"Тридцать шесть валентинок" - читать интересную книгу автора (Куин Джулия)

Глава 3

И снова Сюзанна не могла уснуть.

Ничего удивительного. «Мой брат вас недостоин». Что он имел в виду? Зачем сказал непростые, слишком важные слова?

Возможно ли, чтобы граф за ней ухаживал?

Она тряхнула головой, словно пыталась прогнать глупые мысли. Нет, не может быть. Граф Ренминстер никогда и ни за кем всерьез не ухаживал и вряд ли начнет с нее.

У Сюзанны имелись все основания сердиться на неожиданного поклонника. Еще бы! Из-за него она потеряла сон. А она никогда и ни из-за кого не теряла сон, даже из-за Клайва.

За бессонной ночью субботы последовала бессонная ночь воскресенья. Утром появилась колонка леди Уислдаун, и ночь понедельника оказалась еще тяжелее. В результате во вторник Сюзанна вышла к завтраку усталой и раздраженной. В этом состоянии ее застал дворецкий.

— Мисс Сюзанна, — обратился он с вежливым поклоном, — вам письмо.

— Мне? — удивленно и недоверчиво переспросила она, принимая конверт. Дорогая глянцевая бумага, темно-синяя восковая печать. Ну а герб она узнала сразу. Ренминстер.

— От кого? — поинтересовалась Летиция, проглотив кусочек булочки, которую откусила за секунду до появления слуги.

— Не знаю. Еще не распечатала, — сердито соврала Сюзанна, придумывая повод отложить чтение до лучших времен, когда рядом не окажется настырных свидетелей.

Сестра посмотрела с подозрением.

— Нетрудно исправить, — ехидно заметила она. Сюзанна положила конверт рядом с тарелкой.

— Потом прочитаю. Сейчас я слишком голодна.

— А я умираю от любопытства. Или открывай сама, или придется тебе помочь.

— Сейчас доем яичницу с ветчиной и тогда… Летиция! — Сюзанна отчаянно метнулась за сестрой, которая ловко выхватила конверт из-под носа. Если бы реакция не притупилась от хронической бессонницы, воровку удалось бы поймать. — Летиция, — предупредила Сюзанна ледяным тоном, — если немедленно не отдашь конверт в целости и сохранности, ни за что не прощу. — Не заметив реакции, добавила: — Никогда в жизни. Летиция задумалась.

— Отдай конверт.

— А ты откроешь?

— Да. Отдай.

— Сейчас откроешь? — не унималась Летиция.

— Если сейчас же не отдашь конверт, в одно прекрасное утро проснешься лысой — обрежу волосы до основания.

Такой жестокости сестра не ожидала.

— Ты это серьезно?

Сюзанна прищурилась.

— Неужели, похоже, что шучу?

Летиция нервно вздохнула и дрожащей рукой протянула конверт.

— Кажется, действительно не шутишь. Сюзанна выхватила письмо.

— Несколько дюймов точно бы отстригла, — пробормотала она.

— Распечатаешь? — стояла на своем Летиция.

— Хорошо, — с тяжелым вздохом согласилась Сюзанна. Что поделаешь, сохранить тайну все равно не удастся. В лучшем случае слегка оттянуть момент признания. Нож для масла остался чистым, им она и надломила печать.

— От кого? — нетерпеливо уточнила Летиция, хотя листок еще оставался сложенным.

— От Ренминстера, — устало вздохнула Сюзанна.

— И это тебя расстраивает?

— Я не расстроена.

— Выглядишь расстроенной.

— Ничего подобного, — не сдавалась Сюзанна, разворачивая письмо.

Но если не расстроена, то что же? Может быть, слегка взволнована и очень утомлена? Граф оказался интересным, загадочным, глубоким человеком — значительно умнее брата. Но он был лордом, пэром, а это означало, что он никогда на ней не женится. И все будут говорить о ней как о девушке, которую по очереди бросили два брата Манн-Формсби.

Вряд ли удастся вынести такое унижение. Однажды она уже узнала, что это значит. Повторять опыт на новом уровне совсем не хотелось.

Вот почему, прочитав приглашение, она сразу решила отказаться.

«Мисс Баллистер, прошу вас оказать мне честь и составить компанию на празднике леди и лорда Морланд, который они устраивают на катке возле пирса в четверг, в полдень.

С вашего позволения, заеду за вами за полчаса до начала.

Ренминстер».

— Что? — нетерпеливо осведомилась Летиция. Сюзанна молча отдала записку — пересказывать было бы труднее.

Летиция изумленно охнула и прикрыла рот рукой.

— О, ради Бога! — остановила Сюзанна, пытаясь сосредоточиться на завтраке.

— Но он намерен за тобой ухаживать!

— Ничего подобного.

— С какой же стати тогда приглашает на каток? — Летиция нахмурилась. — Надеюсь, что и меня кто-нибудь пригласит. Коньки — единственный вид спорта, в котором я не окончательно беспомощна.

Сюзанна вопросительно подняла брови. Сестра явно скромничала. Возле их дома в Суссексе располагался большой пруд, который, к счастью, замерзал каждую зиму. Сестры Баллистер катались на коньках часами и даже научились быстро-быстро кружиться. В четырнадцать лет Сюзанна провела больше времени на попе, чем на коньках, но все-таки добилась успеха.

А Легации все давалось легко, без малейшего напряжения. Жаль, что сестру до сих пор никто не пригласил на каток.

— Если хочешь, сможешь поехать с нами, — предложила Сюзанна.

— Нет, с вами ни за что не поеду, — решительно отказалась Летиция. — Тем более если он за тобой ухаживает. Ничего нет хуже третьего лишнего: можно испортить самый красивый роман.

— Никакого романа нет, — сердито возразила Сюзанна. — Да и вообще не думаю, что готова принять предложение.

— Но ты же только что сказала, что поедешь.

Сюзанна яростно воткнула вилку в кусок ветчины. Она ненавидела людей, то и дело меняющих собственное мнение, а сегодня приходилось включить в эту компанию и себя.

— Просто оговорилась, — пробормотала она. Летиция не спешила с ответом. Подцепила кусочек яичницы, отправила в рот, тщательно прожевала, проглотила и запила чаем.

Сюзанна, разумеется, понимала, что разговор не закончен. Молчание сестры следовало расценивать всего лишь как кратковременную передышку. Так оно и вышло. Едва Сюзанна неосторожно расслабилась и отпила из своей чашки; но еще не успела проглотить горячий чай, как сестра вновь заговорила:

— Знаешь, а ты сумасшедшая.

Сюзанна прикрыла рот салфеткой, чтобы чай не выплеснулся обратно.

— Спасибо, что сообщила, а то я даже не подозревала.

— Граф Ренминстер! — возмущенно воскликнула Летиция, слегка покраснев от праведного гнева. — Ренминстер! Боже мой, сестра, этот человек богат, красив, да к тому же носит великолепный титул! Зачем же отказываться от приглашения?

— Летиция, — напомнила Сюзанна, — лорд Ренминстер — брат Клайва.

— Знаю.

— Я не заслужила его одобрения во время ухаживания Клайва и не понимаю, что могло заставить его изменить мнение.

— Тогда почему же он проявляет внимание?

— Ничего он не проявляет.

— Пытается ухаживать.

— Ничего он не пыта… о, проклятие! — Разговор становился невыносимым. — Почему ты решила, что он пытается ухаживать?

Легация отправила в рот кусок булочки и сухо сообщила:

— Об этом написала леди Уислдаун.

— К черту леди Уислдаун! — взорвалась Сюзанна.

Летиция в ужасе отпрянула, словно сестра только что совершила смертный грех.

— Поверить не могу, что ты это сказала.

— И что же такого сделала эта леди Уислдаун, чтобы я восхищалась ею и клялась в вечной преданности? — скептически осведомилась Сюзанна.

— Обожаю, леди Уислдаун, — мужественно стояла на своем Летиция, — и не потерплю злословия в ее адрес.

Сюзанна изумленно смотрела на обычно спокойную и рассудительную сестру: казалось, в нее только что вселился злой дух.

— Леди Уислдаун, — с горящими глазами бросилась в бой Летиция, — поддерживала тебя летом, во время этой ужасной истории с Клайвом. Возможно, единственная во всем Лондоне. Одним лишь этим благородным поступком она заслужила глубокое уважение.

Сюзанна мгновенно остыла и утратила воинственный пыл.

— Спасибо, Летиция, — едва слышно поблагодарила она.

Сестра лишь пожала плечами, явно не собираясь впадать в сентиментальность.

— Не за что, — беззаботно ответила она, но зачем-то всхлипнула. — По-моему, надо принять приглашение графа. Хотя бы для того, чтобы лишний раз напомнить о себе в свете и восстановить популярность. Если один-единственный танец смог изменить общее мнение, то представь, что произойдет после целого праздника! От поклонников отбоя не будет.

Сюзанна окончательно растерялась. Встреча в театре оказалась поистине чудесной. Но после предательства Клайва ее доверие к людям пошатнулось. Кроме того, если графу вздумается переключить внимание на какую-нибудь другую молодую леди, сплетен и пересудов снова не оберешься.

— Не могу, — решительно заключила она и встала так неожиданно, что опрокинулся стул. — Не могу, и все.

Меньше чем через час вежливый отказ был написан и послан графу.

А спустя час после того, как Сюзанна отправила к лорду Ренминстеру лакея с запиской, дворецкий постучал в дверь спальни и сообщил, что граф явился собственной персоной и ждет внизу.

Сюзанна изумленно охнула и выронила книгу, которую пыталась читать все утро. Книга упала на ногу.

— Ой! — воскликнула она.

— Вы не поранились, мисс Баллистер? — заботливо осведомился дворецкий.

Сюзанна покачала головой, хотя большому пальцу пришлось несладко. Глупая книга! Больше трех абзацев прочитать так и не удалось. Буквы расплывались, и вместо текста перед глазами возникало лицо графа.

И вот он материализовался.

Захотел помучить?

Да, мелодраматично решила Сюзанна, наверное, в этом и заключалась его цель.

— Прикажете сказать, что спуститесь через несколько минут? — уточнил дворецкий.

Сюзанна кивнула. Отказаться принять гостя, особенно у себя дома, было бы чрезвычайно грубо. Быстрый взгляд в зеркало показал, что за час сидения на кровати с книгой в руках прическа не пострадала. С отчаянно бьющимся сердцем Сюзанна направилась вниз.

Войдя в гостиную, она увидела лорда Ренминстера — граф стоял возле окна в величественной, скульптурно красивой позе.

— Мисс Баллистер, — приветствовал он, обернувшись, — как приятно вас видеть!

— Э-э… спасибо, — пролепетала Сюзанна.

— Я получил записку.

— Да. — Она нервно вздохнула и опустилась на стул. — Так я и предположила.

— Был разочарован.

Она подняла глаза. Граф говорил спокойно, серьезно, но что-то в его тоне намекало на более глубокие чувства.

— Мне очень жаль, — осторожно произнесла Сюзанна, стараясь тщательно обдумывать каждое слово. — Вовсе не хотела вас обидеть.

Граф отошел от окна и медленно, словно хищник на охоте, направился к ней.

— Не хотели? — негромко переспросил он.

— Нет, — быстро ответила она, потому что так и было на самом деле. — Совсем не хотела.

— Тогда почему же отказались? — осведомился он, устраиваясь в ближайшем кресле.

Сказать правду она не могла: как объяснить, что боялась оказаться брошенной двумя братьями Манн-Формсби? Если позволить графу сопровождать ее на каток и продолжить отношения, то единственным, логичным заключением должно стать предложение руки и сердца: А Сюзанна вовсе не собиралась давать повод заподозрить, что рассчитывает выйти замуж.

Трудно представить более обидное предположение.

— Значит, серьезного повода не существует? — уточнил граф, пристально глядя ей в глаза.

— Я не очень хорошо катаюсь на коньках, — наконец-то пришел на ум ответ. Ничего иного придумать не удалось.

— И всего-то? — поддразнил граф с легкой улыбкой. — Не бойтесь, я вас поддержу. Не дам упасть.

Сюзанна вздохнула. Ладони на талии? Если так, то ложь вполне могла стать правдой, потому что вряд ли удастся устоять на ногах, если лорд Ренминстер внезапно окажется так близко.

— Я… ах…

— Ну и отлично, — заключил гость и встал. — Значит, договорились. На катке мы составим отличную пару. А сейчас проведем первый урок.

Он взял ее за руку, приглашая встать. Сюзанна взглянула на дверь. Войдя в гостиную, она оставила ее открытой, однако кто-то успел ее закрыть.

Летиция.

Хитрая маленькая сводница. Придется серьезно поговорить с сестрой, а может быть, действительно исполнить угрозу и обрезать волосы.

Да и граф хорош. О. чем, интересно, он думал? Сюзанна прекрасно каталась на коньках и отлично понимала, что научиться можно только на льду. И все же она встала — отчасти из любопытства, а отчасти потому, что не могла сопротивляться: гость решительно тянул за руку.

— Секрет успеха, — авторитетно заявил он (как показалось Сюзанне, несколько напыщенно), — заключается в коленях.

Она захлопала ресницами. По ее мнению, ресницами хлопали только глупые женщины, а поскольку она пыталась сделать вид, что ничего не понимает в коньках, то и решила использовать актерский прием.

— В коленях, говорите? — переспросила она.

— Именно, — подтвердил он. — В том, как вы их сгибаете.

— Как сгибаю? — эхом отозвалась Сюзанна. — Подумать только!

Если даже граф и уловил в голосе тень сарказма, то виду не подал.

— Именно, — повторил он. Интересно, это было его любимое слово? — Если поедете на прямых ногах, равновесие ни за что не удержите.

— Надо вот так? — спросила Сюзанна, присев слишком глубоко.

— Нет-нет, мисс Баллистер. Скорее вот так. — Он показал движение.

Пытаясь изобразить катание на коньках посреди гостиной, лорд Ренминстер выглядел необычно — смешно и странно, однако Сюзанне удалось спрятать улыбку. Разве можно упустить такой замечательный момент?

— Не понимаю, — соврала она. Дэвид разочарованно нахмурился.

— Идите сюда. — Он перешел на свободное место.

Сюзанна послушно направилась за ним.

— Вот так. — Он сделал вид, что едет на коньках по полированному полу.

— Как-то не очень… плавно, — заметила Сюзанна, мастерски изображая неведение.

Дэвид взглянул с подозрением: уж слишком мило она выглядела, стоя рядом и наблюдая, как он строит из себя клоуна.

— Почему бы вам, не попробовать еще раз? — предложила Сюзанна с улыбкой Моны Лизы.

— Может, все-таки вы попробуете? — парировал граф.

— О, я не могу, — отказалась Сюзанна, смущенно покраснев. Секрет, правда, заключался в том, что она не покраснела. Просто склонила голову так застенчиво, что румянец предполагался сам собой.

— Чтобы научиться, надо пробовать, — серьезно заявил лорд Ренминстер. Он решил, во что бы то ни стало заставить ее «прокатиться» по гостиной. Если уж ему суждено выглядеть нелепо, то пусть не останется в стороне и она.

Сюзанна на мгновение задумалась, а потом с улыбкой отказалась:

— Нет уж, спасибо. Дэвид подошел.

— Я настаиваю, — пробормотал он и намеренно встал ближе, чем допускали правила приличия.

Розовые губки Сюзанны раскрылись в удивленном ожидании. Отлично. Пусть она испытает желание, даже сама того не понимая.

Зайдя сзади, он сжал руками ее талию.

— Попробуйте так, — тихо, чувственно произнес он над ее ухом.

— Ми… милорд, — прошептала Сюзанна таким тоном, словно хотела крикнуть, но не нашла ни сил, ни уверенности в себе.

Лорд Ренминстер понимал, что позволяет себе лишнее, но поскольку собирался жениться, серьезных проблем не видел.

Главное, ему очень нравилось ее соблазнять. Возможно, именно потому, что по невинности она даже не догадывалась, что происходит.

— Поехали, — скомандовал он тоже шепотом и слегка подтолкнул ее, как будто и вправду стоял на льду.

Конечно, Сюзанна тут же споткнулась, потому что подошвы ее туфель совершенно не скользили. А вслед за ней споткнулся и граф.

К огромному сожалению графа, оба каким-то образом устояли на ногах, а вовсе не оказались в обнимку на полу, как бы ему хотелось.

Сюзанна ловко освободилась из объятий, предоставив своему учителю решать, доводилось ли ей проделывать что-нибудь подобное в паре с Клайвом.

Мысль оказалась настолько неприятной, что отразилась на его лице. Сюзанна заметила недовольство.

— Что-то случилось, милорд? — заботливо спросила она.

— Нет-нет, все в порядке. С чего вы взяли?

— Выглядите немного… — она замолчала, подбирая нужное слово, — сердитым.

— Ничуть, вам просто показалось. — Лорд Ренминстер постарался прогнать неприятные мысли и даже изобразил улыбку. — Давайте еще позанимаемся. — Он все-таки надеялся организовать нечаянное падение.

Однако провести Сюзанну было трудно.

— По-моему, уже пора пить чай, — заявила она любезно и в то же время решительно.

Если бы этот тон не лишал надежды получить желаемое — а именно оказаться как можно ближе, причем лучше всего на полу, находчивостью молодой леди можно было бы лишь восхищаться. Редкий дар — с улыбкой на лице поворачивать ситуацию в свою пользу.

— Хотите чаю? — поинтересовалась она.

— Разумеется, — соврал граф. Он с детства ненавидел чай, чем всегда немало раздражал матушку: графиня считала, что пить отвратительную жидкость — патриотический долг каждого подданного английской короны. Но в данном случае чай оставался единственным поводом продлить визит.

Сюзанна нахмурилась, посмотрела ему в глаза и серьезно заметила:

— Вы же терпеть не можете чай.

— А, так вы помните, — не стал отпираться лорд Ренминстер. — Удивительная память!

— А зачем же лгали? — строго осведомилась Сюзанна.

— Наверное, для того, чтобы подольше побыть с вами, — честно признался граф и посмотрел так, словно она была шоколадным печеньем.

Да, он действительно не любил чай, но шоколад — совсем другая история.

Сюзанна отошла на безопасное расстояние.

— Почему?

— Действительно, почему? — эхом повторил граф. — Хороший вопрос.

Она отступила еще на шаг, но путь преградил диван.

Лорд Ренминстер улыбнулся.

Сюзанна улыбнулась в ответ — во всяком случае, попыталась улыбнуться.

— Можно выпить чего-нибудь другого — не обязательно чай.

Граф на миг задумался.

— Нет, благодарю. Пожалуй, мне пора. Сюзанна с трудом скрыла разочарование. Она и сама не заметила, как недовольство своеволием гостя сменилось желанием оставаться с ним рядом. А чего хотел он? Трудно сказать. Сначала обнимал за талию, потом придумывал повод задержаться и вдруг неожиданно решил уйти.

Он играл с ней. Но еще опаснее, что в глубине души она наслаждалась этой игрой и жаждала продолжения.

Лорд Ренминстер подошел к двери.

— Что ж, значит, увидимся в четверг?

— В четверг? — недоуменно переспросила Сюзанна.

— На катке, — напомнил граф. — Кажется, я написал, что заеду за вами в половине двенадцатого.

— Но я не давала согласия, — возразила Сюзанна.

— Неужели? — мягко улыбнулся граф. — А я мог бы поклясться, что согласились.

Сюзанна боялась ступать на скользкую почву, но упрямство диктовало собственные условия.

— Нет, — решительно повторила она, — не соглашалась.

В следующее мгновение он оказался рядом — настолько близко, что дыхание остановилось, сменившись новым, одновременно и сладким, и опасным состоянием.

Запретная, но восхитительно прекрасная сила овладела и душой и телом.

— Надеюсь, что согласитесь, — весомо произнес граф и бережно коснулся пальцами ее подбородка.

— Милорд, — прошептала Сюзанна, сраженная его близостью.

— Дэвид, — поправил он.

— Дэвид, — покорно повторила Сюзанна, поддавшись гипнотической силе зеленых глаз.

Гордое имя звучало приятно. Ей еще ни разу не приходилось его произносить, не приходилось даже думать об этом человеке иначе, как о брате Клайва, графе или лорде Ренминстере. И вдруг он превратился в Дэвида. Заглянув в таинственные глаза, она неожиданно увидела нечто совсем новое. Увидела человека. Не титул, не богатство. Перед ней стоял живой человек. И этот человек бережно сжал ее пальцы и поднес к губам. Невесомый поцелуй обжег почти болезненной нежностью.

— Значит, до четверга, — повторил Дэвид.

Сюзанна молча кивнула. Ничего иного она просто не могла сделать. Замерев и потеряв дар речи, она смотрела на то, как удивительный гость повернулся и подошел к двери.

И вдруг, уже почти коснувшись ручки, он остановился, обернулся и, глядя на Сюзанну произнес не столько для нее, сколько для себя самого:

— Нет-нет, так не годится.

В три широких шага он снова оказался рядом. А в следующее мгновение — восхитительное и одновременно пугающее — обнял и поцеловал Сюзанну.

Поцелуй продолжался так долго, что она едва не сгорела от желания.

Поцелуй продолжался так долго, что Сюзанна едва не задохнулась.

Поцелуй продолжался так долго, что она не могла думать ни о чем другом: осталось лишь стремление видеть это лицо, ощущать прикосновение этих рук, чувствовать на своих губах эти губы… всегда, вечно.

А потом, так же внезапно, как вернулся, Дэвид отстранился и снова подошел к двери.

— Значит, до четверга? — Фраза показалась странно знакомой.

Сюзанна молча кивнула и поднесла пальцы к губам…

Дэвид улыбнулся чувственно, жадно.

— Буду с нетерпением ждать встречи, — пообещал он.

— И я тоже, — прошептала Сюзанна, едва дверь закрылась. — И я тоже.