Ласкин Борис Главная радость

Она очень мало знала его. И было трудно понять, успела ли она его полюбить. Услышав о том, что он едет на войну, она захлопала в ладоши и сказала:

— Киса… Баба…

Он не ждал объяснений и длинных фраз и не стал упрекать ее в легкомыслии. У него не было времени.

В сорок, первом ей исполнилось два года. А ему было уже двадцать шесть.

…В золотой осенний день сорок пятого года Зоя появилась во дворе. Она была так взволнована, что не стала даже прыгать через веревочку, а прошла прямо в садик, где обычно собиралась вся компания.

И Зоя сказала:

— Девочки, ребята, слушайте, чего я скажу. Мой папа приезжает…

Алешка с интересом посмотрел на Зою.

— Это хорошо. А чего он тебе привезет?

Вопрос был задан неспроста, ибо не далее как месяц назад Алешка получил в подарок от приехавшего отца роскошный аккордеон. И теперь Алешка почти не расставался с подарком. Играть он, разумеется, не умел, но зато здорово делал вид, что собирается играть. Он садился, накидывал на плечо ремень и обращался к галдевшей от нетерпения аудитории:

— А потише никак нельзя?

Тогда наступала тишина, и Алешка брал аккорд. По мелодичности этот звук мог сравниться лишь с визгом трамвайных колес на крутом повороте. Все с трепетом ждали продолжения мелодии. Но продолжения обычно не было. Алешка снимал аккордеон и печально говорил:

— Раз вы музыку не понимаете и шумите, я играть не буду.

Затем он резво относил аккордеон домой и возвращался повеселевшим и отряхнувшим с плеч непосильный груз ответственности за сохранность своего перламутрового чуда.

— Чего же он тебе привезет? — повторил вопрос Алешка.

— А я не знаю, — ответила Зоя.

— Он тебе губную гармошку привезет, — заявил Светик, пятилетний сын инженера Макарова, немыслимый фантазер и задира. У Светика папа на фронте не был, и он выдумал какого-то дядю Васю, который провоевал всю войну «в столице Вены Австрии».

— А почему губную гармошку? — спросила Зоя.

— А чего ж он тебе привезет? Вот мой дядя Вася мне письмо написал, что он мне знаешь чего привезет?..

— Чего?

— Знаешь чего?.. — Светик лихорадочно придумывал для себя подарок.. — Он мне, знаешь, он мне привезет…

— Ну и пожалуйста, — перебила Зоя.

— А твой папа — офицер? — спросила Наташа Белкина.

— Ага. Он майор.

— А мой папа — капитан. Нам Зинаида Павловна сказала, что мы все должны гордиться нашим папой, потому что он воин.

— А ты уже гордилась?

— Ага.

— Когда мой папа приедет, приходи ко мне гордиться. Ладно?

— Ладно. Мы сперва у тебя погордимся, а потом к нам пойдем.

— А мой дядя Вася, — начал Светик, — знаешь кто? Он генерал старший лейтенант. Вот он кто!

— Ты только давай не болтай, — усмехнулся Алешка, — таких не бывает.

— У тебя не бывает, а у дяди Васи бывает.

— Ну, ладно. Довольно глупости говорить, — сказал Алешка. — Зоя, вот когда папа приедет, ты чего ему скажешь?

— Я скажу: здравствуй, папа!

— А еще чего?

— А больше я не знаю.

— Ну вот, давай, я как будто твой папа. Как будто я приехал. А ты меня встречай и говори. Ладно?

Алешка куда-то ушел и вскоре вернулся с деревянным автоматом на плече.

— Здравствуй, дочка Зоя! — сказал он басом.

— Здравствуй, папа. С приездом!

— Спасибо.

— На здоровье.

— Ну, как ты здесь в тылу жила?

— А я не в тылу, я дома жила.

— Это хорошо, — сказал Алешка, сворачивая козью ножку и начиняя ее песком. — Ну, а вообще как живешь?

— Хорошо. Я маме помогаю, Алешка. Я сама сплю.

— Он не Алешка. Он теперь твой папа, — напомнил Светик.

— Светик, не мешай, — сказала Наташа Белкина.

— А как ты, папа, живешь? — спросила Зоя.

— Ничего. Хорошо. Разбил всех захватчиков и вернулся…

— С приездом, папа!

— Это ты уже один раз говорила.

— Ты у него спроси, Зойка, как он воевал, — не без ехидства предложил Светик.

— Папа, ты как воевал?

— Неплохо воевал. На «отлично». — Алешка затянулся из козьей ножки. — Я за вас там дрался, малыши.

— А вчера ты за кого дрался, когда тебе от мамы попало? — спросил Светик.

— Светик, не мешай.

— Еще слово скажешь, — кивнул Алешка, — и я тебе…

— Ладно, я не буду, папа! — испуганно прошептал Светик.

— Воевали мы неплохо, — продолжал Алешка. — Как-то лег на курс. Утром встаю, вижу: три «мессера». Ну, я — раз! И всех сбил.

— С ног? — спросил Светик.

— Скажи, скажи еще слово!

— Папа! — Зоя поправила пальтишко. — Мама сказала, что ты можешь приехать с минуты на минуту. Почему ты только на минуту можешь приехать? Тебе обратно надо на войну, да?

— Нет, дочка Зоя, — солидно разъяснил Алешка, — вся война кончилась. У нас теперь победа и мир. А сейчас бы неплохо по такому случаю хлопнуть по маленькой…

— Иди, — сказала Светику Наташа Белкина, — он по тебе сейчас хлопнет. Ты у нас самый маленький.

Светик на всякий случай отступил на несколько шагов и тут же вернулся:

— Зойка!.. Твоя мама идет, а с ней еще кто-то… Это, наверное, папа.

Зоя увидела маму. Она улыбалась. А рядом с мамой стоял незнакомый человек в военной форме.

— Зойка, — прошептал Алешка, — это твой папа. Беги. Говори ему слова, которые мне говорила!

Зоя побежала навстречу папе. Он обнял ее, поцеловал и подкинул в воздух. Зоя на мгновение увидела двор, клумбу, Алешку, Светика и совсем близко глаза отца.

— Здравствуй, папа! — сказала Зоя и замолчала. Она вдруг забыла все слова.

Приехал папа, а это была большая, самая главная радость.

1947