"Частная жизнь кардинала Ришелье" - читать интересную книгу автора (Липовска Алиция)

4.5. Свадебный переполох

Рошфор нервно прохаживался по периметру одного из небольший общедоступных садиков Пале-Кардиналя. Зима в этом году была мягкой и из под бурой прошлогодней травы проглядывала зеленая озимь.

Маркиз нервничал не по поводу опаздания на встречу с ним, ибо нужный час еще не наступил. Волнения его были совсем другого рода. Он боялся ослушаться своего наставника.

Калитка открылась и в садик вошла вдова Лианкура.

- Добрый день, милостливый маркиз! - сразу обратилась она к Рошфору, - Я не пришла позже срока? Вы давно уже ожидаете?

- Вы вовремя, Ваша Светлость! - ответил женщине Рошфор, - Но я волнуюсь о том, что может сказать на такое наше предприятие Его Высокопреосвященство?

- Чтобы не подвергнуть Вас, сударь, немилости от Вашего покровителя, я написала утром ему письмо. Он предупрежден, что действие предпринимаю я сама и он прекрасно осведомлен в моем упорстве по достижению цели. Он не будет наказывать или же просто гневаться на Вас за то, что Вы просто проявили уважение и воспитанность по отношению к даме.

- Любезнейшая герцогиня! - бледный маркиз улыбнулся, - Вы сейчас представляете меня этаким трусом, который готов возложить вся вину на даму! Неи, я вполне способен держать удар, если монсеньор будет недоволен сим предприятием. Пойдемте, ибо я желал бы, что бы Ваша Светлость вернулась домой до темна.

Маркиз и герцогиня наискорейшим образом вышли из садика и пешком пошли до Бастилии. По пути Рошфор рассказывал о том, что вытворяет Сен-Мар во дворце. Ядвига же слушала в полуха, она была погружена в размышления и лишь изредка улыбалась Рошфору, впрочем, не всегда впопад.

В Бастилии их встретили почтительно и герцогиня была без всяческий промедлений проведена в камеру, где обитался милорд Сомерсет. Рошфор же остался ждать даму у коменданта.

Камера английского герцога была недурно обставлена, то есть в ней были не только широкая кровать под балдахином, но и небольшая тахта, а также два удобных кресла. Мрачные стены задрапированы нежноголубым шелком. Оригинальный напольные канделябры дополняли изящество обстановки.

- При такой камере и комнаты в гостиницах Парижа покажутся грязными каморками! - с усмешкой сказала Ядвига располагаясь в кресле.

- Вы пришли надо мной посмеяться, мадам? - холодным тоном отозвался герцог.

- О! Боже упаси, милорд! Я не имела намерения смеяться над Вами! Мои приход является чисто деловым предприятием!

- И какое же неотложное дело привело к убийце мужа безутешную вдову? - теперь усмехнулся Сомерсет.

- Дело о брачном контракте! - решила сразу "взять быка за рога" вдова Лианкура, - Мне нужно, что бы Вы дали мне слово человека чести, что не будете соблюдать все, что написано в этом контракте!

- Удивительно! А что именно Вас, любезная мадам, так смущает в нем, что Вы решились на свидание с убийцей?

- Прошу Вас! Не нужно тут изображать бедного капитана на театральных подмостках! Я хочу говорить с Вами, милорд, совершенно серьезно! Мне ненужно это пресловутое завершение брака! Я согласна вступить в брак, раз это так необходимо для вашей свободы. Я согласна покинуть с вами Францию. Но после этой авантюры вы должны мне разрешить вместе с моими детьми отправиться кружным путем в Жечь Посполиту, ибо я хочу жить на отчизне. Вы же, сударь, можете аннулировать брак. Думаю, что это вполне возможно.

Герцог с интересом рассматривал полячку, как будто видел ее впервые.

- Даже не надейтесь, герцогиня! Пусть я уничтожил вашего дорогого супруга, пусть вы не испытываете ко мне той нежности, ради которой я бы переплыв не только водный проток, который разделяет наши страны, но пустился бы вплавь в безбрежную даль, по океану своих грез… Я не откажусь от вас, раз уж сама судьба, в лице премьер-министра Франции, отдает вас мне.

- А вы, милорд, уверены, что это достойное приобретение? Что вы будете по-прежнему желать меня, зная, что мое сердце полно другим, а моя плоть жаждет иной плоти нежели ваше тело? Вам приятны будут мои глаза, не светящиеся радостью, а вечно полные думами и слезами? Вы рискуете, милорд!

- Я согласен на риск, мадам! Ведь это надежда! Быть может я сумею заставить вас раскрыть и сердце и объятия! Почему я не должен попробовать? Тем более мне дают козырные карты!

- Что ж, господин бретер, - Ядвига горько усмехнулась, - Тогда я зря потеряла время!

Она быстро встала с кресла, стремительно подошла к двери и постучала. Стражник отомкнул замок и открыл дверь.

- Вы будете, герцогиня, настоящей миледи Сомерсет! - крикнул английский герцог вслед уходящей полячке.

В тихой ярости Ядвига вошла в комнату коменданта, где ожидал ее Рошфор.

- Пойдемте. Любезный маркиз, ибо воздух сей темницы отравляет мое здравомыслие! - громко сказала она кусая губы.

Комендант предложил маркизу и герцогине воспользоваться его каретой.

Ядвига сев на каретное сидение и откинувшись на мягкую стену экипажа издала стон похожий на волчий вой. Рошфор с удивлением посмотрел на всегда сдержанную полячку.

- Простите, любезнейший мой друг, - вздохнула женщина, - Я не соизмерила свои чувства с приличиями… Мне худо… Даже не знаю, как я смогу пережить этот день, ибо во мне мучительно умирает надежда!

- Господь с вами, мадам! Что же такого мог поведать англичанин, что вам стало так плохо?

- Ничего необычного! Он просто намеревается действительно соблюсти все условия контракта, который составил кардинал.

- Вы имеете ввиду ваш брачный контракт, мадам?

- Да, маркиз, увы мне и еще раз увы! Милорд Сомерсет действительно намеревается на мне жениться!

Рошфор внимательно посмотрел на герцогиню.

- Разве ваше сердце, мадам, не свободно? - осторожно спросил он.

Ядвига вся подобралась. Она кинула быстрый взгляд на маркиза. Прикусила губу и чуть сузила глаза.

- Если вы кого-то любите, любезная герцогиня, - продолжил Рошфор, - то вы могли бы сообщить об этом Его Высокопреосвященству. Бывает, что он, при разумных доводах, позволяет соединиться любящим.

- Это не мой случай, маркиз! - вдова Лианкура грустно улыбнулась, - я не люблю никого из круга кардинала, поэтому он не будет устраивать соединение любящих сердец. И я абсолютно не хочу выходить замуж за английского лорда, потому как он мне неприятен… Но… я покорюсь воле господина министра…

Поздним вечером Ядвига заглянула в домик на парижской окраине, где находилась кормилица вылеченного в госпитале возле кладбища невинноубиенных чешского князя. Кормилица была силезкой и ее звали Ягна.

Ягна и Ядвига легко сошлись, ибо силезкий язык походил на польский, к тому же обе женщины знали лекарское искусство. Правда Ягна не владела навыками хирургии. А Ядвига не верила в колдовство, которое практиковала старая силезка.

Встретив расстроенную полячку Ягна взялась за карты.

- Что ж… Посмотрим от чего ты не в себе, панночка!

- Ой, Ягусенька! Не надо! Пустое это!

- Не пустое, детка!

Силезская колдунья разложила карты.

- Вижу, что любишь ты человека знатного, властного, но больного. И хочешь с ним остаться навсегда. Но не позволяет он тебе этого и еще и думает, что если уедешь ты за моря, то будет лучше и тебе и ему.

- И будет лучше? - шепотом спросила герцогиня Лианкур.

- Тебе - нет… Ему - нет… Но вот женщине одной будет лучше, которая тоже его любит. И будет лучше его сыну… О! Так у вас есть совместный ребенок! Так он вот будет жить долго-долго…

- То есть ради ребенка я должна буду выйти замуж за убийцу моего мужа и уехать от того, кому все равно лучше не станет, зато станет лучше его племяннице… Да… Цена, однако!

- Девочка моя! Судьба у всех разная. Твоя вот такая. Ты могла бы ее изменить… сегодня, но не воспользовалась шансон. Мимо тебя прошел человек, который мог дать тебе, если не женское счастье, так хоть покой в душе. Но ты его не разглядела. Второго такого случае я не вижу… Придется терпеть. Могу только дать тебе еще один совет. В море молчи!

- В каком море?

- Не знаю, - устало отозвалась Ягна, - не знаю… Но молчи, иначе долго не проживешь!

- Я умру рано? - с насмешкой спросила Ядвига.

- Не знаю, - колдунья смешала карты, - будешь умной - проживешь долго.

- Господи! Как представлю, что мне с англичанином придется в одну постель ложиться, то мне дурно становится.

- Он так страшен? - спросила Ягна.

- Он редкий красавец! Но мне неприятен.

- Стерпится - слюбится.

- Не знаю… Боюсь, что нет. У нас в роду все упрямые! - Ядвига грустно вздохнула.

- А ты, девочка, выпей перед ночью то, лунной настойки и не будет муж так противен. Может и перетерпишь!

- Что за лунная настойка, Ягенка? - удивилась Ядвига.

- Я тебе сейчас порошок дам. Я если кончится, то давай еще и напишу какие травы в состав входят. Латынь твою я не знаю, по нашему напишу, по силезски… Авось прочтешь…

Великий министр Франции тем временем устраивал свадьбу для своей младшей племянницы - Клер-Клеманс де Брезе. Девочке было только 12 лет. Но политика не считалась ни с возрастом, ни с желанием. Юная Клер не была очаровательным подростком и не обещала стать красавицей. Наверное, только герцогине д'Эгийон, единственной и племянниц кардинала, природой была отмеряна красота. В дальнейшем природа явно скупилась.

Женихом Клер-Клеманс стал семнадцатилетний герцог Энгиенский. Впоследствии ставший "Великим Конде", но пока еще наследник первого принца крови и, разумеется. Самый выгодный жених во Франции. Отец герцога, нынешний принц Конде, выступил инициатором этого проекта, явно желая прибрать к рукам огромное наследство премьер-министра. Но кардинал тоже умел ловчить и поэтому просто выплатил долг Конде, дав за Клер-Клеманс 300000 ливров приданного. При этом Ришелье объявил, что решил исключить ее из своего завещания, так как оно уже было поделено между его племянником-наследником, королем, Парижской Академией и прекрасной Мари-Мадлен. Но Конде все-таки надеялся, памятуя о майоратных законах, опровергнуть завещание и продолжал с огромным энтузиазмом относиться к этой партии. Которая его сына совсем не привлекала, хотя его и заставили сказать обратное.

14 января 1641 года в честь официальной помолвки Клер-Клнманс и герцога Энгиенского в малом театре Пале-Кардиналя была сыграна знаменитая Mirame Жана Демаре. На спектакле присутствовала королевская чета. Много знати явилось насладиться зрелищем. Была приглашена и вдова Лианкура, несмотря на свой траур. Она была вынуждена сидеть недалеко от герцогини д'Эгийон и обожающей племянницу мадам дю Вижан, которая порой весьма двусмысленно нашептывала Мари-Мадлен комплименты.

Ядвига обменялась с дамами несколькими положенными любезностями и наблюдала за пьесой молча, лишь слегка обмахиваясь опахалом. Складные веера тогда во Франции еще не были распространены. Жарко в театре не было, но духота из-за не очень удачного проектирования театра стояла сильная. Вдова Лианкура считала минуты, ибо ее тяготило плотное фиолетово-черное траурное платье, а также раздражал запах духов.

Ришелье вместе с королем и королевой находился в более проветриваемом месте и поэтому чувствовал себя неплохо. А на последнем акте Анна Австрийская пригласила в свою ложу герцогиню д'Эгийон, чем спасла племянницу от удушья.

Ядвига мужественно вытерпела до конца спектакля дав себе слово в дальнейшем под любым предлогом отказываться от подобных мероприятий. Рошфор после спектакля вызвался сопроводить ее до дома. Герцогиня же была вынуждена отклонить его предложение ибо мадам дю Вижан попросила не оставлять ее в одиночестве пока мадам д'Эгийон не вернется к своей подруге.

- Я слышала, что ваш траур, мадам Лианкур, - сказала Вижан Ядвиге, - скоро закончится!

- Траур нет, любезная мадам, - ответила вдова Лианкура, - а вот вдовство - да.

- И вы, сударыня, решились выйти замуж за убийцу вашего супруга?

- На все воля Господа! - сухо ответила Ядвига.

К счастью Мари-Мадлен уже направлялась к своей подруге, поэтому герцогиня Лианкур откланялась мадам Вижан и скрылась в толпе.

- Неприятная особа эта Линкур! Правда, моя возлюбленная Мари? - спросила Вижан у д'Эгийон.

- Не вы одна, наилюбезнейшая моя, так считаете! - с милой улыбкой отозвалась Мари-Мадлен, - И как я рада, что вскоре она покинет Париж!…

11 февраля 1641 г. Клер-Клеманс де Брезе стала женой герцога Энгиеннского, Луи де Бурбона, принца крови, будущего "Великого Конде", что породнило род дю Плесси-Ришелье с королевской династией.

Свадьба Ядвиги состоялась в тот же день. Венчание было в небольшой церкви на окраине Парижа. Милорда Сомерсета привезли туда на тюремной карете, только по произнесению слов супружеской присяги он обретал свободу на французской земле. Церемония была более, чем скромной, ибо вся знать собралась на венчании младшей кардинальской племяннице. Лишь несколько не знакомых Ядвиге дворян поздравили новобрачных. На окончание церемонии появился Рошфор и так же произнес несколько напутственных слов. Невеста была в лиловом. Уже не в трауре. Наряд жениха был изысканного серо-жемчужного цвета, который оттенял природную смуглость Сомерсета, его смоляные кудри и фиалкового цвета глаза. Конечно, рядом с таким красавцем Ядвига сильно проигрывала внешне. Все сочувственные взгляды были обращены на жениха.

- Невеста-то бледна как покойница! - шептала эффектная блондинка стоявшей рядом скучной брюнетке.

- Да! И выглядит будто ее подняли из гроба, - также тихо отозвалась та.

Через два часа после церемонии милорд и миледи Сомерсет должны были отправиться в плавание к туманному английскому острову.

Заперевшись в своей каюте Ядвига в кубок с простой водой начала капать лунную настойку Ягны. Руки женщины дрожали, а на глаза наворачивались слезы. Возможно именно из-за этого она накапала больше капель, чем того требовалось. И когда милорд зашел в каюту к жене, он увидел супругу лежащую в кресле без признаков жизни. К счастью на корабле был врач, который с трудом через плотно сомкнутые губы и стиснутые зубы влил в рот новобрачной теплое молоко, которое по его мнению должно было привести миледи в чувство. Сыграло ли роль молоко, либо просто по времени кончилось действие настойки, но через час Ядвига открыла глаза. Правда встать самостоятельно она не могла и мужу пришлось отнести ее на кровать. А вот там у женщины началась сильная рвота сначала желчью, а потом кровью. В течении получаса врач опасался, что герцогиня умрет, но рвота прекратилась и женщина уснула.

Так началась семейная жизнь герцога Сомерсета и Ядвиги.