"Первая экспедиция" - читать интересную книгу автора (Первушин Антон)

Глава 4. Зона особого внимания

Плюмбум пригляделся. Узнавание не возникло – он не был знаком со старшим из бандитов.

– Ну здоров, коли не шутишь, – поприветствовал бывший сталкер сдержанно. – Ствол убери.

– Волыну отдай, тогда уберу.

Пришлось Плюмбуму расстегнуть кобуру и передать бандиту свой «Глок». Тот принял оружие, сунул, не глядя, стоявшему справа спутнику, карабин же закинул за плечо.

– Правильное решение, – сказал бандит. – Я знаю, что ты быстр, но я еще быстрее, уж поверь.

– Охотно верю, командир. Назовешься?

– Я – Клёст. Со мной – Ёрш и Грицай.

– Спасибо, – искренне сказал Плюмбум; он не ожидал, что бандит представится. – Вы, я смотрю, мужики тертые. Хотелось бы обсудить аспекты взаимовыгодного сотрудничества.

– Кто с тобой? – Клёст проигнорировал намек Плюмбума.

– Это Артур. Он впервые здесь. Не привык еще, когда стреляют. Вставай, Артур, не бойся. Это друзья.

– Погоняло есть?

– Он яйцеголовый. Они без погонял обходятся.

– Кто еще с тобой?

Плюмбум быстро прикинул диспозицию. Бандиты наверняка наблюдали процесс десантирования, подсчитали количество парашютистов и сброшенных контейнеров. Возможно, им известны и другие подробности экспедиции – Клёст сразу продемонстрировал это, опознав Плюмбума. Имеет ли смысл лгать? Впрочем, показать бандюганам, что мы тоже являемся силой, сам Заратустра велел.

– Со мной, кроме Артура, четверо. Опытные ходоки в Зону. Вооружены. Если что, будут стрелять. Посему предлагаю раскурить трубку мира и поговорить о более интересных вещах.

Клёст подумал. При этом он чуть покачивался вперед-назад, словно пытаясь отыскать идеальную точку опоры.

– Говорят, в контейнерах у вас костюмы высшей защиты. Так?

– Кто говорит?

– Птичка напела. Не валяй дурака, Плюмбум.

– Да, есть такое дело, – признал бывший сталкер. – Мы планируем ходку до Свалки, имеем интерес.

Стоявший справа от Клеста бандит вдруг не сдержался, хохотнул:

– Прикинь, до Свалки намылились!

Клёст гневно глянул на него, бандит заткнулся и насупился.

– Короче, Плюмбум, мы забираем костюмы и расходимся.

Бывшего сталкера такое предложение не устраивало, однако он мог перевести дух: бандиты пришли за добычей, а не за шкурой, – значит можно договориться.

– Послушай, Клёст, буду с тобой предельно откровенен. Как сталкер со сталкером. Костюмы нам нужны в Зоне. Да, я понимаю, костюмы высшей зашиты – хороший куш. Но вы замаетесь их продавать. Да и дадут вам в три-четыре раза меньше реальной стоимости. А я заплачу полновесно и официально – оформим как консультационные услуги. Кроме того, я готов купить любую информацию о проходах через Вал и Периметр. А если еще сведете с толковым проводником, то моя благодарность не будет знать границ в пределах разумного.

Клёст снова набычился и закачался, что-то там про себя соображая. Плюмбум примерно представлял, какие мысли овладели бандитом. Кто-то слил ему информацию о готовящемся десанте – скорее всего в тот самый момент, когда «Ан» отрывался от взлетно- посадочной полосы. Этот кто-то точно знал, кто возглавляет спасательную экспедицию и где произойдет высадка. Логично предположить, что информацию бандитам дал Заварян. Однако все не так просто – не стал бы пилот коммерческих авиалиний связываться с отребьем Предзонника. Даже за большой куш не стал бы. Можно ведь и огрести проблем по самый небалуй. А зачем ему проблемы? Значит, есть некий манипулятор, который видит всю ситуацию целиком и пытается остановить продвижение спасательной экспедиции в Зону. Возможно, именно он прислал в аэропорт «таможенников», заставил Заваряна изменить курс и направил бандитов на место высадки. И вряд ли манипулятор сообщил всю известную ему информацию исполнителям. Плюмбум точно такого не сделал бы! Скорее всего для каждого придумана убедительная легенда. Например, Заваряну могли пригрозить, что собьют, если он не изменит курс. А бандитам сказали, что у нас есть чем поживиться и надо брать тепленькими в момент десантирования. Это была бы идеальная легенда для гоп-стопа, однако неведомый манипулятор не учел, что бандиты корыстны и всегда плюют на любые устные договоренности, если вдруг запахнет большими лавэ. Вот стоит сейчас Клёст и мучается. Наводку-то дали верную, но ведь зарабо- тать-то, оказывается, можно и без стрельбы. А потом соврать заказчику, что не смогли перехватить, улетели соколы – проще пареной репы, не впервой…

Все испортил Артур. Он еще не оправился от шока и неверно оценил ситуацию – стоял-стоял, молча пялился, а потом вдруг заголосил плаксиво:

– Ну так же нельзя, ребята! Так же нельзя! Мы же не воровать идем! Мы спасать идем! Люди должны помогать друг другу. Так нельзя!

Клёст перестал раскачиваться и вперил тяжелый взгляд в молодого физика.

– А я, по-твоему, вор?

Артур осекся.

– Я не то хотел сказать, – пролепетал он.

– Все ты сказал, – отрезал Клёст. – Грицай, покажи ему, что за вора бывает. А ты, Плюмбум, не дергайся, урок будет впрок.

Спутник, стоявший справа, шагнул к Артуру и почти без замаха врезал ему по переносице. Когда тот заорал и повалился, бандюган добавил сапогом по почкам.

– Глотка луженая. – Клёст поморщился. – Пропадете вы с ним в Зоне, с голосистым. Если доберетесь.

– Еще добавить? – спросил Грицай.

– Хватит, хватит, – одернул его Клёст. – Остынь. Козлик свое получил. – Он повернулся к бывшему сталкеру. – Ну что, Плюмбум, все ясно? Переговоры закончены. Идем к твоим друзьям. Объясни им, что если они не хотят потерять тебя и этого чмошника, то должны тихо и со смирением отдать нам костюмы.

Плачущего и размазывающего кровь Артура заставили встать на ноги и, подталкивая стволами в спину, погнали по лугу вместе с Плюмбумом. Пока шли к лесу и через лес, бывший сталкер прикидывал варианты дальнейшего развития событий.

Итак, положение, прямо скажем, аховое. На шесть человек осталось три ствола: у Лёлека, у Лары и у Привалова. Соответственно, шесть обойм. Против охотничьего оружия в руках опытных бандитов это ерунда, мелочевка, пукалки. Самое ужасное в ситуации, что друзей невозможно предупредить. Они не ждут нападения… А даже если бы и ждали? Ты, Плюмбум, теперь заложник. Хуже того – заложником стал и Артур. Ты-то мог бы попробовать вывернуться, а вот стажер… М-да, нехорошо получилось. Похоже, придется отдать костюмы. Без костюмов будет туго… Ладно, что-нибудь по дороге подберем… Но где гарантия, что Клёст отпустит экспедицию? Нет и не может быть такой гарантии. Заберет костюмы, а потом и расстреляет на всякий пожарный случай – догадывается ведь, наверное, что я не забуду и когда-нибудь предъявлю счет за грабеж среди бела дня.

Тут бывшего сталкера ожгла страшная догадка, и он даже приостановился, за что получил легкий удар прикладом между лопаток. А ведь Клёст не просто так представился – он заранее знал, что ни Плюмбум, ни остальные из этого леса не выйдут. И проговорился.

Значит, дело швах. И придется все-таки как-то выкручиваться, а не полагаться на добрую волю бандитов. Сам подумай, какая может быть добрая воля в Предзоннике? Тут только выгода имеет значение.

– Слушай, Клёст, – сказал Плюмбум. – А ведь тебя подставляют. Конкретно подставляют.

Бандит скривился, но спросил:

– Что значит «подставляют»?

– То и значит. Ты ведь не знаешь, зачем нам на Свалку? Твой наводчик ведь тебе не сказал, правильно понимаю?

На прямо заданный вопрос Клёст предпочел ответить вопросом:

– Ну и зачем?

– О Поле Артефактов слышал? Короче, яйцего- ловые нашли способ выйти на Поле Артефактов через Свал ку.

– Как это?

– А вот так это. Ты же знаешь, сколько уже народу гробанулось в поисках Поля? И никак найти его не могут. И не найдут, потому что Поле это находится как бы вне Зоны. В Зоне, но вне Зоны.

– Свистишь!

– Мамой клянусь! Я тут мало что понимаю, но для этого мне и нужен яйцеголовый в команде.

– А твой козлик говорит, что вы спасать кого-то идете…

– И ты ему веришь? Я тебе поражаюсь, Клёст! Посмотри на него – типичная «отмычка». Ну да, мне нужен был физик, вот я и наплел ему про романтическое приключение.

Плюмбум понимал, что выдавать первому же встречному бандиту часть главной тайны экспедиции – не слишком умный ход. Это даже хуже, чем поступил Ипполит Воробьянинов, выдав тайну сокровищ, спрятанных в одном из двенадцати стульев, первому же мошеннику, коим оказался Остап Бендер. Впрочем, другой убедительной легенды Плюмбум с ходу придумать не сумел, а кроме того, понадеялся, что утечки информации по экспедиции Серебрякова все же были, а значит, к их прилету должны появиться смутные слухи о новых уровнях Зоны, которые послужат косвенным подтверждением его словам.

Похоже, расчет оказался верным – Клёст снова задумался.

Плюмбум решил немного дожать бандита:

– Вот я смотрю на все это дело и четко вижу: конкурент у нас появился. Реальный конкурент, который хочет лапу на Клондайк наложить. И если он тебе не сказал о главном, не значит ли это, что использует тебя и избавится? Подумай, может, стоит лодку сменить?

Плюмбум специально не стал понижать голос: пусть Ёрш и Грицай слушают и делают выводы. Будет просто идеально, если бандиты ввяжутся в разборку между собой, начнут качать права и схватятся за оружие.

Пока Клёст обдумывал слова бывшего сталкера, вся компания вывалилась на старую дорогу. Движение здесь прекратилось скорее всего еще во времена Чернобыльской аварии. А потому грунтовка изрядно заросла, молодой подлесок подступил вплотную к обочинам, и без труда найти ее мог только местный житель.

Пауза затягивалась. По прикидкам Плюмбума, они уже должны были подойти к месту приземления Лары, а потому он снова принялся искушать бандитов:

– Вот я и говорю, Клёст. Раз уж ты все равно в эту историю влез, то обдумай варианты. Без нас ты получишь только костюмы, а с нами – доступ к россыпям артефактов. На всю жизнь обогатишься, купишь дом в Киеве или в Москве… Да где захочешь… Любые телки, любые тачки…

Клёст резко остановился. С ним замерли и другие.

– А если я не хочу? – спросил он, глядя Плюм- буму прямо в глаза. – Ни дома, ни телок, ни тачек?

– Но, наверное, ты не хочешь получить пулю в голову? – раздался женский голос откуда-то справа.

Лара!

Бандиты среагировали моментально – попасть в засаду им было, очевидно, не впервой. Свалились с дороги в подлесок, увлекая за собой заложников. Грицай схватил Артура, Клёст – Плюмбума. В положении лежа бандит ткнул бывшего сталкера стволом карабина в щеку и крикнул в ответ:

– Баба, твой мужик на мушке. Бросай оружие и выходи с поднятыми руками. Иначе я кровь ему пущу.

Лара не стала молчать:

– Ну и пустишь. А что дальше? Я ведь и тебя, и твою кодлу здесь и положу.

Клёст аж скрипнул зубами, осознав патовость ситуации.

– Кто это? – тихо спросил он у Плюмбума.

– Лара Крофт, – не моргнув глазом ответил бывший сталкер. – Слышал небось?

– Крутая?

– Круче некуда. Других не держу.

– Слушаю твои предложения, баба! – крикнул Клёст.

– Мои требования простые, – отозвалась Лара. – Ты отпускаешь моих, и мы расходимся, как лучшие друзья. Других вариантов не будет. Если кто-то сегодня умрет, то умрут все.

– Сучка, – выругался Клёст с чувством, но шепотом, потом снова обратился к Ларе: – Слушай, Крофт, мне не нужны ваши жизни, мне нужны костюмы.

Лара засмеялась.

– Чего ржешь? – удивился Клёст.

– Соринка в глаз попала. Ты… как там тебя… мудила, я изложила свои требования. Других вариантов не будет…

Плюмбум не успел порадоваться за Лару. Внезапно грохнул выстрел, Лара вскрикнула и сразу затихла.

Потом послышались возня и отборный мат. Плюмбум дернулся, но Клёст держал цепко:

– Лежи спокойно, сталкер, если не хочешь без башки остаться.

Наконец звуки борьбы стихли, и сильный мужской голос произнес:

– Вылезайте, лохи!

Сначала поднялись бандиты, за ними встали на ноги Плюмбум и Артур. От увиденного у бывшего сталкера пересохло во рту.

Здесь были все: Лара, Лёлек, Привалов и Шурик- С-Цитатой. И у всех был помятый и пришибленный вид. При этом Лёлек с Шуриком слегка сгибались под тяжестью импровизированных тюков – завернутых в целлофан научных костюмов. Привалов, как и полагается, нес сумку с артефактом и унибуком – однако ему, похоже, досталось крепче остальных: бровь была сильно разбита, кровь заливала лицо, программист утирался, но от этого делался еще страшнее. Ларе тоже вмазали, обезоруживая, и теперь у нее под левым глазом набухал синяк.

Сопровождали и сторожили друзей четверо бандитов. Трое из них выглядели словно братья-близнецы Ерша и Грицая. Зато четвертый заметно выделялся на общем фоне – мордатый мужик лет сорока в черном «долговском» костюме ПСЗ-9ДЗД и с дорогушей штурмовой винтовкой ГП-37 наперевес.

Все, понял Плюмбум, приплыли. Семеро против шестерых. Карабины и винтовки против пистолетов…

«Реальный конкурент» хорошо подготовился к встрече. Но главный здесь, похоже, не Клёст, а вот этот щеголь в штатном костюме «Долга». И договориться с ним вряд ли получится. И вряд ли он захочет представиться…

– Замечательно, – сказал «долговец». – Не ожидал, Свинцов? Вижу, что не ожидал. Не понимаю только, на что ты рассчитывал, когда попер нахрапом? Надеялся проскочить? Зря надеялся – мы тебя давно наблюдаем.

Плюмбум через силу выдавил из себя самый главный вопрос:

– Кто ты?

«Долговец» выразительно отмахнулся свободной рукой.

– Это не имеет значения. Какая разница, Свинцов, кто тебя убьет?

Лара, которая тоже все поняла, не сумела сдержать судорожный всхлип.

И тут что-то произошло. «Долговец» насторожился, завертел головой. Плюмбум прислушался и действительно различил некий посторонний и отдаленный звук – словно где-то бензопила заработала. Звук очень быстро нарастал, приближался.

– Внимание! – крикнул «долговец». – Небо!

Бандиты слушались его беспрекословно, отступили с дороги под деревья, туда же загнали пленных, подняли оружие, напряженно всматриваясь вверх.

Все ожидали увидеть тяжелый вертолет и ловили момент, когда слабый стрекот перерастет в вой турбин и оглушительный свист рассекаемого винтами воздуха. Но этого не произошло. Над кронами внезапно, опережая восприятие, появились две маленькие изящные машинки – каплевидный прозрачный фюзеляж, очень длинные крылья, четыре колеса, одиночный задний винт в большом кольцевом кожухе.

Плюмбум узнал машины сразу – то были так называемые бегалёты новейшей модели, выпускаемые в Мскве мелкосерийными партиями для любителей.

Они представляли собой гибрид легкого самолета с малолитражным автомобилем, но демонстрировали очень неплохие характеристики за счет используемых в конструкции композитных материалов и новейших высокотехнологичных примочек. Игрушка, впрочем, была довольно дорогая, и Плюмбум до сей поры встречал бегалёты только в особых местах: на авиасалонах и в элитных аэроклубах. А вот бандиты, похоже, вообще не видели раньше ничего подобного и в первый момент сильно растерялись. Только «дол- говец» сразу поднял свою штурмовую винтовку, прицелился в ближайшую машинку и готов был открыть огонь, но вдруг взмахнул руками, выронил оружие и кулем свалился на траву. Остро запахло паленым волосом.

Потеряв лидера, бандиты еще больше замешкались, и Плюмбум понял, что это его последний шанс. Он чуть повернулся и попытался подсечь Клеста. Тот на ногах устоял, но опустил ствол карабина, давая Плюмбуму простор для маневра. Бывший сталкер тут же ухватил ствол, выворачивая его дулом вверх, а свободной рукой ударил бандита по лицу. Клёст отклонился и даже умудрился пнуть Плюмбума под коленку, сохранив при этом равновесие. Несколько секунд они остервенело дрались за карабин, а потом все вдруг закончилось – над ухом бывшего сталкера оглушающе грохнул выстрел, Клёст тут же обмяк, выпустил оружие и тяжело рухнул на спину.

Недолго думая Плюмбум подхватил карабин, бросился на землю, перекатился и встал на колено, ловя мушкой новую цель.

Целей не было. Все бандиты в разных позах лежали под деревьями, на двоих тлела одежда. Заложники пребывали в оторопении, но Лара уже завладела своим «УДП Компакт», а рядом стоял бледный Артур, удерживая в отставленной руке «Глок» Плюмбума. Он тут же выронил пистолет и сел, закрыв лицо ладонями. Плечи у него вздрагивали. Кажется, стажер зарыдал, что было вполне объяснимо с учетом пережитого им за последние полчаса.

А в это время два бегалёта один за другим плавно сели на старую дорогу. При этом винты подняли легкий ветерок, воздушная волна побежала по высокой траве. Изящные машинки прокатились несколько метров и замерли в десяти шагах от стоявшего на обочине Лёлека. Тот изумленно взирал на это чудо техники.

Плюмбум заметил отблеск зеркального параболического отражателя и крикнул:

– Лара! Пистолет на землю!

К счастью, женщина привыкла в боевых условиях подчиняться ему беспрекословно. Сразу бросила «Компакт» и выпрямилась, разведя руки в стороны. То же самое проделал и Плюмбум с карабином.

Из переднего бегалёта вылез подтянутый молодой человек – на вид чуть старше Артура и даже чем-то на него похожий. Впрочем, одно отличие сразу бросалось в глаза – ровный и глубокий загар с медным отливом, загар Зоны. Одет молодой человек был в универсальный костюм ПСЗ-9МД без шлема. Руки он тоже сразу поднял, показывая, что они пусты.

– Кто тут Свинцов?! – громко спросил спустившийся с небес.

– Я! – Бывший сталкер поднялся.

Ему понравилось, что новоявленный не угрожает оружием, а, наоборот, всячески демонстрирует свое миролюбие. А кому не понравилось бы?…

– Значит, мы по адресу, – кивнул молодой человек. – Меня зовут Борис. Но можно проще – Боря Молния.

– Молния – это фамилия? – поинтересовался Лёлек, глупо таращась на молодого человека.

– Нет, звание, – ответил Борис и засмеялся. – А вы, надо думать, Денис Лучинский?

Лёлек онемел. Между тем Плюмбум подобрал брошенный Артуром «Глок», сунул его в кобуру и приблизился к Молнии. Широко улыбнулся, хотя это потребовало известного усилия.

– Вы, похоже, все о нас знаете, – сказал бывший сталкер. – И прилетели очень вовремя. Эти бандиты… они собирались нас убить.

– Это банда Клеста, – отозвался Боря. – И то, что мы с ней покончили, вдвойне приятно.

– Почему?

– У нас старые счеты.

– Но теперь мы вам должны.

– Никаких проблем, никаких долгов. У нас квест. Все оплачено.

– Во-от как? – удивился Плюмбум. – Было бы интересно узнать, кто оплатил. В Зоне принято отдавать долги. Тем более такие.

– Я не уполномочен, – отрезал Борис.

– О'кей, – согласился Плюмбум. – Тогда в случае чего отдам долг непосредственно вам.

К Боре присоединился пилот второго бегалёта, одетый в такой же универсальный костюм. Он был чуть пониже ростом и посветлее чернявого Бориса, но характерный загар и в нем выдавал опытного сталкера, который провел не меньше года внутри Периметра.

– Алекс, – представился он. – Алекс Гроза. Господин Свинцов, у нас нет времени на разговоры. Вооружайтесь, надевайте костюмы, и мы вылетаем.

– Куда? – изумился Плюмбум.

– В Зону. Наше задание включает два этапа. Ликвидировать банду Клеста и доставить вашу команду в Зону.

– Очень интересно, – сказал Плюмбум. – А я почему-то надеялся прибыть туда инкогнито. Кстати, где мы находимся?

– Вы не знаете? – Теперь пришло время удивиться юным сталкерам.

– Нет, – признался Плюмбум. – Мы несколько ошиблись с местом… хм… десантирования.

– Это Лубянка.

– В каком смысле?

– В прямом. Речка называется Илья, а деревня за ней – Лубянка.

– Лубянка? – переспросил присоединившийся к компании Привалов. – Как в Москве? Звучит зловеще.

– А что ты знаешь о Лубянке, пижон? – Лёлек не смог удержаться от сарказма даже в экстремальной ситуации. – Лубянка происходит от слова «луб». А что такое луб? Луб – это сложная ткань высших растений, служащая для проведения органических веществ.

– Занудство не пропьешь, – огрызнулся Привалов. – А по-человечески?

– Это подкорье. Лубом крыши кроют и мочалки из него делают…

– Лубянка, Лубянка, – повторял Плюмбум, вспоминая. – Это же запад Предзонника! Мы в районе Янтаря!

– Господа, – обратился к присутствующим Алекс Гроза, – у нас нет времени на разговоры. Минут через двадцать сюда подтянутся другие бандиты. Предлагаю начать подготовку к отлету.

– Мы должны забрать свой груз, – сказал Плюмбум. – Там медикаменты, провиант.

– Не получится, – отрезал юный сталкер. – Машинам не потянуть. Берите только костюмы и оружие. Остальное приобретете на Янтаре.

Плюмбум понял, что спорить не в его интересах, и повернулся к друзьям.

– Собираемся.

Шурик-С-Цитатой молча кивнул и начал распаковывать импровизированные тюки. Лёлек, помедлив, присоединился к нему. Привалов поставил свои сумки на землю, покопался в нагрудном кармане куртки, извлек салфетки и начал обрабатывать раны на лице.

– Лара, помоги ему, – попросил Плюмбум.

Тем временем Алекс двинулся к мертвым бандитам, внимательно осматривая каждого. Бывший сталкер последовал за ним.

– Лазерная пушка, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Плюмбум. – Но как вы селектировали цели?

– Это как раз просто, – охотно отозвался Алекс. – На бортовом компьютере стоит соответствующая программа. Фейсинспектор. Для спецслужб писалась. Распознавание и идентификация личности. Довольно умная программа. Мы заложили в нее ваши внешние данные, и она четко разделила цели на две группы: на вас и бандитов. Мне оставалось только нажимать на гашетку.

– Очень интересно, – повторился Плюмбум. – У вас ко всему прочему имеются еще и наши данные?

Алекс никак не прокомментировал его слова. Вместо этого он остановился над телом «долговца», присел на корточки и присвистнул с изумлением.

– А это кто? Он же явно не из банды Клеста… Костюм «Долга»…

Плюмбум встал рядом, разглядывая загадочного вожака бандитов. Отметил взглядом красно-коричневое пятно ожога над левой бровью покойного.

– Убили человека и не знаете, кто он?

– Синдром вестерна, – объяснил Алекс, поджав недовольно губы. – Сначала стреляем, потом разбираемся. А он в меня целился.

Юный сталкер протянул руку к центральной застежке, дернул ее и распахнул защитный костюм мертвеца на груди, потом с отработанной ловкостью расстегнул пуговицы и пошарил по внутренним карманам. Ничего там не обнаружив, проверил внешние клапаны.

– Фигня какая-то, – сообщил Алекс задумчиво. – У него даже ПДА нет. Скажите, господин Свинцов, как опытный человек, вы когда-нибудь видели сталкера без ПДА?

– Видел, но это было очень давно. Лет пятнадцать назад.

– Вот и я не встречал. Уникальный случай. Можно даже сказать, феноменальный.

– Зона – феномен сама по себе, – философски заметил Плюмбум.

Алекс Гроза глянул на бывшего сталкера с хитрецой.

– Но вы ведь знаете, господин Свинцов, что даже аномалии подчиняются определенным законам. И когда мы видим аномалию внутри аномалии, это обычно означает, что дела плохи.

– Согласен, – кивнул Плюмбум. – Есть повод задуматься. Но, между прочим, вы, Алекс, для меня ничуть не меньшая аномалия, чем мертвый сталкер без ПДА. Может быть, все-таки ответите, кто вас сюда прислал и откуда у него столь подробная информация о нас?

Но Гроза проигнорировал просьбу Плюмбума. Он вдруг встрепенулся и указал на подвернутую кисть убитого «долговца».

– А что это там?

Плюмбум чуть наклонился и увидел на безымянном пальце правой руки мертвеца кольцо с печаткой. Алекс стащил кольцо и выпрямился, давая бывшему сталкеру возможность рассмотреть печатку. Она, как и полагается, была сделана из какого-то драгоценного камня. В камне неведомый ювелир вырезал эффектный символ – стилизованное сердце, внутри которого сидел геральдический лев. А на теле льва, приглядевшись, можно было различить две микроскопические цифры: «1» и «2». Двенадцать? Порядковый номер?

Гроза потер печатку, поднял кольцо на уровень глаз, повертел его, наблюдая за тем, как свет отражается от камня.

– Похоже, артефакт, – подытожил он. – Но не могу определить без прибора.

Налюбовавшись, юный сталкер протянул кольцо Плюмбуму. Тот принял подарок с недоверием.

– Это ваш трофей.

– Вам будет нужнее, – подтвердил свое решение Алекс. – Здесь явно какая-то тайна. А мне тайн хватает. Выше крыши уже. Задрали, если честно.

Пока Гроза и Плюмбум разбирались с убитым «долговцем» и его кольцом, группа готовилась к отправке в Зону. Оружия на этот раз хватало с избытком: карабины, винтовки, пистолеты, ножи. Отбирали самое новое и выглядевшее ухоженным. Убитых бандитов грабили без лишних сантиментов – кто хоть раз побывал в Зоне, не считает мародерство предосудительным. Классический социал-дарвинизм: умри ты сегодня, а я в твоей обувке еще побегаю.

Только молодой физик оставался безучастным к сборам, продолжая сидеть в той же позе, закрывшись руками. Плюмбум подошел к нему. Молодого человека следовало приободрить.

– Спасибо, Артур, – сказал бывший сталкер вполне откровенно. – Сегодня ты спас мне жизнь. Я этого никогда не забуду. Я твой должник, и ты можешь на меня всегда рассчитывать.

Физик отнял руки от лица и посмотрел снизу вверх. Плюмбум с удовлетворением отметил, что стажер не выглядит отчаявшимся или сильно расстроенным – скорее он был задумчив. Сейчас он совсем не походил на того «ботаника», которого они с Болеком впервые увидели в Лаборатории.

– Я ведь его убил? – спросил Артур тихо-тихо.

– Убил, – подтвердил Плюмбум. – Но если бы ты этого не сделал, он убил бы нас. Сначала меня, потом остальных. В Зоне среди людей есть только два закона: закон кулака и закон пистолета. Не думал, что это станет для тебя откровением. Конечно, без особой нужды не следует палить во все стороны, ибо контрпродуктивно и может плохо кончиться прежде всего для тебя самого. Но если тебе угрожают, тут не стоит медлить. Пиф-паф, а всякую рефлексию оставь на потом. Выживешь – успеешь оплакать своих жмуриков. Успеешь и порадоваться, что сам остался жив.

Слушая утешительный монолог Плюмбума, стажер кивал. Лицо его с каждой произнесенной фразой светлело.

Бывший сталкер понял, что для закрепления успеха нужно изобразить нечто вроде пафосного ритуала. Он взял карабин Клеста и подал его молодому физику.

– Это твой первый боевой трофей. Скоро ты войдешь в Зону и станешь настоящим сталкером. Ведь ты к этому стремился? Цель близка.

Артур принял оружие с безучастным видом, словно всю жизнь только этим и занимался – собирал трофеи. И это тоже понравилось Плюмбуму.

– А теперь облачаемся в костюмы. Пора двигать.

Боря Молния уже размещал членов экспедиции внутри бегалётов. Насколько помнил Плюмбум, каждая из машин такого типа могла нести до четырех солдат в полной боевой выкладке – то есть до шестисот килограммов общего веса. Однако при этом высота полета не превышала пятнадцати-двадцати метров, что при преодолении Кордона могло оказаться фатальным. Впрочем, Плюмбум даже не захотел обдумывать эту проблему: он уже убедился, что и Алекс Гроза, и Боря Молния – достаточно опытные сталкеры, чтобы не нуждаться в чьих-либо подсказках. Они за минуту справились с бандой Клеста и загадочным «долговцем». Значит, справятся и с Кордоном. Наверняка у них есть готовое «окно».

Привалов, Лёлек и Шурик-С-Цитатой устроились в бегалёте Бориса. Лара, Артур и Плюмбум заняли места у Алекса Грозы. В кабинах было тесно – ноги не вытянешь, плечи не развернешь, – но конструктор подумал и об удобстве пассажиров: изящные кресла имели спинки и подлокотники с регулируемым углом наклона, а гирлянда ремней обеспечивала безопасность при самых сложных виражах.

– Рекомендую надеть шлемы и настроить ближний радиообмен, – сказал Алекс, забираясь в кресло пилота. – Шум от винта терпимый, но все равно не перекричать.

Подавая пример, он сразу же нахлобучил шлем на голову, опустил забрало и склонился к небольшому пульту, в центре которого торчал джойстик. Перебросил пару тумблеров, повертел красный верньер. Двигатель завыл, тяговый винт бегалёта начал раскручиваться, выходя на рабочие обороты, в затылок ударил плотный поток воздуха, и Плюмбум спешно последовал примеру Алекса.

Машина шустро побежала по старой дороге. Несколько раз пассажиров тряхнуло – под колеса шасси попались спрятавшиеся в траве камни. Нагруженный под завязку бегалёт шел тяжело, и на секунду Плюм- буму показалось, что тот не сможет оторваться от земли, но это было ошибочное впечатление. Дорога и лес разом ухнули вниз – под прозрачный пол фюзеляжа. Сердце пропустило удар и забилось мошно, словно при забеге на длинную дистанцию. Ощущения от полета были куда острее, чем в салоне авиалайнера, и Плюмбум позволил себе минуту чистого наслаждения – когда можно ни о чем не думать, не просчитывать варианты, не заботиться о последующих шагах и действиях, а просто сидеть, губкой впитывая необычайные впечатления.

Бегалёты направлялись строго на запад на высоте порядка тридцати метров. Утреннее солнце светило в спину, и тени от этих удивительных летательных аппаратов скользили внизу и впереди по кронам деревьев – если бы фюзеляж не сотрясала равномерная вибрация от работающего двигателя, то можно было бы подумать, что едешь по канатной дороге. Внизу промелькнула речка, которую Алекс назвал Ильей. Справа и параллельно направлению полета обнаружилась накатанная трасса – по ней даже передвигались отдельные машины, выглядевшие отсюда крупными темно-зелеными жуками. Просто идиллия и пастораль. Никогда не подумаешь, что в десятке километров отсюда находится самое страшное место на Земле, за двадцать лет своего существования пожравшее тысячи душ – как в прямом, так и в переносном смысле этого словосочетания.

Плюмбум вздохнул, отгоняя лишние эмоции. Затем поднял к лицу левое запястье, на котором под защитной пластиной прятался миниатюрный пульт управления системами костюма, инициировал его и выбрал в меню раздел настроек связи. Ткнул пальцем в пункт «Ближняя связь». Поисковая программа отработала мгновенно, и компьютер костюма вывел на внутреннюю поверхность шлема информацию о доступных контактах. Плюмбум выбрал строку «alex_groza» с присвоенным номером «три». В динамиках зашипело, потом включились фильтры, и посторонние шумы исчезли.

Плюмбум, конечно, знал, что не стоит отвлекать сталкеров во время работы, однако кое-что о небесных спасителях ему было необходимо выяснить до пересечения Периметра.

– Алекс, как слышно меня, прием?

Гроза чуть качнул головой в шлеме и отозвался с небольшой задержкой:

– Слышу вас хорошо, господин Свинцов. Есть вопросы?

– Много вопросов. К примеру, я впервые вижу бегалёт такой грузоподъемности, – соврал Плюмбум. – Где берете?

– О! – сказал Алекс Гроза горделиво. – Это вещь редкая, спецзаказ. Бегалёт «Сталкер-Эм-Ви- четыре». Серийная машина четверых не поднимет. Тут применены высокие зет-технологии. Знаете, что такое?

– Разумеется, знаю. – Плюмбум порадовался, что правильно выбрал тему беседы: еще ни один молодой человек на его памяти не упускал возможности похвастаться своими гаджетами, примочками и при- блудами, порой выдавая сокровенное. – Ты богатый сталкер, Алекс! Значит, умеешь с Зоной дружить.

Странно, что я о тебе до сих пор не слышал. Наладим контакты?

– У нас с Борей квест, – повторил Гроза, словно капризный ребенок, который занял отцовский компьютер, чтобы насладиться новой игрой. – До его завершения я не готов обсуждать перспективы.

– Умно, – согласился Плюмбум, хотя на самом деле не считал упорство Алекса слишком умным. – Но как вы собираетесь преодолеть Периметр? Над Валом вас засекут, без вариантов. А значит, на Кордоне встретят во всеоружии. Там, насколько мне помнится, полно зениток.

– Об этом не беспокойтесь, господин Свинцов. У нас все продумано.

Плюмбум скривился, благо под отражающей поверхностью шлема его выражения лица никто не мог увидеть. В свое время он много раз слышал самонадеянное «У нас все продумано» или более маргинальные варианты: «У нас все схвачено», «У нас все ништяк», «Все будет пучком, братан», – ив большинстве случаев оказывалось, что ничего не схвачено, все далеко не пучком, а уж ништяками не пахло изначально. Здравый смысл и горький опыт подсказывали, что полагаться исключительно на утешительные слова юного сталкера – наивно и опасно для жизни. Но при этом сам Алекс Гроза явно не был расположен делиться информацией сверх необходимого. Его нужно вызвать на откровенность – но как?

Плюмбум подумал, потом тыкнул пальцем в пульт костюма и обратился за советом к Ларе:

– Можешь разговаривать, дорогая?… Ну и славно. Слушай, эти парни – темнилы. Они многое умеют, но мало говорят. Что подскажешь?

– О чем ты с ними говорил? – тут же спросила Лара.

– Предлагал сотрудничество… Как обычно…

– Понятно. Значит, о будущем. Поговори о прошлом. У таких ребят оно обычно куцее, и если было что-то значимое, обязательно похвастаются. Но скажу тебе прямо, время для выяснения отношений ты выбрал не самое удачное.

– Сам знаю, – отозвался Плюмбум. – В любом случае спасибо, дорогая, за совет. Отключаюсь.

Пока они беседовали, внизу показалось еще ка- кое-то селение. Выглядело оно куда мрачнее и запущеннее, чем Лубянка. Деревянные дома или давно сгорели, или были разнесены по бревнышку. Кирпичные постройки сохранились лучше, однако шиферные крыши провалились, оконные рамы отсутствовали, и весь этот тоскливый пейзаж наглядно напоминал о близости Зоны, разъедающей цивилизованное пространство подобно раковой опухоли.

– Алекс, что там впереди? – спросил Плюмбум, переключив каналы связи.

– Ильинцы. Дальше – Разъезжее и Стечанка.

Бывший сталкер напряг память. Ильинцы – это,

кажется, последний поселок на западной границе Зоны, который не затронули пространственные деформации. Во времена оные там собирались первые «новые» сталкеры, стояли большим табором, обменивались информацией и артефактами – возникло нечто вроде рынка. Потом поселок пытались взять под контроль бандиты, тогда же между ними и сталкерами разгорелась война. Многие из достойных крадущихся погибли в банальных перестрелках, пока группировка «Чистое небо» не положила конец беспределу. В Разъезжем была развернута первая база Лебедева – очень удобное место для проникновения в Зону, если знать, как пройти через Болото. Позднее один за другим пошли выбросы, аномальные территории ширились.

Разъезжее потеряло былую привлекательность в качестве передовой базы, а сегодня его просто сровняли с землей, возводя пафосный Вал.

Плюмбум отогнал воспоминания и сосредоточился на главном:

– Алекс, сколько осталось до работы?

– Минут пятнадцать есть, – ответил Гроза.

– Тогда поспрашиваю, если не возражаешь?

– Не возражаю.

– Сколько лет ты в Зоне?

– Четвертый год.

– А Боря Молния?

– Мы пришли в Зону вместе.

– Давние друзья? Это замечательно. Три года – солидный срок. И все время вольные?

– Да.

– Удивительно! В прежние времена пробиться к высотам можно было только в группировке.

– Времена меняются.

– Это да. Раньше ведь кто такой был сталкер? Небритый вонючий мужик в рваном плаще и с брезентовым мешком. Он полз в грязи под пулями патрулей. Подыхал от ран, холода и голода. Он никому не доверял и сам всех предавал при первой возможности. И все ради чего? Все ради того, чтобы загнать пошлую «пустышку» за пару сотен и тут же пропить нищенскую подачку в ближайшей палатке. А современный сталкер – уважаемый человек. В спецснаряжении, с хорошим оружием, с дорогой амуницией. Он ходит по Зоне, как хозяин. Пользуется новейшими данными науки и самыми современными технологиями. Давно не берет что ни попадя. Интеллектуал, эстет, гурман.

– Образно, – оценил Алекс Гроза. – И самокритично.

Плюмбум хмыкнул. Юный сталкер нравился ему все больше и больше. Определенно, в этих ребятах что-то есть – ив Алексе, и в Боре, и даже в Артуре. Быстро соображают, быстро учатся, быстро принимают решения, не комплексуют попусту. Мы действительно были совсем другими в их возрасте. И набили кучу шишек, прежде чем научились адекватно оценивать себя и мир вокруг. Возможно, он их идеализирует – как только что идеализировал на словах образ «современного сталкера», – но Плюмбуму нравилось замечать инаковость в новом поколении, особые черты, которые отличали молодежь от его ровесников. Ровно так же он любовался и Алиной, которая обладала удивительно жестким для столь юной девушки характером, сильной волей и целеустремленностью. Она казалась продолжением столь же целеустремленной Ларисы, но гораздо проще выносила суждения по любым вопросам, агрессивно отстаивала свое мнение и умела держать удар, не уступая по этой части бывалым мужикам. Плюмбума совсем не удивило, что Алину взяли в конце концов в экспедицию, – выглядит даже логичным. И сейчас, вспомнив об этом, бывший сталкер вдруг понял, какая именно черта, общая для юных, привлекает его значительнее всего – проступающее в поведении достоинство людей, которые изначально не считают мир несправедливо устроенным, которые не привыкли питаться иллюзиями и ждать помощи от других. Им недостает опыта, но опыт – возможно, горький опыт – придет, а внутренний стержень уже есть, значит, они преодолеют и горе.

Поколение Зоны… Да, правильно называть молодежь именно так. Наши родители были последним поколением советских граждан. Они привили нам веру в высокие идеалы, но не учли, что в умирающем государстве такая вера не способствует выживанию, а как раз наоборот – толкает на дно, в подонки общества. Мы уже ничего не могли привить своим детям – слишком велико было разочарование, слишком метало нас по жизни, слишком много проблем приходилось решать на бегу, слишком много рогаток преодолевать. Дети росли сами, взрослея в мире, в котором властвует Зона – новый вызов, новый фронтир. И при этом предельно жестокий фронтир – куда там пресловутому Дикому Западу. Все двадцать лет Зона расширялась, меняя не только землю Украины, но и человеческую цивилизацию. И дети, которые родились уже после Первого Выброса, для которых Зона – не жестокое чудо и не смердящая язва, а органичная часть большого мира, воспринимают всё по-другому. Но как по-другому?… Каково это – расти в мире, в котором вместо плюшевых Чебурашек и заводных барабанщиков в детских магазинах продается резиновая химера и набор телеуправляемых солдатиков «"Долг" против "Свободы"»? На этот вопрос Плюмбум не знал ответа. Пока не знал, но надеялся когда- нибудь узнать…

Бывший сталкер чувствовал, что мысль ускользает, так и не успев оформиться. Но не пожалел об этом – ведь на самом деле, права Лара, сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы заниматься выяснением отношений, в том числе и с самим собой. Ему как воздуха не хватало информации, и Плюмбум продолжил диалог:

– Ты вольный сталкер, Алекс, это я понял. Но за три года у тебя должны были сложиться связи с группировками. Можешь рассказать?

– Могу. С «Долгом» у нас напряженно. Мы кое- что у них… забрали не так давно. Со «Свободой» и наемниками – нейтральные. С бандитами – война.

– Понятно. Это жаль, что у вас с «Долгом» напряженные отношения. Я надеялся, что вы нас до Базы подбросите…

– Мы идем на Янтарь, – непреклонно сказал Алекс.

– О'кей, договорились. А с вояками у вас как?

– Как у всех вольных сталкеров: попался – молись.

Они с минуту помолчали. Плюмбум соображал,

как бы половчее подойти к тому, что его на данном этапе разговора больше всего интересовало, – к заказчику квеста.

– Ты ведь знаком с моим послужным списком, Алекс?

– Еше бы!

– Тогда, наверное, знаешь, что Плюмбум последние годы просто так в Зону не ходит? А только в исключительных случаях.

– Знаю.

– И тебя не интересует, почему я сегодня собрался в Зону?

– Нет.

Бывший сталкер удивился. На его памяти Алекс Гроза был чуть ли не первым крадущимся, кто прямо отказался от дармовой информации. Существовало железное правило, очень способствующее выживанию внутри Периметра, – поменьше говори, побольше слушай. Даже тупой бородатый анекдот о сером кладбищенском кровососе, рассказанный после «ходки» у костра, может содержать полезную информацию – как минимум о том человеке, который его рассказывает. Сталкеры быстро научаются ценить те сведения, которые достаются просто так, в порядке трепа. Поэтому если кто-то желает излить душу или похвастаться, никто не станет говорить ему: «Заткнись!» – наоборот, проявят живейший интерес, развесят уши, будут поддакивать. Конечно, попадаются иногда нарциссы, которые не любят слушать других, но такие долго не живут. Вряд ли Алекс относится к этому растительному виду – не похож. Почему же он не хочет слушать историю?… А может, ему и так все известно?… Кстати, вариант.

– Похоже, заказчик многое рассказал тебе о нас. А о цели нашей ходки рассказал?

– Нет, – признался Алекс.

– И тебе совсем не любопытно?

– Я в чужие дела не лезу. Мне своих хватает.

– Знаешь, Алекс, ты удивительный сталкер. Редкий. Я бы сказал, практически невозможный.

– Знаю, – отозвался Гроза, и в голосе его отчетливо прозвучала ирония.

Он что – издевается надо мной? Плюмбум почувствовал прилив злости, пока еще легкий. Молодежь, конечно, стала особенная, но всему есть пределы!

– Что ж, если ты так много знаешь, то, наверное, можешь дать мне полезный совет. Видишь ли, мы идем в Зону не за хабаром, нам надо спасти друзей- физиков. Они пропали на Свалке, в районе Ковша, и нам неизвестны подробности их исчезновения. Трудно двигаться вслепую. Где мы могли бы получить достоверную информацию о них?

– Наверное, это были очень близкие друзья, – обронил Алекс задумчиво.

– Почему были? – встрепенулся Плюмбум, у него даже засосало под ложечкой. – Они остаются близкими. Ради этих друзей мы готовы отдать жизнь…

– И отнять жизнь у других?…

– Да, мы настроены очень решительно. Но наша ходка теряет смысл, если мы не сумеем найти друзей. Тогда все жертвы будут напрасны, понимаешь? Но я не чувствую в себе достаточной уверенности, чтобы довести миссию до победного конца. И опыт подсказывает: что-то здесь нечисто. Покойные бандиты знали о нас больше, чем мы о них. Вы с Борей знаете о нас больше, чем мы о вас. Я вижу, что нас ждали. И приготовились к встрече. Это для меня – неприятный сюрприз. Вот почему мне нужна информация. О наших друзьях, о наших врагах. Помоги мне еще раз, Алекс. Я в долгу не останусь.

Гроза не отозвался. Пауза затянулась, и когда Плюмбум уже решил, что юный сталкер не ответит, тот сказал:

– Квест мы взяли еще вчера. Наводку дал наш старый заказчик. Он всегда дает верную наводку и всегда определяет круг конкретных задач.

Плюмбум удивился. Сообщение Алекса внушало серьезную тревогу. У бывшего сталкера просто не укладывалось в голове, как в Зоне могли узнать об их экспедиции еще вчера? Сегодня ночью, утром – еще куда ни шло. Но вчера?!!

– Ты не ошибаешься? Хотя о чем я? В какое время вы получили квест?

– В шесть вечера. Как раз успели перекинуться через Периметр и добраться до гаражей. Проверили оружие, заправили машины и на вылет. Если бы информация поступила позже, мы не успели бы. Так что можно сказать: наш заказчик спас вам жизнь. А значит, он в числе ваших друзей.

Алекс после долгих отговорок выдал враз столько информации, что ее было непросто переварить.

В шесть вечера по киевскому времени? Значит, в семь по Москве? Значит, это было когда уже похитили и мучали в лесу Болека… И в то самое время, когда Артур приехал в офис и показал мне «Звезду Полынь». Кто же этот «друг», который столь чутко держит руку на пульсе событий? Как еще вчера вечером он мог знать, что мы десантируемся рядом с Лубянкой? Как он мог предсказать, что навстречу десанту выйдет именно банда Клеста? Тут явно попахивает продуманной режиссурой… Получается, загадочный «друг» ничего не знал и не предсказывал – он сам организовал всю эту чехарду. Заварян работал на него? А те хмыри в киевском аэропорту? Получается, и бандиты тоже?… Нет, полная чепуха…

Все эти вопросы вертелись у Плюмбума на языке, но он не стал их задавать. Алекс не ответит. Да и способен ли он ответить? Скорее всего юных сталкеров тоже используют втемную… Но кто? Спецслужбы? Да, они любят многоходовки. Однако Плюмбум имел в свое время плотные контакты со спецслужбами – и знал, что вопреки народным мифам об их всесилии служащие там офицеры не отличаются особым хитроумием. Шпионские игры только совсем постороннему человеку могут показаться изощренными, на самом же деле сотрудники спецслужб не способны мыслить глобально, почти не умеют работать на опережение, часто сдают своих агентов, имеют склонность к приписыванию себе чужих побед. Если обобщить все эти недостатки, то операция спецслужб против команды Плюмбума выглядела бы примерно так: они заставили бы самолет взлететь из Киева, убедили бы Заваряна десантировать пассажиров в нужном месте Предзон- ника, а потом подвели бы опытного человечка, от услуг которого в силу известных обстоятельств Плюмбум не смог бы отказаться. Классическая комбинация, не учитывающая, впрочем, возможность появления конкурентов в лице Клеста. И вот тут бы они и прокололись. И начали бы зачистку, чтобы не оставлять следы… А что, если тот «долговец» без ПДА, но с перстнем, и был «чистильщиком»?… Нет, исключено. Слишком уж круто для наших спецслужб – они выслали бы боевые вертолеты, тупо смешав всех с грязью.

Получается, это кто-то очень крутой. А кто у нас самый крутой на планете? Правильно! Транснациональные корпорации.

Если в это дело влезли корпорации, многое становится понятным. Допустим, перехват в Киеве организовали спецслужбы (российские или украинские – значения не имеет). Очевидно, хотели помешать нам войти в Зону, поскольку это меняет какие-то местные расклады. Мы от них удрали, и тогда в игру вступила группа профессионалов – назовем ее, скажем, отделом номер тринадцать, – располагающая поистине фантастическими ресурсами и неограниченными возможностями. Цель у этой группы та же, что и у спецслужб, но действует она более решительно и беспощадно. Скорее всего странный «долговец» был ликвидатором отдела номер тринадцать и нанял бандитов для огневой поддержки, посулив им в качестве оплаты козырные костюмы. Планированием операции отдел номер тринадцать занялся уже вчера днем, когда Привалов проявил активность в Сети, пытаясь собрать информацию об экспедиции физиков. Но у отдела номер тринадцать имеется злейший враг – назовем его, скажем, колонной номер пять, – который, наоборот, заинтересован в том, чтобы мы добрались до пункта назначения. И этот враг имеет полный доступ к оперативным планам отдела номер тринадцать – иначе не объяснить, как Алекс Гроза и Боря Молния получили подробную инструкцию уже к вечеру того же дня. Разумеется, героический налет юных сталкеров не делал колонну номер пять дружественной: «старый заказчик» решал свои задачи, ни с кем не чинясь, – но в данный момент именно он выступал в роли тактического союзника, и это Плюмбума вполне устраивало.

Разложив все по полочкам, бывший сталкер даже повеселел. Явную угрозу эти его умозаключения не устранили и даже не снизили, но теперь стало понятно, что ничего мистического в приключениях сегодняшнего дня нет. И стало видно, куда двигаться дальше.

– У меня последний вопрос, Алекс, – сказал Плюмбум вслух. – Ты можешь хотя бы намекнуть, какие еще квесты давал тебе заказчик?

И снова показалось, что Гроза промолчит. И снова он ответил, но с такой интонацией, будто и сам сомневался в правдивости произносимых слов:

– Разные квесты. В основном – сбор редких артефактов. Затем – охота на мутантов. Тоже не на всех подряд, а на конкретных. Походы по указанному маршруту с видеосъемкой местности… Однажды мы целый тур устроили для Сереги Бегемота – слышали о таком сталкере-папарацци? Его, правда, чаще Падлой называют за пристрастие к съемкам глобальных попоек в Баре – уж такие морды получаются! Но фотограф он хороший…

– Вполне научная программа, если не считать Падлу.

– Да, научная, – согласился Алекс после очередной заминки. – Странно. Я только сейчас это сообразил. До сих пор не задумывался. Надо будет обсудить с Борей…

Плюмбум улыбнулся. Молодежь – всегда молодежь. Три года по Зоне бегает, жизнью рискует, приключения на задницу собирает, но остановиться и задуматься, кто ему эти приключения обеспечивает, даже в голову не приходит.

Но интересно. Очень интересно. Значит, колонна номер пять двигает науку? И вряд ли это институт и лаборатория – у тех ресурсов нет, чтобы три года оплачивать постоянную полевую работу сталкеров. Это, без сомнения, международная корпорация, которая кормится с Зоны. А точнее – одно из подразделений корпорации. И, кстати, по-настояшему крупных корпораций, сколотивших капиталы на разработке Зоны, не так уж много. «GSM World», «АСТ-М», «Zone Ltd.», «Rekal Inc.», «Metamorphosis Со.» – это те, что на слуху. Они же располагают наибольшим потенциалом, свободно работают с властями и миротворческим контингентом, имеют армию прикормленных сталкеров, организовывают экспедиции, поддерживают информационные сети и экономику Периметра. Кто из них участвует в игре? Выяснить это будет непросто, но необходимо – иначе потом проблем не оберешься. Где корпорации и где мы? Прихлопнут не моргнув глазом. Как докучливого комара.

Кстати, о корпорациях. Ильинцы остались за спиной, а впереди вырастал, заслоняя линию горизонта, пестрый горб Вала. Первый проект возведения Вала как внешнего рубежа, четко отделяющего аномальную территорию от всего остального мира, был предложен двенадцать лет назад. Проект с ходу отвергли. Еще были свежи в памяти страшные сокрушительные Большие Выбросы, когда Зона в одночасье менялась и расширялась, захватывая прилегающие земли. В Зоне в то время не было ничего постоянного – наспех составленные карты устаревали за одну ночь. Блокпосты на Периметре тоже непрерывно подвергались нападениям со стороны мутантов и зомби – миротворцам и военсталам под давлением агрессивной биомассы приходилось отступать на «заранее подготовленные позиции». В этих условиях строительство еще одного дорогостоящего оборонительного рубежа представлялось пустым расходованием средств. Проект был отвергнут, о нем забыли.

Однако после того как удалось разобраться с психотронными полями, с «Монолитом» и с Хозяевами Зоны, после неизбежного периода анархии и новой трансформации территорий наступила пауза – Зона стабилизировалась в определенных границах, картам стало можно верить, эволюцию аномалий научились прогнозировать. Установлению полного и окончательного контроля над Зоной препятствовали, как водится, только «асоциальные элементы»: бандиты, наемники, «свободовцы» и вольные сталкеры. Мало того что они не уважали писаные законы, живя по «понятиям», и не считали убийство «законника» чем- то запредельным – они составляли конкуренцию ученым и старателям корпораций в сборе артефактов, нападали на экспедиции, брали заложников, бесчинствовали. Посему актуальным как никогда стал вопрос о жестком ограничении доступа в Зону. И тут вспомнили о проекте Вала.

Идея была проста, как все гениальное, – насыпать неподалеку от Периметра, воспроизводя его абрис, вал из разнообразного мусора высотой метров десять. Доводы в пользу проекта звучали так. Любой, кто захочет проникнуть в Зону нелегально, будет вынужден подняться на гребень – и сразу станет заметен для систем наблюдения, установленных на Периметре. Поскольку вал будет состоять из мусора, в том числе радиоактивного, само прохождение его будет затруднено, что позволит миротворцам, несущим караульную службу на Периметре, вовремя среагировать и обезвредить нелегала. В качестве дополнительного аргумента указывалась забота об экологии: дескать, очистка Предзонника от старого хлама оздоровит регион, позволит с большей эффективностью развивать его инфраструктуру – ну это бред для европейских снобов, понятно.

Осознав выгоды, которые сулит даже не сам Вал, а многолетний процесс его возведения – ведь под строительный шумок можно организовать идеальные контрабандные каналы, – корпорации взялись за дело с большим размахом. На пиаре они давно съели стаю собак, а потому четыре года назад все средства массовой информации вдруг озаботились необходимостью реализации старого проекта. Грамотная обработка общественного мнения принесла плоды: Евросоюз поскрипел, но выдал карт-бланш, подкрепив инициативу суммой в сто миллионов евро, причем дополнительное финансирование брали на себя корпорации. Вообще со стороны это выглядело несколько безумно: мышам поручили построить мышеловку. Но кто в теме, тот сразу скажет: все правильно, иначе и быть не должно, время такое, не откатишь – не поедешь.

В настоящее время возведение Вала, прозванного в народе Великой чернобыльской стеной, находилось на завершающей стадии, но, как говорили раньше, «дата сдачи объекта переносится на неопределенный срок», и это тоже было всем выгодно. Впрочем, отдельные участки Предзонника уже были разделены неровной насыпью, которая имела особо устрашающий вид в тех местах, которые традиционно считались бандитскими.

Плюмбум к затее относился скептически. Не верилось ему, что Зона успокоилась надолго и можно превратить ее в парк культуры и отдыха. Весь опыт бывшего сталкера протестовал против такого представления, интуиция подсказывала: это затишье перед бурей, Зона подспудно накапливает энергию, которая раньше или позже прорвется, подобно колоссальному цунами разметав Периметр и Вал. Да и местные – не 1акие уж лохи, чтобы не найти лазеек сквозь гору мусора: в крайнем случае сделают подкоп до самого Периметра, не в первый раз.

И все-таки, когда впереди показался Вал, Плюмбум внутренне напрягся – он привычно воспринимал его как угрозу, а поскольку преодолевать эту свежеиспеченную гору мусора бывшему сталкеру еще не приходилось, то с ее приближением нарастал дискомфорт. Плюмбум очень не любил это состояние – когда Зона близка, а от него ничего не зависит. Но поделать сейчас ничего не мог. Оставалось только довериться юным сталкерам, которые, судя по всему, направлялись к Валу не в первый раз.

– Алекс! – позвал он. – Вы уже заходили в Зону с этой стороны?

– Нет, – откликнулся Гроза. – Мы никогда не повторяем маршруты ходок.

– Понимаю. Но это не внушает уверенности…

– Все продумано, господин Свинцов. Можете не опасаться. Здесь находится четвертый батальон миротворцев. Вооружение стандартное. Много стрелкового оружия. Пулеметы. Для борьбы с воздушными целями используется зенитный комплекс «Панцирь». Вещь серьезная, поэтому мы пойдем прямо на него.

– Прямо?! – удивился Плюмбум.

– У «Панциря» есть слепые зоны. Ими и воспользуемся… Всё! Начинаем работать. Включаю общую связь. Господа ученые! Сейчас мы начнем маневрировать. Прошу не паниковать. Все идет по плану. О маневрах постараюсь предупреждать. Боря, ты готов?

– Готов! – бодро откликнулся Молния.

У Плюмбума резко пересохло во рту, мышцы непроизвольно напряглись. Усилием воли он взял себя в руки и попробовал откинуться на спинку кресла, но не получилось – мешал заплечный баллон.

Юные сталкеры уравняли скорости бегалётов и шли теперь крылом к крылу. Плюмбум этой тактики не понял, для зенитного комплекса две пели или десять – не имеет значения, а отражающая поверхность у машин достаточно большая, чтобы засечь и сбить. Это соображение проскочило в голове Плюмбума, и в ту же секунду началась воздушная чехарда.

– Делаем раз! – крикнул Алекс.

Машины синхронно нырнули вниз, оказавшись ниже гребня Вала. Земля вдруг мелькнула так близко, что почудилось: привстань, высунись из кабины, протяни руку и коснешься ее ладонью.

Земля перед Валом представляла собой полосу взрыхленной траками тяжелых машин и засохшей в таком виде грязи. Там и тут возвышались отдельные острова мусора, кое-где пробивалась молодая трава.

Вал надвигался с устрашающей скоростью, заслоняя уже не только горизонт, но и небо. На удалении в полкилометра хорошо было видно, что состоит он в основном из битого кирпича, бетонной крошки и обломков ржавых металлоконструкций. Даже по дневному времени переломать там ноги было бы проще простого.

Когда до Вала оставалось метров двадцать, Алекс отдал новый приказ:

– Делаем два!

Сотрясаясь от натуги, словно живые существа, бегалёты пошли по дуге вверх.

– Ниже нос! – прикрикнул Гроза на напарника. – Слишком задираешь.

– Вижу.

Машины миновали гребень Вала с такой быстротой и ювелирной точностью, что Плюмбум не успел сгруппироваться на случай возможной аварии. Внизу слева проскочили опасно торчащие арматурные прутья, и вроде бы на них висело чье-то истерзанное тело в лохмотьях одежды, но разглядеть подробности бывший сталкер не успел.

– Делай три!

Бегалёты снова спикировали на предельно малую высоту. С этой стороны Вала было создано нечто вроде контрольно-следовой полосы – деревья и кусты выкорчеваны, мусор убран, слой почвы искусственно выровнен, сверху насыпан песок. Если бы Плюмбуму сказали, что полоса еще и заминирована, – он не удивился бы: похоже, на «бандитских» направлениях корпорации подошли к делу серьезно, без дураков. Никто не любит конкурентов.

– Скорость на максимум! – распорядился Алекс.

Впереди уже вырастала ограда – трехметровые

бетонные столбы, между которыми была натянута оголенная проволока под электротоком. За оградой, прямо по курсу, находился обещанный пост миротворцев: мрачный куб блокгауза, четыре караульные вышки, вспомогательные постройки. Где-то там прятался и «Панцирь». Плюмбум понадеялся, что сработает фактор внезапности, и оператор на пункте управления не сумеет засечь приближение летательных аппаратов. Но его надежде не суждено было оправдаться.

– Он видит нас! – напряженным голосом сообщил Боря.

– Дави его! – откликнулся Алекс.

Еще несколько секунд головокружительного полета, и Боря Молния доложил:

– Есть помеха!

– Делай четыре! – распорядился Алекс и дернул джойстик.

От неожиданного маневра у Плюмбума перехватило дыхание. Перед самым ограждением бегалёты взмыли вверх, расходясь в противоположные стороны. Гроза заложил такой крутой вираж, что пассажиры инстинктивно вцепились в подлокотники, на мгновение поверив, что могут вывалиться из кабины. В непосредственной близости Плюмбум увидел миротворца, который стоял на вышке и изумленно таращился на странный летательный аппарат. К сожалению, его изумление продлилось недолго – миротворец вскинул винтовку.

Время остановилось. Бегалёт не мог сразу уйти от вышки, и Плюмбум, выворачивая шею, смотрел на часового, который медленно-медленно поднимал оружие, медленно-медленно припадал к прицелу, медленно-медленно наводил ствол на бывшего сталкера. Потом в воздухе между вышкой и бегалётом что-то ярко полыхнуло, и пространство заволокло густым белым дымом. Еще несколько дымовых гранат полетели вниз, окончательно дезориентируя миротворцев.

– Ракета! – крикнул Боря. – Ваша!

Алекс чертыхнулся и бросил машину в пике – прямиком в растущее облако дыма.

Приземление получилось предельно жестким, от сильного удара Плюмбум лязгнул челюстями, чуть не прикусив язык. Однако шасси бегалёта выдержали. Видимость была практически нулевая, а скорость высока – любое препятствие на пути могло стать последним. Но то ли Алекс успел запомнить местность до того, как сбросил дымовые гранаты, то ли ему помогал компьютер, встроенный в систему управления машиной, но препятствия оставались где-то в стороне.

Совсем рядом грохнул сильный взрыв. Из дыма прямо по направлению движения вынырнул миротворец в спецкостюме и противогазе. Алекс не успел уйти от столкновения – машина приняла тяжелое тело, обвешанное амуницией, передним остеклением кабины. Миротворца отшвырнуло, но и остекление не выдержало – по нему зазмеилась трещина, а еще через секунду оно разлетелось осколками, которые моментально заполнили кабину. Если бы не костюмы высшей защиты, всем, кто находился внутри бегалёта, пришлось бы туго.

Наконец Алексу удалось вывести бегалёт из облака дыма. Плюмбум увидел, что они катятся по асфальтированной дорожке между двумя строениями – куполообразным ангаром и старым трехэтажным зданием, используемым в качестве казармы. Впереди виднелась новая ограда, защищающая батальон от тварей Зоны, но куда ближе дорогу перегораживала бронированная и довольно экзотическая машина – вместо классической боевой башенки торчала антенная решетка, окруженная гроздью пусковых контейнеров и стволами пушек. Скорее всего это и был пресловутый зенитный ракетно-пуа1ечный комплекс «Панцирь», обеспечивающий защиту батальона от нападения с неба.

В динамиках раздался голос Бори Молнии:

– Алекс, где вы?

Гроза не ответил – был слишком сосредоточен на управлении. Бегалёт несся прямо на «Панцирь» – в открытом люке торчала голова то ли оператора, то ли командира; он что-то кричал, беззвучно разевая рот. Плюмбум решил, что теперь-то столкновение неизбежно, и инстинктивно поднял руку, словно хотел прикрыть защищенное шлемом лицо.

Однако у поврежденного бегалёта хватило сил оторваться от земли. Он взмыл буквально в сантиметрах над броней, едва не задев передним колесом торчащую голову. Миротворец благоразумно спрятался.

Все же без повреждений не обошлось. Набранной высоты не хватило, и то же самое колесо врезалось в короб антенны. Бегалёт круто бросило на крыло, Алекс страшно закричал, но машина каким- то чудом выровнялась и в два счета преодолела расстояние до второй полосы ограждения. Перемахнув ее, вырвалась на простор и полетела на небольшой высоте над болотом, оставляя пост миротворческого батальона позади.

– Боря, мы в Зоне, – слабым голосом сообщил Алекс. – Идем курсом на север. Где вы?

– Слава Богу! – отозвался Молния. – Я уж начал переживать… Вижу вас! Мы на три часа. Идем курсом на север.

– Все живы? Без травм?

– Практически. А у вас?

– Тоже ничего.

– Повреждения есть?

– Правое переднее колесо свернули. Будем садиться жестко.

– Ну, не в первый раз, – вместо утешения заявил Боря.

Приходя в себя после всего этого воздушного цирка, Плюмбум опять подивился хладнокровию юных сталкеров. Они относились к этому… как к игре? Да, именно – они действовали так, будто искренне верили в свою неуязвимость или даже бессмертие. Шли напролом. И в случае с бандитами, и в случае с миротворцами. Но ведь пули и осколки не из пикселей сделаны, и умереть сегодня было много поводов. Теперь вот еще и шасси отвалилось. «Будем садиться жестко». – «Ну, не в первый раз».

Плюмбум не мог понять подобного пренебреже- ния опасностью. В духе нормального сталкера – красться,сторониться и хорониться. Зона требует уважения к себе, опасливой любви. Если этого нет, она карает быстро и беспощадно. А лихие ребята не только четвертый год по ней бегают, но и процветают. Тут была какая-то странность. Аномалия. Тайна. И в этом тоже нужно разобраться, но потом… потом…

Интересно, а как встречает нас Зона? Какой погодой?…

Плюмбум хорошо помнил древнюю примету: с каким настроением встретит сталкера Зона, с таким ему в Зоне и проходить. Встретит пасмурно тихим дождем – будут слезы, горе и боль. Встретит бурей и молнией – будет такая чехарда, что ни прилечь, ни перекусить. Встретит ярким солнцем и легким ласковым ветерком – путь будет легким, принесет много хабара, а бандиты и мутанты обойдут тебя стороной… Чепуха, суеверия, конечно. Яйцеголовые ему сто раз уже объяснили, что физической основы тут нет никакой, а есть сплошная психология. И что полагаться на психологическое ожидание успеха – самое последнее дело. Гробились ведь наверняка и те, кто по солнышку пришел. Может, даже чаще чем те, кто в бурю, – только разве они расскажут, если угробились? То-то и оно!… Только вот не мог Плюмбум избавиться от веры в приметы – хотел бы, но это было противно его сталкерской натуре, взращенной в крови и грязи, среди аномалий и мутантов. Слишком часто ему приходилось полагаться на интуицию и невнятные предчувствия, слишком часто зависела от них жизнь, чтобы вот так просто согласиться на вполне разумные доводы ученых и отбросить знание примет как нечто несущественное.

Итак, погода…

Погода удивила Плюмбума. Пересечение границы Зоны прошло незаметно. Как светило Солнце, так и светит. Как не было в небе ни облака, так и нет. Хотя вечная «болдинская» осень – вот она, на месте. Как и три года назад. Как и десять лет назад. Как и двадцать лет назад… Но Зона не подала сигнала новоприбывшим – она встретила их тихо и умиротворенно, словно прирученный зверек. Значит ли это, что миссия пройдет успешно?… Или Зона просто приветствует старых знакомых?…

Болото выглядело, как всегда, уродливо, но вызывало щемящее чувство ностальгии. Черная вода, высокие камыши, пожелтевшая осока, скользкие кочки. На относительно сухом участке паслось стадо кабанов. Один мутант поднял массивную голову и даже побежал за бегалётами, но почти сразу отстал.

В этом безрадостном пространстве Плюмбум прожил без малого два года, потерял здесь многих друзей, а жадная трясина поглотила его первые иллюзии и робкую надежду на то, что когда-нибудь Зону удастся подчинить человеческой воле. И все же он с нежностью хранил воспоминания о тех годах, о полковнике Лебедеве и команде «Чистое небо» – сталкерах-идеалистах, научивших выживать в Зоне, дружить с Зоной, менять Зону…

Черт! Плюмбуму опять пришлось побороться с собой, отгоняя непрошеные воспоминания. Зона вернулась в его жизнь, но это вовсе не означало, что он должен позволять ей брать себя за душу.

Он громко кашлянул, потом сказал, обращаясь к Грозе:

– Это все было очень эффектно, ребята. Мне еще предстоит отстирывать штаны. Но я так и не понял, зачем мы поперлись напролом? Довольно рискованный выбор. Ведь мы могли обойти пост километрах в пяти севернее.

– Не могли, – кратко отозвался Алекс.

– Тогда поясните. Что мешало?

– «Панцирь» мешал. Эти установки поставлены так, чтобы закрывать все воздушное пространство над Периметром. Окна, конечно, есть, но только на восточном направлении. А тут запад. Кроме того, «Панцири» создавались специально для борьбы с низколетящими малозаметными целями – он засек нас на подлете и готовился сбить.

– И ведь почти сбил! В чем ваша тактика?

– Все очень просто. У Бориса на машине стоит глушилка – военное устройство для создания сильных помех на частотах радиолокационной станции. Действует она кратковременно – «Панцирь» умеет быстро пресекать это дело, меняет частоты, нейтрализует помеху.

– И что мешало воспользоваться глушилкой на расстоянии?

– Энергетика. На бегалёте невозможно разместить глушилку достаточной мощности – она занимает слишком много места. В этом и была наша тактика. Подойти к «Панцирю» максимально близко на высоте ниже трех метров – зона недоступности для его ракет и пушек. Затем врубить глушилку, и пока PJIC перестраивается, проскочить над миротворцами.

– Все равно это было очень рискованно.

– Мы с Борей любим риск.

– Я заметил. Кстати, еще заметил, что вы не использовали свои лазеры. Только дымовые гранаты. Почему?

Алекс хмыкнул.

– А вы кровожадный человек, господин Свинцов. А если честно, то есть две причины. Первая, но не главная, – опять же энергетика. Весь заряд мы истратили на банду. Перезарядка зет-батарей в полевых условиях невозможна. Вторая причина – мы с Борей не стреляем в миротворцев. Даже когда они стреляют в нас. Мы считаем, они здесь нужны. Тянут солдатскую лямку как могут. И сдерживают Зону – не за ради бабла, а во имя мира.

– С такими мыслями тебе прямая дорога в «Долг», – серьезно сказал Плюмбум.

– А вот «Долг» мы не любим, – неохотно признался Алекс.

– Почему? Они ведь тоже сдерживают Зону. Но у них порядки попроще, чем у военных.

– Знаю, что вы состояли в «Долге», господин Свинцов. Но ведь ушли. Почему?

– Это длинная история.

– Понятно. А у нас – короткая. «Долг» слишком много на себя берет. Слишком привык устанавливать правила. При этом ни за что не отвечает. Много слов, мало дел. «Долговцы» претендуют на то, чтобы стать хозяевами Зоны, но на самом деле это просто сталкеры, которые так устроились, чтобы успешнее ее грабить.

Алекс Гроза вновь удивил Плюмбума. Его представления о юных сталкерах уже начали складываться в некий непротиворечивый образ – вот есть на свете такая неразлучная парочка раздолбаев, которых Зона почему-то любит, отмечает и привечает. Поэтому им везет, как везло когда-то Семецкому, который хотя сталкером был никаким и миллион раз должен был накрыться медным тазом, всегда умудрялся без единой царапины выбираться из самых жестких переделок. Потом Семецкий, по слухам, все-таки погиб где- то в районе Саркофага, но превратился в одну из легенд Зоны – его видели то там, то тут, обычно после выдающихся попоек, что, конечно, могло поставить под сомнение все известные истории о его существовании, но кому интересны детали? Гроза и Молния при их возможностях и фантастическом везении тоже тянули на полноценную легенду, но в том-то и дело, что от такой легенды не ждешь здравомыслия и рассудочной холодности. Семецкий, к примеру, никогда такими качествами не отличался… А вот Алекс, несмотря на молодость и бесшабашность, выносил суждения, до которых не способны дойти своим умом иные седовласые мужи. Юный сталкер очень точно описал причину, по которой и сам Плюмбум некогда покинул ряды «Долга». Но чтобы понять, почему эта влиятельная группировка не способствует установлению человеческого контроля над Зоной, а скорее препятствует ему, Плюмбум потратил почти пять лет. Как Алекс сказал? «Много слов, мало дел». Очень точная характеристика! Это у него природный ум такой? Или опять дает о себе знать атмосфера, в которой выросло новое поколение?… Плюмбум не мог однозначно ответить на эти вопросы.

– Серьезный подход, – сказал он вслух. – Вижу, что вы, ребята, не только смелые, но и умные. Но тогда я совсем не понимаю, что вы делаете в Зоне. Есть ведь и другие сферы для самореализации.

Плюмбум знал, что последнее замечание некорректно. Нельзя спрашивать сталкера, что он делает в Зоне. Таков еще один неписаный закон. Можно спросить, как человек сюда попал, и выяснить, если тот сам захочет рассказать, жизненные обстоятельства, которые довели и привели, но прямо говорить о том, что есть где-то лучшая доля, – моветон. Человек пришел в Зону и остался? Значит, он что-то имел в виду…

Плюмбум грубо нарушил правило. Но времени оставалось совсем мало, а выяснить хотелось как можно больше.

– Нам здесь нравится, – отозвался Алекс, помолчав. – Только здесь и чувствуешь себя живым.

5 Первая экспедииия

– Алекс, – вмешался в диалог Боря. – Хватит трепаться. По курсу аномалии. Следи за детектором.

– Вижу я все твои аномалии, – огрызнулся Алекс, но замолчал.

Плюмбум понял, что разговор окончен. Борис прав – начинается один из самых опасных этапов в путешествии. Совсем не случайно сталкеры предпочитают передвигаться по Зоне пешком. Любое транспортное средство обладает значительной инерцией, особенно летательные аппараты, остановить его сразу невозможно, при этом часто получается так, что новорожденную аномалию обнаруживаешь в последний момент, когда отступить или свернуть нельзя, и если человек способен мгновенно остановиться, замереть и подумать, то машина – нет. До запуска системы мно- гоуровнего мониторинга «Длань» соваться на машине за Периметр было форменным самоубийством. Яйце- головые и военсталы, которые без техники шагу ступить не могут, гробились в Зоне пачками. Плюмбуму хорошо запомнился сумасшедший двенадцатый год, когда Стрелок – еще один легендарный сталкер Зоны – отключил психотронные генераторы на Радаре. Тогда в центр Зоны рванули все: вольные, группировки, вояки. Ну это понятно: Припять и Монолит – жирные куски. Но аномалии-то никуда не девались, поэтому технику в те дни побили всласть. Когда «монолитная лихорадка» закончилась, вся Зона напоминала Свалку: десятки сбитых вертолетов, сотни расплющенных и сгоревших машин, включая танки и тяжелую строительную технику… Побоище, устроенное Зоной, окончательно убедило командование миротворческого контингента заказать разработку системы, которая позволяла бы отслеживать зарождение и эволюцию аномалий. С «Дланью» сразу стало легче жить – однако и сегодня Зона решительно сопротивлялась попыткам загнать ее в узкие рамки, описать, сделать покорно-предсказуемой. А потому опытные сталкеры предпочитали собственные ноги любым колесам и винтам – так медленнее, зато дольше проживешь.

Алекс Гроза и Боря Молния, судя по всему, научились удачно сочетать свой пиетет перед современной техникой и знание суровых законов Зоны. Это было хорошо видно по тому, как они работали. Юные сталкеры вели свои бегалёты очень аккуратно, постоянно приглядывая вокруг. На безопасной дистанции обошли большую «воронку», устроившуюся на сухом клочке земли, затем еще одну. Точно определили место расположения притаившейся «карусели». Любо- дорого смотреть. Затем впереди показалась железнодорожная насыпь – здесь пролегала заброшенная ветка на Южный Кордон: высокая радиоактивность, пастбище электромагнитных аномалий. «Электры» выдавали себя характерным голубоватым сиянием, но обойти их было куда сложнее, чем простую, как стакан, «воронку». Мощная «электра» может и не дожидаться, пока потенциальная жертва подберется к зоне ее непосредственного действия, а разрядиться на расстоянии, поэтому обход ее требовал особой подготовки – «Длань» в этом случае мало помогала. К примеру, у самого Плюмбума ушло бы как минимум полчаса на изучение насыпи и окрестностей, потом еще полчаса потребовалось бы на провешивание пути гайками, а потом в зависимости от результата он либо пустил бы вперед «отмычку», либо поискал бы другое место для проникновения через насыпь. У юных сталкеров не было часа на подготовку: бегалёт не умеет зависать в воздухе, а кружить на удалении – значит, провоцировать Зону на повышенное внимание к твоей персоне, что может плохо кончиться. Поэтому у

Алекса и Бори не было выбора – если они собирались преодолеть насыпь именно здесь, то должны были с первого раза определить проход через жуткое скопление «электр», причем без уверенности, что их не ждет какой-нибудь сюрприз на выходе.

Плюмбум затаил дыхание, наблюдая за Алексом. Тот держался за джойстик, при этом тыча пальцами в перчатке по резистивному сенсорному экрану, встроенному в пульт. На экране мелькали какие-то картинки, совсем не похожие на карту Зоны. В это время Боря поменял курс, пристраиваясь Алексу в хвост, – похоже, они рассчитывали проскочить «след в след».

– Ты видишь, что уровень задран? – внезапно спросил Молния.

– Вижу, – отозвался Алекс.

– У тебя аэродинамика нарушена. Потянет машина?

– Посмотрим.

В его голове слышалось скрытое напряжение. Кажется, Алекс не уверен в себе. Это плохо – Плюмбум уже успел свыкнуться с тем, что Зона благоволит юным сталкерам. Значит, зря свыкся. Чертова «железка»! Чертовы «электры»!

– Алекс, можно дать совет?

– Слушаю.

– Здесь трудно, я это вижу. Не проскочим. Мы можем пойти по ветке к Южному Кордону. Там аномальная активность выше, но и проходов больше.

– Что вы знаете об аномалии «семионы»?

Плюмбум попытался вспомнить. Вроде читал что-

то в новостях. Пару недель назад.

– Ничего не знаю, – признался он; в таких делах лучше быть искренним.

– Не удивлен. Это новая аномалия. Прохода через нее не существует. Редкая дрянь. И она перекрывает нам путь к Кордону. Посему туда лучше не соваться.

Железная дорога неумолимо приближалась. Стали заметны отдельные слабые вспышки на уровне земли – похоже, здесь никто давно не ходил, и «Электры» собрали немалый потенциал. Плюмбум вдруг позавидовал физику Артуру – сидит рядом, но ничего не понимает. Скорее всего он не видит признаков смертельной угрозы. Если «электра» жахнет, он даже ничего не успеет понять или почувствовать. Счастливый!

– Алекс, ты на рубеже! – громко объявил Борис.

– Всем приготовиться к прыжку, – предупредил Алекс по общей связи.

Двигатель заревел так, что его стало слышно даже в звукоизолирующем шлеме спецкостюма. Бегалёт рванулся вперед, словно призовая лошадь на скачках, – прямиком в гигантскую «электру» диаметром метров в двадцать. Плюмбуму очень хотелось зажмуриться, но он сдержал себя – сталкер должен принимать смерть с открытыми глазами.

И произошло чудо. Не долетев до границы аномалии десятка метров, машина вдруг начала подниматься вверх подобно лифту в многоэтажном доме. Это было невозможно – крылатый летательный аппарат без специальных поворотных двигателей не способен двигаться вертикально. И все же бегалёт именно поднимался – причем довольно быстро, с весьма ощутимым ускорением. Как сказали бы классики, невероятно, но факт!

Будучи опытным парашютистом, Плюмбум попытался прикинуть высоту. Сто метров… двести… триста… полкилометра… шестьсот метров… семьсот… «Железка» внизу превратилась в узкую нитку, с огромной высоты хорошо стали видны Саркофаг и трубы ЧАЭС на горизонте. А впереди и справа раскинулись знакомые до боли территории: «Агропром» и Свалка. На «Агропроме», похоже, шел бой – сверкали вспышки, густо дымило.

Подъем остановился, а потом неведомая сила, удерживавшая бегалёт, резко изменила вектор – машину толкнуло вперед, и она полетела над дорогой и «Электрами». Ощущение было словно попали в гигантский «трамплин». Земля быстро скользила внизу, встречный поток воздуха, врывающийся в лишенную остекленения кабину, прижимал к креслу. И хотелось орать – то ли от ужаса, то ли от восторга.

Но Плюмбум лишь крякнул, повернув голову и увидев, что бегалёт Бориса в точности следует по тому же воздушному коридору.

Юные сталкеры снова показали свою способность нетривиально подходить к решению проблем. Может быть, в этом и состоит разгадка их феномена. Они научились использовать скрытые возможности Зоны, с умом подошли к организации процесса взаимодействия, проявили чутье и смекалку – и вот результат, можно аплодировать.

Бегалёт шел на снижение, но набранные скорость и высота позволяли ему сильно углубиться в Зону, при этом миновав большинство ловушек. Еще минут десять-пятнадцать, и будет граница Янтаря. Неужели ребята и это рассчитали? Но как?!

– Не перестаю удивляться, – сказал Плюмбум. – Что это было?

– Зет-технологии, – деловито ответил Алекс. – Если фишку сечешь, то все просто. Про артефактное взаимодействие знаете? Артефакт «ночная звезда». Снижает силу притяжения, но только внутри Зоны. Нуждается в постоянной подпитке от внешнего энергетического источника, иначе дохнет и не тянет. Артефакт «вспышка» умеет собирать электрический заряд, после чего рассеивает энергию в виде микроволнового излучения. Эта энергия хорошо усваивается другими артефактами. Сочетание артефактов и правильная ориентация их в пространстве дают нам возможность построения антигравитационной платформы, которая работает на форсаже в непосредственной близости от электромагнитных аномалий. Мы разместили стандартизованные сочетания под днищем бега- лётов, управляет ими бортовой компьютер, а нам оставалось только найти поле максимальной напряженности.

Когда Алекс говорил, у него даже голос изменился – сделался похожим на голос лектора, который в силу профессии вынужден повторять одно и то же десятки раз. Складывалось впечатление, что он все это где-то прочитал.

– Очень интересно, – сказал Плюмбум. – Ты читаешь труды ФИАН по ЗАЯ?

– Кто такие Фиан и Зая?

Плюмбум понял, что выбрал неверное направление. Юный сталкер только что проговорился. Он рассказывал об артефактном взаимодействии, как физик, в знакомых Плюмбуму интонациях, но если бы действительно изучал аномальную физику Зоны, то знал бы, что такое ФИАН и ЗАЯ. Тут возможны два варианта: либо Алекс получает научную информацию из других источников, либо валяет дурака, по каким-то причинам не желая показаться умнее, чем есть на самом деле. И скорее второе, чем первое.

– ФИАН – это Физический институт Академии наук. ЗАЯ – это Зона аномальных явлений.

– Да? – откликнулся Алекс. – Буду знать.

И снова Плюмбум не понял, дурачат его или нет. Это можно было бы выяснить, но времени катастрофически не хватало. Бегалёты быстро снижались, и бывший сталкер уже видел, в каком месте предстоит «жесткая посадка». Справа высились серые здания и силосные башни «Агропрома», впереди открывалось болотце, известное как Гнилая Лужа. А еще дальше, за Лужей, тянулась трасса, ведущая на Янтарь и к Базе «Долга». Похоже, Алекс метил именно туда. Что ж, разумный выбор… Если это, конечно, выбор, а не точное целеуказание, которое выдала юным сталкерам колонна номер пять…

И все же Плюмбум решил попробовать напоследок прощупать Алекса. Это могло потом оказаться очень важным. Да что угодно могло оказаться важным!

– Ты хорошо разбираешься в аномалиях, – одобрительно сказал Плюмбум. – Даже научился ловко их использовать. Может, ты знаешь что-то об их природе? А то мои физики запутались в версиях.

– А что говорят? – заинтересовался Алекс.

– Говорят, что аномалии не могут существовать.

– Как это?

– Дескать, по законам нашей Вселенной области с такими свойствами должны моментально схлопы- ваться с выделением всей энергии. Скажем, «воронка» – это зона повышенной гравитации. Она втягивает в свой центр все, что оказывается в границах ее действия. Но что определяет эти границы? В теории «воронка» должна затягивать все вокруг до тех пор, пока не исчерпает свой потенциал, но этого поче- му-то не происходит. А объяснить почему, никто не может.

– Но ведь аномалии существуют, – сказал Алекс, – и не схлопываются.

– Феномен Зоны. Что думаешь по этому поводу?

– Не знаю. Как-то странно звучит. Я лично думаю, что аномалии имеют особое назначение. То есть понятно, что они производят артефакты, в этом как бы цимус. Но вряд ли они создавались только для того, чтобы производить артефакты.

– О! – Плюмбум встрепенулся. – Ты думаешь, аномалии созданы кем-то?

– Да ясно же! Зоны не было, а потом она появилась. А значит, есть те, кто ее создал.

– Ты так легко об этом говоришь! Может, ты даже скажешь, кто Зону создал.

– Ну мало ли… Я думаю, инопланетяне. В детстве книжку читал, и там было четко сказано: Зону сделали инопланетяне. Но там было объяснение странное. Типа инопланетяне устроили на Земле пикник. Попили, пожрали, а мусор нам оставили. Как-то слишком примитивно и… по-человечески… Я думаю, автор ошибается. Зона – это послание, но мы его неправильно понимаем.

Нет, так дурковать может только опытный изощренный интриган с недюжинным актерским талантом. Ни Алекс, ни Боря на подобных интриганов не тянули, выучка не та. Значит, Плюмбум зря напрягается, ища подтексты и тайные смыслы там, где их нет. А есть просто двое ребят, которые, конечно же, обладают неплохими навыками работы в Зоне, используют технические новинки, но пока имеют довольно смутное представление о том, как здесь все устроено. Молодо-зелено. Из-за этого у них и такие перекосы – здесь густо, а там пусто. Самое смешное, что вне Периметра он и не счел бы психологические нестыковки подозрительными, но в Зоне начинаешь смотреть на людей совсем по-другому.

– Интересная версия, – сказал Плюмбум. – В чем же суть инопланетного послания, по-твоему?

Возможно, Алекс ответил бы, но тут вмешался Боря:

– Хватит болтать, Алекс. Готовься к посадке. Ты пойдешь первым. Учти, слева по трассе «жарка» – не влети. Есть еще сытая «воронка» и мелкая «клеть». И есть гости. Два десятка «долговцев». Идут ог Янтаря. Наверное, по наши души.

– Все понял, спасибо. Господа ученые, сейчас мы попробуем сесть. Приготовьтесь. К сожалению, сразу после посадки мы будем вынуждены вас покинуть. Посему сцены выражения благодарности и прощания с героями отложим на потом.

Высказавшись, Алекс положил бегалёт на крыло. Машина поменяла курс. Теперь под прозрачным дном кабины понеслась лента грязного асфальта. Плюмбум снова откинулся в кресле, в очередной раз вручив свою судьбу юному сталкеру.

За пару секунд до касания Алекс выключил двигатель, но посадка, как и предсказывалось, получилась жесткой. Едва коснувшись асфальта, державшееся на честном слове правое переднее колесо отлетело. Бегалёт грузно осел на бок, задел крылом придорожные кусты. Пассажиров бросило сначала вперед, потом назад, от травм уберегли страховочные ремни. Инерцией машину проволокло по дороге, разворачивая против начального движения. Левое крыло при развороте попало-таки в «жарку» – аномалия полыхнула ярким испепеляющим пламенем с температурой под тысячу градусов. Крыло немедленно занялось, от него повалил плотный белый дым.

– Без паники! – крикнул Алекс. – У нас в запасе целая минута. Расстегиваем ремни и покидаем машину через правый борт.

Предупреждение Грозы выглядело лишним. Единственным слабым звеном в команде был Артур, но Лара помнила об этом. Сначала она помогла освободиться физику, потом сунула ему в руки трофейный карабин, вытолкала из кабины, а уж затем расстегнула страховочные ремни на своем кресле. Плюмбум освободился раньше, но притормозил у бегалёта, ухватив Артура за рукав – еще не хватало, чтобы тот с испугу заметался и попал в «клеть». Наконец выбралась Лара, последним машину покинул Алекс. Он тут же побежал по дороге, да так прытко, что пассажиры не смогли угнаться за ним.

Потом бабахнуло. Плюмбум обернулся – бегалёт, столь чудесно обеспечивший им спасение и доставку в Зону, развалился на две части, превратившись в груду искореженного металла. Было чертовски жаль эту изящную машину, хотя вроде бы Плюмбум давно отучился жалеть вещи.

Рядом уже катился бегалёт Бори Молнии. Он сел ровно и технично – словно на показательном выступлении где-нибудь в Жуковском. Впритирку обогнул «клеть», «жарку» и догорающие обломки. Остановился. Из кабины полезли пассажиры: Лёлек, Привалов и Шурик-С-Цитатой. Лёлек тут же сдернул шлем, продемонстрировав всем свое красное потное лицо.

Алекс Гроза, не снижая шага, впрыгнул в машину.

– Алекс! – позвал Плюмбум по ближней связи. – Координаты оставь.

– Я есть в сети, – отозвался юный сталкер. – Пишите письма. Удачи!

– Удачи тебе, Алекс! И Боре – спасибо огромное! Я ваш должник.

Гроза не отозвался. Не дожидаясь, пока он пристегнется, Молния запустил винт на максимальные обороты. Машина побежала и почти сразу оторвалась от земли – сказалось снижение нагрузки. После взлета Боря красиво покачал крыльями и взял курс на север – к Лиманску.

Плюмбум поднял забрало шлема и вдохнул полной грудью. Выдохнул. Еще раз вдохнул, еще раз выдохнул. Голова прояснилась, нервная дрожь унялась. Теперь можно спокойно подумать о дальнейших действиях.

– Виктор Свинцов!

Бывший сталкер обернулся на оклик и увидел, что в двух шагах стоит Артур и целится из карабина ему в живот. В то же мгновение физик спустил курок.