"Король темных просторов" - читать интересную книгу автора (Крес Феликс В.)

26

— Конечно, госпожа, — развел руками Раладан. — Конечно, каждый сперва отправился бы в Замкнутое море.

— Каждый, только не ты, — с нескрываемым восхищением сказала Лерена. Но как?..

Они снова склонились над картой.

— Здесь не пройти. А тут опять мели… Этот пролив? Раладан, там пошло ко дну несколько кораблей! Там нет прохода!

— Есть. "Звезда" прошла бы там даже с полными трюмами. А сейчас они пусты. Нет, конечно, все не так просто, и на скалы можно напороться в любой момент. Нужно все время держаться правой стороны. Пройти можно не всегда, так как, когда дует с запада, высокий, покрытый лесом берег отражает ветер. Но сейчас мы должны пройти. Все время по правой стороне, а когда по носу снова видно будет море — на середину. Мы много раз там ходили. На "Змее".

— Он был более маневренным и мог идти против ветра, — мрачно сказала Лерена.

— Там все равно негде менять курс. А ветер хороший и не переменится ни сегодня, ни завтра.

Она покачала головой:

— Откуда ты все это знаешь, Раладан? Каждый пролив, каждый проход, каждый риф и каждую мель…

— Только вокруг Гарры, в других местах — хуже… А на Западном Просторе я был только один раз. С твоим отцом, госпожа.

Она снова посмотрела на карту.

— Это сократит нам время в пути на день, — подытожила она.

— И позволит избежать пути, которым ходят все, — добавил он.

— Да, это так.

— И еще одно…

Он поколебался. Она жестом поторопила его.

— Мы пройдем там, но паруса должны стоять как следует, а вся твоя банда должна быть трезвой. В том проливе нам потребуется надежный корабль и надежная команда.

Лерена внимательно посмотрела на него:

— Ладно…

Она поправила платок и вышла. Он остановился в дверях, подставив лицо солнцу. Погода была превосходная, дул легкий, приятный ветерок, и не мучил палящий зной. Впрочем, был уже конец лета.

— Эй, парни! — крикнула Лерена.

Раладан посмотрел на палубу.

Команда не спеша собиралась вместе, с шумом и веселыми возгласами.

— Больше не пить, парни! — Она подбоченилась, слыша протестующие голоса. — Больше не пить! До утра ни кружки!

— Мамочка! — взвыл коренастый прыщавый детина. — Да мы для тебя… мы все, что угодно!..

Он пошатнулся. Кто-то его дружески поддержал.

— Все, что угодно! — отозвались другие голоса. — Все!

Лоцмана затошнило. Он повернулся и захлопнул дверь.

Он знал, что вечером весь этот сброд будет пить только за здоровье "мамочки".

Вскоре вернулась Лерена.

— Приказы отданы, — сказала она.

Он кивнул.

Когда он смотрел на нее, склонившуюся над картой, ему показалось, что перед ним Ридарета. Подобное случалось уже не впервые. Они были удивительно похожи, Лерена и ее сестра, как две капли воды, а обе они столь же похожи на Ридарету. Тот же рост, те же фигуры, те же волосы, подбородки и глаза… Если бы Лерена сняла платок и надела черную повязку — в полумраке их легко можно было бы перепутать.

Все они были одного возраста…

Этот феномен был выше его понимания. Все попытки хоть как-то это объяснить оказались безрезультатными. Ридарета была беременна, когда он нашел ее на Малой Агаре. Он знал, кто виновник этой беременности, Ридарета, впрочем, этого и не скрывала. Во всяком случае от него.

Беременность, однако, продолжалась лишь три месяца. Дальнейшее тоже оказалось весьма необычным. Дочери Ридареты росли и взрослели — в три раза быстрее, чем положено по законам природы.

Что было тому причиной — неизвестно.

Ридарета этого тоже не знала. Хотя, с другой стороны… он чувствовал, что у девушки есть какая-то тайна.

Теперь, в возрасте восьми лет, дочери Ридареты и Раписа выглядели как внешне, так и по своему поведению и умственному развитию двадцатичетырехлетними женщинами.

Их матери было неполных двадцать пять.

Лерена все еще разглядывала карту.

— Раладан, — сказала она, показывая рукой на восток и запад от Шерера, — что _там?_

— Просторы, госпожа.

— Просторы…

Она подняла голову, и он уже знал, о чем она спросит.

— А дальше?

— Думаю, что никто этого не знает.

— Мы не знаем никаких других земель, кроме Шерера, — проговорила она словно про себя, — но значит ли это, что их нет?

— Может быть, и есть. Некоторые говорят, что таких земель, как Шерер, много. И якобы каждую опекает своя могущественная сила, такая же, как наша Шернь.

— Почему же никто их не ищет? Эти земли?

— Многие искали, госпожа. Но ни один из кораблей, отправившихся далеко на Восточные или Западные Просторы, так и не вернулся. Однако была одна экспедиция на Северный Простор… — Лоцман задумался.

— И что?

— Это столь старая история, что половина ее стала уже почти легендой. Был один моряк, имени которого никто уже не помнит, его называют просто Северным Мореплавателем… Он отправился далеко на север. Никто не знает, сколько дней или месяцев длилось его путешествие. Когда-то я слышал в одной таверне песню о нем. Там были слова о том, что "плавал он год, за ним второй и третий"… Все это, конечно, ерунда, но я думаю, что он действительно мог плавать много месяцев. Якобы становилось все холоднее, пока наконец море не покрылось льдом, хотя было лето. А потом идти дальше стало просто невозможно, так как все Просторы сковал толстый лед. И солнце не заходило, был вечный день…

— Наверное, ты сам в это не веришь, Раладан?

— Наверное, нет, — признался он. — Но, с другой стороны, должно же _что-то_ быть там, на Просторах. Из-за чего-то ведь корабли не возвращаются? Не знаю почему, но мне кажется, что есть некая земля… большая земля на востоке. Нет, я ничего не могу объяснить, госпожа, предупредил он ее вопрос. — Я не знаю, откуда у меня такая уверенность. А что касается Северного Мореплавателя, то, я думаю, будь вся эта история лишь вымыслом, в ней было бы намного больше чудес, нежели один лишь толстый лед.

— Чудовища… — подсказала Лерена.

Он кивнул:

— Возможно.

— Есть ли они на самом деле?

Он снова кивнул:

— Птицы, огромные птицы… Их видел и твой отец. Они пролетели над нами… и все.

— А еще? Расскажи!

Она смотрела на него почти с детским любопытством. Другие… Да, он их видел. Но не хотел об этом говорить.

— Не сейчас, госпожа. Не на море.

— Просто расскажи, что ты видел, — настаивала она.

— Не на море, — повторил он. — Расскажу, когда сойдем на берег.

— Хотя бы как часто ты их видел?

— Только один раз.

— Только один раз? — Она была явно разочарована.

— Только один раз. И, во имя Шерни, надеюсь, что больше не увижу…

Он нахмурился, ибо события тех дней вновь предстали у него перед глазами. Каждый раз, когда он вспоминал о них, сердце сжимала странная тупая боль. Он помнил тот день лучше, чем любой другой из тех, что прожил. И не только из-за того, что он тогда увидел…

Это был первый день, который он помнил.

С тех пор прошло тридцать лет без малого.

Он не знал, откуда он, кто он, кем были его родители. Его вытащили из моря, и первыми лицами, которые он помнил, были лица команды торгового корабля. Потом ему рассказали, что его заметили среди волн, судорожно вцепившегося в какой-то обломок доски. Сколько он пробыл в воде? На каком корабле он плыл и куда? Он ничего не помнил.

Судя по одежде, которая была на нем, он мог быть сыном торговца. Но манера речи сразу же выдавала в нем человека благородного происхождения. Он не в силах был сообщить о себе каких-либо сведений. Лишь когда его спросили, как его зовут, он, подумав, ответил: Раладан.

Но все это было уже позже.

Его вытащили на палубу. В полубессознательном состоянии он видел склонившиеся над ним лица, которые то приближались, то как будто снова отдалялись. Наконец зрение вернулось к нему, и тут же он услышал крик жуткий, многоголосый… Его оставили на палубе, он видел, как вокруг бегают люди, потом на палубу обрушился каскад воды, корабль почти лег на борт, тяжело перевалился на другой, и тогда он, Раладан, увидел, как под волнами что-то мечется и переваливается, наконец поверхность воды взрывается и среди брызг пены и водяной пены появляется ЭТО…

Потом в конце концов решили, что корабль, на котором он плыл, разбился в щепки. И никто уже не удивлялся, что единственный спасшийся с этого корабля двенадцатилетний мальчишка потерял память.

Раладан показывал пальцем на уже появившийся впереди вход в пролив. Лерена пристально вглядывалась вдаль.

— Лучше будет, если я сам займусь рулем, — сказал он. — Поставь надежного человека на носу, госпожа. А лучше всего встань сама.

Шум внизу заглушил его последние слова. Кто-то завопил, столь пронзительно, словно с него сдирали шкуру. Они переглянулись, потом посмотрели вниз, на палубу. Один из матросов корчился у фальшборта, зажимая рукой ухо, вернее, то место, где оно до этого находилось. Из-под его пальцев текла кровь. Другой, пряча нож, держал ухо в руке, показывая его хохочущим до упаду приятелям. Привлеченные взрывами смеха, начали собираться остальные, толпа росла.

— Госпожа… — начал Раладан.

Он посмотрел на нее и замолчал.

Рот ее был приоткрыт. На нижней губе повисла капелька слюны.

Он не успел ничего сообразить, как она уже оказалась внизу. Левой рукой она схватила державшего ухо детину за горло, а правой, сжатой в кулак, ударила его в зубы.

Смех утих.

Она подсекла матросу ноги и повалила его с силой, которой никто от нее не ожидал. Перепуганному матросу удалось перевернуться на живот, но она, продолжая держать его за горло предплечьем, другой рукой резко дернула его голову вбок; детина судорожно дернулся и испустил дух, со сломанной шеей. Она колотила головой трупа о палубу до тех пор, пока лицо не превратилось в кровавую кашу, затем выхватила меч и проткнула тело насквозь. Встав, она оторвала край рубашки и вытерла руки, после чего швырнула окровавленную тряпку за борт.

Толпа матросов шаг за шагом пятилась назад.

Раладан стоял на баке, глядя на спину девушки. Из-под разорванной в драке рубашки виднелась огромная разноцветная татуировка, изображавшая дракона. Когда пиратка подняла руку, показывая на море, чудовище зашевелилось.

— Ром за борт, — произнесла она свистящим шепотом.

В тишине, нарушавшейся лишь плеском волн и скрипом корабля, ее слова прозвучали очень отчетливо.

Все еще показывая пальцем на воду, она вытянула другую руку:

— Ты будешь боцманом. — (Рослый матрос открыл рот и снова его закрыл, сглатывая слюну.) — Если случится еще какая-нибудь драка, лучше сам прыгай в море… Тогда я назначу другого боцмана. Раладан!

Раладан спустился на палубу.

— В проливе командуешь ты. Займись.

— Так точно, госпожа.

Перед ней поспешно расступались, когда она шла на корму. Раладан остался один перед притихшей, покорной толпой.

— Так точно, госпожа, — повторил он в пустоту, тщательно скрывая удовлетворение.

Он пытался скрыть и веселье…

Некоторое время спустя, когда он наконец снова смог явиться к капитану, он вспомнил повод для недавнего веселья. Он постучал в дверь каюты.

— Это Раладан, — улыбаясь, сказал он.

По своему обычаю, она сидела на столе, болтая скрещенными в лодыжках ногами. Увидев лоцмана, она откинулась назад, опершись о стол руками. Ей даже не пришло в голову сменить рубашку; выпяченные груди, видневшиеся из-под жалких лохмотьев, целили ему сосками прямо в нос. Она любила покрасоваться, это точно.

— Ну, что там? — спросила она.

— Мы прошли, госпожа, — ответил он.

Она тряхнула волосами.

— Что еще?

Он продолжал нерешительно стоять, хотя видел, что ее злость уже прошла. Жаль, поскольку, в отличие от команды, он высоко ценил подобные взрывы. За исключением разве лишь тех, что касались его лично…

— Ну, говори же! — Она начала терять терпение.

— Знаешь, госпожа, кого ты назначила боцманом?

Она нахмурилась.

— Кого?

— Немого, госпожа.

Она молча смотрела на него. Потом выпрямилась и неожиданно приложила ладонь ко лбу.

— И как мне теперь это… отменить?.. — спросила она, давясь от едва сдерживаемого смеха.

— Не знаю, госпожа, — ответил он, прикусив губу.

Они хохотали, пока у них не заболели животы.