"Сила земли" - читать интересную книгу автора (Езерский Милий Викентьевич)

Глава VII

— Как думаешь, Тиберий, — спросил однажды Маний, — должен ли плебс поддержать Сципиона Эмилиана, который собирается на войну в Иберию?

— Почему ты спрашиваешь об этом?

— Он спрашивает потому, — вмешался Тит, — что Сципион Эмилиан будет нам мешать, когда ты станешь народным трибуном и будешь проводить земельный закон.

— Да, ты прав: Сципион и его кружок против надела пахарей землёй, — задумался Тиберий. — Пусть плебеи поддержат его в комициях, чтобы он получил назначение на войну.

После отъезда Сципиона Эмилиана Тиберий вздохнул свободнее. Присутствие шурина в Риме связывало ему руки. По вечерам в кружке он видел строгие глаза Сципиона, слышал суровый голос, напоминающий о долге квирита по отношению к отечеству, которому необходимы внутреннее спокойствие и порядок; затем следовала размеренная греческая речь Полибия, одобряющего слова Сципиона, и Лелия, вздыхавшего о величии времён предков.

Тиберий несколько раз пытался обсудить в кружке положение земледельцев, но Сципион уклонялся от «опасного», как он называл, разговора. Указывая на Лелия, он говорил: «Благоразумие сделало его мудрым, и если Нестор[114] молчит — не пришло ещё время». — «Но оно придёт, — возразил Тиберий, — и если замедлит, то мы его подгоним». — «Берегитесь крайностей. Спокойствие отечества важнее благосостояния отдельных граждан», — ответил тогда Сципион.

Тит и Маний пришли к Тиберию рано утром.

— Надо с тобой поговорить, — сказал Тит. — Пойдём пройдёмся.

Когда они подошли к Табулярию, в котором хранился государственный архив, Тиберий остановился. Здание возвышалось на склоне Капитолия, над форумом, и белело дорическими колоннами.[115] Колонны и арки были испещрены неразборчивой скорописью. Тиберий читал, и сердце его учащённо билось: «Гракх, защити нас», «Дай нам земли», «Я голодаю», «Я нищий». А на одной из капителей[116] чётко выделялась жирная надпись углём: «Гракх, борись! Будешь народным трибуном».

— Народ обращается к тебе, просит не медлить, — произнёс Маний. — Ты должен начать борьбу, а плебс тебе поможет.

— Буду добиваться трибуната, — твёрдо сказал Тиберий, сжимая руки друзей. — И да поможет нам Юпитер!

Узнав о решении Тиберия, мать одобрила его, сказав, что Гракхи должны быть полезны государству и народу. А Блоссий обещал заручиться поддержкой всадников.

Всадники требовали отдать провинции на откуп публиканам, и Тиберий, не колеблясь, согласился.

Между тем плебс сделал всё, чтобы Тиберий был избран народным трибуном. Сотникам и десятникам, выбранным плебсом, было поручено объехать все трибы[117], объяснить, кто такой Тиберий Гракх и как важно для деревень иметь народным трибуном человека, решившего наделить разорённых пахарей землёй.

Тит говорил старшинам:

— Время самое подходящее — надо действовать. Тиберий — наш друг. Он сделает всё, чтобы дать беднякам участки, чтобы пахари могли трудиться на своей земле…

— Но прежде он должен стать народным трибуном! — перебил Маний. — Поэтому голосуйте за Гракха без всяких колебаний.

— Мы Гракха знаем со времён взятия Карфагена, — сказал Тит. — Лучшего друга народа не найти во всей республике!

Сотники и десятники, не прерывая, слушали Тита. А когда он замолчал и предложил им отправиться немедленно по трибам, один из сотников спросил:

— Что отвечать, если спросят, когда будут делить землю?

— Отвечайте, что Гракх после получения трибуната не замедлит выступить с законопроектом. Предупредите людей, что без борьбы не обойтись — богачи будут мешать нам, но нас больше, чем их, мы — сила, и мы победим…

Наступил день выборов. На Марсовом поле все восемнадцать триб проголосовали за Гракха.

Тиберий в ответ на поздравления Марка Октавия и Папирия Карбона сказал:

— Теперь мы начнём борьбу за землю!