"Мой герой" - читать интересную книгу автора (Мэкомбер Дебби)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Паркер смотрел на рукопись с таким видом, будто перед ним бомба, готовая взорваться в любую минуту.

– Давайте, открывайте, – настаивала Бейли.

Однако он продолжал сидеть без движения; тогда она приоткрыла краешек пакета. Потом неуклюже отобрала первую главу и сунула листы ему в руки.

– Читайте.

– Прямо сейчас?

– Начните с колонтитула, – наставляла она и для верности указала на напечатанную строку на правой стороне сверху.

– Йорк… «Навсегда твоя»… Страница первая, – медленно прочитал он вслух.

Бейли кивнула.

– Теперь переходите вниз к тексту. – Указательным пальцем она водила по тем местам, которые он должен был прочитать.

– «Глава первая. Дженис Хемптон боялась этого делового свидания в течение нескольких недель. Она была…»

– Этого достаточно, – пробормотала Бейли, вырывая страницы из его рук. – Если хотите просмотреть остальную часть рукописи, я могу оставить ее вам.

– Интересно, с чего бы мне захотелось это читать?

– Чтобы вы наконец перестали сомневаться, что все это написала я, – строгим тоном ответила она. – Чтобы вы поверили, что я писательница, а не лгунья или сумасшедшая. Сама не знаю, почему я к вам явилась, но мне нужно доказать, что я говорю правду. Почему-то мне это показалось… важным.

Не переставая говорить, она собрала разрозненные страницы и запихнула их обратно, нажав крышку, после чего закрыла ее, надавив на крышку с такой силой, что чуть не вдавила ее целиком.

– Я верил вам и без того, – равнодушно молвил Паркер, откинувшись на спинку своего кресла, как если бы никогда и не ставил под сомнение ее честность. Да и здравомыслие тоже. – Такую историю, как мне кажется, выдумать достаточно трудно.

– Но вы…

– Мне не понравилось то, что вы назвались не своим именем.

– Вы застали меня врасплох! Я назвалась именем своей героини, потому что… ну, потому что я увидела в вас своего героя.

– Понимаю. – Он приподнял одну бровь – жест, достойный ее любимого Майкла, как тут же признала Бейли.

– То, что я следовала за вами по пятам, вам также не понравилось, – негромко сказала она.

– И это тоже, – согласился он. – Послушайте мой совет, хорошо? В следующий раз, когда вам взбредет в голову следить за жизнью мужчины, наймите детектива. Вы с вашей приятельницей слишком заметны.

Довольно, решила Бейли, один раз он ее уже унизил. На этом и остановимся.

– Не беспокойтесь, я не буду больше преследовать вас. Я поняла, что в этом мире нет настоящих героев. По ошибке я приняла вас за такого, но… – она красноречиво пожала плечами, – увы, я ошиблась.

Паркер картинно застонал и приложил руку к сердцу, показывая, что ее слова причинили ему нестерпимую боль.

– Ну вот! Только я начал чувствовать себя на седьмом небе, как вы тут же все разрушили.

– Я знаю свое дело, когда говорю об этих героях. Они вымерли и существуют теперь только на страницах любовных романов.

– Может быть, мне показалось, но не слышу ли я нотки горечи в ваших словах?

– В моих словах нет никакой горечи, – Бейли решительно тряхнула головой.

Естественно, она умолчала о свадебном платье, висящем у нее в шкафу. Она купила этот элегантный наряд на собственные сбережения и чуть ли не ежедневно пыталась убедить себя, что это является своего рода капиталовложением, которое будет увеличиваться с годами, как золото. Или акции. Уговаривать себя можно сколько угодно, но в глубине души она знала правду.

– Сожалею, что отняла у вас время, – сухо сказала она, протягивая руку, чтобы забрать рукопись. – Больше я вас не стану беспокоить.

– Вы не против, если я задам вам несколько вопросов до того, как вы уйдете? – спросил Паркер, вставая. Потом обошел вокруг стола и прислонился к нему, скрестив ноги. – Писатели меня всегда интересовали.

Бейли демонстративно посмотрела на свои часы. От обеденного перерыва оставалось сорок пять минут.

– Хорошо, – согласилась она, – спрашивайте.

– Сколько времени вы писали «Вечность и один день»?

– Роман называется «Навсегда твоя», – поправила Бейли. Стало закрадываться сомнение, что он ее разыгрывает. – Почти шесть месяцев, но я трудилась каждый вечер, едва возвратившись с работы, и по уик-эндам. А когда закончила, чувствовала себя как после марафона. – Бейли подумала, что Дженис и Майкл тоже обрадовались. – Только я допустила ошибку, характерную для начинающих писателей.

– И в чем она заключается?

– Я послала рукопись издателю.

– Этого не надо было делать?

Бейли утвердительно кивнула.

– Сначала следовало дать ее кому-нибудь почитать, но, как всякий новичок, я об этом не додумалась. Только позже, когда я познакомилась с Джо-Энн и начала ходить на писательские курсы, узнала об этом правиле.

Паркер сложил руки на груди.

– Что-то я не понимаю. Ведь над любым романом в издательстве работает опытный редактор, разве не так?

– Каждая рукопись нуждается в окончательной отшлифовке. Автор должен сделать все возможное.

– Так что же, ваша рукопись была отвергнута?

Бейли отрицательно покачала головой.

– Еще нет, но я не сомневаюсь, что ее не примут. Целых четыре месяца я только тем и занималась, что перерабатывала роман. И, как говорит Джо-Энн, если от издателя нет никаких вестей, это плохой признак.

Паркер кивнул.

– Что ж, верное замечание.

Бейли снова взглянула на часы, но не потому, что торопилась уйти. Просто чувствовала себя крайне глупо, стоя посреди кабинета Паркера и обсуждая свой роман. Все-таки надо быть посдержаннее.

– Как я полагаю, Джо-Энн прочитала рукопись уже после того, как первый экземпляр вы отослали?

– Да. – Бейли сопроводила ответ пожатием плеч. – Взяла ее домой и вернула на следующее утро с замечаниями на трех страницах. Конечно же, она во всем права: основная проблема в образе героя.

– Майкла?

Удивительно, как он запомнил имя!

– Да, Майкла. Он великолепный парень, но у него не складываются отношения с женщинами – в данном случае с Дженис Хемптон.

– И тут на сцене появился я?

– Вот именно.

Бейли задумалась. Как же ему объяснить?

– Понимаете, герой в любовных романах должен быть решительным, сильным и хладнокровным. Когда я увидела вас в том вагоне, мне показалось, что вы обладаете всеми тремя качествами.

– Вы так решили до того, как я задел вас зонтом, или после?

– После.

Паркер улыбнулся.

– А может, на вас подействовал удар зонтом? Хочется верить, что не в ваших правилах бегать по городу за мужчинами с блокнотом в руках, не так ли?

– Вы правы, такое случилось впервые в жизни, – хладнокровно призналась Бейли. Беседа начинала ее раздражать.

– Приятно слышать, – сказал он с нахальной улыбкой.

– Возможно, удар был гораздо сильнее, чем мне показалось.

Бейли прижала рукопись к груди.

– Мне уже пора. Приношу извинение за вторжение.

– Ну что вы! Мне было очень интересно побеседовать.

Нет, он явно издевается. Что ж, сама виновата – заявилась к одному из самых известных архитекторов города со своим дурацким романом, вот он и развлекается.

– Что еще он сказал? – спросила Джо-Энн на следующее утро, когда подруги сидели в переполненном вагоне подземки.

Ответить Бейли не успела, поскольку Джо-Энн тут же задала следующий вопрос:

– Ты не упустила возможность поделиться историей о романе, в котором между началом и концом одна сплошная путаница?

Реакция Джо-Энн несколько удивляла. Когда Бейли сообщила о своем посещении Паркера, она встретила это известие с энтузиазмом и даже возбуждением. Логичней было предположить, что приятельница не одобрит ее желания встретиться с Паркером, чтобы предстать перед ним в лучшем свете. Однако Джо-Энн похвалила ее за решительный поступок, но забросала вопросами.

– Перестань меня подкалывать, – ответила Бейли. – Боже милостивый, я находилась в его кабинете самое большее десять минут.

– Десять минут! Много может произойти за десять минут.

Бейли положила ногу на ногу и вздохнула. Только бы Бог послал ей терпения!

– Поверь мне, ничего страшного не случилось. Я доказала то, что хотела. Вот и все.

– Если ты торчала там целых десять минут, то, несомненно, вы должны были о чем-нибудь говорить.

– Ну, он задал несколько вопросов из области писательского бизнеса.

– Понятно… – медленно протянула Джо-Энн, многозначительно кивнув. – Так, признавайся, что ты ему рассказала?

Бейли страшно не хотелось лишний раз вспоминать о разговоре с Паркером. Вечером она вернулась с работы и по обыкновению направилась прямо к компьютеру. Обычно ей не терпелось добраться до дома и начать писать. Но на этот раз она сидела, положив пальцы на клавиатуру, и вместо того, чтобы придумывать остроумные, искрометные диалоги главных героев, вспоминала каждое слово разговора с Паркером.

Он был дружелюбен, даже радушен. И, когда не посмеивался над нею, в его словах действительно звучала заинтересованность. Бейли не ожидала такого приема. Шла к нему, готовая к тому, что он просто-напросто выставит ее за дверь.

В первом варианте романа Майкл был именно таким – грубым и неподатливым. С самого начала несчастной Дженис пришлось поломать голову, чтобы разобраться в его характере. Было похоже на то, что герой боялся хоть как-то проявить свои чувства, считая это признаком слабости.

Во второй версии Майкл был таким… любезным, таким славным, что возможность любого конфликта в романе была низведена почти до нуля.

– Как ты могла бы догадаться, – голос Джо-Энн ворвался в ее мысли, – мне нравится Паркер Дейвидсон. Ты была права, когда решила, что он может стать прототипом героя. Извини, что я подвергла твои слова сомнению. Просто дело в том, что лично мне никогда не приходилось устраивать слежку за мужчиной.

– Тебе нравится Паркер? – Бейли опешила; образ Майкла, колеблющийся в ее воображении, неподвижно замер, как в стоп-кадре. – Ты ведь замужем, – напомнила Бейли своей приятельнице.

– Я заинтересована в нем не для себя, глупая, – сказала Джо-Энн, игриво подталкивая Бейли локтем. – Этот человек твой.

– Мой! – Бейли не могла поверить своим ушам. – Ты сошла с ума!

– Ошибаешься, с умом у меня все в порядке. Он высок, темноволос, красив, и нам обеим известно, что это делает его совершенным партнером для классической любви. И то, что ты вычислила его в тот самый момент, когда впервые увидела, доказывает, что он обладает всеми необходимыми качествами для героя.

– Да, но сперва-то я заметила не его присутствие, а зонт! Он едва не обезглавил меня с его помощью!

– Знаешь, что я думаю обо всем этом? – пробормотала Джо-Энн, покусывая нижнюю губу. – По-моему, внутри тебя сработало какое-то сверхчувствительное устройство. Ты подсознательно мечтаешь найти своего Майкла. Тобой движет желание обрести настоящую любовь.

– Неправда! – упрямо возразила Бейли. – Сама не знаешь, как далека от истины. Писать любовные романы – вот мое первостепенное устремление в настоящее время. И ни в какой «настоящей любви» я не заинтересована.

– Как насчет Дженис?

Удар ниже пояса; Джо-Энн знала, о чем говорила: слишком много личного вложила Бейли в образ героини.

Поезд наконец достиг их станции. Подруги встали и направились к дверям.

– Итак? – настаивала Джо-Энн, явно не желая менять тему разговора.

– Я не стану отвечать на этот вопрос, и тебе известно почему, – отрезала Бейли, ступая на платформу. – Пожалуйста, давай оставим это. Я очень сомневаюсь, что когда-либо снова увижу Паркера Дейвидсона, но даже если такое случится, я не обращу на него никакого внимания – так же, как и он не заметит меня.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно.

– Тогда как ты можешь объяснить то обстоятельство, что он дожидается тебя? Ведь это Паркер Дейвидсон стоит там, не так ли?

Бейли прикрыла глаза и попыталась сообразить, как ей следует себя вести. С одной стороны, она от всей души надеялась, что Паркер не торопясь пройдет мимо и не повернет голову в их сторону. Но с другой, хотелось думать, что он действительно ждет ее и поступит именно так, как наверняка предполагала Джо-Энн.

– Доброе утро, дамы, – сказал Паркер, приближаясь к ним.

– Здравствуйте, – отозвалась Бейли. Что это с голосом? Можно подумать, что она остро нуждается в пересадке голосовых связок.

– Доброе утро! – воскликнула Джо-Энн с энтузиазмом, которого с избытком хватило бы на двоих.

Паркер одарил их улыбкой, ослепительность которой соперничала со сверканием воды в заливе в свете солнечных лучей. У Бейли возникло странное ощущение – будто он внезапно склонился к ней и провел губами по ее щеке. Она поспешно потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения.

– Я думал о нашей беседе, – сказал он, обращаясь к Бейли. – Так как у вас возникло так много проблем с вашим героем, я решил, что все-таки смогу вам помочь.

– Вот как? – Бейли понимала, что глупо занимать оборонительную позицию, но ничего не могла с собою поделать.

Паркер утвердительно кивнул.

– Мне кажется, что вы тогда последовали за мной, чтобы узнать кое-какие подробности о моих привычках, характере и тому подобное. Что ж, это вполне естественно. Как вы смотрите на то, чтобы вместе пообедать? Вы зададите мне свои вопросы и таким образом выясните все вас интересующее.

Бейли умела распознать подачку, когда сталкивалась с таковой. Всем ее существом овладело радостное возбуждение; тем не менее она пришла в замешательство. Этот человек уже начинал прочно овладевать ее мыслями. Следует вести себя осторожнее, иначе можно столкнуться с неприятностями, если пустить все на самотек.

– У вас найдется время сегодня во второй половине дня?

– Конечно, у нее найдется время! – бурно вмешалась Джо-Энн. – Бейли работает консультантом в юридической конторе, и у нее скользящий график работы. Сегодня во второй половине будет чудесно.

Бейли гневно посмотрела на приятельницу. Может, посоветовать Джо-Энн самой встретиться с Паркером, раз ей так понравилась эта затея?

– Ну как, Бейли? – спросил Паркер.

– Полагаю, мы можем пообедать. – Ее ответ прозвучал не очень любезно, о чем красноречиво сказал брошенный на нее взгляд Джо-Энн. – То есть это очень любезно с вашей стороны, мистер Дейвидсон.

– Мистер Дейвидсон? – повторил Паркер. – А я считал, что мы уже покончили с формальностями.

Он сверкнул белозубой улыбкой, оказавшей на Бейли то же воздействие, что и раньше: у нее сразу ослабли и колени, и решимость.

– Встретимся, скажем, в полдень, хорошо? – спросил Паркер. – Я буду ждать вас в «Сэндпайпере» на пристани Рыбака.

«Сэндпайпер» славился превосходными блюдами из морских продуктов и чрезвычайно высокими ценами. Возможно, Паркер и мог позволить себе такое удовольствие, но обед в столь шикарном ресторане превосходил возможности скудного бюджета Бейли.

– В «Сэндпайпере»? – повторила она. – Я… я думала, мы сможем купить что-нибудь на скорую руку и перекусить прямо на пристани. Там есть несколько садовых скамеек у пирса 39…

Паркер нахмурился.

– Я предпочитаю «Сэндпайпер», если вы не возражаете. В настоящее время я кое-что для них делаю, а на свете существует добрая традиция благодарности за хорошую работу.

– Не беспокойтесь, она приедет туда непременно, – заверила Джо-Энн Паркера.

Нет, это уж просто безобразие! С чего приятельница решила говорить за нее?

– Джо-Энн, если ты не возражаешь, я буду отвечать сама.

– О, конечно. Прости.

Паркер снова повернулся к Бейли; та глубоко вздохнула и кивнула.

– Хорошо, я приеду.

Согласие означало, что в течение следующих двух недель ей придется брать с собою из дома бутерброды и лишать Макса кошачьих деликатесов, но, если вдуматься, жертва была не слишком велика.

Бейли появилась в «Сэндпайпере» несколько минут после полудня. Когда метрдотель подвел ее к столику, за которым уже сидел поджидавший ее Паркер, он поднялся навстречу. Своеобразное освещение, мягкие красные ковры и изящная отделка из дерева создавали атмосферу интимности и теплоты. Все это Бейли сразу же оценила, несмотря на нервозность, которая владела ею.

Раньше она была в «Сэндпайпере» только один раз – со своими родителями, когда те приехали навестить ее из Орегона. Отец вознамерился повести ее в лучший ресторан в городе, и Бейли выбрала «Сэндпайпер», известный своей элегантностью и великолепными блюдами.

– Вот мы и встретились снова, – вместо приветствия сказал Паркер, приподняв бровь и подвигая ей стул.

– Да. Очень мило с вашей стороны, что пригласили меня сюда.

Появился официант с меню. Бейли не требовалось его просматривать: она и без того прекрасно знала, что ей надо. Салат из морских продуктов «Цезарь» с креветками, крабами и морскими гребешками. Она пробовала салат в свой прошлый визит, и он ей очень понравился – съела все до последнего кусочка.

Паркер заказал салат из моллюсков под соусом. Хотел было добавить бутылку вина, но Бейли решительно отказалась. Для предстоящей беседы ей нужна была абсолютно трезвая голова, поэтому вместо вина она попросила принести кофе. Паркер поступил так же.

После того как официант принял заказ, Бейли извлекла из сумочки очки, ручку и блокнот. Перечень вопросов был заготовлен заранее.

– Не возражаете, если мы начнем?

– Конечно, – сказал Паркер, подаваясь вперед. Он оперся локтями о стол и внимательно смотрел ей в лицо. – Сколько вам лет, Бейли? Двадцать один, двадцать два?

– Двадцать семь.

Он кивнул, однако брови удивленно взметнулись.

– Джо-Энн говорит, что вы работаете консультантом.

– Вы должны простить Джо-Энн. Она слишком романтическая натура.

– То же самое она сказала о вас.

– Ну что ж, остается надеяться, что это качество принесет нам обеим удачу.

– В каком смысле?

– Мы обе стремимся опубликовать свои романы, а для этого, как вы понимаете, одного таланта мало.

Им подали горячие, хрустящие булочки, и Бейли сразу взяла одну.

– Писатель должен чувствовать свой жанр, – продолжала она. – Для Джо-Энн и меня это означает творить сердцем. Я-то еще новичок, но в нашей писательской группе есть несколько женщин, которые представляют свои работы в разные издательства без какого бы то ни было результата вот уже пять-шесть лет. Большинство из них относятся к этому прагматично. На творческом пути случаются небольшие успехи и большие неудачи, и надо уметь их принимать.

– Что вы относите к успехам?

– Ну, например, когда завершаешь рукопись. Окончание работы над романом доставляет огромное чувство внутренней удовлетворенности.

– Понимаю.

– Некоторые приходят в группу, думая, что смогут быстро заработать много денег. Они считают, что написать роман может любой. Но, посетив несколько собраний, начинают понимать, насколько трудна писательская работа и каких она требует усилий, после чего оставляют это занятие.

– Как насчет вас?

– Я в этом деле всерьез и надолго. В конечном счете я обязательно издам свой роман. Уверяю вас, я не прекращу попыток до тех пор, пока не достигну успеха. Мой отец утверждает, что в стремлении достичь чего-либо у меня бульдожья хватка: я схватываю и не выпускаю. Так я настроена и к писательской работе: меня устраивает только успешный результат.

– Вы всегда хотели стать писателем? – Паркер тоже взял булочку.

– Нет. Такого желания не возникало даже в то время, когда я была членом редколлегии школьной газеты, хотя теперь я частенько жалею об этом.

– Так что же заставило вас взяться за романы о любви?

– Мне они нравятся. Фактически я начала читать любовные романы еще тогда, когда училась в колледже, но только в прошлом году начала сочинять что-то свое. Встреча с Джо-Энн дала мне многое: если бы не она, я бы годами совершала одни и те же ошибки. Джо-Энн поддержала меня, познакомила с другими авторами, в общем, взяла под свое покровительство.

Официант принес их заказ и расставил тарелки на столе. Бейли смутилась: только сейчас она поняла, что почти все время говорила сама и до сих пор не задала Паркеру ни одного вопроса.

Салат «Цезарь» был таким же вкусным, каким он сохранился в памяти Бейли. Отведав его, она решила чаще угощаться в таких местах. Один раз в месяц дорогой обед не будет угрожать крахом ее бюджету.

– Вы говорили, что написали ваш роман всего лишь за полгода, – заметил Паркер, на минуту оторвавшись от еды. – Разве обычно для создания первой книги не требуется больше времени?

– Да, конечно, но я отдавала работе каждую свободную минуту.

– Понимаю. Однако существует и личная жизнь. Вы что, от нее отказались?

Бейли пришлось сделать огромное усилие, чтобы не рассмеяться. Какая там личная жизнь? Она жила в Сан-Франциско более года, но впервые обедала с мужчиной в ресторане. Да она и не стремилась к свиданиям и шумным вечеринкам.

– Бейли?

– О, простите, я иногда отключаюсь.

Уточнять, что обычно это случается в обществе приятельниц, она не стала. После второй неудачной помолвки Бейли не испытывала желания встречаться с представителями противоположного пола. Дважды она убеждалась в том, что мужчинам нельзя доверять. Прошло пятнадцать месяцев, но она все еще не могла без боли вспоминать предательство Тома.

Оправиться от причиненной обиды было бы не так трудно, если бы не Пол, в которого она влюбилась, когда поступила в колледж. Но подобно Тому, он предпочел ей другую девушку. Все повторилось по уже известной схеме, поэтому Бейли, поразмыслив, решила положить конец бесплодным мечтаниям о счастливой любви.

Вот Паркером, с его темными сверкающими глазами и обезоруживающей улыбкой, она могла бы увлечься… Но нет, этого нельзя допустить, и так уж научена горьким опытом. Да и что, в сущности, она знает о нем? Только то, что ему еще нет тридцати пяти и что он холост. Может, и не успел нанести кому-либо сердечные раны. Пока…

Конечно, отказ от свиданий с мужчинами означал отказ от замужества. И от детей. Эта проблема беспокоила ее больше всего, особенно когда приходилось сталкиваться с младенцами. Своего ребенка у нее никогда не будет, раз уж она решила поставить крест на личной жизни. Поэтому она изо всех сил старалась избегать встреч со счастливыми мамашами и их детьми. С глаз долой, из сердца вон…

– Бейли?

– Простите меня, – пробормотала она, поняв, что позволила невеселым мыслям на несколько минут выйти из-под контроля. – Вы что-то сказали?

– Нет. Просто у вас было такое лицо, что я подумал – может, что-нибудь не так с вашим салатом?

– О, что вы! Салат чудесен. Именно таким он мне и запомнился.

Она вкратце рассказала историю своего первого посещения «Сэндпайпера». Умолчала лишь о том, что поездка родителей на юг была предпринята не только в целях проведать дочь: родители сходили с ума от беспокойства. Все время твердили, что она чересчур много работает, совсем не бывает на свежем воздухе, ни с кем не общается.

Бейли вежливо выслушивала их жалобы, обнимала обоих в ответ и, поблагодарив за любовь и заботу, отправила назад в Орегон.

Бросив взгляд на блокнот и ручку, лежавшие рядом с тарелкой, Бейли вздохнула. Она так и не задала Паркеру ни одного вопроса, а ведь именно в этом заключалась цель их встречи. Взглянув на часы, она едва не застонала: в ее распоряжении оставалось каких-нибудь пятнадцать минут, не больше. Теперь не было никакого смысла начинать. А следовательно, надо закругляться.

– Мне пора возвращаться в офис, – с сожалением заявила она и поискала глазами официанта, чтобы попросить счет.

– Все уже улажено.

Потребовалась минута, чтобы Бейли сообразила, что Паркер имеет в виду.

– Нет-нет, я не могу позволить вам платить за меня, – забормотала она, роясь в поиске кошелька.

– Пожалуйста.

Если бы он стал спорить с ней, выдвигать свои доводы, уговаривать, Бейли ни за что не разрешила бы ему уплатить. Но это одно-единственное слово, произнесенное тихим голосом, одержало верх.

– Хорошо, – согласилась она таким же негромким голосом.

– У вас не было возможности задать свои вопросы.

– Да, к сожалению… – Что же теперь делать? Ругать некого, кроме самой себя. – Я слишком увлеклась разговорами о романтической литературе, творчестве и…

– Может быть, стоит попробовать еще раз? В другое время?

– Было бы неплохо, – кивнула Бейли. Однако про себя подумала, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы обеды с Паркером превратились в традицию.

– Я свободен завтра вечером.

– Вечером? – Это уже серьезно: свидание за ужином почему-то показалось ей куда более опасным, чем встреча в обеденное время. – Э-э-э… Обычно я оставляю вечерние часы для творчества.

– Понимаю.

Сердце Бейли дрогнуло – в его голосе прозвучала нотка явного разочарования.

– Но я могла бы сделать исключение. – Едва эти слова были произнесены, как Бейли ужаснулась сказанному. Что это с ней? В течение целого часа мысленно читала себе нотации об опасности сближения с Паркером, а теперь с легкостью идет на попятную! – Нет, – твердо проговорила она. – Не хочу ломать устоявшийся график, для меня это важно.

– Вы уверены?

– Решительно.

Из кармана пиджака Паркер извлек визитную карточку, что-то написал на обратной стороне и подал ее Бейли.

– Это мой домашний телефон на случай, если вы измените свое решение.

Бейли приняла карточку и сунула ее в сумочку, отправив следом блокнот и ручку.

– Мне в самом деле нужно работать… Я хочу сказать, что у меня напряженный режим и я не могу стремглав бежать на ужин только потому, что меня пригласили. – Она встала и с шумом отодвинула стул, горя нетерпением поскорее уйти.

– Но вы же хотели провести исследование.

Бейли отрицательно покачала головой.

– Спасибо за обед.

– Всегда рад быть вам полезным. Однако надеюсь, что вы передумаете и отужинаете со мною.

Сжимая сумочку обеими руками, Бейли попятилась от стола.

– Отужинаю? – повторила она ставшим вдруг нерешительным голосом.

– В целях исследования, – добавил Паркер.

– Хорошо, только это не должно восприниматься как свидание. – Единственным мужчиной, для которого у нее всегда находилось время, был Майкл. Но Паркер ведь просто хочет помочь ей с образом Майкла, поэтому глупо упираться… – Не свидание, а обыкновенное исследование, – повторила она более твердым тоном. – Согласны?

Он улыбнулся; в темных глазах заиграли озорные огоньки.

– А вы как думаете?