Роберт Лой
Песня за полпенса

Это была блондинка. Высокая. С магнетическими дымчато-зелеными глазами, хотя я мог бы поставить все свои сбережения в количестве одиннадцати долларов на то, что глаза эти были не настолько завораживающими, чтобы отвлечь мое внимание от божественного выреза ее платья.

К тому же это была принцесса, настоящая принцесса, будущая королева нашей страны - при условии, что ее свекрухе, королеве Харизматик, когда-нибудь надоест отсиживать зад на троне.

- Принцесса Элла, - произнес я и пожалел, что на мне нет галстука, который я чуть не купил пару лет назад. - Проходите. Извините за бардак. Я никого не жду.

- Никогда? - поинтересовалась она, изящно отряхивая носовым платком кулачок, который запылился, когда она постучала в мою дверь.

Мое знакомство с королевскими особами ограничивается видом пасти, которую разинул мой гиперсексуальный друг Джордж Порджи при виде королевского флеша, потому что ему наконец пришла карта. Я не был уверен, что именно я должен делать - отвесить поклон, присесть в реверансе или дернуть себя за чуб, и потому остался сидеть где сидел - за своим столом. Правда, я затушил сигарету, но это была скорее мера предосторожности, нежели проявление вежливости. Волосы принцессы были обрызганы легковоспламеняющимся лаком, а сама она источала аромат не менее горючего парфюма.

Не будем говорить о том, как она скрещивала ноги.

- Мистер Нимбл? [1] - спросила моя визитерша.

- Нет, - ответствовал я и указал на треснувшую и запылившуюся, но все еще читаемую - если смотреть с правильного угла - табличку на двери. - Джек Би Гуди. Частный детектив. К вашим услугам.

- Хм, это странно, кое-кто сказал мне, что ваше имя Джек Би Нимбл.

Лицо мое начало наливаться краской, но вовсе не потому, что я зарделся или снова переборщил с бурбоном в своем утреннем кофе.

- Боюсь, это всего лишь прозвище, которым несколько лет назад меня одарила одна благодарная подруга.

- Да, теперь я действительно сбита с толку. - Принцесса взмахнула ручкой и слегка коснулась своей алебастровой щечки. - Полагаю, так быть не должно. У вас, видимо, не одно имя. Я припоминаю, кто-то из ваших друзей сказал мне, что вас зовут Джек Би Квик [2]. Да, так оно и было.

Я не видел смысла объяснять ей, что эта кличка - еще одно прозвище, данное мне той же языкатой и недовольной нашим разрывом подружкой. Оставалось только спросить принцессу, что я могу для нее сделать.

- Я волнуюсь за своего мужа, - отвечала она.

- Вы имеете в виду принца Чарминга? [3] Принцесса кивнула и заговорила со мной медленнее, как учитель с учеником-недоумком:

- Да, других мужей у меня нет.

- Продолжайте.

- Я думаю, кто-то пытается его убить.

- Что вас подтолкнуло к этой мысли?

- Он у меня жуткий сластена, всегда требует перед сном кусок ежевичного пирога. Последнее время кто-то подкладывает ему в пирог черных дроздов.

- Подкладывает что?

- Черных дроздов.

- Что с того? Многие политики вынуждены «есть ворон» [4]. Это как-то связано с родом их деятельности, не так ли?

Моя хилая шутка спланировала над головкой принцессы прямиком в окошко и исчезла без следа.

- Но принц категорически не переносит дичь. Эти случаи повторялись уже две дюжины раз. Роберт Шэфто, глава дворцовой стражи, сбился с ног и не представляет, что ему делать. Вы - наша единственная надежда. В последнем пироге было запечено письмо, угрожающее страшными последствиями в случае, если принц не перестанет делать вы сами знаете что.

- Да нет, не знаю. А что?

- Не знаю. Так было сказано в письме: «Сами знаете что».

- А, ну это меняет дело.

Я разгреб груды хлама у себя в столе и наконец отрыл блокнот на пружине.

- Ну, - сказал я и лизнул огрызок карандаша, решив не подвергать себя повторному риску погружения в глубины стола, где могла покоиться точилка. - Если ваш муж делает «сами знаете что», должно быть, он делает это «вы сами знаете с кем». Так с кем?

Щеки принцессы раскраснелись, а голос возвысился децибел эдак на пять-шесть. Полагаю, что такое происходит с принцессами, когда они сердятся.

- Мистер Гуди, вы намекаете на то, что мой супруг способен совершить грех прелюбодеяния?

- Да, ваше высочество, именно так я и думаю. И поэтому мне нужна обычная в таких случаях информация: имена, адреса, любимые местечки. И, если раздобудете, глянцевые фото восемь на десять.

- Бог ты мой, зачем вам все это нужно?

- Мне одиноко, - ответил я. - А теперь, может, вы…

Принцесса подскочила и топнула своей крохотной ножкой. Я было подумал, что она так давит тараканов, но оказалось - у принцесс так выплескивается гнев.

- Сэр, вы лаете не на ту собаку. Это правда, что его отец был, как бы это сказать, веселым старикашкой и обожал вечеринки с девицами, выпивкой и табаком. Но принц Чарминг совсем не такой, как этот распутный старик Коль.

Я не собирался спорить с принцессой. Возможно, защита фамильной чести превращается у них во вторую натуру. Возможно, она и правда не знала, что у супруга блудливые глазки и тело, которому он не отказывает. В конце концов, не все же читают те же таблоиды о жизни высшего света, что и я.

Возможно, принцесса права. Возможно, Чарминг - верный муж. Возможно, впервые за всю историю человечества фраза «сами знаете что» означает нечто асексуальное.

Был один способ убедиться в этом. Я заскочил к своему любимому информатору Биллу Винклу. Упертый и грубый, как козел, Винкл владел газетным киоском и действительно знал толк в своем деле. Кроме того, он был по призванию деятельным человеком и, следовательно, знал массу народу.

- Здорово, Билл, - поприветствовал я.

- Привет, Джек, ну как, нашел свою Джилл? [5]

- Все еще ищу, дружище. Думаю, она укрылась в какой-то чертовой норе.

Винкл нахмурился:

- Ну, к тому времени, как ты ее найдешь, тебе уже будет столько, что ты и не вспомнишь, чем собирался с ней заняться.

- Послушай, Билл, - сказал я, - у тебя не найдется немного времени для меня?

- Конечно, Джек. «Тайм», «Ньюсвик», все, что пожелаешь.

- А как насчет «Плейбоя»? Например, образ жизни принца Чарминга?

Винкл насупился.

- Сколько раз я тебе говорил - не верь всему, что написано. Эта чушь о принце-волоките, прямо скажем, несъедобна, - сказал Билл и поправил рядок «Ридерз дайджест». - Мне известно, что принц Чарминг домосед и обожает возиться со своей коллекцией башмаков.

- Хочешь сказать - он образцовый супруг?

- Нет, принц не идеален, но и не такой подонок, как пишут о нем в бездарных статейках, которым ты веришь.

- Ах вот, значит, как. Все чисто?

- Ну, ничего нового. Ни для кого не секрет - его смешная тяга к ступням. Как-там-это-по-вашему? Фетиш. До женитьбы он именно по этому принципу и цеплял всех своих девчонок. Даже в лицо им никогда не смотрел, только на их обувку. Помнишь эту безумную старуху из Веллингтона, которая буквально жила в огромном башмаке? Какое-то время Чарминг приударял за одной из ее дочурок, хотя дочурка эта была страшней смертного греха. И все для того, чтобы болтаться вокруг этого старого большого башмака-дома. Его брат, принц Винсэм [6], тоже предпочитает маленькие размеры. Он положил глаз на ту же девчонку, на те же ножки, я бы сказал. Какое-то время они с Чармингом даже враждовали из-за этого.

- И как звали девчонку, с которой встречался принц? - спросил я в надежде, что мне наконец-то удалось выйти на след.

- Не знаю, их было слишком много. А дом теперь весь заколочен. Оказалось, мамаша жутко обращалась с детьми. Очень грустная история… Стоп, подожди-ка секунду, - оборвал себя Билл. - А я ведь действительно знаю кое-что о принце. Как-то вечером, около месяца назад посол Уайт пригласила его на ужин. Говорят, она хотела выпросить какие-то особые привилегии для одной дурацкой угольной коалиции, представителем которой она и является. Я слышал, их ужин с твоим другом Чармингом закончился после полуночи.

Я навострил уши.

- Так-так. И где же они были?

- Говорю же тебе - ужинали. Просто ужинали. Дело в том, что лучший сон - до полуночи, а они были его лишены.

Винкл был искренним приверженцем философии «ложись спать пораньше». Можно сказать, он был фанатиком этой идеи. Это был его «как-там-это-по-вашему» - фетиш.

- Вот о принцессе есть что порассказать.

- У тебя есть что-то на нее?

- На нее повыливали немало грязи. Беспризорная дочь, вышла из семейки буржуа, выскочка. Папаша умер, мачеха злая, как черт, - все та же старая история. Чарминг запал на нее только из-за того, что у нее были эти крохотные ножки, от которых он сходит с ума. Конечно, потом они обнаружили, что строить отношения на одном только миленьком подъеме ноги крайне сложно. Но я абсолютно уверен, что принц все еще верен супружеской клятве. То есть я действительно не думаю, что у него на стороне есть какая-нибудь крошка. Не настолько он низкий тип.

Я позвонил во дворец, узнать, есть ли у меня шанс получить аудиенцию у принца Чарминга. Мне ответили, что принц слишком занят и не может принять меня незамедлительно, но, как только он освободится, он со мной свяжется и назначит время встречи.

Я решил узнать, что означает вся эта хохма.

Все, что я мог придумать, это порыть вокруг генеалогического древа принцессы Эллы. Понять, почему она не бегает по округе и не хвастает своим происхождением, было нетрудно. Ее семейство проживало в доме, который, возможно, когда-то был вполне симпатичным. Соседние дома могли бы сойти за респектабельные, если бы этот выглядел иначе. Почтовый ящик валялся у ворот, а двор был завален отбросами и всяким хламом. Я догадался, что это семейство осталось без помощи и переживало не лучшие времена с тех пор, как принцесса Элла отправилась жить во дворец.

Дверь на мой стук открыла седая тетка, жизнь ее уже немного сгорбила, но огонек в глазах еще поблескивал. Я подал ей свою карточку и попросил разрешения войти в дом на пару минут.

- Джек Би Гуди? - уточнила она, разглядывая визитку. - Простите, мистер Гуди. Мы нынче мало чего сажаем, а даже если бы и сажали, меня не интересуют бобовые стебли.

- Чудесно, тогда мы поладим, - сказал я и шагнул в дом. - Я ведь не торгую бобовыми стеблями.

В доме пахло сдохшим и заплесневевшим попкорном. Повсюду были разбросаны давным-давно вышедшие из моды наряды и стоптанные туфли. Тут же валялись коробки из-под пиццы и грязные тарелки для микроволновки. Единственным местом, которое не воняло, в этом жилище был камин, и в нем что-то тлело.

- Девочки, уберите со стола, - крикнула хозяйка в неосвещенную кухню. - У нас гости. Джентльмен.

Потребовалось некоторое время, чтобы мои глаза привыкли к полумраку, а потом я увидел двух женщин, застрявших где-то на четвертом десятке. Они сидели за столом, играли в «ведьму» и переругивались. Волосы их были на бигудях, и, похоже, уже не первую неделю. Дряблые животы свешивались через туго затянутые пояса на поеденных молью, лоснящихся портках.

Мой взгляд продолжал скользить вниз, и я сам с собой заключил пари, что вскоре наткнусь на грязные, заношенные тенниски. Пари я проиграл - нижние конечности этих дам были замотаны в некую систему из тряпья и деревяшек. Очевидно, этот механизм был создан для конкуренции с нашими восточными друзьями в производстве крохотных ножек.

Я мог бы сказать этим «девочкам», что они мучают себя почем зря. Во-первых, их лодыжки уже расплылись до двенадцатого размера, а во-вторых, если благодаря какому-нибудь сверхъестественному стечению обстоятельств еще один принц и забредет в их дом в поисках супруги, вряд ли у него будут те же заскоки, что и у Чарминга.

Весть о госте мужского пола не произвела впечатления на этих «юных» леди. На столе в миске кисло молоко, одна из сестриц смахнула ее со стола, чтобы я мог присесть, но вперед меня на стуле расположился тарантул, и я остался стоять.

- Ты жульничаешь, - сказала одна из «девочек» - тусклая брюнетка. - Я вытянула не эту карту.

Ее сестрица состроила рожицу еще смешнее, нежели ее наградил Господь, - еще один проигранный мною спор - и парировала:

- Я не виновата, что ты тормозишь.

- Врунья.

- Корова.

Мамаша отвесила дочуркам по затрещине.

- Девочки, поздоровайтесь с мистером Джеком Би Гуди. Мистер Гуди, это мои дочери, Эмберита и Спаркимберли.

Ни одна из «девочек» не привстала, правда, Эмберита воззрилась на меня и спросила:

- Вы случаем не убили великана или кого-нибудь вроде того? Уверена, я о вас слышала.

- Грязные инсинуации, - ответил я. - В жизни не прихлопнул никого крупнее хлебницы.

- Не желаете перекусить? - предложила мамочка. - У нас есть ножка ягненка, которую потеряла… то есть подарила нам соседка Мэри.

Я исполнил пантомиму под названием «почеши-жи-вот-и-скажи-спасибо-только-что-наелся-от-пуза». Не задав ни одного вопроса, я получил всю информацию, какую можно было здесь раздобыть. Принц Чарминг, конечно же, не крутил роман ни с одной из дев этого дома. А начни я интересоваться Эллой, они, без сомнения, вылили бы на нее не один ушат дерьма. Но на попытки разобрать, что из всего этого - правда, а что - просто застарелая зависть, пришлось бы ухлопать уйму времени.

Плевать я хотел на эту семейку, но на прощание я решил проверить, удастся ли мне посеять в их доме семена вражды. У каждого свой фетиш. У Чарминга - ножки. Готов поспорить, у этой мамаши - вычищенный камин.

- Я не голоден, - сказал я. - Но у вас здесь довольно прохладно. Вы не против, если я разожгу камин?

Тут «девочки» подскочили разом.

- Я приготовлю вам кофе… горячий кофе, - предложила Спаркимберли.

- Я принесу вам плед и кофту, - потянула меня за рукав Эмберита. - Хотя не понимаю, почему я должна суетиться, - это ее очередь чистить камин.

- Врунья, - последовал весьма оригинальный ответ ее сестрицы. - Твоя очередь, и ты это знаешь.

Мамаша схватила метлу, но я ускользнул в заднюю дверь и не могу утверждать - отлупила она этой метлой своих дочушек или унеслась на ней на шабаш.

Уже было два часа пополудни, и я подумывал добить день, нырнув попить виски у «Матушки Гусыни», а ночь - шатаясь по городу в поисках дома, удравшего невесть куда. Но тут я припомнил, что принцесса Элла заплатила мне за работу, и не за один час, а потому я прикупил газету, устроился в кафе «Серебряная ложка» и принялся обдумывать свои дальнейшие действия.

Местечко это стало другим. Вместо обычного галдежа уши посетителей ублажала музыка - невидимая глазу джазовая киска manque [7] терзала скрипку. Но самая неприятная перемена заключалась в том, что вместо рыженькой официантки, с которой я всегда любил пофлиртовать, к моему столику подошел какой-то хлыщ с сальными волосами.

- Добрый день, сэр, - пропел он. - Меня зовут Томми Такер, я обслужу вас. Сегодня у нас на обед специальное предложение - каша из зеленого горошка. Можно подать блюдо горячим, можно - застывшим. Мы также выдерживаем его до…

- Принесешь мне что-нибудь зеленое - особенно кашу - особенно старую зеленую кашу, - и вся ваша музычка транспонируется на самый верхний регистр.

- Простите, сэр. Возможно, вам доставит удовольствие что-нибудь сладкое. Пирожки нашего пекаря Пэтти - просто объедение.

- Просто принеси мне кофе. Черный. И скажи-ка, парень, куда подевалась малышка, которая здесь раньше обслуживала? Рыженькая. Пальчики оближешь.

- О, она уволилась. Взяла зарплату за месяц вперед и исчезла. - Официант огляделся по сторонам и шепотом добавил: - Прихватила с собой почти все столовое серебро.

Я дал парню свою визитку на случай, если управляющий захочет нанять меня, чтобы выследить воришку столового серебра.

Кофе был горячий и почему-то напоминал по вкусу горох. Ожидая, пока он остынет, чтобы выплеснуть его в горшок с цветами, я развернул газету.

Новости были депрессивными; кроссворд - сложным; комикс - скучным, и я увлекся объявлениями.

Под занудной мольбой некоего Пипа, утерявшего стадо скота, было напечатано следующее:

Да уж, я не работал под прикрытием с той жутко унизительной поры, когда мне пришлось несколько суток маскироваться под борова, подкарауливая, когда Томми Томас - волынщик - придет спереть очередного поросенка. Я, конечно, не вижу разницы между кондитерскими изделиями и набедренной повязкой, но если повезет - а везение мне еще как понадобится, - я раскрою это дело до того, как от меня потребуется что-нибудь испечь.

Устроиться работать во дворец оказалось гораздо легче, чем мне представлялось. Мне не пришлось проходить какие-либо тесты и заполнять всякие там анкеты. Я просто перемахнул через ров, постучал в заднюю дверь замка и представился:

- Привет, меня зовут Джек Би Гуди, я…

- Входи, входи, - сказала пожилая леди, открывшая дверь. Она ухватила меня за рукав и втянула в кухню. - Джек Би Гуди, говоришь? Я думала, ты тощий. Как твоя женушка, все такая же толстуха?

- У меня нет…

Но она уже всучила мне фартук и высокий белый колпак и потащила дальше, знакомить с моим наставником - дружелюбным гнилозубым парнем по имени Саймон.

- Саймон, - сказала она, хлопая дверцами шкафов, - я же говорила тебе заполнить полки. Шкафы стоят пустые.

- Виноват, миссис Эйч. Как только появится свободная минутка, я все сделаю. - Судя по голосу, Саймон устал как собака.

- Я тебя нигде не видал, а? - спросил он, после того как леди-босс покинула кухню. - Больно мне твое лицо знакомо.

У меня не было настроения убеждать его в том, что я ни какой не фрик по имени Джек из Бюро расследований, так что я пропустил его вопрос мимо ушей и поинтересовался, как часто на королевской кухне пекут турноверы.

- Ты что, мы никогда не делаем турноверы. Чарминг их не переваривает.

Я удовлетворил свое любопытство - узнал, что королевское семейство испытывает трудности с персоналом, так как всех подряд обвиняют в отравленных пирогах. И теперь они набирали штат на кухню принудительно. Саймона заловили, когда он не смог рассчитаться с бродячим торговцем за съеденные пирожки. Забавно, получается, что эти его испорченные сладким зубы и привели его на королевскую кухню.

- Если ты можешь отличить черных дроздов от ежевики, у тебя все получится. Это не трудно, даже я различаю, хоть я и не такой умный, - сказал Саймон. - Но если ты перепутаешь и сунешь в пирог дрозда, полетят головы. Я не преувеличиваю, головы реально полетят. Да ты не волнуйся, щас мы не будем делать ежевичные пироги, - продолжал Саймон. - Мы начнем с тартинок. Знаешь, как делать тартинки?

Я задергался, понимая, что эта задача мне не по силам, но Саймон меня успокоил:

- Просто повторяй все за мной.

- А принц Чарминг сюда когда-нибудь спускается? - спросил я в надежде, что если мне удастся, как мужик с мужиком перекинуться с принцем парой слов, он поймет, кто пытается его отравить.

- Принц? В кухню? Ты шутишь? - переспросил Саймон. - Он слишком занят - гольф, поло и… ну, ты знаешь, каково им, принцам.

Оказалось, что тартинки - это маленькие пирожки без верхней корочки. Я должен был месить и раскатывать тесто, а Саймон лепил из него маленькие корзинки и выстраивал их рядами для дальнейшего заполнения чем-то вроде яблок «грэнни смит», но по мне - так это вполне могли быть потроха черных дроздов.

Не верьте, если вам скажут, что месить тесто - легкая работа. Только я собрался спросить Саймона, не пора ли нам прерваться на стаканчик бурбона, как какой-то придурок дунул у меня за спиной то ли в трубу, то ли в горн, то ли еще в какой-то жуткий духовой инструмент, и в кухню вплыла королева Харизматик собственной персоной.

Не знаю почему, но, когда она проходила мимо, все в кухне опускали глаза. Конечно, королева не приковывала взгляды, как ее невестка, но и не была уродливой старой клячей. Таким образом, во всей кухне только у пятнистой безухой кошки, которая играла с тремя пойманными ею слепыми мышками, да у меня хватило мужества пялиться на королеву.

- Я прибыла проинспектировать приготовление тартинок, - царственно профыркала она.

- Она всегда проверяет вашу работу? - спросил я Саймона, но тот онемел и замер по стойке «смирно».

Кажется, он кивнул, но я не уверен. И снова я последовал примеру Саймона - вытянулся в струнку и скосил глаза.

Королеву интересовали не только тартинки. Генерал Харизматик прошлась перед нашей немигающей, заляпанной жиром шеренгой и скрылась у нас за спиной. Казалось, мы не двигались целую вечность. У меня начало покалывать ноги, и я пожалел, что не могу чирикнуть по-птичьи, чему почти научился в детстве.

- Где тартинки? - пронзительно скрипнула королева.

Ее паж кивком вывел нас из глубокого паралича, и мы повернулись в ту сторону, где были разложены тартинки, однако их там не оказалось. Такие дела.

Тут мои коллеги ожили по-настоящему. В поисках тартинок или способа смыться из дворца мы заглядывали повсюду - и в шкафы, и в кладовые, и в трубы.

- Он сделал это! - заорала королева. - Я видела! Держите вора!

Я повернулся и одарил стоящего рядом коллегу взглядом а-ля «как-же-низко-ты-пал-жалкий-прохвост», но это был блеф. Жалкая попытка сблефовать, если уж на то пошло. Я знал - королева указывает на меня.

Дошло это и до гвардейцев. Они схватили меня и заломили руки за спину. Королева гаркнула кому-то, чтобы позвали принца; капитан гвардейцев гаркнул кому-то, чтобы привели королевского палача. Я же горько пожалел, что в то утро не нажал на кнопку «дремать» на своем будильнике лишнюю сотню раз. И еще о том, что не выбил из принцессы Эллы побольше денег. Если бы я знал, что дело кончится тем, что мне снимут голову, я бы снял с нее в два раза больше.

В кухню влетел какой-то суетливый лакей с принцем, с младшим принцем - Эллюрингом [8]. Судя по тому, как подгибались коленки у этого прихвостня, я понял: он догадывается, что привел не того принца.

- Где Чарминг? - рявкнула королева на своего холуя.

- Я позвал его в точности, как вы сказали, ваше величество, - захлебываясь слюной, бормотал лакей. - Но принц сейчас в счетной комнате пересчитывает свои фуфайки. Он сказал, что не желает, чтобы его беспокоили.

- Ленивый бездельник. Мне следовало бы… - Она обратила свое королевское внимание на меня. - Ты обвиняешься в хищении тартинок. Наказание - смертная казнь. Казнен будешь ты и несколько твоих коллег. Будешь оправдываться? Виновен или как?

- Ваше величество, - сказал я, - должен признаться-я действительно украл тартинку. Однажды. У моей лучшей подружки Фил. Но это было очень давно. И как только я узнал, что это за девушка, я сразу вернул ей тартинку. Воровство сладостей не относится к числу моих пороков.

- Ха! Ты украл тартинки и, уверена, собирался отравить принца Чарминга. Всем повернуться к дверям, вы должны приветствовать принца, когда он появится. Я намерена проверить эти пироги с ежевикой.

Вцепившиеся в меня гвардейцы развернули меня от пирогов, которых я еще даже не видел. И в этот момент я решил стать социалистом, или коммунистом, или буддистом, в общем, кем угодно, лишь бы избавиться от этого королевского ярма на моей шее.

Я знал: принц Чарминг не придет. Знала это и королева. Я знал, что не воровал никаких тартинок и не подкладывал никаких птичьих останков в пироги. Знала это и королева Харизматик. И еще я знал, почему она заставляла нас стоять лицом к двери.

Послышался тихий скрип - это одна из слепых мышек сбежала от своей пятнистой мучительницы и забралась в старинные часы из американского ореха. Ничего особенного, но это могло послужить отвлекающим моментом.

- Гляньте-ка туда, - крикнул я, - это принц Чарминг. Он у вас за спиной!

Все развернулись кругом, но увидели не Чарминга, а королеву Харизматик. Она не просто проверяла пироги, она их начиняла.

Потребовалась пара секунд, чтобы до нее дошло, что ее младший сын и весь персонал кухни видели, как она достает из своей сумочки большую дохлую черную птицу и запихивает ее в пирог.

К чести королевы, она не стала переходить в атаку.

- Я… - сказала она, - я никогда не клала в пирог столько, чтобы причинить ему вред. Я просто хотела, чтобы он понял: быть монархом - серьезная работа. Он все играет и не собирается взрослеть, а я устала, я хочу отойти от дел.

Никто не знал, что делать дальше. Формально, это не противозаконно, когда короли нарушают закон. И вот, когда уже стало казаться, что все мы проведем остаток жизни, играя в эту игру «кто-тут-будет-тупее», королева взяла командование на себя.

- Отпустите его, - приказала она гвардейцам, заломившим мне руки. - Остаешься с головой, но без работы. Ты уволен.

Королева вздохнула и сказала, повернувшись к гвардейцам, сопровождавшим ее на кухню:

- Ну, идем. Возвращаемся в тронный зал. Видно, это царствование никогда не кончится.

Я стянул фартук и прикинул, хватит ли у меня деньжат на бутылку виски, чтобы обмыть завершение этого дела.

- Да-а, - сказал Саймон и протянул мне свою лапу для рукопожатия. - Ты великий детектив. Я серьезно - великий. Ты раскрыл самую большую тайну нашего времени.

- Ты так считаешь?

- Ага, считаю. Мне всегда было интересно, что она там таскает в своей мошне.

Я дал Саймону свою визитку. Он разглядывал ее целую минуту, а потом сказал:

- Джек Би Гуди? Вот теперь я понял, откуда тебя знаю. Ты круче всех играешь на гитаре, верно?

До меня начал доходить смысл прозвища Саймон-Тугодум [9].

- Извини, - сказал я, - понятия не имею, о чем ты говоришь.

[1] Nimble (англ.) - проворный, сообразительный.

[2] Quick (англ.) - быстрый, находчивый.

[3] Charming (англ.) - очаровательный, прелестный (букв.: «Прекрасный принц»).

[4] «Tо eat crow» (англ.) - признавать поражение, терпеть унижение - «съесть шляпу».

[5] Jill (англ.) - возлюбленная.

[6] Winsome (англ.) - привлекательный, обаятельный.

[7] Manque (фр.) - несостоявшийся, неудавшийся.

[8] Alluring (англ.) - очаровательный, обольстительный.

[9] Simple Simon (англ.) - прямодушный, Иван-дурак.