяжелые глухие удары, и стены убежища слегка дрожали. Но не так, как сейчас. Ни разу еще его не охватывал подобный ужас.

Он поднял глаза к прямому ровному потолку. Вспомнил темное пространство, оставшееся позади и простиравшееся бесконечно вверх.

— А это, — произнес он громко, — это строение, в котором мы находимся. Чем оно является для них?

Артур Организатор передернул плечами.

— Один из предметов мебели Чудовищ. Мы находимся на одном из открытых пространств, которые они всегда оставляют у основания своей мебели. Это делает мебель более легкой для передвижения, как мне кажется.

Он мгновение прислушивался. Удары стали удаляться и постепенно затихли.

— Давай перейдем к делу, Эрик. Это Вальтер Искатель Оружия. Вальтер Искатель Оружия из людей Максимилиана. Вальтер, что у тебя есть для племени Эрика, для… э… для Человечества?

— Терпеть не могу отдавать что-то, даже не очень хорошее, людям из передних убежищ, — пробормотал сидевший на корточках человек. Сколько бы ты им ни объяснял, они все равно используют любые изделия неправильно, каждый раз только все портят. Ну, посмотрим, это должно быть довольно просто. — Он порылся в куче странных вещей и достал из нее маленький красный желеподобный шарик.

— Все, что от тебя требуется, это отщипнуть от него кусочек пальцами. Только кусочек, не больше. Затем плюнь на него и брось его. После того, как ты на него плюнул, избавься от него, как можно скорее. Бросай как можно быстрее и как можно дальше. Как ты думаешь, ты запомнил то, что я сказал?

— Да, — Эрик взял у него красный шарик и озадаченно посмотрел на него. От шарика исходил странный раздражающий запах, от которого слегка зудело в носу. — Но, что при этом произойдет? Что он делает?..

— Это не твоя забота, мальчик, — прервал его Артур Организатор. — Твой дядя знает, как и когда его использовать. Ты совершишь свою кражу третьей категории — сувенир Чудовищ, который никто в твоем племени никогда раньше не видел. И скажи своему дяде, чтобы он привел свой отряд к моему убежищу через три дня — три периода сна. Это будет наша последняя встреча перед восстанием. Скажи ему, чтобы воины были вооружены, чтобы они взяли все копья, которые только смогут унести. — Эрик слабо кивнул. Как много странных и непонятных вещей происходило в убежищах и за их пределами! Мир был гораздо больше и удивительнее, чем он когда-либо мог себе представить.

Он увидел, что Артур Организатор добавил какой-то значок на Плоскую доску, на которой уже было нанесено множество символов. «Вот еще одно проявление слабости Чужаков, — подумал он, — на этот раз слабости их памяти, намного уступающей памяти Человечества».

Искатель Оружия вскочил на ноги и схватил Эрика за руку, когда тот собрался было положить красный шарик в мешок.

— Там у тебя ничего влажного нет? — спросил он, открыл сумку и порылся в вещах Эрика. — Воды нет? Запомни, намочишь эту штуку — и тебе конец.

— Человечество держит воду во флягах, — раздраженно объяснил ему Эрик. — Вот здесь. — Он показал на болтающийся на бедре мешочек, — а не наливает ее вместе с едой.

Он забросил полный мешок за спину и с гордым видом отошел.

Артур Организатор проводил его до конца убежища.

— Не обращай внимания на Вальтера, — прошептал он. — Он вечно боится, что никто, кроме него самого, не сможет использовать оружие Чудовищ, которое он отыскивает. Он со всеми так разговаривает. А теперь давай я освежу твою память относительно обратного пути. Мы не хотим, чтобы ты заблудился.

— Я не заблужусь, — холодно возразил Эрик. — У меня хорошая память и я знаю достаточно, чтобы просто переставить в обратном порядке этапы моего пути сюда. Кроме того, я ведь Эрик Разведчик, Эрик Глаз Человечества. Я не заблужусь.

Очень гордый собой, он пошел прочь, не поворачивая головы. Пусть Чужаки знают, что он о них думает. Высокомерные самодовольные негодяи. Но все равно, он чувствовал, что его как-то обидели, унизили, как в тот раз, когда Рой Бегун назвал его Одиночкой перед всем отрядом. И последнее замечание, которое он услышал за своей спиной — «Эти примитивные люди так чертовски ранимы» — не улучшило его настроение.

Все еще предаваясь грустным размышлениям, он пересек открытое темное пространство, не сводя глаз с полосы белого света впереди. Мозг его был занят совершенно непривычным для него занятием: переоценкой ценностей. Свободная простота Человечества против сложности и непонятности Чужаков. Знания Человечества, касающиеся жизненно важных вопросов каждодневного существования, против знаний о таком большом количестве разных вещей и технологий, о которых он никогда и не слышал. Действительно ли Человечество идет по предпочтительному, более правильному пути? И почему его дядя оказался замешанным в политику Чужаков? Обо всем этом думал Эрик, выходя из строения. Он повернул налево и, пройдя мимо маленького входа, который пропустил и прежде, поспешил к стене, которая отделяла его от убежищ. И почему все эти Чужаки, явно принадлежащие к разным племенам, так сошлись в презрении, с которым они относятся к Человечеству? Он не успел еще повернуть направо и направиться вдоль стены по последнему отрезку пути к двери, когда пол снова задрожал, выведя его из раздумий. Он подскочил, затем кинулся наземь, замерев от страха. Он находился на открытом месте в то время, как Чудовище снова вошло в кладовую.