"Любить Эванджелину" - читать интересную книгу автора (Ховард Линда)

Глава 6

Эви поставила на стол две полные тарелки: одну напротив сестры, вторую рядом со своим местом, затем долила кофе в чашки.

— Спасибо, — вздохнула Ребекки и взяла вилку.

После долгой бессонной ночи, проведенной в больнице с Джейсоном, у нее под глазами залегли глубокие тени.

Эви тоже села. Договорившись с доктором о приеме на следующее утро, она позвонила в клинику, чтобы узнать о состоянии племянника. Он чувствовал себя нормально, но Ребекка была основательно потрепанной. Мало того, что ей пришлось не спать всю ночь, наблюдая за сыном и регулярно заставляя его просыпаться, так еще и Джейсон стал капризным и раздражительным, как с самого детства вел себя во время болезни. Все у него вызывало жалобы, особенно Джейсон ворчал по поводу побудки каждые два часа, хотя и доктор, и Ребекка объяснили ему, почему это необходимо. Короче говоря, очень скоро гнев матери готов был обрушиться на больную голову сына.

Эви приехала в больницу, чтобы позаботиться о куче мелочей, которые сопутствовали выписке Джейсона. Затем отвезла их домой, помогла утихомирить беспокойного подростка, усадила Ребекку на стул и занялась приготовление завтрака для всех. Кухня сестры была ей знакома не хуже собственной, так что работа шла гладко. Очень скоро все ели яичницу, жареный бекон и тосты. Джейсон возлежал на диване с подносом на коленях и ревущим телевизором перед носом.

Кофе привел Ребекку в чувство достаточное для того, чтобы проснулись инстинкты старшей сестры. Поверх своей чашки она бросала на Эви проницательные взгляды.

— Где ты вчера вечером ужинала?

— На причале. Сэндвичами, — пояснила Эви.

Ребекка недовольно выпрямилась на стуле:

— Он сказал, что отведет тебя на ужин, а затем проследит, что ты нормально добралась до дома.

— Я не хотела никуда идти.

— А я-то считала, что этот мужчина сделан из более крепкого материала, — проворчала сестра.

«Если бы он оказался еще более крепким, — мрачно подумала Эви, — прошлую ночь я бы спала в его постели».

— Я слишком устала, чтобы идти куда-то ужинать, так что Роберт принес сэндвичи на причал. Он был вчера очень добр и очень много для нас сделал.

— Особенно вытащив вас обоих из реки, — согласилась Ребекка, жуя кусочек бекона. — Надо еще раз поблагодарить его за тебя. Судить о разумности спасения Джейсона я немного повременю.

Эви усмехнулась язвительному замечанию Ребекки. Острый язык был отличительной семейной чертой, которую унаследовали обе сестры. Даже Пейдж выказывала ее в последнее время.

— Однако, — продолжала Ребекка тем же тоном, — я могу различить охотника, когда его вижу. Так что не пытайся отделаться от меня, рассказывая о доброте этого мужчины. В его голове доброта стояла на последнем месте.

— Я знаю, — уставилась на яичницу Эви.

— Собираешься дать человеку шанс или будешь смотреть сквозь него, как делала это со всеми остальными?

— Какими остальными? — озадаченно переспросила Эви.

— Видишь, что я имела в виду? Они были для тебя невидимками. Ты даже не замечала всех тех парней, которые хотели тебя куда-нибудь пригласить.

— Никто никогда ничего не предлагал.

— Как они могли, если ты даже не замечала бедняг? Но готова поспорить, Роберт пригласил тебя на ужин. Угадала?

— Нет.

Он поставил ее в известность, что они собираются поехать поужинать и что он намеревается заняться с ней любовью, но на самом деле никуда не приглашал.

— Не морочь мне голову, — не поверила Ребекка.

— Не приглашал. Возможно, исправится, когда в следующий раз приедет на причал. Если, конечно, это тебя утешит.

— Главный вопрос в том, собираешься ли ты с ним пойти, — проницательно заметила сестра.

— Не знаю. — Эви оперлась локтями о стол, зажав в ладонях чашку и потягивая горячий кофе. — Он меня возбуждает, Беки, но еще больше пугает. Я не хочу ни с кем связываться, но опасаюсь, что не устою против него.

— Разве это так плохо? — немного раздраженно спросила сестра. — Милая, прошло двенадцать лет. Может, пришло время снова заинтересоваться мужчинами?

— Может быть, — не стала возражать Эви, хотя в душе так не считала. — Но, без сомнения, Роберт Кэннон не самый безопасный выбор, который я могла бы сделать. Есть в нем что-то… Не знаю, как сказать. У меня такое чувство, что он добивается меня не только по очевидной причине. Есть у этого человека скрытый интерес. И, хотя у него впечатляющая внешность, Роберт не джентльмен.

— Очень хорошо. Скорее всего, джентльмен поверил бы тебе на слово и после сотни или около того отказов больше никогда бы не побеспокоил. Должна признать, он произвел на меня впечатление ласкового человека, но надежного.

— Собственник он, — возразила Эви, — да еще и безжалостный.

Нет, Роберт точно не джентльмен. Та холодная, полная желания зелень глаз выдавала искателя приключений с сердцем хищника. На лице Эви застыло выражение пустоты и страха.

Ребекка наклонилась к сестре и дотронулась до ее руки.

— Я знаю, — нежно сказала она. Это было правдой. Ребекка находилась рядом с Эви и все видела сама. — Не хочу подталкивать тебя к тому, о чем ты потом можешь пожалеть, но никогда не знаешь, что будет дальше. Если Роберт Кэннон — тот человек, которого тебе суждено полюбить, то можешь ли ты позволить себе отказаться от счастья?

Эви вздохнула. Доводы Ребекки привели к прямо противоположному вопросу: может ли она себе позволить так рисковать? И есть ли у нее выбор?

К облегчению Эви, Роберта не было на причале, когда она сменила Крейга. Над головой угрожающе собрались огромные темные кучевые облака, и подул порывистый холодный ветер, предупреждая о приближении обычной для лета неистовой грозы. Отдыхающие и рыбаки начали возвращаться с озера, и следующий час у Эви не было ни одной свободной минуты. Молнии обстреливали вершины гор, освещая белыми вспышками черную с красноватым отливом землю. Гром гремел все ближе и эхом разносился над водой, а потом над озером стеной полил дождь.

Рыбаки, которые арендовали места на ее причале, благополучно добрались до берега, и все лодки были надежно закреплены в боксах. Теперь Эви с удовольствием укрылась в офисе, наблюдая за грозой через толстые пластиковые окна. Остаться совершенно сухой не удалось, поэтому она немного дрожала, когда вытирала полотенцем обнаженные руки. За четверть часа температура упала градусов на десять, и хотя спад жары не мог не радовать, но резкий контраст вызывал озноб.

Эви всегда нравились мощь и трагизм грозы, поэтому она устроилась в кресле-качалке и стала с наслаждением наблюдать за игрой молний на фоне озера и гор. Звук дождя неизменно успокаивал. Эви почувствовала, что проваливается в дрему, поэтому поднялась и включила маленький телевизор, который держала специально для Пейдж и Джейсона. Небольшая надпись в углу экрана предупреждала «Следите за грозой».

— Да слежу я, слежу, — проворчала она телевизору и вернулась в кресло-качалку.

Наконец неистовство шторма пошло на убыль, но дождь продолжался, превратившись в проливной, которого так ждали фермеры. На пристани не было ни одного человека, за исключением механика, Берта Мардиса, колдовавшего над подвесным мотором в большом металлическом ангаре, где он всегда занимался ремонтом. Время от времени Эви его видела, когда Берт проходим мимо дверей. Никакой работы не будет, пока погода не пойдет на лад, чего в ближайшее время не предвидится. В начале часа местное телевидение прервало плановое вещание, чтобы показать маршрут движения грозы вдоль всего штата. За ней следовала область проливного дождя, протянувшаяся до самой Миссисипи. Ожидалось, что непогода затянется на весь вечер и часть ночи и закончится около полуночи.

Похоже, ожидается долгий день отдыха. На этот случай Эви держала в офисе книгу, которую сейчас и достала. Однако прошло так много времени с последней попытки читать, что сюжет совершенно забылся. Надо было начинать заново. В третий раз с самого начала?! Кажется, лучше забрать роман домой, если она хочет узнать, в чем там дело.

Эви и до этого боролась с дремотой, поэтому через десять минут чтения поняла, что сон скоро перетянет чашу весов. С сожалением она отложила томик в сторону и огляделась в поисках какого-нибудь дела. Как нарочно утром Крейг все убрал: свежевымытые полы блестели, товары выстроились стройными рядами на полках или аккуратно висели на крючках.

Эви зевнула и переключила телевизор на канал рок-музыки. Может, грохот прогонит сонливость.

Когда полтора часа спустя пришел Роберт, она стояла напротив экрана и смотрела в него с удивлением и недоверием. Повернувшись к вошедшему, она ошеломленно спросила:

— Никак не пойму, почему эти музыканты с тощими птичьими ножками и впалой грудью считают своим долгом показывать зрителям полуобнаженные тела.

Роберта разобрал неудержимый смех. Он почти никогда не смеялся вслух, а о его веселом настроении можно было догадаться только по блеску глаз. И вот уже во второй раз очарование Эви доводило его до смеха. Неожиданно он подумал, что ее невозможно заподозрить в шпионаже как раз из-за этого очарования. Никто из знакомых Эви не мог даже подумать о ней плохо. Он сам, совершенно уверенный в ее преступной деятельности, не справлялся со своим бешеным желанием, которое одновременно злило и тревожило тем, что с ним было невозможно справиться.

Отбросив беспокоящие мысли, Роберт направился к Эви. Если он станет сейчас об этом думать, то начнет снова раздражаться, что не укроется от Эви с ее проницательностью. Когда он к ней подошел и заключил в объятья, забыть обо всем оказалось до смешного легко.

Моргнув, Эви напряглась и непроизвольно уперлась руками ему в грудь защитным жестом.

— Вы сказали, что отступите немного и дадите мне время, — обвинительным тоном начала она.

— Я так и сделал, — ответил Роберт, поднимая ее левую руку и прижимаясь открытым теплым ртом к внутренней стороне запястья.

Под его губами быстро мчался поток крови. Кожа Эви пахла свежестью и почти неуловимым легким ароматом, который дразнил его гораздо сильнее, чем самые дорогие духи. Роберт дотронулся кончиком языка до тонкой синей венки, которая проходила сразу под кожей, и почувствовал в месте прикосновения биение пульса.

Эви вздрогнула от изысканной нежности и ощутила слабость в коленях. Почувствовав дрожь, которая выдавала ее чувства, Роберт сильнее притянул к себе растерявшуюся Эви и слегка прикусил основание ее большого пальца.

«Боже, — подумала она, с трудом сглатывая, — кто бы мог подумать, что простое прикосновение может быть таким эротичным».

— Поужинаете со мной сегодня? — тихо спросил Роберт, пока его губы блуждали по ее ладони.

И снова кончик его языка попробовал ее на вкус. Рука Эви непроизвольно дернулась.

— Нет, я не могу.

Привычный отказ вырвался прежде, чем она успела подумать. Привычки, которым дюжина лет, укореняются очень глубоко. Почувствовав себя совершенно ошеломленной, Эви поняла, что ей очень бы хотелось принять приглашение. Так ночные бабочки летят к пламени.

— У вас свидание?

— Нет, это… это другое. — Он понятия не имел, как ей тяжело объясниться. Эви глубоко вздохнула: — Я не хожу на свидания с тех пор, как потеряла мужа.

Роберт вскинул голову и слегка нахмурился, от чего сошлись вместе черные крылья его бровей.

— Что вы сказали?

Она вспыхнула и освободила руку. Начала было вытирать ладонь о джинсы, но потом остановилась и крепко стиснула пальцы в кулак, чтобы сохранить воспоминание о его поцелуе.

— После смерти мужа я ни разу не ходила на свидание.

Он долго молчал, переваривая информацию и решая, насколько она правдива. В такое было трудно поверить, особенно женщине, которая выглядела как Эви. Вполне возможно, что с Мерсером у нее ничего нет, но жить монашкой двенадцать лет?! Невероятно! Пока Роберт решил не злить Эви, называя ее лгуньей.

Вместо этого он мягко провел под ее подбородком тыльной стороной пальца, наслаждаясь бархатистостью нежной кожи.

— Почему? — немного рассеянно поинтересовался он. — Не могут же все здешние мужчины быть слепыми.

— Я так решила, — закусила губу Эви. — Меня это не интересовало, и казалось совершенно неправильным при таких обстоятельствах тратить впустую чье-то время.

— На некоторый срок — это понятно. Но двенадцать лет?

Она беспокойно зашевелилась, пытаясь отодвинуться, но он быстро угомонил строптивицу, чуть сильнее сжав обнимавшие ее руки. Два тела оказались плотно прижаты друг к другу от груди до коленей. Эви чувствовала давление его теплых мускулистых бедер. В мужской силе было что-то замечательное, заставляющее женщину сдаться на милость этой мощи. Пока Роберт не обхватил ее, Эви не чувствовала, как нуждалась в поддержке. Но не любого мужчины, а только его, Роберта. Именно в эту секунду Эви поняла, что проиграла сражение. Не имело смысла избегать его. И дело не в том, что он не позволил бы ей идти своей дорогой. Теперь Эви сама не хотела уходить. На радость или на беду она с головокружительной скоростью летела навстречу любовной связи с Робертом Кэнноном. Боже, хватит ли у нее на это силы?! Эви понимала, что готова рискнуть.

Не хотелось объяснять свой образ жизни за последние двенадцать лет. Вместо этого она выпалила прямо ему в грудь:

— Хорошо. Я пойду с тобой. Что дальше?

— Для начала ты могла бы поднять голову.

Очень медленно она повиновалась, мысленно укрепляя свою решимость, и встретилась взглядом с его ясными глазами. Эви ожидала увидеть насмешку, но встретила не радость, а зеленый огонь триумфа. По телу прокатилась волна дрожи, скорее от внезапной тревоги, чем от прохлады проливного дождя.

— Замерзла? — мягко спросил он, проводя ладонями по всей длине ее рук.

— Нет, напугана, — призналась она с мучительной искренностью. — Само собой, связью с тобой. — Эви смотрела полными таинственной глубины глазами на мужчину, который необъяснимым образом ворвался в ее жизнь. Если он настаивал на своего рода романтических отношениях, то лучше ему сразу понять ее чувства. — Я не умею играть в эти игры, Роберт. Не целуй меня, если это не всерьез. И не меняй свое мнение, если решишься остаться.

— Ты имеешь в виду брак? — переспросил он ледяным голосом и выразительно выгнул брови.

От холодного тона щеки Эви запылали. Конечно, смешно думать о браке, да она и не имела его в виду. По крайней мере, не официальный брак как таковой. Мысленно она даже отшатнулась от подобного предположения.

— Конечно же, нет! Я больше никогда не выйду замуж. Но иметь прочные стабильные отношения, которые были у меня с Мэттом… Я не соглашусь на меньшее. Если ты ищешь легкого летнего приключения, то обратил внимание не на ту женщину.

Губы Роберта дернулись, хотя выражение лица осталось непроницаемым.

— А ты? Ты сама-то готова к серьезным отношениям?

Она снова вздрогнула, но взгляда не отвела.

— Я хочу услышать, что ты согласен на некоторые обязательства. Если не передумаешь, я с тобой пойду. Мне не очень спокойно, но думаю, что это изменится, когда мы ближе познакомимся. И я не хочу с тобой спать, так как это слишком опасно.

Возможно, он подумает, что дело в физической опасности, но это не так. Эмоциональный риск для Эви был куда страшнее.

Несколько долгих минут Роберт смотрел ей в лицо, прежде чем спокойно ответить:

— Хорошо, не будем торопиться и дадим себе время получше узнать друг друга. Но я не давал обет целомудрия и хочу заниматься с тобой любовью. — Когда он взял ее лицо в ладони, его взгляд стал еще более пронизывающим. — В любую секунду ты можешь остановить меня одним словом, — прошептал он, приближаясь к ее лицу и прикасаясь к губам. — Достаточно сказать «нет».

Эви почти незаметно выдохнула, шевельнув воздух неуловимо, будто ночной бриз. Как замечательно разрешить себе наслаждаться этим мужчиной. Эви чувствовала себя так, словно долгое время была заморожена, а теперь оттаивала, становясь все более теплой и открытой для жизни. В первый раз ее губы разомкнулись в приглашении, и он принял ее подарок с мастерством, от которого расплавились все косточки. Отвлеченно она подумала, что Роберт мог бы давать уроки поцелуев. Его язык поглаживал и наносил удары, соблазнял так ответить, чтобы оба языка соприкоснулись, обнялись, переплелись. Получилось невероятно сладко и невероятно возбуждающе.

Похоже, пока длился бесконечный поцелуй, Роберт удерживал в руках только ее лицо, а ее тело само прижималось к его. Игра губ одновременно и успокаивала, и пробуждала. Беспокойство Эви исчезло и не вернулось, даже когда тепло стало медленно распространяться по телу, заставляя чувствовать себя мягкой, как масло. Левой рукой она удерживала его за запястье, пока правая лениво блуждала по широкой спине, чувствуя твердость мышц, впадину позвоночника, инстинктивно исследуя строение его тела.

Телевизор надрывался, но его никто не замечал. Ни один человек в этот дождливый день не вошел в дверь. Они вдвоем стояли в офисе, не обращая внимания на громкую музыку и барабанящий дождь, и слышали только дыхание друг друга и тихие непроизвольные стоны удовольствия. Подобно цветку, распускающему лепестки под лучами утреннего солнца, Эви медленно расцветала в его руках, и ее сияющая чувственность становилась все более уверенной и яркой. Возбужденный до боли, Роберт крепко держал себя в руках, чтобы не напугать Эви. И она чувствовала безопасность, свободу, расслабление. Как интересно исследовать новые ощущения и пределы своего желания. С Мэттом все запомнилось совсем по-другому. Тогда она была почти девочкой, а теперь стала взрослой женщиной с глубокой и сильной страстью.

Хотя они с Робертом уже целовались раньше, ее отвлекало опасное желание, которое она чувствовала к этому мужчине. Теперь, прекратив сопротивление, Эви могла сосредоточиться на ощущениях: упиваться его вкусом; уловить изменения в его губах, когда те из прохладных стремительно стали теплыми, затем твердыми и наконец обжигающими. Измерить ширину его плеч, провести ладонями по суставам, оценить упругость и силу его мышц. Запустить руки в волосы и осознать их густоту, шелковистость, прохладу сверху и теплоту у корней. Почувствовать колкость щетины на щеках, вдохнуть чистый мускусный аромат мужского тела, перемешанный с запахом мыла и свежестью дождевых капель на коже и одежде.

— Господи!

Резко оторвавшись от медовых губ, Роберт откинул голову и глубоко вздохнул. Сначала она отвечала неуверенно, но потом ожила в его руках, опалив самым сладким на свете пламенем. Неистовость собственного отзыва потрясла Роберта. Он мог думать лишь о том, как скорее оказаться в ней. Удержало только неподходящее место.

— На этот раз остановиться придется мне, дорогая. Мы или прекращаем, или ищем более укромный уголок.

Когда он отодвинулся, Эви почувствовала себя покинутой. Сердце неистово колотилось, а кожа словно пылала от внутреннего жара. Однако Роберт был прав. Им не подобало вести себя как подростки.

— Здесь нет укромных уголков, — вздохнула Эви, потянулась к телевизору и переключила с канала рок-музыки на местный. Грохот резко сменила навязчиво-страстная любовная песня, что еще сильнее ударило по нервам. Эви нажала кнопку выключения, и в неожиданно наступившей тишине барабанная дробь дождя зазвучала очень громко. За окном серый занавес почти скрыл озеро, превратив противоположный берег в едва различимую тень.

— До конца дня ни один человек не решится сесть в лодку, — предположил Роберт. — Почему бы тебе не закрыть причал и не отправиться со мной поужинать в Хантсвилл?

Удивительно, но все его вопросы и предложения походили на утверждения и требования. Неужели этому человеку никто никогда не отказывал?

— Я не могу закрыться раньше.

— Прогноз обещает проливной дождь до середины ночи, — резонно заметил он.

— Но это не остановит покупателей снаряжения. Допускаю, что их будет немного, возможно, не придет никто, но официально время работы причала до восьми вечера.

«А значит, и она будет сидеть здесь до конца», — подумал Роберт, рассерженный несговорчивостью Эви, которая совершенно не спешила навстречу его желаниям. Раньше он не сталкивался с подобной проблемой. Точнее, у него ни разу не было проблем с женщинами — до Эви. Чтобы находиться рядом с ней, приходилось преодолевать бесконечные препятствия, словно он пересекал минное поле. Роберт с сожалением подумал, что большая часть времени, которое им суждено провести вместе, пройдет на причале.

Вместо того чтобы рассердиться, что заставило бы Эви упрямиться еще больше, он предложил:

— Не мог бы Крейг иногда заменять тебя, если предупреждать его заранее?

Краешки губ Эви поднялись в легкой усмешке, которая подсказала Роберту, что он действует в правильном направлении.

— Думаю, он согласится. Обычно Крейг — сговорчивый молодой человек.

— Завтра?

На этот раз Эви едва не рассмеялась вслух.

— Завтра я не могу.

На десять утра у нее назначено посещение доктора. Хотя Эви предупредила Роберта, что не хочет спать с ним, тот ответил, что остановится в любую секунду, если она попросит. Это «если» взывало к ее благоразумию, так как на физическом уровне он действовал на нее слишком сильно, и она не была уверена, что захочет остановить его. Само собой, Эви не собиралась ставить Роберта в известность по поводу противозачаточных средств. Еще решит, что этим она дает ему зеленый свет на занятия любовью.

— Послезавтра? — вздохнул он.

— Я его спрошу.

— Большое спасибо, — ответил Роберт с легкой иронией.

На следующее утро Роберту дважды позвонили. Он находился на веранде, где просматривал кипу бумаг, переданных по факсу Фелис. При наличии компьютера, телефона и факса оставаться в курсе всех дел оказалось проще простого.

Первой позвонила Маделин.

— Как дела в Алабаме?

— Жарко, — ответил Роберт, сидевший в одних шортах.

После вчерашнего дождя растения казались еще более зелеными и пышными, ароматы — более густыми, но температура не упала ни на градус. Более того, стало душнее. Утреннее солнце заливало обнаженную грудь и ноги Роберта. К счастью, смуглой коже Роберта не грозила опасность обгореть.

— У нас чудесная погода, около двадцати пяти градусов. Почему бы тебе не прилететь на выходные?

— Прости, не могу, — отказался Роберт. Его немного покоробило, что ответ очень походил на слова Эви. — Не знаю, насколько задержусь, но я не могу уехать, пока здесь все не решится.

— Приглашение остается в силе, — заверила Маделин, неспешно растягивая слова. Произношение сестры оказалось до боли похожим на акцент Эви. — Появится пара свободных дней, мы будем рады тебя видеть.

— Я постараюсь вырваться до возвращения в Нью-Йорк, — пообещал Роберт.

— Очень постарайся. Мы не встречались с весны. Береги себя.

Второй раз телефон зазвонил, едва Роберт успел положить трубку. Человек, которого он нанял следить за Лэндоном Мерсером, хотел сообщить новости.

— Прошлой ночью у него был гость. Мы последовали за визитером, когда тот вышел из дома объекта, и сейчас работаем над установлением его личности. Интересных телефонных звонков не было.

— Хорошо. Продолжайте следить и слушать. Он пока не обнаружил хвост?

— Нет, сэр.

— Нашли что-нибудь в доме? — Роберт кратко возблагодарил судьбу, что он гражданское лицо и не обязан следовать сложным запутанным правилам и процедурам, которых придерживались полицейские. Хотя могли возникнуть неприятности, если бы его людей поймали в момент проникновения со взломом в частный дом. Они не забрали улики, просто осмотрели все помещения. Информация — это власть.

— Ничего. Чище не бывает. Слишком чисто. Не нашли даже ни одной выписки из банка, но обнаружили, что он арендует банковскую ячейку, где, скорее всего, держит важные бумаги. Пока нам не удалось до нее добраться. Я пытаюсь получить копию выписки из его банка.

— Держите меня в курсе, — напомнил Роберт и повесил трубку.

Через несколько дней Мерсер почувствует легкое давление. Поначалу он не найдет причин для тревоги, но вскоре начнет задыхаться. Замыслы Роберта относительно Эви как в личном плане, так и в финансовом, тоже воплощались более чем успешно.